Апелляционное определение Верховного Суда Республики Дагестан от 23 июля 2013 г.

Апелляционное определение Верховного Суда Республики Дагестан от 23 июля 2013 г.
(Извлечение)

Верховного суда Республики Дагестан в составе: председательствующего судьи Бейтуллаевой З.А., судей Джарулаева А.К. и Загирова Н.В., при секретаре ФИО7, рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе ФИО1 на решение Магарамкентского районного суда Республики Дагестан от 24 апреля 2013 года, которым постановлено: в удовлетворении исковых требований ФИО15 к ФИО16 и Магарамкентскому межрайонному отделу УФРС государственной регистрации, кадастра и картографии по РД об обязании зарегистрировать договор залога земельного участка с жилым домом от "дата" отказать.

Заслушав доклад судьи Верховного суда Республики Дагестан Джарулаева А.К., истца ФИО1, и его представителя - ФИО8, действующего на основании доверенности N "адрес"1 от "дата", просивших решение суда отменить, апелляционную жалобу удовлетворить, представителя ответчика адвоката ФИО9, действующего на основании ордера N от "дата", просившего решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения, суд апелляционной инстанции по гражданским делам Верховного суда РД

УСТАНОВИЛ:

ФИО1 обратился в суд с исковым заявлением к ФИО2 и Магарамкентскому межрайонному отделу УФРС государственной регистрации, кадастра и картографии по РД об обязании зарегистрировать договор залога земельного участка с жилым домом от "дата", указывая, что "дата" между ним и ФИО2 был заключен договор займа. В соответствии с указанным договором ФИО2 занял у него деньги в сумме "." рублей с возвратом до "дата".

С целью обеспечения договора займа ФИО2 передал ему в залог земельный участок с жилым домом, который оформлен договором залога, удостоверенного нотариусом ФИО10 "дата". и находится по адресу: "адрес", кадастровый номер N. ФИО2 от регистрации указанного договора залога уклоняется, как и уклоняется от исполнения основного обязательства о взыскании долга. Просил суд обязать Магарамкентский межрайонный отдел Управления Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по РД зарегистрировать договор залога земельного участка с жилым домом от "дата".

Судом постановлено приведённое выше решение.

В апелляционной жалобе ФИО1 с указанным решением не согласен, считает его незаконным и необоснованным, вынесенным с нарушением норм материального и процессуального права, их неправильным применением, неправильным определением обстоятельств, имеющих значение для дела и недоказанности обстоятельств, имеющих значение для дела в совокупности, просит отменить решение суда 1 инстанции и вынести новое решение с удовлетворением его исковых требований по следующим основаниям.

Основанием для отказа в удовлетворении заявленных требований послужил вывод суда о нарушении договором залога, чьей регистрации требует истец, прав и законных интересов несовершеннолетних членов семьи ответчика. Правовым обоснованием послужило Постановление Конституционного Суда РФ от 08.06.2010г N13-П "По делу о проверки конституционности пункта 4 ст. 292 ГК РФ в связи с жалобой гражданки В.В.Чадаевой" (далее-Постановление). Суд посчитал, что вышеуказанное Постановление Конституционного Суда РФ применимо в настоящем деле, что обстоятельства дела, могут быть оценены исходя из норм, изложенных в Постановлении, что обстоятельства дела, являются доказанными и соответствуют положениям, изложенным в Постановлении Конституционного суда от 08.06.2010. Однако, указанные выводы суда первой инстанции являются ошибочными. Как усматривается из Постановления Конституционного суда РФ от 08.06.2010 Конституционный суд РФ постановил: "Признать пункт 4 статьи 292 ГК Российской Федерации в части, определяющей порядок отчуждения жилого помещения, в котором проживают несовершеннолетние члены семьи собственника данного жилого помещения, если при этом затрагиваются их права или охраняемые законом интересы, не соответствующим Конституции Российской Федерации, ее статьям 38 (часть 2), 40 (часть 1), 46 (часть 1) и 55 (части 2 и 3), в той мере, в какой содержащееся в нем регулирование -по смыслу, придаваемому ему сложившейся правоприменительной практикой, - не позволяет при разрешении конкретных дел, связанных с отчуждением жилых помещений, в которых проживают несовершеннолетние, обеспечивать эффективную государственную, в том числе судебную, защиту прав тех из них, кто формально не отнесен к находящимся под опекой или попечительством или к оставшимся (по данным органа опеки и попечительства на момент совершения сделки) без родительского попечения, но либо фактически лишен его на момент совершения сделки по отчуждению жилого помещения, либо считается находящимся на попечении родителей, при том, однако, что такая сделка -вопреки установленным законом обязанностям родителей - нарушает права и охраняемые законом интересы несовершеннолетнего".

Таким образом, при применении указанной нормы должны быть установлены и действовать в совокупности следующие обстоятельства:

1) несовершеннолетние должны подпадать под одну из категорий, указанных в Постановлении;

2) должен быть установлен факт проживания несовершеннолетнего в отчуждаемом жилом помещении;

3) сделка, направленная на отчуждение имущества, вопреки установленным законом обязанностям родителей - нарушает права и охраняемые законом интересы несовершеннолетнего.

Указанное положение, по смыслу, заложенному в нем, призвано ликвидировать пробел, имеющийся ГК РФ, направлено на расширение категорий тех несовершеннолетних, которые нуждаются в правовой защите, но по неизвестным причинам не включены в список несовершеннолетних, чьи интересы должны быть учтены согласно п. 4 ст. 292 ГК РФ. Так в настоящее время, в список несовершеннолетних, чьи интересы подлежат учету при совершении сделок по отчуждению имущества, в котором проживает несовершеннолетний гражданин и при которых необходимо согласие органа опеки и попечительства, расширен категорией несовершеннолетних, кто формально не отнесен к находящимся под опекой и попечительством или к оставшимся (по данным органа опеки и попечительства на момент совершения сделки) без родительского попечения, но либо фактически лишен его на момент совершения сделки по отчуждению жилого помещения, либо считается находящимся на попечении родителей, при том, однако, что такая сделка - вопреки установленным законом обязанностей родителей-нарушает права и охраняемые законом интересы несовершеннолетнего.

Исходя из анализа вышеуказанных норм, вопрос нарушаются ли права несовершеннолетних при совершении сделки по отчуждению жилого помещения, в котором проживает несовершеннолетний, решается органом опеки и попечительства, который дает или не дает согласие на совершение сделки, согласно п. 4 ст. 292 ГК РФ во взаимосвязи с Постановлением Конституционного суда РФ от 08.06.2010 N13-П.

По мнению ФИО1, несовершеннолетние члены семьи собственника (ответчика) ни к одной из категорий, указанных в Постановлении Конституционного Суда от 08.06.2010, п.4 ст. 292 ГК РФ не относятся. Нормы законодательства, изложенные в ст. 292 ГК РФ не предписывают и не обязывают получать согласие органа опеки и попечительства при совершении сделки по отчуждению жилого помещения, в котором проживает несовершеннолетний, находящийся на содержании родителей, в том случае, когда родители осуществляют свои обязанности надлежащим образом, исходя из предполагаемой добросовестности родителей по отношению к своим детям. Доказательств того, что родители несовершеннолетних членов семьи собственника исполняют свои обязанности надлежащим образом, обеспечивают их содержанием в суде первой инстанции не оспаривалось, доказательств того что родители несовершеннолетних лишены родительских прав, либо доказательств того, что родители фактически не исполняют своих обязанностей в суд не представлено. Следовательно, несовершеннолетние члены семьи собственника жилого помещения, не относятся ни к одной из категорий, указанных в п. 2 резолютивной части Постановления Конституционного Суда РФ от 08.06.2010.

Правоприменительная практика при решении вопроса, соблюдены ли требования ст. 292 ГК РФ, п.2 резолютивной части Постановления Конституционного Суда РФ от 08.06.2010 в случае, когда происходит отчуждение жилого помещения, в котором проживает несовершеннолетний, при условии, что его родители не лишены родительских прав ни фактически, ни юридически, а осуществляют свои родительские обязанности надлежащим образом, нарушения прав несовершеннолетних, предусмотренных ст. 292 ГК РФ во взаимосвязи с Постановлением Конституционного Суда РФ от 08.06.2010 не происходит.

Пункт 4 статьи 292 ГК Российской Федерации в действующей редакции закрепляет правовые гарантии для детей, оставшихся без попечения родителей, и как таковой не ущемляет права и интересы детей, чьи родители исполняют свои обязанности надлежащим образом. В соответствии с данным законоположением жилое помещение, в котором проживают несовершеннолетние члены семьи собственника, отчуждается, по общему правилу, исходя из предполагаемой добросовестности родителей по отношению к детям и обусловленного этим ограничения соответствующих правомочий органа опеки и попечительства по участию в решении данного вопроса.

Таким образом, с учетом правовой позиции Конституционного Суда РФ согласие органа опеки и попечительства при отчуждении жилого помещения необходимо, когда правом пользования жилым помещением обладают лица, находящиеся под опекой и попечительством. Согласие органа опеки и попечительства требуется тогда, когда несовершеннолетние члены семьи собственника остались без родительского попечения, причем об этом должно быть известно органу опеки и попечительства".

Поскольку несовершеннолетние дети истца ни формально, ни фактически не были лишены на момент совершения сделки по отчуждению жилого помещения родительского попечения, нарушений родителями определенных законом обязанностей по отношению к детям не установлено, что исключало применение порядка отчуждения жилого помещения, предусмотренного п. 4 ст. 292 ГКРФ.

Таким образом, приведенные примеры показывают, что применение п. 4 ст. 292 ГК РФ, Постановления Конституционного Суда РФ от 08.06.2010 имеет сферу действия в отношении определенной категории несовершеннолетних, к которым, несовершеннолетние члены семьи собственника (ответчика) в настоящем деле не относятся.

Факт проживания несовершеннолетнего в отчуждаемом жилом помещении, как и то обстоятельство, что отчуждаемое жилое помещение является единственным жильем несовершеннолетних детей, также является неустановленным и недоказанным. В судебном заседании вообще не установлено, проживал и проживает ли кто-либо в отчуждаемом жилом помещении. На момент заключения договора займа и залога в указанном жилом доме никто не проживал, он представлял собой каркас, причем в нем отсутствовали условия для проживания.

Таким образом, в суд первой инстанции не представлено доказательств, свидетельствующих о факте проживания несовершеннолетних членов семьи в отчуждаемом жилом помещении, в то время как указанные обстоятельства имеют существенное значение для применения норм п. 4 ст. 292 ГК РФ, Постановления Конституционного суда от 08.06.2010.

Существенным условием для применения п. 4 ст. 292 ГК РФ, является факт проживания несовершеннолетнего, подтвержденное право пользование жилым помещением на момент его отчуждения.

Между тем материалами дела не подтвержден факт вселения несовершеннолетнего в жилое помещение, проживание его в нем, приобретение право пользования этим жилым помещением.

Следовательно, у несовершеннолетнего не возникли права и охраняемые законом интересы на жилое помещение, которые бы подлежали защите по правилам пункта 4 ст. 292 ГК РФ.

При разрешении заявленного спора, пункт 4 ст. 292 ГК РФ, не подлежит применению.

Не исследованным и неустановленным обстоятельством дела является то, что сделка, направленная на отчуждение имущества, вопреки установленным законом обязанностям родителей - нарушает права и охраняемые законом интересы несовершеннолетнего. Не установлено, что договорные отношения по своему характеру являются несправедливыми, неравноценными, являются кабальными для какой либо стороны; не установлено, что в результате совершения сделки какая либо из сторон в значительной степени лишалась бы того, что имела бы, если бы подобная сделка не состоялась.

Судом не исследован надлежащим образом существо и характер договорных отношений, имеющих место между ФИО1(истцом) и ФИО2 Так, между истцом и ответчиком был заключен договор займа, а также с целью обеспечения договора займа был заключен договор залога земельного участка с жилым домом.

Исходя из анализа договора займа и заключенного в его обеспечение договора залога, можно сделать вывод, что условия договора имеют исключительно положительное значение как для самого ответчика, так и для членов его семьи, в том числе и для несовершеннолетних детей. Согласно п.5 Договора займа от "дата" Договор займа заключается без выплаты ФИО2 ФИО1 процентов на сумму займа, что свидетельствует о том, что указанная сделка является для сторон безвозмездной, т.е. ФИО1 не преследовал и не преследует цели получить какую либо выгоду, кроме того интереса, что сумма, взятая взаймы, будет своевременно возвращена, действовал исходя из доверительных отношений и в интересах ФИО2 Сделка, являющаяся в данном случае безвозмездной, не влечет негативных последствий, как для самого ответчика, так и для членов его семьи. Заключенный в обеспечение исполнения основного обязательства договор залога земельного участка с домом, по своей правовой природе является акцессорным, т.е. дополнительным, не предполагает абсолютный характер, из данного договора не следует, что его заключение ведет к утрате права собственности на закладываемое жилое помещение. Напротив, негативные последствия связанные с обращением взыскания на закладываемое имущество имеют место, когда залогодатель не исполняет свои обязанности надлежащим образом. Само по себе наличие заключенного договора залога как такового, не лишает права залогодателя, в том числе и членов его семьи на использование закладываемого жилого помещения.

Учитывая особую правовую природу договора залога, принимая во внимание то обстоятельство, что договор залога не является в своем правовом значении сделкой по отчуждению имущества, указанный договор, с учетом заключенного договора займа, не может быть признан в качестве сделки, нарушающей права и законные интересы несовершеннолетних членов семьи собственника отчуждаемого жилого помещения, напротив, является заключенным в интересах ФИО2 и членов его семьи.

В судебном решении Магарамкентского районного суда РД от 24.04.2013 указывается, что в случае государственной регистрации договора залога, у истца ФИО1 возникнет право на обращение взыскания на предмет залога, т.е. на реализацию заложенного дома. Однако, такой вывод является неверным. Во-первых, согласно ч. 3 ст. 196 ГПК РФ суд принимает решение по заявленным истцом требованиям, вместе с тем, суд первой инстанции необоснованно вышел за рамки заявленных требований, разрешив вопрос о требованиях, которые истцом предъявлены не были и не подлежали рассмотрению в рамках настоящего дела. Во - вторых, суд неправильно указал, что в результате регистрации договора залога у истца ФИО1 возникнет право на обращение взыскания на предмет залога, регистрация договора залога такого права не дает, согласно ст. 55 ФЗ "Об ипотеке (залоге недвижимости)", определяющей порядок обращения взыскания во внесудебном порядке в п. 1 ч. 5 установлено, что удовлетворение требований залогодателя во внесудебном порядке, когда предметом ипотеки является жилое помещение, принадлежащее физическому лицу на праве собственности не допускается, следовательно, право на обращение взыскания на предмет ипотеки актом регистрации не возникает, указанные требования подлежат рассмотрению в ином судебном заседании. Вместе с тем истец с указанным требованием не обращался, предметом иска являлось требование об обязании регистрационных органов зарегистрировать договор залога земельного участка с жилым домом.

Согласно п. 3 ст. 165 ГК РФ если сделка, требующая государственной регистрации, совершена в надлежащей форме, но одна из сторон уклоняется от ее регистрации, суд вправе по требованию другой стороны вынести решение о регистрации сделки. В этом случае сделка регистрируется в соответствии с решением суда.

Факт уклонения ответчика от регистрации договора залога земельного участка с жилым домом судом первой инстанции установлен и представителем ответчика не оспаривался.

На апелляционную жалобу истца ФИО1 представителем ответчика адвокатом ФИО9 подано возражение, в котором просит решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

Проверив материалы дела, выслушав стороны, обсудив доводы жалобы, суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что решение суда первой инстанции подлежит оставлению без изменения, апелляционная жалоба без удовлетворения по следующим основаниям.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении требования ФИО1 об обязании Магарамкентского межрайонного отдела УФРС государственной регистрации, кадастра и картографии по РД зарегистрировать договор залога жилого дома с земельным участком, суд первой инстанции, принимая во внимание постановление Конституционного Суда Российской Федерации по вопросу конституционности п. 4 ст. 292 ГК РФ (постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 8 июня 2010 г. N 13-П "По делу о проверке конституционности пункта 4 статьи 292 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданки В.В. Чадаевой" (далее - постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 8 июня 2010 г. N 13-П), исходил из того, что сделкой были нарушены права и охраняемые законом интересы несовершеннолетних детей ФИО2 - ФИО12, "дата" г.р. и ФИО13 "дата" г.р., которые постоянно проживают вместе с ответчиком в спорном жилом доме. Также судом первой инстанции было учтено, что при заключении сделки ФИО1 было известно о том, что ФИО2 имеются несовершеннолетние дети и они проживают совместно с ним, то есть дом был обременен правами третьих лиц.

С указанными выводами суда первой инстанции следует согласиться.

В соответствии с п. 2 ст. 292 ГК РФ переход права собственности на дом или квартиру к другому лицу является основанием для прекращения права пользования жилым помещением членами прежнего собственника, если иное не установлено законом.

Согласно п. 4 ст. 292 ГК РФ отчуждение жилого помещения, в котором проживают находящиеся под опекой или попечительством члены семьи собственника данного жилого помещения либо оставшиеся без родительского попечения несовершеннолетние члены семьи собственника (о чем известно органу опеки и попечительства), если при этом затрагиваются права или охраняемые законом интересы указанных лиц, допускается с согласия органа опеки и попечительства.

В абзаце 2 пункта 2 Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 8 июня 2010 г. N 13-П "По делу о проверке конституционности пункта 4 статьи 292 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданки В.В. Чадаевой" (далее - постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 8 июня 2010 г. N 13-П) указано на то, что применительно к реализации закрепленного статьей 40 (часть 1) Конституции Российской Федерации права на жилище, которое рассматривается международным сообществом в качестве одного из элементов права на достойный жизненный уровень (статья 25 Всеобщей декларации прав человека, статья 11 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах), правовое регулирование отношений по владению, пользованию и распоряжению объектами жилищного фонда должно обеспечивать каждому гарантированную статьями 45 (часть 1) и 46 Конституции Российской Федерации государственную, в том числе судебную, защиту данного конституционного права, которая должна быть полной и эффективной.

Регулирование прав на жилое помещение, в том числе при переходе права собственности на жилое помещение, должно осуществляться на основе баланса прав и охраняемых законом интересов всех участников соответствующих правоотношений; в тех случаях, когда имущественные права на спорную вещь имеют другие, помимо собственника, лица, этим лицам также должна быть гарантирована государственная защита их прав; при этом гарантии прав членов семьи собственника жилого помещения должны рассматриваться в общей системе действующего правового регулирования как получающие защиту наряду с конституционным правом собственности; признание приоритета прав собственника жилого помещения либо проживающих в этом помещении нанимателей, как и обеспечение взаимного учета их интересов зависят от установления и исследования фактических обстоятельств конкретного спора, т.е. не исключается необходимость учета особенностей конкретных жизненных ситуаций при разрешении соответствующих гражданских дел (абзац 7 пункта 2 постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 8 июня 2010 г. N 13-П).

В силу статей 38 (часть 2) и 40 (часть 1) Конституции Российской Федерации во взаимосвязи с ее статьей 17 (часть 3), согласно которой осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц, родители при отчуждении принадлежащего им на праве собственности жилого помещения не вправе произвольно и необоснованно ухудшать жилищные условия проживающих совместно с ними несовершеннолетних детей, и во всяком случае их действия не должны приводить к лишению детей жилища (абзац 1 пункта 4 постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 8 июня 2010 г. N 13-П).

Пункт 4 ст. 292 ГК РФ в части, определяющей порядок отчуждения жилого помещения, в котором проживают несовершеннолетние члены семьи собственника данного жилого помещения, если при этом затрагиваются их права или охраняемые законом интересы, признан Конституционным Судом Российской Федерации не соответствующим Конституции Российской Федерации, ее статьям 38 (часть 2), 40 (часть 1), 46 (часть 1) и 55 (части 2 и 3), в той мере, в какой содержащееся в нем регулирование - по смыслу, придаваемому ему сложившейся правоприменительной практикой, - не позволяет при разрешении конкретных дел, связанных с отчуждением жилых помещений, в которых проживают несовершеннолетние, обеспечивать эффективную государственную, в том числе судебную, защиту прав тех из них, кто формально не отнесен к находящимся под опекой или попечительством или к оставшимся (по данным органа опеки и попечительства на момент совершения сделки) без родительского попечения, но либо фактически лишен его на момент совершения сделки по отчуждению жилого помещения, либо считается находящимся на попечении родителей, при том, однако, что такая сделка - вопреки установленным законом обязанностям родителей - нарушает права и охраняемые законом интересы несовершеннолетнего.

Довод апелляционной жалобы от том, что материалами дела не доказан факт проживания несовершеннолетних детей в жилом доме, а также тот факт, что дом является нежилым, поскольку недостроен и представляет собой каркас, опровергается материалами дела.

Из свидетельства о государственной регистрации права от "дата" (л.д. 6) и самого договора залога от "дата" (л.д. 8-10) следует, что дом является жилым. Доказательств обратного истцом в порядке ст. 56 ГПК РФ не представлено.

Заложенное имущество является единственным жильем ответчика и членов его семьи, на него распространяются ограничения, установленные статьей 446 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Согласно пункту 1 статьи 334 Гражданского кодекса Российской Федерации в силу залога кредитор по обеспеченному залогом обязательству (залогодержатель) имеет право в случае неисполнения должником этого обязательства получить удовлетворение из стоимости заложенного имущества преимущественно перед другими кредиторами лица, которому принадлежит это имущество (залогодателя), за изъятиями, установленными законом.

В силу части 1 статьи 446 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации взыскание по исполнительным документам не может быть обращено на следующее имущество, принадлежащее гражданину-должнику на праве собственности: жилое помещение (его части), если для гражданина-должника и членов его семьи, совместно проживающих в принадлежащем помещении, оно является единственным пригодным для постоянного проживания помещением, за исключением указанного в настоящем абзаце имущества, если оно является предметом ипотеки и на него в соответствии с законодательством об ипотеке может быть обращено взыскание.

В соответствии с пунктом 1 статьи 78 Федерального закона "Об ипотеке (залоге недвижимости)" обращение залогодержателем взыскания на заложенные жилой дом или квартиру и реализация этого имущества являются основанием для прекращения права пользования ими залогодателя и любых иных лиц, проживающих в таких жилом доме или квартире, при условии, что такие жилой дом или квартира были заложены по договору об ипотеке либо по ипотеке в силу закона в обеспечение возврата кредита или целевого займа, предоставленных банком или иной кредитной организацией либо другим юридическим лицом на приобретение или строительство таких или иных жилого дома или квартиры, их капитальный ремонт или иное неотделимое улучшение, а также на погашение ранее предоставленных кредита или займа на приобретение или строительство жилого дома или квартиры.

Денежные средства по договору займа от "дата" выдавались для целей предпринимательской деятельности, а не для приобретения, строительства этого жилого дома, его улучшения.

При таких обстоятельствах даже при регистрации договора залога жилого дома на предмет залога не может быть обращено взыскание.

Как указано в Определении Конституционного Суда РФ от 04.12.2003 N 456-О "Об отказе в принятии к рассмотрению запроса Октябрьского районного суда города Ижевска о проверке конституционности абзацев первого и второго пункта 1 статьи 446 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации" положения статьи 446 ГПК Российской Федерации, запрещающие обращать взыскание не на любое принадлежащее должнику жилое помещение, а лишь на то, которое является для него единственным пригодным для проживания, направлены на защиту конституционного права на жилище не только самого должника, но и членов его семьи, в том числе находящихся на его иждивении несовершеннолетних, престарелых, инвалидов, а также на обеспечение охраны государством достоинства личности, как того требует статья 21 (часть 1) Конституции Российской Федерации, условий нормального существования и гарантий социально-экономических прав в соответствии со статьей 25 Всеобщей декларации прав человека.

Следовательно, законодатель, определив в абзацах первом и втором пункта 1 статьи 446 ГПК Российской Федерации пределы обращения взыскания по исполнительным документам на принадлежащее гражданину-должнику на праве собственности жилое помещение, и ограничив тем самым право кредитора на надлежащее исполнение вынесенного в его пользу судебного решения, не вышел за рамки допустимых ограничений конституционного права на судебную защиту, установленных статьей 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации.

Судом апелляционной инстанции принято также во внимание, что срок наступления обязательства по возврату заемных денежных средств наступил "дата" Договор залога, выступающий как средство обеспечения обязательства, на момент возникновения у ФИО1 права требования по договору займа зарегистрирован не был, следовательно, не был заключен и не выступал в качестве средства обеспечения обязательства.

Помимо этого, судом апелляционной инстанции учтено, что обращаясь с иском об обязании зарегистрировать договор залога, истец в просительной части искового заявления адресовал требование только к государственному органу Магарамкентскому МРО УФГСРКиК.

Между тем по смыслу нормы заложенной в п. 3 ст.165 ГК РФ надлежащим ответчиком по данному требованию является ФИО2, а не государственный орган регистрации. Решение суда о регистрации сделки является основанием для внесения соответствующей записи в единый государственный реестр прав на недвижимое имущество.

При таких обстоятельствах судом первой инстанции обоснованно отказано в возложении на Магарамкентский межрайонный отдел УФСГР кадастра и картографии по РД обязанности по регистрации договора залога.

Руководствуясь ст. ст. 327 - 328 ГПК РФ, суд апелляционной инстанции

ОПРЕДЕЛИЛ:

решение Магарамкентского районного суда Республики Дагестан от 24 апреля 2013 года оставить без изменения, апелляционную жалобу ФИО1 без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи