Апелляционное определение СК по гражданским делам Алтайского краевого суда от 05 августа 2015 г. по делу N 33-7208/2015

Судебная коллегия по гражданским делам Алтайского краевого суда в составе

Председательствующего Еремина В.А.,

судей Тарасовой О.Н., Решетниковой И.Ф.,

при секретаре Ретунской Н.Г.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе истца Кураева Г.А. на решение Новоалтайского городского суда Алтайского края от 19 мая 2015 года по делу по иску Кураева Г.А. к Курочкиной В.А. о защите чести и достоинства, компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи Еремина В.А.,

УСТАНОВИЛА:

Кураев Г. А. обратился в суд с иском к Курочкиной В. А. о защите чести, достоинства и деловой репутации, компенсации морального вреда, указывая в обоснование иска, что с февраля 2010 года работает юристом в юридическом отделе администрации ЗАТО Сибирский, является муниципальным служащим. Его работа состоит в защите прав и законных интересов муниципального образования. Его полномочия как представителя администрации ЗАТО Сибирский отражены в ежегодно выдаваемой Главой администрации доверенности. Кроме того, ему также поручается защита прав и законных интересов муниципальных учреждений ЗАТО Сибирский, Административной комиссии при Администрации, Совета депутатов ЗАТО Сибирский. К нему обращаются за консультациями жители ЗАТО Сибирский, т. е. его репутация как специалиста и муниципального служащего не подвергается сомнению.

Работница почты гражданка Курочкина В. А. распространила в отношении него заведомо ложные сведения, порочащие его честь, достоинство и подрывающие его деловую репутацию, а именно:

- ДД.ММ.ГГ около 15 часов 00 минут, когда он пришел в отделение почты для отправки заказного письма, она вызвала наряд полиции и сотрудников охраны ЧОП "Вежа" и публично обвинила его в противоправном поведении. Заявление в милицию писать отказалась, а с него брали объяснение в МО МВД ЗАТО Сибирский. При этом в почтовом отделении, когда пришли сотрудники полиции и сотрудник ЧОП "Вежа", она заявила, что он нарушает порядок, пытался проникнуть внутрь рабочей зоны, где находятся материальные ценности и персональные данные, в том, что он ее оскорблял.

- в своих двух жалобах в феврале 2013 года в прокуратуру по надзору за исполнением законов на особо режимных объектах и по месту его работы в Администрацию ЗАТО Сибирский Курочкина В. А. обвинила его в том, что он ее оскорбил, в использовании в публичном месте в отделении почты ЗАТО Сибирский ненормативной лексики, в неадекватном поведении, в несоответствии облику муниципального служащего, а также в неправомерных действиях.

Сведения, распространенные гражданкой Курочкиной являются недостовеными, умаляющими его честь и достоинство гражданина, его деловую репутацию, а также доверие и уважение к гражданину в глазах общества, его начальства и должностных лиц прокуратуры с учетом того, что ему, как единственному юристу администрации ЗАТО Сибирский приходится выступать от имени администрации в судах и во взаимоотношениях с Алтайской прокуратурой по надзору за соблюдением законов на особо режимных объектах.

В результате действий ответчицы истец испытывал тяжелые нравственные страдания, сильно переживал, страдал бессонницей, был нанесен вред его репутации. То есть действиями ответчицы ему был причинен моральный вред, который истец оценивает в 2 000 000 рублей.

Кроме того, Курочкина В. А. необоснованно обвинила его в совершении преступления, предусмотренного ч. *** УК РФ, по результатам которого постановлением мирового судьи судебного участка N 3 Первомайского района, ЗАТО Сибирский от 12.09.2013 года уголовное дело было прекращено на основании п.5 ч.1 ст. 24 УПК РФ - в связи с отказом частного обвинителя от обвинения.

За необоснованное привлечение к уголовной ответственности истец считает, что имеет право требовать реабилитации и компенсации морального вреда в сумме "данные изъяты" рублей.

В процессе рассмотрения дела истец уточнил свои требования, указав, что кроме клеветнических, еще и оскорблением его являются следующие фразы в обращениях Курочкиной:

1.В адрес прокуратуры:

- в абзаце 3 фраза: "данные изъяты"

- в абзаце 3 фраза: " ... "данные изъяты" - Кураев Г. А., ... , по всем признакам находился " "данные изъяты"

- в абзаце 4 фраза: " "данные изъяты" - Кураев "данные изъяты"";

- в абзаце 5 фраза: " ... "данные изъяты" ... ".

2. В адрес Главы Администрации:

- в абзаце 3 фраза: " ... "данные изъяты"";

- в абзаце 3 фраза: " ... "данные изъяты" - Кураев Г. А., ... , "данные изъяты"";

- в абзаце 4 фраза: " "данные изъяты" Кураев "данные изъяты"".

С учетом изложенного, истец просил взыскать с Курочкиной В. А. в счет компенсации морального вреда "данные изъяты" рублей.

Решением Новоалтайского городского суда Алтайского края от 19 мая 2015 года Кураеву Г.А. в удовлетворении иска отказано.

В апелляционной жалобе на указанное решение истец просит решение отменить, удовлетворив его исковые требования в полном объеме, поскольку не согласен с выводом суда о нераспространении в отношении него ответчиком порочащих сведений. Из оправдательного приговора мирового судьи СУ N 3 Первомайского района от 01.08.2014 в отношении Курочкиной В.А. не следует, что факты, изложенные ею в обращениях в прокуратуру и администрацию ЗАТО Сибирский, нашли свое подтверждение. Суд не дал оценки оглашенной в судебном заседании аудиозаписи происходящего ДД.ММ.ГГ в здании почты, из которой следует нелепость утверждений Курочкиной о его недостойном поведении. Без каких-либо оснований ответчик вызвала сотрудников охраны ЧОП "Вежа" и полицию. Суд неверно оценил доказательства отсутствия у ответчицы объективных оснований для подачи на него заявления частного обвинения по ст.128.1 УК РФ, что подтверждает злоупотребление правом с ее стороны. Противоречит заключению экспертизы по уголовному делу и вывод суда об отсутствии оскорблений в безосновательных обращениях ответчицы в прокуратуру и администрацию ЗАТО.

В судебном заседании истец настаивал на удовлетворении своей жалобы.

Судебная коллегия в соответствии со ст.167 ГПК РФ полагает возможным рассмотреть дело в отсутствие остальных неявившихся и надлежащим образом извещенных лиц.

Изучив материалы гражданского дела, выслушав истца, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив законность и обоснованность судебного акта в соответствии с ч.1 ст.327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в пределах доводов жалобы, судебная коллегия не находит оснований для отмены или изменения решения суда первой инстанции.

Согласно ст.150 ГК РФ, жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом. Нематериальные блага защищаются в соответствии с настоящим Кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12) вытекает из существа нарушенного нематериального блага или личного неимущественного права и характера последствий этого нарушения.

В силу ст.151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

В соответствии с п.п.1,9,10 ст.152 ГК РФ, гражданин вправе требовать по суду опровержения порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности. Опровержение должно быть сделано тем же способом, которым были распространены сведения о гражданине, или другим аналогичным способом. Гражданин, в отношении которого распространены сведения, порочащие его честь, достоинство или деловую репутацию, наряду с опровержением таких сведений или опубликованием своего ответа вправе требовать возмещения убытков и компенсации морального вреда, причиненных распространением таких сведений. Правила пунктов 1 - 9 настоящей статьи, за исключением положений о компенсации морального вреда, могут быть применены судом также к случаям распространения любых не соответствующих действительности сведений о гражданине, если такой гражданин докажет несоответствие указанных сведений действительности.

Как разъяснено в п.6. Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.02.2005 N 3 "О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц", если действия лица, распространившего не соответствующие действительности порочащие сведения, содержат признаки преступления, предусмотренного статьей 129 Уголовного кодекса Российской Федерации (клевета), потерпевший вправе обратиться в суд с заявлением о привлечении виновного к уголовной ответственности, а также предъявить иск о защите чести и достоинства или деловой репутации в порядке гражданского судопроизводства. Отказ в возбуждении уголовного дела по статье 129 Уголовного кодекса Российской Федерации, прекращение возбужденного уголовного дела, а также вынесение приговора не исключают возможности предъявления иска о защите чести и достоинства или деловой репутации в порядке гражданского судопроизводства.

По делам данной категории необходимо иметь в виду, что обстоятельствами, имеющими в силу статьи 152 Гражданского кодекса Российской Федерации значение для дела, которые должны быть определены судьей при принятии искового заявления и подготовке дела к судебному разбирательству, а также в ходе судебного разбирательства, являются: факт распространения ответчиком сведений об истце, порочащий характер этих сведений и несоответствие их действительности. При отсутствии хотя бы одного из указанных обстоятельств иск не может быть удовлетворен судом.

Под распространением сведений, порочащих честь и достоинство граждан или деловую репутацию граждан и юридических лиц, следует понимать опубликование таких сведений в печати, трансляцию по радио и телевидению, демонстрацию в кинохроникальных программах и других средствах массовой информации, распространение в сети Интернет, а также с использованием иных средств телекоммуникационной связи, изложение в служебных характеристиках, публичных выступлениях, заявлениях, адресованных должностным лицам, или сообщение в той или иной, в том числе устной, форме хотя бы одному лицу. Сообщение таких сведений лицу, которого они касаются, не может признаваться их распространением, если лицом, сообщившим данные сведения, были приняты достаточные меры конфиденциальности, с тем, чтобы они не стали известными третьим лицам.

Не соответствующими действительности сведениями являются утверждения о фактах или событиях, которые не имели места в реальности во время, к которому относятся оспариваемые сведения.

Порочащими, в частности, являются сведения, содержащие утверждения о нарушении гражданином или юридическим лицом действующего законодательства, совершении нечестного поступка, неправильном, неэтичном поведении в личной, общественной или политической жизни, недобросовестности при осуществлении производственно-хозяйственной и предпринимательской деятельности, нарушении деловой этики или обычаев делового оборота, которые умаляют честь и достоинство гражданина или деловую репутацию гражданина либо юридического лица (п.7. указанного Постановления).

В соответствии со статьей 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и статьей 29 Конституции Российской Федерации, гарантирующими каждому право на свободу мысли и слова, а также на свободу массовой информации, позицией Европейского Суда по правам человека при рассмотрении дел о защите чести, достоинства и деловой репутации судам следует различать имеющие место утверждения о фактах, соответствие действительности которых можно проверить, и оценочные суждения, мнения, убеждения, которые не являются предметом судебной защиты в порядке статьи 152 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку, являясь выражением субъективного мнения и взглядов ответчика, не могут быть проверены на предмет соответствия их действительности.

Судам следует иметь в виду, что в соответствии со статьями 3 и 4 Декларации о свободе политической дискуссии в СМИ, принятой 12 февраля 2004 г. на 872-м заседании Комитета Министров Совета Европы, политические деятели, стремящиеся заручиться общественным мнением, тем самым соглашаются стать объектом общественной политической дискуссии и критики в СМИ. Государственные должностные лица могут быть подвергнуты критике в СМИ в отношении того, как они исполняют свои обязанности, поскольку это необходимо для обеспечения гласного и ответственного исполнения ими своих полномочий

Если субъективное мнение было высказано в оскорбительной форме, унижающей честь, достоинство или деловую репутацию истца, на ответчика может быть возложена обязанность компенсации морального вреда, причиненного истцу оскорблением (статья 130 Уголовного кодекса Российской Федерации, статьи 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации) (п.9. этого Постановления).

Статьей 33 Конституции Российской Федерации закреплено право граждан направлять личные обращения в государственные органы и органы местного самоуправления, которые в пределах своей компетенции обязаны рассматривать эти обращения, принимать по ним решения и давать мотивированный ответ в установленный законом срок.

Судам необходимо иметь в виду, что в случае, когда гражданин обращается в названные органы с заявлением, в котором приводит те или иные сведения (например, в правоохранительные органы с сообщением о предполагаемом, по его мнению, или совершенном либо готовящемся преступлении), но эти сведения в ходе их проверки не нашли подтверждения, данное обстоятельство само по себе не может служить основанием для привлечения этого лица к гражданско-правовой ответственности, предусмотренной статьей 152 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку в указанном случае имела место реализация гражданином конституционного права на обращение в органы, которые в силу закона обязаны проверять поступившую информацию, а не распространение не соответствующих действительности порочащих сведений.

Такие требования могут быть удовлетворены лишь в случае, если при рассмотрении дела суд установит, что обращение в указанные органы не имело под собой никаких оснований и продиктовано не намерением исполнить свой гражданский долг или защитить права и охраняемые законом интересы, а исключительно намерением причинить вред другому лицу, то есть имело место злоупотребление правом (пункты 1 и 2 ст.10 Гражданского кодекса Российской Федерации) (п.10. Постановления).

Согласно ч.4 ст.61 ГПК РФ, вступивший в законную силу приговор суда по уголовному делу обязателен для суда, рассматривающего дело о гражданско-правовых последствиях действий лица, в отношении которого вынесен приговор суда, по вопросам, имели ли место эти действия и совершены ли они данным лицом.

Судом первой инстанции по данному делу правильно применены указанные нормы материального права, с учетом разъяснений ВС РФ, верно определены все обстоятельства, имеющие значение для дела, выводы суда соответствуют имеющимся доказательствам.

Как следует из материалов дела, 06 и ДД.ММ.ГГ в отделении почтовой связи ЗАТО Сибирский между истцом Кураевым Г.А., являющимся муниципальным служащим - юрисконсультом администрации ЗАТО Сибирский, и работницей почты Курочкиной В.А. имел место конфликт, при этом ДД.ММ.ГГ Курочкина вызвала сотрудников полиции и ЧОП "Вежа".

14 и ДД.ММ.ГГ Курочкиной В.А. в адрес главы администрации ЗАТО Сибирский и Алтайского прокурора по надзору за исполнением законов на особо режимных объектах соответственно поданы жалобы на действия Кураева Г.А., содержащих, в частности, и фразы, указанные истцом в иске.

На первое обращение ДД.ММ.ГГ дан ответ - разъяснение о порядке обращения на незаконные по ее мнению действия Кураева, указано на положительную характеристику Кураева по месту работы и также на проведение с ним профилактической беседы.

Из ответа Алтайского прокурора по надзору за исполнением законов на особо режимных объектах от ДД.ММ.ГГ следует, что в ходе проверки установлено, что 06 и ДД.ММ.ГГ в здании отделения почтовой связи ЗАТО Сибирский между Кураевым Г.А. и Курочкиной В.А. произошел конфликт в связи с непоступлением корреспонденции в его ячейку. С помощью сотового телефона Кураев сфотографировал Курочкину с целью фиксации отсутствия бейджика. В связи с тем, что заявления о привлечении Кураева к ответственности за оскорбления от Курочкиной не поступало, ее сообщение в полицию списано в специальное номенклатурное дело, ей разъяснен порядок привлечения к административной ответственности по ст *** КоАП РФ. В ходе проверки достоверных данных, указывающих на совершение Кураевым действий, предусмотренных ст. *** КоАП РФ, не установлено.

Кроме того, ДД.ММ.ГГ Кураевым Г.А. подано заявление частного обвинения с просьбой привлечь Курочкину В.А. к уголовной ответственности по ч. *** УК РФ за клевету, содержащуюся в указанных выше жалобах.

Курочкина В.А. ДД.ММ.ГГ также подано заявление частного обвинения с просьбой привлечь Кураева Г.А. к уголовной ответственности по ч. *** УК РФ за клевету, содержащуюся в жалобах на имя гендиректора ФПС России, поданных по электронной почте 09 и 11.02.2013.

Приговором мирового судьи судебного участка N 3 Первомайского района, ЗАТО Сибирский от 01.08.2014 года при рассмотрении уголовного дела частного обвинения по заявлению Кураева Г.А. по обвинению Курочкиной В. А. в совершении преступления, предусмотренного ч. *** РФ - клевета, Курочкина В.А. была оправдана.

Приговор был оставлен без изменения апелляционным постановлением Новоалтайского городского суда от 01.12.2014 года.

Указанными судебными постановлениями не было установлено умысла Курочкиной на клевету в отношении Кураева Г. А., в связи с чем, она и была оправдана.

Также, постановлением мирового судьи судебного участка N 3 Первомайского района от 12.09.2013 прекращено уголовное дело по обвинению Кураева Г.А. в совершении преступления, предусмотренного ч. *** УК РФ, по основанию, предусмотренному п.5 ч.1 ст.24 УПК РФ, в связи с отказом частного обвинителя (Курочкиной В.А.) от обвинения.

В рамках данного уголовного дела была проведена судебная лингвистическая экспертиза, по заключению которой, обращения Курочкиной содержали негативную информацию о Кураеве Г.А. о фактах нарушения им моральных принципов, но не о фактах нарушения им действующего законодательства, как в форме утверждения о фактах, так и в форме субъективной оценки ею поведения истца (о его " "данные изъяты"", " "данные изъяты"", " "данные изъяты"", а выражение " "данные изъяты"" не является клеветой, а является субъективным обозначением, данное понятие отсутствует в словарях лингвистических терминов, для обозначения мата в лингвистике используются термины " "данные изъяты"", " "данные изъяты"", " "данные изъяты"". Понятие " "данные изъяты"" в обыденном понимании может включать в себя пласт сниженной лексики, бранную лексику, жаргон и т.п.

Из данного заключения экспертизы, вопреки доводам жалобы, не следует, что в обращениях Курочкиной содержались оскорбления истца. Доказательств этого в материалах дела нет.

Таким образом, суд первой инстанции, с учетом положений закона и разъяснений Пленума ВС РФ, пришел к верному выводу о том, что ответчик, обратившись к должностным лицам - Главе администрации и Алтайскому прокурору по надзору за исполнением законов на особо режимных объектах - лишь реализовал свое конституционное право на обращение в государственные органы, которые в силу закона и в пределах своей компетенции обязаны рассматривать и проверять эти обращения, принимать по ним решения и давать мотивированный ответ. При этом целью обращения Курочкиной было не оклеветать и оскорбить истца, а защитить свои права, повлиять на поведение Кураева Г. А., являющегося муниципальным служащим и лишь высказывала свое субъективное суждение о произошедшем в ОПС-1 ЗАТО Сибирский.

Оснований полагать, что изложенные в обращениях Курочкиной сведения были приведены ответчиком исключительно с целью причинить истцу вред, оклеветать и опорочить истца, суд не нашел.

К этому же выводу пришел суд и при рассмотрении уголовного дела частного обвинения, указав, что Курочкина таким способом пыталась защитить свои права и охраняемые законом интересы., а сам факт указанных письменных обращений Курочкиной нельзя расценить как распространение изложенных ею сведений, поскольку эти должностные лица обязаны хранить сведения, полученные при исполнении служебного долга.

Судебная коллегия соглашается с такими выводами суда первой инстанции, а доводы жалобы направлены лишь на переоценку доказательств по делу.

Содержание аудиозаписи, выполненной истцом 07.02.2013, не подтверждает доводов истца, поскольку она не охватывает развитие конфликта с самого его начала, не опровергает субъективной оценки конфликта Курочкиной как одной из его сторон. То обстоятельство, что суд в решении не дал оценки этому доказательству, исследованному им в ходе рассмотрения дела, не влечет отмену правильного по существу решения.

Исковые требования о взыскании компенсации морального вреда в "данные изъяты" рублей за незаконное привлечение Кураева в качестве обвиняемого по ч. *** УК РФ в порядке реабилитации также обоснованно оставлены судом первой инстанции без удовлетворения.

Согласно пункту 3 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20.12.1994 N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя.

В силу п.2 ст.1101 ГК РФ, размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Под реабилитацией в уголовном судопроизводстве понимается порядок восстановления прав и свобод лица, незаконно или необоснованно подвергнутого уголовному преследованию, и возмещения причиненного ему вреда (пункт 34 статьи 5 УПК РФ).

Возмещение лицу имущественного вреда, причиненного в ходе уголовного судопроизводства, устранение последствий морального вреда и восстановление его в трудовых, пенсионных, жилищных и иных правах осуществляются по основаниям и в порядке, предусмотренным статьями 133 - 139, 397, 399 УПК РФ, нормами других федеральных законов и иных нормативных правовых актов, регламентирующих указанные вопросы.

С учетом положений части 2 статьи 133 и части 2 статьи 135 УПК РФ право на реабилитацию имеют как лица, уголовное преследование которых признано незаконным или необоснованным судом первой инстанции по основаниям, предусмотренным в части 2 статьи 133 УПК РФ, так и лица, в отношении которых уголовное преследование прекращено по указанным основаниям на досудебных стадиях уголовного судопроизводства

Применительно к судебным стадиям уголовного судопроизводства к лицам, имеющим право на реабилитацию, соответственно относятся: подсудимый, в отношении которого вынесен оправдательный приговор; подсудимый, уголовное преследование в отношении которого прекращено в связи с отказом государственного обвинителя от обвинения и (или) по иным реабилитирующим основаниям ( ст.133 УПК РФ).

В силу ч 2.1. ст. 133 ГПК РФ право на реабилитацию, в том числе право на возмещение вреда, в порядке, установленном настоящей главой, по уголовным делам частного обвинения имеют лица, указанные в пунктах 1 - 4 части второй настоящей статьи, если уголовное дело было возбуждено в соответствии с частью четвертой статьи 20 настоящего Кодекса, а также осужденные по уголовным делам частного обвинения, возбужденным судом в соответствии со статьей 318 настоящего Кодекса, в случаях полной или частичной отмены обвинительного приговора суда и оправдания осужденного либо прекращения уголовного дела или уголовного преследования по основаниям, предусмотренным пунктами 1, 2 и 5 части первой статьи 24 и пунктами 1, 4 и 5 части первой статьи 27 настоящего Кодекса.

В соответствии с п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.11.2011 г. N17 "О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве" разъяснено, что право на реабилитацию при постановлении оправдательного приговора либо прекращении уголовного дела по основаниям, указанным в части 2 статьи 133 УПК РФ, имеют лица не только по делам публичного и частно-публичного обвинения, но и по делам частного обвинения. Ввиду того, что уголовное преследование по уголовным делам частного обвинения возбуждается частным обвинителем и прекращение дела либо постановление по делу оправдательного приговора судом первой инстанции не является следствием незаконных действий со стороны государства, правила о реабилитации на лиц, в отношении которых вынесены такие решения, не распространяются. Вместе с тем, лицо имеет право на реабилитацию в тех случаях, когда обвинительный приговор по делу частного обвинения отменен и уголовное дело прекращено по основаниям, указанным в части 2 статьи 133 УПК РФ, в апелляционном, кассационном, надзорном порядке, в связи с новыми или вновь открывшимися обстоятельствами либо судом апелляционной инстанции после отмены обвинительного приговора по делу постановлен оправдательный приговор.

Таким образом, анализируя изложенные нормы права, действующее законодательство не предусматривает право на реабилитацию лиц по делам частного обвинения, в отношении которых вынесен оправдательный приговор и который оставлен в силе судом вышестоящей инстанции.

В то же время, согласно правовой позиции, изложенной в Постановлении Конституционного суда РФ от 17.10.2011 г. N 22, следует, что специфика правовой природы дел частного обвинения, уголовное преследование по которым осуществляется частным обвинителем, ограничивает применение к ним положений главы 18 УПК Российской Федерации. Вынесение мировым судьей оправдательного приговора в отношении подсудимого по такому делу не порождает обязанность государства возместить причиненный ему вред (если он не был причинен иными незаконными действиями или решениями судьи), поскольку причинителем вреда в данном случае является частный обвинитель, выдвинувший необоснованное обвинение. Оправдывая подсудимого на законных основаниях, суд тем самым защищает интересы последнего, добросовестно выполняя возложенную на него Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации обязанность по защите личности от незаконного и необоснованного обвинения (пункт 2 части первой статьи 6).

Регулирование эффективного восстановления в правах в таких ситуациях осуществляется на основе Конституции Российской Федерации, закрепляющей право каждого на судебную защиту, федеральным законодателем, пределы усмотрения которого при установлении механизма защиты от недобросовестных действий частного обвинителя достаточно широки, однако должны определяться исходя из конституционных целей и ценностей, а также общепризнанных принципов и норм международного права и международных обязательств Российской Федерации.

Так, при оправдании подсудимого по делу частного обвинения суд вправе взыскать процессуальные издержки полностью или частично с лица, по жалобе которого было начато производство по данному делу (часть девятая статьи 132 УПК Российской Федерации). Как отметил Конституционный Суд Российской Федерации, взыскание в пользу реабилитированного расходов, понесенных им в связи с привлечением к участию в уголовном деле, со стороны обвинения, допустившей необоснованное уголовное преследование подсудимого, является неблагоприятным последствием ее деятельности (Определение от 19 февраля 2004 года N 106-О).

Возмещение же иного вреда за счет средств частного обвинителя главой 18 УПК Российской Федерации не предусматривается. Такой подход соотносится с правовой позицией Конституционного Суда Российской Федерации, согласно которой реализация потерпевшим его процессуальных прав по делам частного обвинения не меняет публично-правовой сущности уголовной ответственности и не является основанием для постановки его в равные правовые условия с государством в части возмещения вреда в полном объеме и независимо от наличия его вины (Определение от 28 мая 2009 года N 643-О-О). Отсутствие в главе 18 УПК Российской Федерации указания на возмещение вреда за счет средств частного обвинителя и независимо от его вины не может расцениваться как свидетельство отсутствия у государства обязанности содействовать реабилитированному лицу в защите его прав и законных интересов, затронутых необоснованным уголовным преследованием. Такая защита может быть осуществлена путем принятия судом по заявлению этого лица решения о возмещении ему вреда в ином процессуальном порядке на основе норм гражданского права.

Так, часть вторая статьи 136 УПК Российской Федерации прямо предусматривает, что иски о компенсации за причиненный моральный вред в денежном выражении предъявляются в порядке гражданского судопроизводства. Согласно статье 151 ГК Российской Федерации суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации морального вреда, если гражданину такой вред (физические или нравственные страдания) причинен действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в иных случаях, предусмотренных законом (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 25 января 2007 года N 136-О-О и от 28 мая 2009 года N 643-О-О).

Таким образом, необходимость обеспечения требования Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации о реабилитации каждого, кто необоснованно подвергся уголовному преследованию (часть вторая статьи 6), не исключает использования гражданско-правового механизма защиты прав добросовестных участников уголовного процесса от злоупотреблений своим правом со стороны частного обвинителя, когда его обращение в суд с заявлением о возбуждении уголовного дела в отношении конкретного лица не имеет под собой никаких оснований и продиктовано не потребностью защитить свои права и охраняемые законом интересы, а лишь намерением причинить вред другому лицу.

Таким образом, согласно вышеизложенной позиции Конституционного суда РФ, требование оправданного по делу частного обвинения о взыскании компенсации морального вреда в данном случае могут быть удовлетворены лишь при условии установления факта противоправности действий частного обвинителя, а именно, в случае, если заявление о привлечении к уголовной ответственности не имело под собой никаких оснований, а обращение в суд в частном порядке было направлено исключительно на причинение вреда другому лицу (злоупотребление правом).

Статьей 1100 ГК РФ предусмотрено право на компенсацию морального вреда независимо от вины причинителя вреда в случае незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ.

В тоже время, возмещение вреда в связи с незаконностью привлечения к уголовной ответственности по делам частного обвинения производится по общим правилам возмещения вреда в соответствии со статьей 151 ГК РФ.

Согласно статье 151 ГК РФ в случае причинения гражданину морального вреда, действиями, нарушающими его личные неимущественные права, посягающие на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

При этом лицо, в отношении которого вынесен оправдательный приговор, вправе требовать компенсации морального вреда в случае незаконного привлечения к уголовной ответственности в соответствии со статьей 151 ГК РФ при установлении вины частного обвинителя и противоправности его действий.

Таким образом, Кураев Г.А. имел бы право на компенсацию морально вреда, причиненного ему в результате привлечения в качестве подсудимого по уголовному делу частного обвинения, в случае если заявление о привлечении его к уголовной ответственности не имело под собой никаких оснований, а обращение в суд в частном порядке было направлено исключительно на причинение вреда другому лицу (злоупотребление правом).

Однако, этих обстоятельств по делу, вопреки доводам жалобы, не установлено, поскольку имел место факт подачи Кураевым жалоб на имя гендиректора ФПС России по электронной почте 09 и ДД.ММ.ГГ по поводу конфликта 06 и ДД.ММ.ГГ в здании отделения почтовой связи ЗАТО Сибирский.

Учитывая, что судом правильно определены обстоятельства, имеющие значение для дела, выводы суда основаны на законе и подтверждаются доказательствами, а доводы апелляционной жалобы являются несостоятельными, судебная коллегия не находит оснований для ее удовлетворения.

Руководствуясь ст.ст.328,329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Апелляционную жалобу истца Кураева Г.А. на решение Новоалтайского городского суда Алтайского края от 19 мая 2015 года оставить без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: