Постановление Европейского Суда по правам человека от 8 октября 2009 г. Дело "Мержоев (Merzhoyev) против Российской Федерации" (жалоба N 68444/01) (Первая секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая секция)

Дело "Мержоев (Merzhoyev)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 68444/01)

Постановление

Страсбург, 8 октября 2009 г.

По делу "Мержоев против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в составе:

Нины Ваич, Председателя Палаты,

Анатолия Ковлера,

Элизабет Штейнер,

Ханлара Гаджиева,

Дина Шпильманна,

Сверре Эрика Йебенса,

Джорджио Малинверни, судей,

а также при участии Андре Вампаша, Заместителя Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 17 сентября 2009 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 68444/01, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Российской Федерации Исой Исраиловичем Мержоевым (далее - заявитель) 3 апреля 2001 г.

2. Интересы заявителя представляла С. Алексеева, адвокат, практикующий в г. Москве. Власти Российской Федерации в Европейском Суде были представлены бывшими Уполномоченными Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека П.А. Лаптевым и В.В. Милинчук.

3. Заявитель жаловался на невозможность получения сбережений, размещенных на вкладе в чеченском отделении Сберегательного банка России.

4. Решением от 17 января 2008 г. Европейский Суд признал жалобу частично приемлемой.

5. Заявитель и власти Российской Федерации подали дополнительные письменные объяснения (пункт 1 правила 59).

Факты

I. Обстоятельства дела

6. Заявитель родился в 1949 году и проживает в г. Москве.

A. Внесение вкладов и попытки их возвращения

7. 15 мая 1990 г., 13 марта 1991 г. и 20 февраля 1992 г. заявитель, в то время житель Грозного (Чечня), внес 31 881 рубль 47 копеек, 30 000 рублей и 24 500 рублей на три сберегательных вклада на имена сына, дочери и его самого соответственно в Грозненское отделение Чеченского сберегательного банка* (* В документах Сбербанка принято написание "Чеченский банк Сберегательного банка Российской Федерации" (прим. переводчика).), являвшегося составной частью Сберегательного банка СССР.

8. В конце 1994 года в Чечне начались военные действия, и заявитель выехал в Ингушетию. 5 января 1995 г. он был зарегистрирован как внутренне перемещенное лицо миграционной службой Сунженского района Ингушетии.

9. Представляется, что в некую дату заявитель переехал в Москву и поселился там.

10. В начале 1999 года заявитель безуспешно просил Сберегательный банк России, правопреемника Сберегательного банка СССР, перевести его проиндексированные вклады в отделение банка в Москве.

B. Судебное разбирательство

11. Получив отказ банка, заявитель предъявил иск о возвращении вкладов, их индексации и передаче в московское отделение Сберегательного банка России.

12. 13 октября 2000 г. Гагаринский районный суд г. Москвы отклонил иск заявителя. Суд признал, что в период с 15 мая 1990 г. по 20 февраля 1992 г. заявитель внес вклады на свое имя и имена своих двоих детей в Грозненское отделение Сберегательного банка СССР, и сделал вывод о "наличии обязательственных отношений между заявителем и Сберегательным банком России, основанных на договорах банковского вклада". Суд также указал:

"Согласно телеграмме N 26-3-2/284a Центрального банка России от 24 декабря 1997 г., отделения Чеченского сберегательного банка были закрыты по Решению правления Сберегательного банка России. Эти отделения были исключены из Государственного реестра кредитных организаций...

Из материалов дела следует, что все отделения Сберегательного банка России на территории Чеченской Республики были ликвидированы, и доверенности, выданные руководителям [этих отделений], были отозваны и аннулированы.

Вышеупомянутые обстоятельства подтверждены Решением N 127 правления Сберегательного банка России от 16 декабря 1996 г.

В настоящее время отсутствует [правовой] механизм, который мог бы обеспечить перевод вкладов из отделений Сберегательного банка Чеченской Республики в Московское отделение Сберегательного банка России.

При таких обстоятельствах требование [заявителя] о возвращении и переводе индексированных сумм вкладов... из Чеченского [сберегательного] банка в Московское отделение Сберегательного банка России подлежит отклонению".

13. 26 декабря 2000 г. Судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда, рассмотрев жалобу, оставила решение от 13 октября 2000 г. без изменения.

14. Впоследствии заявитель подавал надзорные жалобы, но безрезультатно.

C. Последующие события

1. Информация, представленная до принятия решения о приемлемости жалобы

15. В своем меморандуме от 1 апреля 2005 г. власти Российской Федерации уведомили Европейский Суд о том, что в период с 21 января по 22 апреля 2002 г. правительство Чеченской Республики на территории этой республики и отделения Сберегательного банка России в других регионах России составили перечень бывших вкладчиков Чеченского сберегательного банка, которые представили свои сберегательные книжки.

16. 15 апреля 2003 г. Сберегательный банк России начал выплаты компенсации лицам, включенным в этот перечень. В соответствии с постановлением Правительства N 117 от 19 февраля 2003 г., этот порядок применялся в отношении сбережений, размещенных в Чеченском сберегательном банке до 20 июня 1991 г.

17. С 1 октября 2003 г. по 31 марта 2004 г. власти составили дополнительный перечень бывших вкладчиков Чеченского сберегательного банка. Как указывали власти Российской Федерации, "возврат вкладов лицам, внесенным в дополнительный перечень, состоится в ближайшее время".

2. Информация, представленная после принятия решения о приемлемости жалобы

18. В своем дополнительном меморандуме от 31 марта 2008 г. власти Российской Федерации уведомили Европейский Суд в ответ на его запрос, что если бы вклады заявителя были выплачены ему 13 октября 2000 г., в дату, когда Гагаринский районный суд Москвы подтвердил "наличие обязательственных отношений между заявителем и Сберегательным банком России, основанных на договорах банковского вклада", он получил бы следующие суммы.

19. В отношении вклада, внесенного 15 мая 1990 г., заявитель получил бы 2 521 рубль 60 копеек (приблизительно 60 евро), включая сумму первоначального вклада и 40 процентов компенсации, то есть 32 рубля 08 копеек и начисленные проценты 2489 рублей 52 копейки.

20. Что касается вклада, внесенного 13 марта 1991 г., заявитель получил бы 557 рублей 58 копеек (приблизительно 13 евро), то есть сумму первоначального вклада 30 рублей и начисленные проценты 527 рублей 58 копеек.

21. В отношении вклада, внесенного 20 февраля 1992 г., сумма, подлежащая выплате в пользу заявителя, составила бы 56 рублей 66 копеек (приблизительно 1 евро 30 центов), из которых 24 рубля 50 копеек составляли сумму вклада и 32 рубля 16 копеек - начисленные проценты.

22. Власти Российской Федерации также представили письмо от 21 марта 2005 г., направленное Сберегательным банком заявителю, которое уведомляло его о готовности выплатить все вклады с начисленными процентами, а также предварительную компенсацию в отношении вклада, внесенного 15 мая 1991 г., в соответствии с Постановлением Правительства N 343 от 9 июля 2004 г. (см. § 27 настоящего Постановления).

23. Власти Российской Федерации также представили письмо от 25 марта 2003 г., адресованное Сберегательным банком бывшему Уполномоченному Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека. В письме указывалось, что 21 марта 2005 г. представитель банка беседовал по телефону с заявителем и пригласил его в банк для урегулирования вопроса возвращения вкладов; однако заявитель отказался принять причитающиеся ему суммы, находя их недостаточными, и указал, что готов урегулировать вопрос только при условии, что ему будет выплачена компенсация в размере 19 282 долларов США.

II. Применимое национальное законодательство

24. В августе 1996 г. председатель правления Сберегательного банка России распорядился о приостановлении всех операций по вкладам с Чеченским сберегательным банком до особого уведомления.

25. По решению N 127 правления Сберегательного банка России от 16 декабря 1996 г., отделения Сберегательного банка Российской Федерации на территории Чеченской Республики были ликвидированы и исключены из Государственного реестра кредитных организаций. Доверенности, выданные руководителям этих отделений, были отозваны и аннулированы.

26. В соответствии с пунктом 12 Постановления Правительства Российской Федерации от 19 февраля 2003 г. N 117 "О выплате в 2003 году отдельным категориям граждан Российской Федерации предварительной компенсации (компенсации) по вкладам в Сберегательном банке Российской Федерации и некоторых страховых организациях", бывшие вкладчики Чеченского банка Сберегательного банка Российской Федерации приобрели право на предварительную компенсацию по вкладам, внесенным до 20 июня 1991 г. В частности, граждане, проживающие за пределами Чеченской Республики, могли получить компенсацию в подразделениях Сберегательного банка Российской Федерации по месту включения их в реестр вкладчиков бывшего Чеченского сберегательного банка.

ГАРАНТ:

По-видимому, в тексте предыдущего абзаца допущена опечатка. Здесь и далее по тексту, имеется в виду пункт 12 Правил выплаты в 2003 г. отдельным категориям граждан РФ предварительной компенсации (компенсации) по вкладам в Сберегательном банке РФ, являющимися гарантированными сбережениями согласно Федеральному закону "О восстановлении и защите сбережений граждан РФ", утвержденных постановлением Правительства РФ от 19 февраля 2003 г. N 117

27. Пункт 15 Постановления Правительства Российской Федерации от 9 июля 2004 г. N 343 "О выплате в 2004 году отдельным категориям граждан Российской Федерации предварительной компенсации (компенсации) по вкладам в Сберегательном банке Российской Федерации и некоторых страховых организациях" воспроизводит положения пункта 12 Постановления Правительства Российской Федерации от 19 февраля 2003 г. N 117 относительно компенсации по вкладам, внесенным до 20 июня 1991 г. на территории Чеченской Республики. Он не содержал положений относительно вкладов, внесенных после 20 июня 1991 г.

ГАРАНТ:

По-видимому, в тексте предыдущего абзаца допущена опечатка. Имеется в виду пункт 15 Правил выплаты в 2004 г. отдельным категориям граждан РФ предварительной компенсации (компенсации) по вкладам в Сберегательном банке РФ, являющимся гарантированными сбережениями согласно Федеральному закону "О восстановлении и защите сбережений граждан РФ", утвержденных постановлением Правительства РФ от 9 июля 2004 г. N 343

Право

I. Предварительные возражения властей Российской Федерации

A. Неисчерпание внутренних средств правовой защиты

28. В своем дополнительном меморандуме по существу жалобы власти Российской Федерации утверждали, что заявитель не предъявлял в национальные суды требований относительно выплаты вкладов, их индексации в соответствии с инфляцией или неправильного исчисления процентов, и что, соответственно, он не исчерпал доступные внутренние средства правовой защиты. Как утверждали власти Российской Федерации, они не выдвинули это возражение ранее, поскольку эта часть жалобы не была им коммуницирована.

29. Европейский Суд напоминает, что на стадии принятия постановления он не учитывает доводы о неисчерпании, если государство-ответчик не выдвинуло их в своих письменных или устных объяснениях о приемлемости жалобы (см., в частности, Постановление Большой Палаты по делу "K. и T. против Финляндии" (K. and T. v. Finland), жалоба N 25702/94, § 145, ECHR 2001-VII; и Постановление Большой Палаты по делу "N.C. против Италии" (N.C. v. Italy), жалоба N 24952/94, § 44, ECHR 2002-X). В настоящем деле власти Российской Федерации не были лишены права выдвинуть свое возражение о неисчерпании внутренних средств правовой защиты в отношении любой части жалобы, которое они считали целесообразным. Однако в своих объяснениях о приемлемости настоящей жалобы они этого не сделали. Кроме того, Европейский Суд не усматривает исключительных обстоятельств, которые могли бы освободить власти Российской Федерации от обязанности выдвинуть предварительное возражение до принятия Палатой решения о приемлемости жалобы от 17 января 2008 г. (см. Постановление Европейского Суда от 18 ноября 2004 г. по делу "Прокопович против Российской Федерации" (Prokopovich v. Russia), жалоба N 58255/00, § 29* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 8/2006.)).

30. Соответственно, власти Российской Федерации не вправе выдвигать возражение о неиспользовании внутреннего средства правовой защиты на данной стадии разбирательства. Отсюда следует, что предварительное возражение властей Российской Федерации подлежит отклонению.

B. Юрисдикция ratione temporis* и ratione personae**

(* Ratione temporis (лат.) - "ввиду обстоятельств, связанных с временем", критерий времени, применяемый при оценке приемлемости жалобы Европейским Судом (прим. переводчика).)

(** Ratione personae (лат.) - "ввиду обстоятельств, относящихся к лицу, о котором идет речь", критерий, применяемый при оценке приемлемости жалобы Европейским Судом (прим. переводчика).)

31. В своем дополнительном меморандуме по существу жалобы власти Российской Федерации утверждали, что поскольку настоящая жалоба затрагивает события, имевшие место до ратификации Конвенции Россией, она не относится к временной юрисдикции Европейского Суда.

32. В своем меморандуме о приемлемости и по существу жалобы и в дополнительном меморандуме по существу жалобы власти Российской Федерации также утверждали, что государство не несет ответственность за Сберегательный банк России, который ныне является акционерным коммерческим банком, и, в частности, по его обязательствам в отношении вкладов. По их мнению, Сберегательный банк осуществлял выплату вкладов за счет собственных средств, и государство не вмешивалось и не финансировало деятельность банка. С другой стороны, власти Российской Федерации указывали, что в конце 1990-х годов, в период бурной инфляции, государство приняло на себя обязательство по восстановлению и выплате компенсации в отношении всех вкладов, размещенных в Сберегательном банке до 20 июня 1991 г., и впоследствии выплата таких вкладов и компенсаций производилась за счет средств, ежегодно выделяемых на эти цели из федерального бюджета, и что эти выплаты не были связаны с событиями в Чеченской Республике и, в частности, с приостановлением деятельности Чеченского сберегательного банка. Как утверждали власти Российской Федерации, принятие государством обязательства по выплате такой компенсации являлось актом доброй воли, и, следовательно, оно было вправе определить сумму выплачиваемой компенсации, круг ее получателей и сроки ее выплаты.

33. Власти Российской Федерации также настаивали на том, что государство не несет ответственность за отсутствие механизма передачи средств из бывшего Чеченского банка в другие отделения Сберегательного банка России. Согласно их утверждению, вклады могли быть переведены банком в отсутствие вмешательства со стороны государства. Они также указывали, что национальное законодательство не предусматривало обязанности государства или Сберегательного банка России о создании конкретного механизма перевода вкладов.

34. Заявитель не согласился с властями Российской Федерации и поддержал свою жалобу. В отношении ответственности государства он утверждал, что в 1990-1992 годах он разместил свои сбережения в государственном в то время Сберегательном банке СССР, что Сберегательный банк России являлся его правопреемником и, следовательно, государство несет ответственность за банк и за отсутствие механизма передачи средств из бывшего Чеченского банка в другие отделения Сберегательного банка России. В подтверждения этого довода заявитель ссылался на тот факт, что выплата вкладов, размещенных в Сберегательном банке, регулировалась нормативными актами Правительства России.

35. Европейский Суд напоминает, что может рассматривать вопросы юрисдикции на любой стадии разбирательства для удостоверения в том, что он имеет юрисдикцию для рассмотрения любого переданного ему дела (см. Постановление Большой Палаты по делу "Блечич против Хорватии" (Bleсiс v. Croatia), жалоба N 59532/00, § 67, ECHR 2006-III). Европейский Суд также отмечает, что в своем решении от 17 января 2008 г. он решил исследовать вопросы компетенции ratione temporis и ratione personae при рассмотрении существа жалобы. Учитывая обстоятельства дела и доводы сторон, Европейский Суд находит целесообразным рассмотреть эти вопросы при рассмотрении существа жалобы заявителя с точки зрения статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.

II. Предполагаемое нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции

36. Заявитель жаловался со ссылкой на статью 1 Протокола N 1 к Конвенции, на то, что он длительное время не мог истребовать свои вклады из Сберегательного банка России, и что его сбережения подверглись значительному обесценению в связи с инфляцией. Указанная статья предусматривает следующее:

"Каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права.

Предыдущие положения не умаляют права государства обеспечивать выполнение таких законов, какие ему представляются необходимыми для осуществления контроля за использованием собственности в соответствии с общими интересами или для обеспечения уплаты налогов или других сборов или штрафов".

A. Доводы сторон

1. Заявитель

37. Заявитель настаивал на том, что его имущественные права, гарантированные статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции, были нарушены. Он утверждал, что в 1995-2004 годах, когда Правительство Российской Федерации приняло постановление N 343 (см. § 27 настоящего Постановления), он был лишен доступа к своим вкладам.

38. Заявитель не оспаривал довод властей Российской Федерации о том, что в настоящее время он имеет возможность получения всех своих вкладов, но утверждал, что, согласно Постановлению N 343, сумма его сбережений с компенсацией составляла только 1 054 рубля, что соответствовало 37 евро 40 центам, тогда как в 1990-1992 годах он разместил во вкладах сумму, соответствующую в то время 14 832 долларам. По мнению заявителя, исходя из процентной ставки в 3-4% годовых, он должен был получить общую сумму в 558 129 рублей 99 копеек (приблизительно 13 000 евро), если бы вклады были выплачены ему в октябре 2000 г., когда Гагаринский районный суд Москвы вынес свое решение. Он также указывал, что в настоящее время общая сумма его вкладов должна составлять 1 112 836 рублей 81 копейку (приблизительно 25 400 евро).

2. Власти Российской Федерации

39. Власти Российской Федерации указывали, что деятельность Чеченского сберегательного банка была приостановлена в августе 1996 г. с учетом сложной политической, экономической и социальной обстановки в Чечне и что было невозможно возобновить деятельность банка, поскольку он претерпел существенный материальный ущерб и утратил значительное количество первичных документов и официальных печатей, что могло обусловить фальсификацию требований о возврате внесенных в него вкладов. При таких обстоятельствах, в декабре 1996 г. правление Сберегательного банка России приняло решение ликвидировать Чеченский сберегательный банк. Власти Российской Федерации, таким образом, утверждали, ссылаясь на эти факты, что Сберегательный банк России не имел реальной возможности восстановить сбережения заявителя, размещенные в Чеченском сберегательном банке и перевести их в Московское отделение Сберегательного банка России и что он не имел намерения лишить заявителя его имущества.

40. Власти Российской Федерации также утверждали, что российские власти совместно со Сберегательным банком России приняли меры к установлению вкладчиков Чеченского сберегательного банка с целью возвращения им вкладов. В частности, в 2001-2002 годах власти составили перечень бывших вкладчиков Чеченского сберегательного банка, представивших свои сберегательные книжки, и заявитель не был лишен права зарегистрироваться в этом перечне. Власти Российской Федерации также указывали, что в настоящее время заявитель может получить свои вклады и начисленные проценты в любом отделении Сберегательного банка России на том условии, что он подаст заявление и представит свои сберегательные книжки. Они также указали, что, согласно Постановлению Правительства N 343 от 9 июля 2004 г., заявитель имел право на компенсацию в связи с инфляционными потерями в отношении своих вкладов, внесенных до 20 июня 1991 г. Власти Российской Федерации не ответили на вопрос Европейского Суда о том, имел ли заявитель право на какую-либо компенсацию в отношении его вклада, внесенного 20 февраля 1992 г.

41. Таким образом, власти Российской Федерации утверждали, что вмешательство в право заявителя на получение своих сбережений имело временный характер и отвечало общему интересу с учетом сложной ситуации в Чеченской Республике в середине 1990-х годов и возможности фальсификации требований о возвращении вкладов, внесенных в Чеченский сберегательный банк.

42. Что касается довода заявителя о том, что его вклады в значительной степени обесценились, власти Российской Федерации сослались на устойчивую прецедентную практику Европейского Суда о том, что Конвенция не гарантирует права на приобретение имущества или права на поддержание государством покупательной способности национальной валюты.

B. Мнение Европейского Суда

43. Европейский Суд отмечает, что отдельные события, на которые ссылался заявитель, имели место до 5 мая 1998 г., даты ратификации Конвенции Россией, и считает целесообразным выделить два периода для целей рассмотрения настоящего дела.

1. События до 5 мая 1998 г.

44. Европейский Суд прежде всего отмечает, что в 1996 году органы управления Сберегательного банка России решили запретить на неопределенный срок все операции в отношении вкладов, внесенных в Чеченский сберегательный банк, а затем ликвидировать его. Эти решения, принятые до ратификации Конвенции Россией, послужили основанием для неоднократного отказа Сберегательного банка в возвращении вкладов заявителя и, следовательно, составляли вмешательство в имущественные права заявителя. Европейский Суд также полагает, что такое вмешательство представляло собой фактическое лишение заявителя имущества, поскольку права вкладчиков Чеченского сберегательного банка, включая заявителя, на распоряжение своими средствами были фактически отменены вышеупомянутыми двумя решениями (см. Частичное Решение Европейского Суда от 30 марта 2006 г. по делу "Черкашин против Российской Федерации" (Cherkashin v. Russia), жалоба N 7412/02; и Решение Европейского Суда от 17 января 2008 г. по делу "Пупков против Российской Федерации" (Pupkov v. Russia), жалоба N 42453/02).

45. Европейский Суд в этой связи напоминает, что лишение имущества является единовременным актом и не порождает длящейся ситуации "лишения" этих прав (см. упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты по делу "Блечич против Хорватии", § 86). Соответственно, он находит, что не имеет юрисдикции ratione temporis для рассмотрения жалобы заявителя в отношении событий, имевших место до 5 мая 1998 г. (см. упоминавшиеся выше Частичное Решение Европейского Суда по делу "Черкашин против Российской Федерации" и Решение Европейского Суда по делу "Пупков против Российской Федерации").

2. События после 5 мая 1998 г.

46. С учетом вышеизложенного вывода о том, что заявитель был лишен свого имущества до ратификации Конвенции Россией, что представляло собой единовременный акт, не порождавший длящейся ситуации, Европейский Суд должен удостовериться в том, что в период после вступления в силу Конвенции в отношении России статья 1 Протокола N 1 к Конвенции являлась применимой при обстоятельствах настоящего дела и, если так, соблюдена ли она.

(a) Применимость статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции

47. Европейский Суд напоминает, что согласно его устоявшейся прецедентной практике "имущество" в значении статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции может представлять собой "существующее имущество" или "активы", включая требования, в отношении которых заявитель может доказать, что он или она имеет как минимум "правомерное ожидание" приобретения эффективного использования имущественного права. Напротив, надежда на приобретение имущественного права, которое не может осуществляться эффективно, не может считаться "имуществом" в значении статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции (см. Постановление Большой Палаты по делу "Копецкий против Словакии" (Kopecky v. Slovakia), жалоба N 44912/98, § 35, ECHR 2004-IX, и содержащиеся в нем дополнительные ссылки).

48. В настоящем деле Европейский Суд ранее установил, что право заявителя на его вклады было устранено соответствующими решениями в 1996 году. Следовательно, ясно, что на дату вступления в силу Конвенции в отношении России заявитель имел в лучшем случае простую надежду на восстановление своих сбережений, а не материальный интерес, защищенный статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции (см. упоминавшиеся выше Частичное Решение Европейского Суда по делу "Черкашин против Российской Федерации" и Решение Европейского Суда по делу "Пупков против Российской Федерации"). Однако в 2000 году национальные суды двух инстанций установили "наличие обязательственных отношений между заявителем и Сберегательным банком России, основанных на договорах банковского вклада" (см. §§ 12 и 13 настоящего Постановления). Европейский Суд, соответственно, полагает, что требование заявителя было достаточно установленным для того, чтобы составлять имущество в значении статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции (см. противоположный пример в упоминавшихся выше Частичном Решении Европейского Суда по делу "Черкашин против Российской Федерации" и Решении Европейского Суда по делу "Пупков против Российской Федерации").

49. Европейский Суд также отмечает, что в своих решениях национальные суды не указали сумму, которую заявитель мог получить, и, следовательно, объем его вновь приобретенного имущества оставался неопределенным. В этом отношении стороны представили доводы противоположного содержания. Власти Российской Федерации указывали, что если бы три вклада заявителя были выплачены ему в дату принятия решения судом первой инстанции, заявитель мог бы получить 2 521 рубль 60 копеек, 557 рублей 58 копеек и 56 рублей 66 копеек соответственно (см. §§ 18-21 настоящего Постановления). Заявитель не согласился с этим, указывая, что в 1990-1992 годах, когда он вносил свои вклады, их общая стоимость соответствовала эквиваленту 14 832 доллара США, и что, следовательно, в дату принятия решения судом первой инстанции ему причиталось в общей сложности 558 129 рублей 99 копеек из расчета процентной ставки 3-4% годовых.

50. Европейский Суд не находит доводы заявителя убедительными. Ранее он уже указывал, что в 1996 году заявитель был фактически лишен своих вкладов и что он имел только простую надежду на их восстановление до 2000 года, когда новое право на его вклады возникло в силу решений национальных судов. При таких обстоятельствах разумно предположить, что сумма, которую заявитель разумно мог рассчитывать получить, должна исчисляться на основе реалий 2000 года, а не 1990-1992 годов, и, следовательно, она должна быть сопоставимой с суммами, которые любой другой вкладчик Сберегательного банка России мог получить в 2000 году. В этом последнем отношении Европейский Суд отмечает довод властей Российской Федерации о том, что выплаты бывшим вкладчикам Сберегательного банка СССР осуществлялись за счет федерального бюджета в сумме, определенной государством (см. § 32 настоящего Постановления). Соответственно, он признает, что суммы, получения которых заявитель мог разумно ожидать в 2000 году, равнялись указанным властям Российской Федерации в пунктах 19-21. Что касается жалобы заявителя на обесценивание его вкладов, Европейский Суд напоминает, что статья 1 Протокола N 1 к Конвенции не обязывает государство поддерживать покупательную способность сумм, размещенных в финансовых учреждениях (см. Решение Европейского Суда от 29 августа 2002 г. по делу "Апполонов против Российской Федерации" (Appolonov v. Russia), жалоба N 67578/01).

51. С учетом вышеизложенного Европейский Суд заключает, что с 26 декабря 2000 г., когда решение Гагаринского районного суда Москвы от 13 октября 2000 г. было оставлено без изменения при рассмотрении жалобы и вступило в силу, заявитель имел законное ожидание на возмещение стоимости своих вкладов в сумме 2 521 рубль 60 копеек, 557 рублей 58 копеек и 56 рублей 66 копеек соответственно.

(b) Соблюдение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции

52. Европейский Суд отмечает, что, признавая право заявителя на вклады, национальные суды отказали в удовлетворении его требований со ссылкой на отсутствие правового механизма, который обеспечил бы перевод вкладов заявителя из бывшего Чеченского сберегательного банка (см. § 12 настоящего Постановления). Такая мотивировка ясно указывала на необходимость принятия соответствующих правовых инструментов по данному вопросу. Иными словами, проблема вкладов в бывшем Чеченском сберегательном банке требовала вмешательства государства, в отсутствие которого заявитель не мог воспользоваться своим правом в любом отношении.

53. В этой связи, обращаясь к предварительному возражению властей Российской Федерации ratione personae (см. §§ 32 и 33 настоящего Постановления), Европейский Суд отмечает, что в настоящем деле ему не требуется разрешать вопрос о том, должно ли государство нести ответственность за долги Сберегательного банка России, который в настоящее время является принадлежащим государству* (* Европейский Суд, вероятно, имеет в виду, что Центробанку Российской Федерации принадлежит около 60% голосующих акций Сбербанка (прим. переводчика).) акционерным коммерческим банком; вопрос заключается в предполагаемом уклонении государства от принятия адекватных мер для обеспечения имущественных прав заявителя на его вклады. Европейский Суд, соответственно, отклоняет это возражение.

54. Европейский Суд также отмечает, что 19 февраля 2003 г. Правительство России приняло постановление, впервые регулировавшее вопрос о выплатах вкладчикам бывшего Чеченского сберегательного банка. Европейский Суд полагает, что в эту дату, а не 9 июля 2004 г., как утверждал заявитель, он приобрел свободный доступ к своим вкладам. Соответственно, период, в течение которого заявитель не мог использовать свои имущественные права в отношении сбережений, продолжался с 26 декабря 2000 г., когда решение суда первой инстанции о признании права заявителя на его вклады вступило в силу, до 19 февраля 2003 г., когда Правительство России санкционировало выплаты вкладчикам бывшего Чеченского сберегательного банка.

55. Европейский Суд также должен удостовериться в том, было ли поведение российских властей в настоящем деле оправданным с точки зрения статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. В этой связи он отмечает доводы властей Российской Федерации относительно сложной политической, экономической и социальной обстановки в Чеченской Республике, а также утраты Сберегательным банком после начала военных действий в регионе значительного количества первичных документов и официальных печатей, что могло обусловить фальсификацию требований о возврате вкладов, внесенных в Чеченской Республике. Европейский Суд готов признать, что обстоятельства, на которые ссылаются власти Российской Федерации, могли потребовать ограничения доступа вкладчиков бывшего Чеченского сберегательного банка к их счетам, и что поведение российских властей уважало принцип законности и отвечало общему интересу. Остается решить, было ли установлено справедливое равновесие между требованиями общего интереса и требованиями защиты прав заявителя, гарантированных статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции, или, иными словами, можно ли утверждать, что в целом на заявителя было возложено "индивидуальное и избыточное бремя" (см. Постановление Европейского Суда от 21 февраля 1986 г. по делу "Джеймс и другие против Соединенного Королевства" (James and Others v. United Kingdom), § 50, Series A, N 98).

56. Европейский Суд прежде всего отмечает, что невозможность использования заявителем своих вкладов имела временный характер, продолжалась менее двух лет (см. § 54 настоящего Постановления), и в настоящее время он может свободно использовать свои сбережения, что не оспаривается сторонами. Кроме того, хотя вклады были временно недоступны для заявителя, на них начислялись проценты, которые ныне превышают сумму первоначальных вкладов (см. §§ 19-21 настоящего Постановления). Европейский Суд также не упускает из виду тот факт, что, как указывали власти Российской Федерации, заявитель, как и любой другой вкладчик Сберегательного банка России, имеет право на компенсацию в связи с инфляционными потерями в отношении своих сбережений, внесенных до 20 июня 1991 г. При таких обстоятельствах Европейский Суд не может заключить, что заявитель вынужден был претерпевать "индивидуальное и избыточное бремя".

57. В целом, учитывая сложности, с которыми столкнулось российское правительство в связи с военными действиями в Чеченской Республике, с одной стороны, и относимые факторы в ситуации с вкладами заявителя, с другой стороны, Европейский Суд находит, что между требованиями общего интереса и требованиями защиты имущественных интересов заявителя было установлено справедливое равновесие.

58. Соответственно, по настоящему делу требования статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции нарушены не были.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) отклонил предварительные возражения властей Российской Федерации относительно исчерпания средств правовой защиты и компетенции Европейского Суда ratione personae;

2) принял предварительное возражение властей Российской Федерации относительно компетенции Европейского Суда ratione temporis в отношении событий до 5 мая 1998 г. и постановил, что не вправе рассматривать существо жалобы в этой части дела;

3) постановил, что по делу требования статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции нарушены не были, что касается событий после 5 мая 1998 г.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 8 октября 2009 г., в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Андре Вампаш Заместитель Секретаря Секции Суда

Христос Розакис Председатель Палаты Суда