Определение ВК Верховного Суда РФ от 20 марта 2002 г. N 3-4/02 Переквалификация действий с убийства на соучастие в убийстве в форме пособничества не ухудшила положения осужденного, поскольку суд применил закон, предусматривающий менее строгую уголовную ответственность, и это не нарушило право осужденного на защиту

Определение ВК Верховного Суда РФ от 20 марта 2002 г. N 3-4/02

Военная коллегия Верховного Суда Российской Федерации

рассмотрела в судебном заседании от 20 марта 2002 г. уголовное дело по кассационным жалобам осужденных С., Ш., К. и защитников-адвокатов Г., С. и К. на приговор Приволжского окружного военного суда от 5 июля 2001 г., согласно которому военнослужащий войсковой части 62540 рядовой

С., родившийся 29 сентября 1980 года в городе Уфе, татарин, ранее не судимый, призванный на военную службу в декабре 1998 года Кировским районным военным комиссариатом города Уфы,

осужден к лишению свободы: по ст. 338, ч. 1, УК РФ - сроком на 2 года; по ст. 158, ч. 2, п. "б", УК РФ - на 2 года, без штрафа; по ст. 105, ч. 2, п.п. "а", "ж" и "к", УК РФ - на 15 лет; по ст. 162, ч. 3, п. "в", УК РФ - на 9 лет с конфискацией имущества; по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ст. 150, ч. 4, УК РФ С., на основании ст. 208 УПК РСФСР, оправдан за недоказанностью его участия в совершении указанного преступления;

а также граждане

Ш., родившийся 18 июня 1981 года в городе Уфе, холостой, не имеющий судимости,

осужден к лишению свободы: по ст. 162, ч. 2, п. "а", УК РФ - на 7 лет с конфискацией имущества; по ст.ст. 33, ч. 5 и 105, ч. 2, п.п. "к", "н", УК РФ - на 8 лет; по ст. 105, ч. 2, п.п. "ж" и "к", УК РФ - на 10 лет;

К., родившийся 14 марта 1983 года в городе Уфе, русский, холостой, ранее не судимый, учащийся,

осужден к лишению свободы по ст. 105, ч. 2, п. "ж", УК РФ - на 8 лет в воспитательной колонии общего режима.

По совокупности совершенных преступлений, в соответствии со ст. 69 УК РФ, окончательно наказание определено путем частичного сложения наказаний: С. - в виде 18 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима, с конфискацией имущества; Ш. - 14 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима, с конфискацией имущества.

Гражданские иски потерпевших М. и С. судом удовлетворены полностью. Судом постановлено взыскать: с С. и Ш. в солидарном порядке в пользу М. 9.475 рублей в счет возмещения причиненного материального ущерба, а также 100 000 руб. в счет компенсации морального вреда; с С., Ш. и К. в солидарном порядке в пользу С. 10.627 рублей в счет возмещения причиненного материального ущерба, а также 100.000 руб. в счет компенсации морального вреда.

В удовлетворении требований М. к К., а также требований М. и С. к К. - судом отказано.

По этому же делу осужден гражданин К., приговор в отношении которого обжалован и опротестован не был.

Заслушав доклад генерал-лейтенанта юстиции П., выступления осужденных С., Ш. и К., подтвердивших обоснования поданных ими кассационных жалоб, а также защитника-адвоката Г. в обоснование поданной ею и подзащитным Ш. кассационных жалоб, и в частности, просившей отменить в отношении Ш. приговор об осуждении его за разбой и снизить назначенное ему наказание по совокупности преступлений и заключение военного прокурора отдела Главной военной прокуратуры П. об отмене приговора в отношении Ш. в части осуждения его по п. "а" ч. 2 ст. 162 УК РФ в связи с необоснованностью осуждения, снижении ему наказания по совокупности преступлений и об оставлении в остальной части приговора в отношении него, а также в отношении осужденных С. и К., в полном объеме, без изменения, а кассационных жалоб осужденных и их защитников - без удовлетворения, Военная коллегия установила:

С. признан виновным в умышленном убийстве двух лиц, совершенном группой лиц, с целью скрыть другое преступление; в разбое, совершенном с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, совершенном группой лиц по предварительному сговору, с применением предмета, используемого в качестве оружия, с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего; в дезертирстве; в краже, совершенной неоднократно.

Ш. признан виновным в убийстве, совершенном группой лиц, с целью скрыть другое преступление; в пособничестве в умышленном убийстве, совершенном неоднократно, с целью скрыть другое преступление; в разбое, совершенном с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, совершенном группой лиц по предварительному сговору.

К. признан виновным в убийстве, совершенном группой лиц.

Эти преступления совершены ими при следующих указанных в приговоре обстоятельствах.

14 ноября 1999 г. С., находясь на лечении в диспансере, самовольно оставил место службы с целью вовсе уклониться от ее прохождения и стал проживать в г. Уфе. 12 сентября 2000 года в связи с совершением другого преступления он был задержан работниками милиции.

В ночь на 9 сентября 2000 года С., Ш., М., К., а также несовершеннолетние К. и К. распивали спиртные налитки на скамейке возле детского сада, расположенного в городе Уфе.

Во время распития спиртных налитков К., Ш. и С., по предложению последнего, договорились выкрасть у сильно опьяневшего М. ключи от квартиры с тем, чтобы совершить из нее кражу.

Реализуя достигнутую договоренность, К. отвел М. в сторону от скамейки и попытался выкрасть у него ключи, однако М. заметил это и стал высказывать ему свое недовольство.

Тогда С., подобрав с земли металлическую трубу и используя ее в качестве оружия, совместно с Ш., реализуя достигнутую ранее договоренность, с целью завладения ключами от квартиры и последующего похищения оттуда денег и ценностей напали на М. При этом С. нанес М. множество ударов металлической трубой и ногами по голове и телу, а Ш. нанес М. несколько ударов ногами по телу. Помимо С. и Ш., М. избивал также и К., который нанес потерпевшему несколько ударов. От полученных ударов по голове Мохряков потерял сознание, после чего С. завладел ключами от его квартиры. Затем К. перенес М. в кусты и, возвратившись к скамейке, сообщил остальным, что М. жив.

(Уголовное дело в отношении К. органами предварительного следствия прекращено на основании ст. 5, п. 2, УПК РСФСР).

В результате этих действий С. и Ш. потерпевшему М. были причинены побои, а действиями С., кроме того, закрытая черепно-мозговая травма с ушибами мягких тканей и с отслоением их в правой височно-теменно-лобной областях, кровоизлияниями под мягкой мозговой оболочкой правой височной доли, с ушибами вещества головного мозга, вдавленные оскольчатые переломы костей черепа - тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни.

В ходе дальнейшего распития спиртных напитков между К. и С. произошла ссора, в ходе который С. нанес К. несколько ударов рукой по лицу, а затем подобранной на земле палкой - по голове и плечам. Поддерживая действия С., Ш. ударил К. ногой в бок, а К. ударил К. ногой в грудь, отчего потерпевший упал со скамейки. После этого С. и Ш. избили лежавшего на земле К., при этом С. нанес потерпевшему множество ударов палкой по голове, а Ш. - множество ударов ногами по голове. От полученных ударов К. потерял сознание, после чего С. тайно похитил у него кроссовки стоимостью 300 рублей.

Через некоторое время К., очнувшись, попытался убежать от избивавших его лиц, однако, С., Ш., намериваясь# убить потерпевшего, чтобы он не сообщил в милицию о совершенном нападении на М., и присоединившийся к ним К., догнали его, сбили с ног и стали совместно избивать. При этом С. нанес К. несколько ударов металлической трубой по голове, множество ударов ногами по голове и телу, а также несколько ударов металлической трубой по ноге К., которую держал Ш., чтобы сломать потерпевшему ногу. Помимо этого, Ш. нанес потерпевшему К. множество ударов ногами по голове и телу. Кроме того, по требованию С. несовершеннолетние К. и К. нанесли К. по два удара ногами по телу каждый. От полученных ударов по голове К. вновь потерял сознание и пролежал некоторое время. Затем он очнулся, встал и попытался вновь убежать, однако, сделав несколько шагов, упал, после чего С. и Ш. совместно нанесли множество ударов ногами по голове и телу К., отчего тот вновь потерял сознание.

Затем С. и Ш. договорились убить М. и К., чтобы они не смогли сообщить в милицию о совершенных в отношении них действиях. Исполняя задуманное, С. сказал К. и К. оставаться на месте, следить за М. и К., а в случае если последние станут убегать - убить их, а сам вместе с Ш. пошел за ножом.

Оставшись на месте, К. и К. перенесли К. с асфальтовой дорожки в кусты, где К., выполняя указание С., с целью убийства К., той же металлической трубой нанес ему несколько ударов по голове, а затем предложил К. нанести трубой удары К., однако последний от избиения К. отказался. После этого К. и К., забрав металлическую трубу, ушли с места происшествия.

В это время на место происшествия вернулся С., который найденной на земле палкой нанес лежавшим без сознания М. и К. по несколько ударов по голове каждому. Затем к нему пришел Ш., который принес нож и предложил С. этим ножом убить М., а он, Ш., убьет К. Однако С., забрав у Ш. нож, сказал, что сам убьет обоих. После этого С. нанес М. и К. множество ударов ножом в область груди и живота каждому.

После этого С., отказавшись от ограбления квартиры М., положил ему в карман одежды ключи, и вместе с Ш. ушел с места происшествия.

В результате полученных в ходе указанных выше действий осужденных телесных повреждений М. и К. умерли на месте происшествия около 4 часов 9 сентября 2000 года.

При этом потерпевшим были причинены следующие телесные повреждения: М. - действиями С. - закрытая черепно-мозговая травма с вдавленными оскольчатыми переломами костей черепа, кровоизлияниями под мягкой мозговой оболочкой правой височной доли, прижизненные проникающие колото-резаные раны груди с повреждением левого легкого и кровоизлиянием в левую плевральную область, проникающие колото-резаные раны передней брюшной стенки без повреждения внутренних органов, т.е. тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни и побои; М. - действиями Ш. - побои; К. - совместными действиями С., Ш. и К. открытая черепно-мозговая травма с многооскольчатым переломом костей свода и основания черепа, костей лицевого скелета, размозжением вещества головного мозга, т.е. тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни и побои; С., кроме того, прижизненные непроникающие колото-резаные ранения грудной клетки спереди.

Смерть потерпевшего М. наступила в результате закрытой черепно-мозговой травмы с вдавленными оскольчатыми переломами костей черепа, кровоизлияниями под мягкой мозговой оболочкой правой височной доли, проникающих колото-резаные ран груди с повреждением левого легкого и кровоизлиянием в левую плевральную область, а смерть потерпевшего К. - в результате открытой черепно-мозговой травмы с многооскольчатым переломом костей свода н основания черепа, костей лицевого скелета, размозжением вещества головного мозга.

Осужденный С., будучи несогласным с приговором, в жалобе утверждает, что суд назначил ему суровое наказание и необоснованно признал его виновным в разбое, которого он не совершал. В обоснование этого осужденный утверждает, что в ходе следствия было установлено, что ключи и ботинки М. похитил К., из-за чего с последним позже произошел конфликт и убийство. С. указывает в жалобе, что ключи от квартиры и ботинки М. ему передал К.

С. также утверждает в жалобе, что при назначении наказания суд не принял во внимание, что в апреле 2001 года у него родилась дочь. В заключение жалобы осужденный просит исключить из приговора ст. 162, ч. 3, УК РФ и снизить назначенный срок наказания.

В кассационных жалобах осужденный К. и его защитник-адвокат К. указывают, что приговор в отношении К. является незаконным, его действия должны быть квалифицированны по ст. 111, ч. 4, УК РФ, т.к. его вина в убийстве К. не доказана.

В обоснование своей позиции К. указывает жалобе, что в избиении потерпевших участвовал под давлением С. и не думал, что М. и К. могут умереть. К. утверждает в жалобе, что когда он и К. остались одни на месте происшествия, то потерпевшие были живы, что показания К. о том, что он, К., нанес К. 4 удара трубой по голове, не нашли полного подтверждения в суде.

По его мнению, К. оговаривает его, тем самым уменьшая свою ответственность за содеянное.

Осужденный просит исключить из приговора указание на квалифицирующий признак убийства - особую жестокость, а также считает, что суд неправильно не применил в отношении него ст. 61 УК РФ, т.к. он ранее не судим, на учете в милиции не состоял, положительно характеризовался.

В заключение жалобы К. просит переквалифицировать его действия со ст. 105, ч. 2, УК РФ на ст. 111, ч. 4, того же кодекса.

Осужденный Ш., считая приговор незаконным, утверждает в жалобе, что своими действиями он причинил лишь побои потерпевшему К., т.е. совершил преступление, предусмотренное ст. 116 УК РФ. Других преступлений он не совершал, обвинение его в них в судебном заседании доказано не было.

В связи с этим Ш. просит переквалифицировать его действия со ст. 105, ч. 2, УК РФ на ст. 116 того же кодекса, а по обвинению в других преступлениях - оправдать.

Защитники осужденного Ш. адвокаты С. и Г., выражая несогласие с приговором, в жалобах указывают, что обвинение Ш. в разбое не нашло своего подтверждения в суде. Органами предварительного следствия Ш. обвинялся в нападении на М. в целях хищения ботинок. В ходе судебного заседания это обвинение своего подтверждения не нашло, в связи с чем оно было исключено из обвинения Ш. на основании ст. 208 УПК РСФСР.

Защитник Г. в жалобе утверждает, что суд, вынося приговор в отношении Ш. по ч. 2 ст. 162 УК РФ - вышел за пределы предъявленного осужденному обвинения, по которому тот был предан суду. Суд в приговоре указал новые обстоятельства по этому обвинению, положив в его основу намерение С. совершить кражу из квартиры М., что органами предварительного следствия в вину Ш. не вменялось и этим суд ухудшил положение Ш.

Помимо этого, Г. в жалобе обращает внимание на то, что в судебном заседании не получено доказательств направленности умысла Ш. на хищение имущества М. и в причинении последнему телесных повреждений. Исследованные судом доказательства свидетельствуют о том, что Ш. в отношении М. не совершал насильственных действий, он в то время находился рядом с К. и К., а М. избивали С. и К. Положенные судом в основу приговора показания С. противоречат другим доказательствам и, кроме того, самим С. в суде были уточнены и в части обвинения Ш. - опровергнуты. С учетом того, что Ш. телесных повреждений М. не причинял, умысла на хищение его имущества не имел, защитник просит оправдать Ш. по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 162 УК РФ.

Защитники Ш. в жалобах также обращают внимание на то, что его обвинение в убийстве К. суд обосновал исключительно на противоречивых показаниях других осужденных и свидетелей, которые давались ими в ходе предварительного следствия. Адвокат Г. указывает в жалобе, что показания Ш. в суде по этому обвинению являются достоверными и согласуются с показаниями других осужденных, которые те давали в судебном заседании. При этом Ш. утверждал, что нанес К. не более 10 ударов ногами по телу, а другие осужденные это подтвердили в суде, однако суд необоснованно отверг эти показания. Адвокат С. в жалобе утверждает, что показания осужденного К. о том, что Ш. наносил множественные удары ногами по голове К. являются противоречивыми и непоследовательными, суд противоречия не устранил, положив его показания в основу приговора.

Защитник Г. утверждает, что от действий Ш. потерпевшему К. могли быть причинены только кровоподтеки и ссадины спины, умысла на убийство К. он не имел, наступления его смерти не желал и не допускал ее, в связи с чем содеянное им в этой части следует переквалифицировать с ч. 2 ст. 105 на ст. 116 УК РФ. При назначении наказания по ст. 116 УК РФ защитник просит учесть состояние здоровья Ш. и его положительные характеристики.

По мнению защитника, обвинение Ш. в пособничестве С. в убийстве М. в судебном заседании также не доказано. Такое обвинение органами предварительного следствия осужденному не предъявлялось и суд вышел за рамки предъявленного Ш. обвинения.

В судебном заседании было установлено, что умысел на убийство потерпевших возник у С., а Ш. об этом не знал. Взятый у знакомой нож, он отдал С. Что с ножом делал С. он, Ш., не знал. Адвокат С., кроме того, считает, что суд, положив в основу приговора по этому обвинению показания свидетеля К., не принял во внимание, что свидетельница, будучи несовершеннолетней, допрашивалась с нарушением порядке допроса таких свидетелей.

С учетом изложенного адвокат Г. просит оправдать осужденного Ш. по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ст.ст. 30, ч. 5 и 105, ч. 2, п.п. "к" и "н", УК РФ, а адвокат С. просит приговор в отношении Ш. отменить, направив дело на новое судебное разбирательство.

Рассмотрев материалы уголовного дела и обсудив доводы кассационных жалоб осужденных С., К. и Ш., а также их защитников-адвокатов К., Г. и С., Военная коллегия находит, что фактические обстоятельства совершенных осужденными преступлений судом установлены правильно, их виновность в совершении убийств, а Ш. еще и в пособничестве в убийстве, С. также в разбое, краже и дезертирстве подтверждается показаниями свидетелей К., И., Г., С., заключениями экспертов-медиков, исследованными в судебном заседании протоколами осмотра мест происшествия, опознаний и другими, проверенными в суде доказательствами, которые полно изложены в приговоре.

Юридическая квалификация преступных действий С. по ст.ст. 338, ч. 1, УК РФ; 158, ч. 2, п. "б", УК РФ - является правильной, что не оспаривается и самим осужденным.

Утверждение С. в жалобе о том, что он не совершал разбойного нападения на потерпевшего М. является необоснованным и противоречит собранным по делу и исследованным в судебном заседании доказательствам.

В ходе предварительного следствия об обстоятельствах совершения разбойного нападения на потерпевшего М. С. давал различные показания. Первоначально он показывал, что выкрасть ключи у М. и ограбить его квартиру предложил он или К. Затем он заявил о том, что не помнит кто именно предложил забрать ключи и совершить кражу из квартиры М. В ходе допроса 20 ноября 2000 г. в качестве обвиняемого, С. пояснил, что ограбить квартиру М. предложил он. В судебном заседании С. показал, что когда К. не смог незаметно взять ключи у М., то он, С., подошел к ним, нанес М. несколько ударов металлической трубой по голове и телу, удар ногой в грудь и, когда последний упал на землю, взял из его кармана ключи.

Исследовались судом и показания других осужденных по делу, а также свидетелей, касающихся совершения разбоя С., которые полно приведены в приговоре и получили соответствующую оценку и суд пришел к правильному выводу о совершении С. разбойного нападения на М.

Поскольку С. при нападении на М., с целью хищения чужого имущества, применил к нему насилие, используя металлическую трубу, которая судом 1-й инстанции правильно признана предметом, используемым в качестве оружия, и при этом причинил потерпевшему тяжкий вред здоровью, суд обоснованно расценил эти его действия как разбой, совершенный с применением предмета, используемого в качестве оружия и сопряженный с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего, правильно квалифицировав их по ст. 162, ч. 3, п. "в", УК РФ.

Утверждения осужденного К. и его защитника-адвоката К. в жалобах о том, что вина К. в умышленном убийстве К. не доказана, не основаны на материалах дела.

В ходе предварительного и судебного следствия К. заявлял, что потерпевшему К. ударов металлической трубой по лицу не наносил и утверждал, что в ходе избиения потерпевшего нанес ему один удар ногой в область груди, один-два удара ногой по телу и два удара металлической трубой по ноге, а когда С. и Ш. ушли, то он и К. через некоторое время также ушли с места происшествия.

В то же время, осужденный К. последовательно показывал о том, что в начале избиения К. К. нанес ему несколько ударов ногой по телу. Когда С., Ш. и К. уходили за ножом, то С. перед этим сказал ему и К. оставаться на месте и если М. и К. попытаются сбежать, то добить их. Оставшись на месте, он, К., и К. перенесли К. в кусты, тот стонал и шевелился. Тогда К. взял металлическую трубу и ударил ею К. по голове. От этого удара брызнула кровь, попала на К. К. разозлился и опять стал бить К. трубой по голове и лицу, нанеся еще 5-7 ударов. Он сам сделал вид, что ударил потерпевшего, но удар нанес по земле, потом бросил трубу в область живота К., К. вновь поднял трубу и нанес ею еще несколько ударов по голове потерпевшего. После этого, они ушли с места происшествия к нему домой, при этом К. унес с собой трубу. На лестничной площадке дома возле квартиры он помог К. смыть кровь с лица и одежды.

Допрошенная в судебном заседании свидетель Г. показала, что около 4 часов 9 сентября 2000 года ее сын - К. пришел домой вместе с К., при этом на лице и одежде последнего были многочисленные следы крови (брызги и пятна). На ее вопрос сын ей рассказал, что С. и другие избили какого-то парня, а потом К. взял металлическую трубу и несколько раз ею ударил этого парня по лицу.

В ходе рассмотрения дела, вопреки утверждению К. в жалобе, судом не установлено оснований для оговора его К. Не привел таких оснований и сам К., который в суде показал, что его отношения с К. были нормальными, ссор, конфликтов не было.

Приведенные и другие, исследованные в судебном заседании доказательства, вопреки утверждению осужденного и его защитника-адвоката К. в жалобах, позволили суду 1-й инстанции прийти к правильному выводу об умышленном характере действий К., направленных на лишение жизни потерпевшего К., и суд обоснованно квалифицировал содеянное осужденным по п. "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ. Оснований для изменения юридической квалификации его действий в материалах уголовного дела не имеется.

Просьба К. об исключении из его обвинения квалифицирующего признака умышленного убийства - особой жестокости несостоятельна. Из приговора видно, что п. "д" ч. 2 ст. 105 УК РФ был исключен судом из обвинения К. как не нашедший своего подтаерждения.

Утверждения осужденного Ш. и его защитников в жалобах о том, что его вина в убийстве К. не доказана и Ш. в этом преступлении не виновен, т.к. нанес потерпевшему лишь побои, не основаны на материалах дела.

Сам Ш. в ходе судебного заседания 7 февраля 2001 г. показал, что в ходе избиения К. он нанес потерпевшему один удар ногой в бок. После того как К. попытался убежать, они, т.е. С., К., К. и он, догнали его и сбили с ног, после чего все вчетвером стали наносить ему удары ногами по различным частям тела После этого он, Ш., принес нож и передал его С., который этим ножом наносил удары М. и К.

Осужденный К., вопреки мнению защитников Ш., давал последовательные показания о том, что Ш. первоначально нанес К. один удар ногой по телу на скамейке. Когда потерпевший попытался убежать и его догнали, то Ш. нанес потерпевшему множество ударов ногами по голове и телу. Когда К. вновь поднялся, его сбили с ног и Ш., вместе с С., нанес потерпевшему несколько ударов ногами по голове и телу.

О том, что Ш. совместно с другими осужденными, принимал активное участие в избиении К. показывали осужденные С. и К., а также свидетель-очевидец К. Не отрицал это и сам Ш. Изменение осужденными своих показаний в судебном заседании, в части уменьшения роли Ш. в избиении К., судом было проверено и получило соответствующую оценку в приговоре.

Из заключения судебно-медицинского эксперта видно, что потерпевшему К. были причинены телесные повреждения в виде открытой черепно-мозговой травмы с многооскольчатым переломом костей свода и основания черепа, костей лицевого скелета, размозжением вещества головного мозга, кровоизлияниями в мягкие ткани головы, под мягкой мозговой оболочкой, в вещество и желудочки головного мозга, ушибленными ранами головы, лица, осложнившиеся отеком и набуханием вещества головного мозга, а также кровоподтеки и ссадины кистей и спины.

Приведенные данные, в совокупности с другими исследованными в судебном заседании доказательствами, были судом тщательны проверены и получили соответствующую оценку в приговоре. Поскольку указанные в заключении эксперта телесные повреждения, повлекшие смерть К., были причинены потерпевшему совместными действиями С., Ш. и К., вывод суда о их виновности в этом преступлении является правильным.

Содеянное С. и Ш. по п.п. "ж" и "к", а С. и по п. "а" ч. 2 ст. 105 УК РФ, К. по п. "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ судом, с приведением мотивов, квалифицировано правильно.

Органами предварительного следствия Ш. обвинялся и в совершении умышленного убийства потерпевшего М. Однако в судебном заседании данное обвинение своего подтверждения не нашло. Судом установлено, что Ш., после того как он и С. договорились совершить убийство М., никакого насилия к М. не применял, однако, зная о желании С. убить этого потерпевшего и, также желая смерти М., способствовал этому убийству тем, что принес и передал С. нож, которым последний нанес множественные ранения потерпевшему.

Установленные в судебном заседании такие обстоятельства убийства М. позволили суду прийти к выводу, что в действиях Ш. имело место содействие С. в убийстве М. в форме пособничества и суд 1-й инстанции обоснованно переквалифицировал содеянное им со ст. 105, ч. 2, п.п. "а", "д", "ж", "з", "к" УК РФ на ч. 5 ст. 33 и п.п. "к", "и" ч. 2 ст. 105 УК РФ, т.е. как соучастие в форме пособничества в умышленном убийстве, совершенном неоднократно и с целью скрыть другое преступление.

Переквалификация судом действий Ш. с убийства на соучастие в убийстве М. в форме пособничества не ухудшила положения осужденного, поскольку суд 1-й инстанции применил к нему закон, предусматривающий менее строгую уголовную ответственность и это не нарушил право осужденного на защиту. Поэтому утверждение защитника Г. о том, что такое обвинение органами предварительного следствия Ш. не предъявлялось и суд, тем самым, вышел за пределы предъявленного осужденному обвинения, является беспредметным.

Вопреки утверждениям защитников в жалобах, в судебном заседании установлено, что С. и Ш., после избиения К., договорились между собой, где взять нож, чтобы добить потерпевших М. и К. Это обстоятельство подтверждается показаниями К., от которого С. первоначально потребовал принести нож, также показаниями С., который в ходе следствия подтверждал, что после избиения К., Ш. сказал, что нужен нож, за которым он, Ш. и К., ушли к знакомой.

Изложенные обстоятельства подтвердила в судебном заседании и свидетель - очевидец К., показавшая о том, что С. и Ш. вместе ходили за ножом, что она с С. вернулась на место происшествия, а уже потом туда же с ножом пришел и Ш., который отдал нож С.

Допрос несовершеннолетнего свидетеля - К., вопреки мнению защитника С., проводился судом в соответствии с требованиями ст. 285 УПК РСФСР. Из материалов дела видно, что К. на момент допроса в судебном заседании (в июле 2001 года) исполнилось 16 лет, в связи с чем оснований для приглашения педагога, родителей или иных законных представителей К. в судебное заседание не имелось.

В то же время, приговор в отношении Ш., С. и К. подлежит изменению.

В жалобах правильно подчеркивается, что Ш. необоснованно признан судом виновным в разбое.

Органами предварительного следствия Ш. обвинялся в совершении разбойного нападения на М. в целях хищения его ботинок, стоимостью 300 рублей, сопряженном с насилием, опасным для жизни и здоровья, группой лиц по предварительному сговору совместно с С., с причинением тяжкого вреда здоровью М., т.е. в преступлении, предусмотренном п. "в" ч. 3 ст. 162 УК РФ.

В ходе судебного заседания, суд, исследовав показания осужденных и свидетелей по вопросу хищения ботинок М. и, установив их противоречивость, пришел к убеждению, что оснований для однозначного вывода о хищении Ш. у М. ботинок не имеется, в связи с чем исключил из его обвинения хищение у М. ботинок за недоказанностью на основании ст. 208 УПК РСФСР.

Судом также было установлено, что Ш. потерпевшему М. ударов по голове не наносил, а несколько раз ударил его ногами по телу, что было расценено судом как побои. При этом суд пришел к выводу, что указанные действия Ш. не выходят за рамки разбойного нападения и дополнительной квалификации не требуют. Действия Ш., связанные с нападением на М., суд квалифицировал по п. "а" ч. 2 ст. 162 УК РФ, т.е. как разбой, совершенный группой лиц по предварительному сговору.

Между тем, Ш. органами предварительного следствия не вменялось в вину нападение вместе с С. на М. с целью завладения ключами от его квартиры и суд ошибочно признал его виновным в этом преступлении, в связи с чем приговор суда, в части осуждения Ш. за разбой подлежит отмене, а дело в той же части в отношении него - прекращению.

С учетом приведенных выше обстоятельств, из обвинения С. подлежит исключению квалифицирующий признак разбойного нападения - совершение разбоя группой лиц по предварительному сговору.

Наряду с этим, Федеральным Законом РФ от 09.03.2001 N 25-ФЗ "О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс РФ, Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР, Уголовно-исполнительный кодекс РФ и другие законодательные акты Российской Федерации", в ч. 6 ст. 88 УК РФ внесены изменения, в соответствии с которыми несовершеннолетние отбывают наказание в виде лишения свободы в воспитательных колониях. С учетом этого, из приговора подлежит исключению указание суда о том, что осужденный К. должен отбывать наказание в виде лишения свободы в воспитательной колонии общего режима.

Мера наказания осужденным С. и К. назначена с учетом характера, степени общественной опасности совершенных ими преступлений, наступивших последствий, а также личности виновных, в том числе несовершеннолетнего возраста К., положительных данных о его личности, а также его семейного положения, условий воспитания, о чем прямо указано в приговоре.

Никаких данных считать назначенное С. и К. наказание несправедливым в следствие своей суровости не имеется.

Вопреки утверждению С. в жалобе, в судебном заседании не было установлено, что в период рассмотрения дела у него родилась дочь. Суд, исследовав представленное его защитником - адвокатом Г. свидетельство о рождении ребенка, установил, что отцом в свидетельстве о рождении указан не С., а другое лицо (т. 6 л.д. 138).

Противоречит материалам дела и утверждение К. в жалобе о том, что суд при назначении наказания не применил в отношении него ст. 61 УК РФ. Из текста приговора видно, что совершение им преступления в несовершеннолетнем возрасте признано судом обстоятельством, смягчающим его наказание, что соответствует п. "б" ч. 1 ст. 61 УК РФ и с учетом этого и других смягчающих наказание обстоятельств, назначил ему, как несовершеннолетнему осужденному, более мягкое по сроку наказание, чем предусмотрено Уголовным законом за умышленное убийство, совершенное несовершеннолетним.

В связи с уменьшением объема обвинения у Ш., Военная коллегия считает возможным снизить ему наказание, назначенное по совокупности совершенных им преступлений.

Руководствуясь ст. 332, п. 4 ч. 1 ст. 339 и п. 4 ст. 342 УПК РСФСР, Военная коллегия Верховного Суда Российской Федерации определила:

приговор Приволжского окружного военного суда от 5 июля 2001 г. в отношении С., Ш. и К. - изменить:

- приговор в части осуждения Ш. по п. "а" ч. 2 ст. 162 УК РФ из-за несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела отменить, а уголовное дело по обвинению его в указанном преступлении прекратить на основании п. 2 ст. 5 УПК РСФСР, т.е. за отсутствием в его действиях состава преступления;

- исключить из обвинения С. квалифицирующий признак, предусмотренный п. "а" ч. 2 ст. 162 УК РФ - совершение разбойного нападения группой лиц по предварительному сговору;

- исключить из приговора указание о направлении К. для отбытия наказания в воспитательную колонию общего режима, и полагать его направленным для отбывания назначенного ему наказания в воспитательную колонию.

По совокупности совершенных Ш. преступлений, в соответствии со ст. 69 УК РФ, окончательное наказание ему определить путем частичного сложения назначенных наказаний в виде лишения свободы сроком на 12 лет, в исправительной колонии строгого режима.

В остальной части приговор в отношении С., Ш. и К. оставить без изменения, а кассационные жалобы осужденных и их защитников-адвокатов - без удовлетворения.

Председатель судебного состава Военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации генерал-лейтенант юстиции

Ю.В. Пархомчук

Секретарь

Г. Власова