Постановление Европейского Суда по правам человека от 13 ноября 2012 г. Дело "Христозов и другие против Болгарии" [Hristozov and Others v. Bulgaria] (жалоба NN 47039/11 и 358/12) (IV Секция) (извлечение)

Европейский Суд по правам человека
(IV Секция)

Дело "Христозов и другие против Болгарии"
[Hristozov and Others v. Bulgaria]
(Жалоба NN 47039/11 и 358/12)

Постановление Суда от 13 ноября 2012 г.
(извлечение)

Обстоятельства дела

Десять заявителей, болеющих раком, жаловались на то, что им было отказано в доступе к экспериментальному лекарству, разрешение на использование которое не было получено. Исчерпав ряд обычных противораковых средств, заявители получили в частной клинике сведения об экспериментальном лекарстве, разработанном в Канаде, которое предлагалось бесплатно. Они просили государство-ответчика разрешить использование лекарства. Национальное законодательство указывало, что подобное разрешение может быть дано лишь в том случае, если данное лекарство разрешено в другой стране. В то время как лекарство было разрешено для "сострадательного применения" в ряде стран, оно не было нигде официально разрешено. Соответственно, в разрешении было отказано.

Вопросы права

По поводу соблюдения статьи 8 Конвенции. Пределы, в которых государства могут использовать свои полномочия по защите лиц от их собственного поведения, рассматриваются именно с точки зрения статьи 8 Конвенции, поскольку она затрагивает вопросы личной автономии и качества жизни, даже если это поведение представляет угрозу для здоровья или имеет угрожающий жизни характер. Существенное значение имеет установление справедливого равновесия между конкурирующими интересами лица и общества в целом с надлежащим учетом пределов усмотрения государства.

Интерес заявителей заключался в "свободе выбора в качестве последнего средства непроверенного лечения, которое могло создавать угрозы, но которое заявители и их врачи считали уместной при данных обстоятельствах попыткой спасения их жизни". Встречный публичный интерес являлся триединым: он заключался, во-первых, в защите пациентов от угроз, связанных с неразрешенным лечением, во-вторых, в обеспечении соблюдения нормативной базы, регулирующей применение неразрешенных лекарств, в-третьих, в обеспечении того, чтобы разработка медицинских продуктов не подвергалась риску, например, уменьшенного участия пациента в клинических испытаниях.

Европейский Суд отметил, что обычно вопросы политики здравоохранения относятся к пределам усмотрения государств-участников. Кроме того, хотя среди государств-участников наблюдается заметная тенденция к допущению использования неразрешенных медицинских продуктов, отсутствует консенсус относительно конкретного порядка его регулирования, не имеется также утвердившегося правового принципа по данному вопросу.

С учетом вышеизложенного Европейский Суд заключил, что равновесие, установленное национальным законодательством, независимо от возможности существования более справедливого равновесия, не вышло за широкие пределы усмотрения, которым пользуется государство.

Постановление

По делу требования статьи 8 Конвенции нарушены не были (вынесено четырьмя голосами "за" и тремя - "против").

По поводу соблюдения пункта 1 статьи 2 Конвенции. Европейский Суд учел тот факт, что Болгария имеет правила, регулирующие доступ к неразрешенным медицинским продуктам, если обычные формы лечения представляются недостаточными. Он установил, что отсутствует позитивное обязательство в соответствии со статьей 2 Конвенции по созданию этих правил конкретным способом.

Постановление

По делу требования статьи 2 Конвенции нарушены не были (вынесено пятью голосами" за" и двумя - "против").

По поводу соблюдения статьи 3 Конвенции. Страдание, обусловленное болезнью, может относиться к сфере действия статьи 3 Конвенции, если оно усугубляется обращением, за которое несут ответственность власти. Однако порог в подобных ситуациях высок, поскольку предполагаемый вред исходит не от властей, а от болезни. В настоящем деле жалоба основана не на неадекватном лечении, а на отказе в потенциально жизнесберегающем лечении, безопасность и действенность которого все еще под сомнением. Европейский Суд не мог согласиться с тем, что такой отказ мог квалифицироваться как бесчеловечное или унижающее достоинство обращение. Хотя отказ мог причинить заявителям нравственное страдание, оно не достигало достаточного уровня интенсивности, который мог бы относиться к сфере действия статьи 3 Конвенции.

Постановление

По делу требования статьи 3 Конвенции нарушены не были (вынесено пятью голосами" за" и двумя - "против").