Постановление Европейского Суда по правам человека от 29 января 2009 г. Дело "Червоненко (Chervonenko) против Российской Федерации" (жалоба N 54882/00) (Пятая Секция)

Европейский Суд по правам человека
(Пятая Секция)

Дело "Червоненко (Chervonenko)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 54882/00)

Постановление Суда

Страсбург, 29 января 2009 г.

По делу "Червоненко против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Пятая Секция), заседая Палатой в составе:

Пэра Лоренсена, Председателя Палаты,

Райта Марусте,

Карела Юнгвирта,

Анатолия Ковлера,

Ренате Йегер,

Марка Виллигера,

Здравки Калайджиевой, судей,

а также при участии Клаудии Вестердик, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 6 января 2009 г.,

вынес в тот же день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 54882/00, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Российской Федерации Филиппом Викторовичем Червоненко (далее - заявитель) 17 января 2000 г.

2. Интересы заявителя, которому была предоставлена юридическая помощь, представляли К. Костромина и К. Москаленко, адвокаты, практикующие в г. Москве. Власти Российской Федерации были представлены бывшими Уполномоченными Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека П.А. Лаптевым и В.В. Милинчук.

3. Заявитель, в частности, утверждал, что надзорная процедура в данном деле нарушила его права, предусмотренные статьей 6 Конвенции и статьей 4 Протокола N 7 к Конвенции.

4. Решением от 25 сентября 2006 г. Европейский Суд объявил жалобу частично приемлемой.

5. Власти Российской Федерации представили дополнительные письменные объяснения (пункт 1 правила 59 Регламента Европейского Суда), а заявитель воздержался от этого.

Факты

I. Обстоятельства дела

6. Заявитель родился в 1958 году и проживает в г. Москве.

7. 2 июня 1996 г. заявитель во время ссоры с соседями нанес смертельную рану одному из них ударом отвертки. В неустановленную дату против заявителя было возбуждено уголовное дело. Ему было предъявлено обвинение по части 2 статьи 108 Уголовного кодекса РСФСР в "умышленном тяжком телесном повреждении, повлекшем смерть потерпевшего".

8. 29 сентября 1997 г. Кунцевский районный суд г. Москвы рассмотрел дело в первой инстанции. Он переквалифицировал действия заявителя и признал его виновным в "убийстве, совершенном при превышении пределов необходимой обороны" в соответствии с частью 1 статьи 108 недавно принятого Уголовного кодекса Российской Федерации, который вступил в силу 1 января 1997 г. Суд приговорил заявителя к одному году и восьми месяцам тюремного заключения, исчисляя их с 15 сентября 1996 г., когда он был заключен под стражу.

9. 27 ноября 1997 г. Московский городской суд оставил без изменения приговор суда от 29 сентября 1997 г., который вступил в силу.

10. Во время отбытия наказания заявитель добивался пересмотра этих судебных актов в порядке надзора. Его жалоба была отклонена заместителем председателя Московского городского суда 2 марта 1998 г.

11. В мае 1998 г. заявитель, отбыв наказание, был освобожден.

12. 8 октября 1998 г. заместитель председателя Верховного Суда Российской Федерации принес протест в порядке надзора на приговор суда от 29 сентября и определение от 27 ноября 1997 г. В протесте указывалось, что хотя обвинение было предъявлено по части 2 статьи 108 старого Уголовного кодекса, заявитель был осужден и признан виновным по другим основаниям, а именно по части 1 статьи 108 нового Уголовного кодекса. Новое обвинение, как было указано далее, являлось более серьезным, чем первоначальное, поскольку оно подразумевало, в отличие от первого, умысел причинения смерти. Однако статья 254 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР не допускает изменения обвинения судом первой инстанции не в пользу подсудимого* (* Буквально "...не допускается изменение обвинения в суде на более тяжкое или существенно отличающееся по фактическим обстоятельствам от обвинения, по которому обвиняемый предан суду" (прим. переводчика).).

13. 22 октября 1998 г. президиум Московского городского суда удовлетворил протест. Президиум решил отменить судебные акты по основаниям, указанным в протесте, и передать дело на новое рассмотрение судом первой инстанции.

14. 16 июля 1999 г. Кунцевский районный суд признал заявителя виновным в соответствии с частью 2 статьи 108 старого Уголовного кодекса в "умышленном причинении телесного повреждения, повлекшего смерть потерпевшего". Суд приговорил заявителя к лишению свободы сроком на шесть лет. При назначении фактического срока наказания суд вычел из этого периода тюремный срок в один год и восемь месяцев, которые заявитель уже отбыл. В тот же день заявитель был заключен под стражу для отбытия оставшегося срока лишения свободы.

15. 31 августа 1999 г. Московский городской суд оставил приговор от 17 июля 1999 г. без изменения.

16. 28 декабря 1999 г. заместитель председателя Верховного Суда Российской Федерации принес протест в порядке надзора на судебные акты от 16 июля и 31 августа 1999 г. В протесте ставился вопрос о возвращении дела на новое судебное рассмотрение.

17. 27 января 2000 г. президиум Московского городского суда удовлетворил протест. Президиум установил, что:

"...приговор был отменен постановлением президиума Московского городского суда от 22 октября 1998 г. ... в связи с нарушением статьи 254 Уголовно-процессуального кодекса, так как суд квалифицировал действия [заявителя] согласно положению, по которому он не был обвинен, таким образом нарушая право [заявителя] на защиту...

В соответствии со статьей 353 Уголовно-процессуального кодекса усиление наказания либо применение закона о более тяжком преступлении при новом рассмотрении дела по первой инстанции [после его возвращения на новое рассмотрение вышестоящим судом] допускается только при условии, что первоначальный приговор был отменен по протесту прокурора... за мягкостью наказания...

Поэтому при новом рассмотрении дела суд не вправе квалифицировать действия [заявителя] согласно положению о более тяжком преступлении и назначать более суровое наказание по сравнению с первоначально назначенным...".

18. Президиум вновь отменил судебные акты и возвратил дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции. Он обязал освободить заявителя из-под стражи.

19. 30 августа 2000 г. Кунцевский районный суд г. Москвы рассмотрел обвинения, предъявленные заявителю, и признал его виновным по статье 111 старого Уголовного кодекса за "тяжкое телесное повреждение, причиненное при превышении пределов необходимой обороны". Суд приговорил его к лишению свободы на срок 10 месяцев. Принимая во внимание срок, который заявитель уже отбыл, суд заключил, что наказание исполнено.

20. Приговор от 30 августа 2000 г. не был обжалован и вступил в силу.

II. Применимое национальное законодательство

A. Уголовный кодекс

21. Уголовный кодекс РСФСР 1960 года предусматривал, что умышленное телесное повреждение, повлекшее смерть потерпевшего, наказывается лишением свободы сроком от пяти до 12 лет* (* Европейский Суд пересказывает статью 108 УК РСФСР (прим. переводчика).). Статья 111 предусматривала лишение свободы сроком до года при причинении тяжкого телесного повреждения при превышении пределов необходимой обороны.

22. Уголовный кодекс Российской Федерации, действующий с 1 января 1997 г., предусматривает, что убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны, наказывается лишением свободы на срок до двух лет (часть 1 статьи 108). Кодекс устанавливает, что преступность и наказуемость деяния определяются уголовным законом, действовавшим во время совершения этого деяния, и что придание закону обратной силы не допускается, если оно не отвечает интересам обвиняемого (статьи 8 и 9)* (* Имеются в виду статьи 9 и 10 Уголовного кодекса Российской Федерации. Буквально "Уголовный закон, устанавливающий преступность деяния, усиливающий наказание или иным образом ухудшающий положение лица, обратной силы не имеет" (прим. переводчика).).

B. Уголовно-процессуальный кодекс

23. Статья 254 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР 1960 г. (далее - Кодекс), действовавшего в период, относящийся к обстоятельствам дела, предусматривала, что разбирательство дела в суде производится лишь по тому обвинению, по которому лицо предано суду. Обвинение могло быть изменено судом при условии, что это не ухудшало ситуацию обвиняемого и не нарушало его или ее право на защиту.

24. Глава 30 раздела VI Кодекса регулировала надзорную процедуру пересмотра вынесенного судебного решения, которая предоставляла определенным должностным лицам право принесения протеста на приговор, вступивший в силу, и предусматривала возможность пересмотра дела в связи с нарушением норм материального и процессуального права* (* Согласно статьи 371 "пересмотр в порядке надзора вступивших в законную силу приговора, определения и постановления суда допускается лишь по протесту того прокурора, председателя суда и их заместителей, которым это право предоставлено законодательством Союза ССР и РСФСР" (прим. переводчика).). Надзорную процедуру следует отличать от пересмотра дела по вновь открывшимся обстоятельствам.

25. В соответствии со статьей 356 приговор вступал в силу и подлежал исполнению в день вынесения определения суда апелляционной (кассационной) инстанции.

26. Статья 371 предусматривала, что правом принесения протеста в порядке надзора наделены председатель и заместитель председателя Верховного Суда России, генеральный прокурор и его заместители в отношении любого решения, кроме решений Президиума Верховного Суда, и председатели региональных судов в отношении любого решения регионального или нижестоящего суда. Сторона уголовного или гражданского разбирательства вправе ходатайствовать перед этими должностными лицами о пересмотре решения.

27. Статья 373 устанавливала годичный срок, в течение которого мог быть принесен протест в порядке надзора на обвинительный приговор, если им ставился вопрос об усилении наказания* (* Буквально "пересмотр в порядке надзора обвинительного приговора, определения и постановления суда в связи с необходимостью применения закона о более тяжком преступлении, за мягкостью наказания или по иным основаниям, влекущим ухудшение положения осужденного..." (прим. переводчика).). Этот же давностный срок применялся к протесту, поданному на оправдательный приговор. Течение этого срока начиналось в день, когда обвинительный или оправдательный приговоры вступили в законную силу.

28. Согласно статьям 374, 378 и 380 протест в порядке надзора рассматривался президиумом соответствующего суда, который рассматривал дело по существу, не будучи связанным содержанием и доводами протеста. Президиум мог отклонить протест и, таким образом, оставить в силе вынесенный ранее судебный акт или удовлетворить протест. В последнем случае он мог отменить приговор и все последующие судебные определения и постановления и прекратить дело, либо передать его на новое расследование или новое судебное рассмотрение в любую инстанцию, оставить без изменения приговор суда первой инстанции, отмененный судом кассационной инстанции, либо изменить и оставить в силе любой из ранее вынесенных судебных актов.

29. Статья 382 предусматривала, что усиление наказания или применение закона о более тяжком преступлении при рассмотрении дела соответственно судом первой инстанции допускается лишь при условии, если начальное решение было отменено в порядке надзора в связи с необходимостью применения закона о более тяжком преступлении.

Право

I. Предполагаемое нарушение статьи 6 Конвенции и статьи 4 Протокола N 7 к Конвенции

30. Заявитель утверждал, что были нарушены гарантии, предусмотренные статьей 6 Конвенции и статьей 4 Протокола N 7 к Конвенции, которые в соответствующей части устанавливают следующее:

Статья 6 Конвенции

"Каждый... при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на справедливое... разбирательство дела... судом...".

Статья 4 Протокола N 7 к Конвенции

"1. Никто не должен быть повторно судим или наказан в уголовном порядке в рамках юрисдикции одного и того же Государства за преступление, за которое уже был оправдан или осужден в соответствии с законом и уголовно-процессуальными нормами этого Государства.

2. Положения предыдущего пункта не препятствуют повторному рассмотрению дела в соответствии с законом и уголовно-процессуальными нормами соответствующего Государства, если имеются сведения о новых или вновь открывшихся обстоятельствах или если в ходе предыдущего разбирательства были допущены существенные нарушения, повлиявшие на исход дела".

A. Доводы сторон

31. Заявитель жаловался, что был судим и признан виновным дважды за одно и то же преступление, поскольку он был повторно заключен под стражу после первого рассмотрения дела судом надзорной инстанции, изменившего предъявленные ему обвинения, хотя он считал свое наказание отбытым полностью. Он также полагал, что способ рассмотрения его дела судами противоречил принципу правовой определенности. Он утверждал, что подал надзорную жалобу, так как ожидал, что суд надзорной инстанции установит, что вынесенный ему приговор является незаконным и снимет с него все обвинения. Он не мог предвидеть, что это повлечет для него вредоносные последствия, такие как отягчение обвинения или усиление наказания. Он полагал, что уголовное разбирательство в целом характеризовалось явной несправедливостью и многочисленными процессуальными нарушениями.

32. Власти Российской Федерации оспорили утверждения заявителя. Они ссылались на пункт 2 статьи 4 Протокола N 7 к Конвенции, который прямо допускает повторное рассмотрение дела, если в ходе предыдущего разбирательства были допущены существенные нарушения, повлиявшие на исход дела. Они утверждали, что пересмотр в порядке надзора в настоящем деле относился к сфере действия этого положения. Они указывали, что в обоих случаях рассмотрение дела судом надзорной инстанции было необходимым по причине существенных нарушений в предыдущих судебных разбирательствах, которые причиняли ущерб правам заявителя и могли повлиять на исход дела. Они далее утверждали, что заключительный судебный акт - приговор от 30 августа 2000 г. - устранил серьезные ошибки предыдущих судебных разбирательств и восстановил фундаментальные права заявителя. Кроме того, этот приговор смягчил наказание заявителя и, по-видимому, удовлетворил заявителя, так как он его не обжаловал. Они заявляли, что любое нарушение, которое имело место при рассмотрении его уголовного дела, было устранено последующей отменой ошибочных актов.

B. Мнение Европейского Суда

33. Европейский Суд ранее рассматривал дела, затрагивавшие аналогичные доводы в отношении отмены окончательных судебных решений с точки зрения Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Никитин против Российской Федерации" (Nikitin v. Russia), жалоба N 50178/99, ECHR* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 3/2005.) 2004-VIII; Решение Европейского Суда от 9 марта 2006 г. по делу "Братякин против Российской Федерации" (Bratyakin v. Russia), жалоба N 72776/01; Постановление Европейского Суда от 27 июля 2006 г. по делу "Фадин против Российской Федерации" (Fadin v. Russia), жалоба N 58079/00* (* Там же. N 11/2007.); и Постановление Европейского Суда от 24 мая 2007 г. по делу "Радчиков против Российской Федерации" (Radchikov v. Russia), жалоба N 65582/01* (* Там же. N 5/2005.). Он напоминает, что сама по себе возможность возобновления производства по уголовному делу на первый взгляд совместима с Конвенцией, включая гарантии статьи 6 Конвенции. Однако реальный способ ее реализации не должен умалять сущность справедливого судебного разбирательства. Иными словами, право возобновления уголовного дела должно осуществляться властями таким образом, чтобы установить в максимально возможной степени справедливое равновесие между интересами лица и необходимостью обеспечения эффективности системы криминальной юстиции (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Никитин против Российской Федерации", §§ 54-61). В особом контексте надзорной процедуры Конвенция требует, чтобы власти уважали обязательный характер вступившего в силу судебного решения и допускали возобновление уголовного дела, только если серьезные соображения законности перевешивали принцип правовой определенности (см. упоминавшееся выше Решение Европейского Суда по делу "Братякин против Российской Федерации").

34. Европейский Суд далее отмечает, что жалоба в настоящем деле отличается от рассмотренных в вышеназванных случаях, поскольку они затрагивают не отмену, о которой заявитель всякий раз ходатайствовал сам, но способ возобновления производства по делу, который, особенно в первом случае, оказал влияние на последующие судебные разбирательства.

35. Европейский Суд готов признать, что удовлетворение протеста в порядке надзора было оправдано оба раза тем, что, по-видимому, была установлена "существенная ошибка в предыдущих судебных разбирательствах", и процедура отвечала интересам заявителя. Первый пересмотр судебного дела был назначен для изменения обвинения, чтобы исключить признание заявителя виновным в более серьезном преступлении, чем то, в котором он обвинялся. Надзорная процедура, таким образом, была возбуждена в целях устранения ошибки предыдущего рассмотрения дела в пользу заявителя. Основания для второго пересмотра также были действительными и разумными, а именно были направлены на устранение нарушения процессуальных прав заявителя во втором разбирательстве. Однако Европейский Суд счел, что система повторного рассмотрения уголовного дела в порядке надзора не должна функционировать в условиях допустимости открытого для изменения и отмены "окончательного решения", такая ситуация противоречила бы самому принципу недопустимости повторного рассмотрения однажды разрешенного дела и правовой определенности.

36. Европейский Суд отмечает, что приговор от 16 июля 1999 г., как и определение кассационной инстанции от 31 августа 1999 г., противоречили принципу правовой определенности, вытекающему из пункта 1 статьи 6 Конвенции, который при обстоятельствах настоящего дела требовал учета нижестоящим судом цели отмены окончательного и вступившего в силу приговора и пределов нового рассмотрения, установленных вышестоящим судом. Не исполнив указания вышестоящего суда, эти судебные инстанции пренебрегли также требованием национального законодательства, не допускающим ухудшения положения осужденного, на что заявитель имел право, так как вопрос о пересмотре ставился в его интересах. Кроме того, неисполнение повлекло за собой второе рассмотрение дела в порядке надзора, повлекшее еще одну отмену судебных актов, вступивших в законную силу.

37. Европейский Суд констатирует, что власти Российской Федерации признали, что первая надзорная процедура, хотя и была возбуждена в интересах заявителя, привела к тому, что они характеризовали как "крайне несправедливое решение, нарушающее его права и незаконно продлевающее срок его наказания". Однако власти Российской Федерации утверждали, что вторая надзорная процедура затрагивала вопросы, обеспечивающие предание заявителя суду с соблюдением процессуальных гарантий, предусмотренных законом. Они утверждали, что повторная отмена решения эффективно устранила грубые ошибки, допущенные во время первой стадии повторного рассмотрения дела. Вместе с тем, насколько это можно понять как ссылку на утрату заявителем статуса жертвы после второй отмены, Европейский Суд напоминает, что "решение или мера, благоприятные для заявителя, не являются в принципе достаточными для лишения его статуса "жертвы", за исключением случаев, когда национальные власти прямо или по сути признали нарушение положений Конвенции и предоставили возмещение в связи с ним" (см. Постановление Большой Палаты по делу "Далбан против Румынии" (Dalban v. Romania), жалоба N 28114/95, § 44, ECHR 1999-VI). В то время как власти в настоящем деле признали нарушение прав заявителя в первой стадии повторного рассмотрения дела, Европейский Суд счел, что вторая стадия пересмотра судебного дела сама по себе была недостаточна, чтобы устранить отрицательные воздействия отмененных решений, и что понятие "возмещения" требует более ощутимой формы компенсации. Он отмечает, что заявитель отбыл шесть месяцев свыше его первоначального срока лишения свободы. В отсутствие доводов сторон относительно возможных средств правовой защиты, предусмотренных законодательством страны в связи с требованием о компенсации в отношении этих периодов, Европейский Суд вынужден установить, что в создавшейся ситуации компенсация за нарушение прав заявителя судом первой инстанции выплачена не была. При таких обстоятельствах он заключает, что разбирательство уголовного дела против заявителя, взятое в целом, не удовлетворяло требованию "справедливого судебного разбирательства", гарантируемого статьей 6 Конвенции.

38. Что касается применимости статьи 4 Протокола N 7 к Конвенции к надзорным процедурам, в упоминавшемся выше деле Никитина Европейский Суд указал следующее:

"46. Европейский Суд отмечает, что российское законодательство, действовавшее в период, относящийся к обстоятельствам дела, допускало повторное рассмотрение уголовных дел, по которым вынесены вступившие в силу приговоры, по вновь открывшимся обстоятельствам или в связи с существенными нарушениями (статьи 384-390 Уголовно-процессуального кодекса)* (* В данном случае под существенными нарушениями Европейский Суд, вероятно, понимает предусмотренные статьей 384 УПК РСФСР вновь открывшиеся обстоятельства - заведомую ложность свидетельских показаний и т.п. (прим. переводчика).). Эта процедура, очевидно, относится к сфере действия пункта 2 статьи 4 Протокола N 7. Европейский Суд, тем не менее, отмечает, что, кроме того, существовавшая система также допускала надзорной пересмотр дела на основании неправильного применения норм материального и процессуального права (производство в надзорной инстанции, статьи 371-383 Уголовно-процессуального кодекса). Предметом такого производства остаются те же уголовные обвинения и действительность их предшествующего разрешения. Если протест удовлетворен и производство возобновляется для дальнейшего рассмотрения, окончательный результат надзорной процедуры может заключаться в отмене всех ранее принятых решений судов и разрешении обвинений в новом решении. В связи с этим последствия надзорной процедуры совпадают с пересмотром дела, поскольку оба составляют форму продолжения предшествующего производства. Европейский Суд, поэтому, считает, что для целей non bis in idem (недопустимость повторного осуждения) надзорное производство может считаться особым видом пересмотра дел, подпадающим под действие пункта 2 статьи 4 Протокола N 7 к Конвенции".

39. Европейский Суд отмечает, что приговор Кунцевского районного суда г. Москвы от 29 сентября 1997 г., который стал окончательным после того, как Московский городской суд отклонил жалобу заявителя 27 ноября 1997 г., был отменен по причине серьезных процессуальных нарушений, и что дело было пересмотрено двумя судебными инстанциями, которые вынесли окончательное решение. Последнее решение впоследствии было отменено также по причине существенного процессуального нарушения. Как в деле Никитина и других упоминавшихся выше делах, предмет новой стадии разбирательства состоял в том же обвинении и действительности его первоначального разрешения. Руководствуясь вышеупомянутыми выводами, Европейский Суд заключает, что рассмотрение дела надзорным судом в данном случае явилось повторным рассмотрением дела вследствие фундаментальной ошибки в предыдущих судебных разбирательствах в пределах значения пункта 2 статьи 4 Протокола N 7 к Конвенции. Соответственно, в связи с жалобой обособленный вопрос в части пункта 1 статьи 4 Протокола N 7 к Конвенции по отношению к статье 6 Конвенции не возникает (см. упоминавшееся выше Решение Европейского Суда по делу "Братякин против Российской Федерации" (Bratyakin v. Russia); и Решение Европейского Суда от 31 мая 2005 г. по делу "Савинский против Украины" (Savinskiy v. Ukraine), жалоба N 6965/02).

40. Поэтому Европейский Суд находит, что имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции, и что в связи с жалобой заявителя обособленные вопросы в части статьи 4 Протокола N 7 к Конвенции не возникают.

II. Применение статьи 41 Конвенции

41. Статья 41 Конвенции предусматривает:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

42. Заявитель требовал 100 000 долларов США в качестве компенсации морального вреда.

43. Власти Российской Федерации оспаривали требование как чрезмерное и полагали, что установление Европейским Судом нарушения в данном деле будет являться достаточной компенсацией.

44. Европейский Суд счел, что заявитель должен был претерпеть страдания и чувство разочарования в результате более сурового наказания, назначенного вследствие надзорной процедуры. Оценивая указанные обстоятельства на справедливой основе, Европейский Суд присуждает заявителю 2 000 евро в качестве компенсации морального вреда, а также любые налоги, подлежащие начислению на указанную выше сумму.

B. Судебные расходы и издержки

45. Заявитель не требовал возмещения судебных расходов и издержек. Соответственно Европейский Суд не считает необходимым присуждать какую-либо сумму по данному основанию.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

46. Европейский Суд счел, что процентная ставка при просрочке платежей должна быть установлена в размере предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) постановил, что имело место нарушение статьи 6 Конвенции;

2) постановил, что обособленные вопросы в части статьи 4 Протокола N 7 к Конвенции не возникают;

3) постановил:

(a) что власти государства-ответчика обязаны в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителю 2 000 евро (две тысячи евро) в качестве компенсации морального вреда, подлежащие переводу в рубли по курсу, который будет установлен на день выплаты, а также любые налоги, подлежащие начислению на указанную сумму;

(b) что с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

4) отклонил оставшуюся часть требований заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 29 января 2009 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Клаудия Вестердик Секретарь Секции Суда

Пэр Лоренсен Председатель Палаты Суда