Постановление Европейского Суда по правам человека от 16 ноября 2010 г. Дело "Таске против Бельгии" [Taxquet v. Belgium] (жалоба N 926/05) (Большая Палата) (извлечение)

Европейский Суд по правам человека
(Большая Палата)

Дело "Таске против Бельгии"
[Taxquet v. Belgium]
(Жалоба N 926/05)

Постановление Суда от 16 ноября 2010 г.
(извлечение)

Обстоятельства дела

В 2003-2004 годах заявитель и семь сообвиняемых предстали перед судом присяжных по обвинению в убийстве почетного министра (государственного министра) и покушении на убийство сожительницы последнего. Для вынесения вердикта коллегии присяжных было предложено ответить на 32 вопроса* (* Ранее называлась цифра "31" (прим. переводчика).), четыре из которых касались заявителя. После вынесения вердикта о виновности заявитель был приговорен к 20 годам лишения свободы. Кассационный суд отклонил его жалобу на приговор суда присяжных.

Постановлением от 13 января 2009 г. Палата Европейского Суда единогласно установила, что имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции в связи с немотивированностью приговора суда присяжных (см. "Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека" [Information Note on the Case-law of European Court of Human Rights] N 115).

Вопросы права

По поводу соблюдения пункта 1 статьи 6 Конвенции. Несколько государств-участников Совета Европы имеют систему судебного разбирательства с участием коллегии присяжных, в рамках которой профессиональные судьи не имеют права участвовать в совещании присяжных при вынесении вердикта. Эта система, руководимая законным стремлением привлечь граждан к отправлению правосудия, особенно в отношении наиболее тяжких преступлений, в этом контексте не может ставиться под сомнение. Европейский Суд ранее указывал, что отсутствие мотивированного вердикта коллегии присяжных само по себе не нарушает статью 6 Конвенции. Тем не менее для того чтобы требования справедливого судебного разбирательства были достигнуты, должны быть обеспечены достаточные гарантии, позволяющие обвиняемому и общественности понять вынесенный вердикт. Такие гарантии могут состоять, например, в даче указаний или напутствии присяжным по рассматриваемым правовым вопросам или представленным доказательствам, постановке коллегии точных недвусмысленных вопросов, составляющих основу вердикта, или восполнении того факта, что ответы коллегии не мотивируются. Однако в настоящем деле ни обвинительный акт, ни вопросы, поставленные перед коллегией, не содержали достаточной информации о причастности заявителя к преступлениям, в совершении которых он обвинялся. Обвинительный акт упоминал каждое из преступлений, в которых он обвинялся, но не указывал, какие доказательства прокуратура может выдвинуть против него. Вопросы, поставленные перед коллегией председателем суда присяжных, были кратко сформулированными и одинаковыми относительно всех подсудимых. Даже при изучении во взаимосвязи с обвинительным актом они не позволяли заявителю понять, какие доказательства и фактические обстоятельства повлекли вынесение коллегией вердикта о его виновности. Он, например, не мог понять, как коллегия представляла себе его конкретную роль в отношении других подсудимых, почему преступление было квалифицировано как умышленное убийство (assassinat), а не как убийство (meurtre), и почему отягчающий вину фактор умысла был применен в его деле в отношении покушения на убийство партнера министра. Этот недостаток был тем более проблемным, что дело являлось сложным с правовой и фактической точек зрения, разбирательство продолжалось более двух месяцев, и множество людей давало в нем показания. Наконец, национальная система не предусматривала ординарного обжалования приговоров суда присяжных. Жалобы в Кассационный суд могли затрагивать только вопросы права и потому не обеспечивали обвиняемому достаточной ясности относительно мотивов признания его виновным. Соответственно, заявителю не были предоставлены достаточные гарантии, позволяющие понять, почему он был признан виновным, и разбирательство, таким образом, являлось несправедливым.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 6 Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить заявителю 4 000 евро в качестве компенсации морального вреда.