Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 15 мая 2008 г. N 4-О08-41СП Дело об убийстве и незаконном изготовлении взрывного устройства передано на новое рассмотрение в связи с нарушением порядка рассмотрения дела судом присяжных и необходимостью дополнительного исследования обстоятельств дела

Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 15 мая 2008 г. N 4-О08-41СП

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации

рассмотрела в судебном заседании от 15 мая 2008 года дело по кассационному представлению государственного обвинителя К. на приговор Московского областного суда с участием присяжных заседателей от 25 марта 2008 года, которым

М., 22 октября 1962 года рождения, уроженец города Донецк, УССР, гражданин Российской Федерации, несудимый,

оправдан по ст.ст. 105 ч. 2 п.п. "а, е, ж, з", 33 ч. 3, 105 ч. 2 п.п "а, ж, з", 167 ч. 2, 222 ч. 3, 223 ч. 3 УК РФ в соответствии со ст. 302 ч. 2 п.п. 2, 4 УПК РФ на основании оправдательного вердикта коллегии присяжных заседателей в связи с непричастностью к совершению преступления. За М. признано право на реабилитацию.

Заслушав доклад судьи "...", выступление прокурора К., полагавшей приговор суда отменить по доводам кассационного представления, судебная коллегия установила:

при обстоятельствах, указанных в обвинении, органами предварительного расследования М. обвинялся в совершении: 2 декабря 2002 года, примерно в 10 часов, на автомобильной дороге у поселка Заря, Балашихинского района, Московской области с целью получения денежных доходов от коммерческой деятельности компании "Оптифуд" в составе созданной им организованной группы убийства потерпевших В., Ф., Ж., произведя подрыв самодельного взрывного устройства, в результате чего от полученных телесных повреждений наступила смерть потерпевших на месте, а также умышленно уничтожен автомобиль "Мерседес-Бенц", стоимостью 1 828 600 рублей;

в один из дней до 28 ноября по 2 декабря 2002 года в составе организованной группы незаконных приобретения, хранения, перевозки взрывчатых веществ и взрывного устройства, изготовления взрывного устройства;

25 мая 2004 года, примерно, в 18 часов 20 минут, в городе Москве, на улице Куусинена, с целью получения денежного вознаграждения от неустановленного следствием лица, организации убийства потерпевшего П., которому другие лица нанесли удары металлическими прутьями, от причиненных телесных повреждений потерпевший скончался в больнице в тот же день.

В кассационном представлении государственный обвинитель К. просит приговор суда отменить, дело направить на новое судебное рассмотрение. По мнению автора представления, при судебном разбирательстве дела стороной защиты допускалось незаконное воздействие на присяжных заседателей системой нарушений требований ст.ст. 15, 252, 334, 335, 336 УПК РФ, что повлияло на ответы присяжных заседателей на поставленные перед ними вопросы. Адвокат Ф. во вступительном заявлении дал анализ производства предварительного следствия, заявил, что следствие "зациклилось только на М.". Исследовались данные о личности подсудимого, в частности, о ранении, о детях. При допросе подсудимый М. порочил допустимые доказательства, сообщил, что сотрудников ЧОПа, причастных к совершению преступления "задержали, избили", голословно, неоднократно заявлял о получении взяток, о двух чемоданах с деньгами, переданных О. в прокуратуру для того, чтобы избежать ответственности самому и привлечь к ответственности М., называл суммы в 500 000 и в 2 000 000 долларов США, что на свидетеле М. много криминала, занималась хищением, легализацией денежных средств с П., и до того обнаглели, что О. нужно было, чтобы П. исчез, что на М. кровь П., сообщил о доказательстве, которое не было исследовано, а именно о том, что в его доме был обыск, но ничего относящегося к взрывному устройству у него не обнаружили. Сторона защиты вовлекла присяжных заседателей в исследование и обсуждение обстоятельств, выходящих за пределы судебного разбирательства, а именно о распределении уставного капитала между В. и О., о составлении нотариально заверенной доверенности от имени В., об обстоятельствах смерти нотариуса, составившего данную доверенность и хищения архива. Адвокат Ф. довел до сведения присяжных заседателей договор, разъяснял закон о деятельности ООО, хотя не заявлял ходатайства об исследовании и приобщении данного документа к материалам дела, на обсуждение сторон не ставилось. Председательствующий не реагировал. В нарушение требований ст. 281 УПК РФ председательствующим было удовлетворено ходатайство стороны защиты об оглашении показаний свидетеля Е. В прениях подсудимый говорил о том, что показания свидетелей обвинения К., К., С. даны под давление следствия, предложил присяжным заседателям установить иную версию обвинения, находящуюся за рамками предъявленного обвинения. Адвокат Г. также предлагал другую версию, заявлял, что к взрыву может иметь отношение директор ЧОП Р., или подрыв был осуществлен сотрудниками правоохранительных органов либо спецслужб, специализирующихся на этом, что свидетелей обвинения представили сотрудники спецслужб, что показания свидетелей подогнаны путем шантажа, который использован следствием. Адвокат Ф. заявил, что свидетели К. и К. резко изменили свои показания прибыв в колонию, которая ему хорошо известна, просил присяжных принять это при вынесении вердикта, а также исказил выводы исследованных экспертных заключений относительно взрывчатого вещества. После прений во время перерыва адвокаты Ф. и Г. общались с присяжными заседателями, в связи с чем стороной обвинения заявлялось ходатайство об отводе присяжных заседателей NN 1, 3, 8, которые находились в курительной комнате совместно с адвокатами, однако председательствующим данное ходатайство было необоснованно отклонено.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационного представления, судебная коллегия находит, что оправдательный приговор суда с участием присяжных заседателей в полном объеме подлежит отмене, а дело направлению на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе судей со стадии судебного разбирательства по следующим основаниям.

Согласно ч. 1 ст. 252 УПК РФ, судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному обвинению, и в соответствии со ст. 355 УПК РФ, определяющей особенности судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей, в ходе судебного следствия в их присутствии подлежат исследованию только те фактические обстоятельства уголовного дела, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями, предусмотренными ст. 334 УПК РФ. Если в ходе судебного разбирательства возникает вопрос о допустимости доказательств, то он рассматривается в отсутствие присяжных заседателей. В пределах этих же вопросов проводятся и прения сторон, что определено ст. 336 УПК РФ.

Судебная коллегия находит, что данные требования уголовно-процессуального закона, о чем обоснованно указывается в представлении, при судебном разбирательстве дела нарушены. Из материалов дела и протокола судебного заседания следует, что председательствующий, как руководитель судебного заседания, не обеспечил равенство прав сторон.

Участники судебного разбирательства со стороны защиты систематически нарушали требования ст.ст. 252, 344, 355, 336 УПК РФ, определяющих пределы судебного разбирательства в суде с участием присяжных заседателей, в том числе в их присутствии задавали вопросы, делали заявления, не относящиеся к обстоятельствам дела, касались вопроса допустимости доказательств.

Так, адвокат Ф. при высказывании позиции подсудимого по предъявленному обвинению во вступительном заявлении дал анализ производства предварительного следствия, заявил, что "следствие не исследовало все версии, зациклилось только на моем подзащитном". В прениях: заявил, что "в данном деле очень много белых пятен и темных мест", что свидетели К., К. и С. осуждены и отбывают наказание, К. и К. резко изменили свои показания прибыв в исправительное учреждение, просил присяжных заседателей это учесть при вынесении вердикта; исказил выводы судебной взрывотехнической экспертизы, заявил, что по показаниям свидетеля С. заложенное в трубу вещество было похоже на пластилин, а по экспертизе был порох. Это заявление, о чем обоснованно указано в представлении, противоречит исследованным в судебном заседании заключениям экспертов, из которых следует, что с учетом показаний свидетеля С. возможно было изготовить взрывное устройство соответствующее по конструкции, месту и способу установке, способу взрыва, приведение в действие (т. 16, л.д. 142, 246).

Адвокат Г. в прениях заявил о том, что "подрыв был осуществлен сотрудником правоохранительных органов либо спецслужб, который достаточно интенсивно занимался подобными вещами, и скорее всего специализировался на этом", что отношение к взрывным устройствам в ЧОПе имел генеральный директор Р., что показания свидетелей подогнаны путем шантажа, который использован следствием (т. 16, л.д. 259). При допросе подсудимый М. ставил под сомнение допустимость доказательств, в частности показания свидетелей, заявил о том, что свидетелей во время обыска избили, что О., чтобы его не впутывали в это дело, "отдал 500 000 долларов США в прокуратуру Северного округа, и 2 000 000 долларов в Московскую областную прокуратуру", на свидетеле М. много криминала и она этого боится, что М. занималась хищением денежных средств и на ней кровь П. с которым занимались легализацией денежных средств, что они до того обнаглели, что О. нужно было, чтобы П. исчез. Сообщил о неисследованном в судебном заседании доказательстве, а именно о том, что у него дома был обыск, и ничего относящегося к взрывным устройствам у него не обнаружили. При допросе потерпевшей В. выяснял обстоятельства, не имеющие отношения к делу, выходящих за пределы судебного разбирательства, в частности, о распределения уставного капитала между В. и О., о составления нотариально заверенной доверенности от имени В., обстоятельств смерти нотариуса, составившего данную доверенность, хищения архива. В прениях заявлял о том, что адвокаты О. "обработали" свидетеля С., что следствие работало и видело, что О. проходит по разным уголовным делам, что О. предлагал повлиять на родственников свидетелей относительно изменения показаний, что "единственный, кому было выгодно убийство В. это О." (т. 16, л.д. 145, 161, 162, 168, 175, 244). Председательствующий судья, при наличии указанных выше многочисленных нарушений, не принял всех необходимых мер воздействия в соответствии со ст. 258 УПК РФ, оставил без внимания указанные выше обстоятельства, не делал замечаний в необходимых случаях и не обращался к присяжным заседателям с просьбой не принимать во внимание при вынесении вердикта.

Судебная коллегия находит, что указанные выше нарушения уголовно-процессуального закона повлияли на содержание ответов присяжных заседателей на поставленные перед ними вопросы, в связи с чем оправдательный приговор подлежит отмене в соответствии с ч. 2 ст. 385 УПК РФ.

Что касается других доводов в кассационном представлении, в частности, о том, что в судебном заседании исследовались данные о личности подсудимого, договор о собственности, незаконно оглашены показания свидетеля Е., о противоречивости вердикта, о необоснованном неудовлетворении ходатайства государственного обвинителя об отводе присяжных заседателей NN 1, 3, 8, то судебная коллегия находит, что эти доводы сами по себе не могут служить основанием к отмене приговора суда, поскольку они противоречат материалам дела и не основаны на законе.

Относительно высказывания адвоката Ф. о договоре на право собственности, из протокола судебного заседания следует, что председательствующий остановил адвоката, сделал ему замечание (т. 16, л.д. 188).

Данные о личности подсудимого не исследовались. Из протокола судебного заседания следует, что когда подсудимый при допросе по фактическим обстоятельствам дела сказал о том, что в него и супругу стреляли и хотели похитить в 1990 году, в связи с чем было принято решение покинуть Россию, председательствующий остановил подсудимого, предложил не касаться обстоятельств, не относящихся к материалам дела, обратился к присяжным заседателям с просьбой не принимать во внимание указанные обстоятельства (т. 16, л.д. 157).

При допросе по фактическим обстоятельствам происшедшего 2 декабря 2002 года свидетель Р. на вопрос стороны защиты о том, чем запомнился ему этот день, сообщил, что ему запомнился этот день, потому, что 1 декабря был день рождения дочери, он привозил к М. учительницу его детей, а 2 декабря как обычно возил детей М. в школу (т. 16, л.д. 231).

Судебная коллегия находит, что указанные обстоятельства нельзя признать исследованием данных о личности подсудимого, как это утверждается в представлении государственного обвинителя. Данных о нарушении требований ст. 281 УПК РФ при оглашении показаний свидетеля Е. не имеется. Из протокола судебного заседания следует, что стороной защиты было заявлено ходатайство об оглашении его показаний, с которым были согласны все участники судебного разбирательства, в том числе и государственный обвинитель, а после оглашения ни у кого из них каких-либо вопросов или ходатайств не имелось (т. 16, л.д. 230, 235).

Вопреки доводам в представлении, из вердикта следует, что в вопросе N 5 указан лишь адрес, где взрывное устройство изготовлено и хранилось, но нет записи о том, что это место жительства подсудимого (т. 16, л.д. 271). Что касается вопроса об отводе присяжных заседателей NN 1, 3, 8, на которых имеется ссылка в представлении государственного обвинителя, то из материалов дела следует, что председательствующим не установлено обстоятельств, указанных в ходатайстве государственного обвинителя, а именно, о том, что эти присяжные заседатели якобы находились в курительной комнате совместно с адвокатами (т. 16, л.д. 140, 253, 269). Кроме этого, из протокола судебного заседания следует, что ходатайство государственного обвинителя об отводе указанных присяжных заседателей было заявлено после удаления присяжных заседателей в совещательную комнату и во время вынесения ими вердикта, что противоречит требованиям ст.ст. 64, 329 УПК РФ, определяющих порядок заявления об отводе присяжного заседателя или замены присяжного заседателя запасным, а также требованиям ст.ст. 341-345 УПК РФ, определяющих понятие тайны совещания присяжных заседателей, и порядок вынесения вердикта. После напутственного слова председательствующего коллегия присяжных заседателей удаляется в совещательную комнату для вынесения вердикта, во время чего уголовно-процессуальный закон не предусматривает рассмотрение председательствующим каких-либо ходатайств сторон, в том рассмотрение ходатайств об отводе присяжных заседателей или самого председательствующего судьи.

Руководствуясь ст.ст. 377, 378, 388 УПК РФ, судебная коллегия определила:

приговор Московского областного суда с участием присяжных заседателей от 25 марта 2008 года в отношении М. отменить, дело направить на новое рассмотрение со стадии судебного разбирательства в тот же суд в ином составе судей.