Постановление Европейского Суда по правам человека от 9 июля 2009 г. Дело "Юсупова и другие (Yusupova and Other) против Российской Федерации" (Жалоба N 5428/05) (Первая секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая секция)

Дело "Юсупова и другие (Yusupova and Other)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 5428/05)

Постановление Суда

Страсбург, 9 июля 2009 г.

По делу "Юсупова и другие против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в составе:

Христоса Розакиса, Председателя Палаты,

Нины Ваич,

Анатолия Ковлера,

Элизабет Штейнер,

Ханлара Гаджиева,

Дина Шпильманна,

Георга Николау, судей,

а также Андре Вампаша, заместителя Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 18 июня 2009 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 5428/05, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) 3 февраля 2005 г. тремя гражданами Российской Федерации, указанными ниже (далее вместе - заявительницы).

2. Интересы заявительниц в Европейском Суде, которым была оказана юридическая помощь, представляли юристы неправительственной организации "Правовая инициатива по России" (Stichting Russia Justice Initiative) с главным офисом в Нидерландах и представительством в России. Власти Российской Федерации были представлены бывшим Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека В.В. Милинчук.

3. Заявительницы жаловались на то, что их родственник пропал в ноябре 2002 года и что не было проведено соответствующего расследования этого события. Они ссылались на статьи 2 (в ее процессуально-правовом аспекте), 3 и 13 Конвенции.

4. 5 декабря 2007 г. Европейский Суд в соответствии с правилом 41 Регламента Суда принял решение о разбирательстве данной жалобы в приоритетном порядке, коммуницировал жалобу властям Российской Федерации, а также согласно пункту 3 статьи 29 Конвенции о рассмотрении жалобы одновременно по вопросу приемлемости и по существу.

5. Власти Российской Федерации оспорили объединение процедуры рассмотрения жалобы по вопросу приемлемости и по существу. Европейский Суд отклонил возражение властей Российской Федерации.

Факты

I. Обстоятельства дела

6. Заявительницами по настоящему делу являются:

1) Юсупова Любовь Мусаевна, 1958 года рождения (далее - первая заявительница);

2) Юсупова Луиза Сулеймановна, 1982 года рождения (далее - вторая заявительница);

3) Юсупова Лезина Хасановна, 2002 года рождения (далее - третья заявительница).

Они проживают в селении Ачхой-Мартан, Чеченская Республика.

А. Похищение Хасана Юсупова 15 ноября 2002 г.

1. Версия заявительниц

7. Заявительницы приходятся Хасану Вахидовичу Юсупову, 1979 года рождения, матерью, женой и дочерью соответственно. В рассматриваемый период времени они проживали в селении Ачхой-Мартан по адресу: улица Буденного, дом N 25. Хасан Юсупов служил рядовым в военной комендатуре Ачхой-Мартановского района (далее - районная военная комендатура).

8. Утром 15 ноября 2002 г. Хасан Юсупов выехал на машине из Ачхой-Мартана в Ханкалу. С ним были двое военнослужащих районной комендатуры: командир взвода А.А. и рядовой А.М. У них была назначена встреча в военной прокуратуре войсковой части N 20102 (далее - военная прокуратура). Все трое были вызваны в военную прокуратуру по делу, возбужденному против А.М. Они ехали на личной автомашине "Москвич-412", принадлежавшей Ильясу Б.

9. Примерно до 14.30 военнослужащие и Ильяс Б. находились на связи по радио с районной комендатурой и братом водителя Ибрагимом Б., который также проходил службу в районной военной комендатуре, а затем радиосвязь прервалась.

10. Пять дней спустя первая заявительница пошла в районную комендатуру, чтобы узнать о Хасане Юсупове. Ей сказали, что он и его сослуживцы выехали на встречу в военную прокуратуру в Ханкале в связи с уголовным делом, возбужденным против А.М.

11. На следующий день заявительницы прибыли в военную прокуратуру в Ханкале и встретились со следователем Л., который сообщил им, что Хасан Юсупов и его сослуживцы ушли 15 ноября 2002 г., около 15.00.

12. Водитель такси, который припарковал свою машину рядом с военной прокуратурой во второй половине дня 15 ноября 2002 г., рассказал заявительницам, что видел, как Хасана Юсупова и нескольких других человек в конце дня представители органов власти посадили в машину, которая уехала в неизвестном направлении. Однако он отказался зафиксировать свои свидетельские показания в отношении этих событий. Заявительницы не сообщили какие-либо сведения относительно личности данного свидетеля.

13. По-видимому, автомашина "Москвич-412", принадлежавшая Ильясу Б., находилась перед въездом на блокпост N 1 у военной базы в Ханкале до 18 ноября 2002 г., пока ее не забрал брат Ильяса Б. Ибрагим.

14. 5 или 6 декабря 2002 г. один молодой человек сообщил заявительницам о том, что он в течение трех дней содержался под стражей вместе с Хасаном Юсуповым в Ханкале, и что тот остался там. Данный человек отказался дать какие-либо официальные показания по этому поводу или раскрыть информацию о себе.

15. Заявительницы и другие родственники пропавших мужчин с 15 ноября 2002 г. не имеют каких-либо новостей о них.

2. Версия властей Российской Федерации

16. Власти Российской Федерации отрицали, что родственник заявительниц и трое других мужчин были задержаны представителями государственных органов. Они утверждали, что 15 ноября 2002 г. Хасан Юсупов, двое других военнослужащих районной военной комендатуры и водитель Ильяс Б. отправились в Ханкалу, после чего исчезли. Их местонахождение не было установлено.

B. Поиск Хасана Юсупова и уголовное расследование

1. Версия заявительниц

17. С 15 ноября 2002 г. заявительницы регулярно обращались как лично, так и с письменными заявлениями в различные правоохранительные органы. В их поисках им помогала неправительственная организация "Правовая инициатива по России". В своих обращениях к властям заявительницы сообщали об исчезновении их родственника и просили оказать содействие в его розыске, а также запрашивали данные о ходе расследования. Заявительницы предоставили Европейскому Суду копии некоторых писем властям и ответов на них. Данная переписка коротко изложена далее.

18. В декабре 2002 года (в меморандуме властей Российской Федерации указана дата 21 ноября 2002 г.) военная прокуратура начала уголовное расследование (дело N 34/33/0645-02) в отношении похищения Хасана Юсупова и его коллег. По-видимому, ни заявительницы, ни родственники других пропавших мужчин не были уведомлены о начале расследования по факту исчезновения.

19. 14 января 2003 г. заявительницам сообщили, что их просьба о проведении расследования по делу об исчезновении Хасана Юсупова была передана главе администрации и прокурору Ачхой-Мартановского района, а также военному прокурору и военному коменданту Чеченской Республики с целью проведения необходимого расследования.

20. 28 ноября 2003 г. военная прокуратура уведомила заявительниц о том, что причастность федеральных военнослужащих к похищению Хасана Юсупова не была установлена. Дело, таким образом, было передано Прокурору Чеченской Республики.

21. 1 декабря 2003 г. следователь Ачхой-Мартановского районного отдела милиции (далее - РОВД) открыл уголовное дело (N 44690) в соответствии с пунктом "а" части 2 статьи 105 Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с убийством, совершенным неизвестными лицами. 2 декабря 2003 г. первая заявительница была признана потерпевшей по данному делу.

22. 20 декабря 2003 г. из Прокуратуры Чеченской Республики в адрес прокуратуры Ачхой-Мартановского района поступило указание провести ряд специальных следственных действий в рамках данного дела.

23. 24 декабря 2003 г. дело было передано в прокуратуру Грозненского района.

24. 5 января 2003 г. военная прокуратура Объединенной группы войск (далее - прокуратура ОГВ) сообщила заявительницам, что уголовное дело N 34/33/0645-02 было передано для дальнейшего расследования в военную прокуратуру.

25. 30 марта 2004 г. военная прокуратура сообщила заявительницам, что дело снова передано в Прокуратуру Чеченской Республики.

26. 20 июля 2004 г. военная прокуратура возобновила расследование по делу N 34/33/0645-02. 20 августа 2004 г. заявительницам сообщили, что расследование не дало каких-либо положительных результатов, но в письме не было указано, продолжилось ли расследование или было приостановлено.

27. 25 августа 2004 г. неправительственная организация "Правовая инициатива по России", действуя от имени заявительниц, направила запрос в районную прокуратуру относительно хода расследования.

28. 10 октября 2004 г. районная прокуратура ответила на запрос заявительниц и в адрес "Правовой инициативы", указав, что 24 декабря 2003 г. расследование по делу было передано в прокуратуру Грозненского района.

29. Как следует из другого письма, полученного неправительственной организацией "Правовая инициатива по России", 11 декабря 2004 г. прокуратура Грозненского района сообщила, что расследование уголовного дела N 44690 ведется данным учреждением с 1 февраля 2004 года. В ходе следствия не было установлено, что Хасан Юсупов и трое других мужчин были убиты.

30. Первая заявительница утверждала, что в конце 2004 года заместитель районного военного коменданта Ибрагим Б., выплатил им 10 500 рублей, которые являлись, по его словам, заработной платой Хасана Юсупова за три месяца. Весной 2005 года второй заявительнице выдали 43 000 рублей от районной военной комендатуры, за получение которых она расписалась в ведомости. В военной комендатуре ей сообщили, что это заработная плата Хасана Юсупова за один год.

31. 17 марта 2005 г. прокуратура Грозненского района сообщила первой заявительнице, что расследование по делу приостановлено из-за невозможности установить лиц, подлежащих привлечению в качестве обвиняемых (пункт 1 части 1 статьи 208 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации).

32. 2 ноября 2005 г. неправительственная организация "Правовая инициатива по России" вновь направила в прокуратуру Грозненского района запрос о предоставлении информации о ходе расследования.

33. 3 марта 2008 г. следователь Грозненского управления Следственного комитета Генеральной прокуратуры* (* Так в оригинале. По-видимому, речь идет об Управлении Следственного комитета при Прокуратуре Российской Федерации по Чеченской Республике (прим. переводчика). ) уведомил первую заявительницу о том, что в этот же день следствие по делу N 44690 было возобновлено, а также что ее признали потерпевшей по делу.

34. 3 апреля 2008 г. вышеуказанный следственный орган уведомил первую заявительницу, что 2 апреля 2008 г. расследование было приостановлено в связи с неустановлением лиц, причастных к совершению преступления. 8 апреля 2008 г. следствие по делу было вновь возобновлено, о чем было сообщено первой заявительнице.

35. Первая заявительница утверждала, что, по крайней мере, в марте 2004 года оружие, которое принадлежало трем военнослужащим военной комендатуры и которое находилось при них в день исчезновения, не было объявлено в розыск.

2. Версия и документы, предоставленные властями Российской Федерации

36. В ответ на запрос Европейского Суда власти Российской Федерации предоставили 92 листа материалов уголовного дела N 44690, в том числе протоколы показаний свидетелей и копии постановлений о приостановлении и возобновлении расследования, о признании первой заявительницы потерпевшей, а также копий уведомлений родственникам о приостановлении и возобновлении расследования.

37. Согласно этим документам и пояснениям властей Российской Федерации уголовное дело по факту исчезновения родственника заявительниц и трех других мужчин было возбуждено 1 декабря 2003 года. Оно было начато по жалобам родственников пропавших, направленным 20-24 ноября 2003 г. в Ачхой-Мартановский РОВД, Грозненский РОВД и прокуратуру Ачхой-Мартановского района. Дело было возбуждено на основании части 2 статьи 105 (убийство) Уголовного кодекса Российской Федерации. Делу был присвоен N 44690. 9 декабря 2003 г. Ачхой-Мартановский РОВД передал дело в районную прокуратуру.

38. Непосредственно перед и сразу после начала официального расследования, в период с 20 ноября по 15 декабря 2003 г., сотрудниками РОВД Грозненского и Ачхой-Мартановского районов были допрошены и получены показания от восьми родственников пропавших мужчин. Четверо из них, в том числе первая заявительница, были признаны потерпевшими по делу.

39. Таким образом, первая заявительница была допрошена 20, 21 и 24 ноября. Она сообщила, что в мае 2002 года ее сын Хасан Юсупов служил рядовым в военной комендатуре Ачхой-Мартановского района. Он проживал в собственном доме вместе с ней, женой и их несовершеннолетним сыном. 15 ноября 2002 г. он с двумя другими сотрудниками комендатуры поехал в Ханкалу, так как их вызвали в военную прокуратуру по поводу уголовного дела против А.М. При нем было табельное оружие: автомат, пистолет и полный боекомплект патронов. Домой он не вернулся. Она упомянула Ибрагима Б., брата Ильяса Б., который последним видел всех трех мужчин у здания военной прокуратуры. В ходе допроса 21 ноября 2003 г. первая заявительница и Раиса А., жена А.А., рассказали про неизвестного очевидца, который видел два бронетранспортера (далее - БТР) около блокпоста N 1 в Ханкале. Военнослужащие, находившиеся в этих БТР, обыскивали Хасана Юсупова и Ильяса Б., которых около ворот ожидали А.А. и А.М.

40. Другие родственники пропавших людей дали похожие показания об обстоятельствах их исчезновения. Они пояснили, что следователь Л. из военной прокуратуры, который вызывал их родственников в Ханкалу, сообщил, что трое мужчин покинули его кабинет после 15.00, и что военная комендатура, где они служили, не имеет сведений об их местонахождении после 15 ноября 2002 г. Родственники утверждали, что после 15 ноября 2002 г. они запрашивали информацию о своих исчезнувших родных в различных правоохранительных органах, но не получили каких-либо сведений. Мать и жена Ильяса Б. также сказали, что 16 ноября 2002 г. их дом обыскали сотрудники Ачхой-Мартановского РОВД, а на следующий день, 17 ноября 2002 г., сотрудники уголовного розыска Управления военной прокуратуры из Ханкалы* (* Так в оригинале (прим. переводчика).). И в том, и в другом случае не было предъявлено каких-либо документов, санкционирующих обыск, а в доме ничего не было обнаружено. Женщины указали, в частности, что военнослужащие обыскали комнату Ильяса Б. и спросили, есть ли дома оружие.

41. 6 декабря 2003 г. следствием был допрошен Ибрагим Б., брат водителя Ильяса Б. Он сообщил, что 15 ноября 2002 г. его брат связался с ним по рации и сказал, что он и трое сотрудников военной комендатуры прибыли в Ханкалу. После 14.00 Ибрагим Б. прибыл на блокпост N 1 и увидел Хасана Юсупова и своего брата в машине последнего. Они ждали двух других сотрудников комендатуры, которые еще не вышли из прокуратуры, и пытались связаться с А.М. и А.А. по рации, но те не отвечали. Свидетель попросил своего брата сообщить по рации, когда они придут, и затем поехал в Грозный. Около 15.00 Ибрагим Б. сам связался по рации с Хасаном Юсуповым, который сказал, что все еще ждет своих коллег. После этого никаких контактов по рации больше не было. Свидетель решил, что его брат и трое сотрудников комендатуры вернулись в Ачхой-Мартан. На следующий день Ибрагим Б. узнал, что все они пропали. 17 ноября 2002 г. в его доме в Ачхой-Мартане следователями военной прокуратуры из Ханкалы без предъявления каких-либо документов был проведен обыск. Следователи искали оружие, но не нашли. Свидетель поручил трем своим сотрудникам военной комендатуры проследовать за двумя автомашинами УАЗ, на которых прибыли следователи, и таким образом узнал, что они вернулись в Ханкалу. Свидетель сказал, что сообщил в районную военную комендатуру и комендатуру Чеченской Республики об исчезновении сотрудников. Только один прокурор из Ханкалы подтвердил в устной форме, что он распорядился о проведении обыска в доме свидетеля в селении Ачхой-Мартан, однако этот обыск не был связан с упомянутыми исчезновениями. Свидетель также сообщил, что некоторое время спустя он встретился с Сайхуди Б. из селения Борзой, который сказал ему, что в период между 21 и 23 ноября 2002 г. он содержался в одной камере с Хасаном Юсуповым. Свидетель также сказал, что все четверо прибывшие в Ханкалу по вызову были задержаны и затем разделены. Он указал, что Хасан Юсупов спрашивал его контактные данные и просил Сайхуди Б. передать информацию о его задержании в районную военную комендатуру. Ибрагим Б. сообщил, что просил Сайхуди Б. оформить его показания в военной прокуратуре, но тот отказался. Наконец, Ибрагим Б. утверждал, что под давлением военной комендатуры здание криминальной милиции в Ханкале* (* Так в оригинале (прим. переводчика).) было проверено, но каких-либо следов его брата или других исчезнувших мужчин найти не удалось. Они обращались с жалобами в военную прокуратуру, но все попытки были безрезультатны.

42. 12 декабря 2003 г. оперативно-розыскная служба Ачхой-Мартановского РОВД доложила руководству, что Сайхуди Б. из селения Борзой выехал из Чеченской Республики в Германию в начале 2003 года.

43. 27 декабря 2003 г. военная комендатура района сообщила в районную прокуратуру, что трое ее сотрудников: А.А., Хасан Юсупов и А.М., - пропали 15 ноября 2002 г. при невыясненных обстоятельствах. В письме были перечислены номера табельного оружия, находившегося у троих пропавших. Далее излагалась информация, данная следователем Л., который подтверждал, что все трое пропавших мужчин покинули его кабинет 15 ноября 2002 г., около 15.00, и также прилагалось свидетельство Ибрагима Б., который видел сотрудников комендатуры около блокпоста N 1 в Ханкале приблизительно в это же время.

44. 2 февраля 2004 г. прокуратура ОГВ сообщила в районную прокуратуру, что 11 сентября 2002 г. было возбуждено уголовное дело по факту применения насилия к представителю органа власти, в совершении которого подозревался рядовой А.М. 21 декабря 2002 г. А.М., А.А. и Хасан Юсупов не явились на службу. Они были объявлены в розыск. Документы, представленные Европейскому Суду властями Российской Федерации, не содержат каких-либо данных о ходе расследования по этому делу.

45. Первая заявительница была вновь допрошена в феврале 2004 года. В марте 2005 года следователи допросили и признали потерпевшим отца Хасана Юсупова. В это время прокуратура собрала сведения о внешности пропавших мужчин, в том числе описание одежды и физические данные. В марте 2005 года следователи вновь допросили Ибрагима Б. и жену Ильяса Б. Они дали подробные описания и фото пропавшего.

46. 17 марта 2005 г. районная прокуратура сообщила потерпевшим, что расследование приостановлено в связи с неустановлением виновных в нем лиц.

47. Согласно утверждениям властей Российской Федерации следователи не смогли установить местонахождение Хасана Юсупова и трех других пропавших мужчин. Правоохранительные органы никогда не задерживали Хасана Юсупова, против него не было возбуждено уголовное преследование, и он не подвергался административному аресту. Нет никаких данных, позволяющих подозревать его в причастности к деятельности незаконных вооруженных формирований.

48. Согласно документам и информации, предоставленной властями Российской Федерации, в период с декабря 2003 года по март 2008 года следствие приостанавливалось и возобновлялось несколько раз, и установить лиц, виновных в совершении преступления не удалось.

49. Несмотря на специальные запросы Европейского Суда, власти Российской Федерации отказались предоставить все документы по делу N 44690 и опись содержащихся в нем материалов. На основании информации, полученной из Генеральной прокуратуры Российской Федерации, власти Российской Федерации утверждали, что следствие по делу продолжается и что предоставление копий остальных материалов уголовных дел противоречит требованиям статьи 161 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, так как в материалах дела содержатся сведения военного характера, персональные данные свидетелей и других участников производства по уголовным делам.

II. Применимое национальное законодательство

50. См. обобщенное изложение применимых норм национального законодательства в Постановлении Европейского Суда по делу "Ахмадова и Садулаева против Российской Федерации" (Akhmadova and Sadulayeva v. Russia) от 10 мая 2007 г., жалоба N 40464/02, §§ 67-69* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 1/2008.)).

Право

I. Рамки рассмотрения по делу

51. В ответ на утверждения Российской Федерации заявительницы, ссылаясь на те же основания, жаловались на нарушения материальной части статьи 2 Конвенции и на нарушение статьи 5 Конвенции. Европейский Суд отмечает, что эти жалобы не были включены в первоначальное заявление, которое уже было прокомментировано властями Российской Федерации. Заявительницы не представили каких-либо объяснений, почему данные жалобы не было заявлены на более ранних стадиях рассмотрения дела. И, наконец, Европейский Суд отмечает, что в своих обращениях к российским следственным органам заявительницы не жаловались на то, что Хасан Юсупов был задержан сотрудниками государственных органов. Следовательно, Европейский Суд заключает, что эти заявления не будут рассмотрены в данном деле (см. Решение Европейского Суда от 16 октября 2007 г. по делу "Новицкий против Украины" (Novitskiy v. Ukraine), жалоба N 20324/03).

II. Возражение властей Российской Федерации относительно неисчерпания внутригосударственных средств правовой защиты

А. Доводы сторон

52. Власти Российской Федерации утверждали, что жалобу следует признать неприемлемой для рассмотрения по существу из-за неисчерпания внутригосударственных средств правовой защиты. Власти Российской Федерации сообщили, что следствие по делу об исчезновении Хасана Юсупова еще не окончено. Кроме того, они отметили, что заявительницы имели право подать в суд жалобу по статье 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации на действия (бездействие) следственных или других правоохранительных органов, однако заявительницы не воспользовались этим средством правовой защиты. Также власти Российской Федерации утверждали, что у заявительниц было право предъявить гражданские иски о возмещении ущерба, причиненного действиями (бездействием) сотрудников государственных органов, но заявительницы не сделали этого. Власти Российской Федерации сослались на некоторые постановления судов Российской Федерации, которые в подобных случаях присуждали компенсацию морального вреда, причиненного бездействием органов прокуратуры.

53. Заявительницы оспорили это возражение. Они утверждали, что уголовное расследование оказалось неэффективным, и это подрывало эффективность всех других доступных средств правовой защиты. Относительно судебного пересмотра решений, принимавшихся следственными органами, заявительницы указали, что в их деле это не могло привести к положительным результатам. Ссылаясь на прецедентную практику Европейского Суда, они утверждали, что не были обязаны обращаться в суды по гражданским делам для целей исчерпания внутригосударственных средств правовой защиты.

B. Мнение Европейского Суда

54. Европейский Суд приведет оценку аргументов сторон в свете положений Конвенции и своей соответствующей прецедентной практики (см. их обобщенное изложение в Постановлении Европейского Суда от 12 октября 2006 г. по делу "Эстамиров и другие против Российской Федерации" (Estamirov and Others v. Russia), жалоба N 60272/00, §§ 73-74* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 4/2008.)).

55. Европейский Суд отмечает, что в правовой системе Российской Федерации у жертвы неправомерных и противозаконных действий со стороны государства и его представителей существуют два способа восстановления нарушенных прав: гражданское и уголовное судопроизводство.

56. Что касается гражданского иска о возмещении ущерба, причиненного незаконными действиями или противоправным поведением представителей государства, Европейский Суд уже постановил в ряде аналогичных случаев, что подобный иск не является решением вопроса об эффективных средствах правовой защиты в контексте жалобы на нарушение статьи 2 Конвенции. Само по себе рассмотрение гражданского иска в суде не предполагает проведения независимого расследования и не способно в отсутствие результатов следствия по уголовному делу привести к установлению виновных в совершении убийств или похищений людей, а тем более привлечь их к ответственности (см. Постановление Европейского Суда по делу "Хашиев и Акаева против Российской Федерации" (Khashiyev and Akayeva v. Russia), жалобы NN 57942/00 и 57945/00, §§ 119-121* (* Там же. N 12/2005.), и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Эстамиров и другие против Российской Федерации", § 77). Учитывая вышеизложенное, Европейский Суд подтверждает, что заявительницы не были обязаны подавать гражданский иск для исчерпания внутригосударственных средств правовой защиты, и отклоняет возражение властей Российской Федерации в этой части.

57. Что касается уголовно-правовых средств правовой защиты, Европейский Суд отмечает, что по факту исчезновения Хасана Юсупова расследование все еще продолжается. Мнения заявительниц и властей Российской Федерации в отношении эффективности следствия расходятся.

58. Европейский Суд считает, что данная часть предварительных возражений властей Российской Федерации касается вопросов, связанных с эффективностью расследования уголовного дела, и что они тесно связаны с существом жалоб заявительниц, поэтому рассмотрение указанного возражения властей Российской Федерации должно быть объединено с рассмотрением дела по существу.

III. Предполагаемое нарушение статьи 2 Конвенции

59. Заявительницы жаловались на нарушение статьи 2 Конвенции, заключавшееся в том, что органы власти Российской Федерации не смогли провести эффективного расследования данного дела. Статья 2 Конвенции гласит:

"1. Право каждого лица на жизнь охраняется законом. Никто не может быть умышленно лишен жизни иначе как во исполнение смертного приговора, вынесенного судом за совершение преступления, в отношении которого законом предусмотрено такое наказание.

2. Лишение жизни не рассматривается как нарушение настоящей статьи, когда оно является результатом абсолютно необходимого применения силы:

(а) для защиты любого лица от противоправного насилия;

(b) для осуществления законного задержания или предотвращения побега лица, заключенного под стражу на законных основаниях;

(c) для подавления в соответствии с законом бунта или мятежа".

А. Доводы сторон

60. Власти Российской Федерации утверждали, что следственными органами не получено данных о том, что Хасан Юсупов мертв или что к его похищению и предположительно убийству причастны представители государственных органов. Власти Российской Федерации также считали, что расследование похищения родственника заявительниц соответствовало требованиям Конвенции об эффективности следственных действий, поскольку принимались все предусмотренные законодательством Российской Федерации меры к установлению лиц, совершивших это преступление. Власти Российской Федерации указали, что уголовное дело было возбуждено сразу после письменного обращения первой заявительницы в органы власти, которое имело место только в ноябре 2003 года. Данная отсрочка была вызвана промедлением в действиях самих заявительниц и затруднила поиск доказательств и допрос свидетелей. Власти Российской Федерации утверждали, что заявительницы не сообщили властям некоторые существенные детали, которые содержались в их показаниях, направленных в Европейский Суд, и в показаниях Ибрагима Б. Власти сослались, в частности, на сведения о мужчине, который предположительно содержался вместе с Хасаном Юсуповым, а также о регистрационных номерах автомобиля Ильяса Б. Власти Российской Федерации также отметили, что постановления о приостановлении и возобновлении расследования не означали неэффективности процесса, но предполагали, что власти продолжали предпринимать меры, направленные на раскрытие преступления.

61. Заявительницы доказывали, что расследование не соответствовало требованиям, установленным прецедентной практикой Европейского Суда. Уголовное дело было возбуждено спустя более чем один год после похищения, оно проводилось без значимых результатов, периодически приостанавливаясь и возобновляясь. Данный факт, по мнению заявительниц, означает неэффективность следствия. К тому же власти не информировали родственников пропавшего о важных следственных мероприятиях по делу. Кроме того, заявительницы просили Европейский Суд сделать соответствующие выводы из отказа властей Российской Федерации предоставить заявительницам и Европейскому Суду все материалы, содержащиеся в уголовном деле.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

62. Европейский Суд в свете предоставленных сторонами аргументов считает, что настоящая жалоба затрагивает серьезные вопросы факта и права, подпадающие под действие Конвенции, для решения которых необходимо рассмотрение жалобы по существу. Более того, Европейский Суд уже отмечал, что возражение властей Российской Федерации в части предполагаемого неисчерпания внутригосударственных средств защиты следует рассматривать одновременно с существом жалобы. Таким образом, данная жалоба на нарушение статьи 2 Конвенции должна быть признана приемлемой.

2. Существо жалобы

63. Европейский Суд неоднократно отмечал, что обязанность защищать право на жизнь в соответствии со статьей 2 Конвенции означает, что должно быть проведено эффективное официальное расследование в какой-либо форме всех случаев гибели людей в результате применения силы. Европейским Судом выработан ряд руководящих принципов, которые должны быть соблюдены при проведении расследования, чтобы оно соответствовало требованиям Конвенции (см. обобщенное изложение этих принципов в Постановлении Европейского Суда от 27 июля 2006 г. по делу "Базоркина против Российской Федерации" (Bazorkina v. Russia), жалоба N 69481/01, §§ 117-119* (* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 1/2008.)).

64. В настоящем деле проводилось расследование по факту исчезновения Хасана Юсупова. Европейский Суд должен решить, соответствовало ли это расследование требованиям статьи 2 Конвенции.

65. Прежде всего Европейский Суд отмечает, что власти Российской Федерации не предоставили ему всех материалов уголовного дела. В связи с этим Европейскому Суду придется оценивать эффективность расследования на основании тех немногих документов, которые были предоставлены заявительницами, и информации о ходе следствия, которую сообщили власти Российской Федерации.

66. Европейский Суд в первую очередь отмечает, что стороны оспаривают вопрос о том, были ли власти немедленно уведомлены заявительницами о совершенном преступлении. Европейский Суд ссылается на письма из прокуратуры ОГВ и Правительства Чеченской Республики от 14 января 2003 г., согласно которым данные о похищении Хасана Юсупова направлены в несколько правоохранительных органов, в том числе в районную прокуратуру (см. §§ 19 и 44 настоящего Постановления). Это означает, что в конце декабря 2002 года правоохранительные органы и районная военная комендатура были уведомлены о происшествии. Военная прокуратура возбудила уголовное дело по данному факту в декабре (или ноябре) 2002 года. Однако, как можно заключить из информации, имеющейся в распоряжении Европейского Суда, не было предпринято каких-либо следственных мер. По-видимому, ни заявительницы, ни другие родственники пропавших мужчин не были допрошены. Кроме того, очевидно, что военная прокуратура не предпринимала каких-либо действий для установления того, покидали ли трое мужчин территорию воинской части, или обстоятельств, последовавших после того, как они предположительно покинули указанную территорию.

67. Уголовное расследование в связи с предполагаемым убийством родственника заявительниц было начато районной прокуратурой 3 декабря 2003 г., то есть спустя год после исчезновения. Такая отсрочка per se* (* Per se - (лат.) само по себе, благодаря себе, самостоятельно (прим. переводчика).) была причиной неэффективности уголовного расследования по факту похищения при угрожающих жизни обстоятельствах, тогда как в подобных обстоятельствах решающие меры должны предприниматься в первые же дни после случившегося. После направления в ноябре 2003 года родственниками пропавших жалоб в правоохранительные органы первая заявительница и другие родственники были допрошены и признаны потерпевшими. Как следует из утверждений заявительниц, ни они, ни другие родственники не вызывались для дачи свидетельских показаний до ноября или декабря 2003 года, хотя власти должны были быть уведомлены об исчезновении четырех мужчин еще в конце декабря 2002 года. Так как они не были допрошены и не вызывались для дачи показаний до этого времени, Европейский Суд отклоняет аргумент властей Российской Федерации относительно того, что сами заявительницы несут ответственность за задержки в получении важных сведений и дальнейших затруднениях, возникших у районной прокуратуры. Европейский Суд также поражен тем фактом, что фотографии и описание внешности пропавших мужчин были запрошены у родственников только в марте 2005 года (см. § 45 настоящего Постановления).

68. Более того, некоторые существенные меры в расследовании данного дела вообще никогда не предпринимались. Прежде всего Европейский Суд отмечает, что следствие, по-видимому, и не пыталось установить и допросить военнослужащих, дежуривших на блокпосту N 1, у которого Хасана Юсупова видели в последний раз. Не был допрошен относительно событий того дня и следователь военной прокуратуры Л., не была собрана информация о трех пропавших военнослужащих в военной комендатуре района. По мнению Европейского Суда, сложно объяснить также тот факт, что дело, возбужденное районной прокуратурой в декабре 2003 года, не было объединено с расследованием тех же самых обстоятельств, которое проводилось военной прокуратурой с декабря 2002 года, хотя очевидно, что можно было получить положительный результат по делу от использования данных или выводов, собранных и достигнутых в ходе второго разбирательства.

69. Европейский Суд также отмечает, что, несмотря на то, что первая заявительница была признана потерпевшей по делу об убийстве ее сына, ей сообщалось только о некоторых постановлениях о приостановлении и возобновлении уголовного расследования. В то же время ей не сообщали о других серьезных результатах расследования. Соответственно, следственные органы ясно и очевидно отказались обеспечить должный уровень общественного контроля над расследованием или гарантировать легитимность интересов ближайших родственников.

70. Власти Российской Федерации, ссылаясь на статью 125 Уголовного кодекса Российской Федерации, утверждали, что заявительницы могли требовать судебного обжалования постановлений следственных органов в контексте исчерпания внутригосударственных средств защиты. Европейский Суд отмечает, что заявительницы, не имея доступа к материалам уголовного дела и не владея информацией о ходе расследования, не могли эффективно обжаловать действия или бездействие следственных органов в судебном порядке. Кроме того, Европейский Суд подчеркивает, что следствие несколько раз приостанавливалось и возобновлялось, и этот факт сам по себе не означает неэффективности расследования. В данном случае постановления о приостановлении расследования принимались, несмотря на то, что необходимые следственные мероприятия не были проведены, и это означало, что имели место периоды бездействия и, таким образом, необъяснимого замедления процесса. Из-за того, что с момента происшествия, в отношении которого поступила жалоба, прошло определенное количество времени, следственные мероприятия, которые надлежало провести ранее, не могли уже принести видимых результатов. Следовательно, вызывает серьезные сомнения версия, что средство правовой защиты, на которое указывали власти Российской Федерации, могло принести какие-либо положительные результаты.

71. В свете вышеизложенного Европейский Суд считает, что властями Российской Федерации не было проведено эффективного уголовного расследования исчезновения Хасана Юсупова в нарушение процессуальной части статьи 2 Конвенции.

IV. Предполагаемое нарушение статьи 3 Конвенции

72. Заявительницы жаловались, ссылаясь на статью 3 Конвенции, что в результате похищения их родственника и отказа властей провести надлежащее расследование этого происшествия они испытали душевные страдания в нарушение указанной статьи Конвенции, которая гласит:

"Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному и унижающему достоинство обращению или наказанию".

А. Доводы сторон

73. Власти Российской Федерации не согласились с этими утверждениями, поскольку, по их мнению, следствием не было установлено, что заявительницы подвергались бесчеловечному или унижающему достоинство обращению в нарушение статьи 3 Конвенции.

74. Заявительницы настаивали на своих жалобах.

B. Мнение Европейского Суда

75. Европейский Суд отмечает, что он уже признавал нарушение статьи 3 Конвенции в отношении родственников исчезнувших лиц в делах, касающихся "исчезновений" в Чеченской Республике (см. среди прочего упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Лулуев и другие против Российской Федерации", §§ 117-118, Постановление Европейского Суда от 15 ноября 2007 г. по делу "Камила Исаева против Российской Федерации" (Khamila Isayeva v. Russia), жалоба N 6846/02, §§ 143-145* (* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 3/2011.), и Постановление Европейского Суда от 15 ноября 2007 г. по делу "Кукаев против Российской Федерации" (Kukayev v. Russia), жалоба N 29361/02, §§ 107-110). Вместе с тем Европейский Суд обращает внимание, что это относилось к делам, по которым государство было признано ответственным за исчезновение родственников заявителей. В данном деле, напротив, заявительницы до своих дополнительных замечаний в 2008 году не подавали жалобу на то, что власти Российской Федерации ответственны за похищение их родственника (см. § 51 настоящего Постановления). Заявительницы не поднимали этот вопрос и на национальном уровне перед следственными органами Российской Федерации. При таких обстоятельствах Европейский Суд полагает, что настоящее дело существенно отличается от упомянутых выше, и поэтому заключает, что власти Российской Федерации не могут быть признаны ответственными за моральные страдания заявительниц, вызванные преступлением как таковым.

76. Таким образом, Европейский Суд не убежден, что поведение следственных органов в ходе производства по делу, хотя и халатное по своему характеру, подпадает под нарушение процессуального аспекта статьи 2 Конвенции, может рассматриваться как причина душевных страданий заявительниц, превышающих минимальный уровень жестокости, который необходим при рассмотрении обращения, подпадающего под нарушение статьи 3 Конвенции (см. Постановление Большой Палаты по делу "Тахсин Ачар против Турции" (Tahsin Acar v. Turkey), жалоба N 26307/95, § 239, ECHR 2004-III, и Постановление Европейского Суда от 15 января 2004 г. по делу "Текдаг против Турции" (Tekdag v. Turkey), жалоба N 27699/95, § 86).

77. Принимая во внимание вышеизложенное, Европейский Суд считает, что данная часть жалобы является явно необоснованной и должна быть отклонена в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

V. Предполагаемое нарушение статьи 13 Конвенции

78. Заявительницы жаловались, что были лишены эффективных средств защиты в отношении вышеупомянутых нарушений своих прав по статьям 2 и 3 Конвенции в нарушение положений статьи 13 Конвенции, которая гласит:

"Каждый, чьи права и свободы, признанные в настоящей Конвенции, нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в государственном органе, даже если это нарушение было совершено лицами, действовавшими в официальном качестве".

А. Доводы сторон

79. Власти Российской Федерации утверждали, что в распоряжении заявительниц имелись эффективные средства правовой защиты, как этого требует статья 13 Конвенции, и что власти не препятствовали праву заявительниц воспользоваться такими средствами. В частности, заявительницы могли подать жалобу на действия или бездействие следственных органов в суд или вышестоящий орган прокуратуры или же обратиться с гражданским иском о компенсации ущерба. Исходя из этого власти Российской Федерации утверждали, что нарушение статьи 13 Конвенции отсутствует.

80. Заявительницы настаивали на своих жалобах.

B. Мнение Европейского Суда

81. Европейский Суд отмечает, что жалоба заявительниц о нарушении статьи 13 Конвенции уже была рассмотрена в контексте статьи 2 Конвенции. Принимая во внимание признанное нарушение процессуального аспекта статьи 2 Конвенции, Европейский Суд заключает, если жалоба по статье 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 2 Конвенции признана приемлемой, необходимость отдельного рассмотрения этой жалобы по существу отсутствует (см., mutatis mutandis, Постановление Большой Палаты по делу "Макарацис против Греции" (Makaratzis v. Greece), жалоба N 50385/99, §§ 84-86, ECHR 2004-XI, и Постановление Европейского Суда от 5 июня 2007 г. по делу "Аник и другие против Турции" (Anik and Others v. Turkey), жалоба N 63758/00, § 86).

VI. Применение статьи 41 Конвенции

82. Согласно статье 41 Конвенции:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

А. Материальный ущерб

83. Вторая и третья заявительницы потребовали возмещения материального ущерба за потерю заработка мужа и отца соответственно после его исчезновения, за исключением выплат, полученных от районной военной комендатуры. Вторая заявительница требовала в этой связи выплаты компенсации в размере 484 341 рубля (примерно 11 250 евро), третья заявительница - 162 566 рублей (примерно 3 776 евро).

84. Европейский Суд напоминает, что между материальным ущербом, компенсацию которого требуют заявители, и нарушением Конвенции должна существовать четкая причинно-следственная связь и что в соответствующих случаях может быть запрошена компенсация за потерю заработка. Учитывая сделанные выше выводы об отсутствии нарушения статьи 2 Конвенции в ее материальном аспекте, Европейский Суд считает, что нет четкой причинной связи между предполагаемым нарушением права на жизнь Хасана Юсупова и потерей второй и третьей заявительницами финансовой поддержки, которую он бы мог им обеспечить. Следовательно, Европейский Суд отклоняет требования заявительниц в этой части.

B. Моральный вред

85. Первая и третья заявительницы требовали компенсации морального вреда в размере 40 000 евро, вторая заявительница - 50 000 евро за страдания, которые они испытали в результате потери члена их семьи, и безразличие, проявленное властями по отношению к ним, а также за отказ предоставить информацию о судьбе их близкого родственника.

86. Власти Российской Федерации считали запрошенные суммы компенсации чрезмерными.

87. Европейский Суд отмечает, что им было установлено нарушение статьи 2 Конвенции в ее процессуальном аспекте в связи с непроведением эффективного и адекватного расследования исчезновения родственника заявительниц. Европейский Суд считает, что заявительницам был причинен моральный вред, который не может быть компенсирован одним лишь фактом установления нарушения. Учитывая вышеизложенное, Европейский Суд присуждает заявительницам совместно 8 000 евро плюс любой налог, подлежащий уплате с этой суммы.

С. Судебные издержки и расходы

88. Интересы заявительниц в Европейском Суде представляла организация "Правовая инициатива по России". Сотрудники этой организации представили перечень понесенных издержек и расходов, общая сумма которых в связи с ведением дела составила 4 943 евро.

89. Власти Российской Федерации оспорили разумность и оправданность запрашиваемых сумм. Они выразили сомнение в том, что все юристы, работающие в организации "Правовая инициатива по России", были задействованы в работе по настоящему делу, а также выразили сомнение в том, что было необходимо посылать корреспонденцию, используя средства международной курьерской службы.

90. Европейскому Суду следует установить, действительно ли были понесены расходы и издержки, указанные представителями заявительниц (см. Постановление Европейского Суда от 27 сентября 1995 г. по делу "Макканн и другие против Соединенного Королевства" (McCann and Others v. United Kingdom), Series A, N 324, § 220).

91. Принимая во внимание представленные сведения и договоры на оказание юридического представительства, Европейский Суд считает эти ставки разумными и отражающими фактические расходы, понесенные представителями заявительниц (см. Постановление Европейского Суда от 3 июля 2008 г. по делу "Ахиядова против Российской Федерации" (Akhiyadova v. Russia), жалоба N 32059/02, § 121).

92. Кроме этого, Европейский Суд должен установить, действительно ли расходы и издержки, понесенные представителями заявительниц, были необходимы. Европейский Суд отмечает, что настоящее дело было достаточно сложным и потребовало определенных исследований и подготовки. В то же время он полагает, что, поскольку в данном случае применялся пункт 3 статьи 29 Конвенции, представители заявительниц подавали в Европейский Суд свои замечания по приемлемости и существу дела в виде единого пакета документов. В связи с этим Европейский Суд сомневается, что на подготовку юридических документов было необходимо так много времени, как утверждают представители заявительниц.

93. Учитывая детализацию требований, поданных представителями заявительниц, и действуя на основе принципа справедливости, Европейский Суд присуждает им 3 500 евро плюс налог на добавленную стоимость, если он начисляется на данную сумму, подлежащие уплате на банковский счет представителей в Нидерландах, указанный заявительницами.

D. Процентная ставка при просрочке платежей

94. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) решил объединить возражения властей Российской Федерации относительно неисчерпания внутригосударственных уголовных средств защиты с рассмотрением дела по существу и отклонил их;

2) объявил жалобы на нарушение статей 2 и 13 Конвенции приемлемыми, а остальную часть жалобы - неприемлемой;

3) постановил, что имело место нарушение статьи 2 Конвенции в части непроведения эффективного расследования обстоятельств исчезновения Хасана Юсупова;

4) постановил, что отсутствуют основания для отдельного рассмотрения вопроса о нарушении статьи 13 Конвенции в связи с предполагаемым нарушением статьи 2 Конвенции;

5) постановил, что:

(а) государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить следующие суммы:

(i) 8 000 евро (восемь тысяч евро) заявительницам совместно в российских рублях по курсу на дату выплаты в порядке возмещения морального вреда плюс любые налоги, которые могут подлежать уплате с этой суммы;

(ii) 3 500 евро (три тысячи пятьсот евро) в счет оплаты расходов и издержек, подлежащие уплате на счет банка представителей заявительниц в Нидерландах плюс любой налог, который может подлежать уплате с этой суммы;

(b) с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

6) отклонил оставшуюся часть требований заявительниц о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 9 июля 2009 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Андре Вампаш Заместитель Секретаря Секции Суда

Христос Розакис Председатель Палаты Суда