Определение Кассационной палаты Верховного Суда РФ от 2 марта 1994 г. "Председательствующий судья обязан решить вопрос об исключении из разбирательства дела в суде присяжных всякого доказательства, полученного с нарушением закона, а в случае, если состоялось исследование доказательств, признать такое доказательство не имеющим юридической силы, а состоявшееся его исследование - недействительным" (Извлечение)

По приговору суда присяжных Московского областного суда от 28 декабря 1993 г. Слончаков осужден к лишению свободы по ч. 3 ст. 144 УК, ст. 103 УК (за умышленное убийство Новикова); по ст. 103 УК (по эпизоду убийства Кулагина) Слончаков оправдан за недоказанностью его участия в совершении преступления; Черников С. оправдан по ч. 1 ст. 189 УК за отсутствием в его действиях состава преступления.

Слончаков признан виновным в краже личной собственности потерпевшего Шаруева с проникновением в жилище, причинившей значительный ущерб, и в умышленном убийстве на почве ссоры потерпевшего Новикова.

В умышленном убийстве потерпевшего Кулагина, совершенном, как это ему вменялось в вину, в декабре 1989 г., Слончаков оправдан за недоказанностью его участия в совершении преступления.

Черников С. оправдан в укрывательстве убийства Слончаковым потерпевшего Кулагина за отсутствием в его действиях состава преступления.

В кассационном протесте на указанный приговор прокурор указал, что при рассмотрении дела в судебном заседании были допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона, что повлекло за собой одностороннюю оценку доказательств и необоснованное оправдание Слончакова в убийстве Кулагина, а Черникова - в укрывательстве этого убийства.

В частности, по мнению прокурора, судья, председательствующий по делу, в нарушение требований ст. ст. 429 и 437 УПК не разрешила дать для осмотра присяжным заседателям фотографии, приобщенные к протоколу осмотра места происшествия, и фотографии трупа Кулагина, нарушив тем самым принцип состязательности и лишив присяжных заседателей возможности участвовать в исследовании всех доказательств, рассматриваемых в суде.

Как утверждается далее в кассационном протесте, председательствующий судья проявила непоследовательность в применении процессуального закона - в стадии судебного разбирательства признала недопустимыми доказательствами показания свидетеля Черниковой А. - жены Черникова С. - на предварительном следствии, в то время как в стадии предварительного слушания такого решения судьей не принималось. Указанная непоследовательность в применении процессуального закона, по мнению прокурора, отрицательно повлияла на формирование мнения присяжных заседателей по делу.

По утверждению прокурора, обстоятельства, связанные с лишением жизни Кулагина, как они изложены в приговоре, существенно противоречат фактическим обстоятельствам, что стало возможным в результате недостаточно четкого напутственного слова председательствующего судьи.

Вопросы, сформулированные председательствующим и подлежащие разрешению присяжными заседателями, как указано в протесте, были неконкретными, что затруднило правильное установление фактов присяжными заседателями. Вместе с тем вопросы, представленные государственным обвинителем для разрешения присяжными заседателями, судьей были необоснованно отклонены.

Кроме того, как указывается в протесте, председательствующий судья нарушила требование ст. 451 УПК, разъяснив в напутственном слове присяжным заседателям не только содержание уголовного закона, предусматривающего ответственность за совершенное деяние, в котором обвинялся подсудимый Слончаков (содержание ст. 103 и п. "и" ст. 102), но и содержание ст. ст. 104 и 105 УК, что также могло повлиять на принятие правильного решения присяжными заседателями.

Считая, что допущенные нарушения уголовно-процессуального закона необоснованно повлекли за собой оправдание Слончакова в убийстве Кулагина, переквалификацию действий Слончакова по эпизоду убийства Новикова с п. "и" ст. 102 на ст. 103 УК и назначение ему мягкого наказания, а также необоснованное оправдание Черникова С. по ч. 1 ст. 189 УК, прокурор просил приговор отменить и дело направить на новое судебное рассмотрение.

В возражениях на кассационный протест адвокат, защищающий интересы Черникова С., осужденный Слончаков и адвокат, защищающая его интересы, просили оставить его без удовлетворения, а приговор - без изменения.

Кассационная палата Верховного Суда РФ 2 марта 1994 г. приговор суда присяжных Московского областного суда в отношении Слончакова и Черникова С. оставила без изменения, а протест - без удовлетворения по следующим основаниям.

Согласно ст. 67 Конституции Российской Федерации, действовавшей в период производства предварительного следствия по данному делу, и ст. 51 ныне действующей Конституции Российской Федерации, никто не обязан свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников, круг которых определяется федеральным законом.

Как установлено судом и не оспаривается в протесте, в нарушение этих требований Основного Закона при допросах на предварительном следствии свидетелю Черниковой А. - жене обвиняемого Черникова С. не только не разъяснялась эта норма, но она, кроме того, предупреждалась об уголовной ответственности за отказ от дачи показаний по ст. 182 УК.

В соответствии со ст. 50 Конституции Российской Федерации и ч. 3 ст. 69 УПК при осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона, такие доказательства не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения.

С учетом изложенного и руководствуясь ст. 435 УПК, регламентирующей компетенцию профессионального судьи при разбирательстве дела, председательствующий судья, выяснив у свидетеля Черниковой обстоятельства дачи ею показаний на предварительном следствии и получив от нее заявление о желании воспользоваться разъясненным ей конституционным правом, обоснованно освободила Черникову от обязанности давать показания в судебном заседании и исключила из доказательств как недопустимые показания, данные ею на предварительном следствии.

При этом Кассационная палата не может согласиться с утверждением прокурора о несвоевременности принятия такого решения председательствующим, что, по его мнению, могло повлиять отрицательным образом на формирование мнения присяжных заседателей по делу.

Согласно ч. 3 ст. 435 УПК, председательствующий судья обязан решить вопрос об исключении из разбирательства дела в суде присяжных всякого доказательства, полученного с нарушением закона, а в случае, если состоялось исследование доказательств, признать такое доказательство не имеющим юридической силы, а состоявшееся его исследование - недействительным.

То есть, по смыслу закона, председательствующий судья вправе и обязан исключить недопустимые доказательства не только в стадии предварительного слушания, как это ошибочно утверждается в протесте, но и в стадии судебного разбирательства, в том числе и после состоявшегося их исследования.

Принятие вышеуказанного решения председательствующим судьей в стадии судебного разбирательства вызывалось необходимостью выяснения обстоятельств дачи показаний свидетелем Черниковой на предварительном следствии и разъяснения ей конституционного права, что не предусмотрено ст. 432 УПК, регламентирующей порядок предварительного слушания.

Таким образом, решение председательствующего судьи об исключении из доказательств показаний свидетеля Черниковой на предварительном следствии как не допустимых и об освобождении ее от дачи показаний в судебном заседании было принято в строгом соответствии с законом и не является основанием для отмены приговора.

Не может служить основанием для отмены приговора и решение председательствующего судьи об оставлении без удовлетворения ходатайства прокурора о даче для осмотра присяжным заседателям фотографий разложившегося трупа Кулагина, приобщенных к протоколу осмотра места происшествия.

Как видно из материалов дела, указанные фотографии трупа Кулагина не содержат какой-либо доказательственной информации, в том числе о предметах, с помощью которых мог быть лишен жизни Кулагин (петля, шнурок, веревка), и о следах воздействия этих предметов, что не оспаривается и в протесте.

При наличии таких данных Кассационная палата не может признать решение председательствующего судьи об оставлении ходатайства прокурора без удовлетворения вынесенным в нарушение требований ст. ст. 429 и 437 УПК и влекущим за собой отмену приговора.

Нельзя признать обоснованным и утверждение в протесте о том, что поставленные председательствующим судьей вопросы, подлежащие разрешению коллегией присяжных заседателей, не отражали конкретных обстоятельств дела, что в свою очередь затруднило правильное установление фактов присяжными заседателями.

Вопросы, поставленные на разрешение коллегии присяжных заседателей, сформулированные в вопросном листе, приобщенном к делу, соответствуют требованиям ст. 449 УПК. Среди других основных вопросов перед присяжными был поставлен и вопрос о доказанности вины подсудимого Слончакова в умышленном убийстве Кулагина, на который был дан отрицательный ответ.

Сама постановка вопросов, их обсуждение в судебном заседании осуществлялись в строгом соответствии со ст. 450 УПК.

Неубедительной является и ссылка в протесте на нарушение ст. 451 УПК при обращении председательствующего с напутственным словом к присяжным заседателям.

Утверждая о нарушении указанной нормы закона, прокурор сослался в протесте на то, что председательствующий обязана была сообщить присяжным заседателям в напутственном слове лишь содержание уголовного закона, предусматривающего ответственность за совершение деяния, в котором обвинялся подсудимый Слончаков, т. е. содержание ст. 103 и п. "и" ст. 102 УК, однако судьей было разъяснено и содержание ст. ст. 104 и 105 УК.

Указанная ссылка в протесте не основана на законе, регламентирующем производство в суде присяжных.

Как следует из материалов дела, защитниками в судебном заседании были представлены дополнительные письменные вопросы для обсуждения коллегией присяжных заседателей, которой предлагалось решить, не совершил ли Слончаков убийство Кулагина в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения, вызванного насилием, либо тяжким оскорблением потерпевшего, либо в момент защиты Черниковой А. от нападения Кулагина.

В данном случае защитники подсудимых воспользовались правом, предоставленным им ст. 450 УПК. Согласно этой статье, председательствующий судья не может отказать в постановке вопроса о наличии причины, по которой содеянное не вменяется в вину подсудимому или влечет для него менее строгое наказание.

Кроме того, согласно ч. 5 ст. 449 УПК, помимо постановки трех основных вопросов о доказанности: имело ли место соответствующее деяние, совершил ли его подсудимый, виновен ли подсудимый в совершении этого деяния, допустимы и другие вопросы, позволяющие установить виновность подсудимого в совершении менее тяжкого преступления, если этим не ухудшается положение подсудимого и не нарушается его право на защиту.

Таким образом, сама постановка председательствующим судьей вышеуказанных вопросов, подлежащих разрешению коллегией присяжных заседателей, не противоречит закону, а находится в полном соответствии с ним и сообщение содержания уголовного закона, позволяющего установить виновность подсудимого в совершении менее тяжкого преступления в напутственном слове председательствующего, при таких обстоятельствах, как и изложение позиции защиты, нельзя признать нарушением, влекущим отмену приговора.

При этом следует учесть, что коллегией присяжных заседателей эти вопросы вообще не разрешались, поскольку своим вердиктом коллегия признала недоказанной вину Слончакова в убийстве Кулагина.

Все материалы уголовного дела, представленные предварительным следствием, за исключением доказательств, признанных в установленном законом порядке недопустимыми, судом тщательно исследовались, в том числе показания свидетеля Купцова, подсудимого Слончакова и заключение судебно-медицинского эксперта, на которые имеется ссылка в протесте прокурора.

Кроме того, в связи с возникшими у участников процесса вопросами в судебном заседании проводились судебно-медицинская и судебно-психиатрическая экспертизы.

С учетом изложенного не подлежит удовлетворению протест о необходимости отмены приговора и в связи с неполнотой и односторонностью судебного следствия.

Не может согласиться Кассационная палата и с доводами протеста о необходимости отмены приговора в связи с ошибочной оценкой судом присяжных фактических обстоятельств дела. Статья 465 УПК, регламентирующая особенности производства в Кассационной палате и содержащая исчерпывающий перечень оснований для отмены судебных решений, таких оснований не предусматривает.

Оправдательный приговор в отношении Черникова С. вынесен в соответствии с требованиями ст. 461 УПК.

Каких-либо противоречий в связи с вынесением присяжными заседателями вердикта о виновности Черникова С. не имеется.

Как правильно указано в приговоре, ответственность по ч. 1 ст. 189 УК возможна лишь за укрывательство определенных, перечисленных в этой статье, преступлений.

Вердиктом присяжных заседателей установлено, что вина Слончакова в убийстве Кулагина, в укрывательстве которого (убийства) обвинялся Черников С., не доказана.

В связи с изложенным и в соответствии с ч. 4 ст. 459 УПК, признав в деянии Черникова С. отсутствие состава преступления, председательствующий судья в отношении него обоснованно постановил оправдательный приговор.