Постановление Европейского Суда по правам человека 17 декабря 2009 г. Дело "Джураев (Dzhurayev) против Российской Федерации" (жалоба N 38124/07) (Первая секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая секция)

Дело "Джураев (Dzhurayev)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 38124/07)

Постановление Суда

Страсбург, 17 декабря 2009 г.

По делу "Джураев против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в составе:

Христоса Розакиса, Председателя Палаты,

Нины Ваич,

Анатолия Ковлера,

Элизабет Штейнер,

Дина Шпильманна,

Джорджио Малинверни,

Георга Николау, судей,

а также при участии Сёрена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 26 ноября 2009 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 38124/07, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Узбекистана Яшином Якубовичем Джураевым (далее - заявитель) 3 сентября 2007 г.

2. Интересы заявителя представляла М. Морозова, адвокат, практикующий в г. Москве. Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека Г.О. Матюшкиным.

3. 4 сентября 2007 г. председатель Первой Секции решил применить правило 39 Регламента суда, указав властям Российской Федерации на то, что заявитель не должен быть выслан в Узбекистан до дополнительного уведомления.

4. 24 апреля 2008 г. Европейский Суд решил применить правило 41 Регламента Суда и рассмотреть жалобу в приоритетном порядке, а также коммуницировал жалобу властям Российской Федерации. В соответствии с пунктом 3 статьи 29 Конвенции, было также решено рассмотреть данную жалобу одновременно по вопросу приемлемости и по существу.

5. Власти Российской Федерации возражали против одновременного рассмотрения жалобы по вопросу приемлемости и по существу. Рассмотрев возражения властей Российской Федерации, Европейский Суд отклонил их.

Факты

I. Обстоятельства дела

6. Заявитель родился в 1966 году и проживал в г. Ташкенте (Узбекистан). В настоящее время он проживает в г. Москве.

A. Разбирательство в Узбекистане

7. В январе 2005 г., когда заявитель проживал в Узбекистане, районный суд Ташкента признал его виновным в принадлежности к исламской религиозной организации "Таблиги джамаат", запрещенной в Узбекистане. Суд приговорил его к штрафу в сумме 60 размеров минимальной месячной оплаты труда.

8. Заявитель выплатил штраф и продолжал проживать в Узбекистане. Однако, по его утверждению, он испытывал постоянное давление правоохранительных органов, обязывавших его сообщать обо всех своих действиях и передвижении, а в случае несообщения или несвоевременного сообщения угрожавших задержать его старшего сына. Поэтому, чтобы не ставить под угрозу свою семью, 6 декабря 2005 г. заявитель выехал из Узбекистана в Москву.

9. Тем временем Верховный суд Узбекистана отменил решение, вынесенное в январе 2005 г., на том основании, что наказание было слишком мягким, и возвратил дело на новое рассмотрение.

10. 9 января 2006 г. Собир-Рахимовский районный суд Ташкента принял решение о заключении заявителя под стражу. На этом основании заявитель был объявлен в международный розыск.

B. Разбирательство в России

1. Разбирательство о выдаче

11. 26 января 2007 г. заявитель был задержан в г. Москве на основании международного ордера на арест.

12. В неустановленную дату управление внутренних дел г. Ташкента направило в отдел внутренних дел района Мещанский г. Москвы требование о содержании заявителя под стражей и приложило копию решения Собир-Рахимовского районного суда от 9 января 2006 г.

13. 29 января 2007 г. Мещанская межрайонная прокуратура г. Москвы вынесла постановление о применении меры пресечения и заключении заявителя под стражу на основании решения узбекского суда от 9 января 2006 г. В качестве основания для применения меры пресечения была указана статья 61 Минской конвенции. В решении указывалось, что заявитель должен содержаться под стражей до принятия решения о его выдаче Генеральной прокуратурой; срок содержания под стражей не был указан. Отсутствовало упоминание о возможности обжалования решения. В тот же день заявитель был помещен в следственный изолятор СИЗО-77/4 в г. Москве.

14. 12 февраля 2007 г. заявитель обратился в Генеральную прокуратуру России. Он просил отклонить требование Генеральной прокуратуры Узбекистана о его выдаче и освободить его из-под стражи, поскольку он обвинялся в преступлении, которое не считалось таковым в соответствии с российским законодательством.

15. 28 февраля 2007 г. Генеральная прокуратура Узбекистана обратилась в Генеральную прокуратуру России с требованием о выдаче заявителя.

16. 23 марта 2007 г. Генеральная прокуратура России уведомила заявителя о том, что окончательное решение о его выдаче не принято и отсутствуют основания для изменения меры пресечения, примененной в его деле.

17. 29 июня 2007 г. Мещанская межрайонная прокуратура вынесла новое решение о содержании заявителя под стражей, в соответствии с частью 2 статьи 466 УПК и статьей 60 Минской конвенции. В решении указывалось, что заявитель должен содержаться под стражей, пока Генеральная прокуратура не примет решения о его выдаче; срок содержания под стражей не был установлен. Отсутствовало упоминание о возможности обжалования решения. Ни заявитель, ни его защитник не получили копии решения. Заявитель не был уведомлен о нем до 27 июля 2007 г., когда находился в следственном изоляторе, что подтверждается его подписью на копии решения.

18. 23 августа 2007 г. Генеральная прокуратура России отклонила требование Генеральной прокуратуры Узбекистана о его выдаче, поскольку действия, в которых обвинялся заявитель, не являлись преступлением в соответствии с российским законодательством.

19. 28 августа 2007 г. Мещанская межрайонная прокуратура получила уведомление от Генеральной прокуратуры России о том, что требование узбекских властей о выдаче заявителя отклонены.

20. 30 августа 2007 г. Мещанская межрайонная прокуратура вынесла решение об освобождении заявителя. Заявитель был освобожден из следственного изолятора.

2. Разбирательство о высылке

21. 30 августа 2007 г., немедленно после освобождения, заявитель был доставлен сотрудниками милиции в Мещанский районный суд г. Москвы. На заседании, состоявшемся в ту же дату, суд признал заявителя виновным в административном правонарушении: нарушении иностранным гражданином правила въезда и пребывания на территории Российской Федерации. Суд назначил заявителю наказание в виде штрафа в размере 5 000 рублей и принял решение о его высылке. Суд также распорядился о содержании заявителя до его высылки в Центре содержания иностранных граждан ГУВД г. Москвы. Заявитель обжаловал решение.

22. 4 сентября 2007 г. Европейский Суд указал государству-ответчику на то, что заявитель не должен подвергаться высылке в Узбекистан до особого уведомления.

23. 11 сентября 2007 г. Московский городской суд отменил решение Мещанского районного суда, и заявитель был освобожден.

3. Дальнейшее развитие событий

24. 28 сентября 2007 г. сотрудники милиции остановили заявителя в московском метрополитене для проверки документов. Выяснилось, что заявитель по-прежнему числится в международном розыске, и он был доставлен в отдел милиции для принятия решения о его задержании. После того как прибыл его защитник и разъяснил ситуацию заявителя, он был освобожден. Заявитель обратился в Генеральную прокуратуру России по вопросу об исключении его из списка разыскиваемых лиц.

25. 1 октября 2007 г. Генеральная прокуратура России дала указание Министерству внутренних дел об исключении заявителя из списка международного розыска в связи с отказом в его выдаче.

4. Разбирательство о предоставлении убежища

26. 2 февраля 2007 г. заявитель обратился в Московское управление Федеральной миграционной службы по вопросу о предоставлении убежища.

27. 16 марта 2007 г. должностные лица Московского управления Федеральной миграционной службы опросили заявителя в присутствии его адвоката.

28. 26 марта 2007 г. Московское управление Федеральной миграционной службы отклонило обращение заявителя на том основании, что он не отвечает требованиям, установленным национальным законодательством для предоставления убежища.

29. 23 августа 2007 г. Замоскворецкий районный суд г. Москвы отклонил жалобу заявителя. Заявитель подал жалобу на это решение.

30. 18 октября 2007 г. Московский городской суд отклонил жалобу заявителя в последней инстанции.

31. 13 ноября 2007 г. Верховный комиссар ООН по делам беженцев признал заявителя мандатным беженцем.

II. Применимое национальное законодательство и практика

1. Конституция Российской Федерации 1993 года

32. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность (часть 1 статьи 22). Арест, заключение под стражу и содержание под стражей допускаются только по судебному решению. До судебного решения лицо не может быть подвергнуто задержанию на срок более 48 часов (часть 2 статьи 22).

2. Уголовно-процессуальный кодекс

33. Термин "суд" раскрывается в Уголовно-процессуальном кодексе (УПК) 2002 года как "любой суд общей юрисдикции, рассматривающий уголовное дело по существу и выносящий решения, предусмотренные настоящим Кодексом" (пункт 48 статьи 5). Термин "судья" определяется УПК как "должностное лицо, уполномоченное осуществлять правосудие" (пункт 54 статьи 5).

34. Районному суду подсудны уголовные дела о всех* (* Так в тексте кодекса (прим. переводчика).) преступлениях, за исключением уголовных дел, подсудных мировому судье, региональному суду или Верховному Суду России (часть 2 статьи 31).

35. Глава 13 УПК регулирует применение мер пресечения. Содержание под стражей применяется по судебному решению в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, за которые уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше двух лет при невозможности применения иной, более мягкой, меры пресечения (часть 1 статьи 108). Постановление о возбуждении ходатайства об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу подлежит рассмотрению судьей районного суда или военного суда соответствующего уровня (часть 4 статьи 108). Постановление судьи об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу может быть обжаловано в вышестоящий суд в кассационном порядке в течение 3 суток со дня его вынесения (часть 11 статьи 108). Содержание под стражей при расследовании преступлений не может превышать 2 месяцев (часть 1 статьи 109), но этот срок может быть продлен до шести месяцев судьей районного суда или военным судом соответствующего уровня (часть 2 статьи 109). В дальнейшем срок содержания под стражей может быть продлен только в отношении лиц, обвиняемых в совершении тяжких* (* Буквально "срок содержания под стражей свыше 12 месяцев может быть продлен лишь в исключительных случаях в отношении лиц, обвиняемых в совершении особо тяжких преступлений" (прим. переводчика).) и особо тяжких преступлений (часть 3 статьи 109).

36. Глава 16 УПК устанавливает порядок обжалования действий и решений суда и должностных лиц, осуществляющих уголовное судопроизводство. Действия (бездействие) и решения органа дознания, дознавателя, следователя, руководителя следственного органа, прокурора и суда могут быть обжалованы в установленном настоящим Кодексом порядке "участниками уголовного судопроизводства", а также "иными лицами в той части, в которой [данные] процессуальные действия и принимаемые процессуальные решения затрагивают их интересы" (статья 123). Эти действия (бездействие) могут быть обжалованы прокурору (статья 124). Постановления дознавателя, следователя об отказе в возбуждении уголовного дела, о прекращении уголовного дела, а равно иные решения и действия (бездействие), "которые способны причинить ущерб правам "участников уголовного судопроизводства" либо "затруднить доступ граждан к правосудию", могут быть обжалованы в суд (статья 125).

37. В выдаче лица может быть отказано* (* В настоящее время данный пункт утратил силу. Пунктом 6 части 1 той же статьи установлено, что при указанных обстоятельствах выдача не допускается (прим. переводчика).), если деяние, послужившее основанием для запроса о выдаче, в соответствии с уголовным законодательством Российской Федерации не является преступлением (пункт 1 части 2 статьи 464).

38. Если к запросу о выдаче лица прилагается решение судебного органа иностранного государства о заключении лица под стражу, то прокурор вправе подвергнуть это лицо домашнему аресту или заключить его под стражу без подтверждения указанного решения судом Российской Федерации (часть 2 статьи 466).

3. Конвенция СНГ о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам (Минская конвенция 1993 года)

39. При исполнении поручения об оказании правовой помощи, в соответствии с Минской конвенцией, запрашиваемое учреждение применяет правовые нормы своей страны (пункт 1 статьи 8).

40. По получении требования о выдаче запрашиваемая Договаривающаяся Сторона немедленно принимает меры к розыску и взятию под стражу лица, выдача которого требуется, за исключением тех случаев, когда выдача не может быть произведена (статья 60).

41. Лицо, выдача которого требуется, по ходатайству может быть взято под стражу и до получения требования о выдаче. В ходатайстве должны содержаться ссылка на постановление о взятии под стражу и указание на то, что требование о выдаче будет представлено дополнительно (пункт 1 статьи 61). О взятии под стражу или задержании лица до получения требования о выдаче необходимо немедленно уведомить другую Договаривающуюся Сторону (пункт 3 статьи 61).

4. Решения Конституционного Суда

(a) Определение Конституционного Суда N 101-O от 4 апреля 2006 г.

42. Проверяя соответствие Конституции России пункта 1 статьи 466 УПК, Конституционный Суд напомнил свою последовательную прецедентную практику о недопустимости избыточного, неограниченного по продолжительности, произвольного и неконтролируемого содержания под стражей, не совместимого со статьей 22 Конституции и пунктом 3 статьи 14 Международного пакта о гражданских и политических правах, во всех делах, в том числе при разрешении вопросов, связанных с содержанием под стражей лиц, в отношении которых рассматривается запрос иностранного государства об их выдаче для уголовного преследования.

43. По мнению Конституционного Суда, конституционные гарантии права на свободу и личную неприкосновенность, предусмотренные статьей 22 и главой 2 Конституции Российской Федерации, а также нормы главы 13 УПК о мерах пресечения полностью применимы при разрешении вопросов, связанных с содержанием под стражей лиц, в отношении которых рассматривается запрос иностранного государства об их выдаче для уголовного преследования. Соответственно, статья 466 Уголовно-процессуального кодекса не позволяет властям применять меру пресечения в виде заключения под стражу вне предусмотренного уголовно-процессуальным законодательством порядка и сверх установленных им сроков.

(b) Определение Конституционного Суда от 11 июля 2006 г. N 158-O по ходатайству Генерального прокурора Российской Федерации об официальном разъяснении

44. Генеральный прокурор обратился в Конституционный Суд с ходатайством об официальном разъяснении определения N 101-O от 4 апреля 2006 г. (см. выше) с целью, в частности, получения ответа на вопрос, в каком порядке должно осуществляться продление сроков содержания под стражей лиц, к которым содержание под стражей как мера пресечения применено в целях обеспечения их возможной экстрадиции.

45. Конституционный Суд отклонил ходатайство, установив, что он не имеет полномочий по определению конкретных положений уголовного закона, регулирующих процедуру или сроки содержания лица под стражей с целью дальнейшей экстрадиции. Этот вопрос относился к компетенции судов общей юрисдикции.

(c) Определение Конституционного Суда N 333-O-П от 1 марта 2007 г.

46. В этом определении Конституционный Суд указал, что статья 466 Уголовно-процессуального кодекса не может быть истолкована как обеспечивающая возможность задержания лица на основании ходатайства иностранного государства о выдаче без учета порядка и сроков, предусмотренных уголовно-процессуальным законодательством.

Право

I. Предполагаемое нарушение подпункта "f" пункта 1 и пункта 4 статьи 5 Конвенции

47. Заявитель указывал со ссылкой на подпункт "f" пункта 1 статьи 5 Конвенции, что его содержание под стражей в ожидании выдачи являлось незаконным. Соответствующие части пункта 1 статьи 5 Конвенции предусматривают следующее:

"1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом...

(f) законное задержание или заключение под стражу лица с целью предотвращения его незаконного въезда в страну или лица, против которого принимаются меры по его высылке или выдаче".

48. Он также жаловался со ссылкой на пункт 4 статьи 5 и статью 13 Конвенции на то, что не мог оспорить законность его содержания под стражей в России в суде. Полагая, что пункт 4 статьи 5 Конвенции представляет собой специальный закон по отношению к статье 13 Конвенции, Европейский Суд рассмотрит жалобу с точки зрения пункта 4 статьи 5 Конвенции, который предусматривает следующее:

"Каждый, кто лишен свободы в результате ареста или заключения под стражу, имеет право на безотлагательное рассмотрение судом правомерности его заключения под стражу и на освобождение, если его заключение под стражу признано судом незаконным".

A. Доводы сторон

1. Власти Российской Федерации

49. Власти Российской Федерации опровергали доводы заявителя. Они настаивали на том, что он не исчерпал доступные ему внутренние средства правовой защиты, поскольку он не подавал жалоб на незаконные действия прокурора вышестоящему прокурору или в суд, на что он имел право в соответствии со статьями 124 и 125 УПК. В частности, он не обжаловал решения Мещанской межрайонной прокуратуры от 29 января и 29 июня 2007 г. Власти Российской Федерации не согласились с утверждением заявителя о том, что статья 125 УПК являлась неприменимой в его ситуации, так как она относится только к "участникам уголовного судопроизводства". В этой связи они ссылались на статью 123 УПК, согласно которой действия прокурора могли обжаловать не только "участники уголовного судопроизводства", но также "иные лица".

50. Власти Российской Федерации также указывали, что содержание заявителя под стражей в ожидании решения по требованию о выдаче было законным, в соответствии с российским законодательством и Минской конвенцией. Сроки содержания под стражей в ожидании выдачи регулировались частично Минской конвенцией и главой 13 УПК, как было разъяснено Постановлением Конституционного Суда России от 4 апреля 2006 г. Максимальный срок содержания под стражей не мог превышать 18 месяцев. Заявитель провел под стражей около семи месяцев, что представляется разумным сроком.

2. Заявитель

51. Заявитель не согласился с властями Российской Федерации и подчеркивал, что он не располагал эффективными внутренними средствами правовой защиты, которые требовали исчерпания в связи с его жалобами. Фактически 12 февраля 2007 г. он обращался в Генеральную прокуратуру в соответствии со статьей 124 УПК и просил об освобождении из-под стражи; 26 марта 2007 г. Генеральная прокуратура уведомила его, что основания для изменения меры пресечения отсутствовали, поскольку требование о выдаче еще не рассмотрено. Заявитель не был извещен о Постановлении от 29 июня 2007 г. до 27 июля 2007 г. и не имел возможности обжаловать его вышестоящему прокурору. Заявитель также утверждал, что он не мог подать жалобу в суд в соответствии со статьей 125 УПК, поскольку ему не были предъявлены уголовные обвинения в России.

52. Заявитель указывал, что российское законодательство относительно содержания под стражей в ожидании выдачи не отвечало конвенционному критерию качества закона. Он также утверждал, что длительность его содержания под стражей в ожидании выдачи была чрезмерной.

53. Наконец, заявитель отмечал, что его содержание под стражей с 23 по 30 августа 2007 г. не имело правовых оснований и потому являлось произвольным.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

54. Обращаясь к возражению властей Российской Федерации относительно неисчерпания, Европейский Суд полагает, что вопрос об исчерпании внутренних средств правовой защиты тесно связан с существом жалобы заявителя с точки зрения пункта 4 статьи 5 Конвенции. Таким образом, Европейский Суд находит необходимым исследовать возражение властей Российской Федерации при рассмотрении существа настоящей жалобы. Европейский Суд также отмечает, что жалоба заявителя в части пунктов 1 и 4 статьи 5 Конвенции не является явно необоснованной в значении пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, жалоба должна быть объявлена приемлемой.

2. Существо жалобы

(a) Пункт 4 статьи 5 Конвенции

55. Европейский Суд прежде всего рассмотрит жалобу заявителя с точки зрения пункта 4 статьи 5 Конвенции.

56. Европейский Суд напоминает, что цель пункта 4 статьи 5 Конвенции заключается в том, чтобы гарантировать задержанным и арестованным право на судебную проверку законности меры, которой они подверглись (см., с необходимыми изменениями, Постановление Европейского Суда от 18 июня 1971 г. по делу "Де Вилде, Омс и Версип против Бельгии" (De Wilde, Ooms and Versyp v. Belgium), § 76, Series A, N 12). Во время содержания под стражей лицу должно быть предоставлено средство правовой защиты, позволяющее добиться безотлагательного судебного рассмотрения вопроса о правомерности содержания под стражей. Такая проверка должна при необходимости обеспечить освобождение лица из-под стражи. Наличие средства правовой защиты, требуемого пунктом 4 статьи 5 Конвенции, должно быть достаточно определенным не только в теории, но и на практике, поскольку в отсутствие этого качества средство правовой защиты не будет отвечать требованиям доступности и эффективности, предъявляемым в целях указанного положения (см. Постановление Европейского Суда от 21 декабря 2004 г. По делу "Талат Тепе против Турции" (Talat Tepe v. Turkey), жалоба N 31247/96, § 72).

57. Европейский Суд, во-первых, отмечает, что заявитель содержался под стражей в ожидании выдачи на основании двух решений межрайонной прокуратуры. Ни одно из решений не содержало указаний на возможность их обжалования (см. §§ 13 и 17 настоящего Постановления). Первое решение, датированное 29 января 2007 г., указывало, что заявитель содержится под стражей на основании статьи 61 Минской конвенции, а второе, от 29 июня 2007 г., ссылалось на часть 2 статьи 466 УПК и статью 60 Минской конвенции как на правовые основания содержания под стражей.

58. Европейский Суд подчеркивает в этом отношении, что если действия совершаются в соответствии с Минской конвенцией, должны применяться нормы национального законодательства (см. § 39 настоящего Постановления). Минская конвенция не содержит правил о порядке обжалования решения о заключении под стражу в процессе выдачи, предусмотренной статьями 60 и 61. Соответственно, заявитель не располагал средствами правовой защиты, вытекающими из этой Конвенции, которые позволяли бы оспаривать законность его содержания под стражей в ожидании выдачи.

59. Власти Российской Федерации подчеркивали, что в своих решениях о содержании заявителя под стражей межрайонная прокуратура ссылалась на решение Собир-Рахимовского районного суда г. Ташкента от 9 января 2006 г., в соответствии с частью 2 статьи 466 УПК. Европейский Суд отмечает, что очевидно отсутствие у заявителя способа оспорить законность выданного узбекским судом ордера на арест в российском суде, и, таким образом, он не мог добиться судебной проверки законности его содержания под стражей на основе этого ордера.

60. Что касается ссылки властей Российской Федерации на главу 13 УПК, Европейский Суд подчеркивает, что единственное положение этой главы, регулирующее обжалование законности содержания под стражей, предусматривает, что решение суда о заключении под стражу может быть обжаловано в вышестоящий суд (см. § 35 настоящего Постановления). Глава 13 обходит молчанием вопрос о заключении под стражу, санкционированном прокурором, а не судом. Соответственно, заявитель не мог обжаловать в суд решения межрайонной прокуратуры от 29 января и 29 июня 2007 г., в соответствии с положениями главы 13 УПК, на которые ссылались власти Российской Федерации.

61. Что касается утверждения властей Российской Федерации о том, что заявитель мог обжаловать незаконность его содержания под стражей прокурору или в суд на основании статей 124 и 125 УПК, Европейский Суд отмечает, что глава 16 УПК предусматривает возможность обжалования "участниками уголовного судопроизводства" решений, принятых в ходе предварительного следствия, таких как отказ в возбуждении уголовного дела или решение о его прекращении. Отсутствуют данные о том, что заявитель являлся "участником уголовного судопроизводства" в значении, придаваемом этой формулировке российскими судами (см. Постановление Европейского Суда от 11 декабря 2008 г. по делу "Муминов против Российской Федерации" (Muminov v. Russia), жалоба N 42502/06, § 115; и Постановление Европейского Суда от 11 октября 2007 г. по делу "Насруллоев против Российской Федерации" (Nasrulloyev v. Russia), жалоба N 656/06, § 89* (* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 3/2008.)). Кроме того, власти Российской Федерации не представили объяснения того, каким образом заявитель мог быть отнесен к "иным лицам" в значении статьи 123 УПК, чтобы обжаловать действия и решения должностных лиц, затрагивающие его интересы. Кроме того, из формулировки статьи 125 УПК следует, что "иные лица" в значении статьи 123 УПК не вправе обжаловать в суд действия и решения должностных лиц. Таким образом, Европейский Суд не убежден, что положения главы 16 УПК могли быть применены в деле заявителя, как предполагают власти Российской Федерации.

62. При таких обстоятельствах Европейский Суд заключает, что власти Российской Федерации не смогли продемонстрировать, что наличие упомянутых ими средств правовой защиты являлось достаточно определенным не только в теории, но и на практике, и, соответственно, эти средства правовой защиты не отвечают требованиям доступности и эффективности (см. Постановление Европейского Суда от 31 мая 2007 г. по делу "А. и Э. Рийс против Норвегии" (A. and E. Riis v. Norway), жалоба N 9042/04, § 41; и Постановление Европейского Суда от 20 февраля 1991 г. по делу "Вернийо против Франции" (Vernillo v. France), § 27, Series A, N 198). Возражение властей Российской Федерации о неисчерпании внутренних средств правовой защиты, соответственно, подлежит отклонению.

63. Отсюда следует, что на протяжении срока содержания заявителя под стражей в ожидании решения о его выдаче он не располагал возможностью судебной проверки законности своего заключения. Следовательно, имело место нарушение пункта 4 статьи 5 Конвенции.

(b) Пункт 1 статьи 5 Конвенции

64. Статья 5 Конвенции воплощает фундаментальное право человека, а именно защиту лица от произвольного вмешательства государства в его право на свободу (см. Постановление Европейского Суда от 18 декабря 1996 г. по делу "Аксой против Турции" (Aksoy v. Turkey), § 76, Reports of Judgments and Decisions 1996-VI). Текст статьи 5 Конвенции делает очевидным, что содержащиеся в ней гарантии применимы к "каждому" (см. Постановление Большой Палаты по делу "A. и другие против Соединенного Королевства" (A. and Others v. United Kingdom), жалоба N 3455/05, § 162, ECHR 2009-...). Подпункты "a"-"f" пункта 1 статьи 5 Конвенции содержат исчерпывающий перечень допустимых оснований, по которым лица могут быть лишены свободы, и лишение свободы может быть законным, только если подпадает под одно из этих оснований (см. Постановление Большой Палаты по делу "Саади против Соединенного Королевства" (Saadi v. United Kingdom), жалоба N 13229/03, § 43, ECHR 2008).

65. Сторонами не оспаривается, что заявитель содержался под стражей в качестве лица, "против которого принимаются меры по его высылке или выдаче", и что его содержание под стражей подпадало под действие подпункта "f" пункта 1 статьи 5 Конвенции. Однако стороны не пришли к согласию относительно того, было ли его содержание под стражей "законным" в значении пункта 1 статьи 5 Конвенции.

66. Если возникает вопрос о законности содержания под стражей, включая вопрос о том, был ли соблюден "порядок, установленный законом", Конвенция в значительной степени отсылает к национальному законодательству и устанавливает обязанность соблюдения его материальных и процессуальных норм. Однако соблюдение национального законодательства не является достаточным: пункт 1 статьи 5 Конвенции дополнительно требует, чтобы любое лишение свободы учитывало цель защиты лица от произвола (см. Постановление Европейского Суда от 2 сентября 1998 г. по делу "Эркало против Нидерландов" (Erkalo v. Netherlands), § 52, Reports 1998-VI; Постановление Европейского Суда от 23 сентября 1998 г. по делу "Стил и другие против Соединенного Королевства" (Steel and Others v. United Kingdom), § 54, Reports 1998-VII; и упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты по делу "Саади против Соединенного Королевства", § 67).

67. Хотя толковать и применять национальное законодательство должны в первую очередь национальные органы, особенно судебные, согласно пункту 1 статьи 5 Конвенции, несоблюдение законодательства страны влечет нарушение Конвенции, и Европейский Суд может и должен осуществлять определенные полномочия по проверке такого соблюдения (см. Постановление Европейского Суда от 10 июня 1996 г. по делу "Бенем против Соединенного Королевства" (Benham v. United Kingdom), § 41, Reports 1996-III; Постановление Европейского Суда по делу "Йечюс против Литвы" (Jeсius v. Lithuania), жалоба N 34578/97, § 68, ECHR 2000-IX; и Постановление Европейского Суда по делу "Ладан против Польши" (Ladent v. Poland), жалоба N 11036/03, § 47, ECHR 2008-... (извлечения)).

68. Обращаясь к обстоятельствам настоящего дела, Европейский Суд отмечает, что первоначальное заключение заявителя под стражу было санкционировано 29 января 2007 г. межрайонной прокуратурой на основании положений Минской конвенции. Европейский Суд также отмечает, что, хотя Постановление от 29 января 2007 г. не содержало ссылки на часть 2 статьи 466 УПК, предусмотренное национальным законодательством право прокурора решать вопрос о заключении заявителя под стражу в отсутствие решения российского суда может вытекать из этого положения (см. § 38 настоящего Постановления).

69. Европейский Суд подчеркивает, что ни статья 61 Минской конвенции, ни часть 2 статьи 466 УПК не устанавливают правил относительно порядка избрания меры пресечения в отношении лица, о выдаче которого поступило требование, или каких-либо сроков для его содержания под стражей в ожидании выдачи.

70. Европейский Суд в этом отношении отмечает, что к моменту заключения заявителя под стражу Конституционный Суд России уже разъяснил, что в разбирательстве о выдаче право на свободу обеспечивается теми же гарантиями, что и в других видах уголовного разбирательства. Он недвусмысленно указал, что применение мер пресечения в ожидании выдачи должно регулироваться не только статьей 466, но также нормами о мерах пресечения, содержащимися в главе 13 УПК (см. § 43 настоящего Постановления).

71. Кроме того, власти Российской Федерации подтвердили, что содержание заявителя под стражей в ожидании выдачи регулировалось, в частности, главой 13 УПК.

72. При таких обстоятельствах Европейский Суд полагает, что для того чтобы быть "законным" в значении подпункта "f" пункта 1 статьи 5 Конвенции, содержание заявителя под стражей не должно противоречить не только требованиям части 2 статьи 466, но также положениям, регулирующим применение меры пресечения в виде заключения под стражу, а именно статьям 108 и 109, включенным в главу 13 УПК.

73. Часть 4 статьи 108 УПК прямо указывает, что вопрос о заключении под стражу решается судьей районного суда в присутствии заинтересованного лица. Из формулировки пункта 48 статьи 5 и части 2 статьи 31 УПК следует, что районный суд является судом, уполномоченным действовать на основании Уголовно-процессуального кодекса России, что подразумевает, что термин "районный суд" означает суд, учрежденный и действующий в соответствии с российским законодательством. Соответственно, судья районного суда является должностным лицом, уполномоченным осуществлять правосудие на территории Российской Федерации. Формулировка части 4 статьи 108 УПК не дает оснований полагать, что иностранный суд может подменять российский районный суд при разрешении вопроса о помещении лица под стражу.

74. Соответственно, тот факт, что помещение заявителя под стражу не было санкционировано российским судом, явно противоречит части 4 статьи 108 УПК.

75. Кроме того, даже если предположить, что первоначальное заключение заявителя под стражу совместимо с положениями национального законодательства, оно должно было утратить "законность" после истечения двухмесячного периода, предусмотренного частью 1 статьи 109 УПК. Часть 2 статьи 109 УПК недвусмысленно указывает, что по истечении двухмесячного срока содержание под стражей может быть продлено до шести месяцев только по решению судьи районного суда или военного суда соответствующего уровня. В отсутствие решения российского суда о продлении срока содержания заявителя под стражей Европейский Суд вынужден заключить, что после 27 марта 2007 г., то есть по истечении двух месяцев после даты его заключения под стражу, заявитель содержался под стражей в нарушение национального законодательства.

76. Таким образом, Европейский Суд находит, что содержание заявителя под стражей в ожидании выдачи не может считаться "законным" для целей пункта 1 статьи 5 Конвенции. При таких обстоятельствах Европейский Суд не находит необходимым обособленное рассмотрение дополнительных доводов заявителя относительно качества национального законодательства, длительности его содержания под стражей и несвоевременного освобождения.

77. Соответственно, имело место нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции.

II. Применение статьи 41 Конвенции

78. Статья 41 Конвенции предусматривает:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

79. Заявитель требовал 20 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

80. Власти Российской Федерации считали требуемую сумму чрезмерной и полагали, что сам факт установления нарушения Конвенции Европейским Судом в отношении заявителя являлся бы достаточной компенсацией.

81. Европейский Суд отмечает, что он установил нарушение двух положений статьи 5 Конвенции в отношении заявителя. Европейский Суд, таким образом, признает, что ему был причинен моральный вред, достаточной компенсацией которого не может служить одно лишь установление нарушений, и считает целесообразным присудить заявителю 10 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

B. Судебные расходы и издержки

82. Заявитель также требовал 900 евро в счет судебных расходов и издержек, понесенных в ходе разбирательств в национальных судах, и 850 евро в счет расходов, понесенных в Европейском Суде. В подтверждение своих требований он представил копию договора с адвокатом.

83. Власти Российской Федерации не комментировали требование о возмещении судебных расходов и издержек.

84. Согласно прецедентной практике Европейского Суда заявитель имеет право на возмещение расходов и издержек только в части, в которой они были действительно понесены, являлись необходимыми и разумными по размеру. В настоящем деле, учитывая имеющуюся в его распоряжении информацию и указанные выше критерии, Европейский Суд находит разумным присудить заявителю 1 750 евро в отношении всех видов расходов.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

85. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) решил рассмотреть возражение властей Российской Федерации о неисчерпании внутренних средств правовой защиты при рассмотрении существа жалобы и отклонил его;

2) признал жалобу приемлемой;

3) постановил, что имело место нарушение пункта 4 статьи 5 Конвенции;

4) постановил, что имело место нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции;

5) постановил:

(a) что власти государства-ответчика обязаны в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу, в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции, выплатить заявителю 10 000 евро (десять тысяч евро) в качестве компенсации морального вреда и 1 750 евро (одну тысячу семьсот пятьдесят евро) в счет возмещения судебных расходов и издержек, подлежащие переводу в рубли по курсу, который будет установлен на день выплаты, а также любые налоги, начисляемые на указанные суммы;

(b) что с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

6) отклонил оставшуюся часть требований заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 17 декабря 2009 г., в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сёрен Нильсен Секретарь Секции Суда

Христос Розакис Председатель Палаты Суда