Апелляционное определение СК по гражданским делам Томского областного суда от 24 мая 2016 г. по делу N 33-1739/2016

Судебная коллегия по гражданским делам Томского областного суда в составе:

председательствующего Руди О.В.,

судей: Кребеля М.В., Мурованной М.В.,

при секретаре Шакиной А.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании в г. Томске гражданское делопо иску Оловянишниковой Т. М., Майер Е. М. к Мезюхе С. М., Канаевой О. С. о признании недействительными доверенности и договора дарения земельного участка с жилым домом

по апелляционной жалобе представителя истцов Оловянишниковой Т. М., Майер Е. М. Юбина Д. Ю. на решение Ленинского районного суда г. Томска от 25 января 2016 года.

Заслушав доклад судьи Кребеля М.В., объяснения истцов Оловянишниковой Т.М., Майер Е.М. и их представителя Юбина Д.Ю., поддержавших доводы апелляционной жалобы, объяснения ответчика Мезюхи С.М. и его представителя Юдниковой И.А., ответчика Канаевой О.С., возражавших против апелляционной жалобы, судебная коллегия

установила:

Оловянишникова Т.М., Майер Е.М. обратились в суд с иском к Мезюхе С.М., Канаевой О.С., в котором, с учетом уточнения требований, просили признать недействительными доверенность, выданную М. 19.01.2015 на имя Канаевой О.С., удостоверенную нотариусом г. Томска М., а также договор дарения земельного участка с жилым домом, расположенных по адресу: /__/, заключенный 11.02.2015 между М., от имени которого по доверенности действовала Канаева О.С., и Мезюхой С.М.

В обоснование требований указали, что /__/ умер их отец М., /__/ года рождения, в связи с чем истцы обратились к нотариусу с заявлением о принятии наследства по завещанию, где узнали, что земельный участок и жилой дом по адресу: /__/, не находятся в собственности наследодателя, поскольку подарены им своему сыну Мезюхе С.М. на основании договора дарения, заключенного от имени дарителя Канаевой О.С., действовавшей на основании доверенности, удостоверенной 19.01.2015 нотариусом г. Томска М. Полагали, что в момент выдачи доверенности М. в силу имеющихся у него заболеваний не мог понимать значение своих действий и руководить ими, а также осознавать сути сделки, поскольку с 2010 года страдал психическим заболеванием, нуждался в посторонней помощи и постоянной опеке, что подтверждается заключением амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы, проведенной 10.07.2015 ОГБУЗ "Томская клиническая психиатрическая больница", проведенным в рамках рассмотрения гражданского дела по заявлению Майер Е.М. о признании М. недееспособным.

Представитель истцов Юбин Д.Ю. в судебном заседании заявленные требования поддержал, выражая несогласие с выводами амбулаторной судебной комплексной психолого-психиатрической экспертизы от 18.12.2015 N 727, полагал, что истцами представлены доказательства, подтверждающие обоснованность заявленных требований.

Ответчик Мезюха С.М. в судебном заседании исковые требования не признал, пояснив, что его отец на момент заключения сделки был здоров и осознавал характер своих действий, сам ему предложил совершить дарение. Поскольку в конце 2014 года выяснилось, что истицы забрали документы на дом и землю, М. на имя внучки Канаевой О.С. оформил у нотариуса доверенность с правом совершения оспариваемой сделки.

Ответчик Канаева О.С. в судебном заседании исковые требования не признала, пояснив, что умерший является ее дедом, а ответчик Мезюха С.М. - отцом, с которыми она все время проживала в спорном доме. До мая 2015 года М. все и всегда делал сам, ходил за хлебом, следил за хозяйством, в 2014 году они с бабушкой самостоятельно выкопали картошку, дед понимал время и место, где находится, не страдал потерей памяти. Однажды отец позвонил от нотариуса и сказал, что дед хочет подарить ему дом, но поскольку все документы на недвижимое имущества имелись в копиях, то дед попросил быть его доверенным лицом для восстановления документов и совершения сделки, в связи с чем выдал доверенность.

Представитель ответчика Мезюхи С.М. и третьего лица Мезюха Т.В. Юдникова И.А. в судебном заседании исковые требования не признала, полагала, что доводы истцов в ходе рассмотрения дела не нашли своего подтверждения.

Дело рассмотрено в отсутствие истцов Оловянишниковой Т.М., Майер Е.М., третьих лиц Мезюха Т.В., М.

Обжалуемым решением суд на основании п. 2 ст. 1, ст. 8, п. 1 ст. 131, ст. 153, п. 2 ст.154, п. 1 ст. 166, ч. 1 ст. 167, ст. 177, ст. 182, п. 1 ст. 185, п. 2 ст. 218, ст. 421, ст. 422, п. 128 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" в удовлетворении заявленных требований отказал в полном объеме.

В апелляционной жалобе представитель истцов Юбин Д.Ю. просит решение отменить и принять по делу новое решение об удовлетворении исковых требований в полном объеме.

В обоснование жалобы указывает на несогласие с выводом суда о том, что свидетели Л., О., М., М., М., являясь близкими родственниками истцов, заинтересованы в исходе дела, поскольку они предупреждены об уголовной ответственности по ст. 307 Уголовного кодекса Российской Федерации, в связи с чем не доверять их показаниям оснований у суда не имелось.

Оспаривает вывод суда об отсутствии оснований для критической оценки показаний свидетелей со стороны ответчика: К., Ш., С., Б., И., И., С., С., поскольку К. и Мезюха Т.В. являются родственниками М.

Выражает несогласие с произведенной судом первой инстанцией оценкой доказательств, в том числе пояснений ответчиков и нотариуса М.

Считает ошибочным вывод суда о том, что истцами не представлено достоверных и неопровержимых доказательств тому, что М. на момент выдачи им доверенности на имя Канаевой О.С. не мог понимать значение своих действий и руководить ими.

Обращает внимание на то, что судом не дана оценка заключению амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы от 10.07.2015 N 393 и медицинской документации (заключениям врача психолога Г. от 08.05.2015 и 18.05.2015), согласно которым М. не мог понимать и давать отчет своим действиям в момент подписания доверенности на имя Канаевой О.С.

Полагает, что суд нарушил права истцов, отказав в назначении дополнительной экспертизы, которую они просили назначить в связи с противоречивостью заключения судебной экспертизы от 18.12.2015.

Считает, что Канаева О.В. воспользовалась беспомощным состоянием М. для переоформления документов на наследственное имущество.

В возражениях на апелляционную жалобу ответчики Мезюха С.М. и Канаева О.С. просят оставить решение без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Судебная коллегия на основании ч. 1 ст. 327, ч. 3 ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации сочла возможным рассмотреть дело в отсутствие извещенных надлежащим образом о времени и месте судебного заседания и не явившихся в суд лиц.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы и возражений на нее, проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции по правилам ч. 1 ст.327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия не нашла оснований для отмены или изменения судебного постановления.

Судом первой инстанции установлено, что М. с 1992 года на праве собственности принадлежал земельный участок и жилой дом, расположенные по адресу: /__/, которые на основании нотариально удостоверенного завещания /__/ от 12.04.2006 завещаны наследодателем своим детям: Оловянишниковой Т.М., Майер Е.М., Мезюхе С.М. в равных долях (по 1/3 доли каждому).

19.01.2015 М. нотариально удостоверенной доверенностью N 70 АА 0746559 уполномочил Канаеву О.С. подарить Мезюхе С.М. принадлежащий ему земельный участок и жилой дом, находящиеся по адресу: /__/.

В соответствии с нотариальным согласием N 70 АА 0746560 от 19.01.2015 Мезюха Т.В. представила согласие своему супругу М. произвести отчуждение в любой форме на его условиях и по его усмотрению нажитое ими в браке имущество, состоящее из земельного участка и жилого дома по адресу: /__/.

На основании договора дарения земельного участка с жилым домом N /__/ от 11.02.2015 М., от имени которого по доверенности от 19.01.2015 действовала Канева О.С., безвозмездно передал в собственность Мезюхе С.М. принадлежащий ему на праве собственности земельный участок площадью /__/ кв.м, кадастровый номер /__/, и жилой дом, находящиеся по адресу: /__/, в связи с чем собственником указанного имущества в настоящее время является Мезюха С.М.

/__/ М. умер, после его смерти нотариусом г. Томска А. по заявлению Оловянишниковой Т.М. и Майер Е.М., являющимися наследниками первой очереди, открыто наследственное дело N 101/2015.

Правильность установления указанных обстоятельств не ставится под сомнение в апелляционной жалобе, поэтому в соответствии с пунктом 21 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19.06.2012 N 13 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции" судебная коллегия их проверку не осуществляет.

Оспаривая выданную 19.01.2015 Канаевой О.С. доверенностью N 70АА0746559 от имени М. и договор дарения имущества N /__/ от 11.02.2015 в пользу Мезюхи С.М. по основанию, предусмотренному п. 1 ст. 177 Гражданского Кодекса Российской Федерации, истцы ссылались на то, что их отец по состоянию здоровья не понимал значение своих действий и не мог ими руководить при совершении оспариваемых сделок.

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции исходил из того, что в силу требований Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации истцами не представлены доказательства, с достоверностью свидетельствующие о том, что в момент оформления доверенности на имя Канаевой О.С. N 70АА0746559 от 19.01.2015 их отец М. находился в таком состоянии, которое лишало его возможности понимать значение своих действий и руководить ими.

Судебная коллегия, соглашаясь с выводами суда первой инстанции, полагает, что при вынесении решения судом правильно определены фактические обстоятельства по делу, распределено бремя доказывания между сторонами, применены нормы материального и процессуального права, а представленные сторонами доказательства верно оценены судом по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Так, в силу положений ст. 12 Гражданского кодекса Российской Федерации защита гражданских прав осуществляется, в том числе, путем признания оспоримой сделки недействительной и применения последствий ее недействительности, применения последствий недействительности ничтожной сделки.

В соответствии с п. 1 ст. 209 Гражданского кодекса Российской Федерации собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом.

В соответствии с п. 2 ст. 218 Гражданского кодекса Российской Федерации право собственности на имущество, которое имеет собственника, может быть приобретено другим лицом на основании договора купли-продажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении этого имущества.

Согласно ст. 572 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

В силу п. 1 ст. 166 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

В соответствии с п. 1 ст. 182 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная одним лицом (представителем) от имени другого лица (представляемого) в силу полномочия, основанного на доверенности, непосредственно создает, изменяет и прекращает гражданские права и обязанности представляемого.

Доверенностью признается письменное уполномочие, выдаваемое одним лицом другому лицу для представительства перед третьими лицами (п. 1 ст. 185 Гражданского кодекса Российской Федерации)

По смыслу п. 1 ст. 185 Гражданского кодекса Российской Федерации во взаимосвязи со статьями 167, 177, 153, 154 Гражданского кодекса Российской Федерации выдача одним лицом другому доверенности для представительства перед третьими лицами по своей юридической природе является односторонней сделкой, которая может быть признана судом недействительной по заявлению заинтересованного лица, если установлено, что гражданин, выдавший соответствующую доверенность, не был способен понимать значение своих действий или руководить ими в момент совершения указанной сделки.

В силу ч. 2 ст. 218 Гражданского кодекса Российской Федерации в случае смерти гражданина право собственности на принадлежавшее ему имущество переходит по наследству к другим лицам в соответствии с завещанием или законом.

Согласно ст. 1111 Гражданского кодекса Российской Федерации наследование осуществляется по завещанию и по закону. Наследование по закону имеет место, когда и поскольку оно не изменено завещанием, а также в иных случаях, установленных настоящим Кодексом.

В соответствии со ст. 1141 Гражданского кодекса Российской Федерации наследники по закону призываются к наследованию в порядке очередности, предусмотренной статьями 1142 - 1145 и 1148 настоящего Кодекса. Наследники каждой последующей очереди наследуют, если нет наследников предшествующих очередей, то есть если наследники предшествующих очередей отсутствуют, либо никто из них не имеет права наследовать, либо все они отстранены от наследования (статья 1117), либо лишены наследства (пункт 1 статьи 1119), либо никто из них не принял наследства, либо все они отказались от наследства. Наследники одной очереди наследуют в равных долях, за исключением наследников, наследующих по праву представления (статья 1146).

В соответствии с ч. 1 ст. 1142 Гражданского кодекса Российской Федерации наследниками первой очереди по закону являются дети, супруг и родители наследодателя.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 73 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.05.2012 N 9 "О судебной практике по делам о наследовании" наследники вправе обратиться в суд после смерти наследодателя с иском о признании недействительной совершенной им сделки, в том числе по основаниям, предусмотренным статьями 177, 178 и 179 Гражданского кодекса Российской Федерации, если наследодатель эту сделку при жизни не оспаривал, что не влечет изменения сроков исковой давности, а также порядка их исчисления.

Учитывая вышеуказанные положения закона, судом первой инстанции правильно констатировано, что к требованиям о признании доверенности N 70АА0746559 от 19.01.2015, выданной Канаевой О.С. от имени М., недействительной, применяются общие положения ст. 177 Гражданского кодекса Российской Федерации (оспоримой сделки).

В силу п. 1 ст. 177 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Норма части первой статьи 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в силу которой правосудие по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон, конкретизируется в части первой статьи 56 того же Кодекса, согласно которой каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений.

В соответствии с ч. 3 и 4 ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности. Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими.

При рассмотрении дела судом первой инстанции истцы указывали, что их отец с 2010 года в силу имеющихся у него заболеваний не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, так как злоупотреблял спиртными напитками, нуждался в посторонней помощи и уходе, поскольку самостоятельно не мог себя обслуживать, испытывал галлюцинации, не узнавал ранее знакомых ему людей, включая родных и близких, несколько раз доставлялся в психоневрологический диспансер, в подтверждение чему судом первой инстанции были допрошены свидетели Л., О., М., М., М., являющиеся близкими родственниками истцов, а также свидетели З., Ф., Х.

Возражая против доводов истцов, ответчики, третьи лица Мезюха Т.В. и нотариус г.Томска М. пояснили, что на момент заключения оспариваемых сделок М. был полностью адекватен, хорошо ориентировался в пространстве и времени, узнавал окружающих и общался с ними, самостоятельно себя обслуживал, не страдал заболеваниями, которые препятствовали бы его способности понимать значение своих действий или руководить ими, с 2010 года не употреблял алкоголь, какие-либо отклонения в его поведении отсутствовали.

В подтверждение указанным обстоятельствам судом первой инстанции в качестве свидетелей были заслушаны пояснения свидетелей Ш., С., Б., И., И., С., С., являющихся соседями М., а также пояснения племянницы умершего - К.

Судебная коллегия соглашается с критической оценкой показаний свидетелей Л., О., М., М., М., поскольку указанные свидетели являются близкими родственниками истцов (дети и супруг), в связи с чем могут быть заинтересованы в исходе дела, а также свидетелей З., Ф., так как их встречи с М. носили крайне эпизодический характер (один раз в 2014 году), поэтому пояснения указанных лиц являются их субъективной оценкой обстоятельств, очевидцами которых они не были, а потому ничем объективно не подтверждены и не могут быть приняты во внимание при отсутствии у суда первой инстанции данных о том, что свидетели Ш., С., Б., И., И., С., С., являясь посторонними людьми для сторон судебного разбирательства, имеют какую-либо заинтересованность в исходе дела, учитывая, что доказательства об этом не представлены суду апелляционной инстанции, в связи с чем доводы жалобы представителя истцов в указанной части являются не обоснованными.

В соответствии с заключением амбулаторной судебной психолого-психиатрической экспертизы от 10.07.2015 N 393 по гражданскому делу по заявлению Майер Е.М. о признании М. недееспособным, производство по которому прекращено определением Ленинского районного суда в связи со смертью лица, в отношении которого решается вопрос о дееспособности, после обследования М. эксперт пришел к выводу, что он обнаруживает признаки психического расстройства - деменции в связи с сосудистым заболеванием головного мозга. Заключение подтверждается данными из представленной медицинской документации и настоящим психиатрическим обследованием, поскольку у испытуемого после перенесенного преходящего нарушения мозгового кровообращения от мая 2010 года появились признаки нарушений всех видов памяти, он выявлял дезориентировку в окружающем, текущем времени, собственной личности, был раздражительным, возбужденным, в связи с чем находился под наблюдением врача психиатра и невролога, получал лечение в амбулаторных условиях. По мнению эксперта, М. утратил ранее приобретенные знания и практические навыки, был неспособен к самостоятельному функционированию, требовал постоянного контроля и наблюдения со стороны окружающих, у него нарастали признаки социальной дезадаптации, что подтверждается и настоящим психиатрическим обследованием. Указанные изменения психики у М. столь глубоко выражены, что лишают его способности понимать значение своих действий и руководить ими.

Вместе с тем, согласно заключению амбулаторной судебной комплексной психолого-психиатрической экспертизы от 18.12.2015 N 727 по представленным материалам гражданского дела и медицинской документации экспертам решить вопрос о способности М. понимать значение своих действий и руководить ими на момент выдачи доверенности от 19.01.2015 на совершение договора дарения земельного участка с жилым домом не представилось возможным.

Давая оценку данным доказательствам, суд первой инстанции обоснованно указал, что при проведении экспертизы соблюдены требования процессуального законодательства, эксперты предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, заключение соответствует требованиям ст. 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, Федерального закона от 31.05.2001 N 73-ФЗ "О государственной судебно - экспертной деятельности в Российской Федерации", экспертами исследовались и учитывались представленные материалы дела, в том числе данные медицинской документации, из которых усматривается, что лечение у психиатра М. при жизни не проходил, соответствующим специалистом до апреля 2015 года не осматривался, психиатрический диагноз ему не устанавливался, данные о состоянии здоровья М. после июня 2010 года занесены в медицинскую карту со слов его родственников и в отсутствие объективных данных о характере течения зафиксированных со слов родственников расстройств.

Из пояснений допрошенного в судебном заседании эксперта Т. следует, что экспертами при проведении указанной экспертизы исследована вся представленная судом медицинская документация в отношении М. изучены все материалы гражданского дела, что отражено в описательной части заключения. Согласно медицинским документам у М. признаки уточненного психического заболевания были выявлены врачами 28.04.2015, впоследствии в июне 2015 года психическое заболевание диагностировал и врач-эксперт при выездной экспертизе. Каких-либо объективных сведений о том, каким образом происходило развитие данного заболевания, в представленных на экспертизу материалах не имеется. Изучение медицинской документации и материалов дела не позволило в категорической форме ответить на вопрос о способности М. на 19.01.2015 понимать значение своих действий и руководить ими. Пояснила, что при проведении судебно-психиатрической экспертизы для решения вопроса о недееспособности лица экспертом оценивается его способность понимать значение своих действий и руководить ими на момент проведения обследования, при этом исследуется имеющаяся медицинская документация для постановки диагноза, другие задачи экспертом при этом не разрешаются.

Оценив в соответствии с требованиями ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации представленные в материалы дела доказательства, а именно: пояснения сторон и третьих лиц, показания свидетелей Л., О., М., М., М., З., Ф., Х., К., Ш., С., Б., И., И., С., С., сведения, содержащиеся в медицинской документации больного М., заключение амбулаторной судебной психолого-психиатрической экспертизы от 10.07.2015 N 393, заключение амбулаторной судебной комплексной психолого-психиатрической экспертизы от 18.12.2015 N 727, пояснения эксперта Т., суд пришел к правильному выводу об отказе в удовлетворении требований о признании доверенности от 19.01.2015 и договора дарения жилого дома и земельного участка от 11.02.2015 недействительными по основаниям, предусмотренным ст. 177 Гражданского кодекса Российской Федерации, так как обоснованно исходил из того, что истцами не представлено бесспорных доказательств в обоснование доводов о том, что М. на момент выдачи им 19.01.2015 доверенности на имя Канаевой О.С. на заключение от его имени договора дарения земельного участка и жилого дома не мог понимать значение своих действий или руководить ими.

При этом суд оценил относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности. Результаты оценки доказательств суд отразил в решении, с приведением мотивов, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими.

В связи с чем судебная коллегия не находит оснований не согласиться с выводами суда первой инстанции, поскольку доказательств в обоснование своих требований истцы не предоставили и суду апелляционной инстанции.

При этом в качестве допустимого доказательства, бесспорно подтверждающего доводы истцов, вопреки их мнению, не могло быть принято судом заключение амбулаторной судебной психолого-психиатрической экспертизы от 10.07.2015 N 393, поскольку при ее проведении экспертом оценивалась способность М. понимать значение своих действий и руководить ими исключительно на момент проведения обследования, то есть на июль 2015 года, что прямо следует из его содержания и подтверждается пояснениями эксперта Т.

Поскольку оснований для признания доверенности от 19.01.2015 недействительной установлено не было, суд также обоснованно отказал в удовлетворении требований истцов о признании недействительной заключенной сделки со спорным имуществом, как основанной на незаконности оспариваемой доверенности.

Доводы жалобы, сводящиеся к несогласию с заключением амбулаторной судебной комплексной психолого-психиатрической экспертизы от 18.12.2015 N 727, подлежат отклонению. По мнению судебной коллегии, у суда первой инстанции не имелось оснований не доверять данному заключению, поскольку экспертиза проведена комиссией, заключение давалось коллегиально, эксперты имеют значительный стаж работы, выводы ими сделаны на основании полного и всестороннего анализа материалов дела и медицинской документации, являются мотивированными, категоричными, не содержат неясностей и дают однозначные ответы на поставленные судом вопросы.

Доводы апелляционной жалобы о том, что судом дана ненадлежащая оценка имеющимся в материалах гражданского дела доказательствам, в том числе свидетельским показаниям, судебной коллегией отклоняются, поскольку из материалов дела видно, что обстоятельства дела установлены судом на основе оценки представленных доказательств, имеющих правовое значение для данного дела, в их совокупности, изложенные в решении выводы соответствуют обстоятельствам дела. Собранные по делу доказательства соответствуют правилам относимости и допустимости, оснований для иной оценки судебная коллегия не усматривает.

Доводы апелляционной жалобы о том, что судом первой инстанции необоснованно отказано в удовлетворении ходатайства о назначении дополнительной комплексной психолого-психиатрической экспертизы, судебная коллегия также признает несостоятельными, поскольку предусмотренные ч. 1 ст. 87 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основания для проведения дополнительной экспертизы отсутствуют. Кроме того доводы апелляционной жалобы о несогласии с экспертным заключением по существу сводятся к переоценке имеющихся в материалах дела доказательств в пользу истцов, оснований для которой судебная коллегия не усматривает.

Доводы жалобы о том, что судом не дана оценка заключениям врача психолога Г. от 08.05.2015 и 18.05.2015, по мнению судебной коллегии, не могут повлечь отмену судебного постановления, поскольку указанные доказательства не относятся к юридически значимому периоду по настоящему делу - дате выдачи М. доверенности на имя Канаевой О.С. (19.01.2015).

Иные доводы апелляционной жалобы правовых оснований к отмене решения суда не содержат, по существу сводятся к изложению обстоятельств, являвшихся предметом исследования и оценки суда первой инстанции, и к выражению несогласия с произведенной судом оценкой представленных по делу доказательств и обстоятельств. Ссылок на какие-либо процессуальные нарушения, являющиеся безусловным основанием для отмены правильного по существу решения суда, апелляционная жалоба не содержит.

Судом первой инстанции подробно исследованы основания, на которые стороны ссылались в обоснование заявленных требований, и доказательства, представленные сторонами в подтверждение своих доводов и в опровержение доводов другой стороны, при этом суд привел мотивы, по которым он принял одни доказательства и отверг другие. Оснований для несогласия с указанными мотивами у судебной коллегии не имеется.

При указанных обстоятельствах оснований для отмены решения суда по доводам апелляционной жалобы судебная коллегия не усматривает.

Руководствуясь п. 1 ст. 328, ст. 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Ленинского районного суда г. Томска от 25 января 2016 года оставить без изменения, апелляционную жалобу представителя истцов Оловянишниковой Т. М., Майер Е. М. Юбина Д. Ю. - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи: