Перспективы перераспределения полномочий между Президентом, Правительством и Федеральным Собранием (Л.А. Окуньков, "Законодательство", N 9, сентябрь 2000 г.)

Перспективы перераспределения полномочий между
Президентом, Правительством и Федеральным Собранием

В дискуссиях о пересмотре Конституции РФ важнейшим является вопрос о перераспределении полномочий между Президентом, Правительством и палатами Федерального Собрания. Различных мнений было высказано немало, однако противоречивость, конъюнктурность этих предложений не позволяют объединить их в рамках единой концепции. И если даже две палаты Федерального Собрания РФ, обсуждая вопросы реформирования власти, не могут договориться, то, очевидно, надо прислушаться к мнению политологов, правоведов, историков и других специалистов, рекомендации которых могут быть полезны. А требуется как минимум два-три варианта, с обязательной научной политико-правовой оценкой каждого.

Все более очевидным становится вывод о том, что этапы конституционной реформы должны быть строго последовательными. И предварительно необходимо решить, можно ли осуществить перераспределение полномочий, не затрагивая текст Конституции (в этом случае плавный переход к новому состоянию власти произойдет на основе разработки необходимых законов, подписания политических соглашений между главными субъектами государственной власти), либо неизбежен серьезный пересмотр самого Основного закона.

В настоящее время в связи с избранием нового Президента и качественным обновлением состава Государственной Думы в России сложилась весьма благоприятная политическая ситуация для продолжения конституционной реформы построения демократического правового государства, основанного на сбалансированной системе государственной власти. Поддержка законодательных инициатив Президента Государственной Думой дает надежду на то, что время не будет упущено и общегосударственные задачи, намеченные в Послании Президента В.В. Путина Федеральному Собранию РФ, могут быть выполнены.

На наш взгляд, значительную часть этой работы следует осуществить прежде всего путем принятия вытекающих из Конституции федеральных законов, и в первую очередь федеральных конституционных законов, а также посредством внесения изменений и дополнений в федеральные конституционные законы от 17 декабря 1997 г. N 2-ФКЗ "О Правительстве Российской Федерации" и от 21 июля 1994 г. N 1-ФКЗ "О Конституционном Суде Российской Федерации", а также в законы о судебной системе. Для проведения административной реформы необходим закон о федеральных органах исполнительной власти и Кодекс о государственной службе.

С помощью пакета упомянутых законов можно серьезно скорректировать полномочия и взаимоотношения органов государственной власти по горизонтали и вертикали, наладить работу госаппарата. Однако такие акты не смогут затронуть многие определяющие моменты их взаимоотношений, поскольку основные, первичные правовые нормы в этой области (как материальные, так и процессуальные) достаточно жестко зафиксированы в Конституции.

Одно из главных направлений совершенствования Основного закона видится в реформировании тех его оснований и конструкций, которые затрудняют стабильное развитие. Радикальный вопрос о том, какую республику и с какой формой правления мы строим (или собираемся построить) - парламентскую или президентскую, не стоит.*(1) Этот выбор уже сделан. И если учитывать реальное состояние институтов гражданского общества, переход к классической парламентской республике был бы такой же иллюзией демократии, как упование многих либералов на саморегулируемость рыночной экономики. "Парламентская вольница" не менее опасна, чем авторитарные амбиции Президента, поскольку в условиях России она может даже привести к анархии и безвластию. Следовательно, в рамках системного подхода к построению работающей государственной власти необходимы не изменение формы правления и урезание полномочий главы государства и Правительства, а четкая регламентация компетенции и ответственности каждого органа, включая Президента. Требуется наметить последовательность проведения законодательных работ в рамках каждого этапа реформирования, определить, какие акты (законы, указы, правительственные постановления) необходимы для их реализации.

Нельзя, к примеру, ввести федеральным законом контрассигнацию Правительством президентских указов в сферах, затрагивающих в том числе предметы совместного ведения главы государства и высшего исполнительного органа государственной власти. Здесь требуется как минимум внесение соответствующей поправки в ст. 90 Конституции. (Напомним, она гласит, что Президент РФ издает указы и распоряжения, которые обязательны для исполнения на всей территории Российской Федерации и не должны противоречить Конституции РФ и федеральным законам.) Именно в этой статье полезно указать, что акты Президента, изданные в пределах полномочий исполнительной власти в области внутренней и внешней политики, затрагивающие сферу регулирования экономики, финансов, налогов, управления государственным имуществом, а также вопросы назначения и освобождения членов Правительства, руководителей федеральных органов исполнительной власти, введения чрезвычайного и военного положений, контрассигнуются Правительством. Конкретизация круга полномочий главы государства, реализация которых возможна при условии контрассигнации Правительства, несомненно, повысит роль и ответственность Правительства в управлении государственными делами. В то же время контрассигнация, как было сказано, не распространяется на акты, изданные Президентом в пределах его собственных полномочий, которые он не разделяет с Правительством, а осуществляет по собственному усмотрению в соответствии с Конституцией. Объем их может дифференцироваться в зависимости от тех целей и задач, которые будут ставиться при перераспределении полномочий Президента и Правительства. В зарубежной практике это зависит от формы правления (парламентская или смешанная) и конституционных традиций в соответствующем государстве.

По мнению ряда политологов, надежды на перераспределение полномочий между основными носителями государственной власти окончательно развеялись после выборов депутатов в Государственную Думу в декабре 1999 г. Еще до выборов Президента 26 марта они утверждали, что В.В. Путин не допустит политической независимости Правительства и его Председателя, претендентом на этот пост не может стать "какая-то политическая фигура с собственной программой, собственным электоратом, собственным видением, собственной игрой, собственными связями в высших эшелонах власти". Им было "абсолютно понятно" и то, как сложится судьба Правительства: "это будет технократический кабинет, который не будет играть самостоятельную политическую роль".*(2) Таким образом, исследователи заранее предложили Президенту готовый алгоритм действий. Но нужно ли Президенту такое технократическое Правительство, которое не выполняет конституционного назначения высшего исполнительного органа власти и не несет фактически никакой политической ответственности?

Глава 1 Конституции РФ в ст. 5, 10 в числе ведущих принципов конституционного строя закрепляет единство системы государственной власти и осуществление ее на основе разделения на законодательную, исполнительную и судебную ветви. Во взаимоотношениях друг с другом они независимы, т.е. не находятся в иерархической или административной подчиненности, ибо исключительной "верховной власти" ни одному федеральному органу Основной закон не предоставляет. И Президент, и Федеральное Собрание, и Правительство, и федеральные суды - все они осуществляют государственную власть в Российской Федерации самостоятельно, в пределах их компетенции, что само по себе говорит об их политической роли в государстве.

С правовой точки зрения важно, что компетенция Правительства - понятие устойчивое, не зависящее от усмотрения каких-либо органов. Правительство в соответствии с Конституцией РФ, Федеральным конституционным законом "О Правительстве Российской Федерации" и другими актами наделено всеми необходимыми полномочиями в сфере федеральной исполнительной власти. И речь идет не только об управлении в области экономики. В юриспруденции Правительство обоснованно квалифицируется как государственный орган общей компетенции, решающий в рамках конкретных полномочий различные вопросы государственной политики - от выработки правительственного курса до его реализации. Сам состав Правительства свидетельствует о полноценном представительстве в нем руководителей министерств. То, что часть министерств находится в ведении Президента, не освобождает их руководителей от работы в этом коллегиальном органе и от ответственности за принимаемые на заседаниях Правительства решения. Таким образом, полноценная политическая роль Правительства в управлении государственными делами четко закреплена в Конституции РФ и федеральных законах. Сводить его назначение только к выполнению экономической функции или менеджменту было бы неоправданным и неправомерным ограничением его конституционного статуса.

Другое дело, что Правительство должно работать "в связке" с Президентом, на которого возложены важнейшие конституционные функции и полномочия по руководству и координации ключевыми сферами государственного управления (ст. 80 Конституции РФ). Президент прямо не руководит Правительством - они по формуле Федерального конституционного закона "О Правительстве Российской Федерации" взаимодействуют, что подчеркивает правовую самостоятельность этих органов. Правда, такое взаимодействие нередко напоминает "улицу с односторонним движением", поскольку поручения Президента Правительству обязательны для исполнения и судьба Правительства зависит от усмотрения Президента. Но в этом и проявляется специфика президентской и смешанной (полупрезидентской) форм правления.

Однако, повторяем, тот факт, что Президент определяет основные направления государственной политики и формирует Правительство, не должен приводить к снижению политического значения Правительства. Заметим, что во многих парламентарных республиках формирование правительства и определение политического курса являются прерогативой парламента, однако политическая роль этого исполнительного органа весьма высока. Федеральным конституционным законом "О Правительстве Российской Федерации" данный орган институирован как высший исполнительный орган государственной власти (ст. 1), поэтому с правовых позиций он не может быть техническим либо сугубо экономическим. Иначе придется признать, что конституционные основы организации исполнительной власти имеют фиктивный характер. Высшая исполнительная власть Правительства не может не быть политически ориентирована, и любые доводы, отрицающие таковую его роль в государстве, несостоятельны.

Важно понять, что политическая функция Правительства так же естественна и значима, как экономическая и социальная, и что все названные функции взаимосвязаны и взаимообусловлены. Российская специфика проявляется в том, что Президент и Правительство действуют как бы в одной команде. Они должны и вынуждены тесно сотрудничать, поддерживая друг друга и согласовывая свои действия. На административной основе достичь этого было бы невозможно.

Президент должен опираться в работе и на Правительство, и на Администрацию, однако правовое положение названных органов принципиально различно. Конституция "развела" их весьма жестко: если Правительство - это основной носитель государственной власти в России, то Администрация Президента - рабочий орган, обслуживающий главу государства. И если политическая практика складывается порой по-иному, это вовсе не свидетельствует о недостатках Конституции, скорее можно говорить о ее нарушении.

Попытки преуменьшить роль Правительства, превратить его в технического исполнителя политических решений Президента неприемлемы и с точки зрения организации эффективной власти. Правительство "на побегушках" у Президента и его Администрации - худший вариант исполнительной власти. Такое Правительство никогда не станет ответственным.

У Президента нет оснований опасаться конкуренции со стороны Правительства. Если действительно заботиться о создании нормально функционирующей системы управления, то на федеральном уровне просто необходимо политически самостоятельное и ответственное Правительство, состоящее из авторитетного руководителя и компетентных министров.

Вместе с тем нельзя забывать, что рамки самостоятельности Правительства объективно не безграничны. Ни в одной стране мира нет такой конституции, которая стремилась бы идеально провести принцип разделения властей, доведя его до признания "трех лиц" - в том смысле, который придавал ему Кант.

Организация цивилизованных взаимоотношений конституционно самостоятельных органов требует строгого разграничения их полномочий. В противном случае между ними "неизбежна политическая борьба, или совершенное уничтожение одного органа другим, или низведение его на степень мнимой величины или несамостоятельного органа, либо, наконец, слияние обоих органов в один орган".*(3)

Анализируя некоторые новации, влекущие "усиление" Администрации Президента, следует подчеркнуть существенное расхождение политического и юридического аспектов вопроса. Политическое требование о том, что единству государства должно соответствовать единство высшей власти (данная схема эффективнее всего позволяет предупреждать внутренние конфликты), нередко приводит к ложному заключению: будто юридически вся государственная власть должна быть сконцентрирована в одном органе. Справедливо, что государство всегда нуждается в твердом руководстве, но неправильно, что это должна быть воля единственного органа. Последовательно реализуя положения ст. 11 Конституции РФ о том, что государственная власть в Российской Федерации осуществляется Президентом, Федеральным Собранием, Правительством и судами, следует стремиться к тому, чтобы политические и юридические акты общественного значения стали результатом согласованных действий упомянутых конституционных носителей государственной власти.

Президент может рекомендовать, но не вправе предписывать парламенту принять соответствующий закон - таков правовой аспект взаимоотношений и компетенции этих государственных институтов. Вместе с тем глава государства, используя свои полномочия по определению основных направлений внутренней и внешней политики, может "задать вектор движения" законодательному органу и Правительству и тем самым существенным образом предопределить содержание будущих законов.

Конституция предоставила главе государства все необходимые полномочия для управления государственными делами. По этой причине нецелесообразно и далее усиливать власть Президента сверх пределов, обусловленных Основным законом. В противном случае мы получим новый вид тоталитарного режима, несовместимый с идеалами демократии, социального и правового государства.

Тревожит подобострастное отношение к Президенту некоторой части политической элиты, депутатского корпуса. Вместо диалога партнеров нередко можно слышать лишь "восточную" хвалу мудрости главы государства. О деловом взаимодействии при таких отношениях говорить трудно.

Психологическая установка на партнерство становится главной предпосылкой встречного движения Президента, Правительства и палат Федерального Собрания в решении вопроса о перераспределении их полномочий.

Перераспределение полномочий - не самоцель реформы государственного управления (в широком смысле). Главная задача - путем четкого и оптимального определения компетенции повысить ответственность государственного аппарата.

В настоящее время отчуждение общества от власти во многом обусловлено тем, что народ не может мирными средствами воздействовать на государственные органы и должностные лица, а те, в свою очередь, не думая о национальных приоритетах, не чувствуя ответственности перед народом, "работают" порой преимущественно на себя, удовлетворяют узкокорпоративные интересы.

Несбалансированность системы взаимных сдержек и противовесов приводит к тому, что палаты Федерального Собрания не могут активно влиять на действия и решения Президента, тогда как он имеет сильные рычаги воздействия на депутатов вплоть до роспуска Государственной Думы в определенных Конституцией случаях. Причем эти случаи (отказ в доверии Правительству, трехкратный отказ дать согласие на утверждение предложенной главой государства кандидатуры Председателя Правительства) регламентированы таким образом, что предоставление депутатам возможности занять принципиальную позицию нередко обесценивается угрозой их досрочного роспуска. А парламентариям, кроме импичмента, трудно выполнимого из-за сложнейшей конституционной процедуры, ответить нечем.

Даже в сфере законодательной деятельности, где позиции палат Федерального Собрания представляются, на первый взгляд, безупречными, преодолеть вето Президента квалифицированным (две трети) большинством обеих палат представляется достаточно трудным. Добавим к этому, что достичь консолидации усилий парламентариев непросто во многом из-за особенностей формирования Совета Федерации. Половину его составляют руководители исполнительной власти субъектов Федерации, которые входят в единую систему исполнительной власти и, естественно, по своим интересам ближе к Правительству и Президенту. Таким образом, в лице Совета Федерации Президент пока имеет противовес Государственной Думе, что является принципиальной особенностью действующей Конституции. Это ярко проявлялось в период, когда думское большинство составляли левые фракции (1996-1999 гг.). Реформирование Совета Федерации представляется одним из обязательных направлений повышения эффективности работы российского парламента.

Конституция дает Президенту широкие возможности для политических маневров. Так, при определенных обстоятельствах Президент может опереться на поддерживающее его большинство депутатов Государственной Думы, которое преодолеет при голосовании возражения (несогласие) Совета Федерации по конкретному законопроекту, как уже случалось.

Вместе с тем действия главы государства в отношении палат должны быть особенно взвешенными, выверенными и дальновидными. Конфликт с любой палатой, а тем более игнорирование ее мнения опасны для политической жизни страны. Последствия несогласованных действий могут не только негативно отражаться на взаимоотношениях Президента и палат парламента, но и привести к ухудшению общеполитической ситуации. Для главы государства обязательным и определяющим ориентиром в работе всегда является организация делового сотрудничества и взаимодействия с высшими органами государственной власти и ведущими политическими силами.

В отличие от классической президентской модели, действующей, например, в США, где на законодательном уровне не определен механизм разрешения противоречий между законодательной и исполнительной ветвями власти,*(4) российская модель позволяет главе государства решить эту задачу. На Президента РФ возложена конституционная обязанность обеспечивать согласованное функционирование и взаимодействие всех органов власти (ст. 80, 85 Конституции РФ). Никакие другие органы в силу Основного закона страны подобными полномочиями не обладают.

Отечественная система взаимодействия, как было отмечено, представляется уязвимой, так как в политической практике 90-х годов обратная связь не предусматривалась. Очевидно, что, поскольку взаимодействие тогда зависело лишь от одного органа власти, реализовать разнообразные возможности сотрудничества властей не представлялось возможным. Так, осуществление парламентом права отправить в отставку Правительство, используя вотум недоверия ему, весьма проблематично, учитывая право Президента принять решение о роспуске нижней палаты или отставке Правительства. Подобная альтернатива фактически загоняет в угол противоречия между Государственной Думой и Правительством. Получается, что законодательный и исполнительный органы находятся "на коротком поводке" у Президента, что, безусловно, свидетельствует о слабости российского парламента по сравнению с Конгрессом США и, тем более, парламентом Франции, который может отправить правительство в отставку, выразив ему недоверие, и сформировать правительство парламентского большинства.

Во Франции создатели Пятой республики намеревались установить исполнительную власть, предоставив главе государства в исключительное пользование высшую миссию национального арбитража, и передать "дисциплинированному и уравновешенному парламенту" функции принятия законов и контроля над правительством. В России же у разработчиков Конституции 1993 г. стремление было одно: установить такую президентскую власть, которая бы в полном объеме контролировала правительство, его формирование и отставку, т. е. наделить его всеми полномочиями по руководству государством (от определения основных направлений внутренней политики и руководства внешней политикой государства до издания указов нормативного и административно-распорядительного значения, необходимых для реализации своего политического курса). Примирительная (третейская) роль Президента РФ занимала в 90-е годы далеко не первое место в приоритетах его деятельности и еще ждет своего воплощения в жизнь.

Активная дискуссия, связанная с президентскими инициативами по совершенствованию организации государственной власти, широкое обсуждение юридической общественностью последствий проектируемых мер представляются исключительно важным делом. Высказываются полярные суждения, и без тщательной оценки правоведами и другими специалистами всех "за" и "против" каждого из предложений невозможно избежать ошибок - результата скоропалительных решений.

Л.А. Окуньков,

кандидат юрид. наук, директор

Института законодательства

и сравнительного правоведения

при Правительстве РФ

-------------------------------------------------------------------------

*(1) Радченко В.И. Президент в конституционном строе Российской Федерации. Саратов, 2000. С. 129.

*(2) Политические игры: что может произойти в стране после 26 марта // Независимая газета. 2000. 23 марта.

*(3) См., напр.: Еллинек Г. Общее учение о государстве. Спб., 1908. С. 404.

*(4) См.: Сравнительное конституционное право / Под ред. В.Е. Чиркина. М., 1996. С. 399.