Постановление Европейского Суда по правам человека от 21 декабря 2010 г. Дело "Чавдаров против Болгарии" [Chavdarov v. Bulgaria] (жалоба N 3465/03) (V Секция) (извлечение)

Европейский Суд по правам человека
(V Секция)

Дело "Чавдаров против Болгарии"
[Chavdarov v. Bulgaria]
(Жалоба N 3465/03)

Постановление Суда от 21 декабря 2010 г.
(извлечение)

Обстоятельства дела

В 1989 году заявитель стал сожительствовать с замужней женщиной (проживавшей отдельно от своего мужа); в период совместного проживания она родила троих детей, в 1990, 1995 и 1998 годах. Муж женщины был указан в качестве отца детей в их свидетельствах о рождении, и детям была присвоена его фамилия. В конце 2002 года женщина покинула заявителя и детей с целью сожительства еще с одним партнером. С тех пор заявитель проживал с тремя детьми. В начале 2003 года он консультировался с адвокатом по поводу возбуждения разбирательства о признании отцовства. Однако адвокат уведомил его о том, что национальное законодательство не позволяет оспаривать презумпцию отцовства в отношении мужа бывшей сожительницы. Вследствие этого заявитель обратился непосредственно в Европейский Суд.

Вопросы права

По поводу соблюдения статьи 8 Конвенции. (a) Наличие семейной жизни. Сожительство заявителя с его бывшей партнершей в течение 13 лет (1989-2002 годы) и рождение троих детей в этот период указывают, что фактически действительно возникла семейная ячейка, в рамках которой заявитель мог развить эмоциональные связи с детьми. Его привязанность к ним была очевидной в связи с безотлагательными мерами, принятыми им после развода с целью преодоления отсутствия формальных связей между ним и детьми, и тем фактом, что дети, по-видимому, проживали с ним после развода. Таким образом, можно предположить, что связи между заявителем и тремя его детьми, биологическим отцом которых он себя представлял, действительно составляли "семейную жизнь" в значении Конвенции.

(b) Позитивные обязательства. Государства пользуются широкими пределами усмотрения при регулировании родительских связей, сферы, к которой применяются различные моральные, этические, социальные или религиозные связи. Данные по 24 государствам - участникам Конвенции указывают на отсутствие консенсуса относительно того, должно ли национальное законодательство позволять биологическому отцу оспаривать презумпцию отцовства мужа. В настоящем деле существованию фактической однородительской семьи в составе заявителя и троих детей ничто не угрожает со стороны властей, матери или мужа последней. Хотя заявитель не мог предъявить иск об оспаривании родительской связи с тремя детьми, национальное законодательство не лишает его возможности установления родительской связи в их отношении или преодоления практических неудобств, вызванных отсутствием такой связи. В частности, он мог обратиться за усыновлением детей или просить социальные службы поместить их под его опеку в качестве близкого родственника брошенных несовершеннолетних детей. Поскольку заявитель не продемонстрировал использование этих возможностей, на государственные органы не может быть возложена ответственность за собственную пассивность заявителя. Национальное законодательство обеспечило также уважение законных интересов детей. Соответственно, в настоящем деле не было нарушено справедливое равновесие между интересами общества и интересами участвующих лиц.

Постановление

По делу требования статьи 8 Конвенции нарушены не были (принято единогласно).