Постановление Европейского Суда по правам человека от 12 мая 2010 г. Дело "Косицын (Kositsyn) против Российской Федерации" (жалоба N 69535/01) (Первая секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая секция)

Дело "Косицын (Kositsyn)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 69535/01)

Постановление Суда

Страсбург, 12 мая 2010 г.

По делу "Косицын против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в составе:

Христоса Розакиса, Председателя Палаты,

Нины Ваич,

Анатолия Ковлера,

Элизабет Штейнер,

Ханлара Гаджиева,

Дина Шпильманна,

Джорджио Малинверни, судей,

а также при участии Сёрена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 22 апреля 2010 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 69535/01, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Российской Федерации Евгением Викторовичем Косицыным (далее - заявитель) 19 февраля 2001 г.

2. Интересы заявителя, которому была предоставлена юридическая помощь, представляла Г.В. Гусева, адвокат, практикующий в г. Калининграде. Власти Российской Федерации были представлены бывшим Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека П.А. Лаптевым.

3. Заявитель, в частности, утверждал, что условия его содержания под стражей в изоляторе ИЗ-39/1 г. Калининграда являлись бесчеловечными.

4. Решением от 19 октября 2006 г. Европейский Суд признал жалобу частично приемлемой.

5. После консультаций со сторонами Палата решила, что слушание по существу дела не требуется (пункт 3 правила 59 Регламента Суда, последняя часть). Власти Российской Федерации и заявитель подали дополнительные письменные объяснения (пункт 1 правила 59 Регламента Суда).

Факты

I. Обстоятельства дела

6. Заявитель родился в 1962 году и проживает в г. Калининграде.

7. 17 октября 1999 г. заявитель был задержан сотрудниками милиции по подозрению в совершении убийства М. 20 октября 1999 г. следователь предъявил обвинение заявителю и заключил его в следственный изолятор N ИЗ-39/1 в г. Калининграде. 20 апреля 2000 г. Центральный районный суд г. Калининграда признал заявителя виновным в совершении убийства M. Заявитель был приговорен к 14 годам лишения свободы. 22 августа 2000 г. Калининградский областной суд, рассмотрев жалобу, оставил обвинительный приговор без изменения.

1. Описание заявителем условий содержания под стражей в следственном изоляторе

8. Заявитель находился в следственном изоляторе N ИЗ-39/1 в период с 20 октября 1999 г. по 20 сентября 2000 г.

9. По его словам, он был помещен в карантинную камеру с молодыми преступниками, часть которых были уже осуждены. Эта камера была площадью 12-13 кв. м и вмещала от 14 до 16 заключенных. Только на шести из восьми имеющихся двухъярусных коек были постельные принадлежности. Заявитель мог спать только три-четыре часа в сутки. Окно было закрыто металлическими ставнями, через которые не проникал ни свет, ни свежий воздух. В помещении было душно, стены - влажные. Лампочка мощностью 60 Вт на потолке была включена днем и ночью: было слишком темно, чтобы читать при таком свете, и слишком светло, чтобы спать. В туалете отсутствовали слив и вентиляция. Он возвышался над полом у всех на виду. У нескольких заключенных были вши, некоторые болели туберкулезом или сифилисом. Камера кишела тараканами, клопами, муравьями и крысами. Уборка туалета сводилась к обработке отбеливателем.

10. Примерно после недели пребывания заявителя в следственном изоляторе администрация учреждения перевела его в камеру, предназначенную для бывших сотрудников милиции. Эта камера была расположена в подвале и имела площадь 7 кв. м. Она вмещала от восьми до 19 заключенных, несмотря на то что в камере имелось только шесть двухъярусных коек. Заключенным приходилось спать по очереди по три-четыре часа в сутки. Окно было закрыто металлическим ставнем с отверстиями в 1 см - слишком маленькими, чтобы сквозь них попадал свет или свежий воздух. Вентиляция отсутствовала. Стены были покрыты толстым слоем грязного влажного бетона. Лампа накаливания, излучающая слабый свет, была включена и днем, и ночью. В углу камеры находился туалет - бетонный куб, приподнятый над полом. Туалет не был отделен от камеры, в нем нельзя было уединиться, отсутствовал смыв. Более того, для умывания необходимо было использовать кран с технической водой. Обеденный стол стоял в одном метре от туалета. Камера кишела тараканами, клопами и муравьями.

11. В обеих камерах заявителю приходилось делить с остальными места на двухъярусных койках, и у него не было спальных или туалетных принадлежностей. Пятнадцатиминутный душ был разрешен один раз в две недели. Так как камеры были постоянно переполнены, и по причине того, что многие заключенные курили, заявитель подолгу находился в помещении, где трудно было дышать. Облегчение наступало во время прогулок на свежем воздухе, но они случались нечасто и были короткими (от 30 до 40 минут в день), и внутренний двор также был переполнен (от семи до 14 лиц на 7-8 кв. м). В камерах отсутствовала питьевая вода. Еда была холодной, безвкусной и раздавалась небрежно. Во время пребывания в следственном изоляторе заявитель, который обычно весил 60 килограммов, похудел на 10 килограммов.

12. Наряду с его собственными описаниями условий содержания, заявитель представил показания трех свидетелей - лиц, которые находились в следственном изоляторе примерно в то же время, что и он. А. К. находился в следственном изоляторе в период с декабря 1998 г. по август 2000 г., и он подтвердил описание условий содержания, приведенное заявителем. М. Т. находился в следственном изоляторе в период с февраля 1996 г. по октябрь 1999 г. Он подтвердил описание условий содержания, приведенное заявителем, и добавил, что двухъярусные койки в камерах были грубо сделаны из острых металлических прутьев, которые причиняли травмы заключенным. И. В. находился в следственном изоляторе в период с августа 1999 г. по май 2000 г., и он подтвердил описание изолятора, приведенное заявителем.

2. Описание властями Российской Федерации условий содержания под стражей в следственном изоляторе

13. Во время содержания в следственном изоляторе заявитель, как бывший сотрудник милиции, содержался в двух камерах для бывших сотрудников милиции. Данные камеры имели площадь 13,6 и 7,8 кв. м. Администрация следственного изолятора предоставила заявителю место на двухъярусной койке, постельные принадлежности и посуду. Камеры были в удовлетворительном санитарном состоянии, у лиц, находившихся в следственном изоляторе, не было вшей, они не болели туберкулезом или иными инфекционными заболеваниями. В камерах было центральное отопление, водоснабжение, слив для сточных вод, дневное и искусственное освещение, естественная вентиляция, двухъярусные койки, туалеты и раковины. Средняя температура в камерах в зимнее время года составляла 18°C, средняя освещенность - 75-100 люкс. Администрация следственного изолятора систематически проводила дезинфекцию камер. Пища соответствовала установленным требованиям.

II. Применимое национальное законодательство

14. Статья 22 Федерального закона N 103-ФЗ от 15 июля 1995 г. "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" предусматривает, что подозреваемые и обвиняемые обеспечиваются бесплатным питанием, достаточным для поддержания здоровья и сил, по нормам, определяемым Правительством Российской Федерации. Статья 23 предусматривает, что подозреваемым и обвиняемым создаются бытовые условия, которые отвечают требованиям гигиены и санитарии. Подозреваемым и обвиняемым предоставляется индивидуальное спальное место и выдаются постельные принадлежности, посуда и столовые приборы и туалетные принадлежности* (* Буквально - "туалетная бумага, а также по их просьбе в случае отсутствия на их лицевых счетах необходимых средств индивидуальные средства гигиены (как минимум мыло, зубная щетка, зубная паста (зубной порошок), одноразовая бритва (для мужчин), средства личной гигиены (для женщин)" (прим. переводчика).). Каждый заключенный должен располагать не менее чем 4 кв. м личного пространства в камере* (* Буквально - "норма санитарной площади в камере на одного человека устанавливается в размере четырех квадратных метров" (прим. переводчика).).

Право

I. Предполагаемое нарушение статьи 3 Конвенции

15. Заявитель жаловался, на основании статьи 3 Конвенции, на условия его содержания под стражей в период с 20 октября 1999 г. по 20 сентября 2000 г. в следственном изоляторе N ИЗ-39/1. Статья 3 Конвенции предусматривает:

"Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию".

1. Доводы сторон

16. Власти Российской Федерации сообщили Европейскому Суду, что не могут представить информацию о числе лиц, которые содержались в камерах совместно с заявителем, поскольку соответствующие журналы были уничтожены после истечения установленных сроков хранения. Они признали, что число заключенных в следственном изоляторе могло "превышать установленные нормы". Тем не менее они утверждали, что заявителю было предоставлено индивидуальное спальное место. Власти Российской Федерации заявляли, что переполненность исправительных учреждений является общей проблемой практически для всех европейских стран. В Российской Федерации данная ситуация вызвана объективными причинами, такими как высокий уровень преступности и ограниченная вместимость мест содержания под стражей. С 2000 года были предприняты меры для уменьшения числа заключенных в следственном изоляторе N ИЗ-39/1 и улучшения условий содержания под стражей "в свете требований Конвенции". Так, в 2003 году был открыт новый следственный изолятор на 170 мест. Кроме того, в следственном изоляторе были проведены ремонтные работы. В частности, туалет был отделен от камеры тканевой перегородкой. Власти Российской Федерации приложили фотографии камер после ремонта.

17. Власти Российской Федерации также утверждали, что заявителя не помещали в камеру с молодыми преступниками. Кроме того, его не помещали в подвал, потому что в подвале следственного изолятора нет камер для заключенных.

18. Власти Российской Федерации указали, что не могут комментировать показания М. Т., И. В. и А. К. (лиц, находившихся под стражей вместе с заявителем), потому что они были освобождены в 2000, 2002 и 2004 годах соответственно.

19. Заявитель настаивал на своих первоначальных показаниях и утверждал, что описание условий содержания в следственном изоляторе было точным.

2. Мнение Европейского Суда

(a) Установление фактов

20. У сторон не было разногласий по поводу размеров двух камер, в которых содержался заявитель. Кроме того, не оспаривалось, что заявителю разрешено было совершать прогулки в течение одного или двух часов в день* (* В § 11 настоящего Постановления указывалось, что прогулки продолжались от 30 до 40 минут в день (прим. переводчика).); в остальное время он содержался в камере, где он ел, спал и пользовался туалетом вместе с другими сокамерниками.

21. Европейский Суд отмечает, что стороны не пришли к согласию относительно некоторых условий содержания заявителя под стражей в следственном изоляторе N ИЗ-39/1 в г. Калининграде. Однако Европейский Суд не находит необходимым устанавливать достоверность каждого утверждения, поскольку он усматривает нарушение статьи 3 Конвенции на основании представленных ему фактов, которые государство-ответчик не оспаривало или не смогло опровергнуть.

22. Основным предметом оценки Европейского Суда является жилое пространство, которое было предоставлено заявителю в следственном изоляторе. В соответствии с утверждением заявителя, число заключенных в камере значительно превышало ее проектную вместимость. Так, в лучшем случае в обеих камерах на одного заключенного приходилось менее 1 кв. м. Порой камеры были переполнены еще больше. Количество двухъярусных коек было значительно меньше числа заключенных.

23. Европейский Суд также отмечает, что показания заявителя на этот счет подтверждены свидетельскими показаниями его сокамерников. В материалах дела или заявлениях властей Российской Федерации отсутствуют какие-либо факты, которые могли бы дать основание усомниться в достоверности их свидетельских показаний.

24. Наконец, Европейский Суд отмечает, что ему уже знакома ситуация в следственном изоляторе N ИЗ-39/1. Этот следственный изолятор фигурировал в деле "Майзит против Российской Федерации", в котором Европейский Суд установил нарушение статьи 3 Конвенции в связи с условиями содержания под стражей и, в частности, переполненностью (см. Постановление Европейского Суда от 20 января 2005 г. по делу "Майзит против Российской Федерации" (Mayzit v. Russia), жалоба N 63378/00, §§ 34-43* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 10/2005.)). Переполненность следственного изолятора N ИЗ-39/1 была также установлена в другом, более позднем деле - "Скоробогатых против Российской Федерации" (Постановление Европейского Суда от 22 декабря 2009 г. по делу "Скоробогатых против Российской Федерации" (Skorobogatykh v. Russia), жалоба N 4871/03, §§ 8 и 9* (* Там же. N 6/2010.), не вступило в силу* (* Данное Постановление вступило в силу 28 июня 2010 г. (прим. переводчика).)). Скоробогатых находился в данном следственном изоляторе в период с марта по декабрь 1998 г.; Майзит - в период с июля 2000 г. по июль 2001 г.; заявитель - с октября 1999 г. по сентябрь 2000 г. Фактические выводы по делам Майзита и Скоробогатых не являются решающими при установлении фактов по настоящему делу. Однако они наводят на определенные размышления, и Европейский Суд примет их к сведению.

25. В этой связи Европейский Суд напоминает, что конвенционное разбирательство не всегда характеризуется строгим применением принципа affirmanti incumbit probatio* (* Аffirmanti incumbit probatio (лат.) - доказывание возлагается на утверждающего (прим. переводчика).) (доказывание возлагается на утверждающего), так как в некоторых случаях только государство-ответчик имеет доступ к информации, подтверждающей или опровергающей жалобы на нарушение Конвенции. Непредставление государством-ответчиком такой информации без убедительного объяснения причин может привести к выводу об обоснованности утверждений заявителя (см. Постановление Европейского Суда от 6 апреля 2004 г. по делу "Ахмет Ёзкан и другие против Турции" (Ahmet Ozkan and Others v. Turkey), жалоба N 21689/93, § 426).

26. Власти Российской Федерации, со своей стороны, утверждали, что сведения о числе заключенных, содержавшихся вместе с заявителем, отсутствуют. Они сообщили Европейскому Суду, что соответствующие журналы были уничтожены. Однако Европейский Суд находит необычным, что власти сохранили информацию о точной температуре и параметрах освещенности в камерах (см. их описание санитарных и гигиенических условий в § 13 настоящего Постановления), тогда как такая важная информация, как число заключенных в одной камере, сохранена не была. Кроме того, даже если Европейский Суд допустит, что относимые официальные документы в действительности были уничтожены, как указывали власти Российской Федерации, это не освобождает власти Российской Федерации от их процессуальной обязанности опровергнуть доводы заявителя о переполненности камер.

27. Учитывая упоминавшийся выше принцип, а также тот факт, что власти Российской Федерации не представили какой-либо убедительной относимой информации, Европейский Суд рассмотрит вопрос о числе заключенных в следственном изоляторе N ИЗ-39/1 на основе утверждений заявителя.

(b) Анализ фактов Европейским Судом

28. Европейский Суд неоднократно устанавливал нарушение статьи 3 Конвенции в связи с необеспечением заключенным достаточного личного пространства (см. Постановление Европейского Суда по делу "Худоёров против Российской Федерации" (Khudoyorov v. Russia), жалоба N 6847/02, §§ 104 и последующие, ECHR 2005-Х (извлечения)* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 7/2006.); Постановление Европейского Суда от 16 июня 2005 г. по делу "Лабзов против Российской Федерации" (Labzov v. Russia), жалоба N 62208/00, §§ 44 и последующие* (* Там же. N 10/2005.); Постановление Европейского Суда от 2 июня 2005 г. по делу "Новоселов против Российской Федерации" (Novoselov v. Russia), жалоба N 66460/01, §§ 41 и последующие* (* Там же. N 10/2005.); Постановление Европейского Суда от 20 января 2005 г. по делу "Майзит против Российской Федерации" (Mayzit v. Russia), жалоба N 63378/00, §§ 39 и последующие; Постановление Европейского Суда по делу "Калашников против Российской Федерации" (Kalashnikov v. Russia), жалоба N 47095/99, §§ 97 и последующие, ECHR 2002-VI* (* Опубликовано в "Путеводителе по прецедентной практике Европейского Суда за 2002 год".); и Постановление Европейского Суда по делу "Пирс против Греции" (Peers v. Greece), жалоба N 28524/95, §§ 69 и последующие, ECHR 2001-III). Более конкретно, Европейский Суд напоминает, что недавно устанавливал нарушение статьи 3 Конвенции в связи с содержанием обвиняемого под стражей на протяжении девяти месяцев в переполненных камерах того же следственного изолятора (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Майзит против Российской Федерации", §§ 34-43). По делу Майзита, в котором на одного заключенного приходилось менее 2 кв. м площади, Европейский Суд заключил, что камеры были переполнены, "что само по себе вызывает вопросы с точки зрения статьи 3 Конвенции". У заявителя по рассматриваемому делу было даже меньше личного пространства (менее 1 кв. м), и он находился в следственном изоляторе на протяжении более длительного срока (11 месяцев).

29. Европейский Суд напоминает, что независимо от причин переполненности государство-ответчик несет обязанность по организации своей пенитенциарной системы таким образом, чтобы обеспечить уважение достоинства заключенных, какие бы финансовые или материально-технические затруднения ни возникали (см. Постановление Европейского Суда от 1 июня 2006 г. по делу "Мамедова против Российской Федерации" (Mamedova v. Russia), жалоба N 7064/05, § 63* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 12/2006.)). Что касается последовавших усовершенствований (ремонт камер, открытие нового следственного изолятора и так далее), какими бы благоприятными они ни были, они не имеют отношение к жалобе заявителя.

30. Учитывая прецедентную практику Европейского Суда по данному вопросу и материалы дела, представленные сторонами, Европейский Суд отмечает, что власти Российской Федерации не указали ни одного факта или довода, способного заставить Европейский Суд сделать иное заключение по настоящему делу. Европейский Суд отмечает, что на протяжении 11 месяцев заявитель должен был жить, спать и пользоваться туалетом в одной камере со многими другими заключенными. Это обстоятельство является само по себе достаточным, чтобы причинить страдания или переживания в степени, превышающей неизбежный уровень страданий, присущий лишению свободы, и вызвать у заявителя чувства страха, страдания и неполноценности, которые могли оскорбить и унизить его.

31. Европейский Суд, соответственно, находит, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции, так как заявитель был подвергнут бесчеловечному и унижающему достоинство обращению в связи с условиями содержания под стражей в следственном изоляторе N ИЗ-39/1 в г. Калининграде.

II. Применение статьи 41 Конвенции

32. Статья 41 Конвенции предусматривает:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

33. Заявитель требовал 300 000 рублей в качестве компенсации морального вреда. На момент предъявления требования данная сумма соответствовала примерно 8 650 евро.

34. Власти Российской Федерации считали, что требования заявителя являлись чрезмерными и, в случае установления Европейским Судом нарушения прав заявителя, признание нарушения само по себе было бы достаточной справедливой компенсацией.

35. Европейский Суд отмечает, что по настоящему делу им установлены серьезные нарушения прав заявителя. Заявитель провел 11 месяцев в бесчеловечных и унижающих достоинство условиях. При данных обстоятельствах Европейский Суд полагает, что страдания и разочарование заявителя не могут быть компенсированы одним установлением нарушения его прав. Оценивая указанные обстоятельства на справедливой основе, Европейский Суд находит требования заявителя обоснованными и присуждает ему 8 650 евро в качестве компенсации морального вреда, а также любые налоги, подлежащие начислению на указанную выше сумму.

B. Судебные расходы и издержки

36. Заявитель также требовал возмещения расходов на услуги переводчика, понесенных в рамках разбирательства перед Европейским Судом (43 804 рубля, около 1 260 евро на тот момент), и возмещения гонорара адвоката (27 000 рублей, около 780 евро). Он представил счета переводчика.

37. Власти Российской Федерации посчитали, что заявитель не представил доказательств того, что сумма в 27 000 рублей была в действительности выплачена им адвокату. Что касается судебных издержек (расходов на услуги переводчика), они посчитали их чрезмерными.

38. В соответствии с прецедентной практикой Европейского Суда заявитель имеет право на возмещение расходов и издержек только в части, в которой они были действительно понесены, являлись необходимыми и разумными по размеру. По настоящему делу сумма в 406 евро уже была выплачена заявителю в порядке освобождения от оплаты юридической помощи. Заявитель не представил договор со своим адвокатом или какой-либо счет от нее. При таких обстоятельствах Европейский Суд не считает необходимым присуждать заявителю какие-либо суммы по данному основанию.

39. Что касается расходов на услуги переводчика, Европейский Суд полагает, что сумма, требуемая заявителем, является чрезмерной. Оценивая обстоятельства на справедливой основе и учитывая подробности требования заявителя, сложность документов, которые необходимо было перевести, и иные существенные факторы, Европейский Суд присуждает заявителю 350 евро, а также любой налог на добавленную стоимость, подлежащий начислению на указанную выше сумму.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

40. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) постановил, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции в части условий содержания заявителя под стражей в следственном изоляторе;

2) постановил:

(a) что государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу, в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции, выплатить заявителю 8 650 евро (восемь тысяч шестьсот пятьдесят евро) в качестве компенсации морального вреда, а также 350 евро (триста пятьдесят евро) в качестве компенсации судебных расходов и издержек, подлежащие переводу в рубли по курсу, который будет установлен на день выплаты, а также любые налоги, подлежащие начислению на указанную сумму;

(b) что с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

3) отклонил оставшуюся часть требований заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 12 мая 2010 г., в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сёрен Нильсен Секретарь Секции Суда

Христос Розакис Председатель Палаты Суда