Бюллетень судебной практики Омского областного суда N 2 (47) 2011 (под редакцией заместителя председателя Омского областного суда Е.С. Светенко)

Вопросы, возникающие из гражданских и жилищных правоотношений

Определение судебной коллегии по гражданским делам Омского областного суда от 20 октября 2010 г. N 33-6683/2010
В соответствии с положениями абзаца второго пункта 1 статьи 963 ГК РФ случаи освобождения страховщика от выплаты страхового возмещения по договорам имущественного страхования при наступлении страхового случая вследствие грубой неосторожности страхователя или выгодоприобретателя могут быть предусмотрены только законом
(извлечение)

Е. обратился в суд с иском к страховой организации (страховщику) о взыскании страхового возмещения. В обоснование иска указал, что по договору имущественного страхования, заключенному 07.07.2009 года с ответчиком, застраховал дом и хозблок на сумму 500 тыс. руб. и 1 млн. 800 тыс. руб. соответственно по рискам "Пожар, удар молнии, взрыв газа", "Противоправные действия третьих лиц", "Кража со взломом, грабеж", "Стихийные бедствия". Свои обязательства по договору он исполнил, уплатив страховую премию в размере 14848 руб. 60 коп. 07.02.2010 года в результате пожара был поврежден хозблок, стоимость его восстановления составила 537537 руб. Страховая организация в выплате страхового возмещения ему отказала, случай страховым не признала, поскольку пожар произошел вследствие нарушения им правил пожарной безопасности. Просил взыскать с ответчика страховое возмещение в размере 537537 руб.

Представитель ответчика К. в судебном заседании иск не признала и пояснила, что при заключении договора имущественного страхования истец выразил согласие с правилами страхования имущества физических лиц от огня и других опасностей, утвержденными генеральным директором страховой организации 14.06.2007 года. Согласно п. 4.11 данных правил, наступление пожара в результате нарушения страхователем правил пожарной безопасности страховым случаем не является. В ходе проверки установлено, что пожар возник вследствие нарушения истцом правил пожарной безопасности, а именно из-за перекала печи.

Решением суда в удовлетворении иска отказано.

Отменяя решение суда, принимая новое решение об удовлетворении иска, судебная коллегия областного суда исходила из следующего.

Отказывая в удовлетворении заявленных истцом требований, суд сослался на п. 4.11 правил страхования имущества физических лиц от огня и других опасностей, утвержденных генеральным директором страховой организации 14.06.2007 года, статью 943 ГК РФ и пришел к выводу о том, что повреждение застрахованного истцом имущества произошло вследствие события, не являющегося страховым случаем, так как пожар возник из-за нарушения страхователем правил пожарной безопасности при устройстве и эксплуатации печи.

Между тем, судом не учтено следующее.

В соответствии со ст. 929 ГК РФ по договору имущественного страхования одна сторона (страховщик) обязуется за обусловленную договором плату (страховую премию) при наступлении предусмотренного в договоре события (страхового случая) возместить другой стороне (страхователю) или иному лицу, в пользу которого заключен договор (выгодоприобретателю), причиненные вследствие этого события убытки в застрахованном имуществе либо убытки в связи с иными имущественными интересами страхователя (выплатить страховое возмещение) в пределах определенной договором суммы (страховой суммы).

По договору имущественного страхования может быть, в частности, застрахован риск утраты (гибели), недостачи или повреждения определенного имущества (ст. 930 ГК РФ). Согласно п. 1 ст. 930 ГК РФ имущество может быть застраховано по договору страхования в пользу лица (страхователя или выгодоприобретателя), имеющего основанный на законе, ином правовом акте или договоре интерес в сохранении этого имущества.

Как следует из материалов дела, 07.07.2009 года между сторонами был заключен договор страхования имущества в отношении дома и хозблока на сумму 500 тыс. руб. и 1 млн. 800 тыс. руб. соответственно, в частности, по риску "Пожар, удар молнии, взрыв газа".

В пункте 4.11 правил страхования имущества физических лиц от огня и других опасностей, утвержденных генеральным директором страховой организации 14.06.2007 года, предусмотрено, что не возмещается ущерб, возникший вследствие нарушения или несоблюдения страхователем (выгодоприобретателем), а также лицом, во владении и пользовании которого с ведома страхователя находится застрахованное имущество, правил пожарной безопасности, технологии производства работ, инструкций (правил) по хранению, эксплуатации, техническому обслуживанию застрахованного имущества, а также зданий, строений и сооружений, в которых это имущество находится.

Указанные правила страхования в силу п. 1 ст. 943 ГК РФ являются неотъемлемой частью договора страхования и не должны содержать положений, противоречащих гражданскому законодательству и ухудшающих положение страхователя по сравнению с установленным законом, что вытекает из содержания ст. 422 ГК РФ.

Основанием возникновения обязательства страховщика по выплате страхового возмещения является наступление предусмотренного в договоре события (страхового случая) (п. 1 ст. 929 ГК РФ и п. 2 ст. 9 Закона РФ от 27.11.1992 N 4015-1 "Об организации страхового дела в Российской Федерации"). Пункт 2 ст. 9 Закона РФ "Об организации страхового дела в Российской Федерации" определяет страховой случай как совершившееся событие, предусмотренное договором страхования или законом, с наступлением которого возникает обязанность страховщика произвести страховую выплату страхователю либо иным лицам. Согласно п. 1 ст. 9 Закона РФ "Об организации страхового дела в Российской Федерации", страховым риском является предполагаемое событие, на случай наступления которого проводится страхование. Событие, рассматриваемое в качестве страхового риска, должно обладать признаками вероятности и случайности его наступления.

Страховой риск, как и страховой случай, являются событиями. Страховой риск - это предполагаемое событие, а страховой случай - свершившееся событие. Перечень событий, наступление которых влечет обязанность страховщика по выплате страхового возмещения, описывается путем указания в договорах (правилах) имущественного страхования событий, являющихся страховыми случаями, и событий, не являющихся страховыми случаями (исключений).

Из смысла указанных норм закона следует, что страховой случай - это факт объективной действительности (событие). Действия самого страхователя, выгодоприобретателя или застрахованного лица не могут рассматриваться как страховой случай. Эти действия могут лишь влиять на наступление страхового случая и служат основанием к освобождению страховщика от обязанности выплатить страховое возмещение только в предусмотренных законом случаях.

В пункте 1 ст. 963 ГК РФ приведены основания, по которым страховщик может быть освобожден от выплаты страхового возмещения или страховой суммы при наступлении страхового случая.

В силу п. 1 ст. 963 ГК РФ страховщик освобождается от выплаты страхового возмещения или страховой суммы, если страховой случай наступил вследствие умысла страхователя, выгодоприобретателя или застрахованного лица, за исключением случаев, предусмотренных пунктами 2 и 3 указанной статьи. Законом могут быть предусмотрены случаи освобождения страховщика от выплаты страхового возмещения по договорам имущественного страхования при наступлении страхового случая вследствие грубой неосторожности страхователя или выгодоприобретателя.

Таким образом, пунктом 1 ст. 963 ГК РФ установлены ограничения на освобождение страховщика от выплаты страхового возмещения при наличии той или иной степени виновности страхователя, выгодоприобретателя или застрахованного лица. Закрепляя такие ограничения, законодатель отделяет страховой случай (п. 1 ст. 929 ГК РФ и ст. 9 Закона РФ "Об организации страхового дела в Российской Федерации") от действий лиц, участвующих в страховом обязательстве на стороне страхователя, не допуская освобождение страховщика от выплаты страхового возмещения при любой степени виновности указанных лиц, кроме умысла и, в случаях, предусмотренных законом, грубой неосторожности.

При таком положении довод, приведенный истцом в ходе судебного разбирательства, о несоответствии п. 4.11 правил страхования имущества физических лиц от огня и других опасностей, утвержденных генеральным директором страховой организации 14.06.2007 года, требованиям закона является правильным. Поскольку данное условие заключенного между сторонами договора имущественного страхования противоречит закону, в силу ст. 168 ГК РФ оно является ничтожным и не может применяться к спорным отношениям, которые регулируются ст. 963 ГК РФ.

Разрешая спор, суд первой инстанции не учел изложенного выше и отказал в удовлетворении иска, хотя факт наступления страхового случая (пожара, в результате которого уничтожено застрахованное имущество) не вызывает сомнений, доказательства совершения истцом умышленных действий (поджога) отсутствуют и законом не предусмотрена в данном случае возможность освобождения страховщика от выплаты страхового возмещения вследствие грубой неосторожности страхователя.

При таких обстоятельствах вынесенное судом решение не может быть признано законным и обоснованным и подлежит отмене с принятием нового решения об удовлетворении иска.

Согласно проведенной по заказу ответчика оценке ущерба, его размер составил 537537 руб., что не превышает установленной соглашением сторон страховой суммы. В судебном заседании 07.09.2010 года представитель ответчика пояснил, что не возражает относительно размера взыскиваемой суммы, которая соответствует указанному размеру ущерба. С учетом изложенного требование о взыскании этой суммы подлежит удовлетворению в полном объеме.

Определение судебной коллегии по гражданским делам Омского областного суда от 19 января 2011 г. N 33-258/2011
Суд необоснованно отказал в удовлетворении иска о возмещении ущерба, причиненного в результате дорожно-транспортного происшествия
(извлечение)

Г. обратилась в суд с иском к К. о возмещении ущерба, указав, что 16.04.2010 в г. Омске произошло столкновение ее автомобиля Nissan Micra и мопеда, собственником которого является К. В результате ДТП автомобиль получил механические повреждения. Причиной ДТП явилось нарушение правил дорожного движения К., управлявшим мопедом. Согласно отчету оценщика, рыночная стоимость ремонта автомобиля с учетом износа составляет 65460 руб. Просила взыскать с ответчика данную сумму.

К. иск не признал. Не оспаривая вину в ДТП, указал, что Г. продала автомобиль. Поскольку сумма, заявленная к взысканию, не будет израсходована на восстановление автомобиля, полагал, что в случае удовлетворения иска на стороне истицы возникнет неосновательное обогащение.

Решением суда в удовлетворении иска отказано.

Отменяя решение суда, принимая новое решение об удовлетворении иска, судебная коллегия областного суда исходила из следующего.

В соответствии со ст. 1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

Согласно абз. 2 п. 3 ст. 1079 ГК РФ, вред, причиненный в результате взаимодействия источников повышенной опасности их владельцам, возмещается на общих основаниях (статья 1064 ГК РФ).

При наличии данных о виновности, противоправности действий ответчика, находящихся в причинной связи с наступлением вреда, суд постановил решение об отказе в удовлетворении заявленных истицей требований, мотивируя решение тем, что автомобиль продан, истица не может восстанавливать автомобиль, принадлежащий другому лицу. Одновременно суд разъяснил, что истица не лишена возможности защищать свои права путем предъявления иных требований.

Между тем судом неправильно применен материальный закон, регулирующий спорные правоотношения.

Суд не принял во внимание, что в силу ст.ст. 9, 12 ГК РФ истец вправе по своему усмотрению избрать способ защиты нарушенного права.

В соответствии с п. 1 ст. 15 ГК РФ лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.

Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

Таким образом, размер реального ущерба может определяться в зависимости от степени повреждения имущества и сложившихся цен.

Продажа Г. поврежденного автомобиля является правомерным способом осуществления права на распоряжение имуществом, находящимся в собственности, и не может препятствовать реализации имеющегося у истицы права на возмещение ущерба, причиненного в результате ДТП, в размере стоимости восстановительного ремонта автомобиля с учетом износа.

Закон не ставит возникновение права на возмещение убытков в размере стоимости восстановительного ремонта поврежденного транспортного средства в зависимость от того, осуществит ли фактически в дальнейшем собственник соответствующий ремонт транспортного средства.

Продажа истцом поврежденного транспортного средства не является юридически значимым обстоятельством для правильного разрешения настоящего спора.

Решение суда подлежит отмене, иск - удовлетворению.

Определение судебной коллегии по гражданским делам Омского областного суда от 4 августа 2010 г. N 33-4680/2010
Исходя из положений части 2 статьи 15 Федерального закона от 08.11.2007 N 257-ФЗ "Об автомобильных дорогах и о дорожной деятельности в Российской Федерации и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" осуществление дорожной деятельности в отношении автомобильных дорог регионального или межмуниципального значения обеспечивается уполномоченными органами исполнительной власти субъектов Российской Федерации
(извлечение)

Прокурор Москаленского района Омской области обратился в суд с иском в защиту прав, свобод и законных интересов неопределенного круга лиц о признании незаконным бездействия Министерства строительства и жилищно-коммунального комплекса Омской области в части ненадлежащего содержания отдельных автомобильных дорог, расположенных в Москаленском районе Омской области, и обязании Министерства организовать выполнение мероприятий по приведению данных дорог в надлежащее состояние. Указал, что в ходе проверки было выявлено, что дороги находятся в состоянии, не соответствующем требованиям государственного стандарта РФ "Автомобильные дороги и улицы. Требования к эксплуатационному состоянию, допустимому по условиям обеспечения безопасности дорожного движения. ГОСТ Р 50597-93", утвержденного постановлением Госстандарта РФ от 11.10.1993 N 221 (далее - ГОСТ Р 50597-93), и Правил дорожного движения РФ, что может создать угрозу возникновения дорожно-транспортного происшествия.

В судебном заседании помощник прокурора Москаленского района Омской области уточнил требования, просил признать незаконным бездействие Министерства строительства и жилищно-коммунального комплекса Омской области и бюджетного учреждения Омской области "Управление дорожного хозяйства Омской области", связанное с непринятием мер по приведению в надлежащее состояние в соответствии с требованиями Правил дорожного движения РФ и ГОСТ Р 50597-93 автомобильных дорог и обязать Министерство и бюджетное учреждение привести дороги в надлежащее состояние.

Представитель Министерства строительства и жилищно-коммунального комплекса Омской области иск не признал. Пояснил, что Министерство выполняет функции по организации содержания дорог в пределах выделенных на эти цели денежных средств из бюджета Омской области. Полагал надлежащим ответчиком по делу бюджетное учреждение Омской области "Управление дорожного хозяйства Омской области", которому вышеуказанные дороги переданы в оперативное управление.

Представитель бюджетного учреждения Омской области "Управление дорожного хозяйства Омской области" иск не признал, пояснив, что для приведения дорог в надлежащее состояние требуется проведение капитального ремонта, однако государственный контракт на проведение такого ремонта не заключался, поскольку на это не предусмотрены денежные средства в областном бюджете.

Решением суда исковые требования удовлетворены, признано незаконным бездействие Министерства строительства и жилищно-коммунального комплекса Омской области и бюджетного учреждения Омской области "Управление дорожного хозяйства Омской области", связанное с непринятием мер по приведению в надлежащее состояние, соответствующее требованиям ГОСТ Р 50597-93 и Правил дорожного движения РФ, следующих автомобильных дорог: Красное Знамя - Харловка (идентификационный номер 52 ОП МЗ Н-202, протяженность 3,40 км), Екатериновка - Корнеевка - Чистополье (идентификационный номер 52 ОП МЗ Н-200, протяженность 5,20 км), Москаленки - Гвоздевка (идентификационный номер 52 ОП МЗ Н-204, протяженность 42 км), Москаленки - Тумановка (идентификационный номер 52 ОП МЗ Н-205, протяженность 19,20 км), Шевченко - Ясная Поляна (идентификационный номер 52 ОП МЗ Н-223, протяженность 7,10 км), "Челябинск - Омск - Новосибирск" - Элита (идентификационный номер 52 ОП МЗ Н-222, протяженность 6,50 км), "Челябинск - Омск - Новосибирск" - Ивановка (идентификационный номер 52 ОП МЗ Н-220, протяженность 9,70 км), подъезд к деревне Родная Долина (идентификационный номер 52 ОП МЗ Н-213, протяженность 6,60 км), Алексеевка - Илеуш (идентификационный номер 52 ОП МЗ Н-199, протяженность 6,90 км).

На бюджетное учреждение Омской области "Управление дорожного хозяйства Омской области" возложена обязанность организовать выполнение мероприятий по приведению названных автомобильных дорог в надлежащее состояние, соответствующее требованиям ГОСТ Р 50597-93 и Правил дорожного движения РФ. Субсидиарная ответственность по данному обязательству возложена на Министерство строительства и жилищно-коммунального комплекса Омской области.

Оставляя решение суда без изменения, кассационные жалобы Министерства строительства и жилищно-коммунального комплекса Омской области, бюджетного учреждения Омской области "Управление дорожного хозяйства Омской области" без удовлетворения, судебная коллегия областного суда исходила из следующего.

Удовлетворяя заявление прокурора, суд первой инстанции обоснованно указал в решении, что предусмотренная Федеральным законом от 08.11.2007 N 257-ФЗ "Об автомобильных дорогах и о дорожной деятельности в Российской Федерации и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" (с посл. изм. и доп.) обязанность по содержанию автомобильных дорог, в том числе по их ремонту, дифференцирована в зависимости от обладателя вещного права и назначения автомобильной дороги.

Согласно п. 6 ст. 3 названного Федерального закона, дорожная деятельность включает проектирование, строительство, реконструкцию, ремонт (в том числе капитальный), содержание автомобильных дорог.

Содержание автомобильной дороги - комплекс работ по поддержанию надлежащего технического состояния автомобильной дороги, оценке ее технического состояния, а также по организации и обеспечению безопасности дорожного движения (п. 12 ст. 3 Федерального закона от 08.11.2007 N 257-ФЗ).

Ремонт направлен на восстановление транспортно-эксплуатационных характеристик автомобильной дороги. При капитальном ремонте производится замена и (или) восстановление конструктивных элементов автомобильной дороги, дорожных сооружений и (или) их частей и при этом затрагиваются конструктивные и иные характеристики надежности и безопасности автомобильной дороги. При ремонте не происходит изменения класса, категории дороги или полосы отвода (п.п. 10, 11 ст. 3 Федерального закона от 08.11.2007 N 257-ФЗ).

Осуществление дорожной деятельности в отношении автомобильных дорог федерального, регионального или межмуниципального либо местного значения относится к расходным обязательствам соответственно Российской Федерации, субъектов РФ, муниципальных образований (п. 18 ст. 11, п. 11 ст. 12, п. 11 ст. 13 Федерального закона от 08.11.2007 N 257-ФЗ).

В соответствии со ст. 210 ГК РФ собственник несет бремя содержания принадлежащего ему имущества, если иное не предусмотрено законом или договором.

Распоряжением Правительства Омской области от 26.03.2008 N 38-рп "О перечне автомобильных дорог общего пользования регионального или межмуниципального значения, относящихся к собственности Омской области" определены автомобильные дороги, находящиеся в собственности Омской области.

В данный перечень включены такие дороги межмуниципального значения, как: "Красное Знамя-Харловка", "Екатериновка-Корнеевка-Чистое Поле", "Москаленки-Гвоздевка", "Москаленки-Тумановка", "Шевченко-Ясная Поляна", "Челябинск-Новосибирск-Ивановка", "Челябинск-Новосибирск-Элита", подъезд к деревне "Родная Долина-Миролюбовка", "Алексеевка-Иляуш".

Нахождение автомобильных дорог Красное Знамя - Харловка (идентификационный номер 52 ОП МЗ Н-202, протяженность 3,40 км), Екатериновка - Корнеевка - Чистополье (идентификационный номер 52 ОП МЗ Н-200, протяженность 5,20 км), Москаленки - Гвоздевка (идентификационный номер 52 ОП МЗ Н-204, протяженность 42 км), Москаленки - Тумановка (идентификационный номер 52 ОП МЗ Н-205, протяженность 19,20 км), Шевченко - Ясная Поляна (идентификационный номер 52 ОП МЗ Н-223, протяженность 7,10 км), "Челябинск - Омск - Новосибирск" - Элита (идентификационный номер 52 ОП МЗ Н-222, протяженность 6,50 км), "Челябинск - Омск - Новосибирск" - Ивановка (идентификационный номер 52 ОП МЗ Н-220, протяженность 9,70 км), подъезд к деревне Родная Долина (идентификационный номер 52 ОП МЗ Н-213, протяженность 6,60 км), Алексеевка - Илеуш (идентификационный номер 52 ОП МЗ Н-199, протяженность 6,90 км) в собственности Омской области определяет наличие у субъекта РФ обязанности по надлежащему осуществлению дорожной деятельности, в том числе содержанию и ремонту указанных автомобильных дорог межмуниципального значения.

Данный вывод основан на положениях ст. 210 ГК РФ.

Именно собственник, по общему правилу, несет бремя финансовых расходов по поддержанию принадлежащего ему имущества в надлежащем состоянии, в том числе по капитальному и текущему ремонту.

Согласно п. 1 ст. 125 ГК РФ от имени субъектов Российской Федерации могут своими действиями приобретать и осуществлять имущественные и личные неимущественные права и обязанности, выступать в суде органы государственной власти в рамках их компетенции, установленной актами, определяющими статус этих органов.

Согласно п. 2 ст. 15 Федерального закона от 08.11.2007 N 257-ФЗ осуществление дорожной деятельности в отношении автомобильных дорог регионального или межмуниципального значения обеспечивается уполномоченными органами исполнительной власти субъектов Российской Федерации.

В соответствии с п. 1, подп. 1 п. 8 Положения о Министерстве строительства и жилищно-коммунального комплекса Омской области, утвержденного Указом Губернатора Омской области от 30.03.2004 N 72, данное Министерство является уполномоченным органом исполнительной власти Омской области в сфере дорожного хозяйства.

Названные автомобильные дороги переданы бюджетному учреждению Омской области "Управление дорожного хозяйства Омской области" в оперативное управление. Согласно Уставу бюджетного учреждения его учредителем является Омская область, функции учредителя от имени Омской области в пределах своих полномочий осуществляют Министерство строительства и жилищно-коммунального комплекса Омской области как отраслевой орган исполнительной власти Омской области; Министерство имущественных отношений Омской области как орган исполнительной власти Омской области в сфере управления собственностью Омской области. Учреждение финансируется за счет средств областного бюджета. Целями деятельности учреждения являются управление автодорогами общего пользования регионального или межмуниципального значения Омской области и сооружениями на них; содействие обеспечению безопасного и бесперебойного движения автотранспорта по автодорогам общего пользования регионального или межмуниципального значения Омской области, сохранности названных автодорог, повышению их пропускной способности, благоустройству и экологической безопасности. Учреждение отвечает по своим обязательствам находящимися в его распоряжении денежными средствами, а при их недостаточности субсидиарную ответственность по его обязательствам несет собственник имущества - Омская область в лице отраслевого органа.

Министерство строительства и жилищно-коммунального комплекса Омской области как отраслевой орган исполнительной власти Омской области является главным распорядителем бюджетных средств, выделяемых осуществлению дорожной деятельности.

Факт нахождения названных автомобильных дорог в ненадлежащем эксплуатационном состоянии подтверждается материалами дела.

Так, согласно актам обследования указанных автомобильных дорог от 04.09.2009 года, 07.09.2009 года на отдельных участках дорог имеются ямы, выбоины по всей ширине проезжей части, отсутствуют необходимые дорожные знаки, наблюдается также ряд иных нарушений, что не соответствует требованиям ГОСТ Р 50597-93 и Правил дорожного движения РФ.

Акты составлены представителями ОГИБДД ОВД по Москаленскому району, государственного предприятия Омской области "Москаленское дорожное ремонтно-строительное управление".

Нахождение дорог в неудовлетворительном состоянии, необходимость капитального ремонта дорожного покрытия и непроведение требуемых ремонтных работ, недостаточное финансирование на указанные цели сторонами не оспаривалось.

Доводы представителей Министерства строительства и жилищно-коммунального комплекса Омской области о том, что акты обследования названных дорог не соответствуют действительности, содержат неточности, были составлены без участия компетентных лиц и представителя собственника дорог, в силу чего не могут быть приняты в качестве надлежащих доказательств по делу, подлежат отклонению.

Акты составлены незаинтересованными в исходе дела должностными лицами, содержат подробное описание недостатков автомобильных дорог с указанием наименований, идентификационных номеров и привязкой конкретных нарушений вышеуказанного государственного стандарта к километровым показателям.

Ссылки на единичные случаи замены дорожных знаков на указанных дорогах не могут влечь иную оценку выводов суда.

Государственным контрактом на выполнение комплекса работ по содержанию автодорог общего пользования регионального или межмуниципального значения Омской области и сооружений на них от 31.12.2009 года, заключенным от имени Омской области бюджетным учреждением Омской области "Управление дорожного хозяйства Омской области" с государственным предприятием Омской области "Москаленское дорожное ремонтно-строительное управление", ремонт (за исключением ямочного) либо капитальный ремонт указанных в иске дорог не предусмотрен; не предусмотрена также установка дорожных знаков, установка автопавильонов; предусмотрена лишь замена устаревших дорожных знаков.

Во всяком случае, доказательств надлежащего состояния автомобильных дорог (соответствующего требованиям ГОСТ Р 50597-93 и Правил дорожного движения РФ) суду не представлено.

Учитывая изложенное, выводы суда о неправомерном бездействии Министерства строительства и жилищно-коммунального комплекса Омской области и бюджетного учреждения Омской области "Управление дорожного хозяйства Омской области", связанном с непринятием мер по приведению автомобильных дорог в надлежащее состояние, соответствующее требованиям ГОСТ Р 50597-93 и Правил дорожного движения РФ, являются верными.

Субсидиарная ответственность обоснованно возложена судом на отраслевой орган исполнительной власти Омской области, который является главным распорядителем бюджетных средств, выделяемых на осуществление дорожной деятельности, и осуществляет полномочия от имени собственника указанных автомобильных дорог.

Определение судебной коллегии по гражданским делам Омского областного суда от 23 марта 2011 г. N 33-1930/2011
Удовлетворяя иск о взыскании убытков, суд не учел, что исходя из положений статьи 1069 ГК РФ денежные средства в счет возмещения вреда, причиненного государственным органом или его должностными лицами, взыскиваются за счет соответствующей казны, а не с государственного органа. Кроме того, судом не были учтены требования пункта 2 статьи 1083 ГК РФ, согласно которому, если грубая неосторожность самого потерпевшего содействовала возникновению или увеличению вреда, в зависимости от степени вины потерпевшего и причинителя вреда размер возмещения должен быть уменьшен
(извлечение)

Е. обратилась в суд с иском к Омской таможне, УФК по Омской области о взыскании убытков. Указала, что постановлением Исилькульского городского суда Омской области от 24.09.2010 года она была признана виновной в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 16.2 КоАП РФ, и ей было назначено наказание в виде конфискации предметов административного правонарушения - 1116 бутылок с пивом. Решением Омского областного суда от 26.10.2010 года постановление городского суда отменено, производство по делу об административном правонарушении прекращено на основании п. 2 ч. 1 ст. 24.5 КоАП РФ в связи с отсутствием состава административного правонарушения. Судом постановлено, что вещественные доказательства, 1116 бутылок с пивом, подлежат возврату. В связи этим 18.11.2010 года она обратилась к начальнику Исилькульского таможенного поста Омской таможни с просьбой возвратить указанный товар. 24.11.2010 года ей по акту выдачи материальных ценностей были выданы изъятые бутылки с пивом, однако при получении данного товара она обнаружила, что у него истек срок годности. Товар был изъят 22.06.2010 года. Поскольку с 01.07.2010 года в ее действиях отсутствовал состав административного правонарушения, то таможенные органы обязаны были прекратить производство по делу и вернуть ей товар. В результате действий сотрудников Омской таможни срок годности товара истек. Просила взыскать убытки в размере стоимости товара в сумме 50940 руб.

Представитель Омской таможни в судебном заседании требование не признал, ссылаясь на то, что при производстве по делу об административном правонарушении таможенный орган руководствовался нормами действующего законодательства, обстоятельства исключающие производство по делу на момент изъятия товара отсутствовали.

Решением суда иск удовлетворен, с Омской таможни в пользу Е. взысканы убытки в размере 50940 руб.

Отменяя решение суда, направляя дело на новое рассмотрение, судебная коллегия областного суда исходила из следующего.

Суд, удовлетворяя требования Е. и взыскивая с Омской таможни в пользу истицы в счет возмещения убытков 50940 руб., сослался на положения ст. 15 ГК РФ.

Действительно, в соответствии с п. 1 ст. 15 ГК РФ лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.

Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

Вместе с тем судом не принято во внимание, что убытки причиненные гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления или должностных лиц этих органов, в том числе издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или местного самоуправления, подлежит возмещению Российской Федерацией, соответствующим субъектом Российской Федерации или муниципальным образованием (ст. 16 ГК РФ).

В соответствии со ст. 1069 ГК РФ вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующему закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

Ответственность за незаконные действия должностных лиц государственных органов наступает при наличии общих (ст. 1064 ГК РФ) и специальных (ст. 1069 ГК РФ) условий.

Поскольку истица просит взыскать ущерб, причиненный ей в результате действий Омской таможни, то суду следовало руководствоваться не только требованиями ст. 15 ГК РФ, но и требованиями ст.ст. 16, 1069 ГК РФ.

Согласно ст. 1071 ГК РФ, от имени казны выступают соответствующие финансовые органы. Так, от имени Российской Федерации выступает Министерство финансов РФ.

Между тем, Министерство финансов РФ к участию в деле судом привлечено не было.

С учетом изложенного решение суда нельзя признать законным и обоснованным, оно подлежит отмене, а дело - направлению на новое рассмотрение.

Согласно п. 2 ст. 1083 ГК РФ, если грубая неосторожность самого потерпевшего содействовала возникновению или увеличению вреда, в зависимости от степени вины потерпевшего и причинителя вреда, размер возмещения должен быть уменьшен.

При новом рассмотрении дела суду следует учесть требования данной нормы закона и дать оценку тому обстоятельству, что основанием для изъятия у истицы товара явилось незаконное его недекларирование при вывозе с территории Российской Федерации на территорию Республики Казахстан. Частью 2 ст. 16.2 КоАП РФ на момент изъятия товара (22.06.2010) такие действия были запрещены. Товар в связи с его недекларированием изъят до 01.07.2010 года, то есть до введения в действие Таможенного кодекса таможенного союза, в связи с вступлением в силу которого перестали применяться положения ТК РФ, исходя из которых Е. была обязана задекларировать товар на момент его перемещения из Российской Федерации в Республику Казахстан.

Определение судебной коллегии по гражданским делам Омского областного суда от 18 мая 2011 г. N 33-3474/2011
В силу пункта 2 статьи 1070 ГК РФ вред, причиненный при осуществлении правосудия, возмещается только в случае, если вина судьи установлена приговором суда, вступившим в законную силу
(извлечение)

Р. обратился в суд с иском к Министерству финансов РФ, Управлению Судебного департамента в Омской области, судье Советского районного суда г. Омска о взыскании компенсации морального вреда. В обоснование иска указал, что по приговору Советского районного суда г. Омска отбывал наказание в виде лишения свободы. После отбытия 2/3 срока наказания он обратился в Советский районный суд г. Омска с заявлением об условно-досрочном освобождении, в чем ему было отказано постановлением от 12.07.2010 года, оставленным без изменения определением судебной коллегии по уголовным делам Омского областного суда от 19.08.2010 года. Постановлением президиума Омского областного суда от 27.12.2010 года данные судебные решения были отменены и при повторном рассмотрении его заявления 02.02.2011 года он был условно-досрочно освобожден. В результате вынесения незаконных судебных решений ему причинен моральный вред, который он просил взыскать на основании п. 2 ст. 1070 ГК РФ.

Определением суда производство по делу прекращено.

Оставляя определение суда без изменения, частную жалобу Р. без удовлетворения, судебная коллегия областного суда исходила из следующего.

В соответствии со ст. 220 ГПК РФ суд прекращает производство по делу в случае, если дело не подлежит рассмотрению и разрешению в суде в порядке гражданского судопроизводства по основаниям, предусмотренным п. 1 ч. 1 ст. 134 данного Кодекса. Согласно п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ судья отказывает в принятии искового заявления в случае, если заявление не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства, поскольку заявление рассматривается и разрешается в ином судебном порядке.

Из содержания искового заявления следует, что материально-правовые требования Р. основаны на обстоятельствах, связанных, по мнению истца, с незаконными действиями судьи Советского районного суда г. Омска при осуществлении правосудия, вследствие которых ему причинен моральный вред.

Как правильно указал суд первой инстанции, с учетом положений ст. 16 Закона РФ от 26.06.1992 N 3132-1 "О статусе судей в Российской Федерации", п. 2 ст. 1070 ГК РФ такие требования могут быть рассмотрены только в случае, если вина судьи установлена приговором суда, вступившим в законную силу. В данном случае вопрос об ответственности судьи Советского районного суда г. Омска, допустившего, по утверждению истца, грубое нарушение закона, в установленном порядке не решался.

Поскольку установленные законом условия для обращения в суд с иском о компенсации морального вреда в данном случае отсутствуют, суд обоснованно прекратил производство по настоящему делу.

Определение суда является законным и обоснованным.

Постановление президиума Омского областного суда от 3 мая 2011 г. N 44-Г-18
Собственники комнат в коммунальной квартире несут бремя расходов на содержание общего имущества в данной квартире
(извлечение)

А., Г. обратились в суд с иском к Б. о взыскании расходов на ремонт мест общего пользования коммунальной квартиры.

В обоснование иска указали, что являются собственниками двух комнат в трехкомнатной квартире. Собственником третьей комнаты является Б. Места общего пользования квартиры (коридор, туалет, кухня, шкафы) длительное время не ремонтировались, сантехника пришла в негодность, электропроводка, водопровод и канализация находились в аварийном состоянии, проживать в квартире стало невозможно. В октябре 2009 года истцы произвели ремонт указанных помещений, частично заменили электропроводку, заменили канализацию и водовод, туалет облицевали плиткой, установили поддон для душа, заменили унитаз и смесители. Стоимость приобретенных для ремонта материалов составила 16875 руб. 96 коп.; стоимость работ по договору подряда, заключенному с индивидуальным предпринимателем Ц., составила 20500 руб. Кроме того, истцы сами наклеили потолочную плитку, окрасили окна, двери, настелили линолеум, наклеили обои. Ссылаясь на положения ст.ст. 30, 43 ЖК РФ, просили взыскать с Б. расходы на ремонт общего имущества соразмерно его доле в праве собственности на квартиру, а всего 10715 руб. 68 коп.

Ответчик Б. иск не признал, пояснил, что комнату в квартире в 2000 году приобрел его отец, в том же году Б. за свой счет произвел ремонт комнаты и мест общего пользования квартиры. В комнатах истцов жили третьи лица, которые привели квартиру в непригодное для проживания состояние. В 2003 году Б. унаследовал комнату после смерти отца, однако сам в ней не жил и сдавал в наем. Считает, что поскольку истцы произвели ремонт мест общего пользования в квартире без соглашения с ним, они сами должны нести данные расходы. Кроме того, пояснил, что жилой дом признан аварийным. Считает, что в такой ситуации необходимости в ремонте мест общего пользования квартиры не имелось.

Решением мирового судьи исковые требования удовлетворены частично. С Б. в пользу истцов взысканы расходы на ремонт общего имущества 8330 руб. 37 коп., в удовлетворении остальной части требований отказано.

Апелляционным решением районного суда решение мирового судьи отменено, в удовлетворении иска отказано.

Отменяя апелляционное решение районного суда, оставляя в силе решение мирового судьи, президиум областного суда исходил из следующего.

Судом установлено, что А., Г. и Б. являются собственниками трехкомнатной квартиры; А. принадлежит комната площадью 18,3 кв.м, Г. - комната площадью 12,3 кв.м, Б. - комната площадью 12,3 кв.м. В квартире имеется коридор, туалет, кухня, встроенные шкафы, находящиеся в общей собственности указанных лиц.

А. и Г. представлены доказательства осуществления ими в 2009 году расходов на ремонт мест общего пользования коммунальной квартиры.

Удовлетворяя заявленные требования, мировой судья установил, что нуждаемость мест общего пользования коммунальной квартиры в ремонте подтверждается имеющимися в деле доказательствами.

Правильно применив положения ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 42, ч. 1 и ч. 3 ст. 43 ЖК РФ, мировой судья пришел к верному выводу о том, что Б. как участник долевой собственности на квартиру несет обязанность поддерживать жилое помещение в надлежащем состоянии и соразмерно со своей долей участвовать в издержках по содержанию и сохранению общего имущества коммунальной квартиры, в связи с чем обоснованно взыскал с него в пользу истцов те расходы, которые признал необходимыми.

ГАРАНТ:

По-видимому, в тексте предыдущего абзаца допущена опечатка. Вместо ч. 3 ст. 43 ЖК РФ имеется в виду ч. 2 ст. 43 ЖК РФ

Отменяя решение мирового судьи по апелляционной жалобе Б. и отказывая в удовлетворении исковых требований, районный суд исходил из того, что в отсутствие согласия Б. на осуществление ремонта общего имущества квартиры правовые основания для возложения на него обязанности возместить понесенные истцами расходы отсутствуют.

Данные выводы районного суда о возможности возложения на собственника коммунальной квартиры расходов по содержанию общего имущества только при наличии его согласия сделаны без учета следующего.

В силу ст. 249 ГК РФ каждый участник долевой собственности обязан соразмерно со своей долей участвовать в уплате налогов, сборов и иных платежей по общему имуществу, а также в издержках по его содержанию и сохранению.

Согласно ч. 3 ст. 30 ЖК РФ, собственник жилого помещения несет бремя содержания данного помещения и, если данное помещение является квартирой, общего имущества собственников помещений в соответствующем многоквартирном доме, а собственник комнаты в коммунальной квартире несет также бремя содержания общего имущества собственников комнат в такой квартире, если иное не предусмотрено федеральным законом или договором.

Собственник жилого помещения обязан поддерживать данное помещение в надлежащем состоянии, не допуская бесхозяйственного обращения с ним, соблюдать права и законные интересы соседей, правила пользования жилыми помещениями, а также правила содержания общего имущества собственников помещений в многоквартирном доме (ч. 4 ст. 30 ЖК РФ).

В соответствии с ч. 1 ст. 43 ЖК РФ собственники комнат в коммунальной квартире несут бремя расходов на содержание общего имущества в этой квартире.

Доля обязательных расходов на содержание общего имущества в коммунальной квартире, бремя которых несет собственник комнаты в данной квартире, определяется долей в праве общей собственности на общее имущество в данной квартире указанного собственника (ч. 2 ст. 43 ЖК РФ).

С учетом приведенных норм права участник долевой собственности на жилое помещение (собственник комнаты в коммунальной квартире) обязан поддерживать жилое помещение в надлежащем состоянии и соразмерно со своей долей нести расходы по содержанию и сохранению жилого помещения, в том числе по его ремонту. Исполнение указанной обязанности не ставится законом в зависимость от наличия согласия собственника жилого помещения на проведение соответствующих ремонтных работ, при том что необходимость проведения данных работ имеется и установлена судом.

Поскольку суд апелляционной инстанции при рассмотрении дела по апелляционной жалобе Б. неправильно применил указанные нормы материального права, постановленное им апелляционное решение об отказе в иске нельзя признать законным.

Так как мировой судья при разрешении спора правильно применил нормы материального права, вынесенное им решение о взыскании в пользу истцов с Б. суммы расходов на ремонт мест общего пользования коммунальной квартиры должно быть оставлено без изменения.

Вопросы, возникающие из трудовых, пенсионных и социальных правоотношений

Определение судебной коллегии по гражданским делам Омского областного суда от 15 сентября 2010 г. N 33-5708/2010
Суд правомерно признал увольнение истицы по пункту 7 части первой статьи 81 ТК РФ незаконным, поскольку работодателем не был соблюден предусмотренный частью четвертой статьи 193 ТК РФ срок для применения дисциплинарного взыскания в виде увольнения
(извлечение)

А. обратилась в суд с иском к банку о признании увольнения незаконным, изменении формулировки причины увольнения, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула, выдаче дубликата трудовой книжки, компенсации морального вреда. В обоснование иска указала, что работала в банке с 02.04.1991 года по 10.06.2010 года контролером-кассиром. 01.06.2010 года подала заявление об увольнении по собственному желанию. 09.06.2010 года приказом управляющего в отношении нее было применено дисциплинарное взыскание в виде увольнения по п. 7 ч. 1 ст. 81 ТК РФ. Основанием применения дисциплинарного взыскания послужил акт проверки, выявивший нарушение, совершенное ею в августе 2006 года. Дисциплинарное взыскание работодателем применено к ней за пределами установленного ст. 193 ТК РФ срока.

В судебном заседании А. иск поддержала и просила размер морального вреда определить на усмотрение суда, а средний заработок за время вынужденного прогула взыскать с 11.06.2010 года до дня вынесения судебного решения; пояснила, что обстоятельства совершения ею проступка в августе 2006 года, установленные работодателем, признает.

Представитель ответчика иск не признал и указал, что А. была уволена в связи с совершением виновных действий работником, непосредственно обслуживающим денежные ценности, дающих основания для утраты доверия. Основанием для увольнения послужил выявленный в ходе служебного расследования факт совершения А. и контролером-кассиром Ц. хищения остатка денежных средств на закрытых счетах, открытых на имя М., путем фальсификации подписи вкладчика. А. представила письменное объяснение по вышеуказанному факту, признав свою вину в допущенном нарушении. Приказами управляющего от 25.02.2010 года, 16.03.2010 года А. привлекалась к дисциплинарной ответственности за ненадлежащее исполнение должностных обязанностей, к ней были применены меры дисциплинарного взыскания в виде выговоров.

Решением суда исковые требования А. удовлетворены.

Оставляя решение суда без изменения, кассационную жалобу банка без удовлетворения, судебная коллегия областного суда исходила из следующего.

Судом в ходе рассмотрения дела установлено, что А. работала в банке в должности контролера-кассира. Приказом от 09.06.2010 года трудовой договор с А. был прекращен по п. 7 ч. 1 ст. 81 ТК РФ за совершение виновных действий, дающих основания для утраты доверия со стороны работодателя. Поводом для увольнения послужил факт незаконного снятия и расходования ею 09.08.2006 года остатка вклада и дополнительной компенсации в размере остатка вклада на общую сумму 12142 руб. 22 коп. по вкладу, открытому на имя М., выявленный 04.06.2010 года в ходе проведения служебного расследования на основании обращения от 27.05.2010 года С., являющейся наследником М.

Признавая увольнение незаконным, суд указал на нарушение работодателем срока наложения дисциплинарного взыскания в виде увольнения с работы. Такой вывод судебная коллегия считает правильным. В решении суда приведен анализ соответствующих правовых норм, из которого следует, что увольнение по вышеуказанному основанию является дисциплинарным взысканием, при наложении которого должны соблюдаться сроки его применения, установленные ст. 193 ТК РФ, согласно которой дисциплинарное взыскание не может быть применено позднее шести месяцев со дня совершения проступка, а по результатам ревизии, проверки финансово-хозяйственной деятельности или аудиторской проверки - позднее двух лет со дня его совершения.

Из содержания указанной нормы следует, что установленный ею срок является пресекательным, то есть не допускает применения никакого дисциплинарного взыскания, в том числе и увольнения с работы, по его истечении. Начало течения данного срока не ставится в зависимость от того, когда работодатель узнал о совершенном работником дисциплинарном проступке. Поскольку с момента совершения истицей дисциплинарного проступка до издания приказа о привлечении к дисциплинарной ответственности в виде увольнения с работы прошло более трех лет, к А. не могло быть применено дисциплинарное взыскание. Доводы кассационной жалобы о неправильном применении судом норм материального права судебная коллегия считает несостоятельными.

Так как при увольнении А. был нарушен порядок, суд правомерно признал увольнение незаконным и удовлетворил остальные требования, направленные на восстановление нарушенных трудовых прав. В части примененных судом первой инстанции способов восстановления нарушенных прав в виде взыскания среднего заработка за период вынужденного прогула, компенсации морального вреда, возложении обязанности выдать дубликат трудовой книжки без записи о незаконном увольнении решение суда сторонами не обжалуется.

Решение суда является законным и обоснованным.

Определение судебной коллегии по гражданским делам Омского областного суда от 23 марта 2011 г. N 33-1921/2011
Вывод суда о том, что период работы истицы в должности концертмейстера детской музыкальной школы, а также имевший место, начиная с 01.01.2001 года, период работы истицы в должности преподавателя учреждения дополнительного образования детей подлежат включению в стаж, дающий право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости в связи с педагогической деятельностью, признан ошибочным
(извлечение)

Б. обратилась в суд с иском к государственному учреждению - Управлению Пенсионного фонда РФ в Центральном административном округе г. Омска о включении периодов работы в специальный стаж, назначении пенсии, указав, что ответчиком ей было отказано в назначении досрочной трудовой пенсии по старости в связи с педагогической деятельностью по причине отсутствия у нее требуемого специального стажа. При этом в специальный стаж необоснованно не были включены: периоды ее работы с 17.10.1983 года по 01.06.1984 года в должности концертмейстера в детской музыкальной школе N 2 г. Омска, с 01.01.2001 года по 21.10.2009 года в должности преподавателя в муниципальном образовательном учреждении дополнительного образования детей "Детская школа искусств N 8"; периоды учебных отпусков с 01.11.1999 года по 28.11.1999 года, с 01.11.2000 года по 28.11.2000 года; период нахождения в отпуске по уходу за ребенком до достижения им возраста от полутора до трех лет с 22.06.1992 года по 06.08.1992 года. Просила включить указанные периоды в специальный стаж, обязать государственное учреждение - Управление Пенсионного фонда РФ в Центральном административном округе г. Омска назначить пенсию по старости с 21.10.2009 года.

Решением суда исковые требования удовлетворены.

Отменяя решение суда в части удовлетворения требований о включении в стаж, дающий право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости в связи с педагогической деятельностью, периодов работы с 17.10.1983 года по 01.06.1984 года в должности концертмейстера в детской музыкальной школе N 2 г. Омска, с 01.01.2001 года по 21.10.2009 года в должности преподавателя в муниципальном образовательном учреждении дополнительного образования детей "Детская школа искусств N 8", возложении на государственное учреждение - Управление Пенсионного фонда РФ в Центральном административном округе г. Омска обязанности назначить Б. пенсию по старости с 21.10.2009 года, принимая новое решение об отказе в удовлетворении названных требований, судебная коллегия областного суда исходила из следующего.

Принимая решение о включении в стаж Б., дающий право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости в связи с педагогической деятельностью, периода работы концертмейстером в детской музыкальной школе, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что Б., работая концертмейстером, фактически осуществляла педагогическую деятельность, выполняла образовательные и воспитательные функции, в связи с чем имеет право на включение указанного периода работы в специальный стаж.

Однако судом не учтено следующее.

В соответствии с подп. 19 п. 1 ст. 27 Федерального закона от 17.12.2001 N 173-ФЗ "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" (с посл. изм. и доп.) трудовая пенсия по старости ранее достижения возраста, установленного ст. 7 этого Федерального закона, назначается лицам, не менее 25 лет осуществлявшим педагогическую деятельность в государственных и муниципальных учреждениях для детей.

Пунктом 2 ст. 27 названного Федерального закона предусмотрено, что списки соответствующих работ, производств, профессий, должностей, специальностей и учреждений (организаций), с учетом которых назначается трудовая пенсия по старости в соответствии с п. 1 настоящей статьи, правила исчисления периодов работы (деятельности) и назначения указанной пенсии утверждаются Правительством РФ.

Постановлением Правительства РФ от 29.10.2002 N 781 утвержден Список должностей и учреждений, работа в которых засчитывается в стаж работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости лицам, осуществлявшим педагогическую деятельность в государственных и муниципальных учреждениях для детей.

В указанном Списке работ, профессий, должностей, специальностей и учреждений, с учетом которых досрочно назначается трудовая пенсия по старости в соответствии со ст. 27 Федерального закона "О трудовых пенсиях в Российской Федерации", а также в ранее действовавших Перечне учреждений и должностей, утвержденном постановлением Совета Министров СССР от 17.12.1959 N 1397, Списке профессий и должностей работников образования, педагогическая деятельность которых в школах и других учреждениях для детей дает право на пенсию за выслугу лет, утвержденном постановлением Совета Министров РСФСР от 06.11.1991 N 463, и Списке должностей, работа в которых засчитывается в выслугу, дающую право на пенсию за выслугу лет в связи с педагогической деятельностью в школах и других учреждениях для детей, утвержденном постановлением Правительства РФ от 22.09.1999 N 1067, отсутствуют наименование должности концертмейстера.

ГАРАНТ:

По-видимому, в тексте предыдущего абзаца допущена опечатка. Дату названного постановления Совета Министров РСФСР N 463 следует читать как "от 06.09.1991 г."

Право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости связывается не с любой работой в образовательных учреждениях, а лишь с такой, выполнение которой сопряжено с повышенными психофизиологическими нагрузками, обусловленными характером определенной профессиональной деятельности, а именно деятельности, связанной с воспитанием детей (педагогической деятельности).

В материалах дела отсутствуют должностные инструкции концертмейстера хорового класса детской школы искусств N 2 г. Омска за период с 1983 года по 1984 год, представлены сведения о том, что таковых в архиве образовательного учреждения не имеется.

В судебном заседании судебной коллегии областного суда Б. пояснила, что занятия ею проводились в хоровом классе, как правило, в присутствии преподавателя, имели место случаи проведения ею занятий самостоятельно.

Занятие Б. в оспариваемый период педагогической деятельностью, характеризующейся повышенными психофизиологическими нагрузками, обусловленными характером данной деятельности, материалами дела не подтверждено.

Судебная коллегия областного суда признает необоснованной ссылку суда в подтверждение выводов о возможности включения периода работы истицы в должности концертмейстера в специальный стаж на постановление Правительства РФ от 13.09.1994 N 1052 "Об отпусках работников образовательных учреждений и педагогических работников других учреждений, предприятий и организаций" и постановление Правительства РФ от 01.10.2002 N 724 "О продолжительности ежегодного основного удлиненного оплачиваемого отпуска, предоставляемого педагогическим работникам", согласно которым должность концертмейстера входит в наименование должностей педагогических работников образовательных учреждений дополнительного образования детей, поскольку к возникшим между сторонами правоотношениям указанные постановления неприменимы, так как регламентируют порядок предоставления отпусков работникам образовательных учреждений и не распространяются на правоотношения в области пенсионного обеспечения.

При таких обстоятельствах выводы суда о включении в специальный стаж Б. периода ее работы с 17.10.1983 года по 01.06.1984 года в должности концертмейстера в детской музыкальной школе нельзя признать обоснованными. Правовых оснований для удовлетворения заявленного иска в данной части у суда не имелось.

Не подлежал зачету в специальный стаж и период работы Б. после 01.01.2001 года в должности преподавателя муниципального образовательного учреждения дополнительного образования детей "Детская школа искусств N 8" в связи со следующим.

Пунктом 12 Правил исчисления периодов работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости лицам, осуществлявшим педагогическую деятельность в государственных и муниципальных учреждениях для детей, утвержденных постановлением Правительства РФ от 29.10.2002 N 781, определено, что работа в должностях, указанных в п. 2 раздела "Наименование должностей" списка, в учреждениях, указанных в п. 2 раздела "Наименование учреждений" списка, за периоды, начиная с 01.01.2001 года, засчитывается в стаж работы при наличии одновременно следующих условий: на 01.01.2001 года у лица имеется стаж работы в должностях в учреждениях, указанных в списке, продолжительностью не менее 16 лет 8 месяцев; у лица имеется факт работы (независимо от продолжительности) в период с 01.11.1999 года по 31.12.2000 года в должностях в учреждениях, указанных в п. 2 раздела "Наименование должностей" и в п. 2 раздела "Наименование учреждений".

Аналогичный порядок исчисления периодов работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости, был предусмотрен и абз. 3 п. 3 постановления Правительства РФ от 22.09.1999 N 1067.

Поскольку должность Б. и учреждение, в котором она работала с 01.01.2001 года по 21.10.2009 года, соответствует должности преподавателя, указанной в пункте 2 раздела "Наименование должностей" и учреждению дополнительного образования детей, указанному в пункте 2 раздела "Наименование учреждений" списка, то, исходя из условий, приведенных в пункте 12 Правил, работа Б. в должности преподавателя в муниципальном образовательном учреждении дополнительного образования детей "Детская школа искусств N 8" могла быть зачтена в специальный стаж только в том случае, если бы истица на 01.01.2001 года имела стаж работы в должностях в учреждениях, указанных в списке, продолжительностью не менее 16 лет 8 месяцев.

Между тем, как следует из материалов дела, на 01.01.2001 года специальный стаж Б. составляет менее 16 лет 8 месяцев, следовательно, отсутствуют правовые основания для включения вышеназванных периодов в специальный стаж.

С учетом изложенного решение суда в части удовлетворения требований о включении в стаж, дающий право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости в связи с педагогической деятельностью, периодов работы с 17.10.1983 года по 01.06.1984 года в должности концертмейстера в детской музыкальной школе N 2 г. Омска, с 01.01.2001 года по 21.10.2009 года в должности преподавателя в муниципальном образовательном учреждении дополнительного образования детей "Детская школа искусств N 8" подлежит отмене.

Поскольку в связи с невключением в специальный стаж указанных периодов работы на момент разрешения настоящего спора у истицы отсутствует требуемый стаж, дающий право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости в связи с педагогической деятельностью, предусмотренный подп. 19 п. 1 ст. 27 Федерального закона "О трудовых пенсиях в Российской Федерации", решение суда в части удовлетворения требования о назначении пенсии также подлежит отмене.

Принимая во внимание, что обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела, судом первой инстанции установлены, судебная коллегия находит возможным, отменяя решение суда в части, принять новое решение об отказе Б. в удовлетворении требований о включении в специальный стаж периодов работы с 17.10.1983 года по 01.06.1984 года в должности концертмейстера в детской музыкальной школе N 2 г. Омска, с 01.01.2001 года по 21.10.2009 года в должности преподавателя в муниципальном образовательном учреждении дополнительного образования детей "Детская школа искусств N 8", назначении пенсии.

Постановление президиума Омского областного суда от 18 апреля 2011 г. N 44-Г-15
Суд необоснованно отказал в удовлетворении иска о взыскании пособия по временной нетрудоспособности
(извлечение)

С. обратился в суд с иском к государственному учреждению - Омское региональное отделение Фонда социального страхования РФ (далее - ГУ ОРО ФСС РФ) о взыскании пособия по временной нетрудоспособности.

В обоснование иска указал, что работал стропальщиком в ООО. 18.10.2007 года с ним произошел несчастный случай на производстве, после которого он до 08.06.2008 года проходил лечение и был временно нетрудоспособен. 09.06.2008 года ему была установлена инвалидность II группы с ограничением способности к трудовой деятельности II степени.

Факт трудовых отношений между С. и ООО был установлен решением Таврического районного суда Омской области от 06.03.2009 года. Решением того же суда от 27.08.2009 года установлен факт несчастного случая на производстве, произошедшего 18.10.2007 года с С.

23.11.2009 года муниципальное учреждение здравоохранения выдало С. лист временной нетрудоспособности за период с 18.10.2007 года по 08.06.2008 года, который он направил для оплаты работодателю. Поскольку ООО фактически не осуществляет свою деятельность, отсутствует по своему юридическому адресу, лист нетрудоспособности был возвращен истцу организацией почтовой связи.

После этого С. направил лист для оплаты в ГУ ОРО ФСС РФ. Однако ответчик отказал в выплате пособия, указывая, что С. пропущен шестимесячный срок предъявления листа к оплате, кроме того, лист должен быть предъявлен к оплате в ООО, которое не ликвидировано.

Просил признать срок предъявления листа нетрудоспособности к оплате пропущенным по уважительной причине, установить факт прекращения деятельности ООО и обязать ГУ ОРО ФСС РФ выплатить ему пособие по временной нетрудоспособности за период с 18.10.2007 года по 08.06.2008 года в сумме 101236 руб. 65 коп.

ООО привлечено судом к участию в деле в качестве ответчика.

Адвокат Б., назначенная судом в порядке ст. 50 ГПК РФ в качестве представителя ООО, место нахождения которого неизвестно, в судебном заседании пояснила, что ООО фактически прекратило свою деятельность, более года не представляет отчетов в налоговый орган, не производит операций по банковскому счету. Считает, что пособие должно быть выплачено истцу страховщиком, то есть ГУ ОРО ФСС РФ.

Представитель ГУ ОРО ФСС РФ в судебном заседании иск не признал, указывая, что выплата пособия по временной нетрудоспособности должна быть произведена С. работодателем. Считает, что предусмотренных законом оснований для возложения указанной обязанности на ГУ ОРО ФСС РФ не имеется, так как ООО по данным государственного регистрационного учета юридических лиц не ликвидировано. Кроме того, считает, что С. пропущен шестимесячный срок для предъявления листа нетрудоспособности к оплате.

Решением суда признаны уважительными причины пропуска срока обращения С. за выплатой пособия по временной нетрудоспособности за период с 18.10.2007 года по 08.06.2008 года, в удовлетворении исковых требований в остальной части отказано.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Омского областного суда решение суда оставлено без изменения.

Отменяя решение суда, определение судебной коллегии областного суда в части отказа в удовлетворении требований С. о взыскании пособия по временной нетрудоспособности, принимая в этой части новое решение об удовлетворении указанных требований, президиум областного суда исходил из следующего.

Из материалов дела усматривается, что С. работал стропальщиком в ООО.

18.10.2007 года с С. произошел несчастный случай на производстве, после которого он до 08.06.2008 года проходил лечение и был временно нетрудоспособен.

09.06.2008 года С. установлена инвалидность II группы с ограничением способности к трудовой деятельности II степени.

Решением Таврического районного суда Омской области от 06.03.2009 года установлен факт трудовых отношений С. и ООО.

Решением того же суда от 27.08.2009 года установлен факт несчастного случая на производстве, произошедшего с С. 18.10.2007 года.

Приказами и.о. директора филиала N 8 ГУ ОРО ФСС РФ от 01.12.2009 года и от 07.12.2009 года С. в связи с повреждением здоровья вследствие несчастного случая на производстве назначены за счет средств Фонда социального страхования РФ ежемесячные страховые выплаты с 09.06.2008 года, а также единовременная страховая выплата.

24.09.2009 года муниципальным учреждением здравоохранения С. выдан лист временной нетрудоспособности за период с 18.10.2007 года по 08.06.2008 года, который истец направил для оплаты работодателю. Лист нетрудоспособности был возвращен истцу организацией почтовой связи.

После этого С. направил лист для оплаты в ГУ ОРО ФСС РФ.

ГУ ОРО ФСС РФ отказало С. в выплате пособия, сообщив что заявителем пропущен шестимесячный срок предъявления листа к оплате, кроме того, лист должен быть предъявлен к оплате в ООО, которое не ликвидировано.

В силу ч. 1 ст. 12 Федерального закона от 29.12.2006 N 225-ФЗ "Об обеспечении пособиями по временной нетрудоспособности, по беременности и родам граждан, подлежащих обязательному страхованию" (далее - Федеральный закон от 29.12.2006 N 225-ФЗ) пособие по временной нетрудоспособности назначается, если обращение за ним последовало не позднее шести месяцев со дня восстановления трудоспособности (установления инвалидности с ограничением способности к трудовой деятельности).

ГАРАНТ:

По-видимому, в тексте предыдущего абзаца допущена опечатка. Номер названного Федерального закона следует читать как "255-ФЗ"

Перечень уважительных причин пропуска срока обращения за пособием по временной нетрудоспособности, по беременности и родам, ежемесячным пособием по уходу за ребенком утвержден приказом Минздравсоцразвития РФ от 31.01.2007 N 74.

Рассматривая требования С. о признании срока обращения за пособием по временной нетрудоспособности пропущенным по уважительным причинам, суд, руководствуясь названным Перечнем, дал верную оценку причинам и обстоятельствам, по которым истец пропустил данный срок, и пришел к выводу о том, что они являются уважительными.

Выводы судов первой и кассационной инстанций в указанной части являются правильными.

Между тем, выводы судов первой и кассационной инстанций об отказе в удовлетворении исковых требований С. о взыскании пособия по временной нетрудоспособности сделаны в результате неправильного применения норм материального права.

Порядок социального страхования работника в связи с причинением вреда здоровью в результате несчастного случая на производстве установлен Федеральным законом от 24.07.1998 N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний".

Согласно п. 1 ст. 15 названного Федерального закона назначение и выплата застрахованному пособия по временной нетрудоспособности в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием производятся в порядке, установленном законодательством Российской Федерации для назначения и выплаты пособий по временной нетрудоспособности по государственному социальному страхованию.

В соответствии с подп. 1 ч. 1 ст. 4.3 Федерального закона от 29.12.2006 N 225-ФЗ застрахованные лица имеют право своевременно и в полном объеме получать страховое обеспечение в соответствии с законодательством Российской Федерации об обязательном социальном страховании на случай временной нетрудоспособности.

Согласно ч. 2 ст. 3 Федерального закона от 29.12.2006 N 225-ФЗ (в ред., действовавшей в период временной нетрудоспособности С.), пособие по временной нетрудоспособности в случаях, указанных в п. 1 ч. 1 ст. 5 настоящего Федерального закона, выплачивается застрахованным лицам (за исключением застрахованных лиц, указанных в ч. 4 настоящей статьи) за первые два дня временной нетрудоспособности за счет средств работодателя, а за остальной период, начиная с 3-го дня временной нетрудоспособности - за счет средств Фонда социального страхования РФ.

Учитывая указанные положения закона, пособие по временной нетрудоспособности первые два дня нетрудоспособности С. (18.10.2007 и 19.10.2007) подлежало оплате за счет средств ООО как работодателя, а за остальной период (с 20.10.2007 по 08.06.2008) - за счет средств Фонда социального страхования РФ.

Согласно п. 3 ст. 13 Федерального закона от 29.12.2006 N 225-ФЗ (в ред., действовавшей в период временной нетрудоспособности С.), застрахованным лицам в случае прекращения деятельности работодателем на момент обращения застрахованного лица за пособиями по временной нетрудоспособности, по беременности и родам назначение и выплата указанных пособий осуществляются территориальным органом Фонда социального страхования Российской Федерации.

В силу п. 4 ст. 13 названного Федерального закона от 29.12.2006 N 255-ФЗ (в ред. Федерального закона от 24.07.2009 N 213-ФЗ) застрахованным лицам в случае прекращения деятельности страхователем на день обращения застрахованного лица за пособиями по временной нетрудоспособности, по беременности и родам, ежемесячным пособием по уходу за ребенком либо в случае невозможности их выплаты страхователем в связи с недостаточностью денежных средств на его счете в кредитной организации и применением очередности списания денежных средств со счета, предусмотренной ГК РФ, назначение и выплата указанных пособий осуществляются территориальным органом страховщика.

Отказывая в иске С. о взыскании пособия по временной нетрудоспособности, суды первой и кассационной инстанций исходили из того, что ООО не может считаться прекратившим свою деятельность, поскольку оно не ликвидировано и не исключено из единого государственного реестра юридических лиц.

Между тем юридическое лицо может фактически прекратить свою деятельность до исключения из единого реестра юридических лиц.

В соответствии с п. 1 ст. 21.1 Федерального закона от 08.08.2001 N 129-ФЗ "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей" юридическое лицо, которое в течение последних двенадцати месяцев, предшествующих моменту принятия регистрирующим органом соответствующего решения, не представляло документы отчетности, предусмотренные законодательством РФ о налогах и сборах, и не осуществляло операций хотя бы по одному банковскому счету, признается фактически прекратившим свою деятельность. Такое юридическое лицо может быть исключено из единого государственного реестра юридических лиц в порядке, предусмотренном настоящим Федеральным законом.

Из материалов дела усматривается, что после 01.01.2009 года ООО документов налоговой отчетности в налоговые органы не представляло.

Из имеющихся в материалах дела копий документов исполнительного производства о взыскании с ООО денежной суммы в пользу С. следует, что данная организация по месту регистрации отсутствует, имущества организации не обнаружено (акт судебного пристава-исполнителя от 26.02.2010 года).

В такой ситуации имелись основания полагать, что ООО на момент обращения С. в октябре 2010 года за пособием по временной нетрудоспособности фактически прекратило свою деятельность.

Кроме того, как указано выше, п. 4 ст. 13 Федерального закона от 29.12.2006 N 255-ФЗ (в ред. Федерального закона от 24.07.2009 N 213-ФЗ) предусматривает возможность выплаты застрахованному лицу страхового возмещения по временной нетрудоспособности территориальным органом страховщика не только в случае прекращения деятельности страхователя на день обращения застрахованного лица за пособием по временной нетрудоспособности, но также в случае невозможности их выплаты страхователем в связи с недостаточностью денежных средств на его счете в кредитной организации и применением очередности списания денежных средств со счета, предусмотренной ГК РФ.

Таким образом, юридически значимым для разрешения вопроса о взыскании суммы пособия в пользу застрахованного непосредственно со страховщика являлось также разрешение вопроса о наличии у ООО денежных средств на счете в кредитной организации, достаточных для оплаты пособия С.

Данным обстоятельствам судом никакой оценки дано не было.

Из имеющейся в материалах дела справки банка об остатке денежных средств на счете усматривается, что у ООО отсутствуют средства, достаточные для выплаты пособия С.

Согласно сведениям из исполнительного производства, решение суда о взыскании с ООО в пользу С. 60000 руб. исполнено только частично в связи с отсутствием денежных средств и имущества у должника.

Учитывая изложенные обстоятельства, у суда имелись предусмотренные ст. 13 Федерального закона от 08.08.2001 N 129-ФЗ основания для удовлетворения исковых требований С. о взыскании пособия по временной нетрудоспособности за первые два дня нетрудоспособности (18.10.2007 и 19.10.2007) с ООО, за остальной период (с 20.10.2007 по 08.06.2008) за счет средств Фонда социального страхования РФ.

Поскольку все юридически значимые обстоятельства установлены, президиум областного суда находит возможным вынести по делу новое решение об удовлетворении исковых требований С. о взыскании пособия по временной нетрудоспособности.

Расчет суммы пособия, выполненный истцом исходя из размера месячного заработка (13116 руб. 48 коп.), установленного решением Таврического районного суда Омской области от 06.03.2009 года, ответчиками в судебном заседании не оспаривался.

Сумма пособия за первые два дня нетрудоспособности (18.10.2007 и 19.10.2007), подлежащая взысканию с работодателя ООО составляет 1140 руб. 56 коп. Сумма пособия за период с 20.10.2007 года по 08.06.2008 года, подлежащая взысканию с ГУ ОРО ФСС РФ, составляет 100125 руб. 17 коп.

В остальной части судебные постановления по делу соответствуют нормам материального и процессуального права.

Определение судебной коллегии по гражданским делам Омского областного суда от 23 марта 2011 г. N 33-1921/2011
Суд обоснованно удовлетворил иск гражданина-инвалида о взыскании компенсации расходов по приобретению технического средства реабилитации
(извлечение)

К. обратилась в суд с иском к государственному учреждению - Омское региональное отделение Фонда социального страхования РФ (далее - ГУ ОРО ФСС РФ), Министерству труда и социального развития Омской области о взыскании компенсации расходов по приобретению технического средства реабилитации.

В обоснование иска указала, что является инвалидом II группы II степени, имеет заболевание "Хронический периэндопротезный остеомиелит правой бедренной кости и вертлужной впадины".

27.08.2008 года ей была проведена операция по установке тотального эндопротеза тазобедренного сустава. Данное изделие приобреталось ею за счет собственных средств в ООО по договору от 18.02.2008 года. В дальнейшем его стоимость была компенсирована ГУ ОРО ФСС РФ.

20.10.2009 года ей была проведена операция по вскрытию абсцесса, 11.11.2009 года проведена операция по удалению эндопротеза, установке двухкомпонентного спейсера "Биомет". Установленный в результате проведения операции индивидуальный эндопротез тазобедренного сустава (артикулирующий спейсер "Биомет") приобретался ею за наличный расчет в сумме 92230 руб. в ООО 09.11.2009 года на основании предварительного договора купли-продажи; 09.12.2009 года между сторонами был заключен основной договор купли-продажи названного эндопротеза.

В конце октября - начале ноября 2010 года она обратилась в ГУ ОРО ФСС РФ с заявлением о выплате компенсации расходов по приобретению эндопротеза в сумме 92230 руб. Однако в выплате компенсации ей было отказано в связи с тем, что операция по установке тазобедренного сустава проведена 11.11.2009 года, а эндопротез приобретен после проведения операции (09.12.2009).

Полагая, что отказ в выплате компенсации расходов по приобретению технического средства реабилитации является незаконным, просила взыскать солидарно с ГУ ОРО ФСС РФ, Министерства труда и социального развития Омской области в свою пользу 92230 руб. указанной компенсации.

Представитель ГУ ОРО ФСС РФ в судебном заседании требование не признал, пояснил, что надлежащим ответчиком с 01.01.2011 года является Министерство труда и социального развития Омской области, которому перешли полномочия по компенсации инвалидам расходов на приобретение технических средств реабилитации.

Представитель Министерства труда и социального развития Омской области в судебном заседании требование не признал; не отрицая, что с 01.01.2011 года к Министерству перешли полномочия по выплате компенсаций инвалидам за самостоятельно приобретенные ими технические средства реабилитации, указал, что расходы произведены истицей до указанной даты.

Решением суда с Министерства труда и социального развития Омской области в пользу К. в счет компенсации расходов по приобретению технического средства реабилитации взыскано 92230 руб.

Оставляя решение суда без изменения, с утонением резолютивной части решения суда указанием на взыскание присужденной суммы с Министерства труда и социального развития Омской области за счет средств казны Омской области, судебная коллегия областного суда исходила из следующего.

Согласно ст. 9 Федерального закона от 24.11.1995 N 181-ФЗ "О социальной защите инвалидов в Российской Федерации", реабилитация инвалидов - система и процесс полного или частичного восстановления способностей инвалидов к бытовой, общественной и профессиональной деятельности. Реабилитация инвалидов направлена на устранение или возможно более полную компенсацию ограничений жизнедеятельности, вызванных нарушением здоровья со стойким расстройством функций организма, в целях социальной адаптации инвалидов, достижения ими материальной независимости и их интеграции в общество.

Основные направления реабилитации инвалидов включают в себя, в частности, восстановительные медицинские мероприятия, реконструктивную хирургию, протезирование и ортезирование, санаторно-курортное лечение.

Статьей 11 того же Федерального закона установлено, что если предусмотренные индивидуальной программой реабилитации техническое средство реабилитации и (или) услуга не могут быть предоставлены инвалиду либо если инвалид приобрел соответствующее техническое средство реабилитации и (или) оплатил услугу за собственный счет, ему выплачивается компенсация в размере стоимости приобретенного технического средства реабилитации и (или) оказанной услуги, но не более стоимости соответствующего технического средства реабилитации и (или) услуги, предоставляемых в порядке, установленном ч. 14 ст. 11.1 настоящего Федерального закона.

Эндопротезы, как следует из п. 8 федерального перечня реабилитационных мероприятий, технических средств реабилитации и услуг, предоставляемых инвалиду, утвержденного распоряжением Правительства РФ от 30.12.2005 N 2347-р, являются техническими средствами реабилитации.

Судебным разбирательством установлено, что К. является инвалидом II группы со II степенью ограничения способности к трудовой деятельности.

27.08.2008 года ей была проведена операция по установке тотального эндопротеза тазобедренного сустава, ранее приобретенного ею в ООО. Стоимость технического средства была компенсирована ГУ ОРО ФСС РФ по заявлению истицы.

В дальнейшем 20.10.2009 года по медицинским показаниям истице была проведена операция по вскрытию абсцесса, 11.11.2009 года эндопротез у нее был удален с установкой ей двухкомпонентного спейсера "Биомет" (эндопротез тазобедренного сустава). Стоимость данного технического средства, размер которой не оспаривался ответчиками и составляет 92230 руб., истице возмещена не была.

31.03.2010 года истице была проведена третья операция по установке эндопротеза, стоимость которого составила 160926 руб. и была компенсирована за счет средств ГУ ОРО ФСС РФ.

Обращаясь в суд с иском о взыскании 92230 руб., К. ссылалась на то обстоятельство, что в возмещении ей стоимости эндопротеза отказано незаконно.

Необходимость проведения истице операции в ноябре 2009 года ответчиками не оспаривалась.

При изложенных обстоятельствах суд пришел к правильному выводу о том, что в выплате истице компенсации за техническое средство реабилитации было отказано незаконно, поскольку обязанность возместить его стоимость прямо предусмотрена статьей 11 Федерального закона "О социальной защите инвалидов в Российской Федерации".

То обстоятельство, что полную оплату эндопротеза истица произвела 09.12.2009 года, то есть после проведения ей операции по удалению ранее установленного эндопротеза и установке двухкомпонентного спейсера (11.11.2009), само по себе об отсутствии объективных показаний к операции по установке эндопротеза не свидетельствует и самостоятельным основанием для отказа в выплате компенсации являться не может. Необходимость проведения указанной операции подтверждается представленными медицинскими документами.

Взыскивая компенсацию стоимости эндопротеза с Министерства труда и социального развития Омской области, суд обоснованно исходил из того, что на дату вынесения судебного решения (25.01.2011) между Министерством здравоохранения и социального развития РФ и Правительством Омской области было заключено соглашение о передаче Правительству Омской области полномочий Российской Федерации по предоставлению мер социальной защиты инвалидам и отдельным категориям граждан из числа ветеранов. Соглашение подписано председателем Правительства Омской области 22.10.2010 года, Министром здравоохранения и социального развития Российской Федерации 15.11.2010 года. Согласно подп. 2 ст. 1 данного соглашения переданные федеральные полномочия осуществляются Министерством труда и социального развития Омской области.

В соответствии с п. "е" подп. 1.1 ст. 2 соглашения Правительство Омской области производит компенсацию расходов в случае их осуществления за счет средств инвалидов, а также компенсацию в случае, если инвалиды понесли указанные расходы за счет собственных средств до 01.01.2011 года.

Подпунктом 1 п. 2 постановления Правительства Омской области от 30.12.2010 N 277-п "О мерах по реализации соглашения между Министерством здравоохранения и социального развития Российской Федерации и Правительством Омской области о передаче Правительству Омской области осуществления части полномочий Российской Федерации" на Министерство труда и социального развития Омской области возложена обязанность обеспечить взаимодействие по вопросам реализации соглашения с ГУ ОРО ФСС РФ.

В свою очередь соглашением от 30.12.2010 N 10/391 ГУ ОРО ФСС РФ и Министерство труда и социального развития Омской области определили правила передачи сведений по обеспечению инвалидов техническими средствами реабилитации, включая изготовление и ремонт протезно-ортопедических изделий и оказание государственной социальной помощи отдельным категориям граждан (п. 2 соглашения).

Сторонами не оспаривалось, что ГУ ОРО ФСС РФ передало заявление К. Министерству труда и социального развития Омской области на основании указанного соглашения. Копия реестра личных заявлений представлена в материалы дела.

В связи с изложенным судебная коллегия отклоняет доводы кассационной жалобы представителя Министерства труда и социального развития Омской области о том, что Министерство не является по делу надлежащим ответчиком.

В то же время судебная коллегия находит возможным, не изменяя решение суда по существу, уточнить резолютивную часть решения суда указанием на взыскание с Министерства труда и социального развития Омской области денежных средств за счет средств казны Омской области по следующим основаниям.

Согласно ст. 5 соглашения, заключенного между Министерством здравоохранения и социального развития РФ и Правительством Омской области, исполнение переданных Правительству Омской области федеральных полномочий, указанных в соглашении, осуществляется за счет бюджетных ассигнований федерального бюджета, передаваемых бюджету Омской области в форме субвенций. Субвенции из федерального бюджета в силу ч. 4 ст. 41 Бюджетного кодекса РФ отнесены к неналоговому доходу соответствующего бюджета, в настоящем случае - бюджета Омской области. Кроме того, как следует из объяснений представителя Министерства труда и социального развития Омской области М., соответствующие субвенции на 2011 год поступили в областной бюджет в январе текущего года.

При изложенных обстоятельствах решение суда является законным и обоснованным.

Процессуальные вопросы

Постановление президиума Омского областного суда от 3 мая 2011 г. N 44-Г-17
К уважительным причинам пропуска срока кассационного обжалования могут быть отнесены, в частности, случаи, когда копия решения суда получена стороной, не участвовавшей в судебном заседании, по истечении срока обжалования или когда времени, оставшегося до истечения этого срока, явно недостаточно для составления мотивированной кассационной жалобы
(извлечение)

Решением Омского районного суда Омской области от 08.11.2010 года на П. возложена обязанность передать ООО документацию, печати и штампы данной организации, с П. в бюджет Омского муниципального района взыскана государственная пошлина в сумме 4000 руб.

На данное решение суда 29.11.2010 года П. подана кассационная жалоба и ходатайство о восстановлении срока кассационного обжалования.

Определением Омского районного суда Омской области от 22.12.2010 года П. восстановлен срок для подачи кассационной жалобы на решение суда.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Омского областного суда от 02.02.2011 года по частной жалобе ООО определение суда отменено, П. в восстановлении пропущенного процессуального срока для подачи кассационной жалобы отказано.

Отменяя определение судебной коллегии областного суда, оставляя в силе определение суда о восстановлении П. процессуального срока для подачи кассационной жалобы, президиум областного суда исходил из следующего.

В соответствии со ст. 336 ГПК РФ на решения всех судов в Российской Федерации, принятые по первой инстанции, за исключением решений мировых судей, сторонами и другими лицами, участвующими в деле, может быть подана кассационная жалоба.

Согласно ст. 338 ГПК РФ, кассационная жалоба может быть подана в течение десяти дней со дня принятия решения судом в окончательной форме.

В силу ч. 1 ст. 112 ГПК РФ лицам, пропустившим установленный федеральным законом процессуальный срок по причинам, признанным судом уважительными, пропущенный срок может быть восстановлен.

Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 24.06.2008 N 12 "О применении судами норм Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих производство в суде кассационной инстанции" разъяснил, что к уважительным причинам пропуска срока кассационного обжалования могут быть отнесены, в частности, случаи, когда копия решения суда получена стороной, не участвовавшей в судебном заседании, по истечении срока обжалования или когда времени, оставшегося до истечения этого срока, явно недостаточно для ознакомления с материалами дела и составления мотивированной кассационной жалобы либо когда несоблюдение судом установленного статьей 199 ГПК РФ срока, на который может быть отложено составление мотивированного решения, привело к невозможности подачи кассационных жалобы и представления в установленный для этого срок (п. 9).

Удовлетворяя заявление П. о восстановлении срока для подачи кассационной жалобы, суд первой инстанции исходил из того, что П. не принимал участия в судебном заседании 08.11.2010 года, полный текст решения изготовлен судом 12.11.2010 года, копия которого была направлена ответчику 15.11.2010 года и получена им 20.11.2010 года; кассационная жалоба направлена П. по почте 29.11.2010 года и поступила в суд 01.12.2010 года.

Оценив указанные обстоятельства, районный суд пришел к выводу о том, что срок для подачи кассационной жалобы П. был пропущен по уважительной причине, в связи с чем на основании ст. 112 ГПК РФ подлежит восстановлению.

Отменяя определение районного суда и принимая новое определение об отказе в восстановлении П. пропущенного процессуального срока, судебная коллегия областного суда указала, что срок для подачи кассационной жалобы необходимо исчислять с момента изготовления решения в окончательной форме, то есть с 12.11.2010 года. В направленной ответчику копии решения суда содержалась отметка о дате изготовления решения в окончательной форме, в связи с чем П. должен был знать, что последний день подачи кассационной жалобы приходится на 22.11.2010 года, фактически ответчиком кассационная жалоба была направлена в суд только 29.11.2010 года.

Представленные ответчиком документы о нахождении на лечении суд кассационной инстанции оценил критически, указав, что названные документы не подтверждают невозможность подготовки и подачи кассационной жалобы в период с 20.11.2010 года по 23.11.2010 года.

Данные выводы кассационной коллегии являются неправильными.

Как следует из материалов дела, П. не участвовал в судебном заседании 08.11.2010 года, в котором Омским районным судом Омской области было вынесено решение, а значит о содержании принятого судом решения не знал.

Поскольку мотивированное решение изготовлено судом 12.11.2010 года, в соответствии со ст. 338 ГПК РФ кассационная жалоба на него могла быть подана в течение 10 дней с указанной даты.

15.11.2010 года судом в соответствии со ст. 214 ГПК РФ П. как лицу, участвующему в деле, но не присутствовавшему в судебном заседании, была выслана копия мотивированного решения, которая была получена П. по почте 20.11.2010 года.

Таким образом, ответчик ознакомился с содержанием принятого по делу решения суда только 20.11.2010 года, то есть всего за 2 дня до истечения срока на его обжалование.

Ознакомление с вынесенным по делу решением за два дня до истечения срока на его кассационное обжалование в значительной мере лишало заявителя возможности в полной мере воспользоваться своими процессуальными правами по составлению мотивированной кассационной жалобы и обжалованию судебного постановления в установленный законом срок.

Поэтому направление заявителем кассационной жалобы 29.11.2010 года, то есть через 9 дней после получения судебного решения, не может являться основанием для отказа в восстановлении процессуального срока.

Указанные обстоятельства свидетельствуют о наличии у заявителя уважительных причин пропуска срока подачи кассационной жалобы, который в соответствии со ст. 112 ГПК РФ подлежал восстановлению.

В соответствии со ст. 387 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в порядке надзора являются существенные нарушения норм материального и процессуального права, повлиявшие на исход дела, без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.

Поскольку в настоящем деле такого характера существенное нарушение норм процессуального права было допущено судом кассационной инстанции, вынесенное кассационное определение подлежит отмене.

Так как суд первой инстанции при разрешении заявления П. о восстановлении пропущенного процессуального срока правильно применил нормы процессуального права, верно оценил обстоятельства, на которые ссылался заявитель, вынесенное судом 22.12.2010 года определение о восстановлении П. срока кассационного обжалования решения Омского районного суда Омской области от 08.11.2010 года подлежит оставлению в силе.

Определение судебной коллегии по гражданским делам Омского областного суда от 13 апреля 2011 г. N 33-2544/2011
По смыслу статьи 393 ТК РФ, подпункта 1 пункта 1 статьи 333.36 Налогового кодекса РФ при подаче кассационной жалобы на решение суда работник освобождается от уплаты государственной пошлины
(извлечение)

Решением районного суда от 04.03.2011 года Г. восстановлена на работе в должности заместителя директора по хозяйственной работе муниципального образовательного учреждения с 11.01.2011 года, с муниципального образовательного учреждения в пользу Г. взыскано 25374 руб. 62 коп. среднего заработка за время вынужденного прогула, 3000 руб. компенсации морального вреда.

Истицей Г. на решение суда подана кассационная жалоба, в которой приведены доводы о несогласии с размером присужденной суммы среднего заработка за время вынужденного прогула.

Определением суда кассационная жалоба Г. оставлена без движения в связи с тем, что к жалобе не был приложен документ, подтверждающий уплату государственной пошлины.

Отменяя определение суда, судебная коллегия областного суда исходила из следующего.

В соответствии с ч. 4 ст. 339 ГПК РФ к кассационной жалобе прилагается документ, подтверждающий уплату государственной пошлины, если жалоба при ее подаче подлежит оплате.

Вывод суда о том, что истица при подаче кассационной жалобы по настоящему делу должна представить документ, подтверждающий уплату государственной пошлины, является ошибочным.

Согласно ст. 393 ТК РФ при обращении в суд с иском по требованиям, вытекающим из трудовых отношений, в том числе по поводу невыполнения либо ненадлежащего выполнения условий трудового договора, носящих гражданско-правовой характер, работники освобождаются от уплаты пошлины и судебных расходов.

В силу подп. 1 п. 1 ст. 333.36 НК РФ от уплаты государственной пошлины по делам, рассматриваемым в судах общей юрисдикции, а также мировыми судьями, освобождаются истцы по искам о взыскании заработной платы (денежного содержания) и иным требованиям, вытекающим из трудовых правоотношений, а также по искам о взыскании пособий.

По смыслу приведенных положений законодательства при подаче кассационной жалобы на решение суда работник освобождается от уплаты государственной пошлины.

На основании изложенного определение суда подлежит отмене как вынесенное с нарушением норм материального и процессуального права, дело - назначению к рассмотрению в суде кассационной инстанции.

Исполнительное производство

Определение судебной коллегии по гражданским делам Омского областного суда от 20 апреля 2011 г. N 33-2607/2011
Вывод суда о том, что денежные средства, полученные от продажи жилого помещения, образуют доход, из которого возможно удержание алиментов, признан необоснованным
(извлечение)

Г. обратился в суд с заявлением об оспаривании постановления судебного пристава-исполнителя, сославшись на то, что в октябре 2010 года судебным приставом-исполнителем возбуждено исполнительное производство о взыскании с него в пользу А. алиментов на содержание несовершеннолетнего ребенка в размере 1/4 части всех видов доходов. В ходе исполнительного производства в организацию, в которой он работает, судебным приставом-исполнителем было направлено постановление об удержании алиментов из заработной платы. Кроме того, 10.03.2011 года на основании заявления А. судебным приставом-исполнителем вынесено постановление "О расчете и взыскании 1/4 части от полученного дополнительного дохода", согласно которому в пользу А. подлежит удержанию 1/4 часть полученного им дохода от продажи квартиры.

Указал, что им и его бывшей супругой А., действительно, была продана находящаяся в общей собственности квартира. После продажи квартиры погашена задолженность по кредитному договору, заключенному с банком, в размере 506973 руб. 84 коп., оставшаяся сумма в размере 173026 руб. 16 коп. разделена между ним и А. поровну. Именно на 1/4 часть от полученных им при этом денежных средств и претендует А.

Полагая, что от полученных им от продажи квартиры денежных средств 1/4 часть удержана быть не может, просил признать незаконным постановление судебного пристава-исполнителя от 10.03.2011 "О расчете и взыскании 1/4 части от полученного дополнительного дохода".

Решением суда в удовлетворении заявления отказано.

Отменяя решение суда, принимая новое решение об удовлетворении заявления, судебная коллегия областного суда указала следующее.

Отказывая в удовлетворении заявления, суд исходил из того, что денежные средства, полученные Г. от продажи жилого помещения, образуют доход, из которого возможно удержание алиментов.

Между тем, судом не было принято во внимание следующее.

Согласно ст. 82 СК РФ виды заработка и (или) иного дохода, которые получают родители в рублях и (или) в иностранной валюте и из которых производится удержание алиментов, взыскиваемых на несовершеннолетних детей в соответствии со ст. 81 настоящего Кодекса, определяются Правительством РФ.

Подпунктом "о" п. 2 Перечня видов заработной платы и иного дохода, из которых производится удержание алиментов на несовершеннолетних детей, утвержденного постановлением Правительства РФ от 18.07.1996 N 841 (с посл. изм. и доп.), предусмотрено, что удержание алиментов производится с сумм доходов, полученных по договорам, заключенным в соответствии с гражданским законодательством, а также от реализации авторских и смежных прав, доходов, полученных за выполнение работ и оказание услуг, предусмотренных законодательством Российской Федерации (нотариальная, адвокатская деятельность и т.д.).

По смыслу данной нормы права, под договорами, заключенными в соответствии с гражданским законодательством, понимаются не любые договоры, а только те, которые предполагают получение лицом, обязанным уплачивать алименты, денежных средств в счет оплаты за какую-либо деятельность либо прибыли (экономической выгоды) от использования принадлежащего ему имущества.

Продав квартиру, Г. получил лишь денежный эквивалент стоимости причитающейся ему доли в общем имуществе, что не может рассматриваться как получение экономической выгоды. В этой связи денежные средства, полученные Г. от продажи квартиры, не образуют дохода, из которого возможно удержание алиментов.

Поскольку при разрешении спора судом неправильно применены нормы материального права, судебная коллегия областного суда отменила решение суда, приняла по делу новое решение об удовлетворении заявления Г., признав постановление судебного пристава-исполнителя от 10.03.2011 "О расчете и взыскании 1/4 части от полученного дополнительного дохода" незаконным.

Определение судебной коллегии по гражданским делам Омского областного суда от 19 января 2011 г. N 33-200/2011
Выводы суда о нарушении судебным приставом-исполнителем порядка реализации имущества должника признаны ошибочными
(извлечение)

В. обратилась в суд с иском к Муромцевскому районному отделу судебных приставов УФССП России по Омской области, УФССП России по Омской области, ООО, Г. о признании договора недействительным, возвращении имущества из чужого незаконного владения. В обоснование требований истица указала, что являлась должником по семи исполнительным листам. 11.10.2010 года судебным приставом-исполнителем изъят у хранителя принадлежащий ей трактор МТЗ-80Л, 1987 года выпуска. О том, что судебный пристав-исполнитель произвел изъятие трактора, ее никто не уведомил. 12.10.2010 года она погасила полностью долг по всем исполнительным листам. 14.10.2010 года она обратилась в Муромцевский районный отдел судебных приставов с просьбой о возврате ей трактора, но узнала, что трактор был продан 11.10.2010 года за 53000 руб. Ей не вручались постановление о передаче арестованного имущества на реализацию от 14.09.2010 года, акт изъятия арестованного трактора, постановление судебного пристава-исполнителя от 11.10.2010 года о снятии ареста с трактора, чем существенно были нарушены ее права. Просила признать договор купли-продажи от 11.10.2010 года принадлежащего ей трактора МТЗ-80Л недействительным и возвратить ей трактор из чужого незаконного владения.

Представитель УФССП России по Омской области П. в судебном заседании иск не признала и пояснила, что истица не указала основания для признания договора купли-продажи недействительным. В. имела право знакомиться с материалами исполнительного производства и могла знать о наличии постановлений, но она не воспользовалась своим правом. Судебный пристав-исполнитель деньги от должника В. получил, так как не знал, что трактор реализован.

Представитель отдела судебных приставов по Муромцевскому району Ч. в судебном заседании иск не признала, указала, что требования исполнительных документов должником не были исполнены, поэтому судебный пристав произвела арест имущества, которое было оценено специалистом. 14.09.2010 года было вынесено постановление о передаче арестованного имущества на реализацию и подана заявка на реализацию. Реализация имущества поручена ООО. Учитывая, что эти действия не были обжалованы должником, и долг не был погашен, 11.10.2010 года арестованное имущество было изъято для реализации. О том, что трактор реализован, она не знала и приняла от В. деньги в погашение долга. Постановление о передаче арестованного имущества на реализацию от 14.09.1010 года, а также постановление от 11.10.2010 года о снятии ареста с имущества В. не вручались. Не вручался ей также акт изъятия арестованного имущества. Вручение данных документов должнику не предусмотрено законом, однако постановления направлялись В. по почте.

Представитель ответчика ООО Б. в судебном заседании с иском не согласился и пояснил, что 11.10.2010 года его вызвали для принятия на реализацию трактора должника В. в р.п. Муромцево. Судебный пристав-исполнитель Ч. составила акт, и он принял трактор на реализацию. Данное транспортное средство везти в город было нецелесообразно. Тут же нашелся покупатель, которому он продал трактор, о чем 11.10.2010 года был составлен договор купли-продажи. Денег за проданный трактор от покупателя он в день совершения сделки не получил. О том, что продается трактор, он разместил информацию на своем сайте 14.10.2010 года, так как деньги от покупателя трактора еще получены не были.

Решением суда исковые требования удовлетворены: признан недействительным договор купли-продажи от 11.10.2010 года, заключенный Территориальным управлением Федерального агентства по управлению государственным имуществом по Омской области в лице директора ООО Б. и Г.; трактор передан истице В.; на Муромцевский районный отдел судебных приставов возложена обязанность возвратить Г. денежные средства в сумме 53000 руб., внесенные им на депозитный счет по договору купли-продажи от 11.10.2010 года.

Отменяя решение суда, принимая новое решение об отказе в удовлетворении иска, судебная коллегия областного суда исходила из следующего.

Судом при рассмотрении дела установлено, что на исполнении в отделе судебных приставов по Муромцевскому району УФССП России по Омской области в 2010 году находилось сводное исполнительное производство, в рамках которого производилось взыскание денежных сумм в пользу граждан по судебным решениям и административных штрафов по постановлениям уполномоченных органов с В. В рамках данного исполнительного производства должнику направлялись постановления судебного пристава-исполнителя о его возбуждении и устанавливался срок для добровольного исполнения требований исполнительных документов, который к моменту совершения обжалуемых действий истек по большинству исполнительных документов; общий размер неисполненных требований превышал 53000 руб. В процессе исполнительного производства судебным приставом-исполнителем 22.06.2010 года был наложен арест на принадлежавший должнику В. трактор МТЗ-80Л, переданный на хранение представителю должника. Впоследствии по заявке судебного пристава-исполнителя произведена оценка арестованного трактора, 06.09.2010 года судебным приставом-исполнителем было вынесено постановление об оценке трактора, которым трактор оценен на сумму 53000 руб. Данное постановление своевременно было направлено должнику и получено В. 09.09.2010 года, что подтверждается копией почтового извещения. На основании постановления судебного пристава-исполнителя от 14.09.2010 года арестованный трактор был передан на реализацию в Территориальное управление Федерального агентства по управлению государственным имуществом по Омской области. 11.10.2010 года в 16 час. 40 мин. арестованный трактор был изъят у хранителя и передан для реализации в ООО, осуществлявшее реализацию арестованного имущества на основании предоставленных этой организации Территориальным управлением полномочий. Наложенный на трактор арест при этом был отменен. По договору от 11.10.2010 года указанный трактор был продан Г. за 53000 руб., вырученные от реализации имущества денежные средства 25.10.2010 года поступили на депозитный счет Муромцевского отдела судебных приставов.

Признавая договор купли-продажи трактора недействительным, суд первой инстанции сослался на нарушение предусмотренного законодательством порядка проведения торгов и нарушение порядка, установленного законодательством об исполнительном производстве для реализации имущества должника. Однако данные выводы не могут быть признаны правильными.

Порядок реализации имущества должника регламентирован ст. 87 Федерального закона от 02.10.2007 N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве", согласно п. 3 которой реализации на торгах подлежит только недвижимое имущества должника, ценные бумаги, имущественные права, заложенное имущество, на которое обращено взыскание для удовлетворения требований взыскателя, не являющегося залогодержателем, предметов, имеющих историческую или художественную ценность, а также вещи, стоимость которой превышает пятьсот тысяч рублей.

Для реализации арестованного трактора проведение торгов не требовалось, поэтому несоблюдение соответствующих правил не может повлечь недействительность заключенного договора купли-продажи.

В соответствии с ч. 1 ст. 84 Федерального закона "Об исполнительном производстве" изъятие имущества должника для дальнейшей реализации либо передачи взыскателю производится в порядке, установленном статьей 80 этого Федерального закона. Исходя из ч. 7 ст. 80 Федерального закона "Об исполнительном производстве" копии акта при изъятии имущества направляются сторонам исполнительного производства незамедлительно.

Довод истицы о невручении ей копии акта изъятия трактора противоречит имеющимся в деле документам, из которых следует, что изъятие 11.10.2010 года производилось в присутствии ее доверенного лица, полномочия которого подтверждены имеющейся в материалах дела доверенностью и который подтвердил, что копию акта получил непосредственно после его составления.

Согласно ст. ст. 53, 57 Федерального закона "Об исполнительном производстве", гражданин участвует в исполнительном производстве лично или через представителей; представители сторон исполнительного производства вправе совершать от их имени все действия, связанные с исполнительным производством.

В данном случае изъятие трактора производилось у ответственного хранителя, одновременно являвшегося представителем должника, вручение которому копии акта изъятия свидетельствует о том, что должнику такая копия была своевременно вручена.

Неизвещение В. о вынесении судебным приставом-исполнителем постановлений от 14.09.2010 года о передаче арестованного имущества на реализацию и от 11.10.2010 года о снятии ареста с изъятого трактора не может служить основанием для признания недействительной сделки по реализации арестованного имущества, как и внесение должником после изъятия имущества денежных средств во исполнение требований исполнительных документов.

Действующим законодательством об исполнительном производстве возможность реализации арестованного имущества обусловлена истечением срока для добровольного исполнения исполнительных документов и совершением действий, связанных с оценкой такого имущества. По их выполнении судебный пристав-исполнитель вправе передать арестованное имущество на реализацию в любой момент независимо от волеизъявления должника. Законодательством не установлен ограниченный срок для направления должнику постановления о передаче имущества на реализацию. Постановление от 14.09.2010 года о передаче трактора на реализацию вынесено судебным приставом-исполнителем в соответствии с требованиями закона, поэтому неизвещением В. о его вынесении до изъятия трактора ее права не могут считаться нарушенными. В данном случае все необходимые действия судебным приставом-исполнителем были выполнены, реализация имущества произведена уполномоченным лицом по цене, установленной в соответствии с действующим законодательством судебным приставом-исполнителем.

Доводы истицы о том, что трактор продан заинтересованному лицу (родственнику судебного пристава-исполнителя), являются бездоказательными, к тому же продажей трактора по установленной цене, правильность которой должником не оспорена, ее права не были нарушены.

В случае поступления на депозитный счет подразделения службы судебных приставов излишних денежных средств от продажи принадлежавшего В. трактора, их возврат может быть произведен в соответствии со ст. 110 Федерального закона "Об исполнительном производстве".

Ненадлежащее исполнение ООО как организацией-реализатором предусмотренной ч. 1 ст. 87 Федерального закона "Об исполнительном производстве" обязанности по размещению информации о реализуемом имуществе в информационно-телекоммуникационных сетях общего пользования также не влечет недействительности сделки купли-продажи. По смыслу закона возложение такой обязанности имеет целью извещение заинтересованных лиц о продаваемом имуществе с целью его наиболее быстрой продажи и получения необходимых для исполнения требований исполнительных документов денежных средств в установленном на основании произведенной в ходе исполнительного производства оценки размере, поскольку в случае, когда имущество не будет продано в месячный срок, цена реализации подлежит уменьшению. Учитывая, что в данном случае трактор был реализован по установленной судебным приставом-исполнителем цене, права истицы не могут считаться нарушенными независимо от того, каким образом ООО исполнило обязанность по размещению информации о реализуемом тракторе.

При таких обстоятельствах действия судебного пристава-исполнителя и сторон оспариваемого договора купли-продажи не могут считаться незаконными. Оснований для признания такого договора недействительным не имелось, в связи с чем вынесенное судом решение об удовлетворении заявленных В. требований не может быть признано законным и обоснованным и подлежит отмене с принятием нового решения об отказе в удовлетворении иска.

Вопросы применения Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях

Постановление Омского областного суда от 30 марта 2011 г. N 4-А-84/2011
При рассмотрении дел по статье 12.26 КоАП РФ необходимо проверять наличие законных оснований для направления водителя на медицинское освидетельствование на состояние опьянения, а также соблюдение установленного порядка направления на медицинское освидетельствование
(извлечение)

Постановлением мирового судьи судебного участка N 36 Шербакульского района Омской области от 18.01.2011 года М. был подвергнут административному наказанию в виде лишения права управления транспортными средствами сроком на 1 год 6 месяцев по ч. 1 ст. 12.26 КоАП РФ.

Как следует из постановления, 20.11.2010 года М. управлял транспортным средством УАЗ-31519 с признаками алкогольного опьянения, не выполнил законное требование инспектора ГИБДД о прохождении медицинского освидетельствования.

Шербакульский районный суд Омской области, рассмотрев жалобу М. на постановление мирового судьи, оставил ее без удовлетворения.

По надзорной жалобе М. постановление мирового судьи и решение судьи районного суда отменены по следующим основаниям.

В нарушение ст. 26.1 КоАП РФ судом не приняты достаточные меры по надлежащему выяснению обстоятельств, влияющих на решение вопроса о виновности М. в правонарушении, на которые он указывал в ходе судебного заседания.

М. оспаривал факт управления транспортным средством как при составлении протокола об административном правонарушении, отказавшись от дачи объяснений и подписания протокола, так и при рассмотрении дела в суде.

Согласно ст. 26.11 КоАП РФ, никакие доказательства не могут иметь заранее установленную силу.

При вынесении мировым судьей постановления о назначении административного наказания за основу были взяты показания сотрудников ГИБДД, хотя их показания противоречат показаниям М. и других свидетелей.

В соответствии с ч. 6 ст. 27.12 КоАП РФ освидетельствование на состояние алкогольного опьянения и оформление его результатов, направление на медицинское освидетельствование на состояние опьянения, медицинское освидетельствование на состояние опьянения и оформление его результатов осуществляются в порядке, установленном Правительством РФ.

Согласно п. 10 Правил освидетельствования лица, которое управляет транспортным средством, на состояние алкогольного опьянения и оформления его результатов, направления указанного лица на медицинское освидетельствование на состояние опьянения, медицинского освидетельствования этого лица на состояние опьянения и оформления его результатов, утвержденных постановлением Правительства РФ от 26.06.2008 N 475, направлению на медицинское освидетельствование на состояние опьянения водитель транспортного средства подлежит: а) при отказе от прохождения освидетельствования на состояние алкогольного опьянения; б) при несогласии с результатами освидетельствования на состояние алкогольного опьянения; в) при наличии достаточных оснований полагать, что водитель транспортного средства находится в состоянии опьянения, и отрицательном результате освидетельствования на состояние алкогольного опьянения.

Однако, как следует из материалов дела, сотрудники ГИБДД не предлагали М. пройти освидетельствование на месте с использованием технических средств, а сразу предложили пройти медицинское освидетельствование.

В п. 8 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.10.2006 N 18 "О некоторых вопросах, возникающих у судов при применении Особенной части Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях" указывается, что при рассмотрении дел по ст. 12.26 КоАП РФ необходимо проверять наличие законных оснований для направления водителя на медицинское освидетельствование на состояние опьянения, а также соблюдение установленного порядка направления на медицинское освидетельствование.

Согласно ч. 2 ст. 27.12 КоАП РФ, отстранение от управления транспортным средством соответствующего вида, освидетельствование на состояние алкогольного опьянения, направление на медицинское освидетельствование на состояние опьянения осуществляются должностными лицами, которым предоставлено право государственного надзора и контроля за безопасностью движения и эксплуатации транспортного средства соответствующего вида, в присутствии двух понятых.

Указанные требования закона об обязательном участии двух понятых также были нарушены сотрудниками ГИБДД.

Судом было достоверно установлено, что в момент, когда М. предлагалось пройти медицинское освидетельствование, понятые В. и Ф., указанные в протоколе об административном правонарушении, не присутствовали.

Так, из показаний понятого В. следует, что он ехал с товарищем, их остановили сотрудники ДПС, попросили быть понятым. Сказали, что водитель отказывается от медицинского освидетельствования; он расписался и уехал. В его присутствии никого не останавливали, и никто не отказывался от освидетельствования, все происходило только со слов сотрудников ДПС. М. в это время сидел на заднем сиденье автомобиля сотрудников ДПС.

Понятой Ф. дал аналогичные показания о том, что его попросили быть понятым. Сказали, что водитель М. отказался от медицинского освидетельствования, он расписался и уехал. В его присутствии М. не отказывался от освидетельствования. М. рядом не было, он находился на расстоянии 20 - 30 м.

Таким образом, понятыми не был засвидетельствован факт отказа М. от прохождения медицинского освидетельствования. Они лишь засвидетельствовали показания сотрудников ДПС о том, что последние предлагали М. пройти медицинское освидетельствование, но он отказался.

Указанные нарушения со стороны сотрудников ГИБДД являются безусловным основанием для отмены как постановления мирового судьи, так и решения судьи районного суда, поскольку протокол о направлении М. на медицинское освидетельствование является недопустимым и недостоверным доказательством.

Постановление Омского областного суда от 24 марта 2011 г. N 4-А-65/2011
Постановление о назначении административного наказания отменено, поскольку в материалах дела отсутствовали достаточные доказательства того, что лицо, привлеченное к административной ответственности по ч. 1 ст. 12.26 КоАП РФ, управляло транспортным средством в состоянии опьянения
(извлечение)

Постановлением мирового судьи судебного участка N 59 Ленинского административного округа г. Омска от 14.12.2010 года Б. был подвергнут административному наказанию в виде лишения права управления транспортными средствами на срок 1 год 6 месяцев по ч. 1 ст. 12.26 КоАП РФ.

Как следует из постановления, 30.10.2010 года около 22 час. Б. управлял автомобилем ГАЗ-322132, остановился у остановки на ул. Гашека в г. Омске, к нему подошли сотрудники милиции, которые вызвали инспекторов ДПС. У сотрудников милиции были основания полагать, что Б. управлял транспортным средством в состоянии алкогольного опьянения, поскольку имелся запах алкоголя из полости рта. В отношении Б. был составлен протокол о направлении его на медицинское освидетельствование на состояние опьянения, но от прохождения данного освидетельствования Б. отказался в присутствии двух понятых.

Ленинский районный суд г. Омска, рассмотрев жалобу Б. на постановление мирового судьи, оставил ее без удовлетворения.

По надзорной жалобе Б. постановление мирового судьи и решение судьи районного суда отменены, производство по делу прекращено по следующим основаниям.

В нарушение ст. 26.1 КоАП РФ судом не были приняты достаточные меры по надлежащему выяснению обстоятельств, влияющих на решение вопроса о виновности Б. в правонарушении, на которые он ссылался в ходе судебных заседаний.

Б. последовательно оспаривал факт управления транспортным средством, ссылаясь на то, что автомобилем управлял не он, а К.

В подтверждение виновности Б. мировой судья сослался на показания инспекторов ДПС, которые в судебном заседании пояснили, что их экипаж был направлен дежурным на ул. Гашека, поскольку сотрудниками милиции был задержан водитель, находящийся в состоянии алкогольного опьянения. Приехав на место, участковый инспектор Р. указал на Б. и пояснил, что он управлял автомобилем в состоянии алкогольного опьянения.

Участковый уполномоченный милиции Р. в судебном заседании пояснил, что 30.10.2010 года около 22 час. он находился на остановке общественного транспорта на ул. Гашека и видел, что из кабины автомобиля ГАЗ-322132 со стороны водителя выходили двое мужчин, один Б., второй повыше. Мужчина крупного телосложения выходил первым, он и был за рулем. Поскольку возле автомобиля находились лица в состоянии алкогольного опьянения, он вызвал инспекторов ДПС.

Факт управления автомобилем К. подтвердил не только сам К., но и свидетели А. и С.

Таким образом, в основу постановления мирового судьи и решения судьи районного суда были положены показания инспекторов ДПС, которым о факте управления автомобилем именно Б., а не К., было известно с чужих слов, а именно со слов участкового инспектора милиции Р. Последний, в свою очередь, отрицал факт дачи именно таких объяснений, указывая не на Б., а на другого водителя, управлявшего автомобилем, внешне похожего на К.

В материалах дела отсутствует рапорт участкового уполномоченного милиции Р., который бы подтверждал показания инспекторов ДПС. Причины отсутствия такого рапорта в материалах дела суд не выяснял.

Таким образом, не имеется достаточных доказательств того, что именно Б. управлял транспортным средством.

Отказ лица от медицинского освидетельствования по требованию инспектора ГИБДД не образует состава правонарушения, если это лицо не управляло транспортным средством, хотя и находилось в состоянии опьянения.

Решение судьи Омского областного суда от 18 января 2011 г. по делу N 77-16/04/2011
Если лицо, привлекаемое к административной ответственности, устно в судебном заседании заявит ходатайство или предоставит суду письменное заявление о привлечении представителя к участию в деле об административном правонарушении, то такой представитель должен быть допущен к участию в деле об административном правонарушении
(извлечение)

03.09.2010 года около 23 час. на пересечении ул. Масленникова и просп. К. Маркса в г. Омске произошло ДТП с участием автомобиля "ВАЗ-2108" под управлением Л. и автомобиля "Субару" под управлением О. В результате ДТП произошел наезд последнего указанного автомобиля на пешехода С., которому был причинен легкий вред здоровью.

Постановлением судьи Куйбышевского районного суда г. Омска от 21.12.2010 года Л. признан виновным в нарушении п. 6.2 ПДД, совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 12.24 КоАП РФ, с назначением наказания в виде лишения права управления транспортными средствами сроком на один год.

В жалобе Л. просил постановление отменить, ссылаясь на то, что при рассмотрении дела было нарушено его право на защиту. В заявленном ходатайстве о привлечении к участию в деле защитника ему было незаконно отказано.

Постановление судьи районного суда отменено, дело направлено на новое рассмотрение в районный суд по следующим основаниям.

В силу ч. 1 ст. 25.1 КоАП РФ лицо, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, вправе знакомиться со всеми материалами дела, давать объяснения, представлять доказательства, заявлять ходатайства и отводы, пользоваться юридической помощью защитника, а также иными процессуальными правами в соответствии с настоящим Кодексом.

Согласно ст. 25.5 КоАП РФ, для оказания юридической помощи лицу, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, в производстве по делу об административном правонарушении может участвовать защитник, а для оказания юридической помощи потерпевшему - представитель.

В качестве защитника или представителя к участию в производстве по делу об административном правонарушении допускается адвокат или иное лицо.

Полномочия адвоката удостоверяются ордером, выданным соответствующим адвокатским образованием. Полномочия иного лица, оказывающего юридическую помощь, удостоверяются доверенностью, оформленной в соответствии с законом.

Поскольку КоАП РФ не регулирует вопрос о том, каким образом должны быть оформлены полномочия представителя на участие в деле об административном правонарушении, данный вопрос может быть решен применительно к положениям ч. 2 и ч. 6 ст. 53 ГПК РФ, в которых закреплен порядок оформления полномочий представителя.

Согласно ч. 6 ст. 53 ГПК РФ, полномочия представителя могут быть определены также в устном заявлении, занесенном в протокол судебного заседания, или письменном заявлении доверителя в суде. Поэтому если лицо, привлекаемое к административной ответственности, устно в судебном заседании заявит ходатайство или предоставит суду письменное заявление о привлечении представителя к участию в деле об административном правонарушении, то такой представитель должен быть допущен к участию в деле об административном правонарушении.

Из материалов дела усматривается, что лицо, в отношении которого велось производство по делу, заявляло ходатайство о привлечении Д. в качестве защитника к участию в деле об административном правонарушении.

Между тем судья районного суда отказал Л. в удовлетворении заявленного ходатайства.

При названных обстоятельствах было нарушено право Л. на защиту, что является существенным нарушением, влекущим отмену постановления судьи районного суда.

Постановление Омского областного суда от 20 апреля 2011 г. N 4-А-113/2011
Частью 5 статьи 30.9 КоАП РФ должностным лицам, вынесшим постановление по делу об административном правонарушении, предоставлено право обжаловать в вышестоящий суд решение суда по жалобе на это постановление
(извлечение)

Определением судьи Кировского районного суда г. Омска от 16.03.2011 Главному управлению жилищного контроля, государственного строительного надзора и государственной экспертизы Омской области (далее - Госжилстройнадзор Омской области) была возвращена кассационная жалоба на решение судьи Кировского районного суда г. Омска от 03.03.2011 года по делу об административном правонарушении в отношении ОАО.

В надзорной жалобе, поданной в Омский областной суд, С., первый заместитель начальника Госжилстройнадзора Омской области, просил отменить определение судьи районного суда, а дело направить на кассационное рассмотрение по его жалобе.

Определение судьи Кировского районного суда г. Омска от 16.03.2011 года отменено, дело передано в кассационную инстанцию Омского областного суда для рассмотрения жалобы первого заместителя начальника Госжилстройнадзора Омской области С. на решение судьи Кировского районного суда г. Омска от 03.03.2011 года по делу об административном правонарушении в отношении ОАО по следующим основаниям.

Согласно ч. 5 ст. 30.9 КоАП РФ решение районного суда по жалобе на вынесенное должностным лицом постановление по делу об административном правонарушении может быть обжаловано помимо лиц, указанных в ч. 1 ст. 30.1 данного Кодекса, должностным лицом, вынесшим такое постановление.

Из материалов дела следует, что постановление по делу об административном правонарушении было вынесено первым заместителем начальника Госжилстройнадзора Омской области С., в связи с чем он имел право на обжалование решения районного суда, вынесенного 03.03.2011 года, которым принятое постановление было отменено.

Кроме того, исходя из п. 1 ч. 1 ст. 30.1 КоАП РФ, кассационную жалобу на решение районного суда вправе рассматривать судья областного суда, поэтому судья районного суда не уполномочен разрешать вопрос о принятии жалобы или ее возвращении.