Исключить показания обвиняемого из числа доказательств (Р. Куссмауль, "Российская юстиция", N 7, июль 2001 г.)

Исключить показания обвиняемого из числа доказательств

До принятия Конституционным Судом РФ постановления от 20 апреля 1999 г. по делу о проверке конституционности положений пп.1 и 3 ч.1 ст.232, ч.4 ст.248 и ч.1 ст.258 УПК РСФСР существовало два законных способа проверки заявлений подсудимых о применении к ним в ходе предварительного расследования незаконных методов. Первый заключался в проверке таких заявлений в том же судебном заседании путем тщательного исследования собранных органами расследования доказательств и получения и исследования новых доказательств. Второй способ состоял в возвращении уголовного дела на дополнительное расследование для проверки такого заявления путем проведения не только дополнительных следственных действий, но и дополнительных оперативно-розыскных мероприятий. Эти два способа проверки были рекомендованы судам постановлением Пленума Верховного Суда РСФСР от 21 апреля 1987 г. "Об обеспечении всесторонности, полноты и объективности рассмотрения судами уголовных дел" (в ред. постановления от 21 декабря 1993 г.).

Существовал еще и третий, достаточно распространенный в судебной практике, способ проверки подобных заявлений, о его широком применении пишут, например, заместитель председателя Ростовского областного суда В. Золотых (Проверка допустимости доказательств в уголовном процессе. Ростов-на-Дону, 1999), доцент МГЮА В. Никандров и заместитель председателя Кировского областного суда С. Ворожцов (Российская юстиция. 1995. N 8).

Суть этого способа состоит в том, что слушание дела откладывается, по делу назначается так называемая прокурорская проверка, по окончании которой к материалам дела приобщается копия постановления, вынесенного по результатам этой проверки (как правило, о возбуждении или прекращении уголовного дела, что подтверждают В. Никандров и С. Ворожцов в указанной статье), после чего суд с чувством выполненного долга продолжает рассмотрение отложенного дела и естественно (но противозаконно) признает допустимыми показания, данные подсудимым еще в качестве подозреваемого или обвиняемого.

Несмотря на распространенность прокурорской проверки заявлений подсудимых о незаконных методах расследования, она сама по себе тоже незаконна по следующим основаниям.

Во-первых, такая проверка означает, что по одному уголовному делу доказательства собираются, по другому (если оно возбуждено) - проверяются, а также собираются новые доказательства, что противоречит общему смыслу ст.ст.68, 69, 70 УПК.

Во-вторых, если прокурорская проверка проводится вообще без возбуждения уголовного дела, то это противоречит не только смыслу приведенных норм, но и общим принципам уголовно-процессуального права. Как можно проверять доказательства, добытые процессуальным путем, непроцессуальными средствами?

В-третьих, любой результат прокурорской проверки, даже оправдательный приговор в отношении лица, привлеченного к ответственности по ее итогам, не может иметь значения при оценке доказательств по первоначальному делу. Ведь при рассмотрении дела имеют значение только доказательства, перечень которых установлен в ст.69 УПК, а также преюдициальные акты, перечисленные в ст.28 УПК. Но ни постановления следственных органов, ни даже приговоры судов не отнесены ни к доказательствам, ни к преюдициальным актам. Они являются только обстоятельствами, препятствующими производству по делу в отношении того же лица по тому же обвинению. А обязательность приговора, определения, постановления суда, предусмотренная ст.358 УПК, не означает их преюдициальности.

В-четвертых, УПК не предусматривает возможности снятия дел с рассмотрения из-за назначения по ним прокурорских или иных проверок.

Чтобы деятельность прокуратуры по проверке заявлений о незаконных методах расследования дел была законной, необходимо, чтобы она осуществлялась в рамках того же уголовного дела. Получив уголовное дело на дополнительное расследование, прокурор должен возбудить дело по факту заявления о незаконных методах расследования, поскольку в таком заявлении всегда имеются достаточные данные, указывающие на признаки преступления. Но если эти признаки свидетельствуют о наличии посягательств на правосудие, то предварительное следствие должно проводиться следователем прокуратуры. А поскольку раздельное расследование прежнего и вновь возбужденного дела невозможно из-за недействительности доказательств, собранных в одном уголовном деле, для другого уголовного дела, то они должны объединяться в одном производстве.

Но такую проверку прокуратура может проводить только в случае возвращения дела на дополнительное расследование.

Конституционный Суд РФ указанным постановлением лишил суды права по своей инициативе направлять на дополнительное расследование дела для устранения неполноты предварительного следствия, тем самым ограничив возможности суда по проверке заявлений подсудимых о применении к ним незаконных методов расследования. Ведь маловероятно, чтобы ходатайства о направлении дела на дополнительное расследование заявлялись государственным обвинителем, а защитник в силу своего процессуального положения просто не имеет права заявлять подобные ходатайства. Схематично такое ходатайство защитника выглядело бы следующим образом: "Уважаемый суд, мой подзащитный заявил о применении к нему незаконных методов расследования, верить ему нельзя, прошу возвратить дело на дополнительное расследование для проверки его заявления".

При отсутствии ходатайств о возвращении дела на дополнительное расследование у суда оставалась "лазейка": возбудить в соответствии со ст.256 УПК уголовное дело в отношении лица, применявшего незаконные методы расследования, и направить его прокурору для производства предварительного расследования. Но постановлением Конституционного Суда РФ от 14 января 2000 г. по делу о проверке конституционности отдельных положений УПК РСФСР, регулирующих полномочия суда по возбуждению уголовного дела, суды лишены и такой возможности.

Следовательно, многие заявления подсудимых о применении к ним незаконных методов расследования останутся непроверенными. Нарушается ли этим право подсудимого на защиту? Представляется, что нет. Ведь непроверенность заявления подсудимого означает сомнительность обвинения, а в такой ситуации защита вправе рассчитывать на вынесение судом оправдательного приговора.

Думаю, что этими постановлениями Конституционный Суд подтолкнет судебную практику и законодателя к решению давно назревшей проблемы: нужно ли проверять показания подсудимых о применении незаконных методов расследования? Для ответа на этот вопрос нужно определить, в чем же заключается цель такой проверки.

Поскольку подсудимый не обязан доказывать свою невиновность, тем более что он не располагает процессуальными средствами самостоятельного сбора доказательств и проведения оперативно-розыскных мероприятий, следовательно, он и не обязан доказывать, что к нему применялись незаконные методы расследования. Значит, цель проверки состоит не в том, чтобы установить наличие доказательств, подтверждающих показания подсудимого о применении незаконных методов расследования, а в том, чтобы установить наличие доказательств, опровергающих его показания о незаконных методах. Но доказать неприменение физического, а тем более психического насилия практически невозможно. Ведь даже отсутствие телесных повреждений не является достоверным доказательством неприменения физического насилия.

Кроме того, на достоверность показаний подозреваемого, обвиняемого и подсудимого даже при отсутствии незаконных методов расследования оказывают влияние и различные иные факторы, например заблуждение, тяжелое стечение личных, семейных и иных обстоятельств, болезнь, насилие и угрозы со стороны подлинных преступников, их родственников или знакомых. Часто вину признают, чтобы отвести подозрение от брата, друга, мужа или жены; выйти на свободу для ухода за больным членом семьи или самому лечиться; не пропустить личное или деловое свидание; не оставить дом и имущество без присмотра и т.д. О наличии таких обстоятельств подсудимый может вообще не заявить, но это не означает, что на его показания не повлияли подобные обстоятельства.

Итак, никогда нельзя быть уверенным в достоверности показаний обвиняемого, подсудимого (если, конечно, в деле нет совокупности иных достоверных доказательств). Именно поэтому ст.77 УПК устанавливает, что признание обвиняемым своей вины не может быть положено в основу обвинения без совокупности доказательств.

Таким образом, если единственным доказательством являются показания обвиняемого, подсудимого, то они всегда сомнительны по изложенным причинам. Но если же имеется совокупность доказательств, то показания обвиняемого, подсудимого вообще не нужны. Следовательно, их необходимо исключить из числа доказательств.

Р. Куссмауль,

мировой судья (г. Сальск Ростовской области)

"Российская юстиция", N 7, июль 2001 г.