Апелляционное определение СК по гражданским делам Астраханского областного суда от 03 августа 2016 г. по делу N 33-2810/2016

Судебная коллегия по гражданским делам Астраханского областного суда в составе:

председательствующего Коробченко Н.В.,

судей областного суда Чернышовой Ю.А., Губернаторова Ю.Ю.,

при секретаре Курбановой М.Р.,

заслушав в открытом судебном заседании по докладу судьи Чернышовой Ю.А. дело по апелляционной жалобе представителя ответчиков ФИО1 на решение Советского районного суда г. Астрахани от 11 мая 2016 года по исковому заявлению Мальгиновой И.В. к Мальгинову В.П., Мальгинову В.В. о восстановлении срока для принятия наследства, признании недействительным свидетельства о праве на наследство по закону, исковому заявлению Мальгинову В.П., Мальгинову В.В. к Мальгиновой И.В. о признании недействительным завещание,

установила:

Мальгинова И.В. обратилась в суд с иском к Мальгинову В.П., Мальгинову В.В. о восстановлении срока для принятия наследства, указав, что ДД.ММ.ГГГГ умерла её бабушка ФИО9 После её смерти открылось наследство, состоящее из 1/3 доли квартиры по адресу: "адрес". Наследниками на имущество умершей ФИО9 являлись супруг Мальгинов В.П. и сын Мальгинов В.В., впоследствии оформившие свое право на наследство по 1/2 доли квартиры за каждым. Между тем на основании нотариально удостоверенного завещания от ДД.ММ.ГГГГ ФИО9 завещала Мальгиновой И.В. 1/3 долю квартиры, однако о наличии завещания истцу стало известно от своей матери ФИО11 только в июле 2015 года. ДД.ММ.ГГГГ с завещанием она обратилась к нотариусу, который ей указал на пропуск срока для принятия наследства. Мальгинова И.В. считает, что срок для принятия наследства пропущен ею по уважительной причине, поскольку она законным наследником на имущество умершей не являлась, не знала о наличии завещания, на момент смерти наследодателя и открытия наследства являлась несовершеннолетней, не обладала полной дееспособностью и в течение шести месяцев после открытия наследства не могла реализовать самостоятельно свое право. Просила суд восстановить истцу срок для принятия наследства после смерти ФИО9, умершей ДД.ММ.ГГГГ.

Впоследствии представитель истца уточнил исковые требования, помимо заявленных требований, просил признать недействительным свидетельство "адрес" от ДД.ММ.ГГГГ о праве на наследство по закону, выданное нотариусом ДД.ММ.ГГГГ на имя Мальгинова В.П. и Мальгинова В.В.

Мальгинов В.П. и Мальгинов В.В. обратились в суд с иском о признании недействительным завещания, выданного на имя Мальгиной И.В., мотивируя свои требования тем, что после смерти ФИО9 ДД.ММ.ГГГГ истцы, являясь наследниками первой очереди, в течение шести месяцев обратились к нотариусу с заявлением о принятии наследства. ДД.ММ.ГГГГ им было выдано свидетельство о праве на наследство по закону. О наличии завещания на имя Мальгиновой И.В. Мальгинов В.П. и Мальгинов В.В. не знали. Полагают, что завещание, выданное на имя Мальгиновой И.В. и удостоверенное нотариусом ФИО16 ДД.ММ.ГГГГ, зарегистрированное в реестре за N, является недействительным, по тем основаниям, что ФИО9 никогда не выражала намерения на составление завещания, была инвалидом второй группы, лечилась по месту жительства в филиале поликлиники N и умерла от "данные изъяты". С момента установления ей инвалидности она не могла самостоятельно ходить, заговаривалась, не узнавала супруга, вела себя неадекватно. Считают, что завещание ФИО9 сделала под влиянием давления на нее со стороны снохи ФИО11 и ее матери ФИО14, которые воспользовавшись отсутствием супруга, возили её к нотариусу ФИО16 Указывают, что момент удостоверения завещания ФИО9 была неспособна понимать и давать отчет своим действиям, руководить ими. Помимо этого при составлении завещания также была нарушена тайна завещания, что привело к искажению воли наследодателя. Мальгинов В.П. и Мальгинов В.В. просили суд признать завещание, удостоверенное нотариусом ФИО16 от имени ФИО9, недействительным.

Истец Мальгинова И.В. в судебное заседание не явилась, о слушании дела извещена надлежащим образом, ходатайств об отложении слушания дела не предоставила.

В судебном заседании представитель по доверенности ФИО15 исковые требования поддержал в полном объеме, просил их удовлетворить, в удовлетворении исковых требований Мальгиновых о признании завещания недействительным просил отказать.

Ответчики Мальгинов В.П., Мальгинов В.В. и представитель ФИО1 в судебном заседании исковые требования Мальгиновой И.В. не признали, при этом заявленные ими исковые требования поддержали, просили их удовлетворить.

Нотариус ФИО16 в судебном заседании оставила разрешение заявленных сторонами требований на усмотрение суда.

Решением Советского районного суда г. Астрахани от 11 мая 2016 года исковые требований Мальгиновой И.В. удовлетворены в полном объеме, ей восстановлен срок для приятия наследства, открывшегося после смерти ФИО9 Свидетельство "адрес" от ДД.ММ.ГГГГ о праве на наследство по закону, выданное нотариусом ДД.ММ.ГГГГ на имя Мальгинова В.П. и Мальгинова В.В., признано недействительным. Исковые требования Мальгинова В.П. и Мальгинова В.В. оставлены без удовлетворения.

Не согласившись с решением суда, Мальгинов В.П. и Мальгинов В.В. подали апелляционную жалобу, в которой просили решение суда отменить в связи с неправильным применением норм материального права. В обосновании доводов указали, что суд пришел к незаконному выводу об уважительности причины пропуска Мальгиновой И.В. срока для принятия наследства. На момент смерти наследодателя ФИО9 истцу Мальгиновой И.В. было 14 лет, однако её мать Мальгинова И.В. знала о завещании, поскольку сама возила наследодателя к нотариусу для его оформления, и, являясь законным представителем несовершеннолетней, о правах дочери по данному завещанию не заявила, в нотариальную контору для оформления наследства не обращалась. Сама Мальгинова И.В. также знала о том, что бабушка и дедушка хотели завещать ей квартиру, поскольку об этом неоднократно говорилось в семье. Вывод суда о том, что истец узнала о завещании только в 2015 году заявители полагают несостоятельным, поскольку в ходе судебного разбирательства было установлено, что Мальгинова И.В. знала и должна была знать о наличии завещания, а факт передачи ей завещания в 2015 году не может являться основанием для восстановления срока для принятии наследства, поскольку не подтверждает объективную невозможность вступить в права наследства в установленные законом сроки. Мальгинов В.П. и Мальгинов В.В. не согласны с выводом суда об отказе в удовлетворении их требований о признании указанного завещания недействительным, поскольку на момент его составления ФИО9 являлась инвалидом N группы, у нее наблюдалось расстройство психики на фоне "данные изъяты", она была доставлена к нотариусу в беспомощном состоянии и не могла передвигаться самостоятельно. Заявители полагают, что на момент составления завещания ФИО9 не могла в полной мере понимать значение своих действий и руководить ими, в связи с чем данное завещание нельзя признать законным волеизъявлением наследодателя, его следует признать недействительным.

На заседание судебной коллегии Мальгинова И.В., Мальгинов В.П., Мальгинов В.В. и нотариус ФИО16 не явились, о слушании дела извещены надлежаще, ходатайств об отложении слушания дела не предоставили. От Мальгинова В.П. и Мальгинова В.В. поступили ходатайства о рассмотрении жалобы в их отсутствие. В соответствии со статьей 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Заслушав докладчика, выслушав представителя ФИО1, поддержавшую жалобу, представителя ФИО15, возражавшего против удовлетворения жалобы, проверив материалы дела и обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

Согласно части 1 статьи 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации решение суда должно быть законным и обоснованным.

Как следует из разъяснений, содержащихся в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 года N 23 "О судебном решении", решение является законным в том случае, когда оно вынесено при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (часть 4 статьи 1, часть 3 статьи 11 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 - 61, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

Указанным требованиям обжалуемое решение суда не соответствует.

Как следует из материалов дела и установлено судом, Мальгинова И.В. является внучкой Мальгинова В.П. и ФИО9, Мальгинов В.В. и ФИО11 приходятся ей родителями.

ДД.ММ.ГГГГ ФИО9 умерла, что подтверждается свидетельством о смерти N от ДД.ММ.ГГГГ.

После смерти ФИО9 открылось наследство, состоящее из следующего имущества: 1/3 доли квартиры по адресу: "адрес" корпус 1 "адрес".; жилого дома и земельного участка, расположенных по адресу: "адрес", денежного вклада, хранящегося в филиале "данные изъяты" N.

Из материалов наследственного дела N года следует, что наследниками по закону имущества умершей ФИО9 являются: супруг Мальгинов В.П. и сын Мальгинов В.В., других наследников по закону не имеется.

ДД.ММ.ГГГГ нотариусом ФИО16 на имя Мальгинова В.П. и Мальгинова В.В. выдано свидетельство о праве на наследство по закону "адрес" на 1/3 долю квартиры, расположенной по адресу: "адрес". Указанное свидетельство явилось основанием для государственной регистрации права собственности за Мальгиновым В.П. и Мальгиновым В.В. на квартиру по 1/2 доли за каждым.

Как установлено судом, ДД.ММ.ГГГГ ФИО9 составлено завещание "адрес", удостоверенное нотариусом "адрес" ФИО16, в соответствии с которым наследодатель завещала принадлежащую ей 1/3 долю "адрес" своей внучке Мальгиновой И.В.

Разрешая заявленные требования и удовлетворяя исковые требования Мальгиновой И.В., суд первой инстанции исходил из того, что ненадлежащее исполнение законными представителями возложенной на них законом обязанности действовать в интересах несовершеннолетнего ребенка не должно отрицательно сказываться на правах и интересах этого ребенка как наследника, не обладавшего на момент открытия наследства дееспособностью в полном объеме. При этом суд первой инстанции указал, что Мальгинова И.В. на момент смерти наследодателя ФИО9 являлась несовершеннолетней (14 лет), и в силу несовершеннолетнего возраста не могла в полном объеме понимать и осознавать значимость установленных законом требований о необходимости своевременного принятия наследства, а также не была правомочна самостоятельно обращаться к нотариусу с заявлением о принятии наследства, а её родители, зная о наличии завещания, не приняли мер к реализации прав несовершеннолетней, как наследника имущества ФИО9 Установив, что о наличии завещания истцу Мальгиновой И.В. стало известно со слов матери лишь в июле 2015 года, районный суд пришел к выводу о наличии оснований для восстановления ей срока для принятия наследства, открывшегося после смерти ФИО9, поскольку указный срок пропущен истцом по уважительным причинам.

Проверяя законность принятого решения в части удовлетворения требований Мальгиновой И.В., исходя из установленных в ходе судебного разбирательства обстоятельств, судебная коллегия находит данный вывод суда первой инстанции ошибочным, основанным на неверном толковании норм материального права.

В соответствии с пунктом 2 статьи 218 Гражданского кодекса Российской Федерации в случае смерти гражданина право собственности на принадлежавшее ему имущество переходит по наследству к другим лицам в соответствии с завещанием или законом.

Согласно статье 1113 Гражданского кодекса Российской Федерации наследство открывается со смертью гражданина.

На основании статьи 1142 Гражданского кодекса Российской Федерации наследниками первой очереди по закону являются дети, супруг и родители наследодателя. Внуки наследодателя и их потомки наследуют по праву представления.

В силу пункта 1 статьи 1154 Гражданского кодекса Российской Федерации наследство может быть принято в течение шести месяцев со дня открытия наследства.

На основании статьи 1155 Гражданского кодекса Российской Федерации по заявлению наследника, пропустившего срок, установленный для принятия наследства, суд может восстановить этот срок и признать наследника принявшим наследство, если наследник пропустил этот срок по уважительным причинам и при условии, что наследник обратился в суд в течение шести месяцев после того, как причины пропуска этого срока отпали.

В пункте 40 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 года N 9 "О судебной практике по делам о наследовании" разъяснено, что требования о восстановлении срока принятия наследства и признании наследника принявшим наследство могут быть удовлетворены лишь при доказанности совокупности следующих обстоятельств: а) наследник не знал и не должен был знать об открытии наследства и пропустил указанный срок по другим уважительным причинам. К числу таких причин следует относить обстоятельства, связанные с личностью истца, которые позволяют признать уважительными причины пропуска срока исковой давности: тяжелая болезнь, беспомощное состояние, неграмотность и т.п. ( статья 205 Гражданского кодекса Российской Федерации), если они препятствовали принятию наследником наследства в течение всего срока, установленного для этого законом. Не являются уважительными такие обстоятельства, как кратковременное расстройство здоровья, незнание гражданско-правовых норм о сроках и порядке принятия наследства, отсутствие сведений о составе наследственного имущества и т.п.; б) обращение в суд наследника, пропустившего срок принятия наследства, с требованием о его восстановлении последовало в течение шести месяцев после отпадения причин пропуска этого срока. Указанный шестимесячный срок, установленный для обращения в суд с данным требованием, не подлежит восстановлению, и наследник, пропустивший его, лишается права на восстановление срока принятия наследства.

Таким образом, исходя из толкования указанных положений закона, законодатель не связывает возможность восстановления срока для принятия наследства с тем, когда наследник узнал о существовании составленного в его пользу завещания. Юридически значимым является лишь то обстоятельство, когда наследнику стало известно об открытии наследства, т.е. о дне смерти наследодателя или он пропустил этот срок по другим уважительным причинам.

Мальгинова И.В. в обоснование уважительности причин пропуска срока для принятия наследства указала на несовершеннолетний возраст и на незнание о наличии оспариваемого завещания, в связи с чем она не могла своевременно обратиться к нотариусу с заявлением о принятии наследства. О завещании она узнала со слов матери в июле 2015 года, после того как та передала ей данное завещание.

Однако данные доводы истца судебная коллегия находит несостоятельными в силу следующего.

Судом установлено, что ФИО9 и Мальгинов В.П. состояли в зарегистрированном браке с ДД.ММ.ГГГГ, Мальгинов В.В. является их сыном.

На основании договора передачи от ДД.ММ.ГГГГ в соответствии с постановлением N от ДД.ММ.ГГГГ Мальгинову В.П., ФИО9 и Мальгинову В.В. в общую долевую собственность по 1/3 доли каждому, передана квартира, расположенная по адресу: "адрес".

До 2011 года Мальгинов В.В., ФИО11 и Мальгинова И.В. проживали единой семьей. С 2011 года Мальгинова И.В. стала проживать отдельно от родителей, что подтверждается показаниями Мальгиновой И.В., Мальгинова В.В. (отец), ФИО11 (мать).

Из показаний свидетеля ФИО11 следует, что в 2004 году по просьбе ФИО9 она в сопровождении ФИО17 возила ФИО9 к нотариусу для оформления завещания на имя Мальгиновой И.В. в отношении ее имущества - доли в квартире по "адрес". После составления завещания документ находился у ФИО11 В установленный законом срок она, как законный представитель несовершеннолетней, не обратилась к нотариусу для оформления наследства в отношении дочери, поскольку забыла про завещание, вспомнила о его существовании по истечении шести месяцев после смерти наследодателя. Проконсультировавшись с юристами о реализации ее дочерью права на наследство, она выяснила, что срок для предъявления данного завещания истек, в связи с чем оно юридической силы не имеет. Впоследствии в июле 2015 года она обнаружила данное завещание среди документов и решилапередать его дочери Мальгиновой И.В. в память о бабушке.

Судом установлено, что Мальгинова И.В., ее родители Мальгинов В.В. и ФИО11 знали о смерти ФИО9 На тот момент они проживали единой семьей, принимали участие в организации похорон, поддерживали друг друга. Кроме того, Мальгинов В.В., зная о наличии завещания в отношении его дочери Мальгиновой И.В., в установленный законом срок обратился к нотариусу с заявлением о принятии наследства, оставшегося после смерти его матери, при этом о правах своей дочери на часть наследственного имущества не заявил.

При таких обстоятельствах, исследовав и оценив установленные в ходе судебного разбирательства обстоятельства, с учетом представленных в суд доказательств, судебная коллегия приходит к выводу о том, что истец Мальгинова И.В. и ее родители, являвшиеся на тот момент её законными представителями, с достоверностью знали о смерти ФИО9 ДД.ММ.ГГГГ. Однако в установленный законом срок к нотариусу для оформления права их дочери на наследство, открывшееся после смерти ФИО9, не обратились. Впоследствии по достижении совершеннолетия в 2008 году Мальгинова И.В. в суд с данными требованиями не обратилась, заявление в суд подала лишь в 2015 году, то есть со значительным пропуском установленного законом шестимесячного срока с того момента, как обстоятельства, которые могли бы повлиять на их осведомленность о смерти наследодателей, отпали.

При этом судебная коллегия также учитывает и то обстоятельство, что по достижению совершеннолетия Мальгинова И.В. продолжала проживать с родителями единой семьей до 2011 года.

Каких-либо доказательств, свидетельствующих об объективных, не зависящих от Мальгиновой И.В. обстоятельствах, препятствующих ей по достижению совершеннолетия своевременно обратиться в суд с заявлением о восстановлении срока для принятия наследства, не представлено. Обстоятельств, связанных с личностью наследника, объективно препятствующих своевременной подаче заявления о восстановлении срока для принятия наследства, судом не установлено.

Утверждение истца Мальгиновой И.В. о неправомерном вступлении Мальгинова В.В. и Мальгинова В.П. в наследство необоснованно, поскольку другие наследники в срок, предусмотренный действующим законодательством, не обращались с заявлением о принятии наследства после смерти ФИО9, и они являлись наследниками по закону первой очереди.

Доводы Мальгиновой И.В. о наличии уважительных причин пропуска срока для принятия наследства после смерти бабушки судом апелляционной инстанции рассмотрены, и с учетом установленных по делу обстоятельств судебная коллегия приходит к выводу об отсутствии предусмотренных законом уважительных причин пропуска истцом срока для принятия наследства.

В соответствии со статей 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации бремя доказывания наличия уважительных причин пропуска срока для принятия наследства по завещанию после смерти наследодателя лежит на лице, обратившемся с требованиями о восстановлении данного срока.

То обстоятельство, что истец не знала о наличии завещания на дату открытия наследства, не является уважительной причиной пропуска срока принятия наследства. Более того, сам факт обнаружения завещания только в 2015 году допустимыми доказательствами не подтвержден.

При таких обстоятельствах судебная коллегия приходит к выводу о том, что исковые требования Мальгиновой И.В. о восстановлении срока для принятия наследства после смерти ФИО9 являются необоснованными, а потому удовлетворению не подлежат. Поскольку требования ФИО9 о признании недействительным свидетельства о праве на наследство по закону "адрес", выданное нотариусом ФИО16 ДД.ММ.ГГГГ на имя Мальгинова В.П. и Мальгинова В.В. на 1/3 долю квартиры, расположенной по адресу: "адрес", неразрывно связаны с вышеуказанным требованием и могут быть удовлетворены не иначе как одновременно с ним, то судебная коллегия приходит к выводу об отказе в удовлетворении иска Мальгиновой И.В. в полном объеме.

Доводы апелляционной жалобы о недействительности завещания ФИО9, выданного на имя Мальгиновой И.В., по основаниям, предусмотренным статьей 177 Гражданского кодекса Российской Федерации, ввиду наличия у нее ряда заболеваний, возрастных изменения, которые препятствовали ей в полном объеме понимать значение своих действий и руководить ими, судебная коллегия признает несостоятельными, правового значения при рассмотрении данной жалобы не имеют, исходя из следующего.

Согласно части 1 статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

В силу закона лицо, заявляющее требование о признании сделки недействительной по основаниям, указанным в части 1 статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно статье 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации обязано доказать наличие оснований недействительности сделки. Кроме того истец должен доказать что является заинтересованным лицом и обладает правом на оспаривание данной сделки.

Кроме того, следует учесть, что для удовлетворения заявленных требований о признании недействительным завещания по основаниям, предусмотренным статьей 177 Гражданского кодекса Российской Федерации, необходимо одновременное установление обстоятельств наличия у лица заболевания и факта того, что имеющееся у лица заболевание лишает его возможности понимать значение своих действий и руководить ими.

Судом установлено, что ФИО9 приняла личное участие в составлении завещания на имя Мальгиновой И.В., чем выразила свою волю на распоряжение принадлежащим ей имуществом. Завещание составлено нотариусом ФИО16, зарегистрировано в реестре за N, по своей форме и содержанию соответствует требованиям, установленным действующим гражданским законодательством. Согласно тексту завещания природа и правовые последствия завещания ФИО9 нотариусом разъяснялись, ее дееспособность нотариусом проверена.

С целью определения состояния, в котором находилась ФИО9 на момент составления завещания, в ходе рассмотрения настоящего гражданского дела судом назначена посмертная судебно-психиатрическая экспертиза, проведение которой было поручено экспертам "данные изъяты".

Согласно заключению комиссии экспертов N от ДД.ММ.ГГГГ следует, что на основании представленной медицинской документации (медицинской карты N стационарного больного, указывающей на наличие у ФИО9 приблизительно за два месяца о подписания завещания "данные изъяты") не представляется возможным вынести категоричное диагностическое или экспертное решение о психическом состоянии ФИО9 в интересующий суд период.

Заключение эксперта оценено районным судом в соответствии с правилами части 3 статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в совокупности с иными представленными по делу доказательствами, имеющими значение для рассмотрения настоящего дела, экспертиза проводилась в специализированном экспертном учреждении, заключение было дано на основании представленных судом материалов данного гражданского дела и согласуется с иными доказательствами по делу. Выводов о невозможности дачи заключения не сделано. Оснований сомневаться в выводах заключения у судебной коллегии не имеется.

В соответствии с положениями статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, содержание которой следует рассматривать в контексте с положениями пункта 3 статьи 123 Конституции Российской Федерации и статьи 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, закрепляющих принцип состязательности гражданского судопроизводства и принцип равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Как верно указал суд первой инстанции в решении, наличие у ФИО9 ряда заболеваний, ее нахождение в преклонном возрасте не является безусловным подтверждением тому, что она не могла руководить своими действиями на момент составления завещания.

Вопреки доводам жалобы, показания свидетелей оценены судом с учетом их относимости и допустимости, в совокупности с другими представленными доказательства, оснований сомневаться в выводах суда у судебной коллегии не имеется.

При указанных обстоятельствах мотивы, по которым суд первой инстанции сделал вывод о том, что достоверных и бесспорных доказательств, свидетельствующих

о наличии у ФИО9 на момент подписания завещания состояния, не позволявшего ей понимать значение своих действий или руководить ими, Мальгиновым В.П. и Мальгиновым В.В. не представлено, являются правильными и исчерпывающими.

Кроме того, согласно положениям пункта 2 статьи 181 Гражданского кодекса Российской Федерации срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (пункт 1 статьи 179), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

На основании пункта 2 статьи 199 Гражданского кодекса Российской Федерации, исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

В соответствии с пунктом 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права.

С учетом изложенного судом первой инстанции сделан правильный вывод о пропуске Мальгиновым В.В. срока исковой данности для оспаривания завещания на имя Мальгиновой И.В., поскольку о наличии завещания ему было известно с момента его составления, т.е. с ДД.ММ.ГГГГ, что является самостоятельным основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

При таких обстоятельствах, судебная коллегия приходит к выводу о том, что решение суда в части отказа в удовлетворении исковых требований Мальгинова В.В. и Мальгинова В.П. о признании недействительным завещания выданного на имя Мальгиновой И.В. является законным и обоснованным, оснований к его отмене в этой части не имеется.

Руководствуясь статьёй 32 8 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Астраханского областного суда

определила:

решение Советского районного суда г. Астрахани от 11 мая 2016 года в части удовлетворения исковых требований Мальгиновой И.В. к Мальгинову В.П., Мальгинову В.В. о восстановлении срока для принятия наследства, признании недействительным свидетельства о праве на наследство по закону отменить.

Принять в данной части новое решение, которым исковые требования Мальгиновой И.В. к Мальгинову В.П., Мальгинову В.В. о восстановлении срока для принятия наследства, признании недействительным свидетельства о праве на наследство по закону оставить без удовлетворения в полном объеме.

В остальной части решение Советского районного суда г. Астрахани от 11 мая 2016 года оставить без изменения, апелляционную жалобу представителя ответчиков ФИО1 - без удовлетворения.

.

.