Апелляционное определение СК по уголовным делам Московского областного суда от 27 августа 2015 г. по делу N 22-4516/2015

Судебная коллегия по уголовным делам Московского областного суда в составе председательствующего судьи Колпаковой Е.А.,

судей Филимоновой О.Г. и Антонова А.В.,

при секретаре Говоруне А.В.,

с участием прокурора Савинова А.С.,

осужденного Астахова П.В.,

защитников - адвокатов Карпухина А.Д., Щиголева Ю.В.,

рассмотрела в открытом судебном заседании 27 августа 2015 года апелляционные жалобы осужденного Астахова П.В. и его защитника- адвоката Карпухина А.Д. на приговор Железнодорожного городского суда Московской области от 2 марта 2015 года, которым

Астахов П.В. "данные изъяты"

осужден по ст.319 УК РФ к штрафу в размере "данные изъяты" рублей, освобожден от назначенного наказания в связи с истечением срока давности привлечения к уголовной ответственности;

по ст.318 ч.1 УК РФ к 1 году лишения свободы;

по ст.30 ч.3, ст.291 ч.3 УК РФ к 2 годам лишения свободы со штрафом в размере тридцатикратной суммы взятки - "данные изъяты" рублей и с назначением дополнительного наказания в виде лишения права заниматься адвокатской деятельностью, а также принимать участие в качестве представителя, либо защитника при производстве по административным, уголовным и гражданским делам, за исключением исполнения функций законного представительства сроком на 2 года.

В соответствии со ст.69 ч.2 УК РФ, по совокупности совершенных преступлений, путем поглощения менее строгого наказания более строгим окончательно назначено наказание в виде 2 лет лишения свободы со штрафом в размере тридцатикратной суммы взятки - "данные изъяты" рублей с дополнительным наказанием в виде лишения права заниматься адвокатской деятельностью, а также принимать участие в качестве представителя, либо защитника при производстве по административным, уголовным и гражданским делам, за исключением исполнения функций законного представительства сроком на 2 года, с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

Заслушав доклад судьи Филимоновой О.Г.,

объяснения осужденного Астахова П.В. и адвокатов в его защиту - Карпухина А.Д., Щиголева Ю.В., поддержавших доводы апелляционных жалоб;

мнение прокурора Савинова А.С. об оставлении приговора суда без изменения, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Астахов П.В. признан виновным и осужден за покушение на дачу взятки, т.е. умышленные действия, непосредственно направленные на дачу взятки должностному лицу лично за совершение заведомо незаконного бездействия, при этом преступление не было доведено до конца по независящим от него обстоятельствам, а также за совершение применения насилия в отношении представителя власти, т.е. применение насилия, не опасного для жизни или здоровья в отношении представителя власти в связи с исполнением им своих должностных обязанностей, а также за совершение оскорбления представителя власти, т.е. публичное оскорбление представителя власти при исполнении им своих должностных обязанностей, при обстоятельствах, изложенных в приговоре суда.

В апелляционной жалобе и дополнении к ней адвокат Карпухин А.Д. в защиту осужденного Астахова П.В. выражает несогласие с приговором суда, просит его отменить, Астахова П.В. оправдать и освободить из-под стражи.

Считает, что выводы суда не соответствуют изложенным в приговоре фактическим обстоятельствам уголовного дела, нарушен уголовно-процессуальный закон, вследствие чего неправильно применен уголовный закон.

Указывает, что суд в нарушение требований уголовно-процессуального закона и Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.04.1996 г. N 1 "О судебном приговоре" (в ред. Постановлений Пленума Верховного суда РФ от 06.02.2007 N 7, от 16.04.2013 N 11) в приговоре существенно изменил обвинение по сравнению с предъявленным, при этом не указал основания и мотивы изменения обвинения, что является существенным нарушением уголовно-процессуального закона.

Указывает, что описательно-мотивировочная часть приговора содержит внутренние неразрешимые существенные противоречия. Суд, исключив из описания преступного деяния события, которые вменялись Астахову П.В. от "данные изъяты"., в то же время в описательно-мотивировочной части приговора приводит доказательства вины Астахова П.В. в покушении на дачу взятки, связанные с событиями "данные изъяты".

Считает, что в разговоре свидетель Я. в косвенной форме склонял Астахова П.В. к совершению противоправных действий - даче взятки, эти действия отражены на л.38 приговора. Такие действия противоречат ст.5 ФЗ от 12.08.1995г. N 144-ФЗ "Об оперативно-розыскной деятельности" и являются провокацией. Ссылка суда в приговоре на это доказательство противоречит решению суда об исключении из обвинения Астахова П.В. в покушении на дачу взятки обстоятельств, связанных с событиями от "данные изъяты"

Из обвинения, предъявленного Астахову П.В., усматривается, что умысел на дачу взятки участковому уполномоченному полиции Я. возник не позже "данные изъяты" года, и в осуществление этого умысла Астахов П.В. "данные изъяты" предлагал взятку участковому полиции в виде денег.

В приговоре суда данные обстоятельства в обвинении Астахова П.В. не указаны, из чего следует сделать вывод, толкуя все сомнения в пользу обвиняемого, что они исключены судом из обвинения, как не нашедшие своего подтверждения, в описательно-мотивировочной части приговора не указаны основания и мотивы изменения обвинения.

Автор жалобы считает, что умысел Астахова П.В. на дачу взятки Я. возник в помещении опорного пункта полиции "данные изъяты", после чего Астахов П.В. передал денежные средства Я. Считает, что судом исключены из обвинения Астахова П.В. часть субъективной и объективной сторон вмененного преступления ввиду недоказанности указанных обстоятельств.

Суд признал Астахова П.В. виновным в совершении преступления, предусмотренного ст.318 ч.1 УК РФ при обстоятельствах, когда его вина в совершении этого преступления не была, бесспорно, установлена.

Астахов П.В. представлял интересы свидетеля Т., решение об освидетельствовании которой принял Ф. без достаточных правовых оснований. Не имея вынесенного постановления об освидетельствовании свидетеля Т., Ф. понуждал ее к прохождению освидетельствования. Эти действия следователя Астахов П.В. воспринимал как противоправные и высказывал свое несогласие с ними. Иных действий, как показал Астахов, он в отношении Ф. не совершал.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней осужденный Астахов П.В. просит приговор в отношении него отменить и вынести оправдательный приговор.

Осужденный считает, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела; судом нарушен уголовно-процессуальный закон и неправильно применен уголовный закон.

По мнению автора, его обвиняют в том, что он применил в отношении следователя Ф. насилие - оттолкнул, не желая проведения освидетельствования свидетеля Т., чем дал возможность свидетелю покинуть территорию следственного отдела. Считает, что это обстоятельство исключает в его действиях признаки преступлений, предусмотренных ст.318 ч.1 и ст.319 УК РФ.

В судебном заседании автор жалобы показывал, что следователь Ф. препятствовал выходу Т. из помещения СО, принуждая последнюю к прохождению освидетельствования, не предъявив ей постановление об освидетельствовании. Указанные показания подтверждаются показаниями Т. и И., а также видео- и аудиозаписями.

По мнению осужденного, в предъявленном обвинении не указано, в связи с каким освидетельствованием Астахов применил насилие в отношении следователя Ф.

В описательно-мотивированной части приговора суд приводит показания Ф., в которых следователь говорит, что намеревался провести освидетельствование Т. на предмет опьянения, однако такого постановления в суд не представлено.

Вывод суда о том, что протокол освидетельствования Т. (том 1 л.д.102-105) не подлежит исключению из числа доказательств, противоречит положениям ст.ст.11 ч.1, 164 ч.5, 167 УПК РФ. Из данного процессуального документа следует, что он составлен с грубыми нарушениями уголовно-процессуального законодательства, и является недопустимым доказательством.

Неправильное применение судом уголовного закона выражается, в том, что суд фактически признает, что Т. удерживалась в помещении СО, что подтверждается ее показаниями, показаниями Е., супругов И., видео и аудиозаписью, обращением Т. в органы прокуратуры, заявлением о привлечении Ф. к уголовной ответственности и другими доказательствами.

Т ... незаконно удерживали и ограничивали ее свободу в помещении, действия адвоката Астахова по пресечению незаконного ограничения свободы в указанной ситуации были правомерными, эти действия в соответствии со ст.77 УК РФ были необходимой обороной.

Согласно выводам СМЭ у Ф. при обращении за медицинской помощью в травмпункт был выявлен кровоподтек средней трети правого плеча, поскольку ни в каких медицинских и в протоколе освидетельствования данные повреждения не отражены. В связи с этим сторона защиты ходатайствовала перед судом о назначении и проведении дополнительной и повторной СМЭ, учитывая, что при ее проведении экспертам не было представлено протокола об освидетельствовании Ф. (т.1 л.д.24-27), в котором зафиксировано, что при обращении Ф. у него зафиксированы телесные повреждения, на что суд по надуманным основаниям не желал устранять противоречия, в связи с чем отказал в проведении по делу дополнительной и повторной экспертизы, а ходатайство о вызове в судебное заседание экспертов М., К. и следователя Н. для их допроса (т.14 л.д.136) вообще оставил без рассмотрения, чем нарушил право Астахова на защиту.

Полагает, что суд изложил надуманную оценку показаниям Астахова, свидетелей защиты Е., Т., супругов И., которая обосновывается предположениями (л.д.54-55 приговора), что противоречит ст.14 УПК РФ.

Считает, что показания следователя Ф. не могут быть признаны судом достоверными, так как являются противоречивыми, и он заинтересован в вынесении обвинительного приговора по уголовному делу.

Считает, что в действительности совокупность доказательств обвинения по ст.ст.318 ч.1, 319 УК РФ - это противоречащие друг другу показания Ф., Д., А. Е. Р., и др., которые противоречат видеозаписи, согласно которой следователь Ф. хватает Т. за рукав одежды, и аудиозаписи, в которой Ф. угрожает Т.

В ходе рассмотрения уголовного дела в суде не устранено основное сомнение, кто принес денежные средства в размере "данные изъяты" рублей в кабинет Я., на денежных средствах отсутствуют следы рук Астахова, что не исключает довод защиты, что денежные средства были подброшены с целью фальсификации доказательств дачи взятки Астаховым.

У автора жалобы показания Я. вызывают сомнения в достоверности, в рапорте Я. указал информацию, не соответствующую действительности, в чем признался на очной ставке, в приговоре об этом не указано. Все другие лица заявляли суду, что не были очевидцами передачи взятки.

Судом не был исключен из числа доказательств протокол осмотра места происшествия от 07.10.2013 года (том 4. д.149-153, том 15 л.д.155), до начала указанного осмотра места происшествия ему не была разъяснена ст.51 Конституции РФ и другие права, не указано, что он отказался от подписи, поэтому был нарушены требования ч.1 ст.144, ст.167 УК РФ, ст.16 ч.2 УК РФ.

Суд отказал стороне защиты в приобщении к материалам дела заключения специалиста Г., ссылаясь, что оно получено с нарушением требований ст.58, ч.5 ст.164, ст.168 УПК РФ и фактически отказался давать ему оценку как доказательству по уголовному делу (стр.64 приговора). Впоследствии суд по своей инициативе приобщил к материалам уголовного дела указанное заключение, не указав в протоколе судебного заседания инициативу суда, касающуюся приобщения документа. Полагает, что подсудимый и его защитник не наделены законом правом предупреждать привлекаемого ими специалиста об ответственности за заведомо ложное заключение. Осужденный полагает, что имелись основания для приостановления производства по уголовному делу для запроса в Конституционный Суд Российской Федерации о соответствии заключения специалиста требованиям УПК РФ.

Суд в приговоре сделал вывод о том, что отсутствие следов пальцев рук Астахова на денежных купюрах не ставит под сомнение то обстоятельство, что именно Астахов принес в кабинет Я. "данные изъяты" руб. Считает, что суд в приговоре привел не все доводы защиты относительно того, что на купюрах были обнаружены пригодные для идентификации личности следы рук гражданина, личность которого сторона обвинения устанавливать отказалась на предварительном следствии. Осужденный допускает, что следы пальцев рук на купюрах могли быть оставлены участниками ОРМ с целью фальсификации доказательств.

Автор жалобы указывает на то, что суд в приговоре никак не обосновал и не опроверг его доводы о том, что до начала ОМП кабинет Я. и сам Я. не досматривались на предмет наличия в кабинете купюр. Доводы суда о том, что О. перед входом в опорный пункт передавали Астахову денежные средства номиналом в "данные изъяты" и "данные изъяты" рублей, не опровергают утверждение Астахова о том, что он Я. взятку не передавал, так как Астахова "данные изъяты". после "обнаружения" в кабинете Я. "данные изъяты" рублей никто не досматривал, при том, что переданные О. Астахову деньги оставались у Астахова, а у последнего по этому поводу, в том числе в суде, никто не выяснял.

Одним из доказательств, на которое сослался суд в приговоре, как на доказательство вины Астахова, это акты, составленные с участием Б., Ш., Я..

Однако, стороной защиты в судебном заседании был представлен ответ из МГСМУ им. Евдокимова (т.14 л.д.227), из которого следовало, что Б. "данные изъяты". и "данные изъяты" в соответствии со служебными записками с кафедры находилась на учебе в г. Москве, что исключало ее участие в ОРМ в г. "данные изъяты" Московской области в указанный промежуток времени при выдаче звукозаписывающей аппаратуры Я..

Допрошенная в судебном заседании Б. высказала предположение, что ее могли фиксировать, как присутствующую в институте, в то время, как в действительности она работала.

Кроме того, Б. в судебном заседании заявила о сомнении, что в акте (т.4 л.д.137) подпись от ее имени выполнена ею (т.15 л.д.13). Единственным способом устранения данного противоречия было проведение почерковедческой экспертизы, о чем Астаховым было заявлено письменное ходатайство (т.15 л.д.190). Однако, суд разрешил данное ходатайство (т.15 л.д.190), не удалившись в совещательную комнату и не оформив решение по ходатайству о производстве экспертизы в виде отдельного процессуального документа (т.15 л.д.206), при этом фактически немотивированно указав, что оценка доводам защиты будет дана в приговоре, т.е. суд высказал намерение разрешить вопрос, относящийся к компетенции эксперта.

Указывает, что рапорт Я. (т.4 л.д.140), в котором Я. указал о намерении со стороны Астахова передать Я. взятку, и акт выдачи Я. звукозаписывающей аппаратуры (т.4 л.д.134), являются сфальсифицированными документами, так как согласно акту (т.4 л.д.134) Я. диктофон вручался "данные изъяты" час, а согласно данным телефонной компании Астахов впервые позвонил Я. "данные изъяты", т.е. после вручения следователю звукозаписывающей аппаратуры (т.7 л.д.86).

Судом не дано никакой оценки доказательствам, которые опровергают предъявленное обвинение по ст.30 ч.3 ст.291 ч.3 УК РФ, таким, как акту возврата диктофона Я. (т.4 л.д.138), которым зафиксировано, что уничтоженная звукозапись содержала реплики, которые нельзя истолковать, как предложение совершить какие-либо незаконные действия, поскольку на вопрос "к чему Вы меня склоняете", в акте прослушивания зафиксирован ответ "ни к чему". В указанном акте не зафиксировано иных реплик участников разговора, которые можно было истолковать как предложение к совершению незаконных действий.

В акте указано, что 07.10.2013г. карта памяти микро-СД была помещена в конверт, конверт был подписан четырьмя участниками и не имел повреждений. После поступления в ГСУ СК РФ по МО выяснилось, что на конверте имеется только две подписи и отсутствует пояснительный текст (т.6 л.д.50-51; т.9 л.д.236-238; т.12 л.д.105-108), что указывает о подмене конверта.

В приговоре не указано, что У. на обозрение предъявлялся конверт с упаковкой флеш-карты (т.12 л.д.237-239), в связи с чем У. заявлял, что на конверте нет его подписи и пояснительного текста. Также искажены в приговоре показания свидетелей О., О. и не соответствуют фактическим данным. Автор жалобы считает, что вывод суда в описательно-мотивированной части приговора о том, что деньги Астаховым передавались за заведомо незаконное бездействие, необоснован.

На стр.60 приговора суд объясняет, почему в памяти диктофона не записей, относящихся к "данные изъяты" года, причинами технического характера без ссылки на какие-либо показания и доказательства, исследованные в судебном заседании. Автор жалобы считает надуманной оценку судом доводов защиты о фактах повреждения звукозаписи встречи Астахова и Я ... Осужденный полагает, что суд уклонился от толкования в его пользу сомнений в его виновности, обусловленных умышленным повреждением микро СД-карты памяти, которая повреждена механическим способом (том 9 л.д.236-238, т.12 л.д.105-108) и наличием совокупности доказательств, указывающих на то, что звукозапись от "данные изъяты" года была уничтожена, потому что она опровергала предъявленное подсудимому обвинение в покушении на дачу взятки.

Указывает в жалобе на то, что суд не дал оценки акту возврата диктофона Я. (т.4 л.д.138), которым зафиксировано, что уничтоженная звукозапись содержала диалог, который нельзя истолковать как предложение совершать какие-либо незаконные действия (бездействие). Указанным актом не зафиксировано других реплик участников диалога, а также зафиксировано, что "данные изъяты" года карта памяти микро-СД была помещена в конверт после ее прослушивания, конверт был подписан четырьмя лицами.

Автор жалобы указывает на то, что судом не в полном объеме приведены в приговоре показания свидетелей, особенно это касается ответов на вопросы стороны защиты: показания свидетелей Ш., Б., С., Ж., У., О., О..

Осужденный считает, что в приговоре в нарушение закона не указано никаких его действий, совершенных "данные изъяты" года, которые бы подтверждали вывод суда, что деньги Астаховым передавались именно за незаконные действия.

Осужденный считает показания Я. недопустимым доказательством, поскольку кроме Я. других очевидцев передачи взятки нет, заключение дактилоскопической экспертизы говорит об отсутствии следов пальцев рук Астахова на денежных купюрах, акт возвращения и прослушивания звукозаписи встречи Астахова и Я. от "данные изъяты" года не содержит реплик, которые подтверждают передачу денег Астаховым Я., не содержат просьб Я. совершать противоправные или законные действия в пользу О. или других лиц (том 4 л.д.138-139), рапорт Я. том 3 л.д.140, в котором Якушкин еще до того, как адвокат Астахов впервые ему позвонил, уже высказывает предположение, что адвокат Астахов намеревается дать ему взятку за не проведение проверки надлежащим образом по материалу проверки по заявлению П..

По мнению автора жалобы, суд уклонился от оценки доказательств, представленных защитой, как опровергающих обвинение по ст.ст.318, 319 УК РФ: ответ из наркологического диспансера (т.13 л.д.158) и ответ из управления здравоохранения Администрации МО от 28.10.2014г. (т.13 л.д.197).

Считает, что суд дал неправильную оценку доказательствам, которые являются недопустимыми, так как в ходе судебного заседания никому из допрошенных по делу лиц не разъяснялась ст.51 Конституции РФ. Указанная статья разъяснялась только Астахову.

Еще одним нарушением УПК РФ считает автор жалобы не указание в протоколе судебного заседания сведений о государственном обвинителе, его ФИО (т.13 л.д.228). При таких обстоятельствах, протокол судебного заседания от 20.08.2014г. не имеет юридической силы.

В приговоре суда указано, что взятка была передана участковому Я., в производстве которого находился материал проверки N 12650. Согласно УПК РФ участковый уполномоченный полиции не наделен полномочиями по проведению проверки в порядке ст.ст.144-145 УПК РФ. Также в уголовном деле отсутствует копия приказа о возложении на участкового Я. обязанностей дознавателя и соответствующей должностной инструкции. При отсутствии возложения таких обязанностей Я. должен был направить материалы в органы дознания. Судом в приговоре не оговорено, какие процессуальные решения Я. как участковый уполномоченный вправе был принять по материалу проверки N12650.

Для устранения указанного недостатка судебного следствия, необходимо отменить приговор суда и в случае доказанности передачи участковому взятки Астаховым, действия последнего квалифицировать по ст.291 ч.1 УК РФ.

При постановлении приговора не разрешено письменное ходатайство (т.15 л.д.238). В нарушение ст.299 ч.1 п.6 УПК РФ суд не рассмотрел вопрос об изменении категории преступления ни по одному из эпизодов на менее тяжкое в соответствии со ст.15 ч.6 УПК РФ, исходя из размера назначенного наказания, за каждое из преступлений следует изменить категорию преступления по ст.ст.30 ч.3, 291 ч.3 УК РФ на преступление средней тяжести; по ст.318 ч.1 УК РФ на преступление небольшой тяжести.

В возражениях на апелляционные жалобы государственный обвинитель Татьянок М.В. просит оставить приговор суда без изменения, апелляционные жалобы осужденного и его защитника - без удовлетворения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в апелляционных жалобах, дополнениях к ним и возражениях на них, а также участниками процесса в судебном заседании суда апелляционной инстанции, судебная коллегия находит приговор законным, обоснованным и справедливым.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, вывод суда о доказанности вины Астахова П.В. в совершении преступлений соответствует фактическим обстоятельствам, установленным судом первой инстанции, подтверждается совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств, подробно приведенных в приговоре, достоверность которых сомнений не вызывает.

Выводы суда мотивированы и основаны на доказательствах, приведенных в приговоре, достоверность и допустимость которых у судебной коллегии сомнений не вызывает, поскольку они собраны по делу с соблюдением ст. ст. 74, 86 УПК РФ.

Вина Астахова в совершении преступления, предусмотренного ст.30 ч.3 ст. 291 ч.3 УК РФ подтверждается следующими доказательствами:

-показаниями свидетелей Я. о том, что адвокат Астахов при первой встрече сказал, что не стоит привлекать к ответственности О., так как нет состава, потом предложил отблагодарить финансово, во время второй встречи положил под клавиатуру деньги, сказал, что это благодарность за не возбуждение дела,

-показаниями свидетеля В. о том, что его рабочее место в одном кабинете с Я ... В конце "данные изъяты" года Я. было поручено проведение проверки по заявлению П ... "данные изъяты" года адвокат Астахов знакомился с материалами дела, пытался убедить Я., что в материале отсутствуют признаки состава преступления, предусмотренного ст.119 УК РФ, что имеются признаки состава преступления, предусмотренного ст.116 ч.1 УК РФ, это дело частного обвинения и подсудно мировому судье, и что Я. проводить проверку не надо,

-показаниями свидетелей Ш., Б. о том, что они в качестве понятых участвовали при выдаче звукозаписывающей аппаратуры участковому, диктофон был опробован на предмет исправности, отсутствия каких-либо записей, а также при прослушивании звукозаписи, где было понятно, что адвокат хочет дать взятку участковому,

-показаниями свидетелей С., Ы. о том, что они были понятыми при осмотре места происшествия "данные изъяты" года, им были разъяснены права и обязанности. На рабочем столе участкового были обнаружены деньги в сумме "данные изъяты" руб. купюрами по "данные изъяты" руб ... Я. пояснил, что эти деньги ему положил адвокат Астахов за не проведение проверки по материалу. Астахов ушел без объяснения причин,

-показаниями свидетеля Ж. о том, что от оперуполномоченного У. ему стало известно, что адвокат Астахов в начале сентября передал деньги "данные изъяты" руб. участковому Я. за смягчение статьи УК РФ в отношении его подопечного, в кабинете Я. на столе были обнаружены "данные изъяты" руб., три купюры по "данные изъяты" руб ... Астахов ушел с осмотра места происшествия,

-показаниями свидетеля У. о том, что к нему поступил рапорт Я. о том, что ему хотят дать взятку, было принято решение о проведении ОРМ: выдаче диктофона для записи разговора с Астаховым. Перед встречей он проверял наличие или отсутствие денежных средств в кабинете Я ... Позже он участвовал в осмотре кабинета, где на столе под клавиатурой были обнаружены денежные средства "данные изъяты" руб., время выдачи Я. звукозаписывающей аппаратуры он записывал по часам в служебном кабинете,

-показаниями эксперта М. о том, что в заключении была допущена техническая ошибка, не дописана цифра "0", и что монтажа и изменений фонограмма не содержит,

-письменными материалами дела: рапортом об обнаружении признаков преступления, постановлением о проведении оперативно-розыскного мероприятия "оперативный эксперимент", актом по результатам проведения ОРМ "оперативный эксперимент", актами передачи звукозаписывающей аппаратуры, актами возврата звукозаписывающей аппаратуры, рапортом Я. о намерениях Астахова дать ему взятку, протоколом осмотра места происшествия, протоколом осмотра предметов, протоколом осмотра соединений между абонентами, выпиской из приказа о назначении на должность участкового уполномоченного полиции Я., должностной инструкцией участкового уполномоченного полиции, протоколом выемки, заключением эксперта и другими доказательствами по делу.

Судебная коллегия считает, что установленные судом фактические обстоятельства по покушению на дачу взятки должностному лицу, указанные в приговоре, не противоречат существу обвинения, предъявленного органами предварительного расследования и содержащегося в обвинительном заключении, поэтому доводы апелляционных жалоб в этой части являются несостоятельными.

По смыслу закона под незаконными действиями (бездействием), за совершение которых должностное лицо получило взятку (ч. 3 ст. 290 УК РФ), следует понимать действия (бездействие), которые совершены должностным лицом с использованием служебных полномочий, однако в отсутствие предусмотренных законом оснований или условий для их реализации.

Из установленных судом фактических обстоятельств дела следует, что Астахов передал должностному лицу участковому уполномоченному Я. денежные средства в размере "данные изъяты" руб. в качестве взятки за не проведение надлежащим образом проверки по факту заявления П. о привлечении к уголовной ответственности О. по ст.119 УК РФ.

Я. давал показания о том, что деньги Астаховым переданы ему за не проведение надлежащим образом проверки по заявлению П., не возбуждение уголовного дела по ст.119 ч.1 УК РФ и направлению материалов проверки в мировой суд, т.е. за незаконные действия. Материалами дела подтверждено, что у Я. на проверке находилось заявление П., по которому вынесен обвинительный акт по обвинению О. в совершении преступления, предусмотренного ст.119 ч.1 УК РФ

Из материалов дела усматривается, что результаты оперативно-розыскного мероприятия получены в соответствии с требованиями закона, в том числе с соблюдением положений Федерального закона "Об оперативно-розыскной деятельности", при наличии достаточных оснований для проведения оперативного эксперимента.

При этом со стороны сотрудников полиции - вопреки утверждениям стороны защиты - отсутствует провокация взятки, что подтверждается: видеозаписью и аудиозаписями, показаниями свидетелей, из содержания которых следует, что именно от осужденного исходила инициатива по передаче денежных средств, просьба не привлекать к ответственности О., протоколом прослушивания аудиозаписи, из которого следует, что в ходе разговора между Астаховым и Я. "данные изъяты" года Астахов неоднократно предлагал Я. взятку за совершение заведомо незаконных действий.

Позиция стороны защиты, изложенная в апелляционных жалобах, о нарушениях требований действующего законодательства, а также УПК РФ при проведении оперативно-розыскного мероприятия, отсутствии достаточных доказательств и фальсификации доказательств со стороны Я. о причастности Астахова к даче денежных средств за не проведение проверки в отношении О. по заявлению П., несоответствии времени в рапорте Я. и телефонного звонка Астахова Я., отсутствии данных об осмотре кабинета Я. на предмет наличия в нем денежных средств, изучалась судом первой инстанции и ей дана соответствующая оценка. Указанные доводы жалоб не опровергают виновность Астахова и не способны породить сомнения в законности проведенного в отношении Астахова оперативно-розыскного мероприятия.

Пояснения Астахова о том, что фразы, которые суд признал как предложение взятки Я. за незаконные действия, были сказаны им из любопытства, чтобы понять, что от него хочет Я., суд признал надуманными.

Судебная коллегия считает, что отсутствие следов пальцев рук Астахова на денежных купюрах не является достаточным обстоятельством, опровергающим совокупность исследованных доказательств, и не свидетельствует об отсутствии в действиях Астахова состава преступления. Указанные доводы жалобы были оценены судом первой инстанции и признаны необоснованными.

Из протокола осмотра и прослушивания аудиозаписи от "данные изъяты" года следует, что в присутствии понятых был произведен осмотр диктофона с аудиозаписью разговора между Астаховым и Я. от "данные изъяты" года. При воспроизведении аудиофайла с названием "712_0025" установлено, что на нем имеется фонограмма прослушанного в судебном заседании разговора между Астаховым и Я. от "данные изъяты" года, в ходе которого Астахов неоднократно предлагал Я. взятку за совершение заведомо незаконных действий. Заключение эксперта N222 от "данные изъяты" года подтвердило, что в фонограмме разговора, зафиксированного в виде файла звуковых данных с именем "712_0025mp.3" признаков монтажа или иных изменений не имеется.

На основании изложенного, доводы жалоб о том, что разговор между Астаховым и Я., который был предметом исследования фоноскопической экспертизы, представлен не в полном объеме, проверялись судом первой инстанции и опровергнуты путем прослушивания аудиозаписи и допроса эксперта М., суд указал, что разговор в акте прослушивания отображен в полном объеме, достаточном и необходимом для принятия решения по делу. Из пояснений эксперта М. следует, что возможна техническая неточность при записи номера диктофона и не указании цифры "0".

Оценивая доводы стороны защиты о фальсификации доказательства - звукозаписи встречи Астахова и Я. от "данные изъяты" года, суд пришел к выводу о том, что они необоснованны, поскольку опровергаются показаниями свидетелей У., Я., Ш., Б., которые подтвердили содержание фонограмм, актами прослушивания фонограмм, показаниями эксперта М ... Суд указал в приговоре, что повреждение звукозаписи свидетельствует о повреждении вещественного доказательства, и что доводы об умышленном уничтожении звукозаписи выходят за пределы предъявленного Астахову обвинения, а доводы о подмене конверта с микро-СД с наличием на нем двух вместо четырех подписей суд признал необоснованными в связи с доказанностью вины Астахова в покушении на дачу взятки достаточной совокупностью добытых доказательств.

Суд первой инстанции достоверно установил участие Ш. и Б. в качестве понятых при передаче аппаратуры, и опроверг доводы защиты об их не участии при передаче и возврате звукозаписывающей аппаратуры.

Из материалов дела усматривается, что осмотр места происшествия от "данные изъяты" года - кабинета Я. (том 4 л.д.149-153) проведен и.о. дознавателя Ж. с соблюдением требований ст. 164, 176, 177 УПК РФ в присутствии понятых С. и Ы., специалиста Ц., с разъяснением участвующим лицам прав, обязанностей и порядка производства осмотра места происшествия, что удостоверено подписями понятых и специалиста. В протоколе указано, что Астахов без объяснения причин покинул место осмотра. Замечания, дополнения и уточнения перед началом, в процессе и по окончании осмотра ни от кого не поступили. Оснований для признания указанного доказательства недопустимым по доводам жалоб у судебной коллегии, как и у суда первой инстанции, не имеется. Суд первой инстанции в приговоре подробно мотивировал свои выводы о законности проведения данного процессуального действия, и стороной защиты каких-либо доводов, ставящих их под сомнение, не представлено.

Согласно должностной инструкции участкового уполномоченного полиции УМВД России по г.о.Железнодорожный на Я. возложены, в том числе, обязанности осуществлять по поручению органа дознания предварительное расследование в форме дознания по уголовным делам о преступлениях, выявление и раскрытие которых отнесено к компетенции органов внутренних дел, поэтому решение по результатам проверки заявления П. о привлечении к уголовной ответственности О. участковый уполномоченный Я. был вправе принимать в пределах полномочий, предоставленных ему УПК РФ. Таким образом, доводы жалоб о том, что Я. не является субъектом получения взятки по ст.291 УК РФ, являются несостоятельными.

Показания Я. как на предварительном следствии, так и в судебном заседании, не содержат противоречий по изложению обстоятельств совершения Астаховым покушения на дачу взятки ему как должностному лицу. Я. пояснял, что Астахов, являясь адвокатом О., говорил ему, что не стоит привлекать к ответственности О., так как нет состава, и предложил отблагодарить его финансово, во время второй встречи положил под клавиатуру деньги. На его вопрос, за что Астахов дает ему деньги, Астахов ответил, что это благодарность за не возбуждение дела.

Оснований для признания показаний Я. недопустимым доказательством суд первой инстанции не усмотрел.

Факт того, что других лиц, которые были очевидцами передачи взятки Астаховым Я., не было, не ставит под сомнение выводы суда о виновности Астахова, поскольку совокупность добытых по делу доказательств подтверждает вину осужденного в покушении на дачу взятки должностному лицу.

В судебное заседание суда первой инстанции стороной защиты было представлено заключение специалиста Г. от "данные изъяты" года - лингвистическое исследование текста разговора между Я. и Астаховым. Судебная коллегия считает, что данное заключение доказательством в силу ст.74, 195, 204 УПК РФ являться не может, поэтому суд обоснованно пришел к выводу о том, что указанное заключение не опровергает виновность Астахова в покушении на дачу взятки и не порождает каких-либо сомнений. В связи с эти доводы жалоб о том, что указанное заключение судом не оценено, судебная коллегия считает несостоятельными.

Для назначения и проведения дополнительных либо повторных лингвистических экспертиз в ходе судебного разбирательства отсутствовали основания, в связи с чем ходатайства о назначении таких экспертиз были судом первой инстанции обоснованно отклонены.

Нарушения права на защиту, принципа состязательности сторон судебная коллегия не усматривает, поскольку в ходе судебного разбирательства сторона защиты имела достаточно процессуальных средств для представления доказательств, заявления ходатайств и эффективно их использовала в состязательном процессе.

Виновность Астахова П.В. в совершении преступлений, предусмотренных ст.318 ч.1 и ст.319 УК РФ, подтверждается:

-показаниями потерпевшего Ф. о том, что в его производстве находилось уголовное дело, по нему в качестве свидетеля допрашивалась Т., ее адвокатом являлся Астахов, который после выемки у Т. телефона заявил, что Т. находилась на момент допроса в состоянии алкогольного опьянения, в связи с чем было принято решение о ее освидетельствовании, на что Астахов велел Т. уходить из кабинета, Т. стала уходить, он пошел за ней, чтобы пригласить зафиксировать отказ, либо организовать дальнейшие действия для направления на освидетельствование. При выходе из здания следственного отдела Астахов перегородил ему путь, схватил за руку, оттолкнул, в результате толчка он ударился о дверь, испытал физическую боль, позже при выходе из здания СО Астахов у ворот в присутствии сотрудников оскорбил его нецензурной бранью,

- свидетеля СТ. о том, что она сопровождала Т. на освидетельствование, ею передавалось направление на освидетельствование в наркологический диспансер,

-свидетеля Х. о том, что при допросе Т. возникло подозрение, что она находится в состоянии алкогольного, возможно наркотического опьянения, ему позвонил следователь Ф. и сказал, что Астахов его оскорбил и толкнул и дал возможность Т. покинуть помещение СО,

-свидетеля Д. о том, что он входил в состав следственной группы, у выхода из здания СО Астахов перегородил выход и не давал пройти Ф., произошел толчок руками, Ф. отлетел в косяк двери, у выездных ворот Астахов оскорбил Ф.,

-свидетеля Я. о том, что он участвовал в качестве понятого при изъятии телефона у Т., следователь заявил, что Т. нужно пройти освидетельствование на предмет алкогольного или наркотического опьянения, адвокат был против, Т. вышла, ей сказали вернуться, Астахов пытался задержать Ф., оттолкнул его, и потерпевший ударился о косяк двери, у ворот Астахов оскорбил Ф.,

- свидетеля А. о том, что он проводил осмотр Федутинова на наличие телесных повреждений, он не обязан вносить сведения о кровоподтеке, эта функция относится к медицинской экспертизе, при осмотре Ф. в области мягких тканей средней трети правого плеча имелась болезненность, в карте он не указал наличие кровоподтека, для лечения это не имело значения,

а также показаниями свидетелей ЕН., Чя., ГЩ., ФЯ., ФЙ., письменными материалами дела: рапортом об обнаружении признаков преступления, рапортом о том, что в действиях Астахова усматриваются признаки преступлений, предусмотренных ст.318 ч.1 и ст.319 УК, протоколом освидетельствования Ф., согласно которому у Ф. выявлены телесные повреждения, справкой об обращении Ф. в травмопункт, филологическим исследованием, приказом о назначении Ф. на должность старшего следователя СО по "данные изъяты", ответом на запрос из Адвокатской палаты Московской области N260 от "данные изъяты" года, согласно которому Астахов является членом адвокатской палаты Московской области, протоколом осмотра места происшествия, протоколами выемки, осмотра предметов, заключением судебно-медицинской экспертизы, заключением судебной лингвистической экспертизы, приказом о назначении Ф. на должность, и другими доказательствами по делу.

В ходе судебного разбирательства судом первой инстанции проверялась версия стороны защиты об оговоре Астахова потерпевшим Ф. и свидетелями, и не нашла своего подтверждения. Потерпевший и свидетели об обстоятельствах совершенных Астаховым преступлений давали подробные и последовательные показания, существенных противоречий, которые породили бы сомнение в виновности Астахова в совершении указанных преступлений, в показаниях очевидцев преступлений - свидетелей Чя., Д., ЮБ., ФЙ., ЕН., Р. и потерпевшего Ф. суд не усмотрел.

Судом установлено, что оскорбление и применение насилия со стороны Астахова были совершены в отношении Ф. при осуществлении последним в соответствии со ст.38 УПК РФ своих полномочий следователя в ходе расследования уголовного дела при направлении свидетеля Т. в порядке ст.179 УКПК РФ на проведение освидетельствования.

Ф. во время совершения в отношении него оскорбления и применения насилия являлся представителем власти, т.е. должностным лицом правоохранительного органа, наделенным распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от него в служебной зависимости. Законность действий представителя власти Ф. при осуществлении им предварительного следствия по уголовному делу N90425 судом доподлинно установлена, поэтому доводы апелляционных жалоб в этой части судебная коллегия считает необоснованными.

Ф. пояснял, что после допроса и проведения выемки телефона "данные изъяты" года у Т., заявления адвоката Астахова о том, что Т. находится в состоянии алкогольного опьянения, им было принято решение о направлении Т. на освидетельствование на предмет наличия алкогольного или наркотического опьянения, так как в ходе допроса появились подозрения, что она находится в состоянии алкогольного или наркотического опьянения, поскольку она вела себя очень нервно, просила покурить в кабинете. Им было вынесено соответствующее постановление.

Судебная коллегия считает, что постановление о направлении Т. на освидетельствование вынесено Ф. в соответствии со ст.179 УПК РФ, для оценки достоверности показаний свидетеля Т., в случаях, не терпящих отлагательства, когда такое освидетельствование может быть проведено без согласия свидетеля, таким образом, доводы жалоб о том, что Т. незаконно удерживалась следователем Ф. под предлогом проведения освидетельствования Т., что насилие к Ф. Астахов применил в результате необходимой обороны от противоправных действий Ф. являются несостоятельными.

Не вызвал у суда сомнений оскорбительный характер слов, высказанных Астаховым в адрес Ф., исходя из общепринятых норм морали и этики и подтвержденный заключением судебной лингвистической экспертизы.

Суд первой инстанции указал в приговоре, что показания свидетелей И. о том, что они не слышали и не видели, как Астахов оскорблял Ф., не могут свидетельствовать о невиновности Астахова.

Критически оценивая показания свидетелей Т., Е. о том, что Астахов не оскорблял и не применял насилие в отношении Ф., и показаний Т. о том, что Ф. и сотрудники полиции удерживали ее, не давали возможности выйти, кричали на нее, суд указал, что Т. очевидцем событий не являлась, Е. показания давала из родственных побуждений с целью помощи Астахову как лицу, оказывающему юридическую помощь жене ее родного брата. С оценкой показаний указанных свидетелей судебная коллегия соглашается.

В заключении судебно-медицинской экспертизы от "данные изъяты" года подтверждено наличие у Ф. телесных повреждений в виде кровоподтека средней трети правого плеча, который мог образоваться от удара о твердый предмет в срок, соответствующий произошедшему, и при обстоятельствах, указанных потерпевшим.

Доводы жалоб об отсутствии сведений о кровоподтеке на теле Ф. в протоколе освидетельствования от "данные изъяты" года были предметом рассмотрения суда первой инстанции и обоснованно признаны несостоятельными. Ходатайства стороны защиты о назначении по делу повторной и дополнительной судебно-медицинской экспертиз судом рассмотрены и отклонены. У судебной коллегии оснований для назначения подобного рода экспертиз не имеется.

Таким образом, установленный судом факт того, что Астахов оттолкнул Ф., который ударился о дверной проем, оценен как применение насилия, не опасного для жизни и здоровья, поэтому содеянное правильно квалифицировано судом по ст.318 ч.1 УК РФ.

Доводы жалоб о том, что суд не в полной мере изложил в приговоре доводы подсудимого, показания свидетелей, не отразил вопросы стороны защиты, судебная коллегия считает необоснованными, и опровергнутыми материалами дела.

В ходе судебного следствия председательствующим были созданы необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им законом прав. Из протоколов судебных заседаний следует, что стороны не были ограничены в возможности задавать вопросы свидетелям, эксперту, специалисту.

Все ходатайства сторон в ходе судебного разбирательства были рассмотрены и разрешены в соответствии со ст.256 УПК РФ. В удовлетворении ходатайства стороне защиты о вызове в судебное заседание и допросе экспертов К., М., следователя Н. суд отказал, поскольку имеющиеся в материалах дела заключения экспертов в отношении Ф. сомнений и неясностей, требующих дополнений со стороны экспертов, у суда не вызвали. В судебном заседании апелляционной инстанции такого рода ходатайства не заявлялись.

Все замечания на протоколы судебных заседаний, в том числе содержащиеся в апелляционных жалобах, судом были рассмотрены, по ним вынесены постановления в соответствии с нормами УПК РФ. Нарушений норм УПК РФ и нарушения права на защиту осужденного при вынесении судом постановления при рассмотрении замечаний на протоколы судебных заседаний, содержащихся в апелляционной жалобе осужденного, судебная коллегия не усматривает.

Учитывая, что статья 56 УПК РФ, согласно которой свидетель вправе отказаться свидетельствовать против самого себя, своего супруга (своей супруги) и других близких родственников, круг которых определен п.4 ст.5 УПК РФ, разъяснялась свидетелям перед началом дачи показаний в ходе судебного разбирательства, дополнительное разъяснение ст.51 Конституции Российской Федерации не вызывается необходимостью. Поэтому доводы жалобы осужденного о не разъяснении судом свидетелям ст.51 Конституции Российской Федерации являются необоснованными.

Вопреки доводам жалобы судебная коллегия считает, что не указание в протоколе судебного заседания фамилии государственный обвинителя не свидетельствует о том, что государственный обвинитель не участвовал в судебном заседании, тем более факт его участия не оспаривается.

Уголовное дело в отношении Астахова П.В. возбуждено в соответствии со ст.448 УПК РФ.

Показания Астахова о его невиновности в совершении преступлений, предусмотренных ст.318 ч.1 и ст.319 УК РФ, ст.30 ч.3 ст.291 ч.3 УК РФ, суд первой инстанции посчитал не соответствующим действительности и опроверг их совокупностью добытых доказательств.

С учетом изложенного суд первой инстанции, тщательно проанализировав все доказательства, представленные как стороной обвинения, так и стороной защиты, оценив их законность и обоснованность, допустимость в их совокупности с другими доказательствами, правильно установил фактические обстоятельства совершенных Астаховым преступлений, пришел к выводу о его виновности в совершении этих преступлений, а также о квалификации его действий.

Суд верно квалифицировал действия осужденного Астахова П.В. по ст.30 ч.3, ст.291 ч.3 УК РФ, ст.318 ч.1 УК РФ и ст.319 УК РФ, оснований для переквалификации действий осужденного по доводам жалобы судебная коллегия не усматривает.

При назначении наказания Астахову судом в соответствии с требованиями ст. ст. 6 и 60 УК РФ, учтены характер и степень общественной опасности, совершенного преступления, данные о личности виновного, наличие смягчающих и отсутствие отягчающих наказание обстоятельств, влияние наказания на исправление осужденного.

При этом суд обоснованно признал смягчающими наказание обстоятельствами - наличие на иждивении гражданской супруги - инвалида 2-ой группы, неработающей в связи с отпуском по уходу за ребенком дочери и внучки 2012 года рождения, состояние здоровья осужденного.

Оснований для применения положений ст.64 УК РФ и ст.73 УК РФ суд не усмотрел, свои выводы в приговоре мотивировал.

С учетом конкретных обстоятельств дела, характеристик, представленных в суд апелляционной инстанции, судебная коллегия не усматривает оснований для признания иных обстоятельств смягчающими наказание осужденного, а также для изменения категории преступлений в силу ч. 6 ст. 15 УК РФ на менее тяжкую по доводам жалобы.

Размер наказания определен в пределах санкции закона, излишне суровым не является, оснований к его смягчению судебная коллегия не находит.

Оснований для смягчения наказания осужденному и назначения наказания условно в соответствии со ст.73 УК РФ у судебной коллегии не имеется.

Нарушений уголовно-процессуального закона в ходе предварительного следствия и судебного разбирательства, влекущих безусловную отмену или изменение приговора, по делу не установлено.

Руководствуясь положениями ст. ст. 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор Железнодорожного городского суда Московской области от 2 марта 2015 года в отношении Астахова П.В. оставить без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке.

Председательствующий

Судьи