Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 30 сентября 2008 г. N 67-О08-67 Оснований для отмены или изменения приговора нет, поскольку виновность осужденной в разбое, совершенном с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего, а также в убийстве, совершенном группой лиц по предварительному сговору, с целью скрыть другое преступление подтверждена совокупностью доказательств

Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 30 сентября 2008 г. N 67-О08-67

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации

рассмотрела в судебном заседании 30 сентября 2008 года кассационную жалобу адвоката С., на приговор Новосибирского областного суда от 1 июля 2008 года, по которому

Н., родившаяся 27 августа 1984 года в п. Рассвет Бирилюсского района Красноярского края, несудимая,

осуждена к лишению свободы:

по п. "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ (за каждое из двух преступлений) - на 10 лет,

по п.п. "а, ж, з, к" ч. 2 ст. 105 УК РФ - на 15 лет; на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений - на 20 лет с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима. Приговором также разрешена судьба вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи К.П.Е. и мнение прокурора Т.Н.А., полагавшей приговор оставить без изменения, судебная коллегия установила:

Н. признана виновной в том, что, действуя по предварительному сговору в группе лиц совместно с М.А.Н., ранее осужденным за эти же преступления, совершила разбой в отношении Р.И.В. и И.Б.М., т.е. нападение в целях хищения их имущества с применением ножа, используемого в качестве оружия, и с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевших, а также совершила убийство указанных лиц, сопряженное с разбоем. Кроме того, Н. признана виновной в совершении в группе лиц по предварительному сговору убийства Б.В.О. с целью скрыть другое преступление.

Преступления были совершены 18 и 19 мая 2006 года в Болотнинском районе Новосибирской области при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В кассационной жалобе защитник Н.С.Г. адвокат С. просит приговор в отношении Н.С.Г. отменить и направить уголовное дело на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе. Утверждает, что убийства Б.В.О. и Р.И.В. совершил один М.А.Н., предварительно о лишении их жизни и завладении имуществом Р.И.В. он с Н.С.Г. не договаривался. Считает, что Н. может быть признана виновной только в убийстве И.Б.М., совершенном в ответ на нанесенное ей оскорбление. Настаивает на том, что каких-либо доказательств совершения убийств и разбоев группой лиц по предварительному сговору в уголовном деле не имеется. Ссылается на то, что на одежде Н.С.Г. не обнаружено следов крови и других следов преступлений, и у нее не были изъяты какие-либо предметы, принадлежавшие потерпевшим.

В возражениях на кассационную жалобу прокурор Г.А.Ю. просит приговор оставить без изменения, а жалобу - без удовлетворения.

Проверив материалы уголовного дела и обсудив доводы кассационной жалобы и возражений государственного обвинителя, судебная коллегия не находит оснований к отмене или изменению приговора.

Виновность Н.С.Г. в нападении на Р.И.В. в целях завладения принадлежащим ему имуществом, с применением ножа, используемого в качестве оружия и с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего а также в убийстве Р.И.В., сопряженном с разбоем, подтверждается показаниями, данными в судебном заседании М.А.Н., а также оглашенным судом протоколом его явки с повинной, из которых следует, что во время распития спиртных напитков Н. предложила ему убить Р.И.В. и завладеть его деньгами и вещами. Реализуя эту договоренность, Н., подойдя сзади к Р.И.В., набросила ему на шею удавку из поясного шнурка от спортивного костюма и принялась душить, а М.А.Н. в это время нанес ему не менее одного удара ножом в шею. После того, как Р.И.В. упал на пол, Н. тем же ножом нанесла не менее трех ударов в область шеи Р.И.В. Затем они достали из карманов брюк Р.И.В. деньги, в комнате собрали вещи, а также взяли собаку породы "боксер" на общую сумму 3630 рублей, с которыми скрылись.

Показаниями М.А.Н. также подтверждается, что Н. по предварительному сговору с ним совершила убийство несовершеннолетнего Б.В.О. с целью скрыть совершенные разбой и убийство Р.И.В. Она вначале душила его шнурком от своей одежды вплоть до потери им сознания, а когда через некоторое время увидела, что Б.В.О. жив, нанесла ему не менее трех ударов колуном по голове, причинив тупую открытую черепно-мозговую травму с грубым разрушением вещества головного мозга, повлекшую смерть.

Доказывается показаниями М.А.Н. и совершение осужденной в группе лиц по предварительному сговору разбоя в отношении И.Б.М. и его же убийства, сопряженного с разбоем. Как следует из этих показаний, Н., предполагая наличие у И.Б.М. денег, предложила завладеть ими и, реализуя умысел, затянула вокруг шеи И.Б.М. шнурок, а М.А.Н. в это время наносил потерпевшему удары ножом. После этого они достали из одежды потерпевшего 150 рублей и скрылись.

Оснований не доверять этим показаниям М.А.Н. не имеется, т.к. они не облегчают, а, напротив, усугубляют его положение по сравнению с тем, как описывает события 18 и 19 мая 2006 года Н. Нет также каких-либо данных, указывающих на то, что такие показания могли быть вызваны неприязненным отношением к Н.

Совершение осужденной инкриминируемых ей действий подтверждается также: актом судебно-медицинской экспертизы N 94 от 19 июня 2006 года, констатировавшим наступление смерти Р.И.В. в результате массированной кровопотери от проникающего колото-резаного ранения шеи, а также нанесение ему телесных повреждений в виде трех резаных ран на шее, двух странгуляционных борозд и двух кровоподтеков в височной области и на ушной раковине;

актом судебно-медицинской экспертизы N 93 от 19 июня 2006 года, которым установлено, что смерть Б.В.О. наступила в результате открытой черепно-мозговой травмы; кроме того, на его теле обнаружены: резаная рана шеи, странгуляционная борозда, две ушибленные раны в височной и затылочной областях;

актом судебно-медицинской экспертизы N 95 от 16 июня 2006 года, согласно которому смерть И.Б.М. наступила от двух колото-резаных ранений шеи и восьми проникающих слепых ранений живота, осложненных массивной кровопотерей; на теле потерпевшего также было обнаружено не менее 34 других колото-резаных ран;

заключением эксперта N 562 от 20 июня 2006 года, согласно которому на кроссовках и джинсовых брюках Н. обнаружена кровь человека, которая могла происходить от Б.В.О. и И.Б.М.;

протоколом осмотра места происшествия - домовладения, принадлежавшего Р.И.В., где, в частности, были обнаружены альбом с фотографиями, принадлежавшими Н.. и шнурок со следами крови, которая могла принадлежать Р.И.В.;

показаниями свидетелей Б.А.В., П.О.С., М.Е.В., Г.Т.Н., А.Д.В., пояснивших, что видели Н.С.Г. и ее попутчика, которые вместе с Р.И.В. и Б.В.О. ходили по селу и распивали спиртные напитки;

заключением эксперта N 212 от 16 июня 2006 года, согласно которому на пластиковой тарелке, изъятой в кафе "Весна", имеется след указательного пальца левой руки Н.С.Г.;

показаниями свидетеля М.Г.Ф., сообщившей, что в ночь с 18 на 19 мая 2006 года в кафе "Весна" находились Н. и ее спутник, которые распивали вместе с И.Б.М. спиртные напитки в кочегарке; утром они исчезли, а И.Б.М. был убит;

показаниями свидетеля Ш.Н.В., сообщившей, что ночью с 18 на 19 мая 2006 года, а затем утром в находящееся рядом с кафе "Весна" кафе, где она работает, приходили М.А.Н. и Н. с собакой "боксер" и предлагали ей купить меховой воротник и другие вещи. На куртке М.А.Н. была кровь;

протоколом осмотра места происшествия - кафе "Весна", где, в частности, были обнаружены паспорт и другие личные документы на имя Н.С.Г.;

протоколами осмотров с участием Н.С.Г. мест происшествия в районе с. Киевка Болотнинского района Новосибирской области, где были обнаружены нож из дома Р.И.В., которым были нанесены ранения Р.И.В. и И.Б.М., а также сумка с вещами, похищенными у Р.И.В.;

другими доказательствами, исследованными в судебном заседании.

Судебная коллегия не находит обоснованными утверждения стороны защиты об отсутствии предварительного сговора между Н.С.Г. и М.А.Н. на совершение разбоя в отношении Р.И.В. и И.Б.М., а также убийств Р.И.В., Б.В.О. и И.Б.М., и о совершении убийств Р.И.В. и Б.В.О. единолично М.А.Н., а убийства И.Б.М. - Н.С.Г.

Показания М.А.Н. о согласованном характере их действий при совершении преступлений носят логичный и последовательный (начиная с явки с повинной и завершая показаниями в суде в качестве свидетеля) характер. Достоверность этих показаний подтверждается наличием на телах потерпевших Р.И.В. и Б.В.О. наряду с ножевыми ранениями странгуляционных борозд, что указывает на использование в отношении них различных способов насилия, которые могли применяться различными людьми. Об одновременном использовании при убийстве Р.И.В. как удушения шнурком, так и ударов ножом свидетельствует то, что на шнурке, найденном в комнате Р.И.Б. были обнаружены следы крови, которая могла принадлежать ему, - эти следы могли возникнуть при условии, что, как и было установлено судом, в момент, когда Н. душила потерпевшего шнурком, М.А.Н. нанес ему удар ножом в шею.

О наличии сговора в действиях Н. и М.А.Н. свидетельствует также то, что часть из похищенных у Р.И.В. вещей находилась у Н. и именно она выдала эти вещи, а также указала на местонахождение ножа, которым были совершены два убийства.

Доводы кассационной жалобы относительно того, что на одежде Н. не обнаружены следы крови или другие следы преступления и что у нее не изымались какие-либо предметы, принадлежавшие потерпевшим, опровергаются материалами уголовного дела, в частности, заключением эксперта и протоколами осмотров мест преступления, проведенных с ее участием.

Согласно акту стационарной комплексной психолого-психиатрической экспертизы Н. страдает органическим расстройством личности, выражающимся в неустойчивости, несдержанности, повышенной возбудимости, склонности к самовзвинчиванию, подверженности вспышкам гнева и раздражения, низком пороге разрядки агрессии. Указанное расстройство, однако, не лишает Н. способности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. В период времени, относящийся к инкриминируемым ей деяниям, она признаков какого-либо временного расстройства психической деятельности не обнаруживала, а находилась в состоянии простого алкогольного опьянения. С учетом этого суд обоснованно пришел к выводу, что инкриминируемые осужденной действия были совершены ею во вменяемом состоянии, но в то же время учел состояние ее здоровья в качестве смягчающего обстоятельства.

Действия Н. правильно квалифицированы по п. "в" ч. 4 ст. 162, п.п. "а, ж, з, к" ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Наказание, как за каждое отдельное преступление, так и по совокупности преступлений, назначено в соответствии со ст.ст. 60, 62 и 69 УК РФ с учетом характера и степени общественной опасности преступлений, личности виновной, смягчающих обстоятельств, включая активное способствование розыску похищенного имущества и орудия преступления.

Нарушений уголовно-процессуального закона, которые бы повлекли ограничение процессуальных прав осужденной или иным путем повлияли или могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора, не установлено.

Исходя из изложенного и руководствуясь ст.ст. 377, 378 и 388 УПК РФ, судебная коллегия определила:

приговор Новосибирского областного суда от 1 июля 2008 года в отношении Н. оставить без изменения, а кассационную жалобу - без удовлетворение.