Апелляционное определение СК по гражданским делам Архангельского областного суда от 22 июня 2015 г. по делу N 33-2527/2015

Судебная коллегия по гражданским делам Архангельского областного суда в составе:

председательствующего

судей

Дивина Н.В.

Харлова А.С. и Маслова Д.А.

с участием прокурора

Лепеха К.В.

при секретаре Драчевой Т.Ф.

рассмотрела в открытом судебном заседании в городе Архангельске дело по апелляционной жалобе ФИО4, ФИО5, ФИО6, ФИО7 на решение Пинежского районного суда Архангельской области от 24 февраля 2015 года, которым ФИО4, ФИО5, ФИО3, ФИО6, ФИО7 отказано в иске к индивидуальному предпринимателю ФИО8 о компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи областного суда Маслова Д.А., суд апелляционной инстанции

УСТАНОВИЛ:

ФИО4 и ФИО5, ФИО3, ФИО6, ФИО7 обратились в суд с иском к индивидуальному предпринимателю (далее - ИП) ФИО8 с требованиями о компенсации морального вреда, сославшись на то, что ФИО2, приходившийся им, соответственно, сыном и братом, работавший у ответчика водителем бензовоза, 17 июля 2013 года в результате дорожно-транспортного происшествия при исполнении должностных обязанностей погиб в служебной командировке, причиной его смерти явилась механическая асфиксия (утопление в воде). В связи с утратой близкого и родного человека каждый из истцов испытал и продолжает испытывать тяжелые нравственные страдания и переживания, существенный моральный вред от которых оценивают в размере по "данные изъяты". каждому родителю и по "данные изъяты". - брату и каждой сестре.

Дело рассмотрено в отсутствие ФИО4 и ФИО6

В судебном заседании ФИО5, ФИО3, ФИО7 заявленные требования поддержали по основаниям, изложенным в исковом заявлении, полагая, что трагедия явилась следствием технических неисправностей автомобиля, принадлежащего ИП ФИО8, и которым управлял ФИО2, о том, что у машины имелись существенные неисправности тормозной системы, рулевого управления, цистерны для перевозки топлива, глушителя, им было известно со слов ФИО2 при его жизни.

Представитель истцов адвокат ФИО13 в судебном заседании также настаивал на удовлетворении исковых требований, дополнительно пояснив, что в силу положений ст. ст. 1079 и 1100 ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности. Работодатель ИП ФИО8 не обеспечил надлежащие условия труда при перевозке на принадлежащей ему автоцистерне топлива, не имея специальных познаний в качестве механика, выпустил 16 июля 2013 года автоцистерну под управлением ФИО2 в дальний рейс, не проверив надлежащим образом ее техническое состояние, вследствие чего смерть ФИО2 наступила в результате использования источника повышенной опасности - автомобиля МАЗ, владельцем которого является ответчик. Вины потерпевшего ФИО2 в ДТП экспертным путем не установлено.

ИП ФИО8 иск не признал, пояснив, что он не является причинителем вреда жизни его работника ФИО2, его вина в несчастном случае на производстве с ФИО2 со смертельным исходом отсутствует, так как он выполнил свои обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда работника, предусмотренные ст. 212 ТК РФ: ФИО2 был проинструктирован, а также обучен и допущен к перевозке опасных грузов на специальном для этих целей автомобиле и который находился в технически исправном состоянии и допущен к перевозке опасных грузов. Хотя должность механика в его штате отсутствует, но он перед каждым рейсом лично совместно с водителем осматривал автомобиль и проверял его техническое состояние. Факт того, что во время служебной командировки 17 июля 2013 года автомобиль был исправен, также подтверждается состоявшимся в этот день телефонным разговором между ним и ФИО2, который сообщил о том, что уже возвращается с полным грузом из командировки, о возникших в пути неисправностях автомобиля речь не вел.

Суд принял указанное выше решение, с которым не согласились ФИО4, ФИО5, ФИО6, ФИО7, в поданной апелляционной жалобе просят его отменить ввиду неправильного определения обстоятельств, имеющих значение для дела, несоответствия выводов суда обстоятельствам дела, неправильного применения норм материального и процессуального права.

В апелляционной жалобе ее податели не согласны с основанном на материалах проверки по факту гибели ФИО2 выводом суда о виновности самого ФИО2 в ДТП, который вытекает из материалов проверки по факту гибели ФИО2, но такой вывод является недопустимым, поскольку данная проверка на момент рассмотрения дела еще не закончилась, постановление по результатам проверки не выносилось, а постановление об отказе в возбуждении уголовного дела от 12.03.2014 было отменено с направлением материалов проверки для устранения выявленных недостатков. Кроме того, согласно заключению эксперта ФБУ " "данные изъяты"" от 03.03.2014, экспертным путем не представляется возможным определить, в результате чего конкретно произошло данное дорожно-транспортное происшествие: из-за несоответствия действий водителя автомобиля требованиям ПДД, или из-за технического состояния данного автомобиля, или из-за состояния самого водителя, или из-за совокупности перечисленного. Также несостоятельны выводы суда о том, что положения ст. ст. 1068, 1079, 1083, 1100 ГК РФ применяются только в случае, если вред причинен непосредственно источником повышенной опасности, в то время как причиной смерти ФИО2 явилась механическая асфиксия (утопление в воде), однако смерть наступила в результате использования источника повышенной опасности. Не обоснован вывод суда о том, что не имеется оснований для возложения на ответчика материальной ответственности по возмещению морального вреда близким родственникам, поскольку не имеется доказательств о том, что ИП ФИО29 является причинителем вреда и его вина в несчастном случае отсутствует, поскольку в иске не ставился вопрос о наличии или отсутствии вины работодателя.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Архангельского областного суда производство по гражданскому делу в части иска ФИО3 к индивидуальному предпринимателю ФИО8 о компенсации морального вреда прекращено в связи со смертью ФИО3.

Изучив материалы дела, выслушав ФИО7, ФИО6, а также ФИО8, заслушав заключение прокурора Прокуратуры Архангельской области Лепеха К.В. о законности и обоснованности судебного акта, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия считает, что оснований для отмены решения суда по существу спора не имеется, исходя из следующего.

В соответствии со ст. 1084 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) вред, причиненный жизни или здоровью гражданина при исполнении договорных обязательств, возмещается по правилам, предусмотренным главой 59 "Обязательства вследствие причинения вреда" (статьи 1064 - 1101) данного Кодекса, если законом или договором не предусмотрен более высокий размер ответственности.

В число таких договорных обязательств входят отношения, вытекающие из трудового договора.

Согласно абз. 1 ч. 2 ст. 212 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель обязан обеспечить безопасность работников при эксплуатации зданий, сооружений, оборудования, осуществлении технологических процессов, а также применяемых в производстве инструментов, сырья и материалов.

Таким образом, по смыслу указанных норм права, основанием возникновения обязанности по возмещению вреда служит гражданское правонарушение, выразившееся в причинении вреда другому лицу.

Основаниями для возложения гражданско-правовой ответственности за причинение вреда является совокупность следующих юридически значимых обстоятельств: наличие вреда, вина ответчика, противоправность действий, причинно-следственная связь между допущенными нарушениями и наступившим вредом. При отсутствии хотя бы одного из указанных обстоятельств, правовых оснований для возмещения вреда не имеется.

Судом установлено и это следует из материалов дела, что 16 апреля 2013 года ФИО2 был принят по трудовому договору на работу к ИП ФИО8 в должности водителя автомашины (бензовоза) для перевозки ГСМ.

17 июля 2013 года примерно в 13 часов 40 минут ФИО2, находясь в служебной командировке и при исполнении трудовых обязанностей, управлял автомашиной (автоцистерной) "данные изъяты" двигаясь по "адрес" в направлении "адрес".

Сторонами не отрицалось, что данная автомашина (автоцистерна) по состоянию на 17 июля 2013 года принадлежала ИП ФИО8, а в автоцистерне находилось "данные изъяты" тонн топлива.

При движении по указанному участку дороги, ФИО2 проехал поворот направо на мост через реку "данные изъяты", проследовав прямо по неэксплуатируемому (старому) участку автодороги, съехав направо относительно границ данной дороги, где при не выясненных обстоятельствах не справился с управлением автомашины, при возникшей опасности во время движения не смог остановить транспортное средство и допустил съезд на берег реки "данные изъяты" с последующим опрокидыванием автомашины в воду реки. В результате опрокидывания автомобиль и автоцистерна получили механические повреждения, была сорвана крышка автоцистерны, что привело к частичному выливанию топлива в реку.

При указанных обстоятельствах согласно акту судебно-медицинского исследования от ДД.ММ.ГГГГ N причиной наступившей 17 июля 2013 года смерти ФИО2 явилась механическая асфиксия в результате утопления в воде. Указанное происшествие признано несчастным случаем на производстве.

Согласно Акту о несчастном случае со смертельным исходом на производстве, утвержденным 26.09.2013, комиссия пришла к выводу о том, что причиной, вызвавшей несчастный случай, явилось то, что работник ИП ФИО8 - водитель бензовоза ФИО2, 17 июля 2013 года управляя автомобилем, не обеспечил постоянного контроля за транспортным средством, не принял мер к остановке автомобиля при обнаружении опасности, которую он создавал, то есть, нарушил подп. 1.5 (абз. 1) п. 10.1 Правил дорожного движения РФ. Перевозка нефтепродуктов производилась в установленном законом порядке (л.д. 111-117).

Из заключения эксперта ФБУ " "данные изъяты"" от 3 марта 2014 года следует, что экспертным путем не представляется возможным определить, в результате чего конкретно произошло данное дорожно-транспортное происшествие: из-за несоответствия действий водителя автомобиля МАЗ требованиями пункта 10.1 Правил дорожного движения Российской Федерации (далее - ПДД РФ), или из-за технического состояния данного автомобиля, или из-за состояния самого водителя, или из-за совокупности перечисленного.

Причем по делу также видно, что, если причиной ДТП могло послужить несоответствие действий водителя автомобиля МАЗ требованиям п. 10.1 ПДД РФ, то в действиях самого водителя усматривается нарушение данного пункта ПДД РФ. Если причиной ДТП явилось техническое состояние автомобиля (возникшая неисправность в пути или выезд на линию на неисправном автомобиле), то в действиях водителя также усматривается нарушение п. 2.3.1 ПДД РФ. Если причиной ДТП явилось состояние самого водителя (болезненное или утомленное), то в действиях водителя также усматривается нарушение п. 2.7 ПДД РФ. При рассмотрении версии родственников ФИО2 о том, что автомашина МАЗ в день ДТП находилась в неисправном состоянии (отсутствовали тормоза, разбито рулевое управление и др.), которым о данных неисправностях стало известно со слов самого ФИО2, дает основания полагать, что во время движения у автомобиля МАЗ данные неисправности могли произойти, однако ФИО2, достоверно зная о данных неисправностях (согласно объяснениям ФИО5, ФИО14, ФИО15, ФИО16 (л.д. 33-35, 40, 41, 42-43,) в нарушение п. 2.3, 2.3.1 ПДД РФ не предпринял мер для устранения неисправностей, а продолжил движение, в результате чего совершил ДТП.

Судом также установлено и материалами дела подтверждается, что ФИО4 и ФИО5 являлись родителями умершего ФИО2, ФИО3 приходился умершему родным братом, а ФИО7 и ФИО6 - родными сестрами умершего ФИО2.

В силу п. 1 ст. 1099 ГК РФ основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 ГК РФ и ст. 151 настоящего Кодекса.

В соответствии со ст. 1064 ГК РФ, устанавливающей общие основания ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Установленная данной правовой нормой ГК РФ презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик.

Ст. 151 ГК РФ предусмотрено, что если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Согласно разъяснениям, содержащимся в п.п. 1 и 3 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", суду в целях обеспечения правильного и своевременного разрешения возникшего спора следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора. Одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя.

Таким образом, исходя из приведенных положений, право на компенсацию морального вреда возникает лишь при наличии следующих условий: претерпевание морального вреда; неправомерное действие (бездействие) причинителя вреда; причинная связь между неправомерным действием (бездействием) и моральным вредом; вина причинителя вреда. Отсутствие одного из условий либо недоказанность одного из названных обстоятельств исключает наступление ответственности за причинение вреда.

Причем согласно разъяснениям, содержащимся в абз. 3 п. 32 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, суду необходимо учитывать, что наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда.

Установив указанные обстоятельства, оценив их по правилам ст. 67 ГПК РФ, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что доказательства того, что ИП ФИО8 является причинителем вреда жизни ФИО2 в материалах дела отсутствуют, при том, что объяснения истцов достаточными для удовлетворения иска также не являются.

Судебная коллегия с данным выводом суда согласна, поскольку он в решении мотивирован, основан на нормах материального права и представленных сторонами доказательствах при правильном распределении между сторонами бремени доказывания юридически значимых обстоятельств, и которым (доказательствам) судом дана надлежащая оценка в их совокупности.

Поскольку бремя доказывания по данной категории споров, возлагается на ответчика, который в свою очередь представил доказательства отсутствия своей вины в причинении истцам морального вреда в связи с утратой близкого им человека. Истцы должны представить доказательства, подтверждающие факт и размер причинения им нравственных страданий и переживаний в результате утраты ФИО2, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред в связи конкрентными обстоятельствами дела.

Так, по делу видно, что в действиях ИП ФИО8, как владельца транспортного средства МАЗ и работодателя ФИО2, при эксплуатации транспортного средства нарушений не усматривается, так как ФИО2 согласно имеющемуся в материалах дела трудовому договору исполнял одновременно обязанности водителя автомобиля и механика, то есть обязанности должностного лица по выпуску транспортных средств на линию, следовательно, являлся ответственным за эксплуатацию транспортных средств, как и ИП ФИО8

Таким образом, ФИО2 осуществлял контроль за техническим состоянием автомобиля и лично проводил его ремонт.

Кроме того, по делу видно, что после технической поверки в ОГИББД автоцистерна МАЗ была допущена к технической эксплуатации, в частности, к перевозке опасных грузов сроком до 02.08.2013. Сам ФИО2 имел водительское удостоверение категории С и медицинское заключение о допуске к управлению транспортным средством, получил допуск к перевозке опасных грузов, прошел вводный и повторный инструктаж. 16 июля 2013 года он прошел предрейсовый медицинский осмотр с разрешением на управление транспортным средством.

При таком положении работодателем ИП ФИО8 были соблюдены требования, предусмотренные положениями ст. 212 ТК РФ и Правилами перевозки опасных грузов автомобильным транспортом, утвержденные Приказом Минтранса РФ от 08.08.1995 N 73,

Из материалов дела также следует, что перед выпуском на линию 16 июля 2013 года автоцистерна МАЗ была проверена по техническому состоянию ИП ФИО8 совместно с ФИО2, после чего автоцистерна проследовала до "адрес" и на следующий день вернулась с топливом до "адрес", что позволяет утверждать о том, что автомашина вышла на линию в технически исправном состоянии. Согласно имеющимся в материалах дела объяснениях ФИО17, на месте происшествия он откручивал винты на задних энергоаккумуляторах заднего моста автомобиля МАЗ, чтобы разблокировать тормоза., так как они были заблокированы (л.д. 49-50). При таких обстоятельствах, судебная коллегия считает, что тормозная система автомобиля МАЗ была в исправном состоянии до момента опрокидывания транспортного средства в реку "данные изъяты".

Согласно имеющимся в материалах дела объяснениях ФИО18 - бывшего водителя (до ФИО2) автомобиля МАЗ, при ее эксплуатации машина была в исправном техническом состоянии, перевозка опасных грузов осуществлялась в строгом соответствии с нормативно-правовыми актами (л. д. 47-48).

Кроме того, как следует из письменного объяснения ФИО16, в ночь с 15 на 16 июля 2013 года ФИО2 находился с ним на рыбалке, а в ночь с 16 на 17 июля 2013 года он ремонтировал тормозную систему, о чем ему известно из телефонного разговора с ФИО2 (л.д. 138-139). При таком положении, судебная коллегия соглашается с суждением районного суда о том, что ФИО2 нарушил п. 2.7 ПДД РФ, запрещающий водителю управлять транспортным средством в болезненном или утомленном состоянии, ставящем под угрозу безопасность движения.

Таким образом, на основании ст. ст. 151, 1064, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации судебная коллегия также приходит к выводу об отсутствии причинно-следственной связи между действиями ИП ФИО8, выпустившего автоцистерну МАЗ на линию под управлением ФИО2 и наступившей смертью ФИО2

Постановлением старшего следователя СО ОМВД Холмогорский от 25.05.2015 отказано в возбуждении уголовного дела по основаниям ст. 24 ч. 1 п. 2 КПК РФ в связи с отсутствием признаков состава преступления, предусмотренного ст. 264 УК РФ, в действиях ФИО2

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 18 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" по смыслу ст. 1079 ГК РФ, источником повышенной опасности следует признать любую деятельность, осуществление которой создает повышенную вероятность причинения вреда из-за невозможности полного контроля за ней со стороны человека, а также деятельность по использованию, транспортировке, хранению предметов, веществ и других объектов производственного, хозяйственного или иного назначения, обладающих такими же свойствами.

При этом надлежит учитывать, что вред считается причиненным источником повышенной опасности, если он явился результатом его действия или проявления его вредоносных свойств.

При таких обстоятельствах разрешая спор и отказывая в иске, суд правильно определил характер правоотношений между сторонами и закон, подлежащий применению при рассмотрении дела, в связи с чем пришел к верному выводу о том, что гибель ФИО2 наступила в результате утопления в воде, то есть, причиной его смерти явилась механическая асфиксия, а не результат действия источника повышенной опасности, в данном случае - автомобиля МАЗ или проявления его вредоносных свойств, на что указывают податели апелляционной жалобы.

Следовательно, дорожно-транспортное происшествие с участием автомобиля МАЗ не явилось непосредственной причиной смерти ФИО2

При этом суд правильно исходил из того, что доказательств, которыми на момент рассмотрения дела по существу была установлена причинно-следственная связь смерти ФИО2 от источника повышенной опасности или проявления его вредоносных свойств, не имелось, в связи с чем отсутствовали у суда правовые основания для удовлетворения иска по правилам ст. ст. 1079, 1100 ГК РФ.

При таких обстоятельствах и как следует из материалов дела, ответчик представил суду доказательства, исключающие его ответственность за причинение морального вреда истцам в связи с гибелью ФИО2

Утверждение истцов в суде апелляционной инстанции о выданном 13.04.2015 ИП ФИО8 предписании Управления государственного автодорожного надзора об устранении выявленных нарушений, также не порочит вывод суда об отказе в иске, поскольку в данном предписании идет речь об итогах есть внеплановой документарной проверки соблюдения обязательных требований и условий, касающихся автомобильного транспорта, за период с 21 августа по 3 сентября 2013 года, то есть, за другой период времени, не связанный с обстоятельствами настоящего дела.

Другой вывод суда, в частности, о том, что смерть ФИО2 стала результатом несчастного случая на производстве у работодателя ИП ФИО8, но вина последнего в произошедшем несчастном случае, отсутствует, при конкрентных обстоятельствах настоящего дела правового значения не имеет, на законность решения суда об отказе в иске не влияет.

Учитывая, что обстоятельства имеющие значение по делу судом установлены правильно, не допущено неправильного применения норм материального права и нарушений процессуального права, проверены все доводы сторон, представленным доказательствам дана оценка, судебная коллегия не усматривает оснований для отмены решения суда.

Руководствуясь ст. 328 ГПК РФ, суд апелляционной инстанции

ОПРЕДЕЛИЛ:

решение Пинежского районного суда Архангельской области от 24 февраля 2015 года оставить без изменения, апелляционную жалобу ФИО4, ФИО5, ФИО6, ФИО7 - без удовлетворения.

Председательствующий:

Н.В.Дивин

Судьи:

А.С.Харлов

Д.А.Маслов