Определение Конституционного Суда РФ от 19 октября 2010 г. N 1428-О-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалоб гражданина Шорора Александра Олеговича на нарушение его конституционных прав положениями статей 4, 166, 278 и 339 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, Г.А. Жилина, С.М. Казанцева, М.И. Клеандрова, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, Н.В. Селезнева, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,

рассмотрев по требованию гражданина А.О. Шорора вопрос о возможности принятия его жалоб к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации, установил:

1. Гражданину А.О. Шорору было назначено наказание за преступление, совершенное в сентябре 2001 - январе 2002 года, приговором Краснодарского краевого суда от 21 августа 2007 года, постановленным на основании вердикта присяжных заседателей, признавших подсудимого заслуживающим снисхождения.

В своих жалобах в Конституционный Суд Российской Федерации А.О. Шорор оспаривает конституционность статьи 4 и части четвертой статьи 339 УПК Российской Федерации в той мере, в какой они препятствуют поставить перед присяжными заседателями вопрос о признании подсудимого заслуживающим особого снисхождения и назначить ему в связи с этим более мягкое уголовное наказание. По мнению заявителя, указанные нормы не позволили судье применить в его деле действовавшие во время совершения инкриминированного ему преступления взаимосвязанные положения части четвертой статьи 449 УПК РСФСР (в редакции Закона Российской Федерации от 16 июля 1993 года N 5451-I) и части второй статьи 65 УК Российской Федерации (в первоначальной редакции), закреплявшие право подсудимого на назначение ему более мягкого наказания, чем предусмотрено за данное преступление, в случае признания его заслуживающим особого снисхождения.

А.О. Шорор также просит признать неконституционными часть девятую статьи 166 и часть пятую статьи 278 УПК Российской Федерации, как позволяющие, с его точки зрения, при отсутствии других доказательств виновности обвиняемого обосновать обвинение и обвинительный приговор показаниями свидетелей, участвующих в уголовном деле под псевдонимом.

Заявитель полагает, что оспариваемые им нормы противоречат статьям 19 (часть 1), 46 (части 1 и 2), 54 (часть 1), 55 (части 2 и 3) и 123 (части 3 и 4) Конституции Российской Федерации.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данных жалоб к рассмотрению.

2.1. В силу общего принципа действия закона во времени, его нормы распространяются на отношения, права и обязанности, возникшие после введения его в действие. При этом статья 54 Конституции Российской Федерации содержит императивное правило о недопустимости придания обратной силы закону, устанавливающему или отягчающему ответственность (часть 1), и о применении нового закона, если после совершения правонарушения ответственность за него устранена или смягчена (часть 2). В иных случаях только законодатель вправе распространить действие закона на правоотношения, которые возникли до его введения в действие.

Статья 4 УПК Российской Федерации, конкретизируя общий принцип действия закона во времени, не устанавливает и не отягчает уголовную ответственность и, как направленная на обеспечение правовой определенности и стабильности закона, сама по себе права заявителя не затрагивает (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 28 мая 2009 года N 795-О-О).

Не регламентирует данная норма и действия во времени положений Уголовного кодекса Российской Федерации. К тому же реализация части второй статьи 65 этого Кодекса в ее первоначальной редакции прямо связана с юридическим фактом, установление которого может осуществляться в судебном заседании в процедуре, предусмотренной только действующим законом, а потому данный факт не может экстраполироваться на время, предшествующее судебному заседанию, и на процедуры, закрепленные законом, утратившим силу.

Кроме того, утрата силы законоположением, предусматривающим правила назначения наказания при признании подсудимого заслуживающим особого снисхождения, не исключает назначения судом справедливого наказания, соответствующего характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного.

Таким образом, нет оснований для вывода о том, что статьей 4 и частью четвертой статьи 339 УПК Российской Федерации были нарушены конституционные права заявителя.

2.2. Содержащиеся в части девятой статьи 166 и части пятой статьи 278 УПК Российской Федерации специальные правила проведения процессуальных действий и оформления их результатов относятся к числу правовых средств, используемых в указанных в статье 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации конституционно значимых целях, в том числе для обеспечения безопасности и защиты прав и законных интересов потерпевших, свидетелей и иных лиц, оказывающих содействие в раскрытии и расследовании преступлений.

Возможность и необходимость использования таких средств вытекают из положений международно-правовых актов, предполагающих принятие участвующими в них государствами таких мер, которые могут потребоваться для обеспечения надлежащей защиты тех, кто сообщает о преступлениях или иным образом сотрудничает с органами, осуществляющими уголовное преследование, а также свидетелей, дающих показания, касающиеся преступлений (статья 22 Конвенции Совета Европы от 27 января 1999 года об уголовной ответственности за коррупцию; статья 24 Конвенции ООН от 15 ноября 2000 года против транснациональной организованной преступности; статья 32 Конвенции ООН от 31 октября 2003 года против коррупции; пункт 17 Рекомендации Комитета Министров Совета Европы от 20 апреля 2005 года R (2005) 9 "О защите свидетелей и лиц, сотрудничающих с правосудием").

Вместе с тем указанные международно-правовые акты, подчеркивая исключительный характер предусмотренных ими специальных мер, направленных на защиту участников уголовного судопроизводства, исходят из необходимости поддержания благоприятного баланса между нуждами уголовного судопроизводства и правами его участников, с тем чтобы был сохранен справедливый характер судебного разбирательства и права защиты не были полностью лишены своего содержания, предоставляя ей, в частности, возможность оспорить утверждение о необходимой анонимности свидетеля, неразглашении его надежности и источника его сведений (пункт 19 Рекомендации Комитета Министров Совета Европы от 20 апреля 2005 года R (2005) 9 "О защите свидетелей и лиц, сотрудничающих с правосудием"; принцип IX Руководящих принципов в области прав человека и борьбы с терроризмом, утвержденных на 804-м заседании Комитета Министров Совета Европы 11 июля 2002 года).

Закрепленные в статьях 166 и 278 УПК Российской Федерации гарантии обеспечения безопасности участников уголовного судопроизводства, их родственников и близких лиц не упраздняют установленные уголовно-процессуальным законодательством общие правила собирания, проверки, оценки и использования доказательств, не допускают постановления обвинительного приговора, если виновность подсудимого в совершении преступления не подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств, не лишают суд и участников уголовного судопроизводства, выступающих на стороне обвинения или защиты и обладающих в состязательном процессе равными правами, возможности проведения проверки получаемых в таких условиях доказательств, в том числе путем постановки перед анонимным свидетелем вопросов, заявления ходатайств о проведении дополнительных процессуальных действий, представления доказательств, опровергающих или ставящих под сомнение достоверность того или иного доказательства. Подсудимый и его защитник не лишены также права заявить ходатайство о раскрытии подлинных сведений о дающем показания лице и о признании его показаний недопустимым доказательством в случае нарушения закона (часть шестая статьи 278 и статья 75 УПК Российской Федерации), а также использовать иные средства и способы обеспечения и защиты прав подсудимого (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 21 апреля 2005 года N 240-О и от 17 июля 2007 года N 622-О-О).

Следовательно, часть девятая статьи 166 и часть пятая статьи 278 УПК Российской Федерации не содержат каких-либо положений, позволяющих при отсутствии других доказательств виновности обвиняемого обосновать обвинение и обвинительный приговор показаниями свидетелей, участвующих в уголовном деле под псевдонимом, и не могут рассматриваться как нарушающие права заявителя.

Исходя из изложенного и руководствуясь частью второй статьи 40, пунктом 2 части первой статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалоб гражданина Шорора Александра Олеговича, поскольку они не отвечают требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данным жалобам окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации

В.Д. Зорькин