Постановление Европейского Суда по правам человека от 18 февраля 2010 г. Дело "Александр Зайченко (Aleksandr Zaichenko) против Российской Федерации" (жалоба N 39660/02) (Первая Секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая Секция)

Дело "Александр Зайченко (Aleksandr Zaichenko)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 39660/02)

Постановление Суда

Страсбург, 18 февраля 2010 г.

По делу "Александр Зайченко против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в составе:

Христоса Розакиса, Председателя Палаты,

Анатолия Ковлера,

Элизабет Штейнер,

Дина Шпильманна,

Сверре Эрика Йебенса,

Джорджио Малинверни,

Георга Николау, судей,

а также при участии Сёрена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 28 января 2010 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 39660/02, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Российской Федерации Александром Георгиевичем Зайченко (далее - заявитель) 8 августа 2001 г.

2. Интересы заявителя представлял А. Адамчик, адвокат, практикующий в г. Биробиджане. Власти Российской Федерации были представлены бывшими Уполномоченными Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека П.А. Лаптевым и В.В. Милинчук.

3. 17 ноября 2005 г. председатель Первой Секции коммуницировал жалобу властям Российской Федерации. В соответствии с пунктом 3 статьи 29 Конвенции было также решено рассмотреть данную жалобу одновременно по вопросу приемлемости и по существу.

4. Власти Российской Федерации возражали против одновременного рассмотрения жалобы по вопросу приемлемости и по существу. Рассмотрев возражения властей Российской Федерации, Европейский Суд отклонил их.

Факты

I. Обстоятельства дела

5. Заявитель родился в 1946 году и проживает в селе Лазарево Еврейской автономной области, Россия.

6. Заявитель работал водителем в коммерческой организации.

7. Представляется, что в определенный период времени поступили сообщения о том, что сотрудники организации предположительно сливали дизельное топливо из служебных автомобилей. Соответственно, директор организации обратился в компетентные органы для проведения проверок.

8. 21 февраля 2001 г. заявитель, возвращавшийся домой в сопровождении Х., был остановлен, и его автомобиль был осмотрен сотрудниками милиции. В автомобиле были обнаружены две канистры с дизельным топливом.

9. Заявитель утверждает, что на вопросы сотрудников милиции он не сказал, что топливо было куплено, потому что испугался, и у него не было чека, чтобы доказать факт покупки (см. также § 14 настоящего Постановления). Именно поэтому он пояснил, что слил топливо из бака служебного автомобиля (см. также § 11 настоящего Постановления).

10. На месте был составлен протокол осмотра автомобиля в соответствии со статьей 178 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР (УПК РСФСР), действовавшего в период, относящийся к обстоятельствам дела (см. § 26 настоящего Постановления). В протоколе было указано следующее:

"Протокол осмотра автомобиля [составлен] в селе Бирофельд 21 февраля 2001 г., в период с 20 часов 50 минут до 21 часа 20 минут.

Сотрудники милиции Б. и Л. в присутствии понятых K. и П. и [заявителя] провели осмотр автомобиля ВАЗ-21061 в соответствии со статьями 178 и 179 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР и подписали настоящий протокол в соответствии со статьей 182 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР.

До начала проведения осмотра все вышеуказанные лица были ознакомлены со своим правом присутствовать при осмотре и делать заявления относительно осмотра...

Понятые были ознакомлены со своей обязанностью удостоверить факт проведения осмотра и его результаты (статья 135 УПК РСФСР)...

Во время осмотра в автомобиле находился один пассажир; в автомобиле находилась белая пластиковая канистра с топливом (10 литров). В багажнике автомобиля находилась еще одна металлическая канистра с топливом (20 литров)...

Вещественные доказательства были изъяты для приобщения к материалам уголовного дела: пластиковая канистра с топливом (10 литров) и металлическая канистра с 20 литрами топлива...

Возражения и замечания участников: [заявитель] пояснил, что он слил топливо на территории организации.

Протокол прочитал, с его содержанием согласен.

Подписи: сотрудник милиции Б., понятые K. и П., [заявитель], сотрудник милиции Л.".

11. Заполняя протокол осмотра, сотрудник милиции Б. заполнил графу "Объяснения", которая содержала ссылку на статью 51 Конституции Российской Федерации, освобождающую от обязанности свидетельствовать против себя самого (см. § 21 настоящего Постановления). "Объяснения" устанавливают следующее:

"Объяснения [взяты в письменной форме] 21 февраля 2001 г. в селе Бирофельд.

Я, сотрудник милиции Б. ... опросил [заявителя]...

Содержание статьи 51 Конституции Российской Федерации мне разъяснено. {[подпись заявителя]}.

Я, [заявитель], поясняю следующее. С 1997 года я работаю водителем в коммерческой организации. 21 февраля 2001 г. я прибыл к месту работы к девяти часам утра. В течение дня я ремонтировал свой служебный автомобиль. Вечером я слил 30 литров топлива из бака своего служебного автомобиля. Я заблаговременно из дома принес канистры на 10 и 20 литров. После работы, приблизительно в 20 часов, я ехал домой в своем автомобиле и был остановлен сотрудниками милиции. Автомобиль был осмотрен в присутствии понятых. Я слил топливо для личного использования.

{написано собственноручно заявителем} Объяснения мною прочитаны. Записано верно. {подпись [заявителя]}.

{подпись сотрудника милиции Б.}".

В тот же день оба понятых письменно заявили, что присутствовали при осмотре автомобиля и изъятии топлива. Они подтвердили, что заявитель пояснил, что он слил топливо на территории организации для личного использования.

12. Заявитель задержан не был. 2 марта 2001 г. дознавателем был составлен протокол в соответствии с так называемой протокольной формой досудебной подготовки материалов (см. § 23 настоящего Постановления) о событиях 21 февраля 2001 г. В протоколе содержалось следующее:

"Я, дознаватель П., рассмотрел данные относительно кражи. В соответствии со статьей 415 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР я составил настоящий протокол о следующем:

в 20 часов 21 февраля 2001 г. [заявитель]... находясь на работе, умышленно похитил из своего служебного автомобиля дизельное топливо в количестве 30 литров. Тем самым он причинил организации имущественный ущерб на сумму 279 рублей.

Его действия содержат признаки кражи, предусмотренной частью 1 статьи 158 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Совершение преступления подтверждается следующими доказательствами:

1) протокол осмотра, 2) письменные объяснения [заявителя], 3) письменные объяснения К., 4) письменные объяснения П. ...

{подпись дознавателя П.}".

13. В тот же день руководитель дознавателя возбудил уголовное дело в отношении заявителя по подозрению в совершении кражи и вызвал его повесткой (см. § 23 настоящего Постановления). В обвинительном заключении указывалось следующее:

"Я, майор K., изучив протокол [дознавателя] и приложенные к нему документы, полагаю, что имеются достаточные данные, указывающие на то, что [заявитель] совершил кражу, предусмотренную статьей 158 Уголовного кодекса Российской Федерации.

В соответствии с порядком, установленным частью 4 статьи 415 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР, возбудить уголовное дело в отношении [заявителя]...

Обвинительное заключение: в 20 часов 21 февраля 2001 г. [заявитель]... находясь на работе, умышленно похитил из своего служебного автомобиля дизельное топливо в количестве 30 литров, причинив тем самым организации имущественный ущерб на сумму 279 рублей.

Подпись майора К.

С обвинительным заключением ознакомлен. Права на ознакомление с материалами дела, на защиту, на заявление ходатайств и обжалование решений и действий должностных лиц мне известны.

Подпись [заявителя]

С материалами дела ознакомлен, настоящий документ мною прочитан. Заявления и ходатайства отсутствуют. В предоставлении юридической помощи не нуждаюсь; данное решение принято не по причине отсутствия средств для привлечения защитника. Защиту в ходе судебного разбирательства буду осуществлять самостоятельно.

Подпись [заявителя]".

14. В судебном заседании интересы заявителя представлял Адамчик, адвокат, практикующий в г. Биробиджане. Как следует из приговора суда и протокола судебного заседания, заявитель утверждал в судебном заседании, что он купил топливо приблизительно 15 февраля 2001 г. на автозаправочной станции; 21 февраля 2001 г. он положил канистры в свой автомобиль с целью дальнейшего обмена их на дрова и поехал на работу; после рабочего дня по дороге домой он был остановлен сотрудниками милиции; когда его остановили, он не сказал, что топливо было им куплено, потому что испугался, и у него не было чека, чтобы доказать факт покупки. Он утверждал, что Х., находившийся в его автомобиле 21 февраля 2001 г., видел, как заявитель покупал топливо на автозаправочной станции. В судебном заседании заявителя спросили, был ли протокол осмотра составлен на месте происшествия или в селе Бирофельд. Заявитель ответил следующее:

"[Милиционер] начал составлять протокол осмотра на месте происшествия. Затем подъехал автобус. Создалась напряженная обстановка, поэтому мы уехали. Автобус был также осмотрен...

Протокол осмотра был подписан в селе Бирофельд. Составление протокола осмотра началось на месте происшествия, но не было там закончено".

15. 20 марта 2001 г. заявитель представил в суд счет на покупку дизельного топлива. Суд не принял счет в качестве доказательства, мотивируя это тем, что заявитель не указал, почему он не представил данное доказательство на первоначальной стадии опроса сотрудниками милиции или на стадии возбуждения уголовного дела. Заявитель, однако, указал, что счет находился у его жены. Также представляется, что он назвал наименование и местоположение заправочной станции, где он предположительно купил топливо, и ходатайствовал перед судом о проверке данного факта. Представляется, что суд ходатайство заявителя не удовлетворил.

16. Суд выслушал жену заявителя, которая утверждала, что она купила топливо и отдала одну канистру заявителю, и что заявитель купил остальную часть. Суд также опросил Х., который утверждал, что видел, как заявитель покупал топливо. Х. был с заявителем 21 февраля 2001 г. и показал на суде, что не заметил каких-либо угроз в отношении заявителя от сотрудников милиции. Суд отказался принять данные свидетельские показания во внимание, мотивируя это тем, что эти граждане находились в близких или дружеских отношениях с подсудимым, и что их свидетельские показания, таким образом, являются предвзятыми.

17. Судья, рассматривавший дело, основывался на протоколе осмотра и письменных пояснениях, данных заявителем 21 февраля 2001 г., показаниях понятых, которые присутствовали во время проведения осмотра и изъятия топлива из автомобиля заявителя. Суд также допросил Ф., который пояснил, что было несколько случаев, когда работники сливали дизельное топливо из своих служебных автомобилей, и поэтому директор организации обратился в компетентные органы для проведения проверок. Автомобиль заявителя был, вероятно, остановлен во время проведения одной из таких проверок.

18. Исследовав доказательства, судья счел, что, как следовало из протокола осмотра, заявитель сознался в краже дизельного топлива с территории организации. Приговором от 20 апреля 2001 г. Биробиджанский городской суд признал заявителя виновным в краже и назначил ему условное наказание в виде шести месяцев лишения свободы. Суд указал следующее:

"Как следует из протокола осмотра, две канистры с топливом (30 литров) были изъяты из автомобиля [заявителя]... Заявитель пояснил, что он похитил топливо с территории организации...

Оценивая показания подсудимого, данные в судебном заседании, суд полагает, что они были даны с целью избежать уголовной ответственности за совершенное преступление; указанные показания не подтверждаются какими-либо объективными доказательствами. Суд принимает во внимание его досудебные показания, из которых следует, что 21 февраля 2001 г., после окончания рабочего дня, он слил топливо из своего служебного автомобиля и был остановлен сотрудниками милиции по дороге домой. Данные показания являются логичными и соответствуют показаниям свидетелей Ф., К. и П., а также материалам уголовного дела".

19. Заявитель и его защитник обжаловали приговор суда. Они указывали на то, что отсутствуют доказательства того, что топливо было украдено у организации, и что заявитель не был ознакомлен с правом не свидетельствовать против себя, тогда как суд основывался на его показаниях, данных 21 февраля 2001 г. Прокурор в своей жалобе указывал, что действия заявителя должны быть переквалифицированы на присвоение. 24 мая 2001 г. Суд Еврейской автономной области отклонил жалобы и оставил приговор суда первой инстанции без изменения. Суд подтвердил, что заявитель был осужден на основании его досудебного признания и иных доказательств, полученных законными способами, включая протокол осмотра. Утверждение заявителя о самооговоре было правомерно не принято как недоказанное.

II. Применимое национальное законодательство и практика

A. Конституция Российской Федерации

20. Часть 2 статьи 48 Конституции Российской Федерации предусматривает, что каждый задержанный, заключенный под стражу, обвиняемый в совершении преступления имеет право пользоваться помощью адвоката (защитника) с момента соответственно задержания, заключения под стражу или предъявления обвинения.

21. Статья 51 Конституции Российской Федерации предусматривает, что никто не обязан свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников. Иные случаи освобождения от обязанности давать свидетельские показания могут устанавливаться федеральным законом.

B. Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР

1. Право на защиту

22. В соответствии с частью 1 статьи 47 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР защитник допускается к участию в деле с момента предъявления обвинения или с момента задержания или заключения под стражу. По делам, по которым дознание или предварительное следствие не производилось, защитник допускается с момента принятия дела судом к своему производству (часть 2 статьи 47 УПК РСФСР). 27 июня 2000 г. Конституционный Суд Российской Федерации признал часть 1 статьи 47 УПК РСФСР противоречащей Конституции Российской Федерации в части ограничения права на защиту до момента предъявления обвинения. Конституционный Суд Российской Федерации решил, что до внесения изменений в соответствующие положения законодательства часть 2 статьи 48 Конституции Российской Федерации будет иметь прямое действие с учетом разъяснений, данных Конституционным Судом Российской Федерации.

2. Протокольная форма досудебной подготовки материалов

23. Глава 13 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР* (* В действительности, протокольная форма досудебной подготовки материалов регулировалась главой 34 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР (прим. переводчика).) предусматривала протокольную форму досудебной подготовки материалов по уголовным делам о ряде преступлений. Общие правила Уголовно-процессуального кодекса РСФСР были применимы к данной процедуре, если глава 13 кодекса не предусматривала иное (статья 414). В соответствии с протокольной формой досудебной подготовки материалов орган дознания в десятидневный срок устанавливает обстоятельства совершенного преступления, личность правонарушителя и собирает доказательства (статья 415). У правонарушителя отбирается обязательство являться по вызовам органов дознания и суда. Обстоятельства дела и юридическая квалификация преступления указываются в протоколе.

24. Изучив протокол, начальник органа дознания возбуждает уголовное дело. Лицу, в отношении которого возбуждено уголовное дело, разъясняется сущность обвинения и его право знакомиться с материалами уголовного дела и иметь защитника.

25. По поступившему уголовному делу прокурор принимает решение о: (i) направлении уголовного дела в суд; (ii) направлении уголовного дела для производства дознания или предварительного следствия; (iii) прекращении уголовного дела.

3. Осмотр

26. Следователь производит осмотр места происшествия, местности, помещений, предметов и документов в целях обнаружения следов преступления и других вещественных доказательств, выяснения иных обстоятельств, имеющих значение для дела (статья 178 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР). В случаях, не терпящих отлагательства, осмотр места происшествия может быть произведен до возбуждения уголовного дела. В этих случаях уголовное дело возбуждается немедленно после проведения осмотра места происшествия.

27. Протокол составляется и подписывается всеми лицами, принимавшими участие в следственном действии (статьи 141 и 182 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР). Данным лицам должно быть разъяснено право делать замечания, подлежащие внесению в протокол (статья 141). Если подозреваемый, обвиняемый или другое лицо откажется подписать протокол следственного действия, об этом делается отметка в протоколе (статья 142).

4. Признания

28. Обвиняемый вправе дать показания по предъявленному ему обвинению, по поводу обстоятельств дела и имеющихся в деле доказательств. Признание обвиняемым своей вины может быть положено в основу обвинения лишь при подтверждении признания совокупностью имеющихся доказательств по делу (статья 77 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР).

C. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации

29. Статья 413 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, действующего в настоящее время, предусматривает возможность возобновления производства по уголовному делу в связи с установлением Европейским Судом по правам человека нарушений положений Конвенции.

Право

I. Предполагаемые нарушения статьи 6 Конвенции

30. Заявитель утверждал, что процессуальные действия, совершенные 21 февраля 2001 г., и последующее производство по уголовному делу в национальных судах, взятые в совокупности, нарушали его права, предусмотренные пунктом 1 и подпунктами "с" и "d" пункта 3 статьи 6 Конвенции, статьей 7 Конвенции и статьей 2 Протокола N 7 к Конвенции. Европейский Суд рассмотрел жалобу заявителя с точки зрения статьи 6 Конвенции, которая в соответствующих частях устанавливает следующее:

"1. Каждый_ при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела_

3. Каждый обвиняемый в совершении уголовного преступления имеет как минимум следующие права: ...

(c) защищать себя через посредство выбранного им самим защитника или, при недостатке у него средств для оплаты услуг защитника, пользоваться услугами назначенного ему защитника бесплатно, когда того требуют интересы правосудия...".

A. Доводы сторон

1. Жалобы относительно протокольной формы досудебной подготовки материалов дела

31. Заявитель утверждал, что 21 февраля 2001 г. он сознался в совершении преступления, не воспользовавшись услугами адвоката, опасаясь заключения под стражу и в надежде быть оправданным в суде. Заявитель утверждал, что в селе, в котором производился опрос, где были начаты процессуальные действия, не было адвокатов. Заявителю не было предоставлено время, чтобы он мог пригласить адвоката из ближайшего города.

32. Власти Российской Федерации утверждали, что автомобиль заявителя был осмотрен в присутствии двух понятых; две канистры с дизельным топливом были изъяты из автомобиля. Как следует из протокола осмотра, подписанного заявителем, он слил топливо на территории своего работодателя. После этого он был ознакомлен с правом не свидетельствовать против себя и был опрошен в соответствии со статьей 415 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР (УПК) (см. § 23 настоящего Постановления). Заявитель подтвердил, что он взял топливо для личных целей. Власти Российской Федерации утверждали, что статья 47 УПК была не применима к протокольной форме досудебной подготовки материалов (см. § 22 настоящего Постановления). Данная процедура не требовала присутствия адвоката при проведении опроса на месте происшествия, как и произошло с заявителем 21 февраля 2001 г. В любом случае, заявитель отказался от своего права не свидетельствовать против себя.

2. Жалобы относительно процедуры судебного разбирательства

33. Заявитель также жаловался на то, что суд первой инстанции не должен был признавать его виновным на основании его досудебных показаний; судья, рассматривавший дело в первой инстанции, без достаточных оснований не принял показания свидетелей защиты, включая жену заявителя и П., и, таким образом, не допросил их на тех же условиях, что свидетелей обвинения, которые лишь удостоверили факт осмотра автомобиля. Заявитель также был не согласен с тем, что суды первой и кассационной инстанций неправомерно отказались исследовать и принять во внимание другие доказательства невиновности, такие как счет на покупку топлива.

34. Власти Российской Федерации утверждали, что признание заявителя виновным было основано на его досудебном признании и показаниях свидетелей K., П. и Ф. Свидетели защиты были допрошены судом первой инстанции. Их показания не были приняты в качестве достоверных, так как они были заинтересованы в исходе дела. Несмотря на то, что суд первой инстанции несколько раз просил заявителя дать убедительные объяснения относительно задержки в представлении счета, таких объяснений дано не было. Таким образом, данный документ не был принят в качестве доказательства.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

35. Европейский Суд считает, что жалоба не является явно необоснованной в значении пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, жалоба должна быть объявлена приемлемой.

2. Существо жалобы

(a) Общие принципы

36. Европейский Суд напоминает, что статья 6 Конвенции, особенно ее пункт 3, может иметь значение до передачи дел в суд первой инстанции, если и постольку, поскольку справедливость судебного разбирательства может быть серьезно затронута в результате первоначального нарушения ее требований (см. Постановление Большой Палаты по делу "Оджалан против Турции" (Ocalan v. Turkey), жалоба N 46221/99, § 131, ECHR 2005-IV; и Постановление Европейского Суда от 24 ноября 1993 г. по делу "Имбриоша против Швейцарии" (Imbrioscia v. Switzerland), § 36, Series A, N 275). Способ, которым должны применяться положения пункта 1 и подпункта "с" пункта 3 статьи 6 Конвенции во время проведения предварительного расследования, зависит от особенностей соответствующего разбирательства и обстоятельств дела. Чтобы определить, была ли достигнута цель статьи 6 Конвенции - справедливое судебное разбирательство - необходимо рассмотреть в целом национальное разбирательство, предпринятое по делу (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Имбриоша против Швейцарии", § 38).

37. В Постановлении Большой Палаты от 27 ноября 2008 г. по делу "Салдуз против Турции" (Salduz v. Turkey), жалоба N 36391/02, § 55, Европейский Суд установил, что, как правило, доступ к адвокату должен быть предоставлен с момента первого допроса подозреваемого сотрудниками полиции. Ограничение данного права возможно только в случае наличия неоспоримых оснований ввиду определенных обстоятельств конкретного дела. Право на защиту будет в принципе непоправимо нарушено, если признательные показания, данные во время допроса в полиции без доступа к адвокату, используются для осуждения (там же и в числе последних Постановление Европейского Суда от 3 февраля 2009 г. по делу "Чимен против Турции" (Сimen v. Turkey), жалоба N 19582/02, §§ 26-27).

38. Европейский Суд также напоминает, что право хранить молчание и право не свидетельствовать против себя признаны в качестве международных стандартов, которые составляют основу справедливой процедуры в соответствии со статьей 6 Конвенции. Их цель заключается в обеспечении обвиняемому защиты от ненадлежащего принуждения со стороны властей и, таким образом, в исключении злоупотреблений правосудием и утверждении целей статьи 6 Конвенции (см. Постановление Большой Палаты по делу "Быков против Российской Федерации" (Bykov v. Russia), жалоба N 4378/02, § 92, ECHR 2009-..., с дополнительными отсылками* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 6/2009.)). Право не свидетельствовать против себя обеспечивает, прежде всего, уважение к намерению обвиняемого хранить молчание и предполагает, что обвинение по уголовному делу должно представить доказательства против обвиняемого, не прибегая к доказательствам, полученным методами принуждения или подавления вопреки воле обвиняемого (см., в частности, Постановление Европейского Суда по делу "J.B. против Швейцарии" (J.B. v. Switzerland), жалоба N 31827/96, § 64, ECHR 2001-III). В этом смысле данное право тесно связано с презумпцией невиновности, содержащейся в пункте 2 статьи 6 Конвенции. При рассмотрении вопроса о том, затронула ли процедура существо привилегии не свидетельствовать против себя, Европейский Суд должен исследовать природу и степень принуждения, существование соответствующих гарантий в процедуре и характер использования материала, полученного таким образом (там же).

39. Общие требования справедливости, содержащиеся в статье 6 Конвенции, распространяются на любые уголовные процедуры, независимо от особенностей конкретного преступления. Публичный интерес не может оправдывать меры, затрагивающие существо прав заявителя на защиту, включая право не свидетельствовать против себя, гарантированное статьей 6 Конвенции (см. упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты по делу "Быков против Российской Федерации", § 93).

40. Наконец, Европейский Суд напоминает, что отказ от права, гарантированного Конвенцией, - насколько он допустим - не должен идти вразрез с важными общественными интересами, должен быть сделан недвусмысленным образом и должен сопровождаться минимальными гарантиями, соизмеримыми со значением отказа (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Сейдович против Италии" (Sejdovic v. Italy), жалоба N 56581/00, § 86, ECHR 2006-...). Кроме того, утверждение о том, что отказ обвиняемого от важного права, предусмотренного статьей 6 Конвенции, является подразумеваемым с учетом его поведения, допустимо, если подтверждено, что он мог разумно предвидеть последствия своего поведения (см. Постановление Европейского Суда от 27 марта 2007 г. по делу "Талат Тунч против Турции" (Talat Tunc v. Turkey), N 32432/96, § 59, и Решение Европейского Суда от 9 сентября 2003 г. по делу "Джонс против Соединенного Королевства" (Jones v. United Kingdom), жалоба N 30900/02).

(b) Применение данных принципов в настоящем деле

41. Исследовав все материалы дела, представленные сторонами, Европейский Суд приходит к следующим выводам о последовательности событий, имеющих отношение к показаниям заявителя, изобличающим его. Как следовало из показаний, данных Ф. в судебном разбирательстве, ранее имели место случаи, когда сотрудники сливали дизельное топливо из служебных автомобилей, и поэтому директор организации обратился в компетентные органы для проведения проверок (см. § 17 настоящего Постановления). Автомобиль заявителя был, по всей видимости, остановлен в ходе одной из таких проверок. Из материалов дела не следует, что в какой-либо момент 21 февраля 2001 г. заявителю была сообщена причина, по которой его автомобиль был остановлен и осмотрен. Также ему не были сообщены сущность и причина каких-либо подозрений или обвинений в его адрес. После того, как сотрудники милиции осмотрели его автомобиль, заявителя спросили, откуда у него топливо. Он не сказал им, что купил топливо, потому что испугался и потому что у него не было чека, подтверждающего покупку. Вместо этого он заявил, что слил топливо из своего служебного автомобиля. Был подписан протокол осмотра. В данном протоколе содержалась отметка о том, что заявитель слил топливо на территории организации. Вскоре после этого заявителю было сообщено о его праве хранить молчание, и он подписал признание, подтверждающее, что он слил 30 литров топлива из своего служебного автомобиля для личных целей.

42. Европейский Суд напоминает, что по уголовным делам статья 6 Конвенции начинает действовать, как только лицу предъявляется "обвинение"; это может быть момент, предшествующий передаче дела в суд первой инстанции, например, дата ареста, дата, когда лицу было официально объявлено о его преследовании, или дата начала предварительного расследования (см. Постановление Европейского Суда от 15 июля 1982 г. по делу "Экле против Германии" (Eckle v. Germany), § 73, Series A, N 51, и, в числе последних, Постановление Большой Палаты по делу "О'Халлоран и Фрэнсис против Соединенного Королевства" (O'Halloran and Francis v. United Kingdom), жалобы NN 15809/02 и 25624/02, § 35, ECHR 2007-...). "Обвинение" для целей пункта 1 статьи 6 Конвенции может быть определено как "официальное уведомление лица компетентным органом о предположении о том, что указанное лицо совершило преступление", это определение также соответствует критерию того, "было ли на положение [лица] оказано существенное воздействие" (см. Постановление Европейского Суда от 19 февраля 2009 г. по делу "Шабельник против Украины" (Shabelnik v. Ukraine), жалоба N 16404/03, § 57; Постановление Европейского Суда от 27 февраля 1980 г. по делу "Девер против Бельгии" (Deweer v. Belgium), § 46, Series A, N 35; и Постановление Европейского Суда от 17 декабря 1996 г. по делу "Сондерс против Соединенного Королевства" (Saunders v. United Kingdom), §§ 67 и 74, Reports of Judgments and Decisions 1996-VI). Принимая во внимание обстоятельства проверки на дороге и неспособность заявителя предъявить какие-либо доказательства покупки топлива в момент его опроса сотрудниками милиции, Европейский Суд полагает, что на тот момент имелось подозрение заявителя в совершении кражи.

43. Применяя данные принципы к имеющимся в деле фактам, Европейский Суд отмечает, что использование судом первой инстанции признания заявителя, сделанного 21 февраля 2001 г., которое привело к возбуждению уголовного дела в отношении заявителя и затем к признанию его виновным в совершении кражи, является основанием для жалобы заявителя по статье 6 Конвенции (см. для сравнения упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Сондерс против Соединенного Королевства", §§ 67 и 74; и Решение Европейского Суда от 10 сентября 2002 г. по делу "Аллен против Соединенного Королевства" (Allen v. United Kingdom), жалоба N 76574/01). Он также отмечает, что в самом протоколе осмотра указана статья 178 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в качестве законного основания для проведения осмотра (см. § 26 настоящего Постановления). Таким образом, хотя заявитель 21 февраля 2001 г. не был обвинен в совершении какого-либо преступления, процессуальные действия, проведенные в эту дату, "существенно воздействовали" на его положение. Европейский Суд допускает, что статья 6 Конвенции имела отношение к рассматриваемому делу. По данному вопросу разногласия между сторонами отсутствовали.

44. Европейский Суд также отмечает, что сущность жалобы заявителя заключается в том, что он был обвинен на основе его досудебных признаний, сделанных при невозможности посоветоваться с юристом. Европейский Суд отмечает, что государство-ответчик не заявляло возражений относительно того, что заявитель не исчерпал внутренние средства правовой защиты, поскольку не касался по существу данного вопроса при обжаловании приговора суда первой инстанции. Таким образом, Европейский Суд рассмотрит жалобу заявителя по существу.

45. Хотя Европейский Суд допустил, что статья 6 Конвенции была применима к досудебным процедурам в настоящем деле (см. § 43 настоящего Постановления), Европейский Суд повторяет, что способ, которым должны применяться гарантии, предусмотренные пунктом 1 и подпунктом "с" пункта 3 статьи 6 Конвенции во время проведения досудебного разбирательства, зависит от особенностей такого разбирательства и обстоятельств дела, оцениваемых относительно национального разбирательства в целом, проведенного по делу.

(i) Юридическая помощь

46. Европейский Суд, прежде всего, отмечает, что заявитель жаловался единственно на то, что ему не было предоставлено достаточно времени, чтобы связаться с адвокатом из ближайшего города. Европейский Суд не может не отметить, что, как подтверждено представителем заявителя в письмах в Европейский Суд от 26 июля 2002 г., 21 февраля и 2 марта 2001 г., заявитель "предпочел не использовать свое право на юридического представителя в надежде на справедливое судебное разбирательство даже в отсутствие адвоката".

47. Кроме того, Европейский Суд отмечает, что рассматриваемое дело отличается от ранее рассмотренных дел, касающихся права на юридическую помощь при досудебных процедурах (см. упоминавшиеся выше Постановление Большой Палаты по делу "Салдуз против Турции", §§ 12-17, и Постановление Большой Палаты по делу "Оджалан против Турции", § 131; см. также упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Шабельник против Украины", § 59; Постановление Европейского Суда от 11 декабря 2008 г. по делу "Пановиц против Кипра" (Panovits v. Cyprus), жалоба N 4268/04, §§ 7-10; Постановление Европейского Суда от 2 августа 2005 г. по делу "Колу против Турции" (Kolu v. Turkey), жалоба N 35811/97, §§ 14-22; Постановление Европейского Суда по делу "Бреннан против Соединенного Королевства" (Brennan v. United Kingdom), жалоба N 39846/98, § 41, ECHR 2001-X; Постановление Европейского Суда от 21 декабря 2000 г. по делу "Куинн против Ирландии" (Quinn v. Ireland), жалоба N 36887/97, §§ 10-13; Постановление Европейского Суда по делу "Аверилл против Соединенного Королевства" (Averill v. United Kingdom), жалоба N 36408/97, § 55, ECHR 2000-VI; Постановление Европейского Суда по делу "Мейджи против Соединенного Королевства" (Magee v. United Kingdom), жалоба N 28135/95, §§ 8-15, ECHR 2000-VI; и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Имбриоша против Швейцарии", §§ 9-19), так как заявитель формально не был арестован или допрошен в отделении милиции. Он был остановлен для проверки на дороге. Данная проверка и дача заявителем показаний против себя были совершены в публичном месте в присутствии двух понятых. Установлено, что в протоколе судебного заседания содержится утверждение заявителя о том, что составление протокола осмотра и/или его последующие показания были начаты на месте происшествия, но завершены в селе Бирофельд. Тем не менее Европейский Суд на основе имеющихся в деле материалов приходит к выводу о том, что имеющие отношение к делу события, а именно составление протокола осмотра и получение объясений у заявителя, происходили в прямой последовательности.

48. Хотя заявитель в настоящем деле не имел возможности свободно уйти, Европейский Суд полагает, что обстоятельства дела, как они представлены сторонами, и как это установлено Европейским Судом, не выявляют существенного ограничения свободы действий заявителя, достаточного для предъявления требования о юридической помощи уже на данной стадии уголовного процесса.

49. Европейский Суд отмечает, что роль сотрудников милиции в ситуации, подобной той, что сложилась в настоящем деле, заключалась в составлении протокола осмотра и получении объяснений заявителя относительно того, откуда появились канистры в его машине (см. §§ 9 и 10 настоящего Постановления). Совершив данные действия, сотрудники милиции передали документы дознавателю, который, в свою очередь, составил рапорт на имя начальника, указав, что имеются основания для возбуждения уголовного дела в связи с подозрением заявителя в совершении кражи (см. § 12 настоящего Постановления). На основании данного рапорта начальником было возбуждено уголовное дело в отношении заявителя (см. § 13 настоящего Постановления).

50. На данной стадии, а именно 2 марта 2001 г., заявителю было объявлено его право на юридическую помощь. У заявителя была возможность проконсультироваться с юристом до того, как он явился на допрос 2 марта 2001 г. На данном допросе заявителю была представлена версия событий, составленная на основе его признаний, сделанных 21 февраля 2001 г. Заявитель добровольно и определенно согласился подписать обвинительное заключение и отказался от своего права на законное представительство, указав, что он будет самостоятельно защищать себя в суде.

51. Вышеизложенные соображения являются достаточными для Европейского Суда, чтобы сделать вывод о том, что отсутствие законного представителя 21 февраля и 2 марта 2001 г. не нарушило права заявителя на оказание юридической помощи согласно подпункту "с" пункта 3 статьи 6 Конвенции.

(ii) Право не свидетельствовать против самого себя и право хранить молчание

52. Относительно права не свидетельствовать против себя и права хранить молчание Европейский Суд уже установил, что из обстоятельств дела следует, что после того, как заявитель не смог предоставить доказательства покупки топлива, он подозревался в совершении кражи (см. § 42 настоящего Постановления). В этой связи нельзя признать несущественным, что, записывая "объяснения" заявителя, сотрудник милиции Б. посчитал необходимым разъяснить ему право не свидетельствовать против себя. По мнению Европейского Суда, данный факт также дает основание полагать, что уже в то время должностные лица подозревали заявителя в совершении кражи. Положения Конвенции призваны гарантировать права, которые являются практическими и эффективными (см. Постановление Европейского Суда от 9 октября 1979 г. по делу "Эйри против Ирландии" (Airey v. Ireland), § 24, Series A, N 32). Европейский Суд полагает, что по обстоятельствам дела сотрудники милиции в силу занимаемой должности должны были уведомить заявителя о праве не свидетельствовать против себя и о праве хранить молчание.

53. Европейский Суд принимает к сведению утверждение властей Российской Федерации о том, что заявитель отказался от своего права не свидетельствовать против себя. Заявитель данный факт не оспаривал. В соответствии со статьей 51 Конституции заявителю было объявлено, что он не обязан свидетельствовать против себя (см. § 21 настоящего Постановления). Хотя не утверждалось, что вышеуказанное предупреждение было недостаточным, Европейский Суд отмечает, что заявителю было разъяснено его право хранить молчание после того, как его показания против себя относительно того, что он слил дизельное топливо на территории организации, уже были зафиксированы в протоколе осмотра.

54. Принимая во внимание концепцию справедливости по статье 6 Конвенции, Европейский Суд полагает, что право не свидетельствовать против себя не может быть разумно ограничено признанием в совершении преступления или замечаниями, напрямую обличающими в совершении преступления (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Сондерс против Соединенного Королевства", § 71). Показания, полученные с применением принуждения, которые с внешней стороны не имеют обличающей природы, как, например, оправдательные замечания или простая информация по вопросам факта, могут быть позднее использованы в уголовном процессе в поддержку доводов обвинения, например, чтобы опровергнуть или вызвать сомнение относительно иных показаний обвиняемого или доказательств, представленных им в судебном процессе, или иным способом подорвать доверие к нему (там же).

55. Европейский Суд полагает, что заявитель, находясь в достаточно стрессовой ситуации и в условиях быстро сменяющих друг друга событий, вряд ли мог без надлежащего предупреждения разумно оценивать последствия данных им в ходе опроса ответов, которые затем легли в основу его обвинения в совершении кражи. Следовательно, Европейскому Суду не представлено убедительных доводов относительно того, что заявитель надлежащим образом отказался от права не свидетельствовать против себя до или во время составления протокола осмотра. Кроме того, учитывая значение, которое суд придал признанию заявителя, Европейскому Суду не требуется определять действительность последующего отказа заявителя от права не свидетельствовать против себя в "Объяснениях", который следовал из его ранее сделанного признания (см. §§ 11 и 40 настоящего Постановления).

56. В итоге доказательства, представленные Европейскому Суду, подтверждают довод о том, что досудебное признание заявителя, являлось ли оно напрямую самообличающим или нет, было использовано в судебном процессе в качестве уличающего заявителя в совершении преступления. По мнению Европейского Суда, показания, данные в отсутствие процессуальных гарантий, должны рассматриваться с осторожностью (см. Постановление Европейского Суда от 18 декабря 2008 г. по делу "Луценко против Украины" (Lutsenko v. Ukraine), жалоба N 30663/04, § 51).

57. Таким образом, остается определить, может ли разбирательство уголовного дела в отношении заявителя считаться справедливым, учитывая использование досудебного признания заявителя. Внимание следует обратить на то, было ли соблюдено право на защиту, и была предоставлена заявителю возможность оспаривать достоверность доказательства и возражать против его использования. Дополнительно следует принять во внимание качество доказательства, а именно не ставят ли под сомнение достоверность и правильность доказательства те обстоятельства, в которых оно было получено.

58. Европейский Суд в данной связи отмечает, что, как следует из мотивировочной части вынесенного национальным судом приговора, досудебное признание заявителя не было расценено как полученное с нарушением законодательства страны. Европейский Суд, в свою очередь, полагает, что, хотя в ходе судебного разбирательства заявитель имел представителя, вред, причиненный ему нарушением процессуальных норм в ходе досудебных процедур, не был возмещен. Суд первой инстанции прямо ссылался на показания заявителя, зафиксированные в протоколе осмотра, и его последующие показания. Суд не проводил различий и не сравнивал данные показания и последующие более подробные показания, данные после того, как заявителю была оглашена статья 51 Конституции. Так как в задачи Европейского Суда не входит рассмотрение вопроса о том, была ли национальными судами дана надлежащая оценка доказательствам по настоящему делу, Европейский Суд полагает, что обвинение было основано на свидетельствовании заявителя против себя. Европейский Суд находит достойным сожаления тот факт, что суды не представили достаточных оснований для отклонения возражений заявителя относительно допустимости досудебных показаний, особенно в свете неубедительности иных доказательств, представленных обвинением при разбирательстве дела. Однако в соответствии с российским законодательством обязанностью обвинения являлось доказывание совершения кражи на основании иных доказательств, так как в соответствии с УПК признание обвиняемым своей вины в совершении преступления может быть положено в основу обвинения лишь при подтверждении признания совокупностью имеющихся доказательств по делу (см. § 28 настоящего Постановления). Европейский Суд не может не отметить, что два свидетеля обвинения подтвердили только факт осмотра автомобиля и изъятия топлива. От третьего лица были получены свидетельские показания лишь относительно обстоятельств, которые могли прояснить причины и цели вышеупомянутого осмотра.

59. Европейский Суд также отмечает, что, несмотря на утверждение заявителя, из протокола судебного заседания следует, что суд первой инстанции исследовал показания свидетелей со стороны заявителя. Однако суд не принял их показания, посчитав их недостоверными, в силу близких отношений заявителя и свидетелей. Наконец, Европейский Суд также отмечает, что суд отказался принять в качестве доказательства счет, который предположительно оправдывал заявителя (см. в качестве противоположного примера упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты по делу "Быков против Российской Федерации", § 95 и последующие; и Постановление Европейского Суда от 1 марта 2007 г. по делу "Геглас против Чехии" (Heglas v. Czech Republic), жалоба N 5935/02, §§ 89 и 90). Таким образом, Европейский Суд приходит к выводу, что суд первой инстанции признал заявителя виновным, основываясь на признании заявителя, сделанном сотрудникам милиции, не будучи уведомленным о своем праве не свидетельствовать против себя.

60. В свете вышеизложенных рассуждений, учитывая конкретные обстоятельства данного дела и рассматривая в целом производство по делу, Европейский Суд приходит к выводу о нарушении пункта 1 статьи 6 Конвенции.

II. Применение статьи 41 Конвенции

61. Статья 41 Конвенции предусматривает:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

62. Заявитель требовал 20 000 евро в качестве компенсации материального ущерба и морального вреда.

63. Власти Российской Федерации полагали, что требования заявителя касались только морального вреда и были необоснованными.

64. Европейский Суд не усматривает причинной связи между установленным нарушением и предполагаемым материальным ущербом; в связи с чем отклоняет это требование. С другой стороны, оценивая указанные обстоятельства на справедливой основе и учитывая характер установленного нарушения, Европейский Суд присуждает заявителю 3 000 евро в качестве компенсации морального вреда, а также любые налоги, подлежащие начислению на указанную выше сумму.

65. Европейский Суд также напоминает, что, если заявитель осужден, несмотря на нарушение его прав, гарантированных статьей 6 Конвенции, он должен быть как можно скорее поставлен в положение, в котором он находился бы, если бы требования этого положения не были нарушены, и что наиболее целесообразной формой возмещения было бы в принципе новое рассмотрение дела или возобновление производства по нему при наличии такого требования со стороны заявителя (см. упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты по делу "Оджалан против Турции", § 210, и Постановление Европейского Суда от 24 июля 2008 г. по делу "Владимир Романов против Российской Федерации" (Vladimir Romanov v. Russia), жалоба N 41461/02, § 118* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 3/2009.)). Европейский Суд в этой связи отмечает, что статья 413 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации предусматривает возможность возобновления производства по уголовному делу в связи с установлением Европейским Судом по правам человека нарушений положений Конвенции (см. § 29 настоящего Постановления).

B. Судебные расходы и издержки

66. Заявитель не требовал возмещения судебных расходов и издержек. Европейский Суд полагает, что основания для присуждения каких-либо сумм по данному основанию отсутствуют.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

67. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд:

1) признал единогласно жалобу приемлемой;

2) постановил шестью голосами "за" и одним - "против", что требования подпункта "с" пункта 3 статьи 6 Конвенции нарушены не были, что касается оказания юридической помощи;

3) постановил единогласно, что имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции, что касается права не свидетельствовать против себя и права хранить молчание;

4) постановил единогласно:

(a) что государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителю 3 000 евро (три тысячи евро) в качестве компенсации морального вреда, подлежащие переводу в рубли по курсу, который будет установлен на день выплаты, а также любые налоги, подлежащие начислению на указанную сумму;

(b) что с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

5) отклонил единогласно оставшуюся часть требований заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 18 февраля 2010 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сёрен Нильсен Секретарь Секции Суда

Христос Розакис Председатель Палаты Суда

В соответствии с пунктом 2 статьи 45 Конвенции и пунктом 2 правила 74 Регламента Суда к Постановлению прилагается следующее частично несовпадающее особое мнение судьи Шпильманна.

Х.Л.Р.

С.Н.

Частично несовпадающее мнение
судьи Шпильманна

1. Я не могу согласиться с пунктом 2 резолютивной части настоящего Постановления и с выводом большинства относительно того, что требования подпункта "с" пункта 3 статьи 6 Конвенции нарушены не были, что касается вопроса оказания юридической помощи.

2. В основу обвинения легло признание заявителя, сделанное сотрудникам милиции без возможности проконсультироваться с адвокатом.

3. В деле "Салдуз против Турции" Европейский Суд установил, что, как правило, доступ к адвокату должен быть обеспечен с момента первого допроса сотрудниками полиции в качестве подозреваемого (см. Постановление Большой Палаты по делу "Салдуз против Турции" (Salduz v. Turkey), жалоба N 36391/02, § 55, ECHR 2008-...). Европейский Суд также установил, что отсутствие юридической помощи во время допроса подозреваемого ограничивает его права на защиту, и что данные права будут непоправимо нарушены в случае признания виновным на основании уличающих признаний, сделанных во время допроса сотрудниками полиции при невозможности обратиться за юридической помощью. Европейский Суд использовал аналогичный подход при принятии столь же важного постановления по делу "Пановиц против Кипра" (Постановление Европейского Суда от 11 декабря 2008 г. по делу "Пановиц против Кипра" (Panovits v. Cyprus), жалоба N 4268/04, §§ 66 и 70-73).

4. В настоящем деле заявителю первоначально не было объявлено о каком-либо подозрении или обвинении в отношении него. Действительно, заявитель формально не был арестован или допрошен в отделении милиции. Однако допрос 21 февраля 2001 г. проводился в условиях, которые ни при каких обстоятельствах не сравнимы с условиями обычных проверок на дороге.

5. Наоборот, как следует из материалов дела и приговора суда, проверки на дороге проводились по инициативе директора организации (см. § 7 Постановления). Во время осмотра автомобиля были изъяты две канистры с дизельным топливом, и сотрудники милиции незамедлительно провели полный опрос заявителя на месте происшествия, в результате чего был составлен письменный протокол осмотра, в котором указывалось, что заявитель слил топливо на территории организации. Заявителя попросили подписать данный протокол незамедлительно на месте происшествия (см. § 10). Вскоре после этого заявителю было объявлено его право не свидетельствовать против себя, и потом он добавил, что он взял топливо для "личных целей" (см. § 11). Последующие действия, а именно составление протокола осмотра и получение объяснений у заявителя, происходили в прямой последовательности событий (см. § 47).

6. Вопреки тому, что указано в § 48 Постановления, я не могу согласиться с тем, что обстоятельства дела не выявляют существенного ограничения свободы действий заявителя. Я придерживаюсь мнения, что данные обстоятельства были достаточными для приведения в действие требования о юридической помощи.

7. Ничего не препятствовало сотрудникам милиции незамедлительно (то есть 21 февраля, а не 2 марта 2001 г.) объявить заявителю его право иметь представителя и попросить его проследовать в отделение милиции, где допрос мог быть проведен в условиях, соответствующих требованиям подпункта "с" пункта 3 статьи 6 Конвенции.