Постановление Президиума Московского городского суда от 22 ноября 2007 г. N 44у-1219/07 Суд удовлетворил надзорную жалобу, переквалифицировав действия осужденного как угрозу убийством потерпевшему, имевшему основания опасаться осуществления этой угрозы, и назначил наказание, учитывая наличие у осужденного двоих малолетних детей

Постановление Президиума Московского городского суда от 22 ноября 2007 г. N 44у-1219/07

Президиум Московского городского суда в составе:

председательствующего Паршина А.И.,

членов президиума Тарасова В.Ф., Васильевой Н.А., Дмитриева А.Н., Бирюковой Е.Т., Курциньш С.Э.

рассмотрел в судебном заседании уголовное дело по надзорной жалобе осужденного У. на приговор Кунцевского районного суда г. Москвы от 4 апреля 2006 года, которым

У., родившийся 20 октября 1957 года в с. Бурсы Палласовского района Волгоградской области, не судимый,

осужден по ч. 3 ст. 30 и ч. 1 ст. 105 УК РФ к 6 (шести) годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Отбывание срока наказания исчисляется с 14 декабря 2005 года.

Приговором суда решена судьба вещественных доказательств.

Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Московского городского суда от 31 мая 2006 года приговор оставлен без изменения.

В надзорной жалобе осужденный У. ставит вопрос об изменении состоявшихся судебных решений и переквалификации его действий с ч. 3 ст. 30 и ч. 1 ст. 105 УК РФ на ст. 119 УК РФ, в связи с тем, что умысла на убийство потерпевшего К. у него не было.

Заслушав доклад судьи Московского городского суда Рольгейзера В.Э. и мнение первого заместителя прокурора г. Москвы Р., полагавшего действия У. переквалифицировать на ст.ст. 119 ч. 1 и 115 ч. 1 УК РФ с назначением наказания по совокупности преступлений в виде 2-х лет лишения свободы, президиум установил:

По приговору суда У. признан виновным в покушении на убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку, не доведенное до конца по независящим от него обстоятельствам.

Согласно приговору, указанное преступление совершено в г. Москве при следующих обстоятельствах.

2 декабря 2005 года, примерно в 22 часа 05 минут, У., находясь по месту своего временного проживания - в квартире, расположенной по адресу: г. Москва, ул. Гродненская, д. 8, кв. 88, будучи в состоянии алкогольного опьянения, в процессе ссоры с потерпевшим К. на кухне в указанной квартире, на почве личных неприязненных отношений, действуя с умыслом на причинение ему смерти, нанес К. в область груди и горла, то есть в область жизненно важных органов человека, не менее пяти ударов ножом, однако, его целенаправленные и акцентированные удары своей цели не достигли ввиду активного сопротивления, оказанного потерпевшим К. и находившимся в этом же помещении свидетелем Ж., которые не только оказали противодействие вышеизложенным действиям У., но и впоследствии пресекли преступные деяния последнего путем изоляции его от других лиц в помещении кухни, дверь в которую приперли шкафом и удерживали вплоть до прибытия сотрудников милиции. Таким образом, У. свой преступный умысел довести до конца не смог по независящим от него обстоятельствам. Действиями У. потерпевшему К. были причинены телесные повреждения в виде резаной раны ладонной поверхности левой кисти, причинивший# легкий вред здоровью, а также колотой ранки средней трети левого предплечья и колотой ранки средней трети правого предплечья, не имеющих квалифицирующих признаков причинения вреда здоровью.

Проверив материалы дела и обсудив доводы, изложенные в надзорной жалобе осужденного У., президиум находит судебные решения подлежащими изменению по следующим основаниям.

Суд правильно установил фактические обстоятельства дела, связанные с выражением У. угроз убийством в адрес потерпевшего К. и причинением ему телесных повреждений, вызвавших кратковременное расстройство здоровья, обоснованно постановив в отношении осужденного обвинительный приговор.

Виновность У. в совершении указанных противоправных действий материалами дела установлена и подтверждается, помимо его собственного частичного признания, совокупностью приведенных в приговоре доказательств, в том числе показаниями потерпевшего, свидетелей, заключением судебно-медицинского эксперта, вещественным доказательством - ножом и другими доказательствами.

Однако, правильно и полно выяснив фактические обстоятельства произошедшего конфликта между потерпевшим и подсудимым, суд ошибочно квалифицировал действия У. как покушение на убийство, не доведенное до конца по причинам, не зависящим от воли виновного.

Из материалов дела видно, что У. на всем протяжении производства по делу умысел на убийство потерпевшего отрицал, указывая, что у него не было причины желать смерти К.

По смыслу закона, имеющиеся доказательства подлежат оценке не только с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, но и достаточности их в совокупности для разрешения дела, в том числе - для вывода о форме вины, характере и направленности умысла виновного и решения других подобных вопросов.

При рассмотрении дела суд не установил и не привел в приговоре иных более веских мотивов для убийства, кроме ссылки на личные неприязненные отношения У. с К. и возникшую между ними ссору непосредственно перед инцидентом.

При этом из показаний подсудимого, потерпевшего и очевидцев происшествия следует, что истинной причиной конфликта послужил отказ У. подчиниться требованиям К. о немедленной перестановке в позднее время суток мебели в занимаемой их семьями общей комнате.

Мотивируя вывод о наличии у подсудимого умысла на убийство, суд исходил по существу из показаний самого потерпевшего и его родственника - свидетеля Ж., которые утверждали, что У., высказывая вслух угрозы лишения жизни, одновременно нанес К. не менее пяти ударов ножом в область груди и горла, но поставленной цели не достиг из-за оказанного ими активного сопротивления.

Однако, согласно заключению судебно-медицинского эксперта, у К. обнаружены лишь по одной незначительной ранке на правом и левом предплечьях и резаная рана ладонной поверхности левой кисти, образовавшаяся в связи с тем, что потерпевший, пытаясь обезоружить У., схватился рукой за лезвие ножа. Каких-либо колото-резаных ран в области груди и горла или хотя бы поблизости от места расположения жизненно-важных органов потерпевшего экспертизой не зафиксировано.

Таким образом, нанесение целенаправленных ударов ножом именно в горло и грудь потерпевшего К. объективно ничем не подтверждается.

Кроме того, из показаний К. следует, что У. в процессе конфликта на кухне квартиры нанес ему удар ножом "в левую сторону груди", но в этот момент потерпевший "повернулся к нему левой стороной и удар лезвия пришелся в левое предплечье". После этого К. вместе с Ж. отошли назад и стали уговаривать У., чтобы он бросил нож и успокоился. Осужденный сначала послушался, но через некоторое время снова схватился за нож и стал делать выпады в область груди и горла К., однако, последний со своим братом Ж. выставили перед собой на уровне груди один - табурет, другой - стул и таким образом защищались от нападения. Потом они опять начали уговаривать У., показывая, что убирают стул и табуретку и ставят их на пол. Вдруг У. со словами "Я тебя убью" резко прыгнул на К. и нанес ему удар в левую сторону груди, но он "успел положить ладонь на грудь и нож воткнулся ему в ладонь". После этого осужденный нанес еще 3-4 удара ножом в область груди, но он отбивался рукой и стулом, а затем схватил лезвие ножа рукой и сильно порезался (л.д. 133).

Исходя из приведенных показаний потерпевшего, если бы У. действительно нанес ему вышеописанные удары ножом, то у К. должны были образоваться достаточно серьезные колото-резаные раны в области левого предплечья и на ладонной поверхности руки. Однако, как видно из заключения судебно-медицинского экс