Постановление Европейского Суда по правам человека от 2 апреля 2009 г. Дело "Кузьмина (Kuzmina) против Российской Федерации" (жалоба N 15242/04) (Первая секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая секция)

Дело "Кузьмина (Kuzmina)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 15242/04)

Постановление Суда

Страсбург, 2 апреля 2009 г.

ГАРАНТ:

Об исполнении Постановления Европейского Суда по правам человека по группе дел "Рябых против Российской Федерации" (113 дел) см. Резолюцию N CM/ResDH(2017)83

По делу "Кузьмина против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в составе:

Христоса Розакиса, Председателя Палаты,

Нины Ваич,

Анатолия Ковлера,

Ханлара Гаджиева,

Дина Шпильманна,

Джорджио Малинверни,

Георга Николау, судей,

а также при участии Сёрена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 12 марта 2009 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 15242/04, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданкой Российской Федерации Зинаидой Михайловной Кузьминой (далее - заявительница) 29 марта 2004 г.

2. Интересы заявительницы представлял В. Гандзюк, адвокат, практикующий в г. Рязани. Власти Российской Федерации были представлены бывшим Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека В.В. Милинчук.

3. 13 ноября 2007 г. председатель Первой Секции коммуницировал жалобу властям Российской Федерации. В соответствии с пунктом 3 статьи 29 Конвенции Европейский Суд также решил рассмотреть данную жалобу одновременно по вопросу приемлемости и по существу.

Факты

I. Обстоятельства дела

4. Заявительница родилась в 1957 году и проживает в г. Рязани.

5. Она является военнослужащей. С января 2000 г. по февраль 2001 г. она проходила службу в российском контингенте миротворческой миссии в Боснии и Герцеговине.

6. По возвращении заявительница возбудила разбирательство против командира воинской части о выплате ей суточных за время службы за границей.

7. 25 июля 2003 г. Военный суд Рязанского гарнизона частично удовлетворил требования заявительницы и взыскал в ее пользу с воинской части 346 050 рублей 70 копеек денежного содержания и 1 000 рублей компенсации за оплату юридической помощи.

8. Воинская часть не обжаловала решение, и 22 августа 2003 г. оно вступило в силу.

9. Однако по заявлению ответчика 19 ноября 2003 г. президиум Московского окружного военного суда отменил решение от 25 июля 2003 г. в порядке надзора и отклонил требования заявительницы полностью. Основанием для отмены было названо "неправильное применение норм материального права судом первой инстанции".

II. Применимое национальное законодательство

10. Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации предусматривает следующее:

Статья 362. Основания для отмены или изменения решения суда в кассационном порядке

"1. Основаниями для отмены или изменения решения суда в кассационном порядке являются: _

4) нарушение или неправильное применение норм материального права или норм процессуального права".

Статья 387. Основания для отмены или изменения судебных постановлений в порядке надзора

"Основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в порядке надзора являются существенные нарушения норм материального или процессуального права* (* Текст статьи имеет продолжение "повлиявшие на исход дела, без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов" (прим. переводчика).)".

Статья 390. Полномочия суда надзорной инстанции

"1. Суд, рассмотрев дело в порядке надзора, вправе: _

2) отменить судебное постановление суда первой, второй или надзорной инстанции полностью либо в части и направить дело на новое рассмотрение; _

5) отменить либо изменить судебное постановление суда первой, второй или надзорной инстанции и принять новое судебное постановление, не передавая дело для нового рассмотрения, если допущена ошибка в применении и толковании норм материального права".

Право

I. Предполагаемое нарушение пункта 1 Статьи 6 конвенции и Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции в связи с отменой решения, вынесенного в пользу заявительницы

11. Заявительница жаловалась на то, что отмена решения от 25 июля 2003 г. в порядке надзора нарушила ее право на правосудие, предусмотренное пунктом 1 статьи 6 Конвенции, и право на уважение собственности, предусмотренное статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции. Соответствующие части этих положений устанавливают:

Пункт 1 статьи 6 Конвенции

"1. Каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях_ имеет право на справедливое_ разбирательство дела в разумный срок_ судом...".

Статья 1 Протокола N 1 к Конвенции

"Каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права...".

A. Доводы сторон

12. Власти Российской Федерации, руководствуясь Постановлением Большой Палаты по делу "Пельгрен против Франции" (Pellegrin v. France) (жалоба N 28541/95, ECHR 1999-VIII) и Постановлением Европейского Суда от 27 июля 2006 г. по делу "Канаев против Российской Федерации" (Kanayev v. Russia), жалоба N 43726/02* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 12/2007.), утверждали, что жалоба заявительницы в части статьи 6 Конвенции была не совместима ratione materiae* (* Ratione materiae (лат.) - "ввиду обстоятельств, связанных с предметом рассмотрения", критерий существа обращения, применяемый при оценке приемлемости жалобы Европейским Судом (прим. переводчика).) с положениями Конвенции, так как заявительница была военнослужащей, и решение касается задолженности по выплате денежного содержания в связи с ее военной службой. Они также утверждали, что статья 1 Протокола N 1 к Конвенции неприменима, поскольку заявительница не обладала "имуществом" в значении упомянутого положения Конвенции, так как она не имела права на получение "платежей в требуемом размере". Она также не имела "существующего имущества" или "законного ожидания". Что касается существа жалобы, власти Российской Федерации отмечали, что решение от 25 июля 2003 г. было отменено, поскольку военный суд Рязанского гарнизона неправильно истолковал и применил нормы материального права.

13. Заявительница утверждала, что отмена окончательного решения от 25 июля 2003 г. непоправимо нарушила принцип правовой определенности и лишила ее права на получение денежных средств, которые она имела право получить.

B. Мнение Европейского Суда

1. Пункт 1 статьи 6 Конвенции

(a) Приемлемость жалобы

14. Власти Российской Федерации оспаривали применимость статьи 6 Конвенции к спору, возбужденному заявительницей. Исходя из выводов Европейского Суда, сделанных в упоминавшемся выше Постановлении Большой Палаты по делу "Пельгрен против Франции", они утверждали, что статья 6 Конвенции неприменима, поскольку споры, возбужденные государственными служащими, в том числе военнослужащими по поводу условий службы, исключены из сферы ее действия.

15. Европейский Суд исходит из того, что в Постановлении по делу Пельгрена он попытался дать автономное толкование понятия "государственная служба". С этой целью Европейский Суд установил функциональный критерий, основанный на природе обязанностей и ответственности служащего.

16. Однако в Постановлении Большой Палаты от 19 апреля 2007 г. по делу "Вильхо Эскелинен и другие против Финляндии" (Vilho Eskelinen and Others v. Finland), жалоба N 63235/00, Европейский Суд пришел к выводу о том, что функциональный критерий, установленный в Постановлении по делу Пельгрена, не упростил анализ применимости статьи 6 Конвенции к разбирательствам, в которых государственный служащий является стороной, и не внес достаточной определенности в эту сферу (§ 55). По этой причине Европейский Суд нашел нужным развить функциональный критерий, установленный в деле Пельгрена, и принял следующий подход:

"Tаким образом, для того чтобы государство-ответчик могло ссылаться на наличие у заявителя статуса государственного служащего в целях исключения применения статьи 6 Конвенции, должны быть достигнуты два условия. Во-первых, государство в своем законодательстве должно прямо исключить доступ к правосудию лиц, занимающих определенные должности, или указанных категорий персонала. Во-вторых, такое исключение должно быть оправдано объективными основаниями государственного интереса. Сам по себе факт принадлежности заявителя к сектору или ведомству, участвующему в осуществлении властных полномочий на основании публичного закона, не имеет решающего значения. Для того чтобы исключение было оправданным, государству недостаточно установить, что указанный государственный служащий участвует в осуществлении публичных полномочий, или что существует, как указано в Постановлении по делу Пельгрена, "особая связь доверия и лояльности" между государственным служащим и государством как работодателем. Государство также должно доказать, что предмет спора относился к осуществлению государственной власти или затрагивал указанную особую связь. Таким образом, в принципе не может быть оправдания для исключений из сферы гарантий статьи 6 Конвенции обычных трудовых споров, в частности, затрагивающих вопросы заработной платы, пособий или аналогичных выплат, на основании особой природы отношений между конкретным государственным служащим и государством. По сути здесь действует презумпция применимости положений статьи 6 Конвенции. Государствоответчик обязано доказать, что, вопервых, заявитель, государственный служащий, согласно национальному законодательству не обладает правом обращения в суд, и, вовторых, нераспространение на него гарантий статьи 6 Конвенции оправданно" (cм. Постановление Большой Палаты от 19 апреля 2007 г. по делу "Вильхо Эскелинен и другие против Финляндии" (Vilho Eskelinen and Others v. Finland), жалоба N 63235/00, § 62)".

17. Обращаясь к фактам настоящего дела, Европейский Суд отмечает, что заявительница имела доступ к правосудию согласно национальному законодательству. Она использовала это право и предъявила требования к своему работодателю. Военный суд Рязанского гарнизона рассмотрел требования заявительницы и удовлетворил их, присудив заявительнице суточные в связи с ее службой за границей. После отмены окончательного решения от 25 июля 2003 г. в порядке надзора требования заявительницы были вновь рассмотрены и отклонены. Ни суды страны, ни власти Российской Федерации не указывали, что правовая система страны исключает обращение заявительницы в суд. Соответственно, статья 6 Конвенции является применимой (см. упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты по делу "Вильхо Эскелинен и другие против Финляндии", § 63; и, в аналогичном контексте российских дел, Постановление Европейского Суда от 7 июня 2007 г. по делу "Довгучиц против Российской Федерации"* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 11/2008.)).

18. Европейский Суд также отмечает, что настоящая жалоба заявительницы не является явно необоснованной в значении пункта 3 статьи 35 Конвенции и не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, жалоба должна быть объявлена приемлемой.

(b) Существо жалобы

19. Власти Российской Федерации подчеркивали, что цель надзорного производства в настоящем деле заключалась в устранении судебных ошибок. Дело заявительницы явно не давало оснований для выплаты суточных, и суд надзорной инстанции должен был дать правильное юридическое толкование спорного вопроса для вынесения справедливого и законного решения и обеспечения правильного применения действующего национального законодательства в аналогичных случаях в будущем. Соответственно, нарушение принципа правовой определенности не было допущено.

20. Европейский Суд отмечает, что право на справедливое разбирательство дела судом, гарантированное пунктом 1 статьи 6 Конвенции, подлежит толкованию с учетом преамбулы к Конвенции, которая в соответствующей части провозглашает верховенство права частью общего наследия государств-участников. Одним из фундаментальных аспектов верховенства права является принцип правовой определенности, который, в частности, требует, чтобы после окончательного разрешения судами вопроса их решение не ставилось под сомнение (см. Постановление Европейского Суда от 28 октября 1999 г. по делу "Брумэреску против Румынии" (Brumarescu v. Romania), Reports of Judgments and Decisions 1999-VII, § 61).

21. Этот принцип предусматривает, что ни одна сторона не вправе требовать возобновления разбирательства по делу исключительно с целью его пересмотра и вынесения нового решения. Право вышестоящих судов по отмене или изменению вступивших в силу судебных решений может использоваться для устранения существенных нарушений. Само по себе наличие двух точек зрения по вопросу не является основанием для пересмотра. Отступления от этого принципа оправданны, только когда их делают необходимыми обстоятельства существенного и непреодолимого характера (см., с необходимыми изменениями, Постановление Европейского Суда по делу "Рябых против Российской Федерации" (Ryabykh v. Russia), жалоба N 52854/99, § 52, ECHR 2003-X* (* Опубликовано в "Путеводителе по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека за 2003 год".); и Постановление Европейского Суда от 18 ноября 2004 г. по делу "Праведная против Российской Федерации" (Pravednaya v. Russia), жалоба N 69529/01, § 25* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 5/2005.)).

22. Европейский Суд отмечает, что пункт 1 статьи 6 Конвенции обеспечивает каждому право предъявить в суд любое требование, относящееся к его правам и обязанностям. Таким образом, он воплощает "право на правосудие", одним из аспектов которого является право на доступ к суду, то есть право возбуждать разбирательство в судах по гражданским делам. Однако это право было бы иллюзорным, если бы национальная правовая система государства-участника допускала бы отмену вступившего в силу решения вышестоящим судом только по причине несогласия с мнением нижестоящего суда для нового рассмотрения дела (см. Постановление Европейского Суда от 18 января 2007 г. по делу "Кот против Российской Федерации" (Kot v. Russia), жалоба N 20887/03, §§ 27-30* (* Там же. N 5/2008.); и Постановление Европейского Суда от 14 июня 2007 г. по делу "Звездин против Российской Федерации" (Zvezdin v. Russia), жалоба N 25448/06, § 28* (* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 3/2008.)).

23. В настоящем деле решение от 25 июля 2003 г., вынесенное в пользу заявительницы, было отменено 19 ноября 2003 г. в порядке надзора на том основании, что военный суд Рязанского гарнизона неправильно применил нормы материального права. Европейский Суд должен оценить, осуществлялись ли полномочия властей по проведению надзорной процедуры в целях устранения фундаментальных ошибок.

24. Европейский Суд напоминает, что вступившее в силу решение может быть отменено только при исключительных обстоятельствах, а не с единственной целью вынесения иного решения по делу. В российской правовой системе основания для отмены или изменения решений в кассационной инстанции в значительной степени совпадают с основаниями для их отмены в порядке надзора (сравни пункт 4 части 1 статьи 362 и статью 387 Гражданского процессуального кодекса). Решение от 25 июля 2003 г. было отменено в порядке надзора в связи с неправильным применением норм материального права. Этот недостаток мог быть устранен на кассационной стадии. Таким образом, вступления в силу оспариваемого решения, вынесенного в пользу заявительницы, можно было бы избежать, если бы воинская часть подала жалобу в установленный законом 10-дневный срок.

25. Европейский Суд отмечает, что воинская часть не использовала свое право на подачу кассационной жалобы и пропустила установленный законом 10-дневный срок, не оспаривая решения от 25 июля 2003 г. Вместо этого она обратилась с заявлением в суд надзорной инстанции после того, как вынесенное в пользу заявительницы решение вступило в законную силу.

26. С учетом этих обстоятельств Европейский Суд находит, что, удовлетворив требование воинской части об отмене решения от 25 июля 2003 г., Президиум военного суда Московского военного округа нарушил принцип правовой определенности и право заявительницы на правосудие, предусмотренное пунктом 1 статьи 6 Конвенции. Соответственно, имело место нарушение этой статьи.

2. Статья 1 Протокола N 1 к Конвенции

(a) Приемлемость жалобы

27. Европейский Суд отмечает, что власти Российской Федерации оспаривали применимость статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции на том основании, что заявительница не обладала "имуществом" в значении упомянутого положения Конвенции. В этой связи Европейский Суд отмечает, что он неоднократно указывал, что существование задолженности, подтвержденной вступившим в силу решением, составляет "имущество" лица, в пользу которого оно вынесено, в значении статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции (см., например, Постановление Европейского Суда от 18 января 2007 г. по делу "Булгакова против Российской Федерации" (Bulgakova v. Russia), жалоба N 69524/01, § 31* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 10/2007.); и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Праведная против Российской Федерации", § 38). Европейский Суд не усматривает оснований для отступления в данном деле от ранее сделанных выводов и отклоняет возражение властей Российской Федерации о том, что жалоба заявительницы не совместима ratione materiae с положениями статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.

28. Европейский Суд также отмечает, что жалоба заявительницы на нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции не является явно необоснованной в значении пункта 3 статьи 35 Конвенции и не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, жалоба должна быть объявлена приемлемой.

(b) Существо жалобы

29. Власти Российской Федерации утверждали что имущественные права заявительницы не были нарушены, поскольку она не обладала никаким "имуществом". Она не также не имела "законного ожидания" об извлечении выгоды из решения, поскольку последнее было вынесено с очевидной судебной ошибкой.

30. Европейский Суд отмечает, что существование задолженности, подтвержденной вступившим в силу решением, дает лицу, в пользу которого оно вынесено, "законное ожидание" того, что задолженность будет выплачена, и составляет "имущество" этого лица в значении статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Отмена такого решения составляет вмешательство в его или ее право на беспрепятственное пользование имуществом (см. в частности, упоминавшееся выше Постановление Европейского суда по делу "Брумэреску против Румынии", § 74; и Постановление Европейского Суда от 6 октября 2005 г. по делу "Андросов против Российской Федерации" (Androsov v. Russia), жалоба N 63973/00, § 69).

31. Европейский Суд отмечает, что разбирательство касалось компенсации за невыплаченные суточные в связи с военной службой заявительницы за границей и компенсации юридических расходов. Национальный суд взыскал значительную сумму с воинской части. Отмена вступившего в силу решения подорвала веру заявительницы во вступившее в силу судебное решение и лишила ее возможности получения денежных средств, которые она законно рассчитывала получить. При таких обстоятельствах Европейский Суд полагает, что отмена решения от 25 июля 2003 г. в порядке надзора возложила на заявительницу избыточное бремя и, таким образом, была не совместима со статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции. Соответственно, имело место нарушение этой статьи.

II. Применение Статьи 41 Конвенции

32. Статья 41 Конвенции предусматривает:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

33. Заявительница требовала 347 050 рублей 70 копеек в качестве компенсации материального ущерба, ссылаясь на невыплаченную задолженность, установленную решением суда, и 244 046 рублей 05 копеек в качестве компенсации инфляционных потерь за период неисполнения решения от 25 июля 2003 г. Заявительница также требовала 7 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

34. Власти Российской Федерации указывали, во-первых, что компенсация не подлежит присуждению, так как решение от 25 июля 2003 г. было законно отменено. Они также отмечали, что заявительница не обращалась в национальный суд с требованием о перерасчете присужденной суммы в связи с инфляцией. Они утверждали, что заявительница не ссылался на официальные источники в отношении темпов инфляции в 2003 - 2007 годах. Таким образом, эта часть требований подлежит отклонению. Что касается требования компенсации морального вреда, власти Российской Федерации полагали, что требование заявительницы полностью необоснованно и неразумно.

35. Европейский Суд отмечает, что в настоящем деле он установил нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции и статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции в связи с тем, что сумма, присужденная заявительнице, не была выплачена по причине отмены окончательного решения в порядке надзора. Европейский Суд отмечает, что наиболее целесообразной формой возмещения в отношении статьи 6 Конвенции было бы насколько возможно скорое восстановление в положении, в котором она находилась бы, если бы требования этого положения не были нарушены (см. Постановление Европейского Суда от 26 октября 1984 г. по делу "Пьерсак против Бельгии" (Piersack v. Belgium) (статья 50 Конвенции), § 12, Series A, N 85; и, с необходимыми изменениями, Постановление Европейского Суда от 23 октября 2003 г. по делу "Генчел против Турции" (Genсel v. Turkey), жалоба N 53431/99, § 27). Европейский Суд находит, что этот принцип применим и в настоящем деле, с учетом установленных нарушений. Заявительница была лишена возможности получения денежных средств, которые она законно ожидала получить на основании решения от 25 июля 2003 г. Европейский Суд полагает, что власти Российской Федерации должны выплатить сумму, присужденную решением от 25 июля 2003 г.

36. Европейский Суд также напоминает, что адекватность компенсации уменьшается, если она выплачивается без учета различных обстоятельств, способных уменьшить ее ценность, таких как длительное неисполнение решения (см. Постановление Европейского Суда от 13 января 2005 г. по делу "Гиззатова против Российской Федерации" (Gizzatova v. Russia), жалоба N 5124/03, § 28* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 12/2006.); и Постановление Европейского Суда от 27 мая 2004 г. по делу "Метаксас против Греции" (Metaxas v. Greece), жалоба N 8415/02, § 36). С учетом представленных материалов и того факта, что власти Российской Федерации не выдвинули возражений против метода расчета, примененного заявительницей, и не указали иных официальных источников относительно темпов инфляции в период, относящийся к обстоятельствам дела, Европейский Суд также присуждает заявительнице 5 890 евро в отношении материального ущерба, а также любые налоги, подлежащие начислению на указанную выше сумму.

37. Европейский Суд также полагает, что в связи с отменой окончательного решения от 25 июля 2003 г. заявительница претерпела страдания и разочарование. Оценивая эти обстоятельства на справедливой основе, Европейский Суд присуждает заявительнице 2 000 евро в качестве компенсации морального вреда, а также любые налоги, подлежащие начислению на указанную выше сумму.

B. Судебные расходы и издержки

38. Заявительница также требовала 10 000 рублей в качестве компенсации судебных расходов и издержек, понесенных в Европейском Суде.

39. Власти Российской Федерации сочли эту сумму разумной при условии, что Европейский Суд установит какие-либо нарушения прав заявительницы, гарантированных Конвенцией.

40. Согласно прецедентной практике Европейского Суда заявитель имеет право на возмещение расходов и издержек только в части, в которой они были действительно понесены, являлись необходимыми и разумными по размеру. В настоящем деле с учетом представленной информации и вышеизложенных критериев Европейский Суд считает разумным присудить заявительнице 240 евро, а также любые налоги, обязанность уплаты которых может быть возложена на заявительницу в этой связи.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

41. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) признал жалобу приемлемой;

2) постановил, что имело место нарушение статьи 6 Конвенции и статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции в части отмены решения от 25 июля 2003 г.;

3) постановил:

(a) что власти государства-ответчика обязаны в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить в пользу заявительницы сумму, взысканную на основании решения суда от 25 июля 2003 г., то есть 347 050 рублей (триста сорок семь тысяч пятьдесят рублей);

(b) что государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявительнице следующие суммы, подлежащие переводу в рубли по курсу, который будет установлен на день выплаты:

(i) 5 890 евро (пять тысяч восемьсот девяносто евро) в качестве компенсации материального ущерба;

(ii) 2 000 евро (две тысячи евро) в качестве компенсации морального вреда;

(iii) 240 евро (двести сорок евро) в счет возмещения судебных расходов и издержек;

(iv) любые налоги, обязанность уплаты которых может быть возложена на заявительницу в этой связи;

(c) что с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

4) отклонил оставшуюся часть требований заявительницы о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 2 апреля 2009 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сёрен Нильсен Секретарь Секции Суда

Христос Розакис Председатель Палаты Суда