Постановление Европейского Суда по правам человека от 14 декабря 2010 г. Дело "Мижигарова против Словакии" [Mizigarova v. Slovakia] (жалоба N 74832/01) (IV Секция) (извлечение)

Европейский Суд по правам человека
(IV Секция)

Дело "Мижигарова против Словакии"
[Mizigarova v. Slovakia]
(Жалоба N 74832/01)

Постановление Суда от 14 декабря 2010 г.
(извлечение)

Обстоятельства дела

Муж заявительницы, 20-летний цыган, имевший хорошее здоровье, был задержан по подозрению в краже. Он был допрошен четырьмя полицейскими, а затем лейтенантом, находившимся не при исполнении служебных обязанностей, с которым он сталкивался ранее. Во время последнего допроса он был застрелен в живот из служебного пистолета лейтенанта. Он скончался в больнице через четыре дня. Расследование заключило, что он отобрал пистолет у лейтенанта и застрелился. Впоследствии лейтенант был признан виновным в причинении вреда здоровью по неосторожности при исполнении служебных обязанностей и приговорен к году лишения свободы с отсрочкой на испытательный срок два с половиной года. Требование заявительницы о возмещении ущерба было отклонено судами.

Вопросы права

По поводу соблюдения статьи 2 Конвенции. (a) Материально-правовой аспект. Даже если Европейский Суд признал бы, несмотря на невероятность такого предположения, что муж заявительницы совершил самоубийство, обязательство властей по защите здоровья и благополучия лиц, содержащихся под стражей, включало обязанность принятия разумных мер от причинения ими вреда себе самим. Не имеется достаточных данных для того, чтобы Европейский Суд мог заключить, сознавали ли власти угрозу самоубийства. Однако существовали основные меры предосторожности, которых можно было бы ожидать от полицейских и тюремных властей для сведения к минимуму потенциального риска. Во-первых, должны были существовать убедительные причины для поручения допроса подозреваемому вооруженному полицейскому. Во-вторых, правила обязывают сотрудников полиции беречь свое служебное оружие во избежание "нежелательных последствий". Национальные суды установили, что неисполнение лейтенантом обязанности беречь свое оружие составляло халатность, которая повлекла смерть мужа заявительницы. Соответственно, даже если он совершил самоубийство, как предполагали следственные органы, имело место нарушение обязанности принятия всех разумных мер по защите здоровья и благополучия лиц, содержащихся под стражей в полиции.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 2 Конвенции (принято единогласно).

(b) Процессуальный аспект. Первоначальный осмотр* (* Буквально  "экспертиза" (прим. переводчика).) места происшествия был произведен местными полицейскими. Сотрудники Министерства внутренних дел прибыли только на следующий день. Однако даже после того как они занялись расследованием, сотрудники и технический персонал полицейского участка, к которому принадлежал лейтенант, продолжали в нем участвовать. Таким образом, расследование не являлось в достаточной степени независимым. Кроме того, по-видимому, не делались попытки проверить утверждение мужа заявительницы о том, что лейтенант дал ему огнестрельное оружие. После стрельбы не был проведен анализ остатков пороха, который мог бы исключить или подтвердить возможность того, что выстрел произвел лейтенант. Таким образом, следствие не приняло все разумные меры для получения доказательств, что, в свою очередь, ограничило возможность установления виновного вне всякого разумного сомнения. Наконец, власти не проверили утверждение заявительницы о том, что ее муж был подвергнут жестокому обращению сотрудниками полиции, несмотря на то что вскрытие указало на повреждения на его лице, плече и ухе. В итоге на национальном уровне не было проведено значимое расследование, способное установить истинные факты, сопровождавшие гибель мужа заявительницы.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 2 Конвенции (принято единогласно).

По поводу соблюдения статьи 14 во взаимосвязи со статьей 2 Конвенции. (a) Материально-правовой аспект. Хотя поведение лейтенанта в период содержания под стражей заявительницы* (* Так  в оригинале и в тексте постановления, в котором, однако, не содержится сведений о том, что заявительница находилась под стражей. По-видимому, имеется в виду содержание под стражей мужа заявительницы (прим. переводчика).) вызывает серьезную критику, не имеется данных о том, что оно имело расовые мотивы. Европейский Суд не находит, что уклонение властей от проведения эффективного расследования предполагаемого расистского мотива происшествия влечет переложение бремени доказывания на государство-ответчика.

Постановление

По делу требования статьи 14 Конвенции нарушены не были (вынесено шестью голосами "за" и одним - "против").

(b) Процессуальный аспект. Европейский Суд с озабоченностью принимает к сведению международные доклады о полицейской жестокости к цыганам в Словакии. В отношении лиц цыганского происхождения он не исключает возможности того, что в конкретном деле существование системной проблемы могло бы в отсутствие иных доказательств быть достаточным для того, чтобы власти рассмотрели возможное наличие расистского мотива. Однако в настоящем деле Европейский Суд не убежден в том, что объективные данные позволяют предположить существование такого мотива. Кроме того, заявительница не выдвигала утверждений о расовой неприязни во время расследования.

Постановление

По делу требования статьи 14 Конвенции нарушены не были (вынесено шестью голосами "за" и одним - "против").

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить заявительнице 45 000 евро в качестве компенсации морального вреда.