Определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 16 декабря 2009 г. N 66-О09-183 Приговор в части осуждения за незаконное приобретение, передачу, хранение и ношение огнестрельного оружия подлежит отмене, поскольку осужденный до проведения следственных действий добровольно сдал имеющееся у него огнестрельное оружие

Определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 16 декабря 2009 г. N 66-О09-183

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации

рассмотрела в судебном заседании уголовное дело по кассационным жалобам осужденных Б.Е.В., Л.А.А. и Г.П.Ю., адвокатов С.Р.Н., К.В.Б., Б.С.А., П.Ю.Ю. на приговор Иркутского областного суда от 6 июля 2009 года, которым

Б.Е.В., родившаяся 25 декабря 1983 года в селе Большая Елань Усольского района Иркутской области, несудимая

- осуждена по ст.ст. 33 ч. 4 - 30 ч. 3 - 105 ч. 2 п. "з" УК РФ на 10 (десять) лет лишения свободы в исправительной колонии общего режима.

Л.А.А., родившийся 8 февраля 1983 года в гор. Иркутске, судимый 23 декабря 2004 года по ст. 158 ч. 3 УК РФ к 3 годам лишения свободы. Освобожден 21 сентября 2007 года по отбытию срока наказания.

- осуждён к лишению свободы:

по ст.ст. 30 ч. 3 - 105 ч. 2 п. "з" УК РФ на 14 (четырнадцать) лет,

по ст. 222 ч. 1 УК РФ на 2 (два) года.

В соответствии со ст. 69 ч. 3 УК РФ по совокупности преступлений путём частичного сложения наказаний окончательно назначено - 15 (пятнадцать) лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Г.П.Ю., родившийся 14 марта 1977 года в пос. Мегет Иркутской области, судимый:

1) 28 августа 2003 года по ст. 166 ч. 1 УК РФ к 2 годам 3 месяцам лишения свободы,

2) 16 января 2008 года по ст. 158 ч. 3 п. "в" УК РФ к 3 годам лишения свободы условно с испытательным сроком в 4 года,

3) 6 октября 2008 года по ст. 158 ч. 2 п. "б" УК РФ с применением ст.ст. 74 ч. 5, 70 УК РФ к 3 годам 1 месяцу лишения свободы,

- осуждён по ст. 222 ч. 1 УК РФ к 2 годам лишения свободы.

В соответствии со ст. 69 ч. 5 УК РФ по совокупности преступлений путём частичного сложения с наказанием, назначенным по приговору от 6 октября 2008 года, окончательно назначено - 3 (три) года 3 месяца лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Взыскано солидарно с Б.Е.В. и Л.А.А. в пользу ГУ "Территориальный фонд обязательного медицинского страхования граждан Иркутской области" - 35 325 руб. 84 коп, в пользу Иркутской областной клинической больницы - 29 702 руб. 16 коп.

За потерпевшим М.С.А. признано право на удовлетворение гражданского иска, вопрос о его размере передан на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства.

Заслушав доклад судьи Ф.СМ., выступление осуждённых Б.Е.В., Л.А.А. и Г.П.Ю., адвокатов К.В.Б., К.С.В., Б.В.Х., поддержавших кассационные жалобы, выслушав потерпевшего М.С.А. об оставлении приговора без изменения, кассационных жалоб - без удовлетворения, и мнение прокурора М.А.А. об отмене приговора в части осуждения Л.А.А. по ч. 1 ст. 222 УК РФ, исключении из приговора осуждения Г.П.Ю. за незаконное приобретение, хранение и передачу огнестрельного оружия, судебная коллегия, установила:

приговором признаны виновными и осуждены:

Б.Е.В. - за подстрекательство путем уговора и подкупа к покушению на убийство М.С.А. по найму,

Л.А.А. - за покушение на убийство М.С.А. по найму и незаконное приобретение, передачу, хранение и ношение огнестрельного оружия,

Г.П.Ю. - за незаконное приобретение, передачу, хранение, перевозку и ношение огнестрельного оружия.

Преступления совершены 9-21 марта 2008 года в городе Иркутске при обстоятельствах, указанных в приговоре.

В кассационных жалобах и дополнениях к ним:

- осужденная Б., считая его несправедливым и незаконным, просит приговор изменить - квалифицировать ее действия по п. "г" ч. 2 ст. 111 УК РФ и снизить назначенное наказание. Квалификацию ее действий по ст.ст. 33 ч. 4 - 30 ч. 3 - 105 ч. 2 п. "з" УК РФ она считает неправильной, поскольку доказательств её прямого умысла на убийство в материалах дела не имеется. Она считает, что приговор вынесен с нарушениями УПК РФ, а наказание назначено несправедливое - чрезмерно суровое. Суд не учел, что она находилась в состоянии эмоционального перенапряжения, преступление произошло на почве аморального поведения потерпевшего. Суд не принял во внимание её активное способствование раскрытию преступления, попытки загладить причиненный потерпевшему вред, наличие малолетнего ребенка, совершение преступления впервые, положительные характеристики, возмещение расходов на лечение и необоснованно не применил ст. 64 УК РФ.

- адвокат С.Р.Н. просит приговор в отношении Б. изменить, назначенное ей наказание с учетом ч. 2 ст. 64 УК РФ снизить и применить ст. 73 УК РФ.

Она считает, что выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам, поскольку суд не изложил в приговоре и не дал оценку показаниям подсудимой, М.П.Ю., М.Е.В., Б.Н.В., Б.В.А., Ш., П. о неправомерном поведении потерпевшего, заключению эксперта N 3163 от 28 марта 2008 года, отказному материалу N 32 КУСП N 117 от 12 января 2008 г. (т. 3 л.д. 82-107), акту медицинского освидетельствования Б.Е.В. N 4773 от 05.06.09 г. (т. 8 л.д. 92), т.е. доказательствам противоправности и аморальности поведения потерпевшего, которое привело Б. к совершению преступления.

Приговор вынесен с нарушением уголовно-процессуального закона. В нарушение ч. 4 ст. 7 и ст. 244 УПК РФ, не мотивировав своё решение, суд отказал в удовлетворении ходатайства о признании недопустимыми доказательствами заключения эксперта N 77 от 24.03.08 г. (т. 4 л.д. 11-15) и заключения судебной баллистической экспертизы N 413-8.1\1-3 от 17.04.2008г. (т. 4 л.д. 101-105). В приговоре указаны два секретаря - К.П.П. и Ш.Т.Ю. и не указаны государственные обвинители И.М.В. и Ж.Т.С, ранее участвовавшие в судебном разбирательстве, чем нарушен п. 3 ст. 304 УПК РФ Суд не разъяснял право заявления отводов прокурору И.М.В. и секретарю судебного заседания Ш.Т.Ю. В нарушение п. 4 ст. 246 УПК РФ прокурор И.М.В. с материалами уголовного дела не ознакомлен. При решении вопроса о порядке исследования доказательств суд, нарушив ст.ст. 15, 244 УПК РФ, встал на сторону обвинения и, несмотря на несогласие стороны защиты, постановил начать судебное следствие с допроса подсудимых, что нарушило их права, предусмотренные ч. 3 ст. 47 УПК РФ. Суд не предоставил сторонам возможности задать вопросы подсудимой Б.Е.В. В приговоре не указан мотив совершенного ею преступления. Показания ряда свидетелей в приговоре изложены не в полном объеме. Оценки изменению показаний Л. суд не дал. Ходатайство адвоката С. об истребовании информации в отношении потерпевшего, а также о диспансерном учете свидетеля со стороны потерпевшего судом не удовлетворено. В нарушение принципа состязательности, ходатайства стороны защиты судом не удовлетворены. Государственным обвинителем И. в прениях был заявлен частичный отказ от обвинения в отношении Л. и Г., однако какого-либо решения по этому поводу суд не принял. После возобновления судебного следствия государственный обвинитель П.С.А., не приведя убедительных мотивов, изменил положение подсудимых в сторону худшего и вменил первоначальную квалификацию и просил суд назначить подсудимым большее наказание, чем то, которое просил И.

Уголовный закон судом применён неправильно, поскольку он не усмотрел наличие исключительных обстоятельств, связанных с мотивами преступления, ролью виновной, ее поведением во время и после совершения преступления и других обстоятельств, существенно уменьшающих степень её общественной опасности, которые позволяют применить при назначении наказания ст.ст. 64, 73, 82 УК РФ. Суд не учёл в полной мере обстоятельства, смягчающие наказание Б.Е.В., отсутствие отягчающих обстоятельств, неправомерное поведение в семье потерпевшего, представлявшего опасность для Б.Е.В. и её сына. При наличии исключительных обстоятельств, смягчающих наказание Б., суд не мотивировал неприменение ст.ст. 62, 64 УК РФ, не указал все обстоятельства, смягчающие её наказание, и не учёл противоправное поведение потерпевшего и длительную психотравмирующую ситуацию, в которой находилась Б.

В нарушение ст. 313 УПК РФ суд не решил вопрос о передаче несовершеннолетнего сына Б. на попечение родственников.

Решение суда в части судьбы вещественных доказательств и гражданского иска не основано на законе, поскольку деньги в сумме 300 000 рублей у Б. не изымались, при осмотре её жилища 26.03.2008 г. они были осмотрены и переписаны (т. 1 л.д. 218-224). Решение о передаче музыкального центра, изъятого у Л., в счет возмещения иска прокурора принято без указания его марки и стоимости. По мнению адвоката, законом не предусмотрено одновременное взыскание ущерба в солидарном порядке и передача в счет удовлетворения иска денежных средств и других вещественных доказательств. Решение суда о признании за потерпевшим права на удовлетворение гражданского иска о компенсации морального вреда и разрешение его в гражданском суде противоречит ч. 2 ст. 309 УПК РФ. При этом суд не учёл, что потерпевший М. получил от матери осуждённой 1 000 000 руб. (т. 8 л.д. 52).

- адвокат Б.С.А. просит приговор в отношении Б. изменить - переквалифицировать ее действия на ст. 33 ч. 4 - ст. 111 ч. 2 п. "г" УК РФ и снизить назначенное ей наказание. Он ссылается на то, что суд не учёл наличие в показаниях Л. и М. существенных противоречий, касающихся обстоятельств и способа причинения потерпевшему телесных повреждений, которые не устранены и не оценены. Мотивы, по которым суд отверг показания Л. и согласился с версией потерпевшего, в приговоре не приведены. Показания Л. о том, что он решил имитировать покушение - не опровергнуты. С учётом его поведения до 21 марта 2008 г., во время предварительного и судебного следствия показания потерпевшего сомнительны, поскольку являются продолжением семейных разборок и продиктованы желанием отомстить Б. Доказательств, объективно свидетельствующих о расстоянии, с которого были произведены выстрелы, их направлении, размерах и угле наклона лестничного марша, положении, в котором находились Л. и потерпевший в момент выстрела, о количестве выстрелов, не установлено. С учётом этих обстоятельств прямой умысел Л. на убийство не подтверждается., в связи с чем действия его и Б. должны быть квалифицированы по п. "г" ч. 2 ст. 111 УК РФ. Формально констатировав наличие обстоятельств, смягчающих наказание Б.Е.В., отсутствие отягчающих её ответственность обстоятельств, суд не учёл наличие у неё длительной психотравмирующей ситуации вследствие неправомерного поведения потерпевшего, деятельное раскаяние, добровольное полное возмещение потерпевшему причиненного вреда, положительные характеристики, совершение преступления впервые, полное признание своей вины, наличие у нее малолетнего ребёнка. Наказание явно несоразмерно содеянному, несправедливо и незаконно, его назначение суд не мотивировал. В нарушение ст. 313 УПК РФ меры об обеспечении попечения малолетнего ребенка Б. и охраны её квартиры судом не приняты.

- адвокат К.В.Б. просит приговор в отношении Б. отменить, уголовное дело направить на новое судебное разбирательство в связи с его необоснованностью, несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам, нарушениями уголовно-процессуального закона.

Он считает, что суд не выполнил требования ст.ст. 73, 305 УПК РФ - не установил и не указал в приговоре мотив преступления. Вывод о доказанности виновности Б.Е.В. при обстоятельствах, изложенных в приговоре, не подтверждается доказательствами. Судом не учтены обстоятельства, которые существенно могли повлиять на выводы суда, касающиеся квалификации действий подсудимых и размера наказания. Доводы Б. о том, что убийство М. она Л. не заказывала, а лишь просила его подыскать человека, способного совершить убийство, и что если бы она знала, что Г. отказался стрелять в М., то на убийстве она бы не настаивала - в судебном заседании не опровергнуты. Суд не учёл, что второй выстрел Л. был произведен в потолок, а не в голову М., что подтверждает его довод о том, что он хотел попугать М. Противоречия между показаниями подсудимых и потерпевшего не устранены. Действия подсудимых должны быть квалифицированы по реально наступившим последствиям, то есть за причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшему.

Судом не выполнены требования закона о выявлении причин и условий, способствовавших совершению Б. преступления. Поскольку суд ненадлежащее оценил доказательства, указывающие на причины совершения Б. преступления - неправомерное поведение потерпевшего, поэтому он вынес необъективное решение и назначил несправедливое наказание. При этом не учтено, что согласно заключению эксперта к моменту принятия решения о совершении инкриминируемого деяния, Б. находилась в состоянии эмоционального перенапряжения, в длительной психотравмирующей ситуации, что является смягчающим ответственность обстоятельством. Вывод суда о возможности исправления Б.Е.В. только в местах лишения свободы не мотивирован, вопрос о судьбе малолетнего сына осужденной не разрешен. При назначении наказания суд неправильно учел лишь тяжесть содеянного Б.Е.В. Доводы защиты о наличии психотравмирующей ситуации, возникшей вследствие противоправного и аморального поведения потерпевшего, явившейся поводом для совершения преступления, и возможности назначения наказания с применением ст. 64 УК РФ судом немотивированно оставлены без внимания. Вопрос о вещественных доказательствах по делу - деньгах в сумме 300 000 рублей, изъятых по месту жительства Б.Е.В., судом решен неправильно. В связи с тем, что сумма гражданского иска в пользу М.С.А. с осужденной Б.Е.В. по приговору суда не взыскана, суд был не вправе указывать о передаче денег потерпевшему в счет его иска, т.к. действующим законом такие действия не предусмотрены.

- осужденный Л. считает приговор необоснованным, вынесенным с нарушением УПК РФ, просит его отменить по основаниям, указанным в ч. 1 ст. 379 УК РФ, дело направить на новое судебное разбирательство. Он ссылается на то, что выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, квалификация его действий дана неправильная, у него отсутствовал прямой умысел на причинение смерти потерпевшему М. Прицельных выстрелов в потерпевшего он не производил, а хотел провести имитацию убийства, поскольку выступал в роли посредника между Б., передавшей деньги, и Г., который отказался стрелять. Отсутствие у него умысла на убийство подтверждается проверкой его показаний на месте и тем, что второй раз он выстрелил в потолок, а не в потерпевшего. Суд неправильно взял во внимание показания М. и не учел, что свою вину в причинении тяжкого вреда здоровью потерпевшего он признал, поэтому его действия должны квалифицироваться по п."г" ч. 2 ст. 111 УК РФ. По ст. 222 УК РФ он осуждён незаконно, поскольку добровольно указал органам следствия место нахождения оружия. Несмотря на имевшиеся у него ранее черепно-мозговые травмы, суд не провел ему более глубокую и полную судебно-психиатрическую экспертизу.

ГАРАНТ:

По-видимому, в тексте предыдущего абзаца допущена опечатка. Вместо "ч. 1 ст. 379 УК РФ" имеется в виду "ч. 1 ст. 379 УПК РФ"

- адвокат П.Ю.Ю., считая приговор вынесенным с нарушением уголовно-процессуального закона, просит его в отношении Л.А.А. отменить, уголовное дело направить на новое судебное рассмотрение. При этом она ссылается на то, что государственный обвинитель в прениях отказался от обвинения Л. по ст. 222 ч. 1 УК РФ. В нарушение ст. 256 ч. 2 УПК РФ суд решение по данному вопросу не вынес. В возобновленном судебном следствии другой представитель государственного обвинения не ходатайствовал о повторном исследовании доказательств и во вновь открытых прениях попросил назначить Л. наказание по ст. 222 ч. 1 УК РФ. В нарушение ст. 294 УПК РФ суд не возобновил судебное следствие и тем самым нарушил право на защиту Л.А.А., поскольку данный вопрос считался ранее закрытым, у защиты не было возможности в прениях выразить свою позицию. Осуждение Л. по ч. 1 ст. 222 УК РФ незаконно, поскольку обрез ружья им был выдан в ходе проверки показаний на месте происшествия.

- осужденный Г. считает, что в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела, нарушением уголовно -процессуального закона, неправильным применением уголовного закона и его несправедливостью приговор подлежит отмене, а он - оправданию по ст. 222 УК РФ. При этом ссылается на то, что приобрел обрез Л. Он же положил обрез под сидение автомобиля без его участия. Оружие Л. он не передавал, тот сам взял своё оружие из-под сидения. Кроме того суд не установил, является ли обрез боевым оружием, поскольку ружье является гладкоствольным охотничьим. Суд не учел, что он добровольно сообщил в правоохранительные органы о готовящемся убийстве и о лице, у которого находилось данное оружие. При назначении наказания суд не учел время нахождения под стражей в период со 2 февраля 2000 года по 15 января 2002 года по приговору от 20 июля 2002 года.

В возражениях на кассационные жалобы представитель потерпевшего М.С.А. - адвокат В.Л.Е., и государственный обвинитель П.С.А. просят приговор оставить без изменения, кассационные жалобы - без удовлетворения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Вопреки доводам кассационных жалоб, виновность осужденных в содеянном подтверждена доказательствами, исследованными в судебном заседании и приведёнными в приговоре.

Так, в судебном заседании Б. показала, что при совместной супружеской жизни у неё возникла личная неприязнь к М., который злоупотреблял спиртными напитками и наносил ей побои. После ссоры 8 марта 2008 года она решила заказать убийство своего мужа М., для чего позвонила Л. и попросила найти человека, который сможет убрать другого человека. Л. представил ей Г., согласившегося исполнить её заказ за один миллион рублей. По требованию Л. заплатить вперед половину, она передала ему 500 тысяч рублей и фотографию М. В последующем, в том числе 21 марта 2008 года, она по телефону сообщала Л. о передвижениях и местонахождении М. От Л. она узнала, что он стрелял в М., после чего передала Л. 200 тысяч рублей.

В суде Л. показал, что Б. предложила ему за один миллион рублей "убрать" её мужа М., в связи с этим он обратился к Г. Обсудив предложение Б., они за убийство М. назначили цену в 50 тысяч долларов, после чего получили от Б. 500 тысяч рублей и фотографию М. Он с Г. на его автомашине съездил в г. Ангарск, где у Н. приобрёл обрез ружья с патроном. Г. докупил патроны и возил этот обрез в машине под передним сиденьем пассажира. Для проверки его работоспособности они стреляли из этого обреза. О передвижениях М. Б. им сообщала по телефону. Когда М. проезжал мимо них, Г. стрелять отказался. Поэтому он забрал обрез, который затем спрятал. 21 марта 2008 года, зная, что Г. отсутствует, Б. по телефону дала ему команду завершить дело и сообщила время, когда М. из дома поедет на дачу. Забрав обрез, он приехал к дому М., где ожидал его в подъезде. Когда М. вышел из квартиры, то увидел его и остановился на лестнице между 1 и 2 этажами. С площадки 1 этажа он выстрелил в М. из обреза ружья почти в упор. Потерпевший развернулся и побежал, а он выстрелил 2-й раз. После этого он убежал из подъезда. Обрез ружья он закинул через забор. На следующий день он получил от Б. ещё 200 тысяч рублей.

Из протокола проверки показаний Л. на месте видно, что он показал обстоятельства совершения им преступления и производства выстрелов из обреза в потерпевшего М. При этом был обнаружен и изъят обрез охотничьего ружья (т. 1 л.д. 164-178).

В судебном заседании Г. показал, что Л. предложил ему совершить убийство за 50 тысяч долларов, после чего они встретились с Б., передавшей Л. 500 тысяч рублей и фотокарточку М. На деньги, полученные от Л., он арендовал автомашину, на которой возил того в г. Ангарск, где Л. приобрел обрез ружья, который находился под передним пассажирским сиденьем в автомашине. Он стрелял из этого обреза, чтобы проверить его работоспособность. В оружейном магазине к обрезу он купил 3 патрона 16 калибра с зарядами. Б. звонила Л. о передвижениях своего мужа. Он и Л. наблюдали за домом М. Утром 20 марта 2008 года, когда М. проезжал рядом с ними, стрелять он не стал. Заряженный обрез Л. из машины забрал.

Аналогичные показания Г. дал при их проверке на месте (т. 3 л.д. 232-237).

Согласно протоколу опознания Г. опознал Б., как лицо, заказавшее убийство своего мужа (т. 2 л.д. 18-21).

Потерпевший М.С.А. в судебном заседании показал, что в ночь с 8 на 9 марта 2008 года между ним и женой произошла семейная ссора, после чего он заявил Б. о своём намерении расторгнуть с ней брак. 21 марта 2008 года около 18 часов он вышел из квартиры и стал спускаться со 2-го этажа. На площадке 1 этажа он увидел Л., тот поднял руку с обрезом ружья и выстрелил почти в упор ему в живот. От выстрела он прикрылся правой рукой. Увидев, что Л. целится ему в голову, он присел и убрал голову. Л. произвёл второй выстрел в голову, но не попал. После покушения от Л. он узнал, что его убийство заказала жена, которая ему подтвердила, что она являлась заказчиком убийство, объяснив тем, что "лучше быть вдовой, чем разведёнкой" и "не её - значит, ничей".

При проверке показаний на месте происшествия Мищенко подтвердил эти обстоятельства (т. 3 л.д. 143-148).

Кроме того, виновность осуждённых подтверждается показаниями свидетелей Л.А.Е., З.Д.А., Н.А.Н., Т.А.Ю., С.П.Г. (т. 2 л.д. 9-12), Б.К.И. (т. 3 л.д. 1-5), К.Е.Р. (т. 3 л.д. 185-190), протоколами: осмотра места происшествия (т. 1 л.д. 10-11), опознания потерпевшим Л., как лица в него стрелявшего (т. 2 л.д. 137-140); опознания Г. обреза ружья, приобретённого Л. для убийства М. по найму Б. (т. 3 л.д. 227-231); выемки у Г. фотографии М.С.А., полученной им от Б. для его убийства (т. 1 л.д. 63-67); осмотра квартиры Б. и обнаружения денег в сумме 300 тысяч рублей, (т. 1 л.д. 218-224); опознания Н. обреза ружья, проданного Л. (т. 3 л.д. 122-126); заключениями экспертиз: судебно-медицинских об имевшихся у М. огнестрельных дробовых ранений живота, в области правой кисти и правого предплечья, относящихся к тяжкому вреду здоровью (т. 4 л.д. 178-180, т. 5 л.д. 28-29); трасологической (т. 5 л.д. 10-14); баллистической (т. 4 л.д. 11-15, 101-105); выпиской из лицевого счёта Б. (М.) Е.В. в отделении N 8586 Сбербанка России, согласно которой она со своего счета снимала 11 и 21 марта 2008 года деньги по 500 тысяч рублей (т. 3 л.д. 179-180), и другими материалами дела.

Оценив совокупность имеющихся по делу доказательств, суд правильно оценил действия осуждённых:

Б.Е.В. - как подстрекательство путем уговора и подкупа к покушению на убийство по найму;

Л.А.А. - покушение на убийство по найму и незаконное приобретение, передача, хранение и ношение огнестрельного оружия;

Г.П.Ю. - незаконная перевозка и ношение огнестрельного оружия.

Вопреки доводам кассационных жалоб, выводы суда в указанной части, изложенные в приговоре, соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела. Оснований сомневаться в них у коллегии не имеется.

Судом исследовались доводы об отсутствии у Л. прямого умысла на убийство М., о том, что второй выстрел он произвел в потолок, а не в голову потерпевшего, что Б. не заказывала Л. убийство. Они обоснованно отвергнуты в приговоре, как противоречащие имеющимся доказательствам, из которых следует, что из возникшей личной неприязни к М. и с целью его смерти, Б. уговорила Л. совершить убийство своего мужа за денежное вознаграждение, после чего, подстрекая Л. к убийству М., передала ему 500 тысяч рублей. Исполняя заказ Б., действуя по найму, Л. с помощью Б., по сотовому телефону требовавшей "завершить дело" и сообщавшей о действиях М., подкараулил его в подъезде и с близкого расстояния произвёл в потерпевшего два выстрела из обреза ружья в жизненно важные органы - живот и голову. Каждый из выстрелов свидетельствует о прямом умысле Л. на причинение смерти. После совершения преступления Б. оплатила Л. денежное вознаграждение в размере 200 тысяч рублей.

Судом правильно установлено, что выполняя указанные действия, Б. и Л. осознавали их общественную опасность, предвидели неизбежность наступления смерти М. и желали её. Смерть потерпевшего не наступила по независящим от них обстоятельствам.

С учётом изложенного оснований для квалификации действий Б. по ч. 4 ст. 33 - ч. 3 ст. 30 - п. "г" ч. 2 ст. 111 УК РФ, а Л. - по п. "г" ч. 2 ст. 111 УК РФ, как о том просит сторона защиты в кассационных жалобах, коллегия не находит.

Данных, свидетельствующих о необходимости проведения Л. дополнительной судебно-психиатрической экспертизы, как о том просит осуждённый, в материалах дела не содержится.

Из приведённых в приговоре доказательств видно, что обрез охотничьего ружья модели ТОЗ-БМ, 16 калибра, являющегося огнестрельным оружием, пригодным для производства выстрелов, приобрёл Л. у Н. за 3 тыс. рублей. Л. положил обрез под сиденье автомобиля, взятого в аренду и управляемого Г., где обрез находился во время их поездок. Указанный обрез Г. носил во время проверки его работоспособности путём выстрела. После того, как Г. отказался стрелять в М., Л. забрал его из машины и впоследствии самостоятельно использовал.

При таких обстоятельствах из приговора следует исключить осуждение Г. за незаконное приобретение, хранение и передачу огнестрельного оружия, поскольку они не подтверждаются имеющимися в деле доказательствами.

Оснований для оправдания Г. по ч. 1 ст. 222 УК РФ не имеется.

Вопреки его доводам, в соответствии с заключением баллистической экспертизы, суд установил, что обрез, приобретённый Л. и перевозимый затем в автомобиле Г., использованный впоследствии Л. с целью убийства М., несмотря на то, что он изготовлен из двуствольного гладкоствольного охотничьего ружья, относится к нестандартному ручному огнестрельному оружию, работоспособен, для производства выстрелов пригоден (т. 4 л.д. 101-105).

Поскольку сведения, изложенные свидетелями Ш. и П., в акте медицинского освидетельствования Б.Е.В. 05.06.09 г. касаются событий, имевших место после совершения преступления против потерпевшего и поэтому не являющихся предметом доказывания по настоящему делу, то судом они правильно не приняты во внимание.

Вопреки доводам жалоб, суд принял правильное решение об отказе в удовлетворении ходатайств стороны защиты о признании недопустимыми доказательствами заключений баллистических экспертиз N 77 от 24.03.08 г. и N 413-8.1\1-3 от 17.04.2008г. (т. 4 л.д. 11-15, л.д. 101-105), указав на их необоснованность (т. 9 л.д. 138, 141).

Как видно из материалов дела, с постановлениями о назначении экспертиз, с заключениями экспертов они и их защитники ознакомлены, При этом права, предусмотренные ст.ст. 198, 206 УПК РФ им разъяснены. Отводы экспертам и иные ходатайства они не заявляли (т. 4 л.д. 4-22). Нарушений прав обвиняемых при проведении экспертиз не допущено.

Как видно из протокола судебного заседания, председательствующий судья создал сторонам все необходимые условия для исполнения ими процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав.

В судебном заседании сторона защиты активно пользовалась правами, предоставленными законом, в том числе исследуя доказательства стороны обвинения и представляя свои доказательства, заявляя свои ходатайства, возражая против удовлетворения ходатайств стороны обвинения и участвуя в разрешении процессуальных вопросов. Основанные на законе мнения и возражения сторон судом принимались во внимание. Заявленные сторонами ходатайства были разрешены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона. Поэтому ссылки адвоката С. о нарушении судом равенства прав сторон и нарушении принципа состязательности нельзя признать обоснованными.

Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, не усматривается.

Указание в приговоре на двух секретарей судебного заседания и отсутствие в нём ссылки на государственных обвинителей И.М.В. и Ж.Т.С, участвовавших в судебном разбирательстве до обвинителя П., не свидетельствует о незаконности приговора.

Ссылки адвоката С. на то, что судом не разъяснилось право заявления отводов прокурору И.М.В. и секретарю судебного заседания Ш.Т.Ю. противоречат протоколу судебного заседания (т. 8 л.д. 173, т. 9 л.д. 213).

Её доводы о нарушении п. 4 ст. 246 УПК РФ являются надуманными, поскольку прокурор И.М.В. с требованием об ознакомлении с материалами дела к суду не обращался, заявлений об ущемлении его прав не подавал.

Решение суда о начале судебного следствия с допроса подсудимых их права, предусмотренные ч. 3 ст. 47 УПК РФ, не нарушило. Подсудимый Г. дал показания по своему желанию, а Б. и Л. отказались в начале судебного следствия давать показания, в последующем они их дали также по своему желанию, Б., кроме того, и в письменном виде. Каких-либо ограничений прав сторон в допросе Б. у сторон не имелось.

Достоверных доказательств об аморальном поведении потерпевшего, которое, по мнению стороны защиты, привело Б. к совершению преступления, по делу не усматривается. Поэтому и с учётом требований ст. 252 УПК РФ доводы защитников о ненадлежащей оценке доказательств, указанных в их жалобах, являются несостоятельными.

Вопреки доводам адвокатов С. и К., мотив преступления, совершенного Б., в приговоре указан - Л. она склонила к совершению убийства М. из личной неприязни к мужу, что подтверждается доказательствами и сомнений у коллегии он не вызывает.

Показания свидетелей М., П., К., Б.Н.В., М.Е.В., М.П.Ю., Б.В.А. в приговоре изложены в объёме, необходимом для выполнения требований ст.ст. 73 и 252 УПК РФ.

Как видно из протокола судебного заседания, показания Л. не противоречат установленным фактическим обстоятельствам, в связи с чем довод о том, что суд не дал им оценки, не могут быть признаны состоятельными.

Судом правильно отказано в удовлетворении ходатайства адвоката С. об истребовании информации в отношении потерпевшего и свидетеля со стороны потерпевшего, поскольку в соответствии со ст. 252 УПК РФ судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению.

Изменение позиции государственного обвинения в отношении Л. и Г., вопреки доводам кассационных жалоб, нарушений уголовно-процессуального закона и ущемления прав подсудимых не повлекло, поскольку по мнению, изложенному в прениях государственным обвинителем И., решений судом не принималось.

Ссылки адвоката С. на нарушение прав стороны защиты после вынесения приговора противоречат материалам дела, из которых следует, что заявившие об этом участники процесса с делом и протоколом судебного заседания ознакомлены. Ходатайства, расписки, заявления приняты и в деле имеются. Замечания на протокол судебного заседания адвокатов П., С. и осужденного Л. председательствующим судьёй рассмотрены в установленном законом порядке.

Доводы кассационных жалоб о нарушении судом ст. 313 УПК РФ тем, что суд при вынесении приговора не обеспечил передачу несовершеннолетнего ребёнка осуждённой на попечение родственников и не обеспечил сохранность её жилища, не влияют на оценку законности приговора.

Из материалов дела видно, что органам следствия не было известно о месте нахождения орудия преступления, из которого был произведён выстрел в потерпевшего. Лишь после допросов Л. и при проверке его показаний обрез охотничьего ружья был обнаружен и изъят в месте, указанном Л. (т. 1.л.д. 64-68).

В силу примечания к ст. 222 УК РФ лицо, добровольно сдавшее огнестрельное оружие, освобождается от уголовной ответственности, если в его действиях не содержится иного состава преступления.

Эти положения закона судом не учтены, поэтому в соответствии с п. 3 ст. 379, ст. 382 УПК РФ приговор в отношении Л.А.А. подлежит отмене в части назначения Л.А.А. наказания по ч. 1 ст. 222 УК РФ, а Л.А.А. - освобождению от уголовной ответственности по ч. 1 ст. 222 УК РФ с исключением из приговора указания о назначении осуждённому наказания по правилам ст. 69 ч. 3 УК РФ.

Наказание Л. по ст.ст. 30 ч. 3 - 105 ч. 2 п. "з" УК РФ назначено в соответствии с требованиями закона, с учётом целей наказания, установленных ч. 2 ст. 43 УК РФ, данных о его личности, смягчающих наказание обстоятельств, влияния назначенного наказания на его исправление и конкретных обстоятельств дела. Оснований к его смягчению коллегия не усматривает.

Вместе с тем, из показаний в судебном заседании осуждённой Б.Е.В. следует, что она решила заказать убийство своего мужа после возникшего между ними в ночь на 9 марта 2008 г. конфликта (т. 9 л.д. 58).

Свидетели М.П.Ю. и М.Е.В. подтвердили в суде, что глубокой ночью на 9 марта 2008 г. между М. и Б. был конфликт, в ходе которого М. кинул графин, пролетевший мимо М.П.Ю. и Б.Е.В. в холодильник (т. 9 л.д. 27-28, 203-204).

Из протокола осмотра жилища видно, что дверь холодильника, стоящего в кухне квартиры, где проживали супруги М., имеет повреждение в виде вмятины (т. 1 л.д. 220).

Согласно заключению эксперта, 27 марта 2008 г. у М. (Б.) Е.В. имелись кровоподтёки на правой голени и левом бедре. Экспертом не исключается их образование при избиении мужем в ночь на 9 марта 2008 г. (т. 4 л.д. 83).

Как видно из постановления об отказе в возбуждении уголовного дела и материалов к нему, органом дознания установлено, что в марте 2005 г. после семейной ссоры М.С.А. бросил вазу из-под цветов в телевизор, в результате чего лопнул кинескоп, издав при этом хлопок, который М. объяснил своей жене выстрелом с целью напугать её.

В ходе осмотра 12 января 2008 г. квартиры, где проживали супруги М., обнаружены и изъяты два гладкоствольных охотничьих ружья с боеприпасами. За нарушение правил их хранения М. привлечён к административной ответственности по ч. 2 ст. 20.8 КоАП РФ (т. 3 л.д. 82-107).

Согласно заключению психологической экспертизы Б., совершая преступление, вследствие семейных взаимоотношений находилась в длительной психотравмирующей ситуации (т. 4 л.д. 218-235).

Указанные обстоятельства суд не принял во внимание, в связи с чем, в соответствии с п. 3 ст. 379, ст. 382 УПК РФ, приговор в отношении Б.Е.В. также подлежит изменению.

С учётом изложенного и в силу ст. 61 УК РФ судебная коллегия считает необходимым признать обстоятельством, смягчающим наказание Б.Е.В., противоправное поведение потерпевшего, явившееся поводом для преступления, и с учётом обстоятельств, признанных судом смягчающими наказание осуждённой, с учётом отсутствия отягчающих обстоятельств -смягчить назначенное ей наказание.

Оснований для применения к Б.Е.В. правил ст.ст. 62, 64, 73 УК РФ, с учётом особой тяжести совершенного ею деяния и конкретных обстоятельств дела, коллегия не усматривает.

Поскольку наказание по приговору от 20 июля 2002 года Г. отбыто - законных оснований к удовлетворению его просьбы о зачете времени содержания его под стражей по указанному приговору не имеется.

В соответствии с ч. 5 ст. 307 УПК РФ описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать обоснование принятых решений по вопросам, указанным в ст. 299 УПК РФ, в том числе - как поступить с вещественными доказательствами.

Указанные требования закона не выполнены - в приговоре не приведены мотивы, которыми руководствовался суд при вынесении решения о передаче вещественных доказательств - денег в сумме 300 тысяч рублей, обнаруженных по месту жительства Б.Е.В., 149 тысяч рублей и музыкального центра, изъятых у Л.А.А., для погашения иска прокурора г. Иркутска в пользу Иркутской областной клинической больницы и ГУ "Территориальный фонд обязательного медицинского страхования граждан Иркутской области и передачи остатка потерпевшему М.С.А. в счёт погашения его иска.

При этом суд не выяснил место нахождения денег, представленных Б.Е.В. и описанных согласно протокола осмотра её жилища (т. 1 л.д. 218-224), и не учёл, что вопрос о размере возмещения гражданского иска М.С.А. не разрешен, а потерпевший М. получил от матери осуждённой 1 000 000 руб. (т. 8 л.д. 52).

С учётом этого, в соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 379, ст. 381 УПК РФ коллегия считает необходимым приговор в части передачи денег в сумме 300 тысяч рублей, представленных Б.Е.В., 149 тысяч рублей и музыкального центра, изъятых у Л.А.А., для погашения иска прокурора г. Иркутска в пользу Иркутской областной клинической больницы и ГУ "Территориальный фонд обязательного медицинского страхования граждан Иркутской области", а остатка потерпевшему М.С.А. в счёт погашения его иска - отменить, а дело направить на новое судебное рассмотрение.

При новом рассмотрении суду необходимо устранить отмеченные недостатки, после чего принять законное и обоснованное решение.

Руководствуясь ст.ст. 377, 378 и 388 УПК РФ, судебная коллегия Верховного Суда Российской Федерации определила:

приговор Иркутского областного суда от 6 июля 2009 года в отношении Б.Е.В., Л.А.А., Г.П.Ю. изменить.

Признать смягчающим наказание Б.Е.В. обстоятельством противоправное поведение потерпевшего, явившееся поводом для преступления.

Назначенное ей наказание снизить до 8 (восьми) лет лишения свободы в исправительной колонии общего режима.

Исключить из приговора осуждение Г.П.Ю. за незаконное приобретение, хранение и передачу огнестрельного оружия.

Назначенное ему по ч. 1 ст. 222 УК РФ наказание снизить до 1 года 10 месяцев лишения свободы.

В соответствии с ч. 5 ст. 69 УК РФ, по совокупности с преступлением по приговору от 6 октября 2008 года, окончательно назначить Г.П.Ю. наказание - 3 (три) года лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Приговор в части назначения Л.А.А. наказания по ч. 1 ст. 222 УК РФ отменить.

В силу примечания к ст. 222 УК РФ освободить Л.А.А. от уголовной ответственности по ч. 1 ст. 222 УК РФ.

Исключить из приговора указание на назначение Л.А.А. наказания по правилам ст. 69 ч. 3 УК РФ.

Считать его осуждённым по ст.ст. 30 ч. 3 - 105 ч. 2 п. "з" УК РФ к 14 (четырнадцати) годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Этот же приговор в части передачи денег в сумме 300 тысяч рублей, представленных Б.Е.В., 149 тысяч рублей и музыкального центра, изъятых у Л.А.А., для погашения иска прокурора г. Иркутска в пользу Иркутской областной клинической больницы и ГУ "Территориальный фонд обязательного медицинского страхования граждан Иркутской области", а остатка потерпевшему М.С.А. в счёт погашения его иска - отменить, а дело направить на новое судебное рассмотрение в тот же суд в ином составе.

В остальном приговор оставить без изменения, кассационные жалобы осужденных Б.Е.В., Л.А.А. и Г.П.Ю., адвокатов С.Р.Н., К.В. Б., Б.С.А., П.Ю.Ю. - без удовлетворения.