Определение Конституционного Суда РФ от 30 сентября 2004 г. N 300-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Абубакирова Хусаина Шарониевича на нарушение его конституционных прав частями второй и третьей статьи 255 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей М.В. Баглая, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, Г.А. Жилина, С.М. Казанцева, М.И. Клеандрова, А.Л. Кононова, Л.О. Красавчиковой, Ю.Д. Рудкина, Н.В. Селезнева, А.Я. Сливы, В.Г. Стрекозова, О.С. Хохряковой, Б.С. Эбзеева, В.Г. Ярославцева,

заслушав в пленарном заседании заключение судьи М.В. Баглая, проводившего на основании статьи 41 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" предварительное изучение жалобы гражданина Х.Ш. Абубакирова, установил:

1. В жалобе гражданина Х.Ш. Абубакирова в Конституционный Суд Российской Федерации оспаривается конституционность частей второй и третьей статьи 255 УПК Российской Федерации, на основании которых Ленинским районным судом города Грозного Чеченской Республики неоднократно продлевался срок содержания его под стражей в период судебного разбирательства по уголовному делу, несмотря на тяжелое состояние здоровья заявителя и его просьбы о замене данной меры пресечения на залог. По мнению заявителя, указанные нормы, как не устанавливающие четкие критерии и основания продления судом срока содержания подсудимого под стражей, нарушают его права, гарантированные статьями 2, 15 (часть 4), 18, 20, 22, 38, 41, 45, 46, 49, 55 и 123 Конституции Российской Федерации.

2. Осуществление права каждого человека, обвиняемого в совершении уголовного преступления, считаться невиновным до тех пор, пока его виновность не будет установлена законным порядком, гарантированное Конституцией Российской Федерации (статья 49), а также Международным пактом о гражданских и политических правах (пункт 2 статьи 14) и Конвенцией о защите прав человека и основных свобод (пункт 2 статьи 6), и права быть судимым без неоправданной задержки, закрепленное названными международными актами, исключает возможность избыточного или не ограниченного по продолжительности содержания под стражей.

Этот подход нашел свое отражение в принятом Генеральной Ассамблеей ООН 9 декабря 1988 года Своде принципов защиты всех лиц, подвергаемых задержанию или заключению в какой бы то ни было форме, согласно которому лицо, задержанное по уголовному обвинению, имеет право в любое время возбудить разбирательство перед судебным или иным органом для оспаривания законности задержания, а также право на судебное разбирательство в разумные сроки либо на освобождение до суда (Принципы 32, 37 и 38).

Конституционный Суд Российской Федерации в своих решениях неоднократно подчеркивал, что гарантируемое Конституцией Российской Федерации (статья 22, часть 1) и международно-правовыми нормами (статья 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод) право на свободу и личную неприкосновенность в силу статьи 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации может быть ограничено федеральным законом лишь в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. Соответственно, применение мер пресечения признается отвечающим указанным в статье 55 Конституции Российской Федерации целям, если оно направлено на воспрепятствование тому, чтобы обвиняемый или подозреваемый мог скрыться от следствия и суда, помешать противозаконными действиями производству по уголовному делу или продолжить преступную деятельность.

Уполномоченные органы, прежде всего суд, могут принимать относящиеся к их ведению решения, касающиеся избрания меры пресечения в виде заключения под стражу, ее отмены или изменения, а также продления срока содержания под стражей, только с учетом того, подтверждаются или нет достаточными данными названные в уголовно-процессуальном законе основания применения этой меры пресечения. Причем именно на суде, выносящем в порядке части третьей статьи 108 УПК Российской Федерации постановление об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу или о продлении срока содержания под стражей, лежит обязанность оценки достаточности имеющихся в деле материалов для принятия законного и обоснованного решения (Постановление от 13 июня 1996 года по делу о проверке конституционности части пятой статьи 97 УПК РСФСР, определения от 25 декабря 1998 года по делу о проверке конституционности частей четвертой, пятой и шестой статьи 97 УПК РСФСР, от 8 октября 1999 года по жалобам граждан К.Ю. Мирзаянца, А.В. Боровских, В.Н. Вечтомова и Д.А. Колосова на нарушение их конституционных прав статьями 89, 91 и 96 УПК РСФСР, от 4 декабря 2003 года по запросу Березовского городского суда Свердловской области о проверке конституционности части второй статьи 91, части третьей и пункта 3 части седьмой статьи 108 УПК Российской Федерации).

Европейский суд по правам человека, рассматривая право обвиняемого на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда (пункт 3 статьи 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод), как распространяющееся на весь срок предварительного заключения вплоть до вынесения приговора, указал, что национальные судебные власти призваны в первую очередь следить за тем, чтобы в каждом конкретном случае длительность предварительного заключения не превышала разумных пределов; с этой целью они должны рассматривать все обстоятельства, позволяющие подтвердить наличие публичного интереса, который оправдывал бы исключения из общей нормы уважения свободы личности исходя из презумпции невиновности, и учитывать их в своих решениях, принимаемых по просьбе об освобождении; наличие серьезных оснований подозревать арестованного в совершении правонарушения является обязательным условием правомерности содержания под стражей, но по истечении определенного срока только этого условия недостаточно, поэтому непрерывное содержание под стражей может быть оправдано, только если в деле есть конкретные указания на то, что требование защиты публичного интереса, несмотря на презумпцию невиновности, перевешивает требование уважения личной свободы (решение от 27 августа 1992 года по делу Tomasi, Series A, no. 241; решение от 26 января 1993 года по делу W. vs. Switzerland, Series A, no. 254).

3. Оспариваемые Х.Ш. Абубакировым положения статьи 255 УПК Российской Федерации предусматривают, что при избрании судом подсудимому в качестве меры пресечения заключения под стражу срок его содержания под стражей со дня поступления уголовного дела в суд и до вынесения приговора не может превышать шесть месяцев; по истечении шести месяцев со дня поступления уголовного дела суд, в производстве которого находится уголовное дело о тяжком или особо тяжком преступлении, вправе продлить срок содержания подсудимого под стражей не более чем на три месяца каждый раз.

При этом в силу частей первой и третьей статьи 1 УПК Российской Федерации каждое выносимое судом решение о продлении срока содержания под стражей должно отвечать закрепленным как в Конституции Российской Федерации, так и в признаваемых в Российской Федерацией международно-правовых нормах требованиям справедливого разбирательства с соблюдением принципа презумпции невиновности, что в любом случае предполагает наличие в нем конкретных обоснований невозможности применения какой-либо другой, более мягкой, меры пресечения, поскольку иное способно привести к умалению закрепленных в Конституции Российской Федерации прав и свобод граждан.

Из статьи 255 УПК Российской Федерации в ее взаимосвязи со статьями 10, 14, 97, 99 того же Кодекса не следует, что уголовно-процессуальный закон допускает возможность применения в качестве меры пресечения заключения под стражу исключительно на основании тяжести вменяемого подсудимому преступления и не предполагает необходимость учета при принятия# судом решения о продлении срока содержания под стражей обстоятельств дела, свидетельствующих о наличии или отсутствии перечисленных в статье 97 УПК Российской Федерации оснований для применения меры пресечения, а также данных о личности обвиняемого, его возраста, состояния здоровья, семейного положения и рода занятий.

Само по себе отсутствие в уголовно-процессуальном законе предельных сроков содержания под стражей лиц, обвиняемых в совершении тяжких или особо тяжких преступлений, в период рассмотрения дела судом не исключает обязанность суда по ходатайству подсудимого об изменении меры пресечения в виде содержания под стражей в каждом конкретном случае устанавливать фактические и правовые основания для дальнейшего применения этой меры пресечения, а при их отсутствии - изменить меру пресечения, освободив подсудимого из-под стражи.

Проверка же и оценка правоприменительных решений по делу Х.Ш. Абубакирова с точки зрения их законности и обоснованности не входит в компетенцию Конституционного Суда Российской Федерации, а относится к полномочиям судов общей юрисдикции.

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 части первой статьи 43 и частью первой статьи 79 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Абубакирова Хусаина Шарониевича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

3. Настоящее Определение подлежит опубликованию в "Вестнике Конституционного Суда Российской Федерации".

Председатель

Конституционного Суда

Российской Федерации

В.Д. Зорькин

Судья-секретарь

Конституционного Суда

Российской Федерации

Ю.М. Данилов