Постановление Суда по интеллектуальным правам от 26 марта 2018 г. N С01-71/2018 по делу N А40-88329/2017 Суд оставил без изменения судебные акты об отказе в расторжении лицензионного договора и взыскании неосновательного обогащения, поскольку факт ненадлежащего исполнения ответчиком обязательств по лицензионному договору истцом не доказан

Постановление Суда по интеллектуальным правам от 26 марта 2018 г. N С01-71/2018 по делу N А40-88329/2017

Резолютивная часть постановления объявлена 21 марта 2018 года.

Полный текст постановления изготовлен 26 марта 2018 года.

Суд по интеллектуальным правам в составе:

председательствующего судьи - Лапшиной И.В.,

судей - Голофаева В.В., Рогожина С.П.,

рассмотрел в судебном заседании кассационную жалобу открытого акционерного общества Негосударственный пенсионный фонд "Первый Русский Пенсионный Фонд" (Кутузовский просп., д. 12, Москва, 121248, ОГРН 1147799012943), в лице ликвидатора - государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" (ул. Высоцкого, д. 4, Москва, 109240, ОГРН 1047796046198) на решение Арбитражного суда города Москвы от 22.08.2017 (судья Нагорная А.Н.) и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 01.11.2017 (судьи Григорьев А.Н., Валиев В.Р., Садикова Д.Н.), принятые по делу N А40-88329/2017

по иску открытого акционерного общества Негосударственный пенсионный фонд "Первый Русский Пенсионный Фонд" к обществу с ограниченной ответственностью "Ортикон-ИТ Интегратор" (ул. Сущевская, д. 27, кор. 2, кв VIII, Москва, 127055, ОГРН 107746062445 о расторжении лицензионного договора и взыскании неосновательного обогащения в сумме 285 000 рублей.

В судебном заседании приняли участие представители:

от открытого акционерного общества Негосударственный пенсионный фонд "Первый Русский Пенсионный Фонд", в лице ликвидатора - государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" - Агафонова А.А. (по доверенности от 04.10.2017 N 1670);

от общества с ограниченной ответственностью "Ортикон-ИТ Интегратор" - Гундорова В.О. (по доверенности от 16.01.2018 N 2).

Суд по интеллектуальным правам установил:

открытое акционерное общество Негосударственный пенсионный фонд "Первый Русский Пенсионный Фонд" (далее - фонд), в лице ликвидатора - государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" обратилось в Арбитражный суд города Москвы с исковым заявлением (с учетом принятых судом, в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, уточнения заявленных требований) к обществу с ограниченной ответственностью "Ортикон-ИТ Интегратор" (далее - общество) о расторжении лицензионного договора от 22.07.2015 N 150619/4-С и взыскании неосновательного обогащения в сумме 285 000 рублей.

Решением Арбитражного суда города Москвы от 22.08.2017, оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 01.11.2017, в удовлетворении исковых требований отказано.

Не согласившись с принятыми по делу судебными актами, открытое акционерное общество Негосударственный пенсионный фонд "Первый Русский Пенсионный Фонд", в лице ликвидатора - государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" обратилось в Суд по интеллектуальным правам с кассационной жалобой, в которой со ссылкой на несоответствие выводов судов фактическим обстоятельствам дела, неполное исследование обстоятельств дела, просит решение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции отменить, принять новый судебный акт, которым расторгнуть лицензионный договор от 22.07.2015, взыскать с ответчика в пользу истца сумму неосновательного обогащения в размере 285 000 рублей.

В обоснование поданной кассационной жалобы заявитель указывает, что факт исполнения ответчиком обязательств по лицензионному договору не подтвержден материалами дела. Представленный в материалы дела Акт о передаче прав от 10.09.2015 подписан в одностороннем порядке, не может являться доказательством надлежащего исполнения ответчиком условий лицензионного договора.

Заявитель кассационной жалобы также не согласен с выводом судов о том, что представленная в материалы дела копия курьерской заявки N 2117, а также электронная переписка являются доказательством передачи прав на программные продукты и направления Акта о передаче прав фонду. При этом заявитель указывает, что копия заявки N 2117 не содержит сведения о наименовании программного продукта передаваемому фонду, а также реквизитов договора, во исполнение которого осуществлялось направление указанных документов и коробок в адрес фонда.

Также, по мнению заявителя кассационной жалобы, судами сделан ошибочный вывод об отсутствии оснований для расторжения лицензионного договора.

В судебном заседании суда кассационной инстанции представитель заявителя поддержал доводы кассационной жалобы, просил судебные акты отменить.

Представитель ответчика против доводов кассационной жалобы возражал, по основаниям, изложенным в отзыве, приобщенном к материалам дела.

Лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещены о времени и месте судебного заседания, в том числе путем публичного уведомления на официальном сайте Суда по интеллектуальным правам http://ipc.arbitr.ru.

Законность принятых судебных актов проверена в порядке статей 284, 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Как усматривается из материалов дела и установлено судами, между истцом (лицензиат) и ответчиком (лицензиар) заключен лицензионный договор N 150619/4-С от 22.07.2015, по условиям которого лицензиар предоставляет лицензиату неисключительное право на использование программных продуктов, определенных в Приложении N 1 к договору, а лицензиат обязуется уплатить лицензиару вознаграждение в порядке и на условиях, установленных договором (п. 1.1 договора).

Согласно пункту 3.1 договора, права, предусмотренные договором, переходят к лицензиату в момент подписания сторонами Акта о передаче прав.

В силу п. 4.1 договора размер вознаграждения определяется в Приложении N 1 к договору. При этом вознаграждение уплачивается лицензиару в соответствии с "Графиком платежей", согласованному сторонами.

Как следует из пункта 4.3 договора, лицензиат обязан уплатить вознаграждение, в течение 3 (Трех) рабочих дней с момента выставления Лицензиаром соответствующего счета на оплату.

Судами установлено, что в соответствии с условиями договора фонд перечислил обществу денежные средства на общую сумму 493 000 рублей, что подтверждено представленными в материалы дела выписками по счетам (т. 1, л.д. 22-24).

Между тем, заявитель указал, что ответчик, в нарушение условий договора, не исполнил обязательства по передаче прав на использование программных продуктов на сумму 285 000 рублей.

Направленные в адрес ответчика уведомления и претензии с предложением расторжения договора, оставлены без удовлетворения.

Таким образом, по мнению истца, на стороне ответчика возникло неосновательное обогащение в размере 285 000 рублей, что послужило основанием для обращения в арбитражный суд с иском по настоящему делу.

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции, руководствуясь статьями 309, 310, 1103 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ), пришел к выводу о том, что факт ненадлежащего исполнения ответчиком обязательств по лицензионному договору истцом не доказан, в связи с чем оснований для взыскания суммы неосновательного обогащения не имелось. В удовлетворении требования о расторжении лицензионного договора также отказано, поскольку установлено надлежащее исполнение ответчиком условий договора.

Суд апелляционной инстанции выводы суда первой инстанции поддержал, оставив решение суда первой инстанции без изменения.

Изучив материалы дела, оценив доводы кассационной жалобы и отзыва на нее, выслушав представителей лиц, участвующих в деле, проверив в порядке статей 284 и 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения судами первой и апелляционной инстанции норм материального и процессуального права, а также соответствие выводов, содержащихся в обжалуемых судебных актах, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, Суд по интеллектуальным правам пришел к выводу о том, что оснований для удовлетворения кассационной жалобы не имеется исходя из следующего.

Согласно пункту 1 статьи 1235 ГК РФ по лицензионному договору одна сторона - обладатель исключительного права на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (лицензиар) предоставляет или обязуется предоставить другой стороне (лицензиату) право использования такого результата или такого средства в предусмотренных договором пределах.

Лицензиат может использовать результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации только в пределах тех прав и теми способами, которые предусмотрены лицензионным договором. Право использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, прямо не указанное в лицензионном договоре, не считается предоставленным лицензиату.

В соответствии с пунктом 2 статьи 1233 ГК РФ к договорам о распоряжении исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации, в том числе к договорам об отчуждении исключительного права и к лицензионным (сублицензионным) договорам, применяются общие положения об обязательствах (статьи 307 - 419) и о договоре (статьи 420 - 453), поскольку иное не установлено правилами раздела VII ГК РФ и не вытекает из содержания или характера исключительного права.

Как следует из статьи 307 ГК РФ, в силу обязательства должник обязан совершить в пользу кредитора определенное действие, а кредитор имеет право требовать от должника исполнения его обязанности.

По правилам статьи 309 ГК РФ обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона, иных правовых актов, а при отсутствии таких условий и требований - в соответствии с обычаями делового оборота или иными обычно предъявляемыми требованиями.

Согласно статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

В ходе рассмотрения дела судами установлено, что во исполнение условий лицензионного договора ответчик передал истцу права на использование программных продуктов согласно графику, согласованному сторонами Приложением N 1 к договору, а именно: до 10.08.2015 пакет услуг "Ортикон: ЕПС. Основная поставка ред. 1 (общехозяйственная деятельность и основные механизмы работы с лицевыми счетами)" и "Ортикон: ЕПС. Основная поставка ред. 1, дополнительная лицензия на 1 рабочее место" на сумму 208 000 рублей, до 30.09.2015 пакет услуг "Учет обязательств по НПО" на сумму 285 000 рублей.

Факт передачи прав на использование программными продуктами подтвержден Актом N 2170005 от 05.08.2015 (подписан сторонами) и актом N 2530001 от 10.09.2015 (подписанный в одностороннем порядке).

Между тем, по мнению истца, акт N 2530001 от 10.09.2015, не может являться подтверждением надлежащего исполнения ответчиком обязательств по лицензионному договору, поскольку подписан в одностороннем порядке, направлен в адрес фонда по истечении срока, установленного "Графиком передачи прав" (30.09.2015).

Исследовав материалы дела, суды первой и апелляционной инстанции установили, что оспариваемый акт N 2530001 от 10.09.2015 был передан фонду 10.09.2015 по заявке N 2117, что подтверждается подписью доверенного лица истца на ней. Кроме того, повторно, акт был направлен в адрес фонда 08.10.2015 почтой, что подтверждается квитанцией и отчетом об отслеживании почтового отправления, согласно которому оно было получено адресатом 16.10.2015.

Суд первой инстанции обоснованно указал, что факт передачи прав ответчиком также подтверждается представленной в материалы дела электронной перепиской с истцом, в которой согласованы даты поставки 05.08.2015 и 10.09.2015, совпадающие с датами актов на передачу прав от 05.08.2015 и от 10.09.2015, электронная карточка контактного лица истца, с которым осуществлялось взаимодействие в рамках исполнения лицензионного договора - Мясникова Николая, подпись которого стоит в заявках, по которым производилась передача прав.

Кроме того, как следует из пункта 3.2 договора, в случае неподписания лицензиатом Акта в течение 3 (трех) рабочих дней с момента его представления лицензиаром, немотивированном отказе от подписания и (или) ином уклонении от подписания Акта, Акт, составленный Лицензиаром в одностороннем порядке, стороны признают надлежащим доказательством перехода прав к лицензиату.

Принимая во внимание установленные по делу обстоятельства в совокупности и взаимосвязи, с учетом условий лицензионного договора, суды сделали обоснованный вывод о том, что поскольку письменного отказа от принятия неисключительных прав по вышеуказанному акту от истца не поступало, то он считается принятым надлежащим образом, а обязательства по нему исполненными.

Более того, судебная коллегия Суда по интеллектуальным правам отмечает, что судами учтено, что в рассматриваемый период времени между истцом и ответчиком был также заключен и исполнялся сублицензионный договор от 23.07.2015 N 150723/2-С, по условиям которого ответчиком истцу были переданы "Апгрейд на "Ортикон: Управление НПФ8" ред. 4.0 с "Ортикон: Управление НПФ8" ред. 3.0" на сумму 33 200 рублей и "Модуль "Ортикон: Отчетность ДДС ЦБ НФО" для конфигурации "Ортикон: Управление негосударственным пенсионным фондом 8" на сумму 60 000 рублей.

Данный факт подтвержден актами на передачу прав от 05.08.2015. N 2170006 (т. 1 л.д. 72) и от 02.09.2015 N 2450001 (т. 1 л.д. 80), которые подписаны истцом.

При этом по акту от 02.09.2015 N 2450001 произведена передача прав, предусмотренных дополнительным соглашением N 1 к сублицензионному договору от 23.07.2015 N 150723/2-С (т. 1 л.д. 81), подписанный текст которого был передан истцом ответчику на основании заявки N 2117 от 10.09.2015, что является подтверждением факта передачи истцу спорных прав.

Факт наличия у истца указанного подписанного дополнительного соглашения N 1 к сублицензионному договору от 23.07.2015 N 150723/2-С и его исполнения ответчиком не оспаривается; иных источников получения подписанного экземпляра соглашения, кроме как на основании заявки N 2117 от 10.09.2015 не имеется.

Исходя из установленных по делу обстоятельств, усматривается, что в процессе исполнения лицензионного договора от 22.07.2015 и сублицензионного договора от 23.07.2015, между сторонами сложился определенный документооборот, в том числе в отношении согласования условий передачи прав на использование программных продуктов по электронной переписке; передача материальных носителей прав в коробках и подписанного ответчиком экземпляра акта передачи прав на основании согласованной заявки; возвращение истцом подписанных им экземпляров актов со следующей заявкой при передаче прав, в которой указываются передаваемые документы. Кроме того, установлено единообразное оформление всех заявок и актов, только один из которых - N 2530001 от 10.09.2015 г. не был подписан истцом, и не был возвращен ответчику.

При таких обстоятельствах, доводы истца о ненадлежащем характере представленных ответчиком доказательств передачи прав являются несостоятельными, противоречат материалам дела.

Кроме того, как верно отмечено судами, неподписание фондом акта передачи прав N 2530001 от 10.09.2015 связано с субъективными причинами, а именно - фактическое прекращение им деятельности по пенсионному обеспечению и пенсионному страхованию в связи с аннулированием выданной ему лицензии Приказами Банка России от 24.09.2015 N ОД-2540, N ОД-2541, в связи с чем истец в установленном порядке не уведомлял ответчика об утрате интереса к исполнению лицензионного договора. Между тем ответчик исполнил принятые на себя обязательства в полном объеме, в связи с чем оснований для вывода о ненадлежащем исполнении ответчиком обязательств по передаче прав на использование программных продуктов не имеется.

Таким образом, материалами дела подтвержден факт передачи ответчиком истцу прав на использование программных продуктов по лицензионному договору от 22.07.2015 на общую сумму 493 000 рублей и по сублицензионному договору от 23.07.2015 N 150723/2-С на сумму 93 200 рублей, в связи с чем обязательства по вышеуказанным договорам выполнены ответчиком надлежащим образом, оснований для взыскания задолженности по лицензионному договору от 22.07.2015 у судов не имелось, как и не имелось оснований для удовлетворения требование истца о расторжении лицензионного договора.

Ссылка заявителя на то, что копия курьерской заявки и электронная переписка не являются надлежащими доказательствами передачи прав на программные продукты, является ошибочной.

В соответствии с положениями частей 1, 3 и 4 статьи 75 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации письменными доказательствами являются содержащие сведения об обстоятельствах, имеющих значение для дела, договоры, акты, справки, деловая корреспонденция, иные документы, выполненные в форме цифровой, графической записи или иным способом, позволяющим установить достоверность документа.

Документы, полученные посредством факсимильной, электронной или иной связи, в том числе с использованием информационно-телекоммуникационной сети "Интернет", а также документы, подписанные электронной подписью или иным аналогом собственноручной подписи, допускаются в качестве письменных доказательств в случаях и в порядке, которые установлены Кодексом, другими федеральными законами, иными нормативными правовыми актами или договором.

Судами принят во внимание, сложившийся между сторонами в ходе исполнения спорного договора документооборот, в том числе посредством электронной переписки. Доказательств того, что электронная переписка сторон не отвечает требованиям соглашения сторон об организации такой переписки, ответчиком в материалы дела не представлено.

Довод заявителя о наличии оснований для расторжения лицензионного договора также подлежит отклонению судом кассационной инстанции, поскольку не нашел своего подтверждения в материалах дела. Вопреки данному доводу спорный договор исполнен ответчиком в надлежащим образом в полном объеме, в связи с чем оснований для его расторжения не имеется.

Суд кассационной инстанции считает, что судами верно были установлены все обстоятельства, имеющие значение для дела, правильно определены подлежащие применению нормы материального и процессуального права, представленные сторонами доказательства полно и всесторонне исследованы и оценены в соответствии с требованиями статей 71, 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Доводы, изложенные в кассационной жалобе, повторяют доводы апелляционной жалобы и содержат изложение обстоятельств дела, фактически выражая несогласие ее заявителя с правовой оценкой, которую суды дали доказательствам и доводам сторон спора. Переоценка доказательств и выводов судов нижестоящих инстанций не входит в компетенцию суда кассационной инстанции в силу статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, а несогласие заявителя жалобы с судебными актами не свидетельствует о неправильном применении судами норм материального и процессуального права и не может служить достаточным основанием для их отмены.

Оснований для отмены обжалуемых судебных актов, перечисленных в части 4 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, также не имеется.

Судебные расходы по оплате государственной пошлины за подачу кассационной жалобы относятся на заявителя в соответствии со статьей 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд постановил:

решение Арбитражного суда города Москвы от 22.08.2017 и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 01.11.2017 по делу N А40-88329/2017 оставить без изменения, кассационную жалобу открытого акционерного общества Негосударственный пенсионный фонд "Первый Русский Пенсионный Фонд" в лице ликвидатора - государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия, может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок.

Председательствующий судья

И.В. Лапшина

Судья

В.В. Голофаев

Судья

С.П. Рогожин