Обзор судебной практики по гражданским делам Президиума Нижегородского областного суда за 1 квартал 2019 года

"Утвержден"
Президиумом Нижегородского областного суда
"17" апреля 2019 г.

Процессуальные вопросы

1. Неправильное определение подведомственности спора привело к необоснованному прекращению производства по делу.

Б. обратилась в суд с иском к Б., финансовому управляющему Х. о разделе имущества супругов.

В обоснование иска указано, что супруги Б. состоят в зарегистрированном браке с 31.08.1996 В период брака было нажито движимое и недвижимое имущество. Решением Арбитражного суда Нижегородской области от 18.02.2016 ее супруг ИП Б. признан несостоятельным (банкротом) и в отношении имущества введена процедура реализации, назначен финансовый управляющий. В ходе процедуры конкурсного производства часть совместно нажитого имущества была реализована, а денежные средства направлены на погашение задолженности супруга перед кредитором ПАО "Саровбизнесбанк".

В связи с чем, Б. просила суд произвести раздел совместно нажитого имущества по предложенному ею варианту, с учетом реализации на торгах в период рассмотрения настоящего дела части имущества.

Решением городского суда исковые требования удовлетворены частично, произведен раздел совместно нажитого имущества.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Нижегородского областного суда решение городского суда отменено и производство по делу прекращено.

Отменяя решение районного суда и прекращая производство по делу, апелляционная инстанция руководствовалась абз. 2 ст. 220 ГПК РФ и исходила из того, что указанный спор не подлежит рассмотрению судом общей юрисдикции, поскольку подведомственен арбитражному суду.

Постановлением президиума Нижегородского областного суда апелляционное определение отменено в связи с существенным нарушением норм процессуального права.

Согласно п. 2 ст. 213.11 Федерального закона от 26 октября 2002 года N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) с даты вынесения арбитражным судом определения о признании обоснованным заявления о признании гражданина банкротом и введении реструктуризации его долгов требования кредиторов по денежным обязательствам, об уплате обязательных платежей, за исключением текущих платежей, требования о признании права собственности, об истребовании имущества из чужого незаконного владения, о признании недействительными сделок и о применении последствий недействительности ничтожных сделок могут быть предъявлены только в порядке, установленном настоящим Федеральным законом. Исковые заявления, которые предъявлены не в рамках дела о банкротстве гражданина и не рассмотрены судом до даты введения реструктуризации долгов гражданина, подлежат после этой даты оставлению судом без рассмотрения.

В силу п. 4 ст. 213.25 Закона о банкротстве в конкурсную массу может включаться имущество гражданина, составляющее его долю в общем имуществе, на которое может быть обращено взыскание в соответствии с гражданским законодательством, семейным законодательством. Кредитор вправе предъявить требование о выделе доли гражданина в общем имуществе для обращения на нее взыскания.

Пунктом 7 ст. 213.26 Закона о банкротстве предусмотрено, что имущество гражданина, принадлежащее ему на праве общей собственности с супругом (бывшим супругом), подлежит реализации в деле о банкротстве гражданина по общим правилам, предусмотренным настоящей статьей. В таких случаях супруг (бывший супруг) вправе участвовать в деле о банкротстве гражданина при решении вопросов, связанных с реализацией общего имущества. В конкурсную массу включается часть средств от реализации общего имущества супругов (бывших супругов), соответствующая доле гражданина в таком имуществе, остальная часть этих средств выплачивается супругу (бывшему супругу). Если при этом у супругов имеются общие обязательства (в том числе при наличии солидарных обязательств либо предоставлении одним супругом за другого поручительства или залога), причитающаяся супругу (бывшему супругу) часть выручки выплачивается после выплаты за счет денег супруга (бывшего супруга) по этим общим обязательствам.

Вместе с тем положения п. 7 ст. 213.26 Закона о банкротстве, регулирующие порядок реализации имущества супругов, в отношении которого не произведен его раздел, не являются основанием к запрету раздела имущества супругов в порядке, предусмотренном гражданским и семейным законодательством.

Имущество, нажитое супругами во время брака, является их совместной собственностью (пункт 1 статьи 34 Семейного кодекса Российской Федерации). Имущество супругов является общим независимо от того, на имя кого конкретно из супругов оно приобретено, зарегистрировано или учтено (пункт 2 статьи 34 Семейного кодекса Российской Федерации).

Согласно пункту 1 статьи 45 Семейного кодекса Российской Федерации по обязательствам одного из супругов взыскание может быть обращено лишь на имущество этого супруга. При недостаточности имущества кредитор вправе требовать выдела доли супруга-должника, которая причиталась бы супругу-должнику при разделе общего имущества супругов, для обращения на нее взыскания.

В соответствии с приведенными правовыми нормами при наличии спора о разделе общего имущества супругов это имущество не может быть включено в конкурсную массу. В противном случае будет иметь место принудительная реализация имущества супруга, не являющегося должником.

Учитывая, что специальными нормами Закона о банкротстве прямо не предусмотрено рассмотрение арбитражными судами споров, связанных с разделом общего имущества супругов, следует руководствоваться общими нормами процессуального права, в частности, пунктом 1 части 1 статьи 22 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, согласно которому к компетенции судов общей юрисдикции относятся исковые дела по спорам, возникающим из семейных правоотношений.

В настоящее время в пункте 7 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 25 декабря 2018 года N 48 "О некоторых вопросах, связанных с особенностями формирования и распределения конкурсной массы в делах о банкротстве граждан" разъяснено, что в деле о банкротстве гражданина-должника, по общему правилу, подлежит реализации его личное имущество, а также имущество, принадлежащее ему и супругу (бывшему супругу) на праве общей собственности (пункт 7 статьи 213.26 Закона о банкротстве, пункты 1 и 2 статьи 34, статья 36 СК РФ).

Вместе с тем супруг (бывший супруг), полагающий, что реализация общего имущества в деле о банкротстве не учитывает заслуживающие внимания правомерные интересы этого супруга и (или) интересы находящихся на его иждивении лиц, в том числе несовершеннолетних детей, вправе обратиться в суд с требованием о разделе общего имущества супругов до его продажи в процедуре банкротства (пункт 3 статьи 38 СК РФ). Данное требование подлежит рассмотрению судом общей юрисдикции с соблюдением правил подсудности. К участию в деле о разделе общего имущества супругов привлекается финансовый управляющий. Все кредиторы должника, требования которых заявлены в деле о банкротстве, вправе принять участие в рассмотрении названного иска в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора (статья 43 ГПК РФ). Подлежащее разделу общее имущество супругов не может быть реализовано в рамках процедур банкротства до разрешения указанного спора судом общей юрисдикции.

Также пунктом 8 указанного постановления Пленума предусмотрено, что супруг (бывший супруг) должника, не согласный с применением к нему принципа равенства долей супругов в их общем имуществе, вправе обратиться в суд с требованием об ином определении долей (пункт 3 статьи 38 СК РФ). Такое требование подлежит рассмотрению судом общей юрисдикции с соблюдением правил подсудности. К участию в указанном деле привлекается финансовый управляющий. Все кредиторы должника, требования которых заявлены в деле о банкротстве, вправе принять участие в рассмотрении данного иска в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора (статья 43 ГПК РФ).

Учитывая изложенное, а также то обстоятельство, что с иском о разделе имущества супругов Б. обратилась до момента его реализации на торгах, часть имущества, заявленная к разделу, предметом залога не являлась, истец была не согласна с применением принципа равенства долей, у суда апелляционной инстанции отсутствовали основания для прекращения производства по настоящему делу.

Постановление N 44г-6/2019

2. Если судом кассационной инстанции будет установлено, что судами первой и (или) апелляционной инстанций допущены нарушения норм процессуального права при исследовании и оценке доказательств, приведшие к судебной ошибке существенного и непреодолимого характера (например, судебное постановление в нарушение требований статьи 60 ГПК РФ основано на недопустимых доказательствах), суд учитывает эти обстоятельства при вынесении кассационного постановления (определения).

И. обратился с иском к С. и просил суд признать недействительным договор купли-продажи квартиры, заключенный сторонами 24 июля 2015 года, указав, что имеет диагноз шизофрения, в связи с чем в момент совершения сделки он не мог понимать значения своих действий и руководить ими. Кроме того, указал, что договор купли-продажи квартиры прикрывал договор залога квартиры в обеспечение возврата долга по договору займа, заключенному между сторонами.

Решением районного суда, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Нижегородского областного суда, в удовлетворении исковых требований И. отказано в полном объеме.

Отказывая в удовлетворении исковых требований И. на основании п. 1 ст. 177 ГК РФ, суд первой инстанции исходил из того, что истцом не представлено доказательств совершения сделки в том состоянии, когда он не мог понимать значение своих действий и руководить ими.

При этом районный суд не установил оснований для назначения по делу судебной психиатрической экспертизы, указав, что с учетом установленных обстоятельств дела один лишь факт наличия психиатрического заболевания у истца не является основанием для назначения по делу экспертизы.

Проверяя законность принятого решения, суд апелляционной инстанции назначил по настоящему делу судебную психиатрическую экспертизу, согласно заключению которой, 24 июля 2015 года в момент заключения договора купли-продажи квартиры, в психическом состоянии И. преобладали эмоционально-волевые нарушения (эмоциональная сглаженность, пассивность, подчиняемость), специфические расстройства мышления (аморфное с отсутствием логики), ослабление волевой регуляции, снижение критических и прогностических способностей к своему состоянию и заболеванию. По психическому состоянию И. не мог оценить правовые последствия принимаемого решения в момент заключения договора купли-продажи квартиры 24 июля 2015 года.

Отвергая данное заключение экспертизы, судебная коллегия указала на отсутствие медицинских документов, подтверждающих состояние здоровья И., которое могло ему помешать утратить способность действовать осознанно. В связи с чем суд апелляционной инстанции пришел к выводу об отсутствии правовых оснований для признания сделки недействительной.

Постановлением президиума Нижегородского областного суда указанные судебные постановления отменены в связи с существенным нарушением норм процессуального права.

Как установлено судом, И. принадлежала квартира на праве собственности. 24 июля 2015 года между И. и С. заключен договор купли-продажи квартиры по цене 1 872 750 рублей.

И. состоит под наблюдением ГБУЗ НО "Клиническая психиатрическая больница N 1 г. Нижнего Новгорода" с 1974 года, диагноз шизофрения.

Согласно ответу ФКУ "ГБМСЭ по Нижегородской области Минтруда России", при повторном освидетельствовании в специализированной психиатрической ВТЭК И. с диагнозом шизофрения, выраженный астено-апатический синдром на фоне социальной дезадаптации была установлена вторая группа инвалидности с причиной "заболевание получено в период военной службы" бессрочно.

Положениями п. 1 ст. 177 Гражданского кодекса РФ предусмотрено, что сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Таким образом, указанное основание недействительности сделки связано с пороком воли, то есть таким формированием воли стороны сделки, которое происходит под влиянием обстоятельств, порождающих несоответствие истинной воли этой стороны ее волеизъявлению, вследствие чего сделка, совершенная гражданином, находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, не может рассматриваться в качестве сделки, совершенной по его воле.

Юридически значимыми обстоятельствами в таком случае являются наличие или отсутствие психического расстройства у продавца в момент заключения договора купли-продажи, степень его тяжести, степень имеющихся нарушений его интеллектуального и (или) волевого уровня.

При этом, для определения способности И. понимать значение своих действий и руководить ими необходимы специальные познания.

В соответствии с ч. 1 ст. 79 Гражданского процессуального кодекса РФ, при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу.

Частью 1 ст. 87 Гражданского процессуального кодекса РФ предусмотрено, что в случаях недостаточной ясности или неполноты заключения эксперта суд может назначить дополнительную экспертизу, поручив ее проведение тому же или другому эксперту.

В связи с возникшими сомнениями в правильности или обоснованности ранее данного заключения, наличием противоречий в заключениях нескольких экспертов суд может назначить по тем же вопросам повторную экспертизу, проведение которой поручается другому эксперту или другим экспертам (ч. 2 ст. 87 Гражданского процессуального кодекса РФ).

Суд первой инстанции, в нарушение вышеуказанных положений закона, не обладая специальными познаниями в области психиатрии, сделал вывод о том, что истец в момент заключения оспариваемого договора купли-продажи мог отдавать отчет своим действиям и руководить ими. Тогда как из материалов дела усматривается, что И. с 1974 года имеет заболевание шизофрения, вследствие которого ему присвоена 2 группа инвалидности.

Отвергая выводы судебной психиатрической экспертизы о психическом состоянии И., суд апелляционной инстанции, в нарушение вышеуказанных требований закона, не обладая специальными познаниями в области психиатрии и не приняв мер к назначению повторной или дополнительной экспертизы, пришел к выводу о том, что истец в момент заключения оспариваемого договора купли-продажи мог отдавать отчет своим действиям и руководить ими, основывая их исключительно на показаниях свидетелей, которые не обладают специальными познаниями в области медицины.

Указанное свидетельствует о нарушении судебными инстанциями требований гражданского-процессуального закона, регламентирующих процесс доказывания.

Пунктом 6 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 июня 2008 года N 11 "О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству" разъяснено, что при определении закона и иного нормативного правового акта, которым следует руководствоваться при разрешении дела, и установлении правоотношений сторон следует иметь в виду, что они должны определяться исходя из совокупности данных: предмета и основания иска, возражений ответчика относительно иска, иных обстоятельств, имеющих юридическое значение для правильного разрешения дела. Поскольку основанием иска являются фактические обстоятельства, то указание истцом конкретной правовой нормы в обоснование иска не является определяющим при решении судьей вопроса о том, каким законом следует руководствоваться при разрешении дела.

Судебные инстанции, в нарушение ч. 1 ст. 39 ГПК РФ, п. 6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.06.2008 г. N 11 "О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству", не рассмотрели иное основание иска, указанное истцом, о том, что договор купли-продажи квартиры прикрывал договор залога квартиры в обеспечение возврата долга по договору займа, заключенному между сторонами, и не дали им юридической оценки.

В связи с чем, судебные постановления отменены с направлением дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Постановление N 44г-4/2019

3. Неизвещение участников процесса о времени и месте судебного заседания является безусловным основанием для отмены судебного постановления, независимо от доводов жалобы.

С. обратилась в суд с иском к С. о разделе совместно нажитого имущества, просила суд произвести раздел по предложенному ею варианту.

Решением районного суда, оставленным без изменения судебной коллегией по гражданским делам Нижегородского областного суда, исковые требования С. удовлетворены частично.

Постановлением президиума Нижегородского областного суда отменено апелляционное определение по мотиву существенного нарушения норм процессуального права.

В соответствии с ч.ч. 1 и 4 ст. 113 Гражданского процессуального кодекса РФ лица, участвующие в деле, а также свидетели, эксперты, специалисты и переводчики извещаются или вызываются в суд заказным письмом с уведомлением о вручении, судебной повесткой с уведомлением о вручении, телефонограммой или телеграммой, по факсимильной связи либо с использованием иных средств связи и доставки, обеспечивающих фиксирование судебного извещения или вызова и его вручение адресату.

Судебное извещение, адресованное лицу, участвующему в деле, направляется по адресу, указанному лицом, участвующим в деле, или его представителем.

В соответствии со ст. 167 Гражданского процессуального кодекса РФ, в случае неявки в судебное заседание кого-либо из лиц, участвующих в деле, в отношении которых отсутствуют сведения об их извещении, разбирательство дела откладывается. Суд вправе рассмотреть дело в случае неявки кого-либо из лиц, участвующих в деле и извещенных о времени и месте судебного заседания, если ими не представлены сведения о причинах неявки или суд признает причины их неявки неуважительными.

Исходя из положений статей 155, 161, 167, 327 Гражданского процессуального кодекса РФ, при рассмотрении дела в апелляционном порядке в отсутствие кого-либо из лиц, участвующих в деле, суд устанавливает наличие сведений, подтверждающих надлежащее их уведомление о времени и месте судебного заседания, данных о причинах неявки в судебное заседание, после чего разрешает вопрос о правовых последствиях неявки указанных лиц в судебное заседание.

Из материалов дела следует, что судебное заседание по рассмотрению апелляционной жалобы С. было назначено на 23 октября 2018 года на 08 часов 50 минут.

Как усматривается из протокола судебного заседания настоящее гражданское дело рассмотрено судом апелляционной инстанции в отсутствие истца С.

Однако, разрешая вопрос о возможности рассмотрения гражданского дела в отсутствие не явившихся лиц, суд апелляционной инстанции не убедился в том, что С. надлежащим образом была извещена о времени и месте судебного заседания по рассмотрению дела в порядке апелляционного производства.

Между тем в материалах дела не имеется каких-либо доказательств, достоверно свидетельствующих об извещении С. о судебном заседании, назначенном на 23 октября 2018 года, по всем имеющимся в деле адресам ни посредством почтовой связи, ни иным способом.

Таким образом, при рассмотрении настоящего гражданского дела в суде апелляционной инстанции установленный статьей 327 и главой 10 Гражданского процессуального кодекса РФ процессуальный порядок был нарушен.

Невыполнение судом второй инстанции требований Гражданского процессуального кодекса РФ об извещении С. о дне слушания дела лишило её возможности участвовать в судебном заседании, защищать свои права, что повлекло нарушение её конституционного права на судебную защиту на основе соблюдения принципов состязательности и равноправия сторон в гражданском судопроизводстве, а также права на справедливый суд, гарантированных ст.ст. 46 и 123 Конституции Российской Федерации и ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основанных свобод и Протоколов к ней.

Постановление N 44г-12/2019

Юридическое лицо обратилось в суд с заявлением о взыскании с Д. расходов на оплату услуг представителя, указав, что вступившим в законную силу решением суда, удовлетворены его исковые требования к Д. о признании недействительным соглашения об отступном.

Определением районного суда заявление о взыскании судебных расходов удовлетворено частично. С Д. в пользу заявителя взысканы расходы на оплату услуг представителя.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Нижегородского областного суда данное определение районного суда оставлено без изменения.

Постановление президиума Нижегородского областного суда указанные судебные постановления отменены по кассационной жалобе Д. в связи с существенным нарушением норм процессуального права.

В соответствии с частями 1 и 4 ст. 113 Гражданского процессуального кодекса РФ лица, участвующие в деле, извещаются или вызываются в суд заказным письмом с уведомлением о вручении, судебной повесткой с уведомлением о вручении, телефонограммой или телеграммой, по факсимильной связи либо с использованием иных средств связи и доставки, обеспечивающих фиксирование судебного извещения или вызова и его вручение адресату.

Судебное извещение, адресованное лицу, участвующему в деле, направляется по адресу, указанному лицом, участвующим в деле, или его представителем.

Из протокола судебного заседания суда первой инстанции следует, что ответчик Д. в указанном судебном заседании участия не принимала.

Вопрос об отложении судебного заседания в связи с отсутствием сведений о надлежащем извещении ответчика Д. судом первой инстанции не разрешался.

В материалах дела имеется два адреса ответчика Д.

Судебное извещение, направленное по одному адресу, было возвращено в суд в связи с истечением срока хранения после рассмотрения судом вопроса о распределении судебных расходов.

Однако данных об извещении Д. о времени и месте судебного заседания по второму адресу по месту ее регистрации и фактическому месту жительства в деле не имеется.

Таким образом, при рассмотрении настоящего дела установленный статьями 113 - 116, 155, 167 Гражданского процессуального кодекса РФ процессуальный порядок судом первой инстанции не соблюден.

Постановление N 44г-7/2109

Вопросы, связанные с нарушением норм материального права

1. Законом РФ "О защите прав потребителей" обязанность доказать отсутствие оснований ответственности возложена на ответчика, который в силу своей профессиональной деятельности обладает соответствующей компетенцией. Однако суд в нарушение закона возложил бремя доказывания наличия оснований ответственности лечебного учреждения на истца.

С. обратилась в суд с иском к стоматологической клинике о защите прав потребителей, указав, что ответчик проводил ей обширное протезирование зубов. Общая стоимость лечения, операций, протезирования составила 667 465 рублей.

После произведенного лечения у истицы возникли жалобы на сухость во рту и на губах, извращение вкуса, постоянные "сглатывания", боли в горле и на кончике языка, жжение слизистой оболочки, эрозии языка.

Однако диагноз ответчиком установлен не был и надлежащее лечение не проведено. Истица самостоятельно за свой счет проводила обследование в других клиниках, где ей был установлен диагноз "Гальванический синдром". В связи с чем, рекомендовано снятие всей металлокерамической конструкции и замена ее на безметалловую керамику.

С. полагает, что ответчиком нарушено ее право на качественное оказание медицинских услуг, на безопасность медицинских услуг, на получение необходимой медицинской помощи, а также на получение полной и достоверной информации о методах оказания медицинской помощи, и ее последствиях, в связи с чем просила суд взыскать с ответчика произведенные ею расходы на оплату медицинских услуг, стоимость восстановительного лечения, компенсацию морального вреда, неустойку за нарушение сроков удовлетворения требований истца, штраф.

Решением районного суда, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Нижегородского областного суда, С. отказано в удовлетворении заявленных исковых требований в полном объеме.

Постановлением президиума Нижегородского областного суда судебные постановления отменены по мотиву нарушения норм материального и процессуального права.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции руководствовался положениями статей 151, 1064, 1068, 1095 ГК РФ, ст.ст. 7, 10, 14, 15, 28, 29, 31 Закона РФ "О защите прав потребителей" и исходил из того, что отсутствует вина ответчика в возникшем у истицы заболевании "Гальванический синдром", а медицинская услуга С. оказана надлежащим образом, без недостатков. Судебная коллегия согласилась с указанными выводами суда.

Отказывая в иске, суд указал, что обстоятельства, на которые ссылается истица, не подтверждены допустимыми доказательствами. При этом суд неправильно распределил между сторонами бремя доказывания, что привело к неправильному разрешению спора.

Согласно п. 4 ст. 13 Закона Российской Федерации от 7 февраля 1992 г. N 2300-I "О защите прав потребителей" изготовитель (исполнитель, продавец, уполномоченная организация или уполномоченный индивидуальный предприниматель, импортер) освобождается от ответственности за неисполнение обязательств или за ненадлежащее исполнение обязательств, если докажет, что неисполнение обязательств или их ненадлежащее исполнение произошло вследствие непреодолимой силы, а также по иным основаниям, предусмотренным законом.

Таким образом, обязанность доказать отсутствие оснований ответственности возложена на ответчика, который в силу своей профессиональной деятельности обладает соответствующей компетенцией.

Однако суд в нарушение вышеуказанных положений закона возложил бремя доказывания наличия оснований ответственности лечебного учреждения на истца.

Кроме того, в силу пункта 1 статьи 10 указанного выше закона исполнитель обязан своевременно предоставлять потребителю необходимую и достоверную информацию об услугах, обеспечивающую возможность их правильного выбора.

Таким образом, обстоятельством, имеющим значение для дела, является вопрос о том, была ли предоставлена истцу надлежащая информация о характере медицинской помощи, наличии противопоказаний для нее, о степени вероятности достижения желаемого результата и о риске неблагоприятных последствий.

Согласно разъяснениям, содержащихся в пункте 44 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 г. N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей", при рассмотрении требований потребителя о возмещении убытков, причиненных ему недостоверной или недостаточно полной информацией о товаре (работе, услуге), суду следует исходить из предположения об отсутствии у потребителя специальных познаний о его свойствах и характеристиках, имея в виду, что в силу Закона о защите прав потребителей изготовитель (исполнитель, продавец) обязан своевременно предоставлять потребителю необходимую и достоверную информацию о товарах (работах, услугах), обеспечивающую возможность компетентного выбора (статья 12). При этом необходимо учитывать, что по отдельным видам товаров (работ, услуг) перечень и способы доведения информации до потребителя устанавливаются Правительством Российской Федерации (пункт 1 статьи 10).

При этом в силу приведенных положений статей 10 и 13 Закона о защите прав потребителей обязанность доказать обстоятельства, освобождающие от ответственности, а также факт предоставления потребителю надлежащей информации должна быть возложена на профессионального исполнителя.

Судом установлено, что у истицы имеется диагноз "Гальванический синдром", разность потенциалов в полости рта между ортопедическими конструкциями = 320 милливольт, при допустимых значениях до 150 милливольт, что свидетельствует о значительном превышении допустимых пределов разности потенциалов.

В связи с чем, суду следовало установить, должен ли был ответчик, осуществляющий профессиональную деятельность в области стоматологии, до заключения договора на оказание платной медицинской помощи предупредить истицу о возможном превышении допустимых значений разности потенциалов.

Отклоняя довод истца о непредоставлении ответчиком необходимой и достоверной информации об услуге, суд сослался на содержание договоров оказания стоматологических услуг. Однако указанные договоры не содержат информации о предупреждении истца о подобных последствиях и степени их вероятности.

Таким образом, выводы суда о предоставлении истцу необходимой информации не подтверждены имеющимися в деле доказательствами.

Как следует из материалов дела, в основу решения суда положено заключение комплексной судебно-медицинской экспертизы, согласно которому все мероприятия, необходимые для подготовки зубов к указанным процедурам при диагнозе "частичное отсутствие зубов (частичная вторичная адентия, потеря зубов вследствие несчастного случая, удаления и локализованного пародонтита), выполнены правильно в соответствии с Порядком оказания медицинской помощи взрослому населению при стоматологических заболеваниях, утвержденным приказом Министерства здравоохранения и социального развития РФ от 01.12.2011 N 1496н.

ГАРАНТ:

По-видимому, в тексте предыдущего абзаца допущена опечатка. Имеется в виду приказом Министерства здравоохранения и социального развития РФ от 07.12.2011 N 1496н

При этом эксперты указали, что между проведенным С. лечением у ответчика и развившимся у нее гальваническим синдромом имеется клинически подтвержденная связь.

Согласно ч. 1 ст. 79 ГПК РФ, при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу.

В силу требований ст. 60 ГПК РФ, обстоятельства дела, которые в соответствии с законом должны быть подтверждены определенными средствами доказывания, не могут подтверждаться никакими другими доказательствами.

Разрешая спор, суд пришел к выводу о том, что имеющейся у истца диагноз "Гальванический синдром" является патологическим состоянием, индивидуальной реакцией организма, возникновение которого зависит от многих факторов, включая индивидуальные особенности пациента, и не расценивается как дефект оказания медицинской помощи.

Между тем выяснение данного вопроса требует специальных медицинских познаний и подлежит разрешению экспертным путем.

Однако как следует из материалов дела, в нарушение вышеуказанных положений закона данный вопрос на разрешение экспертов судом не выносился, и заключение по нему экспертами дано не было.

Таким образом, вывод суда не подтвержден допустимыми доказательствами.

Кроме того, экспертиза проведена без учета дополнительно представленных истицей медицинских документов от 10.05.2017, содержащих, в том числе, данные о проведении операции по удалению новообразований мягких тканей на языке и о результатах гистологического исследования от 18.04.2017.

В деле имеется письмо районного суда о направлении медицинских документов для проведения экспертизы. Между тем доказательств, свидетельствующих об отправке данных документов на экспертизу, в деле не имеется. Из заключения экспертизы следует, что данные медицинские документы не были предметом исследования экспертов.

В соответствии с п.п. 1, 2 ст. 87 ГПК РФ, в случаях недостаточной ясности или неполноты заключения эксперта суд может назначить дополнительную экспертизу, поручив ее проведение тому же или другому эксперту.

В связи с возникшими сомнениями в правильности или обоснованности ранее данного заключения, наличием противоречий в заключениях нескольких экспертов суд может назначить по тем же вопросам повторную экспертизу, проведение которой поручается другому эксперту или другим экспертам.

Однако вопреки вышеуказанным положениям закона, суд отказал в удовлетворении ходатайства в назначении повторной экспертизы.

Постановление N 44г-1/2019

2. Спорные правоотношения сторон возникли в связи с отказом ответчика произвести гарантийный ремонт автомобиля, а не в связи с несоблюдением срока устранения недостатка товара, в связи с чем истцом избран неправильный способ защиты права.

П. обратилась в суд с иском о защите прав потребителя, указав, что 19 ноября 2013 года между ней и Автосалоном был заключен договор купли-продажи транспортного средства, согласно которому она приобрела в собственность автомобиль BMW, стоимостью 1 400 000 руб. 27 августа 2015 года, т.е. в пределах гарантийного срока в процессе эксплуатации автомобиля был обнаружен недостаток - отвалился фонарь на крышке багажника. В этот же день истец обратилась в сервисную службу продавца для гарантийного ремонта. Однако в установленный законом срок ремонт автомобиля ответчиком не произведен. Направленная в адрес продавца претензия от 02 февраля 2016 года о замене товара с соответствующим перерасчетом покупной цены либо о расторжении договора купли-продажи и возврате денежных средств была оставлена ответчиком без удовлетворения.

Просила суд расторгнуть договор купли-продажи транспортного средства, взыскать с ответчика стоимость автомобиля, денежные средства, затраченные на техническое обслуживание автомобиля, компенсацию морального вреда, неустойку, штраф.

Решением районного суда иск П. удовлетворен частично, расторгнут договор купли-продажи транспортного средства, взысканы с ответчика в пользу П. стоимость автомобиля 1 985 000 руб., штраф в размере 100 000 руб., моральный вред в размере 10 000 руб., неустойка в размере 100 000 руб., неустойка в размере 1% от цены товара по день фактического исполнения решения суда, возложена на истца обязанность вернуть автомобиль ответчику. В остальной части исковых требований отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Нижегородского областного суда данное решение районного суда оставлено без изменения.

Постановлением президиума Нижегородского областного суда судебные постановления отменены по мотиву нарушения норм материального и процессуального права.

Обращаясь в суд с иском, истец в качестве способа защиты своего права заявил требования о расторжении договора купли-продажи, возврате уплаченной за товар суммы и возмещении убытков, причиненных вследствие нарушения ответчиком срока устранения недостатка товара.

Разрешая спор по существу и удовлетворяя заявленные по делу требования, суд первой инстанции исходил из наличия в спорном автомобиле производственного недостатка, возникшего до передачи автомобиля потребителю, который не был устранен ответчиком.

Проверяя законность и обоснованность решения суда первой инстанции, судебная коллегия согласилась с выводами районного суда, указав, что ответчиком нарушен срок устранения недостатка товара.

Указанные выводы судов первой и апелляционной инстанций сделаны с существенным нарушением норм материального и процессуального права, в связи с чем были отменены постановлением Президиума Нижегородского областного суда.

Пунктом 1 статьи 18 Закона Российской Федерации от 07 февраля 1992 года N 2300-1 предусмотрено, что потребитель в случае обнаружения в товаре недостатков, если они не были оговорены продавцом, по своему выбору вправе:

потребовать замены на товар этой же марки (этих же модели и (или) артикула);

потребовать замены на такой же товар другой марки (модели, артикула) с соответствующим перерасчетом покупной цены;

потребовать соразмерного уменьшения покупной цены;

потребовать незамедлительного безвозмездного устранения недостатков товара или возмещения расходов на их исправление потребителем или третьим лицом;

отказаться от исполнения договора купли-продажи и потребовать возврата уплаченной за товар суммы. По требованию продавца и за его счет потребитель должен возвратить товар с недостатками.

При этом потребитель вправе потребовать также полного возмещения убытков, причиненных ему вследствие продажи товара ненадлежащего качества. Убытки возмещаются в сроки, установленные настоящим Законом для удовлетворения соответствующих требований потребителя.

В отношении технически сложного товара потребитель в случае обнаружения в нем недостатков вправе отказаться от исполнения договора купли-продажи и потребовать возврата уплаченной за такой товар суммы либо предъявить требование о его замене на товар этой же марки (модели, артикула) или на такой же товар другой марки (модели, артикула) с соответствующим перерасчетом покупной цены в течение пятнадцати дней со дня передачи потребителю такого товара.

По истечении этого срока указанные требования подлежат удовлетворению в одном из следующих случаев:

обнаружение существенного недостатка товара;

нарушение установленных настоящим Законом сроков устранения недостатков товара;

невозможность использования товара в течение каждого года гарантийного срока в совокупности более чем тридцать дней вследствие неоднократного устранения его различных недостатков.

Автотранспортные средства включены в Перечень технически сложных товаров, утвержденный Постановлением Правительства Российской Федерации от 10.11.2011 N 924.

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 38 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей", суду необходимо иметь в виду, что право выбора вида требований, которые в соответствии со статьей 503 ГК РФ и пунктом 1 статьи 18 Закона о защите прав потребителей могут быть предъявлены к продавцу при продаже товара ненадлежащего качества, если его недостатки не были оговорены продавцом, принадлежит потребителю.

При этом потребитель вправе требовать замены технически сложного товара либо отказаться от исполнения договора купли-продажи и потребовать возврата уплаченной за товар денежной суммы независимо от того, насколько существенными были отступления от требований к качеству товара, установленных в статье 4 Закона о защите прав потребителей, при условии, что такие требования были предъявлены в течение пятнадцати дней со дня его передачи потребителю.

По истечении этого срока отказ от исполнения договора купли-продажи либо требование о замене технически сложного товара могут быть удовлетворены при наличии хотя бы одного из перечисленных в пункте 1 статьи 18 Закона случаев: обнаружение существенного недостатка товара (пункт 3 статьи 503, пункт 2 статьи 475 ГК РФ), нарушение установленных Законом сроков устранения недостатков товара (статьи 20, 21, 22 Закона), невозможность использования товара более 30 дней (в совокупности) в течение каждого года гарантийного срока вследствие неоднократного устранения его различных недостатков.

Согласно пункту 1 статьи 20 Закона Российской Федерации от 07 февраля 1992 года N 2300-1 если срок устранения недостатков товара не определен в письменной форме соглашением сторон, эти недостатки должны быть устранены изготовителем (продавцом, уполномоченной организацией или уполномоченным индивидуальным предпринимателем, импортером) незамедлительно, то есть в минимальный срок, объективно необходимый для их устранения с учетом обычно применяемого способа. Срок устранения недостатков товара, определяемый в письменной форме соглашением сторон, не может превышать сорок пять дней.

Из вышеприведенных норм права и акта их разъяснения следует, что нарушение продавцом установленных законом сроков устранения недостатков товара может являться основанием для отказа потребителя от исполнения договора в случае, если продавцом осуществлялся ремонт автомобиля и не был завершен в установленный Законом РФ "О защите прав потребителей" 45-дневный срок.

Исходя из основания предъявленного иска обстоятельством, подлежащим доказыванию, являлся факт нарушения ответчиком срока гарантийного ремонта транспортного средства.

Приходя к выводу об удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции обстоятельства нарушения ответчиком срока ремонта автомобиля не установил и каких-либо выводов в решении не сделал, ограничившись лишь установлением факта наличия недостатка товара.

Таким образом, суд первой инстанции не рассмотрел спор по заявленным истцом основаниям.

Соглашаясь с выводами районного суда, судебная коллегия пришла к выводу, что ответчиком нарушен срок устранения недостатка товара.

Однако указанные выводы сделаны с существенным нарушением норм материального и процессуального права.

Как следует из материалов дела ответчик, возражая против исковых требований, указывал, что ремонт автомобиля не производился, поскольку он не относится к гарантийным обязательствам.

Данные доводы ответчика об отсутствии обязательств по гарантийному ремонту автомобиля оставлены судебными инстанциями без внимания.

Доказательств, свидетельствующих о направлении П. претензий с требованиями по безвозмездному устранению ответчиком недостатка товара, материалы дела не содержат.

Факт обращения истца на станцию технического обслуживания продавца сам по себе не свидетельствует о безусловной обязанности ответчика совершить действия по гарантийному ремонту автомобиля.

Таким образом, спорные правоотношения сторон возникли в связи с отказом ответчика произвести гарантийный ремонт автомобиля, а не в связи с несоблюдением срока устранения недостатка товара, в связи с чем истцом избран неправильный способ защиты права.

Поскольку ответчик отказался исполнять обязательства по гарантийному ремонту, а истец полагает данные обязательства ответчика неисполненными, оснований для удовлетворения иска по заявленному истцом основанию у суда не имелось.

Данные обстоятельства не были учтены судебными инстанциями.

В то же время указанные обстоятельства не препятствуют истцу избрать иной, подлежащий применению к рассматриваемым правоотношениям, способ защиты нарушенного права.

Постановление N 44г-5/2019

Председатель кассационного состава судебной коллегии по гражданским делам

Е.Н. Цыпкина