Апелляционное определение СК по гражданским делам Верховного Суда Кабардино-Балкарской Республики от 04 сентября 2013 г. по делу N 33-3035/2013

Судебная коллегия по гражданским делам

Верховного Суда Кабардино-Балкарской Республики в составе:

председательствующего Кучукова О.М.,

судей Хамирзова М.Х. и Эфендиева М.А.

при секретаре Дауровой А.Х.

с участием Маккаевой Б.И.

по докладу Кучукова О.М.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Маккаевой Б.И. к Министерству финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по КБР о компенсации морального вреда,

по апелляционной жалобе Маккаевой Б.И.

на решение Зольского районного суда КБР от 17 июня 2013 года.

Судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

8 марта 1944 года родители Маккаевой Б.И. по национальному признаку были подвергнуты политической репрессии в виде принудительного переселения из мест постоянного проживания в ссылку в Среднюю Азию, где находились под административным надзором. Маккаева Б.И., родившаяся ДД.ММ.ГГГГ в местах ссылки, также подвергнута политической репрессии, признана пострадавшей от политических репрессий. Из справки о признании пострадавшей от политических репрессий N от ДД.ММ.ГГГГ следует, что Маккаева Б.И. была репрессирована по политическим мотивам и на основании Закона РФ N 176-1 "О реабилитации жертв политических репрессий" от 18 октября 1991 года была реабилитирована. Утверждая, что политической репрессией ей причинены нравственные и физические страдания, то есть моральный вред, что причинённый моральный вред подлежит возмещению путём выплаты ей денежной компенсации в размере 5000000 руб., Маккаева Б.И. обратилась в Зольский районный суд КБР с иском к Министерству финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по Кабардино-Балкарской Республике о компенсации морального вреда путём взыскания в её пользу денежной компенсации в размере 5000000 руб. В обоснование заявленных требований Маккаева Б.И. указала на то, что применённой в отношении неё политической репрессией ей причинены нравственные и физические страдания, моральный вред, что ей как лицу, родившемуся в семье спецпереселенцев, на протяжении многих лет после возвращения на историческую родину приходилось жить с ярмом дочери изменников родины, слышать оскорбления в свой адрес и в адрес своего народа. Исключение с 1 января 2005 года из преамбулы Закона РФ "О реабилитации жертв политических репрессий" положения о возмещении морального вреда лицам, которые признаны жертвами политических репрессий, противоречит ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод, означает фактический отказ государства от возмещения морального вреда, причинённого политической репрессией, нарушает сохранявшееся за ней право на возмещение государством ущерба, причиненного нравственными страданиями, связанными с незаконным ограничением её прав и свобод в период применения к ней политической репрессии. Поскольку Российская Федерация как участник Конвенции о защите прав человека и основных свобод признает юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней, заявленные ею исковые требования должны быть разрешены с учетом правовой позиции, изложенной в Постановлении Европейского Суда по правам человека от 02 февраля 2010 года по делу "Клаус и Юрий Киладзе против Грузии", которым разрешены аналогичные правоотношения.

В письменных возражениях на поданный иск Управление Федерального казначейства по КБР просило оставить исковое заявление без удовлетворения.

Решением Зольского районного суда КБР от 17 июня 2013 года заявленный Маккаевой Б.И. иск оставлен без удовлетворения.

Считая решение суда незаконным и ошибочным, Маккаева Б.И. подала на него апелляционную жалобу, в которой просит решение суда отменить и принять по делу новое решение об удовлетворении заявленных ею исковых требований. В обоснование жалобы Маккаевой Б.И. приведены те же доводы, которыми обоснован заявленный ею иск. Кроме того, в жалобе указано, что в нарушение ч. 4 ст. 15 Конституции Российской Федерации при разрешении дела суд первой инстанции не применил нормы международного права, положения Конвенции о защите прав человека и основных свобод, не принял во внимание Постановление Европейского Суда по правам человека от 02 февраля 2010 года по делу "Клаус и Юрий Киладзе против Грузии", в результате чего незаконно отказал ей в иске.

Извещённое о месте и времени судебного заседания Министерство финансов Российской Федерации явку своего представителя в суд не обеспечило, о причинах его неявки не сообщил. В соответствии со ст. 67 ГПК РФ дело судебной коллегией рассмотрено в отсутствие не явившегося в судебное заседание представителя ответчика.

Заслушав доклад судьи Верховного суда КБР Кучукова О.М., обсудив доводы апелляционной жалобы, поддержанные Маккаевой Б.И., изучив материалы дела, судебная коллегия находит апелляционную жалобу необоснованной и подлежащей оставлению без удовлетворения, а решение суда подлежащим оставлению без изменения по следующим основаниям.

В соответствии со ст. 330 ГПК РФ основаниями для отмены решения суда первой инстанции в апелляционном порядке являются неправильное определение судом обстоятельств, имеющих значение для дела, недоказанность установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела, несоответствие изложенных в решении выводов суда обстоятельствам дела, нарушение или неправильное применение судом норм материального или процессуального права. Таких нарушений при разрешении дела судом не допущено.

Разрешая дело, суд первой инстанции правильно установил и в достаточной степени исследовал имеющие значение для дела обстоятельства, дал им надлежащую оценку, сделал выводы, соответствующие установленным обстоятельствам и исследованным доказательствам, правильно истолковал и применил нормы материального права и не допустил существенных нарушений норм процессуального права.

При разрешении дела суд первой инстанции применил нормы закона, регулирующие сложившиеся отношения, отразил в решении суть регулирующих спорные отношения законоположений. Выводы суда мотивированы, основаны на анализе норм действующего законодательства и фактических обстоятельств дела. Оснований не согласиться с выводами суда судебная коллегия не усматривает.

При разрешении дела суд первой инстанции правильно исходил из закреплённых в п. 1 ст. 54 Конституции Российской Федерации положений о том, что закон, устанавливающий или отягчающий ответственность, обратной силы не имеет. Суд обоснованно руководствовался закреплёнными в п. 1 ст. 4 ГК РФ положениями о том, что акты гражданского законодательства не имеют обратной силы и применяются к отношениям, возникшим после введения их в действие, тем, что действие закона распространяется на отношения, возникшие до введения его в действие, только в случае, когда это прямо предусмотрено законом.

На территории СССР впервые закон, предусматривающий возможность возмещения морального вреда, причинённого неправомерными виновными действиями причинителя вреда, присуждением в возмещение морального вреда денежной компенсации, был принят 31 мая 1991 года. Статьёй 131 Основ законодательства Союза ССР и республик от 31 мая 1991 года было установлено, что моральный вред (физические или нравственные страдания), причинённый гражданину неправомерными действиями, возмещается причинителем вреда при наличии его вины. До 31 мая 1991 года на территории СССР закона, предусматривающего возможность компенсации морального вреда выплатой денежной компенсации, не было.

Основы института компенсации морального вреда в Российской Федерации были заложены в ст. 151 ГК РФ, часть первая которого введена в действие с 1 января 1995 года.

В соответствии со ст. 5 Федерального закона РФ от 30 ноября 1994 года N 52-ФЗ "О введении в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", часть первая Гражданского кодекса РФ применяется к правоотношениям, возникшим после введения её в действие. По гражданским правоотношениям, возникшим до введения её в действие, часть первая Гражданского кодекса применяется к тем правам и обязанностям, которые возникнут после введения её в действие.

О том, что не подлежит возмещению моральный вред, причинённый гражданину до введения в действие закона, предусматривающего возможность компенсации такого вреда, в том числе и вреда, причинённого в результате политических репрессий, указано в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда". В частности, в абзаце 1 п. 6 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации указано, что если моральный вред причинен до введения в действие законодательного акта, предусматривающего право потерпевшего на его компенсацию, требования истца не подлежат удовлетворению, в том числе и в случае, когда истец после вступления этого акта в законную силу продолжает испытывать нравственные или физические страдания, поскольку на время причинения вреда такой вид ответственности не был установлен и по общему правилу действия закона во времени закон, усиливающий ответственность по сравнению с действовавшим на время совершения противоправных действий, не может иметь обратной силы (п. 1 ст. 54 Конституции Российской Федерации).

Из поданного Маккаевой Б.И. в суд искового заявления и из представленных ею доказательств следует, что моральный вред (нравственные и физические страдания) Маккаевой Б.И., за возмещением которого она обратилась в суд, был причинен в период с ДД.ММ.ГГГГ (со дня её рождения) до 1957 года (до прекращения политической репрессии), то есть до введения в действие Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик, до введения в действие ст. 151 ГК РФ.

Поскольку согласно закреплённым в п. 1 ст. 54 Конституции Российской Федерации и в п. 1 ст. 4 ГК РФ положениям, в соответствии с правовыми позициями, высказанными Верховным Судом Российской Федерации в п. 6 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 10 от 20 декабря 1994 года, и правовым позициям, высказанным Конституционным Судом Российской Федерации в Определении от 18 января 2005 года N 7-О, общим (основным) принципом действия закона во времени является распространение его на отношения, возникшие после его введения в действие, и только законодатель вправе распространить новые нормы на отношения, которые возникли до введения соответствующих норм в действие, то есть придать закону обратную силу, а законам, предусматривающим возможность возмещения морального вреда, обратная сила не придана, суд первой инстанции обоснованно отказал Маккаевой Б.И. в удовлетворении заявленного ею иска.

Принимая во внимание изложенное, судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции о том, что положения о компенсации морального вреда не распространяются на возникшие по поводу применённой к истице политической репрессии, так как моральный вред, за возмещением которого Маккаева Б.И. обратилась в суд, причинен ей до введения в действие ст. 131 Основ законодательства Союза ССР и республик, до введения в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации.

Ссылаясь на нормы Конституции Российской Федерации и на правовые позиции, изложенные в сохраняющих свою силу Определениях Конституционного Суда Российской Федерации, суд первой инстанции обоснованно посчитал не основанными на законе доводы Маккаевой Б.И. о том, что исключение с 1 января 2005 года из преамбулы Закона РФ "О реабилитации жертв политических репрессий" положения о компенсации морального вреда означает отказ государства от принятых на себя обязательств перед жертвами политических репрессий. Соглашаясь с выводами суда первой инстанции, судебная коллегия считает, что исключение с 1 января 2005 года из преамбулы Закона РФ "О реабилитации жертв политических репрессий" положения о компенсации морального ущерба не может рассматриваться как имеющее целью ущемление конституционных прав репрессированных, допускающее отказ государства от государственной поддержки данной категории граждан, поскольку это само по себе не исключает принятых на себя Российской Федерацией обязательств государства по защите законных интересов лиц, подвергнутых политическим репрессиям.

В силу ст. ст. 1, 6 - 11 Закона РСФСР от 26 апреля 1991 года "О реабилитации репрессированных народов" государство предусмотрело территориальную, политическую, социальную, культурную реабилитацию репрессированных народов, а также возмещение ущерба, причиненного репрессированным народам и отдельным гражданам со стороны государства.

18 октября 1991 года принят Закон Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий", целью которого является реабилитация всех жертв политических репрессий, подвергнутых таковым на территории Российской Федерации с 25 октября (7 ноября) 1917 года, восстановление их в гражданских правах, устранение иных последствий произвола и обеспечение посильной в настоящее время компенсации материального и морального ущерба.

Федеральным законом от 22 августа 2004 года N 122-ФЗ "О внесении изменений в законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу некоторых законодательных актов Российской Федерации в связи с принятием Федеральных законов "О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации" и "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" из преамбулы Закона Российской Федерации от 18 октября 1991 года "О реабилитации жертв политических репрессий" исключено положение о компенсации морального ущерба (п. 1 ст. 6).

Проверяя конституционность указанных нормативно-правовых положений, Конституционный Суд Российской Федерации сформулировал правовую позицию, согласно которой истолкование норм закона, как исключающих моральный вред из объема, подлежащего возмещению ущерба, не соответствовало бы статьям 52 и 53 Конституции Российской Федерации.

Закон Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий" принимался в целях компенсации материального и морального вреда, причиненного репрессированным лицам, однако используемые в нем специальные публично-правовые механизмы компенсации, в отличие от гражданского законодательства, не предусматривают разграничение форм возмещения материального и морального вреда. Такое регулирование, предполагающее возмещение, в том числе неимущественного вреда, само по себе нельзя рассматривать как нарушение прав, вытекающих из статей 52 и 53 Конституции Российской Федерации.

Согласно преамбуле Закона Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий" целью закона являлось обеспечение жертв политических репрессий посильной в настоящее время компенсацией материального и морального ущерба и, в соответствии с задачами государства, закрепленными в статье 7 Конституции Российской Федерации, предусматривает комплекс мер, направленных на социальную защиту этой категории граждан. По своей правовой природе данные виды государственной социальной поддержки являются льготами, носящими компенсаторный характер, призваны способствовать возмещению причиненного в результате репрессий вреда. Установление порядка предоставления данных льгот законодателем возложено на Правительство Российской Федерации (статья 17). Следовательно, льготы, которые устанавливались федеральным законодателем для реабилитированных лиц и лиц, признанных пострадавшими от политических репрессий, в их материальном выражении входят в признанный государством объем возмещения вреда, включая и моральный вред.

Право на такого рода льготы непосредственно из Конституции Российской Федерации не вытекает, поэтому определение правовых оснований их предоставления и круга субъектов, на которых они распространяются, входит в компетенцию законодателя.

Приведенная правовая позиция изложена в ряде сохраняющих свою силу Определениях Конституционного Суда Российской Федерации (от 10 июля 2003 года N 282-О, от 5 июля 2005 года N 246-О, от 27 декабря 2005 года N 527-О, от 17 октября 2006 года N 397-О, от 15 мая 2007 года N 383-О-П, от 24 июня 2008 г. N 620-О-П, и др.).

Таким образом, федеральным законодателем в соответствии с требованиями п. "в" ст.71 и ч.1 ст.76 Конституции РФ были установлены порядок и последствия реабилитации, определены формы, способы восстановления прав жертв политических репрессий, способы, формы и размеры возмещения государством вреда реабилитированным лицам и лицам, признанным пострадавшими от политических репрессий, в целях компенсации как материального, так и морального ущерба, общие принципы предоставления им мер социальной поддержки, а также гарантируемый минимальный уровень такой поддержки.

Принимая во внимание приведенные выше нормы закона и сложившуюся правовую позицию, судебная коллегия считает, что признание государством необоснованности и незаконности политических репрессий, принятие Закона РСФСР "О реабилитации репрессированных народов", Закона Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий", исполнение государством содержащихся в указанных правовых актах предписаний, а также предоставление реабилитированным лицам соответствующих льгот в целях создания благоприятных условий для реализации прав и свобод названными категориями граждан и обеспечение их социальной защищенности являются формами возмещения вреда, причиненного реабилитированным лицам, включающего и возмещение морального вреда.

Доводы о нарушении статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод, о необходимости применения при разрешении заявленных требований правовой позиции Европейского Суда по правам человека, изложенной в Постановлении от 02 февраля 2010 года по делу "Клаус и Юрий Киладзе против Грузии", изложенные в исковом заявлении и в апелляционной жалобе, были предметом разбирательства в суде первой инстанции. Этим доводам дана надлежащая правовая оценка. Они обоснованно признаны несостоятельными.

Суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу о том, что в соответствии с действующим в настоящее время законом у истицы не возникло отдельного права на денежную компенсацию причинённого ей морального вреда. Следовательно, отсутствуют основания считать, что при разрешении дела судом нарушены положения статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

При оценке содержащихся в апелляционной жалобе ссылок на Постановление Европейского Суда по правам человека от 02 февраля 2010 года по делу "Клаус и Юрий Киладзе против Грузии", судебная коллегия, соглашаясь с выводами суда первой инстанции, акцентирует внимание на то, что присужденная в пользу Клаус и Юрия Киладзе денежная сумма являлась не компенсацией морального вреда за имевшие место репрессии. Присуждённая в пользу заявителей денежная сумма является компенсацией за нарушение права заявителей на имущество по статье 1 Протокола N 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Поскольку ответчик (государство Грузия) уклонялся от осуществления мер по принятию законов, позволяющих гражданам, признанными жертвами политических репрессий, использовать права, провозглашённые государством, в том числе и право на возмещение материального вреда, Европейский Суд по правам человека в Постановлении от 02 февраля 2010 года признал жалобу обоснованной.

Законодательством Российской Федерации предусмотрен комплекс внутригосударственных средств правовой защиты граждан, признанных жертвами политических репрессий, установлены порядок, условия и размер возмещения причинённого материального вреда.

Доводы истицы о том, что и после реабилитации Карачаевского народа и возвращения Маккаевой Б.И. на историческую родину она продолжала испытывать нравственные страдания, связанные с "ярмом" дочери изменников Родины, что ей приходилось от разных людей, в том числе и от людей, наделённых властью, слышать в свой адрес оскорбления, судом первой инстанции проверены и обоснованно отвергнуты. Заявляя подобное, вопреки закреплённым в ст. 123 Конституции Российской Федерации, в ст. 12 ГПК РФ принципам состязательности гражданского процесса, закреплённым в ст. 56 ГПК РФ положениям о том, что каждая из сторон должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, Маккаева Б.И. не представила в суд доказательств, подтверждающих, обоснованность своих утверждений в этой части. Поскольку недоказанность тех обстоятельств, на которые ссылается истица в обоснование заявленных ею требований, влечёт отказ в иске, а утверждения Маккаевой Б.И. о том, что ей и после реабилитации от разных людей, в том числе и от людей, наделённых властью, приходилось слышать в свой адрес, что она дочь изменников Родины, другие оскорбления, не доказаны, суд обоснованно посчитал эти обстоятельства не установленными.

Таким образом, считая установленным, что в деле отсутствуют обстоятельства, которые в соответствии со ст. 330 ГПК РФ могут служить основаниями для отмены либо изменения решения суда в апелляционном порядке, что при разрешении дела суд первой инстанции принял по делу правильное, соответствующее установленным обстоятельствам, исследованным доказательствам и закону решение, судебная коллегия находит решение суда подлежащим оставлению без изменения, а апелляционную жалобу подлежащей оставлению без удовлетворения.

На основании изложенного, руководствуясь п. 1 ст. 328, ст. 329 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Зольского районного суда КБР от 17 июня 2013 года оставить без изменения, а апелляционную жалобу Маккаевой Б.И. оставить без удовлетворения.

Председательствующий: О.М. Кучуков.

Судьи: 1. М.Х. Хамирзов.

2. М.А. Эфендиев.

Копия верна.

Судья Верховного суда КБР О.М. Кучуков.