Апелляционное определение СК по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 01 марта 2016 г. по делу N 33-2785/2016

Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда в составе:

председательствующего

Птоховой З.Ю.

судей

Параевой В.С. и Александровой Ю.К.

при секретаре

Красильникове А.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании заявление ПЮВ о пересмотре апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 11 июня 2014 года по новым обстоятельствам по гражданскому делу N 2-286/14 по иску ПЮВ к ЗАО " П" о взыскании денежных средств, штрафа, компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи Птоховой З.Ю., объяснения заявителя ПЮВ и его представителя ШЛМ, поддержавших доводы заявления, представителя ЗАО " П" ИМВ, возражавшего против доводов заявления,

судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда

УСТАНОВИЛА:

ПЮВ обратился в Выборгский районный суд Санкт-Петербурга с иском к ЗАО П" (далее - Банк) с требованием о взыскании суммы вклада в размере " ... " руб., процентов по вкладу в размере " ... " руб., штрафа за неисполнение требований о возврате вклада в размере " ... " руб., компенсации морального вреда в размере " ... " руб.

В обоснование заявленных требований указал, что "дата" между ним и Банком заключен договор срочного банковского вклада N ... Для зачисления во вклад истцом внесены денежные средства в размере " ... " руб. Согласно условиям указанного выше договора Банк принял на себя обязательства по принятию и зачислению во вклад внесенных им денежных средств с уплатой на сумму вклада процентов в размере 16% годовых. "дата" истец обратился в Банк по вопросу выдачи суммы вклада. Однако Банком в выдаче денежных средств письменным ответом от "дата" истцу отказано со ссылкой на то, что якобы договор N ... заключен с ним не Банком, а ГЛИ (директором дополнительного офиса Банка в "адрес") и денежные средства в кассу Банка не поступали. Также в письменном ответе указано на то, что договор N ... не является основанием возникновения каких-либо гражданско-правовых отношений, поскольку денежные средства, вложенные им, приняты директором дополнительного офиса Банка лично и использованы ею в личных целях. Несогласившись с такими доводами Банка, истец полагал, что Банк обязан выдать ему сумму вклада с начисленными на указанную сумму процентами согласно условиям заключенного договора, поскольку договор N ... изготовлен на фирменном бланке Банка, от имени Банка действовал директор дополнительного офиса, который уполномочен на заключение такого рода договоров. Кроме того, на договоре имеется печать Банка. Договор заключен между ним и Банком, а не между ним и ГЛИ, которая, являясь директором дополнительного офиса Банка, действовала от его имени по доверенности. Указанный договор заключен в соответствии с требованиями действующего законодательства и должен быть исполнен Банком.

Решением Выборгского районного суда Санкт-Петербурга от 03 февраля 2014 года исковые требования удовлетворены частично, с ответчика в пользу ПЮВ взысканы: сумма вклада в размере " ... " руб., проценты по вкладу в размере " ... "., штраф за неисполнение требований о возврате вклада в размере " ... " руб., компенсация морального вреда в размере " ... " руб., расходы по оплате государственной пошлины в размере " ... " руб.

В удовлетворении остальной части иска отказано.

Этим же решением с ЗАО П" взыскана государственная пошлина в доход государства в размере " ... " руб.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 11 июня 2014 года решение Выборгского районного суда Санкт-Петербурга от 03 февраля 2014 года отменено, по делу принято новое решение: в удовлетворении исковых требований ПЮВ к ЗАО " П" о взыскании денежных средств, штрафа, компенсации морального вреда - отказано.

В Санкт-Петербургский городской суд 13 января 2016 года поступило заявление ПЮВ о пересмотре апелляционного определения от "дата" по новым обстоятельствам, мотивированное тем, что 27 октября 2015 года Конституционным Судом Российской Федерации вынесено Постановление N 28-П о проверке конституционности п.1 ст. 836 ГК РФ по жалобам граждан И.С. Билера, П.А.Гурьянова, Н.А.Гурьяновой, С.И.Каминской, А.М.Савенкова, Л.И.Савенковой и И.П.Степанюгиной, которым установлено, что суды общей юрисдикции, признавая договоры банковских вкладов граждан с Акционерным П" (ЗАО) незаключенными, неправильно истолковали положенные в основу решений нормы, в том числе п.1 ст. 836 Гражданского кодекса Российской Федерации, придав им иное толкование, расходящееся с их конституционно-правовым смыслом, выявленным в указанном Постановлении, что является основанием для пересмотра дела с учетом данных новых обстоятельств.

Третье лицо ГЛИ, извещенная о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы надлежащим образом, в судебное заседание не явилась. При указанных обстоятельствах в силу положений части 1 статьи 327, части 3 статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившегося третьего лица.

Изучив материалы дела, заслушав объяснения участников процесса, судебная коллегия находит заявление, подлежащим удовлетворению, по следующим мотивам.

Отменяя решение суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции, руководствуясь требованиями главы 44 Гражданского кодекса Российской Федерации, установив, что договор банковского вклада от "дата" не соответствует утвержденной банком типовой форме, процентная ставка в размере 16% в 2013 году по вкладам Правлением Банка не утверждалась, в договоре отсутствуют сведения о сроке выплаты процентов по вкладу, начисленных процентах за период пользования денежными средствами, наименование банковского счета, денежные средства истца в размере " ... " руб. в кассу Банка не поступали, при заключении истцом с ГЛИ договора банковского вклада банковский счет Банком открыт не был, учитывая, что истец, действуя в рамках гражданского оборота добросовестно и осмотрительно, был вправе при исполнении обязательства потребовать доказательств того, что исполнение принимается самим кредитором или управомоченным им на это лицом, пришел к выводу о наличии оснований для признания подписанного ГЛИ от имени П" (ЗАО) договора незаключенным, отказав истцу в удовлетворении заявленных требований в полном объеме.

В силу ч. 1 ст. 392 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебные постановления, вступившие в законную силу, могут быть пересмотрены по вновь открывшимся или новым обстоятельствам.

Согласно п. 3 ч. 4 ст. 392 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации к новым обстоятельствам относится: признание Конституционным Судом Российской Федерации не соответствующим Конституции Российской Федерации закона, примененного в конкретном деле, в связи с принятием решения по которому заявитель обращался в Конституционный Суд Российской Федерации.

В соответствии со ст. 393 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации пересмотр по вновь открывшимся или новым обстоятельствам постановлений судов апелляционной, кассационной или надзорной инстанции, которыми изменено или принято новое судебное постановление, производится судом, изменившим судебное постановление или принявшим новое судебное постановление.

Согласно ст. 397 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд, рассмотрев заявление, представление о пересмотре судебных постановлений по вновь открывшимся или новым обстоятельствам, удовлетворяет заявление и отменяет судебные постановления или отказывает в их пересмотре.

Постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 27 октября 2015 года N 28-П о проверке конституционности п. 1 ст. 836 Гражданского кодекса Российской Федерации по жалобам граждан И.С. Билера, П.А.Гурьянова, Н.А.Гурьяновой, С.И.Каминской, А.М.Савенкова, Л.И.Савенковой и И.П.Степанюгиной пункт 1 ст. 836 Гражданского кодекса Российской Федерации в части, позволяющей подтверждать соблюдение письменной формы договора "иным выданным банком вкладчику документом, отвечающим требованиям, предусмотренным для таких документов законом, установленными в соответствии с ним банковскими правилами и применяемыми в банковской практике обычаями делового оборота" признан не противоречащим Конституции Российской Федерации, поскольку в этой части его положения, закрепляющие требования к форме договора банковского вклада, по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования не препятствуют суду на основании анализа фактических обстоятельств конкретного дела признать требования к форме договора банковского вклада соблюденными, а договор - заключенным, если будет установлено, что прием от гражданина денежных средств для внесения во вклад подтверждается документами, которые были выданы ему банком (лицом, которое, исходя из обстановки заключения договора, воспринималось гражданином как действующее от имени банка) и в тексте которых отражен факт внесения соответствующих денежных средств, и что поведение гражданина являлось разумным и добросовестным.

Одновременно, Конституционный Суд Российской Федерации указал, что судебные постановления по делам, обратившихся граждан, вынесенные на основании пункта 1 ст. 836 Гражданского кодекса Российской Федерации в истолковании, расходящемся с их конституционно-правовым смыслом, выявленным в настоящем Постановлении, подлежат пересмотру при условии, что для этого нет иных препятствий.

Учитывая, что не только признание нормы неконституционной является основанием для пересмотра судебных постановлений в связи с новыми обстоятельствами, но и истолкование нормы Конституционным Судом Российской Федерации иным образом, чем это сделано в оспариваемом судебном акте, о чем указано в определении Конституционного Суда Российской Федерации от 18 октября 2012 года N1962-О, судебная коллегия отклоняет доводы представителя ответчика об отсутствии оснований для пересмотра апелляционного определения в связи с тем, что ПЮВ самостоятельно не обращался с жалобой в Конституционный Суд Российской Федерации.

Учитывая вышеизложенное, судебная коллегия приходит к выводу, что апелляционное определение от "дата" подлежит отмене, поскольку по делу имеется новое обстоятельство, предусмотренное п. 3 ч. 4 ст. 392 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, имеющее существенное значение для правильного разрешения дела по исковому заявлению ПЮВ к ЗАО П" о взыскании суммы вклада, процентов по вкладу, штрафа за неисполнение требований о возврате вклада, компенсации морального вреда.

Из материалов дела следует, что договор банковского вклада N ... от "дата", подписан с одной стороны ПЮВ, с другой стороны ЗАО П" в лице ГЛИ действующей на основании доверенности N ... от "дата" (т.1, л.д. 9-10, 11).

Согласно условиям договора банковского вклада ПЮВ вносит для зачисления во вклад денежные средства в размере " ... " руб. на срок с "дата" по "дата" с уплатой процентов 16% годовых.

Истцом в материалы дела представлен кассовый документ N ... от "дата", подтверждающий внесение денежных средств в размере " ... " руб. в кассу банка.

На заявление ПЮВ по вопросу возврата вклада и начисленных процентов, ему сообщено, что договор N ... от "дата" банком не заключался, денежные средства, указанные в представленной истцом копии договора в кассу банка не поступали, представленный приходно-кассовый ордер по бухгалтерскому учету банка не проводился. Как установлено в ходе проверки денежные средства, возможно, принимались ГЛИ лично в нарушение законодательства и использовались ею как физическим лицом в личных целях, вследствие чего, копии представленных документов не являются основанием для возникновения гражданско-правовых отношений с Банком и никакого отношения к деятельности Банка не имеют, истцу рекомендовано обратиться в СУ СК РФ по Краснодарскому краю с заявлением о признании потерпевшим по уголовному делу, возбужденному по ч.4 ст. 159 УК РФ в отношении ГЛИ

Из материалов дела следует, что ГЛИ, являясь директором дополнительного офиса Банка в "адрес" с "дата", обладала правом подписания от имени Банка, в том числе договоров о вкладах по ставкам, утвержденным Правлением Банка в силу выданной ей Банком доверенности от "дата".

Постановлением СУ СК РФ по Краснодарскому краю от "дата" в отношении ГЛИ возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч.4 ст.159 УК РФ. Этим же постановлением установлено, что ГЛИ, являясь на основании приказа N ... от "дата" директором дополнительного офиса Банка, используя свое должностное положение в корыстных целях, изготовила, подписала и заверила гербовой печатью Банка договоры с МСШ, ЕМА, которым выдала приходно-кассовые ордера, однако полученные денежные средства в кассу Банка не внесла, а распорядилась ими по своему усмотрению.

Удовлетворяя заявленные исковые требования, суд первой инстанции, учитывая, что на момент подписания договора банковского вклада с истцом, ГЛИ являлась работником Банка, обладала правом подписания договоров в силу выданной ей Банком доверенности, исходил из того, что стороной ответчика не представлено доказательств подписания договора вклада не сотрудником Банка, а иными лицами. При этом судом указано, что истец, являясь потребителем банковских услуг, не обязан был проверять ни достоверность печатей в договоре и приходно-кассовом ордере, ни соответствие выданного ему договора банковского вклада и ордера формам, утвержденным Банком, а также контролировать действия сотрудников Банка после передачи денежных средств.

Постановлением Конституционного Суда российской Федерации N 28-П от 27 октября 2015 года установлено, что отношения, вытекающие из договора банковского вклада, регламентируются рядом нормативных правовых актов, в систему которых входят нормы Гражданского кодекса Российской Федерации, в частности его главы 44. Давая нормативную дефиницию договора банковского вклада в статье 834 ГК Российской Федерации, согласно которой по договору банковского вклада (депозита) одна сторона (банк), принявшая поступившую от другой стороны (вкладчика) или поступившую для нее денежную сумму (вклад), обязуется возвратить сумму вклада и выплатить проценты на нее на условиях и в порядке, предусмотренных договором (пункт 1), федеральный законодатель указал на наличие двух последовательных юридических фактов, необходимых для совершения договора, - заключение в письменной форме соглашения между банком и вкладчиком и фактическую передачу банку конкретной денежной суммы, зачисляемой на счет вкладчика, открытый ему в банке (пункт 1 статьи 836 ГК Российской Федерации).

Таким образом, договор банковского вклада считается заключенным с момента, когда банком были получены конкретные денежные суммы; соответственно, право требования вклада, принадлежащее вкладчику, и корреспондирующая ему обязанность банка по возврату вклада возникают лишь в случае внесения средств вкладчиком. Подобное регулирование процедуры заключения договора банковского вклада направлено на обеспечение фактического поступления денежных средств по договорам банковского вклада и отвечает интересам не только конкретных банков, но и всей банковской системы и в конечном счете - в силу ее значимости для устойчивого развития экономики Российской Федерации - как интересам финансово-экономической системы государства, так и интересам граждан-вкладчиков в целом. Вместе с тем подтверждение факта внесения вклада, по буквальному смыслу абзаца второго пункта 1 статьи 836 ГК Российской Федерации, допускается и иными, помимо сберегательной книжки, сберегательного или депозитного сертификатов, документами, оформленными в соответствии с обычаями делового оборота, применяемыми в банковской практике, к числу которых может, в частности, относиться приходный кассовый ордер, который по форме отвечает требованиям, утвержденным нормативными актами Банка России.

Исходя из того, что пункт 1 статьи 836 ГК Российской Федерации допускает подтверждение соблюдения письменной формы договора банковского вклада выданным банком вкладчику документом, отвечающим требованиям, установленным банковскими правилами и применяемыми в банковской практике обычаями делового оборота, т.е. перечень документов, которые могут удостоверять факт заключения договора банковского вклада, не является исчерпывающим, внесение денежных средств на счет банка гражданином-вкладчиком, действующим при заключении договора банковского вклада разумно и добросовестно, может доказываться любыми выданными ему банком документами.

Что касается неблагоприятных последствий несоблюдения требований к форме договора банковского вклада и процедуры его заключения, то их несение возлагается на банк, поскольку как составление проекта такого договора, так и оформление принятия денежных средств от гражданина во вклад осуществляются именно банком, который, будучи коммерческой организацией, самостоятельно, на свой риск занимается предпринимательской деятельностью, направленной на систематическое получение прибыли (абзац третий пункта 1 статьи 2 и статья 50 ГК Российской Федерации), обладает специальной правоспособностью и является - в отличие от гражданина-вкладчика, не знакомого с банковскими правилами и обычаями делового оборота, - профессионалом в банковской сфере, требующей специальных познаний.

В частности, если из обстоятельств дела следует, что договор банковского вклада, одной из сторон которого является гражданин, был заключен от имени банка неуполномоченным лицом, необходимо учитывать, что для гражданина, проявляющего при заключении договора необходимые разумность и добросовестность, соответствующее полномочие представителя может явствовать из обстановки, в которой он действует (абзац второй пункта 1 статьи 182 ГК Российской Федерации). Например, когда договор оформляется в кабинете руководителя подразделения банка, то у гражданина имеются основания полагать, что лицо, заключающее этот договор от имени банка, наделено соответствующими полномочиями. Подобная ситуация имеет место и в случае, когда договор банковского вклада заключается уполномоченным работником банка, но вопреки интересам своего работодателя, т.е. без зачисления на счет по вкладу поступившей от гражданина-вкладчика денежной суммы, притом что для самого гражданина из сложившейся обстановки определенно явствует, что этот работник действует от имени и в интересах банка.

Соответственно, суды, которые при рассмотрении споров между гражданами и кредитными организациями по поводу банковских вкладов самостоятельно осуществляют гражданско-правовую квалификацию отношений сторон, в том числе определяют, могут ли эти правоотношения считаться установленными, какова их природа, юридические факты, их порождающие, должны учитывать различный уровень профессионализма сторон в данной сфере правоотношений, отсутствие у присоединившейся стороны - гражданина реальной возможности настаивать на изменении формы договора и на проверке полномочий лица, действующего от имени банка, и т.д.

Определяя пределы осуществления гражданских прав, статья 10 ГК Российской Федерации устанавливает, что добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются (пункт 5). Разъясняя это законоположение, Верховный Суд Российской Федерации указал, что при оценке действий сторон как добросовестных или недобросовестных судам следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации (пункт 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").

С учетом неоднократно выраженной Конституционным Судом Российской Федерации позиции, согласно которой суды при рассмотрении дел обязаны исследовать по существу фактические обстоятельства и не вправе ограничиваться установлением формальных условий применения нормы, поскольку иное приводило бы к тому, что право на судебную защиту, закрепленное статьей 46 (часть 1) Конституции Российской Федерации, оказывалось бы существенно ущемленным, это означает, что суд не вправе квалифицировать, руководствуясь пунктом 2 статьи 836 ГК Российской Федерации во взаимосвязи с его статьей 166, как ничтожный или незаключенный договор банковского вклада с гражданином на том лишь основании, что он заключен неуполномоченным работником банка и в банке отсутствуют сведения о вкладе (об открытии вкладчику счета для принятия вклада и начисления на него процентов, а также о зачислении на данный счет денежных средств), в тех случаях, когда - принимая во внимание особенности договора банковского вклада с гражданином как публичного договора и договора присоединения - разумность и добросовестность действий вкладчика (в том числе применительно к оценке предлагаемых условий банковского вклада) при заключении договора и передаче денег неуполномоченному работнику банка не опровергнуты. В таких случаях бремя негативных последствий должен нести банк, в частности создавший условия для неправомерного поведения своего работника или предоставивший неуправомоченному лицу, несмотря на повышенные требования к экономической безопасности банковской деятельности, доступ в служебные помещения банка, не осуществивший должный контроль за действиями своих работников или наделивший полномочиями лицо, которое воспользовалось положением работника банка в личных целях, без надлежащей проверки.

При этом на гражданина-вкладчика, не обладающего профессиональными знаниями в сфере банковской деятельности и не имеющего реальной возможности изменить содержание предлагаемого от имени банка набора документов, необходимых для заключения данного договора, возлагается лишь обязанность проявить обычную в таких условиях осмотрительность при совершении соответствующих действий (заключить договор в здании банка, передать денежные суммы работникам банка, получить в подтверждение совершения операции, опосредующей их передачу, удостоверяющий этот факт документ). Поэтому с точки зрения конституционных гарантий равенства, справедливости и обеспечения эффективной судебной защиты необходимо исходить из того, что гражданин-вкладчик, учитывая обстановку, в которой действовали работники банка, имел все основания считать, что полученные им в банке документы, в которых указывается на факт внесения им денежных сумм, подтверждают заключение договора банковского вклада и одновременно удостоверяют факт внесения им вклада. Иное означало бы существенное нарушение прав граждан-вкладчиков как добросовестных и разумных участников гражданского оборота.

Вместе с тем, согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, выраженной в Определении N 556-О-Р от 11 ноября 2008 года о том, что решение Конституционного Суда Российской Федерации, которым подтверждается конституционность нормы именно в данном истолковании и тем самым исключается иное, то есть неконституционное, ее истолкование, а следовательно, и применение в неконституционной интерпретации, имеет в этой части такие же последствия, как признание нормы не соответствующей Конституции Российской Федерации.

Применительно к рассматриваемому делу, с учетом вышеприведенной правовой позиции Конституционного Суда российской Федерации, судебная коллегия, установив, что денежные средства в размере " ... " руб. приняты Банком во вклад от ПЮВ, что стороной ответчика какими-либо доказательствами не опровергнуто, учитывая разумность и добросовестность действий истца, который при должной степени осмотрительности заключил с ответчиком договор банковского вклада, принимая во внимание, что достаточные доказательства фактического исполнения Банком требований истца о возврате внесенных во вклад денежных средств на данный момент отсутствуют, приходит к выводу о том, что судом первой инстанции обоснованно в пользу истца с ответчика взыскана сумма вклада в размере " ... " руб.

Поскольку решение суда в части взыскания процентов по вкладу, компенсации морального вреда, штрафа за неисполнение требований о возврате вклада, судебных расходов, ответчиком не обжалуется, апелляционная жалоба ответчика, в которой он просит полностью отменить решение суда, не содержит доводов, по которым он не согласен с решением в указанной части, его законность и обоснованность в силу положений ч. 1, 2 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не является предметом проверки судебной коллегии. В данном случае апелляционная инстанция связана доводами жалобы ответчика. Иное противоречило бы диспозитивному началу гражданского судопроизводства, проистекающему из особенностей спорных правоотношений, субъекты которых осуществляют принадлежащие им права по собственному усмотрению, произвольное вмешательство в которые, в силу положений ст.ст. 1, 2, 9 Гражданского кодекса Российской Федерации недопустимо.

При этом каких-либо оснований к проверке решения суда первой инстанции в полном объеме в порядке, предусмотренном ч. 2 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебной коллегией не установлено, поскольку выводы суда в неоспариваемой части основаны на правильном применении норм действующего законодательства, регулирующих спорные правоотношения.

При таком положении, оснований для отмены решения Выборгского районного суда Санкт-Петербурга от 03 февраля 2014 года у судебной коллегии с учетом новых обстоятельств, не имеется.

Руководствуясь, статьями 392, 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Заявление ПЮВ о пересмотре апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 11 июня 2014 года по новым обстоятельствам - удовлетворить.

Апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 11 июня 2014 года отменить в связи с новыми обстоятельствами, принять по делу новое решение.

Решение Выборгского районного суда Санкт-Петербурга от 03 февраля 2014 года оставить без изменения, апелляционную жалобу ЗАО П" - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: