Определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 21 сентября 2010 г. N 67-О10-70 "Лицо, в отношении которого осуществляется производство о применении мер медицинского характера, вправе лично участвовать в судебном заседании. Решение судьи о проведении судебного разбирательства по вопросу о применении к лицу принудительной меры медицинского характера в отсутствие этого лица, принятое без учета фактического состояния психики и реальной способности такого лица самостоятельно осуществлять процессуальные действия, отменено" (извлечение)

По постановлению Новосибирского областного суда от 19 мая 2010 г. в отношении К. в связи с временным расстройством психического состояния, наступившим после совершения преступления, применены принудительные меры медицинского характера в виде лечения в психиатрическом стационаре специализированного типа с интенсивным наблюдением.

К. причинил смерть потерпевшему Д. и открыто похитил его имущество на общую сумму 500 руб.

Проведенной в ходе предварительного следствия стационарной комплексной психолого-психиатрической экспертизой установлено, что К. ранее каким-либо хроническим психическим расстройством или слабоумием не страдал, в период времени, относящийся к инкриминируемому ему деянию, признаков какого-либо болезненного расстройства психической деятельности не обнаруживал, мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. Вместе с тем у него обнаружено временное болезненное расстройство психической деятельности на фоне органического личностного расстройства вследствие повреждения головного мозга сложного генеза (алкогольно-травматического), которое возникло в период, соответствующий концу ноября 2009 г., т.е. после совершения преступления. Указанное временное психическое расстройство лишает К. в настоящее время способности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими, в связи с этим он нуждается в применении принудительных мер медицинского характера.

23 апреля 2010 г. уголовное дело в отношении К. направлено в суд с постановлением о применении принудительной меры медицинского характера.

По результатам предварительного слушания от 7 мая 2010 г. судьей принято решение о проведении судебного разбирательства в отсутствие К.

Постановлением от 19 мая 2010 г. к К. применена принудительная мера медицинского характера в виде принудительного лечения в психиатрическом стационаре специализированного типа с интенсивным наблюдением.

Принятые решения К. обжалованы.

В кассационной жалобе К. высказывает мнение о том, что постановление суда является незаконным и необоснованным. Полагает, что суд необоснованно лишил его доступа к правосудию, так как не дал возможности изложить в суде обстоятельства совершенного преступления, дать показания по существу обвинения, представить доказательства и возразить против обвинения.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 21 сентября 2010 г. отменила постановление судьи по следующим основаниям.

Согласно ч. 3 ст. 433 УПК РФ производство о применении принудительных мер медицинского характера, в том числе в отношении лица, у которого психическое расстройство наступило после совершения преступления, осуществляется в общем порядке, с изъятиями, предусмотренными гл. 51 УПК РФ.

В соответствии с постановлением Конституционного Суда РФ от 20 ноября 2007 г. N 13-П предусмотренное гл. 51 УПК РФ регулирование, исключающее личное участие в судебном разбирательстве лица, в отношении которого осуществляется производство о применении принудительной меры медицинского характера, признано неконституционным, противоречащим общепризнанным принципам и нормам международного права, в частности Международному пакту о гражданских и политических правах, согласно ст. 14 которого каждый имеет право быть судимым в его присутствии и защищать себя лично или посредством выбранного им самим защитника, а также Конвенции о защите прав человека и основных свобод, закрепившей в ст. 6 положение о том, что каждый обвиняемый имеет право на справедливое судебное разбирательство и защищать себя лично или через посредство выбранного им защитника.

Закрепленное в Конституции Российской Федерации право гражданина на судебную защиту в его истолковании Конституционным Судом РФ предполагает, прежде всего, право каждого на обращение в суд самостоятельно. При этом правомочие лично обращаться к суду за защитой своих прав и свобод имеет универсальный характер, в связи с этим указанного полномочия не могут быть лишены и лица, в отношении которых разрешается вопрос о применении принудительных мер медицинского характера.

Исходя из приведенных положений лица, страдающие психическими расстройствами, должны иметь возможность реализовать все свои гражданские и политические права, ограничение которых хотя и допускается федеральными законами, однако не может основываться на одном лишь факте наличия у лица психического заболевания.

В соответствии с правовой позицией Конституционного Суда РФ, выраженной в названном Постановлении, отсутствие в уголовном и уголовно-процессуальном законодательстве основанного на обязательном учете реальной способности лица осуществлять процессуальные действия дифференцированного регулирования прав тех, у кого такая способность, несмотря на заболевание, сохранена, и тех, кто действительно по своему психическому состоянию не может самостоятельно защищать свои права, не соответствует международным обязательствам Российской Федерации и законодательству Российской Федерации о психиатрической помощи.

Согласно ст. 5 Закона РФ от 2 июля 1992 г. N 3185-I "О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании" (в ред. от 27 июля 2010 г. N 203-ФЗ) лица, страдающие психическими расстройствами, обладают всеми правами и свободами граждан, предусмотренными Конституцией Российской Федерации и федеральными законами; ограничение прав и свобод указанной категории лиц только на основании психиатрического диагноза не допускается.

Исходя из конституционного принципа равенства, не допускающего различное регулирование однородных по своей юридической природе отношений, реализация прав указанных лиц должна осуществляться с учетом их психического состояния и способности лично участвовать в уголовном судопроизводстве.

Как следует из материалов уголовного дела, по результатам предварительного слушания, проведенного 7 мая 2009 г. в отсутствие К., на основании справки медико-санитарной части следственного изолятора о том, что К. не может участвовать в судебно-следственных действиях, судьей принято решение о проведении судебного разбирательства в его отсутствие. В судебном разбирательстве вопрос о возможности рассмотрения уголовного дела в отсутствие неявившегося участника процесса, как этого требует ст. 272 УПК РФ, не обсуждался.

В соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона судебной проверке подлежит каждое из представленных сторонами доказательств, а согласно ч. 2 ст. 17 УПК РФ никакие доказательства не имеют заранее установленной силы.

С учетом этих требований судье следовало проверить обоснованность вывода о невозможности личного участия К. в судебном разбирательстве и, убедившись лично в том, что по своему психическому состоянию он не может участвовать в рассмотрении дела, принять решение о проведении судебного разбирательства в его отсутствие.

Поэтому решение судьи о проведении судебного разбирательства по вопросу о применении к К. принудительной меры медицинского характера в отсутствие самого К., принятое без учета фактического состояния психики и реальной способности К. самостоятельно осуществлять процессуальные действия, не может быть признано законным, в связи с чем Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ его отменила.