Определение Конституционного Суда РФ от 18 июля 2006 г. N 309-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Демешевой Людмилы Александровны на нарушение ее конституционных прав статьями 201, 391 и пунктом 3 статьи 1175 Гражданского кодекса Российской Федерации"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей Н.С. Бондаря, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, Г.А. Жилина, С.М. Казанцева, М.И. Клеандрова, А.Л. Кононова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Селезнева, О.С. Хохряковой, Б.С. Эбзеева, В.Г. Ярославцева,

рассмотрев по требованию гражданки Л.А. Демешевой вопрос о возможности принятия ее жалобы к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации, установил:

1. 12 апреля 1999 года гражданин А.С. Александров взял у гражданки Л.А. Демешевой в долг 20000 рублей под расписку, обязавшись в срок до 1 января 2001 года вернуть 40000 рублей. В указанный срок денежная сумма возвращена не была; 30 сентября 2003 года А.С. Александров скончался.

Решением мирового судьи судебного участка N 32 города Великого Новгорода от 1 июня 2005 года, оставленным без изменения апелляционным определением Новгородского городского суда Новгородской области от 3 августа 2005 года, в связи с истечением трехлетнего срока исковой давности, установленного статьей 196 ГК Российской Федерации, Л.А. Демешевой было отказано в удовлетворении исковых требований к гражданке Ю.А. Александровой - наследнице А.С. Александрова о возврате долга.

В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации Л.А. Демешева просит признать не соответствующими Конституции Российской Федерации положения статьи 201 "Срок исковой давности при перемене лиц в обязательстве" и статьи 391 "Условие и форма перевода долга" ГК Российской Федерации, а также пункта 3 статьи 1175 данного Кодекса, предусматривающего, что кредиторы наследодателя вправе предъявить свои требования к принявшим наследство наследникам в пределах сроков исковой давности, установленных для соответствующих требований; при предъявлении требований кредиторами наследодателя срок исковой давности, установленный для соответствующих требований, не подлежит перерыву, приостановлению и восстановлению.

По мнению заявительницы, указанные законоположения нарушают ее права, гарантированные статьями 2, 7 (часть 1), 15 (части 1 и 2), 18, 19, 35, 45 (часть 1), 46 (часть 1), 55 (части 1 и 2), 56 (часть 3) и 123 (часть 3) Конституции Российской Федерации, поскольку позволяют суду исчислять трехлетний срок исковой давности, установленный для предъявления кредиторами наследодателя своих требований к принявшим наследство наследникам, до дня открытия наследства или принятия наследства наследниками, не предоставляя при этом права на перерыв, приостановление или восстановление данного срока.

Секретариат Конституционного Суда Российской Федерации в порядке части второй статьи 40 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" ранее уведомлял заявительницу о том, что ее жалоба не соответствует требованиям названного Федерального конституционного закона.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные Л.А. Демешевой материалы, не находит оснований для принятия ее жалобы к рассмотрению.

В статье 554 ранее действовавшего Гражданского кодекса РСФСР содержалось правило, предусматривавшее шестимесячный срок для предъявления требований к наследникам кредиторами наследодателя. Заявительница, утверждая, что начало течения срока для предъявления требований должно производиться с момента открытия наследства, по существу, выражает несогласие с существующим порядком исчисления такого срока, как он определен в Гражданском кодексе Российской Федерации.

Между тем само по себе введение законодателем нормы о праве кредиторов наследодателя на предъявление требований к принявшим наследство наследникам лишь в пределах сроков исковой давности, т.е. применение в рамках данных отношений общих положений о сроке исковой давности (в том числе положений статей 196 и 200 ГК Российской Федерации), не может рассматриваться как нарушение конституционных прав и свобод заявительницы, перечисленных в жалобе.

Особенности же действия сроков исковой давности по требованиям кредиторов к наследникам, такие как невозможность перерыва, приостановления и восстановления, обусловлены необходимостью достижения баланса интересов кредиторов и наследников с целью недопущения предъявления соответствующих требований спустя значительное время после открытия наследства, и направлены на обеспечение стабильности и определенности гражданско-правовых отношений.

Следовательно, нельзя признать, что оспариваемыми в жалобе законоположениями, примененными в деле заявительницы, были нарушены ее конституционные права и свободы.

Разрешение же вопроса о том, какие нормы с учетом характера регулируемых отношений должны применяться в конкретном деле, составляет прерогативу судов общей юрисдикции и Конституционному Суду Российской Федерации неподведомственно в силу статьи 125 Конституции Российской Федерации и статьи 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации".

Исходя из изложенного и руководствуясь частью второй статьи 40, пунктами 1 и 2 части первой статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Демешевой Людмилы Александровны, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба признается допустимой, и поскольку разрешение поставленного в ней вопроса Конституционному Суду Российской Федерации неподведомственно.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации

В.Д. Зорькин

Судья-секретарь Конституционного Суда Российской Федерации

Ю.М. Данилов