Постановление Европейского Суда по правам человека от 18 сентября 2009 г. Дело "Варнава и другие против Турции" [Varnava and Others v. Turkey] (жалоба N 16064/90 и другие) (Большая Палата) (извлечение)

Европейский Суд по правам человека
(Большая Палата)

Дело "Варнава и другие против Турции"
[Varnava and Others v. Turkey]
(Жалоба N 16064/90 и другие)

Постановление Суда от 18 сентября 2009 г.
(извлечение)

Обстоятельства дела

Заявители - родственники девяти кипрских граждан, исчезнувших во время турецких военных операций на севере Кипра в июле и августе 1974 г. Обстоятельства дела оспаривались сторонами. Восемь из них являлись военнослужащими, и предполагается, что они исчезли после пленения и заключения под стражу турецкими вооруженными силами. Свидетели утверждают, что видели их в турецких тюрьмах в 1974 году, и некоторые из этих людей были идентифицированы семьями по фотографиям, опубликованным в греческой прессе. Турецкое государство-ответчик отрицает, что заявители были захвачены в плен турецкими силами, и утверждают, что они погибли в боевых действиях во время конфликта. Девятый пропавший, г-н Хаджипантели, являлся банковским служащим. Заявители предполагают, что он в числе других лиц был захвачен турецкими силами для допроса в августе 1974 г., после чего исчез. Его останки были обнаружены в 2007 году благодаря деятельности Комитета ООН по пропавшим без вести (CMP). CMP был учрежден в 1981 году с целью составления полных списков безвестно отсутствующих лиц с обеих сторон конфликта и определения того, живы они или умерли. Он не имеет полномочий для установления ответственности или выводов о причине смерти. Останки г-на Хаджипантели были эксгумированы из братской могилы близ поселения турок-киприотов. В медицинском свидетельстве отмечены пулевые ранения в голову и правую руку, а также рана на правом бедре. Турецкое государство-ответчик отрицало факт его задержания, ссылаясь на то, что его имя отсутствовало в списке греков-киприотов, содержавшихся в предполагаемом месте лишения свободы, которое посещал Международный Красный Крест (МКК).

Постановлением Палаты от 10 января 2008 г. (см. "Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека" [Information Note on the Case-law of European Court of Human Rights] N 104*  (* "Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека" [Information Note on the Case-law of European Court of Human Rights] N 104 соответствует "Бюллетеню Европейского Суда по правам человека" N 7/2008.)) Европейский Суд установил, что имели место длящееся процессуальное нарушение статей 2 и 5 Конвенции и нарушение статьи 3 Конвенции. Он не установил нарушения статьи 5 Конвенции в процессуальном аспекте.

Вопросы права

(a) Предварительные возражения. Государство-ответчик оспаривало юрисдикцию Европейского Суда для рассмотрения данного дела по следующим основаниям. Во-первых, оно указывало, что отсутствовал правовой интерес в рассмотрении жалоб, поскольку Европейский Суд уже разрешил вопрос об исчезновениях безвестно отсутствующих греков-киприотов в четвертом межгосударственном деле (Постановление Большой Палаты от 10 мая 2001 г. по делу "Кипр против Турции" [Cyprus v. Turkey], жалоба N 25781/94, "Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека" N 30). Во-вторых, жалобы выходят за пределы временной юрисдикции Европейского Суда, поскольку безвестно отсутствующие должны считаться умершими задолго до признания Турцией права на обращение в Европейский Суд, имевшего место 28 января 1987 г., и обособленное процессуальное обязательство, не связанное с фактическими основаниями жалобы, не может возникнуть. В любом случае процессуальное обязательство на основании статей 2 и 3 Конвенции является новейшим развитием практики и не может рассматриваться как связывающее государства ранее. Наконец жалобы были поданы 25 января 1990 г., более чем шесть месяцев спустя признания Турцией права на обращение в Европейский Суд, и, следовательно, поданы за пределами срока.

(i) Правовой интерес. Для целей подпункта "b" пункта 2 статьи 35 Конвенции жалоба является "по существу аналогичной" той, которая уже была рассмотрена Европейским Судом, если она затрагивает не только аналогичные факты, но и подана теми же лицами. Таким образом, межгосударственная жалоба не лишает заявителей предъявить или поддерживать собственные требования. Что касается вопроса о том, требуют ли жалобы исключения из списка дел, подлежащих рассмотрению Европейским Судом, в соответствии с подпунктом "с" пункта 1 статьи 37 Конвенции, выводы по четвертому межгосударственному делу не уточняют, в отношении каких безвестно отсутствующих лиц они сделаны. Кроме того, в отношении индивидуальных жалоб Европейский Суд обладает правом присуждения справедливой компенсации заявителям и указания на общие меры в соответствии со статьей 46 Конвенции. Таким образом, в продолжение рассмотрения жалоб сохраняется правовой интерес.

Постановление

Предварительное возражение отклонено (вынесено 16 голосами "за" и одним - "против").

(ii) Временная юрисдикция. Процессуальное обязательство проведения расследования гибели в соответствии со статьей 2 Конвенции развилось в обособленную и автономную обязанность и может рассматриваться как "отделяемое обязательство", способное связывать государство, даже если гибель имела место до вступления в силу Конвенции (см. Постановление Большой Палаты от 9 апреля 2009 г. по делу "Шилих против Словении" [Cilih v. Slovenia], жалоба N 71463/01, "Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека" N 118*  (* "Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека" [Information Note on the Case-law of European Court of Human Rights] N 118 соответствует "Бюллетеню Европейского Суда по правам человека" N 9/2009.)). Несущественно, что процессуальное обязательство развилось в прецедентной практике Европейского Суда после признания Турцией права на обращение в Европейский Суд, поскольку прецедентная практика является средством разъяснения ранее существовавших текстов, и запрет придания обратной силы не применим к ней в том же порядке, что и к законодательным актам.

Что касается довода о том, что безвестно отсутствующие лица должны были считаться умершими задолго до возникновения временной юрисдикции в 1987 году, Европейский Суд различает фактическую презумпцию и вытекающие из нее правовые последствия. Процессуальное обязательство расследовать исчезновения при угрожающих жизни обстоятельствах едва ли могло прекратиться с обнаружением тела или с презумпцией смерти, поскольку обязанность расследовать исчезновение и смерть и установить и привлечь к ответственности любое лицо, совершившее незаконные действия, как правило, сохраняется. Соответственно, даже если истечение 34-летнего срока в отсутствие каких-либо сведений может создавать убедительное косвенное доказательство причинения смерти, это не устраняет процессуальное обязательство по расследованию.

Кроме того, следует различать обязанность расследования подозрительной смерти и обязанность расследования подозрительного исчезновения. Исчезновение представляет собой особое явление, характеризующееся длящейся ситуацией неопределенности и безответственности, в котором отсутствует информация или даже имеется сознательное сокрытие и запутывание обстоятельств происшествия. Оно не является "мгновенным" актом или событием; длящуюся ситуацию порождает дополнительный отличительный признак последующего отсутствия объяснения места нахождения или судьбы безвестно отсутствующего, причем процессуальное обязательство потенциально сохраняется, пока судьба безвестно отсутствующего не выяснена, даже если он считается умершим. В этой связи требование о приближенности смерти и следственных мер к дате вступления в силу Конвенции (см. Постановление Большой Палаты по делу "Шилих против Словении") применяется только в контексте убийств или подозрительных смертей.

Постановление

Предварительное возражение отклонено (вынесено 16 голосами "за" и одним - "против").

(iii) Правило шестимесячного срока. Заявители по делам об исчезновениях должны представить доказательства определенной старательности и инициативы и подавать жалобы без неоправданной просрочки. Хотя стандарт безотлагательности, ожидаемой от родственников, не может быть слишком строгим с учетом серьезности преступлений, связанных с исчезновением, жалобы могут быть отклонены при наличии избыточной или необъяснимой просрочки со стороны заявителей, которые сознавали или должны были сознавать, что расследование не начато или бездействует или отличается неэффективностью, и что отсутствует непосредственная и реальная перспектива эффективного расследования в будущем. Наступил ли этот этап, зависит от обстоятельств конкретного дела.

При исключительных обстоятельствах настоящего дела, которое затрагивает международный конфликт, при котором обычные следственные процедуры были недоступны, со стороны заявителей было разумно ожидать результата инициатив правительства и ООН, поскольку они могли повлечь меры по осмотру известных мест массовых захоронений и создать основу для дальнейших действий. В связи с тем, что к концу 1990 года должно было стать очевидным, что эти процессы не дают реальной надежды на успех в обнаружении тел или установлении судьбы их родственников в ближайшем будущем, заявители обратились в Европейский Суд в январе этого года. Соответственно, при особых обстоятельствах дела они действовали с разумной безотлагательностью.

Постановление

Предварительное возражение отклонено (вынесено 15 голосами "за" и двумя - "против").

(b) Существо жалобы. По поводу соблюдения статьи 2 Конвенции. Европейский Суд признает, что в деле имеются, по крайней мере, доказуемые данные о том, что безвестно отсутствующих в последний раз видели в районах, которые находились под контролем турецких вооруженных сил или должны были перейти под такой контроль. Погибли они или попали в плен, их судьба по-прежнему требует разъяснения. Статья 2 Конвенции должна, насколько это возможно, толковаться с учетом общих принципов международного права, в том числе норм международного гуманитарного права, которые играют неоценимую и общепризнанную роль в смягчении жестокости и бесчеловечности вооруженных конфликтов. В зоне международного конфликта государства-участники связаны обязательством защиты жизни тех, кто не участвует или уже не участвует в военных действиях. Это обязательство также распространяется на оказание медицинской помощи раненым и надлежащее обращение с останками и предоставление информации о личности и судьбе соответствующих лиц. Государство-ответчик не представило доказательств или убедительных объяснений в ответ на данные заявителей о том, что безвестно отсутствующие исчезли в районах, находившихся под исключительным контролем последнего. Поскольку исчезновения имели место при угрожающих жизни обстоятельствах там, где ведение военных действий сопровождалось широкомасштабными арестами и убийствами, статья 2 Конвенции возлагает на государство-ответчика длящееся обязательство представить объяснения по поводу места нахождения и судьбы безвестно отсутствующих.

Что касается вопроса о соблюдения этого обязательства, Европейский Суд полностью признает значение продолжающихся эксгумаций CMP и опознания останков и доверяет работе, проделанной для получения информации и возвращения останков родственникам. Однако он отмечает, что, хотя работа CMP является важным первым шагом процесса расследования, она не является достаточной для исполнения обязательства государства-ответчика по проведению эффективного расследования с точки зрения статьи 2 Конвенции. Судя по материалам, предоставленным в отношении одного из безвестно отсутствующих, Хаджипантели, процедура опознания останков сводилась к выдаче медицинской справки о смерти, в которой кратко указывались травмы, повлекшие смерть. Таким образом, отсутствовал доклад, анализирующий обстоятельства или даже дату смерти, не проводились следственные действия по установлению или допросу свидетелей. Тем самым даже если место нахождения тела было обнаружено, это не проливало достаточного света на обстоятельства гибели жертвы.

Признавая значительные сложности в сборе доказательств и исследовании дела по истечении столь длительного срока после событий, Европейский Суд напоминает, что эффективное расследование должно быть способным повлечь определение того, была ли смерть причинена незаконно, и если да, привести к установлению и наказанию виновных. Не имеется данных о том, что CMP вышел за рамки своих ограниченных полномочий, и никакой другой орган не принимал участие в определении фактов или сборе и оценке доказательств для привлечения виновных к ответственности. Если расследование могло оказаться безрезультатным, такой исход не был неизбежным, и государство-ответчик не может быть освобождено от обязанности предпринимать необходимые усилия. Тот факт, что обе стороны конфликта могли предпочесть "политически чувствительный" подход, и что CMP с его ограниченными полномочиями являлся единственным решением, которое могло быть согласовано при посредничестве ООН, не имеет значения для применения Конвенции. Таким образом, имело место длящееся уклонение от эффективного расследования судьбы девяти безвестно отсутствующих лиц.

Постановление

По делу допущено длящееся процессуальное нарушение требований статьи 2 Конвенции (вынесено 16 голосами "за" и одним - "против").

По поводу соблюдения статьи 3 Конвенции. Европейский Суд не находит оснований для отхода от вывода по четвертому межгосударственному делу о том, что безразличие турецких властей по поводу обоснованной озабоченности заявителей относительно судьбы их пропавших родственников может рассматриваться только как бесчеловечное обращение.

Постановление

По делу допущено длящееся нарушение требований статьи 3 Конвенции (вынесено 16 голосами "за" и одним - "против").

По поводу соблюдения статьи 5 Конвенции. По делу имелись доказуемые данные о том, что двоих из безвестно отсутствующих, которые были включены в списки МКК в качестве заключенных, видели при обстоятельствах, подпадающих под контроль турецких или турецко-кипрских сил. Однако турецкие власти не признали их заключение под стражу и не представили документальных доказательств, позволяющих проследить их перемещение. Хотя не имеется доказательств того, что кто-либо из безвестно отсутствующих находился под стражей в период, относящийся к юрисдикции Европейского Суда, турецкое государство-ответчик должно было доказать, что провело эффективное расследование доказуемой жалобы о том, что двое безвестно отсутствующих были заключены под стражу и впоследствии исчезли. Вышеизложенные выводы Европейского Суда в части нарушения статьи 2 Конвенции не оставляют сомнения в том, что власти не провели необходимого расследования в этом отношении.

Постановление

По делу допущено длящееся нарушение требований статьи 5 Конвенции в отношении двоих безвестно отсутствующих (вынесено 16 голосами "за" и одним - "против").

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции Европейский Суд присудил выплатить каждому заявителю 12 000 евро в счет компенсации причиненного морального вреда с учетом серьезного характера дела и десятилетий неопределенности, которую должны были претерпевать заявители. Европейский Суд разъяснил, что не применяет конкретных ставок возмещения ущерба по делам об исчезновениях, но руководствуется справедливостью, которая включает гибкость и объективное рассмотрение справедливого и разумного при всех обстоятельствах.