Апелляционное определение СК по гражданским делам Верховного Суда Республики Хакасия от 08 апреля 2014 г. по делу N 33-760/2014

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Хакасия в составе:

председательствующего Топоева А.С.,

судей Ивашиной Т.А., Капустиной Т.М.,

при секретаре Немкове С.П.,

рассмотрела в открытом судебном заседании от 08 апреля 2014 года

апелляционную жалобу представителя ответчика Артеменко М.Д. на решение Черногорского городского суда от 21 января 2014 года, которым частично удовлетворен иск Цымбалюка П.В. к обществу с ограниченной ответственностью "СУЭК-Хакасия" о компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи Капустиной Т.М., объяснения представителя ответчика Конкина С.В., поддержавшего доводы жалобы, истца Цымбалюка П.В. и его представителя Бочаровой Л.А., выразивших согласие с решением суда, заключение прокурора Минчук И.В., полагавшей решение суда оставить без изменения, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Бочарова Л.А., действуя от имени Цымбалюка П.В., обратилась в суд с иском к обществу с ограниченной ответственностью "СУЭК-Хакасия" (далее - ООО "СУЭК-Хакасия") о компенсации морального вреда, требования мотивировала тем, что Цымбалюк П.В., работая машинистом горных вымоечных машин подземным, по вине ответчика получил 2 профессиональных заболевания: "данные изъяты" . Заключениями МСЭ истцу установлено 30% утраты профессиональной трудоспособности по первому профессиональному заболеванию и 10% по второму. В результате приобретенных профессиональных заболеваний он постоянно испытывает физические и нравственные страдания, связанные с причинением вреда здоровью и невозможностью вести обычный образ жизни. Просила взыскать в пользу истца компенсацию морального вреда "данные изъяты" руб., судебные расходы на оплату услуг представителя "данные изъяты" руб., на оформление доверенности "данные изъяты" руб.

В судебном заседании истец Цымбалюк П.В. и его представитель Бочарова Л.А. настаивали на иске.

Представитель ответчика Артеменко М.Д. иск не признал.

Суд постановил вышеприведенное решение, которым взыскал с ООО "СУЭК-Хакасия" в пользу Цымбалюка П.В. компенсацию морального вреда в сумме "данные изъяты" руб., судебные расходы в виде оплаты услуг представителя в размере "данные изъяты" руб., оплаты за оформление нотариальной доверенности на представителя в размере "данные изъяты" руб., в доход местного бюджета государственную пошлину в сумме "данные изъяты" руб. В остальной части иска отказал.

С решением не согласен представитель ответчика Артеменко М.Д.

В апелляционной жалобе он просит решение суда отменить, ссылаясь на нарушение норм материального права. Приводя п. 63 постановления Пленума Верховного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ N "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", и судебную практику, выражает несогласие с размером компенсации морального вреда, который составил с учетом выплаченных работодателем в размере 287 329 руб.80 коп. Указывает на отсутствие доказательств неизлечимости приобретенного истцом заболевания и подтверждающих степень, характер физических и нравственных страданий. Суд безосновательно не учел, что истцу не была установлена инвалидность. Полагает, что выплаченная компенсация возместила пострадавшему причиненный моральный вред. Считает, что поскольку отсутствуют основания для удовлетворения заявленных требований, то с ООО "СУЭК-Хакасия" не могут быть взысканы судебные расходы.

В письменных возражениях относительно апелляционной жалобы представитель истца Бочарова Л.А. и старший помощник прокурора г. Черногорска Павлова Ю.А. выражают согласие с решением суда.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы и письменных возражений относительно нее, судебная коллегия приходит к следующему.

Обязанность работодателя компенсировать моральный вред предусмотрена Федеральным законом от 24 июля 1998 года N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" ( ст. 8 Федерального закона N 125-ФЗ).

Согласно ч. 2 ст. 5 Трудового Кодекса Российской Федерации в коллективных договорах, соглашениях, а также в локальных нормативных правовых актах и трудовых договорах возможно закрепление дополнительных по сравнению с действующим законодательством гарантий работникам и случаев их предоставления.

Пунктом 5.4 Федерального отраслевого соглашение предусмотрено, что в случае установления впервые работнику, занятому в Организациях, осуществляющих добычу (переработку) угля (сланца), утраты профессиональной трудоспособности вследствие производственной травмы или профессионального заболевания в счет возмещения морального вреда работодатель обеспечивает выплату единовременной компенсации из расчета не менее 20% среднемесячного заработка за каждый процент утраты профессиональной трудоспособности (с учетом суммы единовременного пособия, выплачиваемого из Фонда социального страхования Российской Федерации) в порядке, оговоренном в коллективном договоре, соглашении или локальном нормативном акте, принятом по согласованию с соответствующим органом Профсоюза.

В коллективных договорах других организаций предусматриваются положения о выплате работникам компенсаций за утрату ими профессиональной трудоспособности вследствие производственной травмы или профессионального заболевания.

Из содержания приведенной нормы следует, что работодатель по соглашению с полномочными представителями работников угольных предприятий определил размер компенсации морального вреда для случаев, когда работнику, занятому в организациях, осуществляющих добычу (переработку) угля (сланца), впервые установлена утрата профессиональной трудоспособности вследствие производственной травмы или профессионального заболевания.

При этом в силу п. 5.4 Федерального отраслевого соглашение установленная данной нормой выплата по своей сути является именно компенсацией морального вреда, рассчитываемой с учетом процента утраты работником профессиональной трудоспособности.

В данном случае работодатели и полномочные представители работников угольных предприятий пришли к соглашению о размере компенсации морального вреда и закрепили его в Федеральном отраслевом соглашении по угольной промышленности РФ.

Как видно из материалов дела, стаж работы Цымбалюка П.В. в условиях воздействия вредных веществ и неблагоприятных производственных факторов составляет 6 лет 5 месяцев.

Цымбалюк П.В. с 03 июля 2006 года работал машинистом горных вымоечных машин подземным 5 разряда на участке подготовительных работ в ООО " "данные изъяты" ", которое 01 октября 2008 года реорганизовано в форме присоединения к ООО "СУЭК-Хакасия", а 11 сентября 2012 года уволен по п. 8 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации (отсутствие работы, необходимой работнику в соответствии с медицинским заключением) (л.д. 6-7).

Медицинскими заключениями Клиники НИИ медицины труда и экологии человека Ангарского филиала учреждения Российской академии медицинских наук Восточно-Сибирского научного центра экологии человека Сибирского отделения РАМН N Цымбалюку П.В. был впервые установлен диагноз двух профессиональных заболеваний: "данные изъяты" (л.д. 8-9).

Согласно двух Актов о случае профессионального заболевания от 24 августа 2012 года полученные Цымбалюком П.В. заболевания являются профессиональными и возникли в результате воздействия общей и локальной вибрации с превышением ПДУ и аэрозолей преимущественно фиброгенного воздействия, концентрация выше ПДК (л.д. 10-13).

Из санитарно-гигиенической характеристики условий труда работника при подозрении у него профессионального заболевания от 15 декабря 2011 года N видно, что условия труда для машиниста горных вымоечных машин подземного 5 разряда по тяжести трудового процесса относятся к вредным - третий класс первая степень (3.1) (л.д. 14-16).

Заключениями МСЭ Цымбалюку П.В. с 10 сентября 2012 года до 01 октября 2014 года установлено 10% и 30% утраты профессиональной трудоспособности (л.д. 17-18).

Приказом ООО "СУЭК-Хакасия" от 18 октября 2012 года N -П Цымбалюку П.В. выплачена единовременная компенсация из расчета 20% среднемесячного заработка за последний год работы за каждый процент утраты профессиональной трудоспособности с учетом степени утраты профессиональной трудоспособности 20% в размере "данные изъяты" руб. "данные изъяты" коп. (л.д. 62-67).

Судом установлено, что соглашение о размере компенсации морального вреда работодателем (ответчиком) и работником (истцом) не подписано.

Не согласившись с размером единовременной компенсации выплаченной за утрату профессиональной трудоспособности в счет возмещения морального вреда, Цымбалюк П.В. обратился в суд.

В соответствии со статьями 1099 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 и ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации. При определении размера компенсации морального вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 32 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26 января 2010 года N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", учитывая, что причинение вреда здоровью гражданина умаляет его личные нематериальные блага, влечет физические или нравственные страдания, потерпевший, наряду с возмещением причиненного ему имущественного вреда, имеет право на компенсацию морального вреда при условии наличия вины причинителя вреда. При этом суду следует иметь в виду, что, поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда.

В силу ст. 237 Трудового кодекса Российской Федерации при возникновении спора размер компенсации морального вреда определяется судом.

Таким образом, при разрешении требований о взыскании компенсации морального вреда, причиненного работнику вправе как согласиться с размером компенсации, исчисленной в порядке, определяемом в локальном акте, так и прийти к выводу об определении размера компенсации, отличной от условий, предусмотренных в Федеральном отраслевом соглашении по угольной промышленности РФ и коллективным договором.

Разрешая спор, суд первой инстанции с учетом характера причиненных истцу физических и нравственных страданий, фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, последствий от перенесенных заболеваний, выразившихся в нарушении привычного образа жизни, общения, а также с учетом уже выплаченной истцу работодателем компенсации и, исходя из принципа разумности и справедливости определил к взысканию размер компенсации, отличный от условий, предусмотренных в Федеральном отраслевом соглашении по угольной промышленности Российской Федерации.

Размер компенсации морального вреда установлен судом с учетом положений статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации и соответствует требованиям разумности и справедливости, степени вины ответчика, физических и нравственных страданий истца и его индивидуальных особенностей.

Судебная коллегия соглашается с выводом суда и не находит оснований для изменения размера компенсации морального вреда.

Доводы жалобы о том, что произведенная ответчиком выплата истцу в счет компенсации морального вреда полностью соответствует степени физических и нравственных страданий истца, являются необоснованными, поскольку давая оценку данному обстоятельству, суд пришел к верному выводу о том, что сумма, выплаченная ответчиком в счет компенсации морального вреда в размере 137 329 руб. 80 коп. не в полной мере компенсирует причиненные физические и нравственные страдания истца, поскольку при определении ее размера не учтены в полной мере обстоятельства причинения вреда, отсутствие вины пострадавшего в причинении вреда, наличие вины ответчика в причинении вреда вследствие не обеспечения безопасных условий труда, индивидуальные особенности потерпевшего.

Ссылка в жалобе на судебную практику по рассмотрению аналогичных дел не может служить основанием к отмене обжалуемого определения, поскольку обстоятельства дела по каждому спору устанавливаются судом самостоятельно, а судебные постановления, приведенные апеллятором в обоснование своей позиции, преюдициального или прецедентного значения для рассмотрения настоящего дела не имеют.

Согласно ст. 88 ГПК РФ судебные расходы состоят из государственной пошлины и издержек, связанных с рассмотрением дела.

В силу ст. 94 ГПК РФ к издержкам, связанным с рассмотрением дела, относятся, в частности, расходы на оплату услуг представителей, другие признанные судом необходимыми расходы.

В соответствии со ст. 100 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах.

Поскольку решение состоялось в пользу истца, то понесенные истцом судебные расходы на оформление доверенности и на участие представителя подлежат возмещению.

Размер судебных расходов сторонами не оспаривается, судебной коллегией в силу ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не проверяется.

Другие доводы апелляционной жалобы по существу направлены на переоценку доказательств и обстоятельств, установленных судом первой инстанции, и не могут быть приняты судом апелляционной инстанции.

Таким образом, оснований для отмены обжалуемого решения суда по доводам апелляционной жалобы не имеется.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 328-329 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Черногорского городского суда от 21 января 2014 года по настоящему делу оставить без изменения, а апелляционную жалобу представителя ответчика Артеменко М.Д. - без удовлетворения.

Председательствующий А.С. Топоев

Судьи Т.А. Ивашина

Т.М. Капустина