Решение Большой Палаты Европейского Суда по правам человека от 4 июля 2001 г. по вопросу приемлемости жалобы N 48787/99, поданной Илие Илашку, Александру Лешко, Андреем Иванцок и Тудором Петровым-Попой против Молдавии и Российской Федерации

Решение
Большой Палаты Европейского Суда по правам человека*
от 4 июля 2001 г. по вопросу приемлемости жалобы N 48787/99,
поданной Илие Илашку, Александру Лешко, Андреем Иванцок и Тудором Петровым-Попой против Молдавии и Российской Федерации

ГАРАНТ:

См. Постановление Европейского Суда по правам человека от 8 июля 2004 г. Дело "Илашку и другие против Молдавии и России" [Ilascu and others - Moldova and Russia] (жалоба N 48787/99) (Большая Палата) (извлечение)

Европейский Суд по правам человека в ходе заседания Большой Палаты, состоявшегося 4 июля 2001 года, в составе:

Председателя Большой Палаты

Л.Вильдхабера,

Судей:

Э.Пальм,

Х.Розакиса,

Г.Ресса,

Ж.-П.Коста,

Л.Феррари Браво,

Л.Лукайдеса,

Е.Макарчика,

К.Бырсана,

К.Джунгвирта,

Сэра Николаса Братца,

Ж.Касадеваля,

Дж.Хедигана,

В.Томассен,

Т.Панцыру,

Э.Левитса,

А.Ковлера,

с участием П. Дж. Махони, Секретаря-канцлера Суда,

имея в виду, что указанная жалоба была подана 5 апреля 1999 года и зарегистрирована 14 июня 1999 года,

принимая во внимание решение от 20 марта 2001 года, согласно которому Палата Первой Секции, в которую данное дело было первоначально направлено, уступила юрисдикцию в пользу Большой Палаты (в порядке ст.30 Конвенции),

принимая во внимание меморандум, представленный властями государств-ответчиков, а также ответные возражения заявителей;

принимая во внимание замечания, представленные властями Румынии в порядке вступления в процесс,

принимая во внимание устные заявления сторон и властей Румынии, сделанные в ходе судебного заседания 2 июня 2001 года,

с учетом обсуждений, состоявшихся 6 июня и 4 июля 2001 года,

принял следующее решение:

Фактические обстоятельства дела

Заявители - граждане Молдавии, 1952, 1955, 1961 и 1963 годов рождения соответственно, проживающие в городе Кишиневе, за исключением четвертого заявителя, который проживает в городе Тирасполе (Приднестровье, Молдавия). Первый и третий заявители имеют также румынское гражданство. В настоящее время заявители содержатся в заключении в года Тирасполе, за исключением первого заявителя, который был освобожден из-под стражи 5 мая 2001 года. Заявление подано супругами заявителей: Ниной Илашку, Татьяной Лешко, Евдокией Иванцок и Раисой Петровой-Попой. Второго заявителя в Суде представляет г-н Александру Танасе, член Кишиневской коллегии адвокатов, остальных заявителей представляет г-н Корнелиу Дину, член Бухарестской коллегии адвокатов.

А. Обстоятельства дела

Фактические обстоятельства дела, согласно материалам, представленным сторонами, состоят в следующем.

1. Общая вводная информация: события, связанные с отделением Приднестровья и провозглашением независимости Молдавии

Решением Верховного Совета СССР 2 августа 1940 года была образована Молдавская Советская Социалистическая Республика. В ее состав вошли часть Бессарабии и узкая полоса территории на левобережье реки Днестра, известная под названием Приднестровье, где проживает преимущественно славяноязычное население.

В июне 1990 года Молдавская Советская Социалистическая Республика была переименована в Советскую Социалистическую Республику Молдову. 23 июня 1990 года эта республика объявила о своем суверенитете.

2 сентября 1990 года было объявлено об образовании Приднестровской Молдавской Республики (ПМР).

23 мая 1991 года Советская Социалистическая Республика Молдова была переименована в Республику Молдову.

25 августа 1991 года "Верховный Совет ПМР" принял декларацию о независимости "ПМР".

27 августа 1991 года парламент Молдавии принял Декларацию о независимости Республики Молдова. Поскольку Четырнадцатая армия Одесского военного округа Министерства обороны СССР (далее - 14 армия), штаб-квартира которой находилась в года Кишиневе с 1956 года, была дислоцирована на территории Молдавии, парламент Молдавии обратился к правительству СССР с просьбой "начать переговоры с правительством Молдавии с тем, чтобы положить конец незаконной оккупации Республики Молдавии и вывести советские войска с молдавской территории".

1 декабря 1991 года в районах (raioane), расположенных на левобережье Днестра (в Приднестровье), состоялись президентские выборы, которые власти Молдавии объявили незаконными. Г-н Игорь Смирнов был избран "президентом ПМР".

В конце 1991 года - начале 1992 года происходили ожесточенные столкновения между силами сепаратистов и силами безопасности правительства Молдавии, в ходе этих столкновений погибли сотни людей.

6 декабря 1991 года президент, спикер парламента и премьер-министр Молдавии выступили с обращением к международному сообществу и Совету Безопасности ООН, в котором выразили протест против оккупации 3 декабря 1991 года молдавских городов и поселков Григориополь, Дубоссары, Слободзея, Тирасполь и Рыбницы на левобережье Днестра силами 14 армии под командованием генерал-лейтенанта Яковлева. Они заявили, что за этими действиями стоят органы власти СССР, в частности, Министерство обороны. Были выдвинуты обвинения в том, что военнослужащие 14 армии раздали военное снаряжение приднестровским сепаратистам и сформировали из них военные подразделения, терроризировавшие гражданское население.

5 марта 1992 года парламент Молдавии выразил протест против молчания российских властей (которое он охарактеризовал как пособничество) по поводу поддержки, якобы оказываемой приднестровским сепаратистам вооруженными формированиями российских казаков из Союза казаков - объединения, признанного российскими властями. Парламент Молдавии обратился к Верховному Совету Российской Федерации с просьбой вмешаться и обеспечить незамедлительный вывод российских казаков с территории Молдавии.

24 марта 1992 года парламент Молдавии выразил протест против вмешательства Российской Федерации в дела Молдавии, усмотрев таковые в заявлении Президиума Верховного Совета Российской Федерации от 20 марта 1992 года, содержавшем указания Молдавии о путях урегулирования конфликта в Приднестровье, которые обеспечили бы уважение прав "населения Приднестровья".

28 марта 1992 года президент Молдавии объявил о введении чрезвычайного положения.

Указом Президента Российской Федерации от 1 апреля 1992 года N 320 части и соединения Вооруженных сил бывшего СССР, дислоцированные на территории Молдавии, были переведены под юрисдикцию Российской Федерации, а 14 армия была преобразована в оперативную группировку российских войск в Приднестровском районе Республики Молдавии (далее - ОГРВ или "бывшая 14 армия").

20 мая 1992 года Постоянное бюро Парламента Республики Молдовы выразило протест против оккупации 19 мая 1992 года других регионов Приднестровья, являющихся неотъемлемой частью территории Молдавии, силами бывшей 14 армии Российской Федерации при поддержке казаков и российских наемников и военизированных формирований Приднестровья. В заявлении секретариата спикера отмечалось, что вооруженная агрессия со стороны Российской Федерации явилась нарушением суверенитета молдавского государства и норм международного права, сделала призрачными перспективы проводившихся в тот период переговоров в целях разрешения конфликта в Приднестровье. Обвиняя Российскую Федерацию в предоставлении оружия приднестровским сепаратистам, секретариат спикера парламента Молдавии призвал Верховный Совет Российской Федерации остановить агрессию и вывести Вооруженные силы России с территории Молдавии.

Этот протест был направлен и против выступлений вице-президента Российской Федерации г-на Руцкого в Москве и Тирасполе, в которых усматривались агрессивные настроения в отношении Молдавии, а также против заявления Военного Совета ОГРВ от 19 мая 1992 года.

26 мая 1992 года парламент Молдавии направил письмо в Верховный Совет Украины в связи с актом оккупации, совершенным 19 мая 1992 года, в котором была выражена благодарность парламента Молдавии украинским властям за то, что последние не сочли возможным принять участие в этом акте.

22 июня 1992 года парламент Молдавии выступил с призывом к международному сообществу и выразил протест против нового нападения на Приднестровье, совершенного 21 июня 1992 года войсками бывшей 14 армии Российской Федерации, в результате чего большое число гражданских лиц, опасаясь разрушений и грабежа, покинули свои дома. Парламент призвал международное сообщество направить к месту событий экспертов, чтобы остановить "геноцид" против местного населения.

21 июля 1992 года было заключено соглашение о прекращении огня. Его подписали Президент Молдавии г-н Снегур и Президент России г-н Ельцин при участии г-на Смирнова.

29 июля 1994 года в Молдавии была принята новая конституция, предусматривавшая, в частности, нейтралитет государства и запрещавшая размещение иностранных войск на его территории.

21 октября 1994 года между Молдавией и Российской Федерацией был подписан договор о правовом статусе воинских частей и соединений Российской Федерации, временно дислоцированных на территории Молдавии, а также были достигнуты договоренности о порядке и графике вывода войск. Договор предусматривал, что воинские части бывшей 14 армии будут выведены с территории Молдавии и что объекты, высвобождаемые после вывода войск, будут переданы местным властям Республики Молдавии, в течение трех лет после вступления договора в силу. 9 ноября 1994 года правительство Молдавии приняло решение об исполнении договора. Правительство Российской Федерации приняло решение (дата принятия решения неизвестна) о представлении договора в Государственную Думу на ратификацию.

20 марта 1998 года г-ном Черномырдиным от имени Российской Федерации и "президентом ПМР" г-ном Смирновым были подписаны соглашения по вопросам, связанным с имуществом бывшей 14 армии. Согласно этим документам, выручка от реализации излишков оружия, боеприпасов и иного имущества, которые могли быть реализованы в местах хранения, подлежала разделу между сторонами поровну: 50 процентов - Российской Федерации и 50 процентов - Приднестровью. Соглашениями также предусматривалась передача помещений, освобождаемых российскими военнослужащими, в распоряжение местных органов власти Приднестровья, по официальным документам, с указанием фактической стоимости объектов.

17 ноября 1998 года, ввиду того, что договор от 21 октября 1994 года так и не был ратифицирован Государственной Думой, Министерство иностранных дел Российской Федерации обратилось к Думе с просьбой снять этот договор с рассмотрения на том основании, что "любое дальнейшее решение Министерства вернуться к этому вопросу будет зависеть от развития отношений с Республикой Молдавией и с Приднестровьем, а также от политического урегулирования в регионе".

В январе 1999 года договор был снят с рассмотрения Думой и до сих пор не вступил в силу.

На саммите ОБСЕ 1999 г. в Стамбуле Российская Федерация обязалась завершить вывод своих войск с территории Молдавии к концу 2002 года. Правительство Российской Федерации представило Суду график, составленный штабом Сухопутных войск Российской Федерации, в котором указаны сроки и этапы вывода российских войск и вооружений с территории Приднестровья.

16 апреля 2001 года Президент Республики Молдавии г-н Воронин и Президент Российской Федерации г-н Путин подписали совместное заявление, в котором говорится (пункт 5):

"Президенты высказались за скорейшее справедливое решение приднестровской проблемы исключительно мирными средствами на основе уважения принципа суверенитета и территориальной целостности Республики Молдова и соблюдения международных стандартов в области прав человека".

2. О поддержке, якобы оказанной приднестровским сепаратистам Российской Федерацией: позиции заявителей

Заявители ссылались на следующие факты, которые, согласно их заявлениям, явно свидетельствуют о поддержке, оказанной приднестровским сепаратистам со стороны Российской Федерации:

(а) в ходе противостояния с Вооруженными силами правительства Молдавии воинские части Российской Федерации перешли на сторону сепаратистов, как и ранее Парканский инженерный батальон под командованием генерала Буткевича, уничтоживший мосты в Дубоссарах, Гуре Бакулуи-Бациоце и Кошнице;

(b) передача российских воинских частей Вооруженным силам Приднестровья;

(c) участие старших офицеров бывшей 14 армии в государственных делах на территории Приднестровья: военный комендант Тираспольского гарнизона бывшей 14 армии генерал Бергман в течение нескольких месяцев исполнял должность мэра города; от российского военного коменданта года Бендеры зависело решение вопросов освобождения заключенных и планов работы для них;

(d) участие военнослужащих бывшей 14 армии в выборах в Приднестровье, в военных парадах приднестровских Вооруженных сил и других общественных мероприятиях;

(e) присутствие казаков, прибывших из России для ведения боевых действий совместно с сепаратистами на основе соглашения с российскими властями;

(f) в заявлениях перед журналистами тогдашний вице-президент России г-н Руцкой признал "законность образования, созданного на левобережье Днестра";

(g) заявление Президента Российской Федерации г-на Ельцина по телевидению, которое было опубликовано и в печати: "Россия оказывала, оказывает и будет оказывать экономическую и политическую поддержку Приднестровью";

(h) Постановление Государственной Думы от 17 ноября 1995 года N 1334-I, в котором Приднестровье объявлено "зоной особых стратегических интересов Российской Федерации";

(i) соглашения от 20 марта 1998 года, подписанные г-ном Черномырдиным, выступавшим от имени Российской Федерации, и г-ном Смирновым от имени "ПМР" о разделе имущества бывшей 14 армии;

(j) выдача российских паспортов лидерам Приднестровья, в том числе г-ну Смирнову, г-ну Маракуте и г-ну Караману.

3. Арест и осуждение заявителей: позиция заявителей

Заявители были арестованы в период со 2 по 4 июня 1992 года лицами, заявлявшими, что они представляют власти "ПМР".

Илие Илашку, являвшийся в рассматриваемый период руководителем местного отделения Народного фронта Молдавии (партии, представленной в парламенте Молдавии) и активным сторонником объединения Молдавии и Румынии, был арестован 2 июня 1992 года, около 4:30 утра, когда 10-12 человек с автоматами ворвались в его дом в Тирасполе. Эти лица произвели обыск и изъяли некоторые вещи. Среди изъятых вещей был и пистолет, который, по словам заявителя, был подброшен лицами, проводившими обыск. Заявитель утверждал, что его арест и обыск были произведены без ордера. Заявителю сообщили, что его арестовывают потому, что, будучи членом Народного фронта, он представляет угрозу стабильности "ПМР", находившейся в состоянии войны с Молдавией. Заявитель Александру Лешко был арестован в ночь на 2 июня 1992 года в 2:45 ночи. На следующий день в его доме был произведен обыск, в присутствии соседей.

Андрей Иванцок был арестован в собственном доме 2 июня 1992 года в 8 часов утра. К нему явились несколько вооруженных людей, избили его прикладами автоматов и ногами. По словам заявителя, во время последовавшего за этим обыска были конфискованы несколько ковров, 50 тысяч рублей и "великолепные" часы.

Тудор Петров-Попа был арестован 4 июня 1992 года в 6:45 утра, двумя людьми, один из которых был полицейский Виктор Гусан. Примерно в 11 часов утра двое прокуроров, Старожук и Глазырин, произвели обыск, причем в отсутствие заявителя.

В обвинительном акте объемом в 140 страниц, в подготовке которого участвовал, в частности, и г-н Старожук, заявители обвинялись в ведении антисоветской деятельности и борьбы незаконными средствами против законного Приднестровского государства, под контролем Народного фронта Молдавии и Румынии. Им также были предъявлены обвинения в совершении ряда преступлений, предусмотренных Уголовным кодексом Республики Молдавии или Уголовным кодексом Молдавской ССР.

Заявители предстали перед "Верховным Судом Приднестровской Молдавской Республики", заседавшим в актовом зале завода им. Кирова, а затем в зале Тираспольского дома культуры. В период судебного разбирательства, которое началось 21 апреля 1993 года, а завершилось 9 декабря 1993 года, в зал суда допускались только граждане Молдавии, имевшие прописку в Приднестровье. В зале суда и на возвышении, на котором восседали судьи, находились вооруженные милиционеры и военнослужащие. Заявители находились в зале суда в железной клетке для подсудимых.

Свидетели, дававшие показания, имели возможность находиться в зале суда на протяжении всего заседания, их не просили удалиться, когда показания давали другие свидетели. Неоднократно во время суда заявители имели возможность общаться со своими адвокатами - только в присутствии вооруженных милиционеров. Слушания проходили в напряженной атмосфере, присутствовавшие на заседаниях представители общественности держали плакаты враждебного по отношению к заявителям содержания. В зале суда был сделан фотоснимок, который затем был опубликован в одной из молдавских газет и предъявлен заявителями в канцелярию Суда. На нем виден один из этих плакатов со словами: "Террористов - к ответу!".

Дело заявителей рассматривал суд в составе трех судей под председательством г-жи О.Ивановой, в прошлом судьи Верховного Суда Молдавии, которая была отстранена от этой должности решением парламента Молдавии от 5 февраля 1992 года. Второй судья - г-н А.Мязин, которому в период судебного разбирательства было 28 лет, до этого он в течение года проработал в генеральной прокуратуре Молдавии; третьим был г-н А.М.Зенин.

9 декабря 1993 года Суд вынес приговор. Первый заявитель был признан виновным в совершении ряда преступлений, предусмотренных Уголовным кодексом Молдавской ССР, в том числе в подстрекательстве к совершению преступлений против безопасности государства (ст.67), организации деятельности, направленной на совершение преступлений, представляющих крайнюю опасность для государства (ст.69), убийстве представителя государства с целью распространения террора (ст.63), убийстве (ст.88), незаконной реквизиции транспортных средств (ст.182), злостном уничтожении чужого имущества (ст.127) и незаконном или несанкционированном использовании боеприпасов или взрывчатых веществ (ст.227); он был осужден и приговорен к смертной казни с конфискацией имущества.

Второй заявитель был признан виновным в убийстве представителя государства с целью распространения террора (ст.63), злостном уничтожении чужого имущества (ст.127) и несанкционированном использовании боеприпасов или взрывчатых веществ (ст.227, § 2), осужден и приговорен к лишению свободы сроком на 12 лет с отбыванием наказания в лагере строгого режима и с конфискацией имущества.

Третий заявитель был признан виновным в убийстве представителя государства с целью распространения террора (ст.63), несанкционированном использовании и хищении боеприпасов или взрывчатых веществ (ст.227 и 227.1, § 2), незаконной реквизиции гужевого транспорта (ст.182, § 3), злостном уничтожении чужого имущества (ст.127) и совершении нападения (ст.96, § 2), был осужден и приговорен к лишению свободы сроком на 15 лет с отбыванием наказания в лагере строгого режима и с конфискацией имущества.

Четвертый заявитель был признан виновным в убийстве представителя государства с целью распространения террора (ст.63), совершении нападения (ст.96, § 2), незаконной реквизиции гужевого транспорта (ст.182, § 3), злостном уничтожении чужого имущества (ст.127) и несанкционированном использовании и хищении боеприпасов или взрывчатых веществ (ст.227 и 227.1, § 2), был осужден и приговорен к лишению свободы сроком на 15 лет с отбыванием наказания в лагере строгого режима и с конфискацией имущества.

В тот же день (9 декабря 1993 года) президент Республики Молдова объявил осуждение заявителей незаконным на том основании, что они были осуждены судом, который сам был неконституционным.

28 декабря 1993 года заместитель генерального прокурора Республики Молдова вынес постановление о проведении уголовного расследования в отношении "судей", "обвинителей" и других участников преследования и осуждения заявителей в Приднестровье по обвинению в незаконном аресте в соответствии со ст.190 и 192 Уголовного кодекса Республики Молдова.

3 февраля 1994 года Верховный Суд Республики Молдова по собственной инициативе рассмотрел приговор от 9 декабря 1993 года, вынесенный "Верховным Судом ПМР", отменил его на том основании, что вынесший его суд является неконституционным, и издал распоряжение о передаче дела государственному прокурору Молдавии на новое расследование в соответствии со ст.93 Уголовно-процессуального кодекса. О результатах этого расследования Суд не был проинформирован.

Кроме того, Верховный Суд Республики Молдова отменил распоряжение о содержании заявителей под стражей до суда, издал распоряжение об их освобождении из-под стражи и обратился к государственному прокурору с просьбой рассмотреть вопрос о целесообразности привлечения к ответственности судей так называемого Верховного Суда Приднестровья за вынесение заведомо незаконного приговора, что является преступлением, предусмотренным ст.190 - 192 Уголовного кодекса.

В связи с судебным решением от 3 февраля 1994 года власти "ПМР" не предприняли никаких действий.

Указом от 4 августа 1995 года президент Республики Молдова объявил амнистию в честь первой годовщины принятия Конституции Молдавии. Действие амнистии распространялось, в частности, и на обвинительные приговоры, вынесенные за преступления, а также на сами преступления, предусмотренные ст.227, 227.1 и 227.2 Уголовного кодекса, совершенные в ряде районов левобережья Днестра в период со 2 января 1990 года.

3 октября 1995 года парламент Молдавии принял решение, в котором, во-первых, обратился с просьбой к правительству Молдавии в срочном порядке решить проблему содержания заявителей под стражей в качестве политзаключенных и регулярно информировать парламент о ходе этой работы и о мерах, предпринимаемых в этой связи, и, во-вторых, призвал Министерство иностранных дел обратиться к государствам, в которых Молдавия имеет дипломатические представительства, твердо выступить за освобождение заявителей ("группы Илашку").

Первый заявитель, находясь в заключении, был избран в парламент Молдавии 25 февраля 1994 года и повторно 22 марта 1998 года, но так и не имел возможности приступить к исполнению обязанностей депутата.

16 августа 2000 года государственный прокурор отменил распоряжение от 28 декабря 1993 года на том основании, что незаконное лишение свободы карается по ст.190 и 192 Уголовного кодекса только в том случае, если это преступление совершено судьями и прокурорами, назначенными в соответствии с законодательством Республики Молдова, а в данном случае это было не так. Тогда же государственный прокурор принял решение о нецелесообразности возбуждения следствия по делу о незаконном лишении свободы или незаконном использовании полномочий или звания должностного лица, а эти преступления предусмотрены соответственно ст.116 и 207 Уголовного кодекса, на основании истечения срока давности.

В тот же день прокурор издал постановление о проведении уголовного следствия в отношении начальника тюрьмы в года Хлинайя по обвинению в незаконном лишении свободы и незаконном использовании полномочий и звания должностного лица на основании ст.116 и 207 Уголовного кодекса.

4 октября 2000 года по заявлению г-на Илашку власти Румынии предоставили ему румынское гражданство в соответствии с Законом Румынии о гражданстве (Закон N 21/1991).

В декабре 2000 года г-н Илашку был избран депутатом парламента Румынии.

10 апреля 2001 года г-н Иванцок также получил румынское гражданство.

5 мая 2001 года г-н Илашку был освобожден из заключения. Он сообщил, что 5 мая 2001 года его доставили в г.Кишинев, в одной машине с Владимиром Шевцовым, который известен под фамилией Антюфеев как "министр безопасности" Приднестровья. По прибытии в Кишинев г-н Шевцов в присутствии руководителя службы безопасности Молдавии г-на Пасата зачитал акт передачи заключенного, в котором говорилось: "Заключенный Илашку, приговоренный к смертной казни, передается компетентным органам Республики Молдовы". Вручив указанный документ, г-н Шевцов заявил, что приговор остается в силе и в случае возвращения г-на Илашку в Приднестровье будет приведен в исполнение.

4. Условия содержания заявителей под стражей: позиция заявителей

По словам первого заявителя, сразу после ареста его доставили в здание Министерства безопасности "ПМР", где находились пятеро неизвестных, которых ему представили как полковников службы контрразведки России. Те предложили ему в обмен на освобождение в интересах Приднестровья выдать себя за агента румынских спецслужб, используя навыки, полученные в период прохождения воинской службы в войсках спецназа СССР. Заявитель утверждает, что в ответ на его отказ от этого предложения ему сказали, что у него теперь одна дорога - в могилу.

Двух других заявителей доставили в отделение милиции в Тирасполе. Через несколько дней всех заявителей поместили на гауптвахту бывшей 14 армии, где продержали почти два месяца. Все это время у них не было возможности помыться и переодеться, они не получали писем, их лишь выводили на прогулку в тюремный дворик на 15 минут в день. Им не давали свиданий с адвокатами.

Г-н Илашку в первый раз получил свидание с адвокатом через несколько месяцев после ареста - в сентябре 1992 года.

В неустановленный день заявители были переведены в тюрьму года Тирасполя для подготовки к судебному процессу. В период содержания под стражей до суда заявители подвергались разного рода бесчеловечному и унизительному обращению: их жестоко избивали, травили собаками, изолировали друг от друга и подвергали активной обработке с использованием ложной информации о политической ситуации и состоянии здоровья их родственников, затем обещали освободить, если они подпишут признательные показания; им угрожали смертной казнью.

Илие Илашку несколько раз выводили на расстрел, зачитывали приговор; однажды тюремщики надели на него бронежилет и выстрелили в него; в другой раз ему завязали глаза и вывели в поле, где тюремщики стреляли в него холостыми патронами, пока он не потерял сознание.

Андрей Иванцок и Тудор Петров-Попа подвергались воздействию психотропных препаратов. После такого воздействия г-н Иванцок был доставлен на встречу с тележурналистом, перед которым он дал признательные показания. В результате указанного воздействия у заявителя возникли психические расстройства. Он пытался повеситься, разорвав на полосы свою футболку и сделав из них веревку, но попытка не удалась. После этого случая его раздели догола и на целые сутки оставили голым. Его направили на медицинское обследование в больницу в г.Одессу (Украина), где его обследовал врач и рекомендовал поместить его в психиатрическую лечебницу. Однако его привезли обратно в Тирасполь, где другой врач дал заключение, что он здоров.

Заявители содержались в тюрьме г.Тирасполя и после осуждения.

В 1994 году первого заявителя перевели в тюрьму в г. Хлинайя, где он содержался до 1998 года, после чего вновь был переведен в Тирасполь.

В письме, направленном в парламент Молдавии в марте 1999 года, в связи с правительственным кризисом в Молдавии г-н Илашку заявил о своей поддержке Иона Стурзы, кандидата на пост премьер-министра. Это письмо было оглашено спикером парламента, что позволило обеспечить необходимое большинство голосов для назначения г-на Стурзы на пост премьер-министра. В письме от 14 мая 1999 года Андрей Иванцок отмечал, что после того, как Илие Илашку написал упомянутое письмо, условия содержания заявителей, особенно Илие Илашку, ухудшились.

Заявителям были запрещены свидания и переписка.

Из-за таких условий содержания их состояние здоровья ухудшилось. Илие Илашку страдал острым артритом, у него гноились зубы, но ему не давали возможности обратиться к врачу. Кроме того, у него ухудшилось зрение.

Несмотря на состояние здоровья заявителей, им не давали возможности обратиться к врачу, а представителям Международного Красного Креста было отказано в просьбах встретиться с ними.

В письме от 14 мая 1999 года Андрей Иванцок указал, что 13 мая 1999 года к нему в камеру вошли какие-то люди в штатском, в вязаных шлемах с прорезями для глаз и избили его. Они били его дубинкой по голове, по спине, в печень и кулаками в грудь. Затем его выволокли в коридор, где он увидел, как полковник Гусаров бьет Илие Илашку головой о стену и пинает ногами. Затем г-н Гусаров вставил дуло пистолета Илашку в рот и угрожал застрелить его. Со слов полковника Гусарова заявители поняли, что подверглись нападению из-за того, что подали заявление в Европейский Суд по правам человека.

После этих событий заявителей два дня не кормили и три дня держали в темноте. В том же письме Андрей Иванцок призвал парламент и правительство Молдавии, международные средства массовой информации и правозащитные организации вмешаться и положить конец пыткам, которым подвергались он и остальные трое заявителей.

В письменном заявлении от 29 июля 1999 года Андрей Иванцок, который уже в течение 77 суток проводил голодовку в знак протеста против условий содержания, обвинил правительство Кишинева в том, что оно ничего не делает для защиты прав человека в Молдавии и "кутит" с лидерами приднестровских сепаратистов. Он также жаловался на то, что администрация тираспольской тюрьмы отказывает ему и Илие Илашку в возможности получения медицинской помощи, и указал, что Илие Илашку, которого некоторое время держали в одиночной камере, подвергается издевательствам. Из его камеры убрали всю мебель, у него забрали всю одежду, кроме жилета, его избивали люди из "спецназа" и предлагали ему покончить жизнь самоубийством. Один раз, по его словам, ему даже принесли заготовленную петлю.

В письме от 10 мая 2000 года первый заявитель сообщал, что у него не было возможности обратиться к врачу с 1997 года, когда его обследовали врачи из Кишинева и дали полное заключение о состоянии его здоровья. В том же письме заявитель обвинил власти Республики Молдова в лицемерии, так как, несмотря на заявления с требованиями об освобождении заявителей, на практике они делают "все", чтобы заявители не вышли на свободу.

5. Позиция властей Молдавии

В письменном меморандуме от 24 октября 2000 года власти Молдавии заявили, что согласны с информацией заявителей о событиях, предшествовавших их аресту, осуждению и содержанию в заключении. В тех же разъяснениях отмечается, что, разумеется, заявители были арестованы без каких-либо ордеров, что в течение двух месяцев их держали на территории гарнизона бывшей 14 армии и что обыски и конфискации также производились в отсутствие каких-либо ордеров.

Что касается информации заявителей об условиях их содержания, власти Молдавии считают, что эта информация вполне правдоподобна.

В ходе слушаний 6 июня 2001 года власти Молдавии заявили о своем желании отказаться от мнений, ранее выраженных в разъяснениях от 24 октября 2000 года, однако не выразили никакой новой позиции в отношении фактов, изложенных заявителями.

22 июня 2001 года власти Молдавии сообщили Суду, что у них нет никаких документов о помиловании или амнистировании г-на Илашку, а также документа, подтверждающего передачу его властям Республики Молдова. Президент Республики Молдова г-н Воронин узнал об освобождении г-на Илашку из письма, направленного ему г-ном Смирновым 5 мая 2001 года.

6. Позиция властей Российской Федерации

В отношении изложенных фактов власти Российской Федерации ограничились следующим.

Бывшая 14 армия находилась на территории Молдавии до того, как разразился конфликт в Приднестровье. Российские войска никоим образом не участвовали в этом конфликте и не участвовали в событиях, являющихся предметом жалоб заявителей. Однако в тех случаях, когда в отношении военнослужащих бывшей 14 армии предпринимались незаконные вооруженные действия, принимались соответствующие меры в соответствии с нормами международного права.

Соглашение о прекращении огня от 21 июля 1992 года со стороны Республики Молдовы было подписано не только президентом этого государства г-ном Снегуром, но и г-ном Смирновым. Российское правительство предоставило заверенный текст этого соглашения, на котором имеется собственноручная подпись г-на Смирнова без указания его должности, тогда как должности г-на Снегура и г-на Ельцина указаны. Российское правительство заявило, что Российская Федерация подписала указанное соглашение не как участник конфликта, а в качестве миротворца.

Власти оспорили тот факт, что заявители были задержаны на территории гарнизона бывшей 14 армии и что указанная армия принимала участие в их аресте. В частности, власти утверждают, что полковник Гусаров не служил в российских частях, дислоцированных на территории Приднестровья, а служил в "Министерстве внутренних дел ПМР". Однако власти не исключают, что некие лица, утверждавшие, что они - военнослужащие бывшей 14 армии, могли принимать участие в событиях, являющихся предметом данной жалобы, но при этом отмечают, что если бы это действительно было так, подобные действия явились бы грубым нарушением российского законодательства, и виновные были бы наказаны за свои деяния.

Кроме того, правительство отметило, что сохраняло нейтралитет в этом конфликте и, в частности, не оказывало никакой поддержки, ни военными, ни финансовыми средствами ни одной из сторон, равно как и представители бывшей 14 армии.

7. Международная реакция на осуждение заявителей и содержание их в заключении

28 сентября 1999 года Председатель Парламентской Ассамблеи Совета Европы и Генеральный секретарь призвали сепаратистские власти Приднестровья предоставить возможность представителям Международного Красного Креста (МКК) встретиться с заявителями и потребовали незамедлительного улучшения условий их содержания.

B. Заявления и оговорки, сделанные Республикой Молдова

Документ о ратификации Конвенции, представленный Республикой Молдова 12 сентября 1997 года, содержит ряд заявлений и оговорок, которые приводятся ниже в части, касающейся данного дела:

"1. Республика Молдова заявляет, что не сможет гарантировать соблюдение положений Конвенции, касающихся упущений и действий органов самопровозглашенной Приднестровской республики в пределах территории, фактически находящейся под контролем указанных органов, вплоть до окончательного и определенного разрешения конфликта в регионе.

2. В соответствии со статьей 64 (в настоящее время статья 57) Конвенции Республика Молдова формулирует оговорку в отношении статьи 4...

3. В соответствии со статьей 64 Конвенции Республика Молдова формулирует оговорку в отношении статьи 5, пункта 3...

4. В соответствии со статьей 64 Конвенции Республика Молдова формулирует оговорку в отношении статьи 5...

5. Республика Молдова толкует положения, изложенные во втором предложении статьи 2 первого Дополнительного протокола..."

С. Соответствующее национальное законодательство

Статья 11 Конституции Молдавии от 29 июля 1994 года гласит:

"(1) Республика Молдова провозглашает постоянный нейтралитет.

(2) Республика Молдова не дает разрешения на размещение иностранных войск на своей территории".

Статья 116 Уголовного кодекса предусматривает:

"Незаконное лишение человека свободы наказывается лишением свободы сроком до одного года.

Незаконное лишение человека свободы, повлекшее угрозу жизни или здоровью потерпевшего или связанное с причинением ему телесных страданий, наказывается лишением свободы сроком от одного года до пяти лет".

Статья 207 Уголовного кодекса:

"Незаконное использование полномочий или звания должностного лица, если это послужило основой для совершения преступления, наказывается штрафом на сумму не более тридцати минимальных размеров оплаты труда либо исправительными работами сроком до двух лет, либо лишением свободы сроком до двух лет".

Суть жалобы

Заявители утверждают, что Молдавией и Российской Федерацией совершены следующие нарушения Конвенции.

1. Заявители жаловались, что содержались в заключении в нарушение ст.5 Конвенции. Они утверждают, что содержание их под стражей было незаконным и что осудивший их суд, а именно "Верховный Суд ПМР", не был судом надлежащей юрисдикции. Они считают себя политзаключенными и также утверждают, что, хотя обвинительные приговоры в отношении них были отменены решением Верховного Суда Молдавии от 3 февраля 1994 года, который также издал распоряжение об их освобождении, правительство Молдавии не приняло никаких мер для исполнения этого решения.

2. Заявители жаловались на то, что в "Верховном Суде ПМР" им не было обеспечено справедливое судебное разбирательство. При этом они ссылались на ст.6 Конвенции.

3. Ссылаясь на ст.2 Конвенции, г-н Илашку заявил, что его незаконно приговорили к смертной казни. Он утверждал, что его в любой момент могут казнить.

4. Согласно ст.3 Конвенции заявители жаловались на условия содержания. Не говоря уже о том, как с ними обращались надзиратели, сами условия содержания в тираспольской тюрьме были равносильны бесчеловечному и унизительному обращению. Наконец, они заявляли, что не имели возможности обратиться к врачу, несмотря на расшатанное здоровье. Г-н Илашку также жаловался на условия содержания в тюрьме в ожидании исполнения смертного приговора. Он заявил, что перед освобождением его держали в камере-одиночке, куда не проникал дневной свет; он был лишен возможности переписываться с внешним миром; ему было запрещено общаться с другими заключенными; он не виделся с адвокатом с 1993 года; он не имел возможности обратиться к врачу.

5. Ссылаясь на существо ст.8 Конвенции, заявители утверждали, что власти Тирасполя не давали им возможности свободно вести переписку и не давали свиданий с родственниками. В частности, они жаловались на то, что администрация тюрьмы не позволяла им обращаться в Суд, в результате чего рассматриваемую жалобу пришлось подавать их супругам.

6. Ссылаясь на ст.1 Протокола N 1, они также жаловались на то, что после суда было конфисковано их имущество, что противоречит положениям ст.6 Конвенции.

Заявители утверждали, что ответственность за вышеописанные нарушения несут власти Молдавии, не предпринявшие никаких мер, чтобы пресечь эти нарушения. Они также заявляли, что эту ответственность разделяют и власти Российской Федерации, на том основании, что территория Приднестровья de facto находится под контролем Российской Федерации.

Наконец, согласно жалобам заявителей, указанные нарушения не прекращаются и до сих пор.

Процедура

Данная жалоба была подана в Суд 14 июня 1999 года.

4 июля 2000 года Суд (Первая Секция) принял решение коммуницировать указанную жалобу властям государств-ответчиков с предложением представить свою позицию по поводу приемлемости и существа жалобы. Суд также принял решение о придании этому делу первоочередного статуса согласно Правилу 41 Регламента Суда.

25 сентября 2000 года власти Молдавии обратились с ходатайством о продлении срока, установленного для предоставления ими разъяснений. Это ходатайство было удовлетворено решением Председателя, который установил новый срок представления разъяснений правительствами обеих стран - 25 октября 2000 года. Власти Молдавии представили свой меморандум 24 октября 2000 года, власти Российской Федерации - 16 октября 2000 года.

Заявители представили свои комментарии 2 января 2001 года.

4 декабря 2000 года Постоянный представитель Румынии при Совете Европы проинформировал Суд о том, что 4 октября 2000 года, в соответствии с Законом Румынии о гражданстве (Закон N 21/1991) власти Румынии удовлетворили ходатайство заявителя Илие Илашку и его супруги Нины о предоставлении им румынского гражданства.

16 февраля 2000 года, в соответствии с положениями п.2 ст.36 Конвенции, Председатель Палаты предложил властям Румынии представить в письменном виде замечания по данному делу. Замечания были представлены 27 апреля 2001 года.

20 марта 2001 года ввиду отсутствия возражений сторон Первая Секция приняла решение об уступке юрисдикции в пользу Большой Палаты.

Решением от 4 мая 2001 года Большая Палата подтвердила решение о рассмотрении жалобы в первоочередном порядке и о допущении властей Румынии к участию в процессе.

6 июня 2001 года в здании Суда по правам человека в года Страсбурге состоялось открытое слушание дела (согласно п.4 Правила 54). После совещания с членами Большой Палаты Председатель пригласил представителей властей Румынии участвовать в заседании (ст.36 Конвенции).

В заседании Суда приняли участие:

(а) от властей Молдавии:

г-н Виталий Пырлог, Уполномоченный Молдавии при Суде,

(b) от властей Российской Федерации:

г-н Павел Лаптев, Уполномоченный Российской Федерации при Суде,

г-н Юрий Берестнев, г-н Сергей Волковский, г-н Александр Новожилов и г-н Владимир Кулаков, советники,

(с) от властей Румынии:

г-жа Роксана Ризойю, Уполномоченный Румынии при Суде,

(d) от заявителей:

г-н Корнелиу Дину и г-н Александру Танасе, адвокаты.

На заседании также присутствовали заявитель Илие Илашку и супруга заявителя Александру Лешко - Татьяна Лешко.

Суд заслушал обращения г-на Пырлога, выступавшего от имени властей Молдавии, г-на Лаптева, выступавшего от имени властей Российской Федерации, г-жи Ризойю, выступавшей от имени властей Румынии, и г-на Дину и г-на Танасе, выступавших от имени заявителей.

8 июня 2001 года председатель Большой Палаты затребовал у сторон и властей Румынии дополнительные сведения и документы.

Затребованные сведения и документы были представлены властями Румынии 14 июня 2001 года, властями Молдавии 22 июня 2001 года, властями Российской Федерации 25 июня 2001 года и заявителями 2 июля 2001 года.

Вопросы права

В письменных и устных разъяснениях правительства-ответчики выразили ряд возражений по поводу приемлемости жалобы. Суд рассмотрит высказанные возражения в следующем порядке:

I. По поводу юрисдикции и ответственности правительств-ответчиков за действия, в отношении которых предъявлены жалобы;

II. По поводу юрисдикции Суда с учетом условия ratione temporis;

III. По поводу правомерности утверждений г-на Илашку, что он является жертвой нарушения прав;

IV. К вопросу об исчерпанности внутренних средств правовой защиты;

V. По существу жалобы.

I. По поводу юрисдикции и ответственности властей Молдавии и России
за действия, в отношении которых предъявлены жалобы

1. Заявления лиц, выступивших в Суде

(а) Доводы властей Молдавии

Власти Молдавии утверждают, что органы Республики Молдова не контролировали территорию на левобережье Днестра, где были совершены действия, в отношении которых предъявлены жалобы, и что де факто заявители, соответственно, не подпадали под юрисдикцию властей Молдавии. Ссылаясь на заявление, сделанное Молдавией в документе о ратификации Конвенции, который был представлен 12 сентября 1997 года, правительство указало, что на момент ратификации Конвенции Молдавией указанное государство не имело контроля над территорией на левобережье Днестра. Молдавия не могла бы ратифицировать Конвенцию, если бы у нее не было возможности сделать указанное заявление, поскольку для того, чтобы Конвенция действовала, необходимо, чтобы данное государство было в состоянии предоставить права, предусмотренные Конвенцией, и обеспечить их реализацию. Следовательно, у властей Молдавии не было иного выбора, кроме как сделать упомянутое заявление, чтобы оградить себя от ответственности за действия, совершаемые неподконтрольными ему лицами и органами.

По мнению властей Молдавии, указанная оговорка удовлетворяла требованиям ст.57 Конвенции. Эту оговорку следует истолковывать как заявление, содержащее отрицание, предусмотренное бывшей ст.25 Конвенции, а в период с 1 ноября 1998 года - ст.34 Конвенции, в том смысле, что Молдавия не признает юрисдикцию Суда в отношении индивидуальных жалоб, направленных против Республики Молдовы, в связи с действиями и упущениями органов "ПМР" на территории, фактически контролируемой упомянутыми органами, вплоть до окончательного урегулирования конфликта в регионе. Правительство признало, что данная оговорка не касается конкретного закона, но заявило, что отсутствие реального контроля над отколовшейся территорией является объективным фактом, который не поддается регулированию тем или иным законом. Наконец, указанная оговорка не носит общего характера, так как имеет четкую формулировку и сферу применения, а именно в отношении территории Приднестровья.

В меморандуме властей Молдавии отмечалось, что в данном случае нельзя исключить совместную применимость ст.56 и 57 Конвенции. Статья 29 Венской конвенции дает государствам возможность, за исключением случаев, предусмотренных соответствующим договором, ограничивать территориальную сферу действия этого договора, что позволяет Суду использовать расширительное толкование ст.56 Конвенции. Правительство согласилось с тем, что назначение указанной статьи - в том, чтобы позволить государству распространить действие Конвенции на территорию, за внешние сношения которой данное государство несет ответственность, но отметило, что Суд впервые сталкивается с ситуацией, подобной рассматриваемой, когда государство согласилось нести обязательства согласно Конвенции, несмотря на то, что часть ее территории de facto ему не подконтрольна.

Власти Молдавии отметили, что осуществление ограниченного сотрудничества между властями Молдавии и властями Приднестровья ни в коем случае не означает, что первые контролируют указанную территорию. Что касается процедуры, которая использовалась для организации посещений Приднестровья молдавскими и международными делегациями, власти Молдавии обращались к властям Приднестровья, и последние по своему усмотрению принимали решения о возможности или невозможности тех или иных визитов и в случае согласия брали на себя их организацию. Действительно, у лидеров Приднестровья имеются молдавские служебные паспорта. Это связано с тем, что переговоры в отношении конфликта в Приднестровье нередко проводятся за границей, и лидеры Приднестровья просто не смогли бы принимать участия в таких переговорах, если бы власти Молдавии не выдали им паспорта.

В письменном меморандуме от 24 октября 2000 года власти Молдавии утверждали, что в данном случае следует рассматривать и вопрос об ответственности Российской Федерации, в связи с размещением российских войск и военной техники на территории Приднестровья. Власти Молдавии сослались в этой связи на решение Комиссии от 10 июля 1978 года по делу "Кипр против Турции" (жалоба N 8007/77) и на Постановление Европейского Суда по делу "Луизиду против Турции" (Loizidou v. Turkey) (preliminary objections) (Постановление от 23 марта 1995 года, Series А, N 310).

В ходе судебного заседания 6 июня 2001 года власти Молдавии указали, что желают отказаться от ранее высказанного мнения о возможной ответственности Российской Федерации, чтобы избежать нежелательных последствий, а именно блокирования процесса, направленного на прекращение конфликта в Приднестровье и освобождение из тюремного заключения остальных заявителей.

(b) Доводы властей Российской Федерации

Власти Российской Федерации заявили, во-первых, что Суд не правомочен рассматривать жалобу по существу в части, направленной против Российской Федерации, так как действия, являющиеся предметом жалобы, не подпадают под "юрисдикцию" Российской Федерации в значении, предусматриваемом ст.1 Конвенции.

Российская Федерация не имела ранее и не имеет в настоящее время какой-либо юрисдикции в отношении Приднестровья, территории, принадлежащей Республике Молдова. В частности, Российская Федерация никогда не осуществляла оккупацию части территории Республики Молдова, а вооруженные силы, дислоцированные на территории указанного государства, находятся там с согласия Молдавии. Части и подразделения бывшей 14 армии не принимали участия в вооруженном конфликте между Молдавией и Приднестровьем, а выполняли роль буфера между сторонами конфликта. На них возложены миротворческие обязанности, и они предотвратили обострение конфликта и рост числа жертв среди гражданского населения. Только в ответ на незаконные вооруженные действия, как со стороны Тирасполя, так и со стороны Молдавии, в отношении военнослужащих бывшей 14 армии последние были вынуждены защищаться. Более того, согласно договору от 21 июля 1992 года, Российская Федерация не являлась участником вооруженного конфликта, хотя и подписала указанный договор в качестве гаранта. Президент Российской Федерации указом от 1 апреля 1992 года N 320 перевел воинские части бывшего СССР, располагавшиеся на территории Республики Молдова, под юрисдикцию Российской Федерации, чтобы предотвратить любые претензии тираспольских властей в отношении вооружений и военного имущества бывшей 14 армии.

Российская Федерация никогда не оказывала властям Приднестровья какой-либо военной, финансовой или иной поддержки. Для Российской Федерации оказалось невозможным выполнить принятое в 1994 г. обязательство о выводе своих войск с территории Республики Молдова к согласованному сроку, а именно в течение трех лет после подписания упомянутого договора, так как вывод войск зависел не только от Российской Федерации. Власти России указывали, что в ходе саммита ОБСЕ в Стамбуле установленный срок был продлен до 31 декабря 2002 года и что они безусловно намерены выполнить достигнутые в Стамбуле договоренности.

В заключение отмечалось, что российское военное присутствие на территории Республики Молдова (с согласия последней), направленное на поддержание мира в республике, не может повлечь ответственность Российской Федерации, предусмотренную ст.1 Конвенции.

Российские власти заявили, что всегда были против присутствия российских казаков на территории Молдавии. Россия никогда не признавала и не признает самопровозглашенную "ПМР". Российская Федерация считает Приднестровье неотъемлемой частью территории Республики Молдова, равно как и Гагаузию. Российская Федерация не имеет консульства на территории Приднестровья, хотя этот вопрос и являлся предметом обсуждений с Республикой Молдова на протяжении долгого времени. Что касается договоренностей от 20 марта 1998 года по вопросам, связанным с имуществом бывшей 14 армии (см. выше "Фактические обстоятельства дела"), это были договоренности, заключенные на основе частного права между двумя частными субъектами, а не в рамках международного права, и на их основании нельзя делать вывод о каком-либо признании "ПМР" Российской Федерацией.

Российские власти также отметили, что в тот же день, в присутствии представителя ОБСЕ, были подписаны еще три международных соглашения.

Российские власти далее заявили, что Российская Федерация de-facto не контролировала территорию Приднестровья и что указанный регион учредил собственные органы власти. Поскольку Приднестровье является частью территории Молдавии, ответственность за деяния, совершенные в указанном регионе, лежит на Республике Молдова.

Наконец, власти России заявили, что российские военнослужащие не принимали участия в действиях, являющихся предметом жалоб, в связи с арестом, содержанием под стражей и осуждением заявителей.

(с) Доводы заявителей

Заявители утверждали, что заявление Республики Молдова в отношении территориальной сферы действия Конвенции представляет собой оговорку общего характера и не отвечает условиям ст.57 Конвенции, так как не затрагивает какое-либо конкретное положение Конвенции и сделана была не в отношении какого-либо конкретного закона.

Заявители считают, что заявление властей Молдавии можно охарактеризовать просто как заявление в отношении территории, что, однако, не может освобождать правительство от обязательств в рамках Конвенции.

Обязательство Договаривающейся стороны - участника Конвенции соблюдать гарантированные Конвенцией права не ограничивается обязательством отказаться от нарушения указанных прав, но - самое главное - является позитивным обязательством, а именно обязательством принимать все необходимые меры для недопущения любых нарушений соответствующих прав на своей территории и обеспечения прекращения таких нарушений. В этой связи заявители обвинили власти Молдавии в том, что они не предприняли ничего для обеспечения выполнения решения об отмене приговора от 9 декабря 1993 года и для освобождения заявителей. В качестве примера они упомянули распоряжение государственного прокурора от 16 августа 2000 года, в котором отмечалось, что ст.190 и 192 Уголовного кодекса не подлежат применению, но это распоряжение появилось через несколько лет после того, как по этим статьям были заведены уголовные дела. Заявители утверждали, что у властей Молдавии было предостаточно политических и экономических рычагов для того, чтобы обеспечить их освобождение. В частности, экспортно-импортные операции Приднестровья осуществлялись через таможенные органы Республики Молдова; премьер-министр Молдавии г-н Брагис наградил государственными знаками отличия Республики Молдова ряд лиц, занимавших высокие посты в администрации Тирасполя; молдавская полиция тесно сотрудничает с тираспольской милицией; лидеры "ПМР" имеют паспорта граждан Республики Молдова, в том числе и дипломатические.

Заявители утверждали, что российские власти поддерживали приднестровских сепаратистов посредством участия в вооруженном конфликте. В этой связи они ссылались на многочисленные призывы, с которыми власти Молдавии обращались к международному сообществу в 1992 году, осуждая нападение бывшей 14 армии на территорию Молдавии, и утверждали, что Российская Федерация, в отличие от Украины, не приняла никаких мер, чтобы не допустить приезда казаков и других российских наемников в Приднестровье для ведения боевых действий совместно с сепаратистами. Напротив, по их словам, Российская Федерация способствовала указанным действиям наемников, а бывшая 14 армия вооружала и осуществляла военную подготовку приднестровских сепаратистов. Заявители также жаловались и на другие действия Российской Федерации в поддержку приднестровских сепаратистов, такие как передача российских воинских частей в состав Вооруженных сил Приднестровья, публичные выступления командиров бывшей 14 армии и российских лидеров в поддержку сепаратистов, а также участие командиров бывшей 14 армии в выборах в Приднестровье, в парадах Вооруженных сил Приднестровья и других общественных мероприятиях. По мнению заявителей, Российская Федерация должна понести ответственность за подобные действия. В этой связи заявители также сослались на прецедентное решение Международного суда ООН, который в консультативном заключении по поводу присутствия ЮАР в Намибии подчеркнул обязательство государства обеспечивать, чтобы действия отдельных лиц не затрагивали жителей данной территории. Заявители также сослались на дело Клинга из судебных прецедентов Общей комиссии по рассмотрению взаимных претензий, созданной США и Мексикой в 1923 году. Согласно решению Комиссии, государство несет ответственность за мятежные действия своих военнослужащих.

Кроме того, заявители считают, что Российская Федерация de-facto контролирует территорию Приднестровья и поэтому несет ответственность за нарушения прав человека, совершаемые на указанной территории. Они оспорили довод российского правительства о том, что бывшая 14 армия выполняла лишь миротворческие функции в рамках соглашения от 21 июля 1992 года, и указали, что их арестовали до того, как было заключено указанное соглашение, в тот период, когда Российская Федерация на самом деле и в полной мере участвовала в конфликте.

Заявители утверждали, что так называемые органы власти "ПМР" на самом деле являются марионетками правительства России. Они также заявили, что "ПМР" признана правительством России, и указали в этой связи, что соглашения об имуществе бывшей 14 армии, заключенные 20 марта 1998 года между Российской Федерацией и Приднестровьем, предусматривают передачу части этого имущества Приднестровью; что политические партии Российской Федерации имеют свои отделения в Тирасполе; что Министерство иностранных дел Российской Федерации с согласия властей Молдавии открыло консульский отдел. Они также утверждали, что лидеры Приднестровья, в том числе и г-н Смирнов, имеют российские паспорта.

Наконец, заявители сослались на прецедент, созданный Постановлением Европейского Суда по делу "Луизиду против Турции" (упомянутое выше Постановление от 23 мая 1995 года**), в поддержку своего мнения о возможности возникновения ответственности Российской Федерации за деяния, совершенные за пределами ее собственной территории, но на подконтрольной ей территории.

(d) Позиция властей Румынии

Власти Румынии полагают, во-первых, что оговорка, сделанная властями Молдавии в отношении территориальной сферы действия обязательств, не удовлетворяет условиям ст.57 Конвенции. Если исходить из того, что указанную оговорку можно рассматривать как отказ от определенных действий в соответствии с прежней ст.25 Конвенции, в совокупности с ограничением территориальной сферы действия обязательств такое заявление противоречит Конвенции, как указано в Постановлении Европейского Суда от 23 марта 1995 года по делу "Луизиду против Турции".

Во-вторых, государство не может ограничивать объем принимаемых на себя при ратификации Конвенции обязательств, ссылаясь на то, что не осуществляет юрисдикцию, предусмотренную ст.1, так как государство обязано выполнять положительные обязательства, установленные судебными прецедентами предусмотренных Конвенцией институтов. Хотя указанные положительные обязательства не подлежат такому толкованию, которое налагало бы на органы власти непомерное или чрезмерное бремя, тем не менее государства должны предпринимать разумно возможные шаги. В данном случае власти Молдавии не представили свидетельств того, что ими предприняты все меры для обеспечения суверенитета над своей территорией. В частности, имея в своем распоряжении аппарат принуждения для обеспечения соблюдения правопорядка на своей территории, власти Молдавии не приняли действенных мер для обеспечения выполнения решения Верховного Суда Республики Молдова от 3 февраля 1994 года.

Допуская, что события, являющиеся предметом жалобы, происходили и продолжают происходить в "ПМР" - на части территории Молдавии, находящейся де-факто под властью сепаратистской администрации Тирасполя, власти Румынии особо отметили роль российских войск в создании и сохранении зоны Приднестровья, неподконтрольной Кишиневу. Власти Румынии отметили, что бывшая 14 армия внесла большой вклад в создание вооруженных сил сепаратистов и что после завершения конфликта войска бывшей 14 армии остались на территории Молдавии.

Власти обратили внимание на судебные прецеденты предусмотренных Конвенцией институтов, согласно которым Договаривающаяся Сторона может нести ответственность и в тех случаях, когда в результате боевых действий она на практике получала контроль над районами за пределами ее национальной территории (жалоба N 8007/77 "Кипр против Турции", решение Комиссии от 10 июля 1978 года; Постановление Европейского Суда от 23 марта 1995 года по делу "Луизиду против Турции"; жалоба N 25781/94 "Кипр против Турции", доклад Комиссии от 4 июня 1999 года). Указанные судебные прецеденты в полной мере применимы к рассматриваемому делу на том основании, что войска бывшей 14 армии принимали участие в вооруженном конфликте, в котором Молдавия попыталась установить реальный суверенитет на данной территории, и что эти войска дислоцированы в "ПМР". То обстоятельство, что численность российских военнослужащих неуклонно сокращалась по мере создания местными властями собственных вооруженных сил, не имеет большого значения, так как эффект сдерживания от присутствия бывшей 14 армии на территории Молдавии продолжал действовать.

Власти Румынии также заявили, что органы власти Российской Федерации имеют политическое влияние на сепаратистские власти Тирасполя.

Власти Румынии заявили, что государство несет ответственность за действия, совершенные его органами, в том числе и за действия, совершенные ultra vires***, и сослались на ряд заявлений российских властей, в том числе на заявления экс-президента Б.Н.Ельцина, а также на случаи перехода российских военнослужащих с оружием в руках на сторону сепаратистов. Кроме того, власти Румынии полагают, что государство должно нести ответственность и за противозаконные действия отдельных лиц, если эти действия совершены при попустительстве со стороны государственных органов, выразившемся в принятии недостаточных мер по их предотвращению, отсутствии необходимого контроля либо халатности.

В итоге жалоба не подлежит отклонению на том основании, что правительства-ответчики не несут ответственности, предусмотренной ст.1 Конвенции.

В ходе судебного заседания 6 июня 2001 года власти Румынии отметили, что цель их вступления в процесс - дать четкий ответ относительно правовой ответственности того или иного ответчика, но фактически правительство этого не сделало. В качестве стороны, вступившей в процесс, власти Румынии просто предоставили информацию о фактическом положении, а также правовые аргументы, которые сочли имеющими значение для поддержки интересов своих граждан.

2. Мнение Суда

Статья 1 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод предусматривает:

"Высокие Договаривающиеся Стороны обеспечивают каждому, находящемуся под их юрисдикцией, права и свободы, определенные в разделе I настоящей Конвенции".

Таким образом, Суд должен провести исследование в отношении того, обладает ли Суд юрисдикцией рассматривать жалобы заявителей, и, в частности, подпадают ли, и в каком объеме, жалобы заявителей под юрисдикцию властей государств-ответчиков, и если не подпадают, то каковы должны быть последствия в соответствии с Конвенцией.

(а) Республика Молдова

(I) Возражение Республики Молдова на основании сделанного ранее заявления об оговорке

В отношении того, подпадают ли вопросы, являющиеся предметом жалобы, под "юрисдикцию" Молдавии в значении ст.1 Конвенции, Суд отмечает, что Республика Молдавия ратифицировала Конвенцию в отношении всей своей территории.

Далее Суд отмечает также первое заявление, сделанное указанным государством в документе о ратификации Конвенции (см. выше раздел В. "Заявления и оговорки, сделанные Республикой Молдова"), и то обстоятельство, что в своих разъяснениях власти Молдавии отметили, что вышеупомянутое заявление должно рассматриваться как оговорка, предусмотренная нынешней ст.57 (бывшей ст.64) Конвенции, которая гласит:

"1. Любое государство при подписании настоящей Конвенции или сдаче им на хранение его ратификационной грамоты может сделать оговорку к любому конкретному положению Конвенции в отношении того, что тот или иной закон, действующий в это время на его территории, не соответствует этому положению. В соответствии с настоящей статьей оговорки общего характера не допускаются.

2. Любая оговорка, сделанная в соответствии с настоящей статьей, должна содержать краткое изложение соответствующего закона".

С учетом вышеизложенного Суд сначала рассмотрит предположение, выдвинутое властями Молдавии, о том, что упомянутое заявление является оговоркой, предусмотренной ст.57 Конвенции.

Суд отмечает, что упомянутое заявление не содержит явно выраженных ссылок на понятие "оговорка" в значении ст.57 (бывшей ст.64) Конвенции, в отличие от второго, третьего и четвертого заявлений, содержащих прямые ссылки на бывшую ст.64 Конвенции.

Суд вновь заявляет, что для установления юридического характера подобного заявления необходимо не только рассматривать его наименование, но и попытаться определить сущность его содержания (см. Постановление Европейского Суда по делу "Белилос против Швейцарии" (Belilos v. Switzerland) от 29 апреля 1988 года, Series А, N 132, с.24, п.49) либо намерение правительства-ответчика (жалоба N 9116/80 "Темельташ против Швейцарии" (Temeltasch v. Switzerland), доклад Комиссии от 5 мая 1982 года, Decisions and Reports (DR) 31, с.147, п.73).

Кроме того, согласно п.1 ст.57 "оговорки общего характера" не допускаются. Оговорка считается оговоркой общего характера, "если она не содержит ссылки на то или иное конкретное положение Конвенции или сформулирована таким образом, что ее сферу действия определить невозможно" (см. указанное дело Темельташа, доклад Комиссии, п.84).

В отношении рассматриваемого дела Суд отмечает, что заявление Молдавии не содержит ссылки на какое-либо конкретное положение Конвенции. Правда, власти Молдавии указали в своих разъяснениях, что упомянутое заявление следует истолковывать как заявление, содержащее отрицание, предусмотренное бывшей ст.25 Конвенции, а в период с 1 ноября 1998 года - ст.34 Конвенции. Однако Суд отмечает, что на момент подачи рассматриваемой жалобы, то есть 5 апреля 1999 года, бывшая ст.25 Конвенции уже не действовала. Далее, юрисдикция Суда в отношении рассмотрения той или иной жалобы в соответствии со ст.34 Конвенции не зависит от признания этой юрисдикции Высокой Договаривающейся Стороной, в отличие от компетенции Комиссии согласно бывшей ст.25, которая зависела от такого признания.

Во-вторых, Суд отмечает, что упомянутое заявление не содержит ссылки на какой-либо конкретный закон, действующий на территории Молдавии. Формулировки, использованные властями Молдавии ("упущений и действий... в пределах территории, фактически находящейся под контролем указанных органов, вплоть до окончательного и определенного разрешения конфликта в регионе"), скорее, указывают на то, что данное заявление является общим по сфере применения, не ограничено в отношении положений Конвенции, но ограничено по территориальной сфере и времени применения; таким образом, данное заявление означало бы, что лица, находящиеся на упомянутой "территории", были бы полностью лишены защиты Конвенции в течение неопределенного периода времени.

Поскольку власти Молдавии полагают, что указанное заявление может быть рассмотрено на основании ст.57 в совокупности со ст.56 Конвенции либо на основании только ст.56 Конвенции, Суд отмечает, во-первых, что в период действия бывшей ст.25 Конвенции указанная статья не предусматривала ограничений территориальной сферы действия ее положений (см. жалобы N 15299/89, 15300/89 и 15318/89 (объединенные в одно производство) "Хризостомос, Папахризостому и Луизиду против Турции" (Chrysostomos, Papachrysostomou and Loisidou v. Turkey), решение Комиссии от 4 марта 1991 года, Decisions and Reports (DR) 68, с.247, п.34). Во-вторых, Суд полагает, что ни дух, ни положения ст.56, предусматривающей распространение действия Конвенции на территории за пределами собственно территории Высоких Договаривающихся Сторон, не допускают отрицательного толкования в смысле ограничения понятия "юрисдикция" в значении ст.1 лишь частью территории.

С учетом вышеизложенного Суд считает, что вышеупомянутое заявление не может быть приравнено к оговорке в значении, предусматриваемом Конвенцией, и таким образом должно быть признано недействительным.

Соответственно, Суд не принимает предварительное возражение властей Молдавии, основанное на наличии указанного заявления.

(II) Ответственность и юрисдикция Республики Молдова

Таким образом, необходимо рассмотреть вопрос о возможности возникновения ответственности Молдавии на основании Конвенции.

На основе имеющихся данных Суд полагает, что не имеет достаточной информации для вынесения определения. Кроме того, эти вопросы настолько тесно переплетены с вопросами существа дела, что представляется нецелесообразным принимать по ним решения на нынешней стадии производства по делу.

(b) Российская Федерация

Затем Суд должен рассмотреть вопрос о том, компетентен ли он рассматривать жалобы заявителей в части, касающейся утверждений о том, что вопросы, являющиеся предметом жалобы, подпадают под юрисдикцию властей России. Таким образом, Суд должен рассмотреть вопрос о том, подпадают ли действия, являющиеся предметом жалобы, под юрисдикцию Российской Федерации, несмотря на то, что они совершены за пределами территории Российской Федерации.

Суд отмечает, что понятие "юрисдикция" в значении ст.1 Конвенции не ограничивается пределами национальной территории Высоких Договаривающихся Сторон. Например, их ответственность может возникать и в связи с действиями их властей, имеющими последствия и за пределами их собственной территории (см. Постановление Европейского Суда по делу "Дрозд и Янусек против Франции и Испании" (Drozd and Janousek v. France and Spain) от 26 июня 1992 года, Series А, N 240, с.29, п.91). Кроме того, с учетом предмета и целей Конвенции, ответственность Договаривающейся Стороны может возникать и в тех случаях, когда в результате военных действий (законных или противозаконных) Сторона фактически контролирует районы, находящиеся за пределами ее национальной территории. Обязательство по обеспечению прав и свобод, предусматриваемых Конвенцией, основывается на факте такого контроля, независимо от того, как он осуществляется - непосредственно, с использованием вооруженных сил или через подчиненную местную администрацию (см. указанное Постановление Европейского Суда по делу "Луизиду против Турции" (preliminary objections), с.23, п.62).

На основании имеющихся данных Суд полагает, что не имеет достаточной информации для вынесения определения. Кроме того, эти вопросы настолько тесно переплетены с вопросами существа дела, что представляется нецелесообразным принимать по ним решения на нынешней стадии производства по делу.

II. По поводу юрисдикции суда с учетом условия ratione temporis

В своем меморандуме от 24 октября 2000 года, представленном в письменном виде, власти Молдавии выразили согласие с заявителями в том, что Суд имеет юрисдикцию с учетом условия ratione temporis в отношении рассмотрения дел, являющихся предметом жалобы, так как они представляют собой непрекращающиеся нарушения Конвенции. В ходе слушаний 6 июня 2001 года власти Молдавии заявили о намерении отказаться от позиций, выраженных ими в письменном виде, но не сделали заявлений относительно юрисдикции Суда с учетом условия ratione temporis в отношении рассматриваемого дела.

Российские власти заявили, что, ввиду того обстоятельства, что события, являющиеся предметом жалобы, произошли до 5 мая 1998 года, то есть до того, как Конвенция была ратифицирована Российской Федерацией, данная жалоба подлежит отклонению по причине ее несоответствия условию ratione temporis в части, касающейся Российской Федерации.

Суд полагает, что ввиду конкретных обстоятельств данного дела вопрос о том, имеет ли суд юрисдикцию с учетом условия ratione temporis в отношении рассмотрения данных жалоб, включая жалобы на нарушения ст.2 и 6 Конвенции, и, в частности, являются ли заявляемые нарушения непрекращающимися или нет, затрагивает сложные вопросы права и факта. На основе имеющихся данных Суд полагает, что не имеет достаточной информации для вынесения определения. Кроме того, эти вопросы настолько тесно переплетены с вопросами существа дела, что представляется нецелесообразным принимать по ним решения на нынешней стадии производства по делу.

Поэтому Суд принял решение о приобщении данного возражения к информации об обстоятельствах дела.

III. По поводу правомерности утверждений г-на Илашку, что он является
жертвой нарушения прав

На слушаниях 6 июня 2001 года власти Молдавии обратились к Суду с ходатайством об отклонении жалобы г-на Илашку на том основании, что он уже не является жертвой нарушения прав ввиду того, что 5 мая 2001 года он был освобожден из-под стражи.

В Постановлении Европейского Суда от 25 июня 1996 года по делу "Амюур против Франции" (Amuur v. France) Суд подтвердил, что "принятие решения или меры в пользу заявителя не является в принципе достаточным для того, чтобы лишить его статуса "жертвы", кроме случаев, когда национальные власти признали, явным образом или по существу, а затем и компенсировали нарушение Конвенции" (Reports of Judgements and Decisions, 1996-III, с.846, п.36).

В отношении рассматриваемого дела Суд отмечает, во-первых, что обвинительный приговор в отношении заявителя по-прежнему не отменен и, соответственно, существует риск, что приговор будет приведен в исполнение. Далее, Суд не был проинформирован о каком-либо помиловании или амнистии, в результате которых заявитель, возможно, был освобожден из-под стражи.

Во-вторых, Суд отмечает, что предметом жалобы заявителя является не только вынесенный ему смертный приговор, но и незаконное содержание его под стражей, пристрастность судебного разбирательства, приведшего к вынесению в отношении него обвинительного приговора, условия его содержания в период с 1992 года по 5 мая 2001 года, а также конфискация его имущества.

Таким образом, Суд полагает, что г-н Илашку по-прежнему вправе утверждать, что он является "жертвой" в значении статьи 34 Конвенции.

IV. К вопросу об исчерпанности внутренних средств правовой защиты

В разъяснениях, представленных на слушаниях 6 июня 2001 года, власти России указали, что, поскольку основой для жалоб заявителей служили действия российских военнослужащих и других служащих, заявители могли обратиться в Верховный Суд Российской Федерации либо в вышестоящее военное командование, прежде чем подавать жалобу в Суд.

Заявители не высказали в ответ на это никаких замечаний.

Суд указывает, что ст.35 Конвенции содержит требование об исчерпании только тех внутренних средств правовой защиты, которые относятся к нарушению Конвенции, являющихся предметом жалобы, и в то же время могут обеспечить действительное и достаточное удовлетворение жалобы (см. жалобу N 13057/87, решение Комиссии от 15 марта 1989 года, Decisions and Reports (DR) 60, с. 248). Кроме того, установлено, что государство, ссылающееся на данное правило, обязано доказать наличие доступных и достаточных внутренних средств правовой защиты (см. Постановление Европейского Суда по делу "Де Йонг, Бальет и Ван ден Бринк против Нидерландов" ("De Jong, Baljet and Van den Brink v. the Netherlands") от 22 мая 1984 года, Series А, N 77, с.18, п.36, и Постановление Европейского Суда по делу "Акдивар и другие против Турции" ("Akdivar and Others v. Turkey") от 16 сентября 1996 года, Reports 1996-IV, с.1211, п.68).

Суд отмечает, что власти России упомянули о том, что заявители имели возможность довести свои жалобы до сведения российских властей, но не указали, какие средства правовой защиты могло предоставить российское национальное право в отношении положения заявителей.

Суд отмечает, что власти России отрицали все утверждения о том, что Вооруженные силы и другие должностные лица Российской Федерации принимали участие в аресте, заключении под стражу и осуждении заявителей и в конфликте между Молдавией и Приднестровьем. Ввиду отрицания какого-либо участия российских Вооруженных сил в событиях, являющихся предметом жалобы, Суд полагает, что было бы неоправданно ожидать, что заявители обратятся к властям Российской Федерации.

Соответственно, Суд полагает, что жалоба не может быть признана неприемлемой на том основании, что не были исчерпаны все внутренние средства правовой защиты. Таким образом, данное возражение подлежит отклонению.

V. По существу жалобы

Заявители предъявили жалобы в отношении их ареста, осуждения и содержания под стражей на территории "ПМР" и сослались на ст.2, 3, 5, 6 и 8 Конвенции и на ст.1 Протокола N 1. Они также жаловались на то, что администрация тюрьмы не позволяла им направлять обращения в Суд, так что рассматриваемую жалобу пришлось подать их супругам.

В разъяснениях от 24 октября 2000 года власти Молдавии признали, что заявители не имели возможности воспользоваться услугами адвоката, что им было отказано в переписке с внешним миром и в свиданиях с родственниками и что они были лишены права на безопасность и справедливое судебное разбирательство. Власти Молдавии заявили, что им неизвестны какие-либо подробности о других условиях содержания, на которые жалуются заявители, но они считают информацию заявителей правдоподобной. В ходе слушаний 6 июня 2001 года власти Молдавии заявили о своем желании отказаться от мнений, ранее выраженных в письменном виде, однако не сделали никаких заявлений по существу жалобы.

Российские власти оспорили фактические обстоятельства в изложении заявителей. Они утверждали, что российские воинские части не принимали участия в аресте заявителей, их осуждении и заключении под стражу, следовательно, российские власти не имели никакого отношения к обстоятельствам, являющимся предметом жалобы. В заключение власти России заявили, что считают явно необоснованными жалобы заявителей в части, касающейся ответственности Российской Федерации за факты, являющиеся предметом жалобы.

Принимая во внимание заявления сторон в целом, Суд считает, что рассматриваемые жалобы затрагивают сложные вопросы факта и права, которые не могут быть разрешены на данной стадии рассмотрения жалоб, но требуют рассмотрения дела по существу; из этого следует, что жалоба не может быть признана явно необоснованной в значении п.3 ст.35 Конвенции. Других оснований для признания жалобы неприемлемой представлено не было.

По вышеуказанным причинам Суд:

единогласно отклоняет возражение властей Молдавии со ссылкой на ранее сделанное ими заявление;

единогласно отклоняет возражение властей Молдавии, в котором утверждается, что г-н Илашку более не является жертвой нарушения прав;

единогласно отклоняет возражение властей России о том, что не были исчерпаны внутренние средства правовой защиты;

единогласно приобщает к обстоятельствам дела возражение властей России по поводу юрисдикции с учетом условия ratione temporis;

большинством голосов признает жалобу приемлемой в отношении Республики Молдовы, не предрешая дело по существу;

большинством голосов признает жалобу приемлемой в отношении Российской Федерации, не предрешая дело по существу.

Совершено на французском и английском языках, причем подлинным является текст на французском языке.

Пол Махони                                    Люциус Вильдхабер

Секретарь-канцлер Суда                        Председатель

-----------------------------

* Тексты публикуемых документов переведены с английского Ю.Ю.Берестневым.

** В данном случае Судом допущена очевидная опечатка. Речь идет о Постановлении от 23 марта 1995 года.

*** То есть "с превышением полномочий".