Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 7 апреля 2004 г. N 135п04пр Поскольку суд не установил умысла у осужденного на применение к потерпевшей насилия, опасного для жизни или здоровья потерпевшей, либо угрозы применения такого насилия, его действия по данному эпизоду подлежат квалификации как грабеж, а не как разбой

Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 7 апреля 2004 г. N 135п04пр

Президиум Верховного Суда Российской Федерации

рассмотрел уголовное дело по надзорному представлению заместителя Генерального прокурора Российской Федерации на приговор Волгоградского областного суда от 11 октября 1999 года, по которому

Н., 16 ноября 1971 года рождения, уроженец г. Волгограда, ранее не судимый,

осужден к лишению свободы:

- по ст. 222 ч. 2 УК РФ на 2 года;

- по ст. 222 ч. 4 УК РФ на 1 год;

- по ст. 162 ч. 3 п.п. "б, в" УК РФ на 15 лет с конфискацией имущества;

- по ст. ст. 30 ч. 3 и 105 ч. 2 п.п. "а, з, к" УК РФ на 8 лет;

- по ст. 105 ч. 2 п.п. "з, к" УК РФ на 18 лет;

- по ст. 325 ч. 2 УК РФ на 1 год исправительных работ с удержанием 15% заработка в доход государства.

По совокупности преступлений на основании ст. 69 УК РФ окончательно назначено 23 года лишения свободы в исправительной колонии строгого режима с конфискацией имущества.

Срок наказания исчислен с 28 июня 1997 года.

Взыскано с Н. и З. солидарно в пользу В. в возмещение материального ущерба 2600 рублей.

С Н. в пользу Х. взыскано 7 тысяч рублей, а в пользу Р. - 47 тысяч рублей компенсации морального вреда.

Определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2000 года приговор в отношении Н. изменен: исключено осуждение его по п. "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ и ч. 3 ст. 30 п. "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ. В остальном приговор оставлен без изменения.

По данному делу осужден З., в отношении которого надзорное производство не возбуждено.

В надзорном представлении заместителя Генерального прокурора Российской Федерации поставлен вопрос об изменении состоявшихся по делу в отношении осужденного Н. судебных постановлений вследствие неправильной юридической оценки его действий по эпизоду завладения имуществом С., а также о применении нового уголовного закона, улучшающего положение осужденного, в силу ст. 10 УК РФ.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации, изложившего обстоятельства уголовного дела, содержание приговора и кассационного определения, мотивы надзорного представления и вынесения постановления о возбуждении надзорного производства, выступление заместителя Генерального прокурора Российской Федерации, поддержавшего доводы своего представления,

Президиум Верховного Суда Российской Федерации установил:

Н. признан виновным в разбойных нападениях на Р., Х. и С., совершенных группой лиц по предварительному сговору, неоднократно, с применением оружия - обреза - в отношении Р. и Х., в целях завладения имуществом С. в крупном размере и с причинением тяжкого вреда здоровью Р. Кроме того, он признан виновным в убийстве Р. и покушении на убийство Х., сопряженных с разбоем, а также в незаконных действиях с применением огнестрельного и газового оружия и в похищении у граждан важных личных документов.

Как следует из приговора суда преступления совершены им при следующих обстоятельствах.

Вечером 7 марта 1997 г. З. и Н. находились в киоске, расположенном в Центральном районе г.Волгограда, где вместе с Вл., См., Р. и Х. распивали спиртные напитки. Около 22 часов Р. и Х. пошли домой. З. и Н. договорились напасть на них с целью завладения их имуществом. На ул.Краснознаменской З. и Н. догнали Р. и Х. З. направил на них заряженный обрез, а Н. обыскал и забрал у Х. деньги в сумме 150000 руб., военный билет на имя Х., у Р. - деньги в сумме 100000 руб., две пачки с компьютерными дискетами на сумму 100000 руб., две банки консервов для животных "Вискас" на сумму 14000 руб., шесть банок паштета на сумму 18000 руб., сыр на сумму 15000 руб., паспорт на имя Р., а также компьютерный системный блок стоимостью 2600000 руб., принадлежавший В. (всего имущества на сумму 3547000 неденоминированных рублей).

После этого З. передал заряженный обрез и еще один патрон к нему Н., а сам взял похищенное имущество и стал уходить с места нападения.

Н. с целью удержать похищенное имущество и скрыть разбой, решил убить Р. и Х. Он поставил Р. на колени, а Х. положил на землю лицом вниз. Тут же Н. с близкого расстояния выстрелил из обреза в лицо Р. и убил его, Х. вскочил и побежал. Н. некоторое время преследовал Х., пытался окриком остановить его, чтобы убить, но Х. удалось убежать.

15 марта 1997 года З. и Н. договорились напасть на знакомую Н. С. и завладеть ее имуществом. С. впустила их в квартиру.

Н., у которого был обрез, повалил С. на пол. З. стал удерживать ее, а Н. обыскал квартиру и сложил в сумку газовый пистолет стоимостью 400000 руб., два паспорта на имя Г. и Е., спальный мешок стоимостью 150000 руб., деньги в сумме 65000000 руб.

В это время З., подавляя сопротивление С., нанес ей множественные побои, а затем кухонным ножом убил ее, перерезав горло.

С похищенным имуществом в крупном размере З. и Н. скрылись.

Примерно в июне 1997 года в г. Адлере Краснодарского края З. подделал два похищенных паспорта Г. и Е., вклеив в один из них свою фотографию, а в другой - фотографию Н. (соответственно). Перед выездом из Волгограда З. и Н. пластит передали на хранение Д., обрез передали на хранение Смир., а газовый пистолет, самодельный пистолет с патронами к нему перевезли в г. Адлер.

В надзорном представлении заместителя Генерального прокурора Российской Федерации поставлен вопрос об изменении состоявшихся по делу судебных решений в отношении Н. в связи с неправильной квалификацией действий осужденного по эпизоду завладения имуществом С. как разбойного нападения, поскольку имел место эксцесс исполнителя со стороны З., причинившего тяжкий вред здоровью С., а умыслом Н. охватывалось лишь совершение грабежа по предварительному сговору группой лиц, с незаконным проникновением в жилище. В связи с этим предлагается переквалифицировать его действия по данному эпизоду с п. "в" ч. 3 ст. 162 УК РФ на пп. "а, г" ч. 2 ст. 161 УК РФ (в редакции от 8 декабря 2003 года).

Автор надзорного представления указывает также на то, что суд, исключая из обвинения признак причинения тяжкого вреда здоровью С., ошибочно отразил в описательно-мотивировочной части приговора факт применения им оружия - обреза. В связи с этим предлагается исключить указание о применении Н. оружия по данному эпизоду.

Кроме того, в надзорном представлении предлагается в силу ст. 10 УК РФ применить новый уголовный закон, улучшающий положение осужденного, исключив квалифицирующие признаки преступлений (неоднократность, крупный ущерб), прекратив уголовное дело в отношении Н. по ч. 4 ст. 222 УК РФ за отсутствием в его действиях состава преступления, переквалифицировав его действия с ч. 2 ст. 222 УК РФ на ч. 1 ст. 222 УК РФ (в редакции от 8 декабря 2003 года).

Президиум находит надзорное представление обоснованным и подлежащим удовлетворению по следующим основаниям.

По эпизоду разбойного нападения на С. суд установил и отразил в приговоре, что Н., имея договоренность с З. напасть на свою знакомую - С. и завладеть ее имуществом, пришел вместе с З. в квартиру С.

После того как С. впустила их, Н., у которого был обрез, повалил ее на пол, и в то время как З. стал удерживать потерпевшую, обыскал квартиру и похитил принадлежавшие С. газовый пистолет, спальный мешок, два паспорта на имя Г. и Е., деньги, причинив потерпевшей крупный ущерб.

В это время З., подавляя сопротивление С., нанес ей множественные побои, а затем кухонным ножом убил ее, перерезав горло.

Обоснованно расценив причинение З. в ходе разбойного нападения тяжкого вреда здоровью С. как эксцесс исполнителя, суд неправильно квалифицировал действия Н. по данному обвинению как разбой.

Из показаний Н., признанных судом достоверными, усматривается, что у них с З. была договоренность на ограбление С. Вернувшись с этой целью в квартиру потерпевшей, он повалил ее на пол и, пока З. удерживал С., стал искать и складывать вещи в сумку. Что происходило между потерпевшей и З., он не видел, поскольку они были в другой комнате, но слышал шум борьбы. Затем они с З. ушли из квартиры, и тот сообщил ему, что зарезал С.

Показания Н. о том, что его умысел был направлен лишь на открытое похищение имущества С. без применения насилия, опасного для жизни и здоровья потерпевшей, ничем не опровергнуты.

Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы, помимо тяжкого вреда здоровью потерпевшей ей были причинены телесные повреждения, не повлекшие вреда здоровью.

В соответствии с диспозицией ст. 162 УК РФ разбой представляет собой нападение в целях хищения чужого имущества, совершенное с применением насилия, опасного для жизни или здоровья потерпевшего, либо с угрозой применения такого насилия.

Осужденный Н. показал, что имевшийся при нем обрез, который он держал за поясом, при завладении имуществом С. он не применял. Не вменялось Н. применение обреза по данному эпизоду и органами предварительного следствия.

Поскольку суд не установил умысла у осужденного Н. на применение к потерпевшей С. насилия, опасного для жизни или здоровья потерпевшей, либо угрозы применения такого насилия, его действия по данному эпизоду подлежали квалификации как грабеж, а не как разбой.

Кроме того, органы предварительного следствия не обвиняли Н. в использовании обреза при завладении имуществом С. Как следует из обвинительного заключения и постановления о привлечении Н. в качестве обвиняемого (т.4 л.д.11, 63) "хотя Н. имел у себя обрез охотничьего ружья при завладении имуществом С., но он не собирался его использовать при совершении данного преступления".

Суд указал в приговоре, что З. один лишил жизни С. с целью сокрытия другого преступления, и поэтому из обвинения Н. по эпизоду завладения имуществом С. подлежит исключению квалифицирующий признак разбоя - с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшей.

Вместе с тем, в описательно-мотивировочной части приговора суд ошибочно указал о применении Н. по эпизоду завладения имуществом С. оружия - обреза.

В связи с этим подлежит исключению из приговора указание о применении Н. по эпизоду заявладения имуществом С. оружия - обреза.

Проверяя данное уголовное дело в силу положений ст. 410 УПК РФ в полном объеме, Президиум считает необходимым отменить состоявшиеся по делу в отношении Н. судебные решения с прекращением производства по делу в части осуждения его по ч. 2 ст. 325 УК РФ в связи с истечением сроков давности уголовного преследования на основании п. "а" ч. 1 ст. 78 УК РФ.

Суд установил и отразил в приговоре, что похищение паспорта, то есть преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 325 УК РФ, Н. совершил 7 и 15 марта 1997 года. Указанное преступление, согласно ч. 2 ст. 15 УК РФ, относится к преступлениям небольшой тяжести.

В силу положений п. "а" ч. 1 ст. 78 УК РФ, лицо освобождается от уголовной ответственности, если со дня совершения преступления небольшой тяжести истекло два года.

Приговор по данному делу постановлен 11 октября 1999 года, то есть спустя два года после совершения преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 325 УК РФ, несмотря на истечение сроков давности привлечения к уголовной ответственности за данное преступление. Следовательно, приговор в этой части подлежит отмене как постановленный в нарушение требований закона.

В соответствии с положениями ч. 1 ст. 10 УК РФ уголовный закон, устраняющий преступность деяния, смягчающий наказание или иным образом улучшающий положение лица, совершившего преступление, имеет обратную силу, то есть распространяется на лиц, совершивших соответствующие деяния до вступления такого закона в силу, в том числе на лиц, отбывающих наказание.

В связи с принятием Федерального закона от 8 декабря 2003 года "О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации" из осуждения Н. в отношении С. должны быть исключены квалифицирующие признаки - "неоднократность" и "крупный ущерб" (сумма похищенного имущества - 65550 руб. меньше, чем установленный новым законом размер крупного ущерба, определенный в 250000 руб.), а его действия переквалифицированы на п.п. "а, г" ч.2 ст. 161 УК РФ (в редакции от 8 декабря 2003 года), т.е. грабеж, совершенный по предварительному сговору группой лиц, с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья потерпевшего.

Из осуждения Н. за незаконные действия с огнестрельным оружием и боеприпасами необходимо исключить квалифицирующий признак - "неоднократность", а его действия переквалифицировать на ч. 1 ст. 222 УК РФ (в редакции от 8 декабря 2003 года).

Вопреки доводам надзорного представления, не подлежат отмене с прекращением производства по делу за отсутствием в деянии состава преступления состоявшиеся в отношении осужденного Н. судебные постановления в части осуждения его по ч. 4 ст. 222 УК РФ за незаконное приобретение и ношение газового пистолета в связи с изданием после вступления приговора в законную силу нового уголовного закона, устраняющего преступность данного деяния.

В соответствии с положениями ч. 2 ст. 24 УК РФ уголовное дело подлежит прекращению по основанию, предусмотренному п.2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ (отсутствие в деянии состава преступления), в случае, когда до вступления приговора в законную силу преступность и наказуемость этого деяния были устранены новым уголовным законом.

Как следует из материалов уголовного дела, на момент вступления приговора в отношении Н. в силу (26 января 2000 года) нового уголовного закона, устраняющего преступность и наказуемость деяния, предусмотренного ч. 4 ст. 222 УК РФ, не было.

Следовательно, судом не было допущено судебной ошибки при осуждении Н. по ч. 4 ст. 222 УК РФ, преступность и наказуемость данного деяния не была устранена до вступления приговора в законную силу. Поэтому оснований для отмены приговора суда и кассационного определения в этой части не имеется.

Что касается вопроса о приведении состоявшихся в отношении Н. судебных решений в соответствие с новым уголовным законом, имеющим обратную силу, в силу ст. 10 УК РФ, то производство в этой части осуществляется в порядке рассмотрения и разрешения вопросов, связанных с исполнением приговора.

Согласно п. 13 ст. 397 УПК РФ, рассматривая вопросы, связанные с исполнением приговора, суд освобождает от наказания вследствие издания уголовного закона, имеющего обратную силу, в соответствии со ст. 10 УК РФ.

Таким образом, применяя новый уголовный закон, устраняющий преступность и наказуемость деяния, который был издан после вступления приговора суда в законную силу, суд надзорной инстанции должен лишь освободить Н. от наказания, назначенного по ч. 4 ст. 222 УК РФ, а не отменять состоявшиеся по делу в этой части судебные постановления с прекращением производства по делу за отсутствием в деянии состава преступления.

В связи с уменьшением объема обвинения и применением нового уголовного закона назначенное осужденному наказание за разбой и по совокупности преступлений подлежит смягчению.

На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 406-408 УПК РФ, Президиум Верховного Суда Российской Федерации

постановил:

1. Надзорное представление заместителя Генерального прокурора Российской Федерации удовлетворить.

2. Приговор Волгоградского областного суда от 11 октября 1999 года и определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2000 года в отношении Н. изменить:

исключить его осуждение по п. "б" ч. 3 ст. 162 УК РФ и квалифицирующие признаки разбоя - "неоднократность" и "в целях завладения имуществом в крупном размере";

исключить указание о применении Н. при завладении имуществом С. оружия - обреза;

переквалифицировать действия Н. по факту завладения имуществом С. с п. "в" ч. 3 ст. 162 на п.п. "а, г" ч. 2 ст. 161 УК РФ (в редакции от 8 декабря 2003 года), по которой назначить наказание - 7 лет лишения свободы;

смягчить назначенную Н. меру наказания по факту разбойного нападения на Р. и Х. по п. "в" ч. 3 ст. 162 УК РФ до 12 лет лишения свободы;

переквалифицировать действия Н. с ч. 2 ст. 222 УК РФ на ч. 1 ст. 222 УК РФ (в редакции от 8 декабря 2003 года), по которой назначить наказание - 2 года лишения свободы;

освободить его от наказания, назначенного по ч. 4 ст. 222 УК РФ;

отменить состоявшиеся по делу судебные решения в части осуждения Н. по ч. 2 ст. 325 УК РФ, а производство по делу прекратить на основании ч. 3 ст. 24 УПК РФ в связи с истечением сроков давности привлечения к уголовной ответственности.

На основании ст. 69 УК РФ окончательно по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 222 УК РФ (в редакции от 8 декабря 2003 года), п. "в" ч. 3 ст. 162; ч. 3 ст. 30 и п.п. "а, з" ч. 2 ст. 105; п.п. "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ; п.п. "а, г" ч. 2 ст. 161 УК РФ (в редакции от 8 декабря 2003 года), назначить Н. наказание - 21 год лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

В остальном приговор суда и кассационное определение в отношении него оставить без изменения.