Постановление Европейского Суда по правам человека от 28 октября 2010 г. Дело "Суда против Чешской Республики" [Suda v. Czech Republic] (жалоба N 1643/06) (V Секция) (извлечение)

Европейский Суд по правам человека
(V Секция)

Дело "Суда против Чешской Республики"
[Suda v. Czech Republic]
(Жалоба N 1643/06)

Постановление Суда от 28 октября 2010 г.
(извлечение)

Обстоятельства дела

Заявитель был миноритарным акционером открытого акционерного общества C. В ноябре 2003 г. общее собрание акционеров компании приняло большинством голосов (без голоса, поданного заявителем, который голосовал против) решение, в соответствии с которым деятельность компании C. подлежала прекращению без ликвидации самой компании, а ее активы передавались основному акционеру, компании E. Выкупная цена акций, принадлежащих миноритарным акционерам, включая заявителя, определялась договором* (* Имеется в виду договор о передаче активов, заключенный компаниями С. и Е. (прим. переводчика).). Третейская оговорка в договоре предусматривала, что пересмотр выкупной цены может осуществляться третейским судом, а не в рамках обычного судопроизводства. Судебное разбирательство, возбужденное заявителем для пересмотра и признания выкупной цены недействительной, было безуспешным.

Вопросы права

По поводу соблюдения пункта 1 статьи 6 Конвенции. Настоящее дело касается не добровольной подведомственности дела третейскому суду или обязательной подведомственности, предусмотренной законом, но договора о передаче споров в третейский суд, заключенного третьими лицами, а именно компанией, в которой заявитель являлся миноритарным акционером, и основным акционером этой компании. Европейский Суд должен рассмотреть вопрос совместимости с требованиями пункта 1 статьи 6 Конвенции данной ситуации, которая обязывала заявителя обращаться в третейский суд на основании оговорки, согласованной без его участия. Заявитель возбудил разбирательство в обычных судах, которые признали, что спорная оговорка согласована надлежащим образом, и прекратили производство без вынесения решения по существу дела. Таким образом, заявитель имел возможность лишь передать дело арбитрам, указанным в спорной оговорке, и ожидать вынесения ими решения по вопросу о том, обладали ли они полномочиями для слушания данного дела. Однако если бы он поступил таким образом, он столкнулся бы с угрозой того, что арбитры, указанные в перечне частной компании и руководствующиеся правилами, обязательными для этой компании, которых он не выбирал, примут решение не только по вопросу о своей юрисдикции, но и по существу дела, если они придут к выводу о наличии у них полномочий для рассмотрения спора. Соответственно, арбитры, навязанные заявителю, косвенно определяли бы объем полномочий обычных судов, поскольку, если бы они вынесли третейское решение по существу дела, обращение заявителя в суд ограничивалось бы лишь процессуальными вопросами. Лишь при условии, что арбитры пришли бы к выводу о том, что спорная третейская оговорка не наделяла их юрисдикцией, обычные суды могли бы вынести решение по существу дела. Не вызывает сомнений, что третейская процедура в настоящем деле не отвечала бы двум основополагающим требованиям пункта 1 статьи 6 Конвенции, а именно, a) требованию о создании суда на основании закона - поскольку третейская оговорка наделяла полномочиями по принятию решений арбитров, находящихся в списке общества с ограниченной ответственностью, а не третейского суда, созданного на основании закона, и b) требованию публичности разбирательства - поскольку третейская процедура не являлась бы публичной, а заявитель никоим образом не отказывался от своего права на публичное разбирательство. Наконец, национальные нормы о компаниях, регулирующие отношения между акционерами, абсолютно необходимы для любой деятельности, осуществляемой в рыночных условиях. Они порой предусматривают обязанность миноритарных акционеров продавать свои акции основному акционеру. Европейский Суд полагает, что миноритарные акционеры должны быть обеспечены подходящими средствами защиты, чтобы предотвратить дисбаланс, приводящий к произвольному и несправедливому лишению лица имущества в пользу иного лица. Обязанность заявителя передать его денежное требование на рассмотрение третейских органов, не отвечавшее основополагающим гарантиям пункта 1 статьи 6 Конвенции, при том что он не отказывался от данных гарантий, представляло собой нарушение его права на разбирательство дела судом.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 6 Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Установление факта нарушения Конвенции само по себе является достаточной справедливой компенсацией причиненного морального вреда.