Постановление Европейского Суда по правам человека от 18 мая 2010 г. Дело "Кеннеди (Kennedy) против Соединенного Королевства" (Жалоба N 26839/05) (Четвертая секция)

Европейский Суд по правам человека
(IV Секция)

Дело "Кеннеди против Соединенного Королевства"
[Kennedy v. United Kingdom]
(Жалоба N 26839/05)

Постановление Суда от 18 мая 2010 г.
(извлечение)

Обстоятельства дела

Заявитель был признан виновным в убийстве и осужден к лишению свободы. Его дело отличалось недостатком и противоречивостью доказательств. После освобождения из тюрьмы в 1996 году он занялся бизнесом. Он утверждал, что местные звонки не поступали на его телефон и что он получал множество отнимающих время ложных вызовов. Подозревая, что его деловая переписка, телефон и электронная почта контролируются в связи с известностью его дела и его последующими выступлениями против недостатков правосудия, заявитель жаловался в Следственный трибунал* (* Буквально трибунал по следственным полномочиям (прим. переводчика).) (далее - IPT). Он требовал запрета контроля информации со стороны спецслужб и "уничтожения результатов такого контроля". Он также требовал принятия конкретных мер, направленных на обеспечение справедливости разбирательства в IPT, включая публичное устное слушание и взаимное ознакомление сторон со свидетельскими показаниями и доказательствами. IPT рассмотрел конкретные жалобы заявителя в закрытом режиме. В 2005 году он постановил, что решение в его пользу по жалобам не принято. Это означало, что либо контроль отсутствовал, либо контроль, который имел место, являлся законным.

Вопросы права

По поводу соблюдения статьи 8 Конвенции. (a) Наличие "вмешательства". Для оценки в конкретном деле того, может ли лицо ссылаться на вмешательство вследствие одного лишь существования законодательства, допускающего меры секретного надзора, Европейскому Суду следует учесть доступность средств правовой защиты на уровне страны и угрозу применения к нему мер секретного надзора. Если оспаривание предполагаемого применения мер секретного надзора на национальном уровне невозможно, распространенные подозрения и озабоченность общественности относительно злоупотребления полномочиями секретного надзора нельзя считать неоправданными. В таких делах, даже если реальная угроза секретного надзора невелика, необходимость контроля со стороны Европейского Суда возрастает. Заявитель не доказал разумную вероятность того, что в его деле контроль сообщений действительно применялся. Однако с учетом его утверждений о том, что некий контроль имел место в отсутствие законных оснований с целью его запугивания, нельзя исключать того, что к нему были применены меры секретного надзора, или что в период, относящийся к обстоятельствам дела, он потенциально подвергался угрозе принятия таких мер.

(b) Оправданность вмешательства. Указанное вмешательство преследовало законные цели защиты национальной безопасности и экономического благосостояния страны и предупреждения преступлений. Кроме того, оно осуществлялось на основании Закона о регулировании следственных полномочий 2000 года (далее - RIPA), дополненного Кодексом практики перехвата сообщений. Европейскому Суду следует проверить пропорциональность законодательства RIPA как такового и гарантий, предусмотренных системой секретного надзора. При таких обстоятельствах законность вмешательства тесно связана с вопросом о том, был ли соблюден критерий "необходимости" в отношении режима RIPA. В связи с этим Европейский Суд исследовал режим RIPA с учетом всех гарантий против злоупотреблений, указанных в Решении Европейского Суда от 29 июня 2006 г. По делу "Вебер и Саравиа против Германии" [Weber and Saravia v. Germany] (жалоба N 54934/00, "Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека" N 88) и, при необходимости, выводов, сделанных в отношении ранее действовавшего законодательства в Постановлении Европейского Суда от 1 июля 2008 г. По делу ""Либерти" и другие против Соединенного Королевства" [Liberty and Others v. United Kingdom] (жалоба N 58243/00, "Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека" N 110* (* Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека" N 110 соответствует "Бюллетень Европейского Суда по правам человека" N 12/2008.)).

(i) Природа нарушений. RIPA предусматривает, что контроль допускается только в том случае, если статс-секретарь находит его необходимым в интересах национальной безопасности, для целей предупреждения или обнаружения тяжких преступлений или для целей обеспечения экономического благосостояния Соединенного Королевства. Европейский Суд находит это положение достаточно ясным, с учетом того что условие предсказуемости не обязывает государства исчерпывающим образом перечислять конкретные правонарушения, которые могут повлечь перехват.

(ii) Категории лиц, которые могут стать объектом контроля. В отличие от дела "Либерти" и других, настоящее дело затрагивает внутренний контроль. Согласно RIPA, допускался перехват сообщений любого лица в Соединенном Королевстве. Однако в качестве меры предосторожности было ясно предусмотрено указание предмета перехвата. Неизбирательный перехват большого количества сообщений не допускался. При таких обстоятельствах дополнительное уточнение категорий подлежащих ему лиц не мог разумно требоваться.

(iii) Продолжительность прослушивания телефонов. RIPA прямо устанавливал срок, по истечении которого постановление о перехвате утрачивало силу, условия, при наличии которых постановление могло быть возобновлено. Систематический надзор за возобновлением или прекращением действия постановлений о перехвате осуществлял статс-секретарь. Общая продолжительность мер перехвата зависела от сложности и длительности указанного расследования, и при наличии адекватных гарантий было бы разумным отнести этот вопрос на усмотрение национальных властей. Европейский Суд находит применимые положения национального законодательства достаточно ясными.

(iv) Порядок исследования, использования и хранения данных. Постановления о перехвате внутренних сообщений относились к одному лицу или одному комплексу помещений, что ограничивало пределы усмотрения властей в части перехвата и прослушивания частных сообщений. Кроме того, любые полученные данные, не являвшиеся необходимыми для какой-либо разрешенной цели, подлежали уничтожению.

(v) Обработка и передача перехваченного материала. Национальное законодательство строго ограничивало круг лиц, которым мог быть раскрыт перехваченный материал, предусматривая требование о соответствующем уровне допуска, а также о передаче данных только в той степени, в которой она необходима для осведомления лица, в частности, могло быть предоставлено только краткое изложений сведений, если этого было достаточно. Перехваченный материал, а также его копии и краткие обзоры, должны были обрабатываться и храниться безопасно и вне досягаемости лиц, не имеющих необходимого допуска. Была разработана строгая процедура проверок безопасности. Таким образом, Европейский Суд находит, что данные положения обеспечивали адекватные гарантии защиты любых полученных данных.

(vi) Уничтожение перехваченного материала. Материал подлежал уничтожению, как только отпадали основания для его хранения. Вопрос о необходимости хранения пересматривался в определенные сроки.

(vii) Надзор за режимом RIPA. Помимо периодической проверки постановлений о перехвате и материалов перехватывающими учреждениями и, при необходимости, статс-секретарем, в соответствии с RIPA, был назначен комиссар по перехвату сообщений, осуществлявший контроль функционирования режима надзора и получения санкций на перехват в конкретных делах. Комиссар был независим от исполнительной и законодательной власти и являлся лицом, занимающим или занимавшим высокую судебную должность. Обязанность перехватывающих учреждений хранить записи обеспечивала комиссару эффективный доступ к подробностям осуществляемой надзорной деятельности. Кроме того, любое лицо, подозревающее, что его сообщения перехватываются или перехватывались, могло обратиться в IPT, являющийся независимым и беспристрастным органом. Юрисдикция IPT не зависела от уведомления объекта перехвата о том, что имел место перехват его сообщений. Если IPT принимал решение в пользу заявителя, он мог отменить постановление о перехвате, потребовать уничтожения перехваченного материала и компенсации. Публикация правовых решений IPT дополнительно способствовала уровню контроля деятельности секретного надзора Соединенного Королевства. Наконец, в докладах комиссара исследовались все ошибки, которые допускались в процессе применения законодательства. Не имеется данных о сознательном злоупотреблении полномочиями по перехвату.

Национальное законодательство о перехвате внутренних коммуникаций совместно с разъяснениями, содержащимися в публикации Кодекса практики перехвата сообщений, с достаточной ясностью излагало порядок санкционирования и обработки постановлений о перехвате, а также обработки, передачи и уничтожения собранного перехваченного материала. С учетом гарантий против злоупотреблений в процедуре и более общих гарантий, вытекающих из контроля комиссара и проверок IPT, оспариваемые меры надзора, насколько они могли быть применены к заявителю, были оправданными с точки зрения пункта 2 статьи 8 Конвенции.

Постановление

По делу требования статьи 8 Конвенции нарушены не были (принято единогласно).

По поводу соблюдения пункта 1 статьи 6 Конвенции. Ограничения процедуры IPT не нарушили право заявителя на справедливое судебное разбирательство. Придя к этому заключению, Европейский Суд подчеркнул широту доступа к IPT, которым пользовались обжалующие перехват в Соединенном Королевстве, и отсутствие бремени доказывания, которое могло являться препятствием для подачи жалобы в IPT. В целях обеспечения действенности режима секретного надзора и с учетом важности таких мер для борьбы с терроризмом и тяжкими преступлениями Европейский Суд нашел, что ограничения прав заявителя в контексте разбирательства в IPT являлись необходимыми и пропорциональными и не затронули существа прав заявителя, вытекающих из статьи 6 Конвенции.

Постановление

По делу требования статьи 6 Конвенции нарушены не были (принято единогласно).