Обзор кассационной и надзорной практики Судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда за 9 месяцев 2009 года

Введение

По результатам анализа отмененных и измененных решений судов первой инстанции Судебной коллегией по гражданским делам краевого суда подготовлен обзор за 9 месяцев 2009 года.

Практика применения норм гражданского процессуального законодательства

В принятии заявления о признании недееспособным несовершеннолетнего в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет, страдающего психическим расстройством, не может быть отказано, так как несовершеннолетние в указанном возрасте обладают ограниченной дееспособностью.

З.В. обратился в суд с заявлением о признании недееспособным его сына З.К., 1995 года рождения, мотивируя тем, что сын страдает психическим заболеванием, является инвалидом, из-за болезни не может понимать значение своих действий и руководить ими, нуждается в постоянной опеке.

Определением судьи Назаровского городского суда от 2 июля 2009 года в принятии заявления З.В. отказано в связи с тем, что заявление не подлежит рассмотрению в порядке гражданского судопроизводства, так как 3.К. не достиг 18 лет, следовательно, не обладает дееспособностью.

Такой вывод судьи противоречит нормам действующего гражданского законодательства.

Так, в соответствии с п.1 ст.21 ГК РФ способность гражданина своими действиями приобретать и осуществлять гражданские права, создавать для себя гражданские обязанности и исполнять их (гражданская дееспособность) возникает в полном объеме с наступлением совершеннолетия, то есть по достижении восемнадцатилетнего возраста.

Согласно п.1 ст.26 ГК РФ несовершеннолетние в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет совершают сделки, за исключением названных в пункте 2 настоящей статьи, с письменного согласия своих законных представителей - родителей, усыновителей или попечителя. В силу п.2 вышеприведенной статьи несовершеннолетние в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет вправе самостоятельно, без согласия родителей, усыновителей и попечителя распоряжаться своим заработком, стипендией, иными доходами; осуществлять права автора произведения науки, литературы или искусства, изобретения или иного охраняемого законом результата своей интеллектуальной деятельности; в соответствии с законом вносить вклады в кредитные учреждения и распоряжаться ими; совершать мелкие бытовые сделки. Пунктом 3 статьи 26 ГК РФ предусмотрено, что несовершеннолетние в указанном возврате самостоятельно несут имущественную ответственность по сделкам, совершенным ими в соответствии с пунктами 1 и 2 настоящей статьи.

Таким образом, несовершеннолетние в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет обладают дееспособностью в объеме, определенном ст.26 ГК РФ.

Вместе с тем, ч.1 ст.29 ГК РФ, в соответствии с которой гражданин, который вследствие психического расстройства не может понимать значение своих действий и руководить ими, может быть признан судом недееспособным в порядке, установленном гражданским процессуальным законодательством, не содержит ограничений относительно возраста гражданина, которого можно признать дееспособным.

Следовательно, несовершеннолетний в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет, страдающий психическим расстройством, может быть признан судом недееспособным (в том объеме дееспособности, которым он наделен в соответствии со статьей 26 Гражданского кодекса Российской Федерации).

При таких обстоятельствах оснований для отказа в принятии заявления у судьи не имелось.

Определением судебной коллегии от 24 августа 2009 года определение судьи первой инстанции отменено, вопрос о принятии заявления передан на новое рассмотрение.

Взыскание на заложенное имущество не может быть обращено в рамках рассмотрения заявления об изменении способа исполнения решение суда о взыскании денежных средств.

ООО "Р." обратилось в суд с заявлением об изменении способа исполнения решения Советского районного суда г.Красноярска от 26 декабря 2008 года, которым расторгнут кредитный договор, заключенный с К.; с последнего в пользу Банка взыскана задолженность по кредитному договору и судебные расходы в общей сумме 341038 рублей 79 копеек. Взыскатель просил изменить способ исполнения указанного решения путем обращения взыскания на заложенное по заключенному с К. договору залога имущество - автомобиль Форд Фокус, мотивируя невозможностью исполнения решения суда в связи с отсутствием у должника имущества и доходов, на которое можно обратить взыскание в рамках исполнительного производства.

Определением Советского районного суда г.Красноярска заявление ООО "Р." об изменении способа исполнения решения удовлетворено, обращено взыскание на заложенное имущество - автомобиль Форд Фокус, зарегистрированный на имя нового приобретателя Н., назначена начальная продажная цена автомобиля 360900 рублей.

Отменяя определение суда первой инстанции, судебная коллегия в определении от 19 августа 2009 года указала, что в соответствии с положениями статей 348-350 ГК РФ при обращении взыскания на заложенное движимое имущество суд должен установить соразмерность требований залогодержателя стоимости заложенного имущества, определить начальную продажную цену, с которой должны начинаться торги. При установлении указанных обстоятельств необходимо представление доказательств и их оценка по правилам искового производства.

Требование об обращении взыскания на заложенное имущество, как один из способов обеспечения исполнения обязательств, имеет самостоятельный предмет и основание и является самостоятельным способом защиты права, который в случае обращения заинтересованного лица за судебной защитой должен реализовываться в порядке искового производства в целях наиболее полного соблюдения интересов всех лиц, участвующих в процессе.

Таким образом, для решения вопроса об обращении взыскания на заложенное имущество необходимо наличие требования залогодержателя и решение суда. В данном случае залогодержатель с таким материально-правовым требованием в суд не обращался, решения об обращении взыскания на заложенное имущество суд не принимал.

При таких обстоятельствах вывод суда о том, что взыскание на заложенное имущество может быть обращено в порядке изменения способа исполнения решения суда, противоречит требованиям указанных выше норм материального права.

Введение арбитражным судом процедур банкротства не прекращает действие доверенностей, выданных руководителем должника до возбуждения дела о банкротстве.

ОАО "К." обратилось в суд с иском к М., требуя взыскать сумму излишне выплаченной заработной платы 2824 руб., мотивируя тем, что указанная сумма выплачена ответчику в результате ошибки.

Исковое заявление подписано представителем ОАО "К," - Б., действующей на основании доверенности от 12 декабря 2008 года, выданной генеральным директором ОАО "Управляющая компания "П.", являющейся управляющей организацией ОАО "К.".

Определением судьи Емельяновского районного суда Красноярского края от 3 августа 2009 года исковое заявление возвращено на основании пп.4.п.1 ст.135 ГПК РФ, так как лицо, подписавшее исковое заявление от имени ОАО "К.", не имеет полномочий на предъявление иска.

Возвращая исковое заявление, судья первой инстанции исходил из того, что на момент предъявления иска доверенность, выданная Б. утратила свою силу в связи с признанием решением Арбитражного суда Красноярского края от 13 июля 2009 года ОАО "К." банкротом и открытии в отношении последнего конкурсного производства.

Такой вывод суда противоречит нормам действующего гражданского законодательства. Так в силу п.1 ст.188 ГК РФ действие доверенности прекращается вследствие: 1) истечения срока доверенности; 2) отмены доверенности лицом, выдавшим ее; 3) отказа лица, которому выдана доверенность; 4) прекращения юридического лица, от имени которого выдана доверенность; 5) прекращения юридического лица, которому выдана доверенность; 6) смерти гражданина, выдавшего доверенность, признания его недееспособным, ограниченно дееспособным или безвестно отсутствующим; 7) смерти гражданина, которому выдана доверенность, признания его недееспособным, ограниченно дееспособным или безвестно отсутствующим.

Введение арбитражным судом процедур банкротства, таким образом, не прекращает действие доверенностей, выданных руководителем должника до возбуждения дела о банкротстве, поскольку такое основание для прекращения доверенностей не содержится ни в статье 188 ГК РФ ни в Законе РФ "О несостоятельности (банкротстве)".

Предусмотренные упомянутыми доверенностями полномочия должны осуществляться представителем от имени должника в порядке и с учетом ограничений, установленных для должника Законом РФ "О несостоятельности (банкротстве)".

В случае возложения исполнения обязанностей руководителя должника на конкурсного управляющего последний вправе отменить ранее выданные доверенности должника по общим основаниям прекращения доверенности, предусмотренным в статье 188 ГК РФ.

Учитывая то, что в материалах отсутствуют сведения об отмене конкурсным управляющим ОАО "К." доверенности, выданной Б., оснований для возвращения искового заявления у судьи не имелось.

Определением судебной коллегии от 30 сентября 2009 года определение судьи первой инстанций отменено, вопрос о принятии искового заявления направлен для рассмотрения в тот же суд.

Практика применения норм гражданского законодательства

Государственная регистрация договора мены жилых помещений, произведенная регистрирующим органом по заявлению одной из сторон договора, порождает возникновение прав и обязанностей по указанному договору для обеих сторон.

З. обратилась в суд с иском к Ч., С., М., требуя признать С, Ч. и несовершеннолетних детей Ч.А., 2006 года рождения, М.А., 1998 года рождения, утратившими, а М. - не приобретшей право пользования квартирой. Свои требования З. мотивировала тем, что 02.06.2005 года заключила с М. и Ч. договор мены, в соответствии с которым обменяла принадлежащую ей вышеуказанную квартиру на квартиру N 1 в доме N 9 в с.Казанцево Шушенского района. Договор был исполнен, стороны переселились в обмененные квартиры, по ее заявлению была произведена государственная регистрация договора мены и ее права собственности на квартиру в с.Казанцево; М., Ч.. и М.Р. не зарегистрировали за собой право собственности на квартиру в п.Прихолмье, таким образом, она остается единственным собственником спорной квартиры, ответчики в указанной выше квартире не проживают, их регистрация нарушает ее права как собственника.

Решением Минусинского городского суда Красноярского края от 04 июня 2009 года исковые требования З. удовлетворены.

Удовлетворяя иск, суд первой инстанции исходил из того, что 3. остается единственным собственником спорной квартиры, так как М. и ее дочери Ч. и М.Р. не зарегистрировали за собой право собственности на квартиру, перешедшее к ним по договору мены.

Такой вывод не соответствует нормам материального права. Так, в силу ст.567 ГК РФ к договору мены применяются соответственно правила о купле-продаже (глава 30), если это не противоречит правилам настоящей главы и существу мены. Согласно п.2 ст.558 ГК РФ договор продажи жилого дома, квартиры, части жилого дома или квартиры подлежит государственной регистрации и считается заключенным с момента такой регистрации.

З., исполнив договор мены, зарегистрировав сделку и переход к себе права собственности на обмененную ею квартиру в с.Казанцево, отказалась, таким образом, от права на спорную квартиру в п.Прихолмье. Отсутствие государственной регистрации права собственности на квартиру в п.Прихолмье за М. и ее дочерьми не сохраняет за истицей права собственности на указанное жилое помещение. Таким образом, вывод суда о том, что 3. вправе заявлять требования о признании ответчиков утратившими, а М.Р. - не приобретшей право пользования спорной квартирой, противоречит указанным выше правовым нормам.

Определением судебной коллегии по гражданским делам от 05 августа 2009 года решение суда отменено, дело направлено на новое рассмотрение.

Гражданско-правовая ответственность либо другие неблагоприятные последствия могут быть возложены на лицо, которое приобрело перемещенное через таможенную границу Российской Федерации транспортное средство, при доказанности, что в момент приобретения это лицо знало или должно было знать о незаконности ввоза. Это положение распространяется и на случаи, когда транспортное средство не прошло таможенное оформление.

П. обратился в суд с иском к страховой компании "Р." о взыскании суммы страхового возмещения в размере 1 689 590 рублей 70 копеек. Требования мотивировал тем, что марта 2006 года заключил с ответчиком договор добровольного страхования принадлежащего ему автомобиля "Мерседес Бенц" по рискам "угон", "ущерб" и "пожар". 29 апреля 2006 года автомобиль был у него похищен неустановленными лицами. Страховая компания отказала в выплате страхового возмещения, указав, что его автомобиль не прошел таможенное оформление.

Решением Центрального районного суда г.Красноярска от 20 марта 2008 года, оставленным без изменения кассационным определением от 13 октября 2008 года, П. в удовлетворении его исковых требований отказано.

Отказывая истцу в удовлетворении его требований о взыскании суммы страхового возмещения, суд первой инстанции исходил из того, что принадлежащий П. автомобиль, как не прошедший таможенное оформление, в силу статьи 15 Таможенного кодекса РФ и ст.129 ГК не мог являться предметом гражданско-правовых сделок. По мнению суда, заключенный сторонами договор страхования ничтожен, в связи с чем на страховщика не может быть возложена обязанность по выплате страхового возмещения.

Такой вывод суда основан на неправильном применении норм материального права.

Согласно требованиям ч.4 ст.320 Таможенного кодекса РФ (аналогичные положения содержались в части 8 статьи 124 Таможенного кодекса РФ от 18.06.1993 года), при незаконном перемещении товаров и транспортных средств через таможенную границу ответственность за уплату таможенных пошлин, налогов несут лица, незаконно перемещающие товары и транспортные средства, лица, участвующие в незаконном перемещении, если они знали или должны были знать о незаконности такого перемещения, а при ввозе - также лица, которые приобрели в собственность или во владение незаконно ввезенные товары и транспортные средства, если в момент приобретения они знали или должны были знать о незаконности ввоза, что надлежащим образом подтверждено в порядке, установленном законодательством Российской Федерации.

Статьей 380 Таможенного кодекса РФ от 18.06.1993 года было предусмотрено, что товары, транспортные средства и иные предметы, в отношении которых вынесено постановление о конфискации, по истечении срока обжалования постановления таможенного органа Российской Федерации конфискуются. Конфискация производится независимо от того, являются ли они собственностью лица, совершившего нарушение таможенных правил, а также независимо от того, установлено это лицо или нет. В пункте 5 статьи 352 действующего Таможенного кодекса РФ также указано, что обращение взыскания на товары в счет уплаты таможенных пошлин, налогов производится независимо от того, в чьей собственности находятся такие товары.

Постановлением Конституционного Суда РФ от 14.05.1999 N 8-П положение, содержащееся в части первой статьи 380, согласно которому конфискация товаров, транспортных средств и иных предметов производится независимо от того, являются ли они собственностью лица, совершившего нарушение таможенных правил, а также независимо от того, установлено это лицо или нет, признано соответствующим Конституции Российской Федерации.

Согласно разъяснениям, содержащимся в Постановлении Конституционного суда РФ от 14 мая 1999 года N 8-П и Определении от 27 ноября 2001 года N 202-О, положение части первой статьи 380 Таможенного кодекса Российской Федерации в его конституционно-правовом смысле, выявленном Конституционным Судом Российской Федерации, означает, что товары и транспортные средства, ввезенные на таможенную территорию Российской Федерации с нарушением таможенных правил, предусматривающих возможность конфискации, не могут быть конфискованы у лиц, которые приобрели их в ходе оборота на территории Российской Федерации, если эти лица не могли каким-либо образом влиять на соблюдение требуемых при перемещении товаров и транспортных средств через таможенную границу таможенных формальностей, поскольку не были в тот период участниками каких-либо отношений, включая таможенные отношения, по поводу такого имущества, и если, приобретая его, они не знали и не должны были знать о незаконности ввоза.

Согласно Определению Конституционного Суда РФ от 05 февраля 2009 года N 248-О-П, пункт 5 статьи 352 Таможенного кодекса РФ в системе действующего правового регулирования не предполагает обращение взыскания на транспортное средство в счет уплаты таможенных платежей в случаях, когда известен собственник данного транспортного средства и надлежащим образом в порядке, установленном законодательством Российской Федерации, не подтверждено, что это лицо, приобретшее в собственность незаконно ввезенное транспортное средство, в момент его приобретения знало или должно было знать о незаконности ввоза.

Таким образом, гражданско-правовая ответственность либо другие неблагоприятные последствия могут быть возложены на лицо, которое приобрело перемещенное через таможенную границу Российской Федерации транспортное средство, при доказанности, что в момент приобретения это лицо знало или должно было знать о незаконности ввоза. Это положение распространяется и на случаи, когда транспортное средство, перемещенное через таможенную границу, не прошло таможенное оформление.

Доказательств того, что страхователь П. знал или должен был знать о незаконности ввоза приобретенного им автомобиля, в деле не имеется.

Согласно ст.930 ГК РФ имущество может быть застраховано по договору страхования в пользу лица (страхователя или выгодоприобретателя), имеющего основанный на законе, ином правовом акте или договоре интерес в сохранении этого имущества. Недействительным является договор страхования имущества, заключенный при отсутствии у страхователя или выгодоприобретателя интереса в сохранении застрахованного имущества.

В рассматриваемом случае П. пользовался автомобилем на законных основаниях, его право собственности на автомобиль никем не оспаривается, как собственник автомобиля, он нес расходы по содержанию автомобиля и был заинтересован в сохранности своего имущества. Договор страхования такого автомобиля не может быть признан недействительным со ссылкой на отсутствие у страхователя интереса в сохранении имущества. Страховая компания была не вправе в одностороннем порядке отказаться от исполнения обязательств, принятых на себя по договору страхования.

Содержащийся в Правилах добровольного страхования транспортных средств ОАО "Р." пункт 8.10, согласно которому обязательства страховщика по выплате страхового возмещения не распространяются на страховые случаи, произошедшие до даты фактической уплаты таможенных платежей, суду следовало оценить с позиции соответствия данного положения закону и возможности его применения к страхователям, не обязанным уплачивать таможенные платежи.

Постановлением Президиума Красноярского краевого суда от 1 сентября 2009 года вынесенные по данному делу судебные постановления отменены, дело направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

В силу пункта 4 статьи 13, пункта 5 ст.14, пункта 6 статьи 28 Закона РФ "О защите прав потребителей" бремя доказывания обстоятельств, освобождающих от ответственности за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства, лежит на исполнителе.

К. обратилась в суд с иском к ОАО АКБ "Р." о взыскании денежных средств, мотивируя тем, что 04.10.2005 года заключила с ответчиком в его Норильском филиале договор банковского вклада, вносила денежные средства на открытый ей счет, 05.12.2007 года неустановленное лицо, предъявив утраченные ею паспорт и договор банковского вклада, закрыло счет, получив со счета денежную сумму в размере 692715 рублей 38 копеек, при этом со счета была удержана сумма в размере 9628 рублей 37 копеек за досрочное его закрытие. Истица просила взыскать с ответчика указанные суммы, а также сумму компенсации морального вреда в размере 100 000 рублей.

Решением Норильского городского суда от 21.08.2008 года, оставленным без изменения определением кассационной инстанции от 22 октября 2008 года, в удовлетворении исковых требований К. отказано.

Отказывая истице в удовлетворении ее требований, суд первой инстанции исходил из того, что К. не доказала факт выдачи ответчиком денежных средств, находившихся на ее счете, другому лицу. При этом, по мнению суда, показаниями работников банка, руководствовавшихся ведомственными инструкциями при выдаче денежных средств со счета К., подтвержден факт получения денежных средств самой истицей.

Суд не учел, что надлежащим доказательством исполнения банком обязанности по возврату суммы вклада могут являться только подписанные вкладчиком документы о получении причитающихся ему по вкладу сумм.

Суд также не принял во внимание, что отношения между К. и коммерческим банком "Р.", вытекающие из договора банковского вклада, регулируются, в том числе, нормами Закона РФ "О защите прав потребителей".

В силу пункта 4 статьи 13, пункта 5 ст.14, пункта 6 статьи 28 названного Закона, бремя доказывания обстоятельств, освобождающих от ответственности за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства, лежит на исполнителе.

Вина исполнителя, в данном случае банка, в ненадлежащем оказании услуги - выдаче денежных средств со счета иному лицу, презюмируется.

В соответствии с требованиями пункта 4 статьи 13 Закона исполнитель освобождается от ответственности за ненадлежащее исполнение обязательства, если докажет, что ненадлежащее исполнение обязательства произошло вследствие непреодолимой силы, а также по иным основаниям, предусмотренным законом. Статья 1098 ГК РФ определяет, что исполнитель услуги освобождается от ответственности в случае, если докажет, что вред возник вследствие непреодолимой силы или нарушения потребителем правил пользования услугой.

В связи с неправильным распределением бремени доказывания и возложением на истицу обязанностей по доказыванию в нарушение вышеприведенных норм о защите прав потребителя, принятые по делу судебные постановления отменены постановлением президиума Красноярского краевого суда от 26 мая 2009 года.

Практика применения норм жилищного законодательства

Если наниматель и проживающие совместно с ним члены семьи до выселения их из жилого помещения по основаниям, перечисленным в статьях 86-88 Жилищного кодекса РФ, в другое благоустроенное жилое помещение по договору социального найма занимали квартиру или не менее чем две комнаты, наниматель соответственно имеет право на получение квартиры или на получение жилого помещения, состоящего из того же числа комнат в коммунальной квартире.

Администрация г.Красноярска обратилась в суд с иском к Б.Г., Б.К., А.Е., А.Т. и А.Д., требуя выселить их из комнаты N 1 в доме по ул.Шахтеров в г.Красноярске с предоставлением другого благоустроенного жилого помещения - квартиры в доме по ул.А.Тимошенкова в г.Красноярске. Свои требования администрация мотивировала тем, что Б.Г. на основании ордера от 10 октября 1988 года является нанимателем жилого помещения, состоящего из комнаты N 1 в квартире N 4 и квартиры N 5, в доме по ул. Шахтеров в г.Красноярске, общей площадью 43 кв. метра, в том числе жилой площадью 31,4 кв. метра; совместно с Б.Г. проживают члены ее семьи - остальные ответчики по делу; вышеуказанный дом на основании заключения межведомственной комиссии администрации г.Красноярска признан аварийным и подлежащим сносу, в связи с чем ответчикам взамен подлежащего сносу жилого помещения предоставлена квартира в доме по ул.А.Тимошенкова в г.Красноярске, переселиться в которую последние отказались.

Решением Центрального районного суда г.Красноярска от 28 апреля 2009 года иск удовлетворен, ответчики выселены из занимаемых ими помещений с предоставлением по договору социального найма квартиры общей площадью 53 кв.метра в доме по ул.А.Тимошенкова в г.Красноярске.

Разрешая спор, суд первой инстанции исходил из того, что предоставленная администрацией г.Красноярска ответчикам для переселения из аварийного жилья квартира является равнозначной по общей площади и степени благоустройства ранее занимаемому жилому помещению, находится в том же населенном пункте.

Отменяя решение суда первой инстанции, судебная коллегия в определении от 5 августа 2009 года указала, что судом не было учтено то обстоятельство, что на момент разрешения дела ответчики Б. и А. занимали отдельные жилые помещения по договорам социального найма. Так, администрацией Центрального района г.Красноярска заключены договоры социального найма: 12 марта 2009 года - с Б.Г. на однокомнатную квартиру N 5 в доме по ул.Шахтеров в г.Красноярске, с включением в договор ее дочери Б.Г., 14 марта 2009 года - с А.Е. на комнату N 1 в квартире N 4 указанного выше дома, с включением в договор ее детей А.Т. и А.В. На основании указанных договоров социального найма открыты два финансовых лицевых счета на отдельные жилые помещения.

При таких обстоятельствах вывод суда о выселении ответчиков из отдельных жилых помещений с предоставлением одной квартиры не основан на указанных выше правовых нормах.

При определении порядка обеспечения жилищных прав собственника жилого помещения при сносе аварийного жилого дома следует руководствоваться по аналогии положениями ст.32 ЖК РФ, устанавливающей порядок обеспечения жилищных прав собственника жилого помещения при изъятии земельного участка для государственных или муниципальных нужд.

А. обратилась в суд с иском в своих интересах и интересах несовершеннолетней дочери К. к администрации г.Канска, требуя обязать ответчика предоставить ей и ее дочери в равнодолевую собственность благоустроенное жилое помещение, площадью не менее 49,9 кв.м, мотивируя тем, что ответчик принял решение о сносе, как ветхого, жилого дома в пос.Мелькомбината в г.Канске, в котором находится квартира, принадлежащая ей и дочери на праве равнодолевой собственности.

Решением Канского городского суда от 5 февраля 2009 года, оставленным без изменения судом кассационной инстанции, исковые требования А. удовлетворены, на администрацию г.Канска возложена обязанность по предоставлению истице и ее дочери в долевую собственность благоустроенного жилого помещения площадью не менее 49,9 кв.м взамен сносимого жилья по адресу: г.Канск, пос.Мелькомбината.

Удовлетворяя требования истицы о предоставлении в собственность другого благоустроенного жилого помещения, суд первой инстанции применил по аналогии положения статьи 87 ЖК РФ, регулирующей порядок предоставления жилого помещения по договору социального найма в связи со сносом дома.

В силу положений указанной статьи если жилое помещение, занимаемое по договору социального найма, признано непригодным для проживания, выселяемым из такого жилого помещения гражданам наймодателем предоставляется другое благоустроенное жилое помещение по договору социального найма.

По мнению суда, собственник жилого помещения, признанного аварийным, также вправе требовать предоставления ему в собственность другого жилого помещения, равнозначного по общей площади ранее занимаемому жилью.

Данные выводы суда первой инстанции основаны на неправильном толковании и применении норм действующего жилищного законодательства.

Отменяя принятые судами по данному делу постановления, президиум Красноярского краевого суда в постановлении от 15 сентября 2009 года указал следующее.

Жилищный Кодекс, действительно, не содержит норм, которые бы прямо регулировали порядок обеспечения жилищных прав собственника жилого помещения в случае признания дома аварийным и подлежащим сносу.

В соответствии с частью 1 статьи 7 ЖК РФ в случаях, если жилищные отношения не урегулированы жилищным законодательством или соглашением участников таких отношений, и при отсутствии норм гражданского или иного законодательства, прямо регулирующих такие отношения, к ним, если это не противоречит их существу, применяется жилищное законодательство, регулирующее сходные отношения (аналогия закона).

При определении порядка обеспечения жилищных прав собственника жилого помещения при сносе аварийного жилого дома суду следовало руководствоваться положениями ст.32 ЖК РФ, устанавливающей порядок обеспечения жилищных прав собственника жилого помещения при изъятии земельного участка для государственных или муниципальных нужд.

Частью 1 вышеуказанной статьи предусмотрено, что жилое помещение может быть изъято у собственника путем выкупа. Порядок определения выкупной цены жилого помещения установлен частью 7 статьи 32 ЖК РФ. В нее включается рыночная стоимость жилого помещения, а также все убытки, причиненные собственнику жилого помещения его изъятием, включая убытки, которые он несет в связи с изменением места проживания, временным пользованием иным жилым помещением до приобретения в собственность другого жилого помещения (в случае, если указанным в части 6 настоящей статьи соглашением не предусмотрено сохранение права пользования изымаемым жилым помещением до приобретения в собственность другого жилого помещения), переездом, поиском другого жилого помещения для приобретения права собственности на него, оформлением права собственности на другое жилое помещение, досрочным прекращением своих обязательств перед третьими лицами, в том числе упущенную выгоду,

В соответствии с частью 8 статьи 32 ЖК РФ предоставление собственнику жилого помещения взамен изымаемого другого жилого помещения допускается только по соглашению сторон.

Следовательно, суд был не вправе возлагать на администрацию г.Канска обязанность предоставить другое жилое помещение в собственность, поскольку из содержания статьи 32 ЖК РФ следует, что на орган местного самоуправления, принявший решение об изъятии жилого помещения, возлагается обязанность лишь по выплате выкупной цены изымаемого жилого помещения.

Практика применения норм семейного законодательства

Определение супругами в договоре купли-продажи квартиры, приобретенной в период брака, неравных долей в праве собственности на квартиру свидетельствует о наличии между ними соглашения об отступлении от равенства долей в общем имуществе.

Г. обратилась в суд с иском к бывшему супругу Ч., требуя изменить доли в праве собственности на квартиру, признав за ней право на 49/100 долей в спорной квартире. Свои требования истица мотивировала тем, что в период брака они с ответчиком приобрели в общую собственность вышеуказанную квартиру, при этом ей и ее дочери Ч, Т. принадлежит по 1/50 доле в праве собственности на указанное жилое помещение, а бывшему супругу - 48/50 долей; в ноябре 2007 года брак с Ч, расторгнут; считает, что их с ответчиком доли в общем имуществе должны быть равными.

Решением Зеленогорского городского суда от 19 июня 2009 года доли истицы и ответчика в праве собственности на спорную квартиру изменены и определены равными - по 49/100.

Разрешая спор, суд первой инстанции исходил из того, что, поскольку квартира приобретена супругами в период брака, то она является их общим имуществом, поэтому в силу требований ст.39 Семейного кодекса РФ доли в спорном имуществе являются равными.

Такой вывод суда основан на неправильном применении п.1 статьи 39 Семейного кодекса РФ, в соответствии с которым при разделе общего имущества супругов и определении долей в этом имуществе доли супругов признаются равными, если иное не предусмотрено договором между супругами.

В данном случае истицей и ответчиком при заключении договора купли-продажи спорной квартиры было достигнуто соглашение, в соответствии с которым супруги определили доли в праве собственности на спорное имущество неравными.

Определением судебной коллегии по гражданским делам от 14 сентября 2009 года решение суда первой инстанции отменено, дело направлено на новое рассмотрение.

Пересмотр (отмена) вступившего в законную силу решения суда о расторжении брака, когда одна из сторон умерла, невозможно.

Д. обратилась к мировому судье с иском к Б. о расторжении брака. Заочным решением мирового судьи судебного участка N 72 в Свердловском районе г.Красноярска от 12 февраля 2007г. брак между Д. и Б. расторгнут. 16 ноября 2008 г. Д. умерла.

20 января 2009 г. Б. обратился к мировому судье с заявлением об отмене указанного заочного решения, сославшись на то, что он не был извещен о месте и времени рассмотрения дела.

Определением мирового судьи судебного участка N 72 в Свердловском районе г.Красноярска от 28 января 2009 г. Б. восстановлен срок на подачу заявления об отмене указанного заочного решения. Заочное решение мирового судьи судебного участка N 72 в Свердловском районе г.Красноярска от 12 февраля 2007 г. по делу по иску Д. к Б. о расторжении брака отменено, дело назначено к слушанию.

Определением того же мирового судьи от 4 февраля 2009 г. производство по делу о расторжении брака между Д. и Б. прекращено в связи со смертью.

Отменяя заочное решение о расторжении брака от 12 февраля 2007 года, мировой судья судебного участка N 72 в Свердловском районе г.Красноярска в своем определении от 28 января 2009 года указал на то, что в нарушение требований ст.167 ГПК РФ дело о расторжении брака рассмотрено в отсутствие ответчика Б., который о времени и месте слушания дела извещен не был.

Отменяя по надзорной жалобе сына Д. - Д.В. принятые по делу мировым судьей судебные постановления, президиум Красноярского краевого суда в своем постановлении от 21 июля 2009 года указал следующее.

В соответствии с частью 4 статьи 15 Конституции РФ общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Согласно пункту 1 ст.6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона.

Как указал Европейский суд по правам человека по делу "Рябых против Российской Федерации" от 24.07,2003 г., право на судебное разбирательство, гарантированное п.1 ст.6 Конвенции, должно толковаться в свете преамбулы к Конвенции, в которой, в соответствующей ее части, верховенство права признается частью общего наследия Договаривающихся государств. Одним из основополагающих аспектов верховенства права является принцип правовой определенности, который, среди прочего, требует, чтобы принятое судами окончательное решение не могло быть оспорено. Правовая определенность подразумевает недопустимость повторного рассмотрения однажды решенного дела.

В данном случае решение о расторжении брака вступило в законную силу 23 февраля 2007 г., 24 октября 2007 г. Д. было получено свидетельство о расторжении брака. Таким образом, было реализовано принадлежащее ей личное неимущественное неотчуждаемое право на расторжение брака (ст.7 Семейного кодекса РФ),

При рассмотрении заявления Б. об отмене заочного решения мировому судье было известно о смерти Д., что следует из содержания определения от 28 января 2009г.

В соответствии со ст.12 ГПК РФ основными принципами осуществления правосудия по гражданским делам является состязательность и равноправность сторон.

На момент рассмотрения заявления Б. об отмене заочного решения истицы Д. не было в живых, что объективно не позволяло рассматривать вопрос с соблюдением требований ст.12 ГПК РФ. Участие правопреемника в процессе на данной стадии также невозможно ввиду недопустимости правопреемства в указанных правоотношениях.

В результате отмены судебного акта фактически восстановлены брачные отношения с лицом, правоспособность которого прекращена в связи со смертью (ст.17 ГК РФ). Смерть гражданина порождает правовые последствия в виде открытия наследства (ст.1113 ГК РФ). Согласно ст.1116 ГК РФ к наследованию могут призываться граждане, находящиеся в живых в день открытия наследства, а также зачатые при жизни наследодателя и родившиеся живыми после открытия наследства.

Восстановление на основании судебного акта брачных отношений с наследодателем влечет правовую неопределенность, так как по существу расширяет круг наследников.

Из изложенного следует, что пересмотр (отмена) вступившего в законную силу решения суда о расторжении брака, когда одна из сторон умерла, невозможно.

При новом рассмотрении определением мирового судьи судебного участка N 72 в Свердловском районе г.Красноярска от 18 сентября 2009 года в удовлетворении заявления об отмене заочного решения от 12 февраля 2007 г. по данному делу Б, отказано.

Установление отцовства после смерти совершеннолетнего ребенка законом не допускается.

Решением Сухобузимского районного суда Красноярского края от 21 октября 2008 года удовлетворены исковые требования П., 1924 года рождения, последний признан отцом Б., родившегося 25 марта 1953 года и умершего 8 июня 2008 года; за П. признано право на наследование имущества, оставшегося после смерти Б.

Кассационным определением судебной коллегии от 22 декабря 2008 года решение Сухобузимского районного суда отменено, производство по делу в части иска П. о признании отцом Б. прекращено, в части иска о признании права на наследственное имущество направлено на новое рассмотрение.

Как установлено судом первой инстанции, П. находился в фактических брачных отношениях с Б-й с 1949 года по день ее смерти, наступившей 03.01.2004 года. 25 марта 1953 года у них родился сын Б., отцом ребенка П. записан не был. 8 июня 2008 года Б. умер. Его наследниками первой очереди являются пережившая супруга Б.Г. и дочь Б.И.

Удовлетворяя требования истца о признании его отцом умершего Б. и закрепляя за истцом право наследовать за умершим, суд первой инстанции исходил из того, что П. воспитывал и содержал материально Б. до достижения им совершеннолетия, при жизни Б. признавал П. своим отцом.

При этом суд оставил без внимания то обстоятельство, что П. не был записан отцом в актовой записи о рождении Б.

Вопросы установления происхождения детей регулируются нормами семейного законодательства (глава 10 Семейного кодекса РФ),

Статья 49 Семейного кодекса РФ предусматривает возможность установления отцовства в судебном порядке по заявлению отца ребенка до достижения ребенком совершеннолетия. После достижения ребенком совершеннолетия установление отцовства допускается только с согласия самого ребенка (п.4 ст.48 СК РФ). В случае смерти отца ребенка по заявлению, предъявленному в интересах ребенка, либо по заявлению ребенка, достигшего совершеннолетия, суд может установить факт признания отцовства (ст.50 СК РФ) либо факт отцовства (применительно к положениям ст.49 СК РФ).

Вместе с тем, действующее семейное законодательство не предусматривает возможность установления отцовства по заявлению отца в отношении умершего ребенка.

Суд второй инстанции, отменяя решение суда первой инстанции и прекращая производство в части иска П. о признании его отцом умершего ребенка, правильно указал, что установление отцовства в отношении 55-летнего Б. было бы возможно лишь при согласии самого Б., установление отцовства после смерти совершеннолетнего ребенка законом не допускается.

Направив дело на новое рассмотрение в части требований П. о признании права на наследственное имущество, суд второй инстанции не исключил для истца возможность наследования в качестве иждивенца наследодателя (п.2 ст.1148 ГК РФ).

Определением судьи Красноярского краевого суда от 09 июля 2009 года в передаче надзорной жалобы П. для рассмотрения в судебном заседании Президиума Красноярского краевого суда отказано.

Практика рассмотрения социально-трудовых споров

Практика рассмотрения споров, связанных с возмещением вреда здоровью, причиненного при исполнении трудовых обязанностей.

Если пострадавший (застрахованное лицо), реализовав предоставленное ему ст.12 Федерального закона от 24 июля 1998 года "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" право выбора вида заработка для исчисления страховой выплаты, избрал для исчисления страховой выплаты "обычный размер вознаграждения работника", то применительно к п.7 ст.12 данного закона указанный размер вознаграждения должен определяться на момент обращения за страховой выплатой. Под "обычным размером вознаграждения работника" понимается заработок работника по однородной (одноименной) профессии, квалификации в одной и той же местности с профессией пострадавшего (квалификацией застрахованного лица), (Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за 1 квартал 2009 года).

Отменяя решение Свердловского районного суда г.Красноярска от 16 сентября 2008 года и определение судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда от 1 декабря 2008 года по делу по иску Г. к Красноярскому региональному отделению фонда социального страхования Российской Федерации об определении размера ежемесячных страховых выплат и взыскании недополученных сумм страховых выплат в связи с повреждением здоровья при исполнении трудовых обязанностей, Президиум Красноярского краевого суда в постановлении от 21 июля 2009 года указал на неправильное определение судами первой и кассационной инстанций размера ежемесячной страховой выплаты и образовавшейся задолженности. Как установлено судом, Г. с 1967 года по 1994 год работала аппаратчиком в производстве чистых драгоценных металлов и их солей в ОАО "К.". При исполнении трудовых обязанностей получила профессиональное заболевание - профессиональная бронхиальная астма средней тяжести. 31.10.2007 года заключением МСЭ Г. впервые была определена степень утраты профессиональной трудоспособности в размере 60% с 17.10.2007 года по 01.11.2008 года. 4 декабря 2007 года Г. впервые обратилась в филиал N 3 ГУ КРО ФСС РФ с заявлением о назначении ей страховых выплат, согласно которому просила произвести расчет возмещения вреда здоровью исходя из прожиточного минимума, в соответствии с п.5 ст.12 Федерального закона N 125 "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний", предоставив ответчику справку о заработной плате за период 1993-1994 годы.

Возлагая на ГУ КРО ФСС РФ обязанность назначить Г. ежемесячную страховую выплату в возмещение вреда здоровью с 21 мая 2008 года в размере 2818 рублей 83 копейки, суд первой инстанции произвел расчет ежемесячной суммы возмещения вреда здоровью, исходя из величины прожиточного минимума, установленного Постановлением Правительства Российской Федерации N 347 от 06.05.2008 года "Об установлении величины прожиточного минимума на душу населения по основным социально-демографическим группам населения в целом по Российской Федерации за 4 квартал 2007 года", на 4 квартал 2007 года для трудоспособного населения в размере 4330 рублей, с учетом индекса за 2008 г. - 1,085 (4330 рублей х 60% х 1,085). При этом суд не учел положения п.5 ст.12 названного закона, в соответствии с которыми, если страховой случай наступил после окончания срока действия трудового договора (контракта), по желанию застрахованного учитывается его заработок до окончания срока действия указанного договора либо менее установленной в соответствии с законом величины прожиточного минимума трудоспособного населения. В силу приведенных положений закона застрахованное лицо вправе выбрать для исчисления страховой выплаты заработок, который он получал до окончания срока действия трудового договора, либо обычный размер вознаграждения работника по его квалификации в данной местности. При этом Фонд социального страхования исчисляет страховую выплату исходя их величины прожиточного минимума лишь в том случае, когда при выбранном застрахованным лицом способе исчисления страховая выплата составит сумму меньшую, чем при расчете из величины прожиточного минимума. Согласно заявлению Г., поданному в Фонд социального страхования, она просила произвести расчет возмещения вреда здоровью, исходя из прожиточного минимума, в соответствии с п.5 ст.12 закона N 125-ФЗ, без указания на способ расчета ежемесячной страховой выплаты. Производя расчет ежемесячной страховой выплаты из прожиточного минимума, суд исходил из того, что сумма ежемесячного возмещения, исчисленная на октябрь 2007 года из заработной платы истицы, значительно меньше суммы, исчисленной из прожиточного минимума. Вместе с тем, суд не учел второй, предусмотренный п.5 ст.12 названного закона, способ исчисления страховой выплаты - из обычного размера вознаграждения работника, под которым понимается заработок работника по однородной (одноименной) профессии, квалификации в одной и той же местности с профессией (квалификацией) застрахованного лица и который должен определяться на момент обращения за страховой выплатой. Из справки ОАО "К.", представленной Г., следует, что размер заработной платы аппаратчика 6 разряда в производстве драгоценных металлов на октябрь 2007 года с учетом квалификации истицы составляет 26640 рублей, что значительно выше установленного на 4 квартал 2007 года прожиточного минимума.

В связи с неправильным определением ежемесячной суммы возмещения вреда здоровью, причиненного при исполнении трудовых обязанностей (без учета положений п.5 ст.12 Федерального закона от 24.07.1998 года N 125 "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний") определением судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда от 31 августа 2009 года отменено решение Свердловского районного суда г.Красноярска от 4 июня 2009 года по делу по иску С. к ГУ КРО ФСС РФ об установлении даты страхового случая, о взыскании страховых выплат, в части взыскания в пользу истца задолженности по страховым выплатам и определении судом ежемесячной суммы возмещения вреда здоровью" исходя из прожиточного минимума.

Датой наступления страхового случая при повреждении здоровья вследствие хронического профессионального заболевания является дата установления стойкой утраты профессиональной трудоспособности. (Обзор судебной практики Верховного Суда РФ за 1 квартал 2009 года).

Указанным выше решением Свердловского районного суда г.Красноярска от 4 июня 2009 года С. работавшему с 01.01.1989 года по 05.11.1997 года врачом-паталогоанатомом в КГУЗ "Краевое патологоанатомическое бюро" в отделении общей паталогии, правильно установлена дата наступления страхового случая вследствие хронического профессионального заболевания - 23 июля 2003 года, которая является датой установления стойкой утраты трудоспособности, установленной медицинским заключением N 352 от 23.07.2003 года Красноярского краевого профпатологического центра краевой клинической больницы N 1 Управления здравоохранения администрации Красноярского края, подтвержденной также заключением комиссией судебно-медицинской экспертизы N 158 от 07.04.2008 года.

Постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 15 июля 2009 года N 13-П "По делу о проверке конституционности части четвертой статьи 29 Закона Российской Федерации "О милиции" и статьи 1084 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с запросами Нижегородского районного суда города Нижнего Новгорода и Сормовского районного суда города Нижнего Новгорода" признана не противоречащей Конституции Российской Федерации часть четвертая статьи 29 Закона Российской Федерации "О милиции", поскольку она - по своему конституционно-правовому смыслу во взаимосвязи со ст.1064 ГК Российской Федерации - предполагает ежемесячную выплату государством денежной компенсации сотрудникам милиции в возмещение вреда, причиненного увечьем или иным повреждением здоровья в связи с осуществлением ими служебной деятельности, исключающим для них возможность дальнейшего прохождения службы.

Признана не соответствующей Конституции Российской Федерации, ее статьям 7, 19, 39 часть четвертую статьи 29 Закона Российской Федерации "О милиции" в той мере, в какой она во взаимосвязи со ст.1064 ГК РФ - по смыслу, придаваемому им правоприменительной практикой, - позволяет правоприменительным органам отказывать в выплате ежемесячной денежной компенсации сотрудникам милиции в возмещение вреда, причиненного увечьем или иным повреждением здоровья в связи с осуществлением ими служебной деятельности, исключающим для них возможность дальнейшего прохождения службы, при отсутствии виновных противоправных действий органов внутренних дел, других государственных органов и их должностных лиц.

В указанной связи следует обратить внимание, что суды края, ссылаясь на статью 1084 ГК РФ, отказывали в выплате ежемесячной денежной компенсации сотрудникам милиции в возмещение вреда, причиненного увечьем или иным повреждением здоровья в связи с осуществлением ими служебной деятельности, исключающими для них возможность дальнейшего прохождения службы, при отсутствии виновных противоправных действий органов внутренних дел, других государственных органов или их должностных лиц.

Между тем, статья 29 Закона Российской Федерации "О милиции" предусматривает выплату сотруднику милиции при получении им в связи с осуществлением служебной деятельности телесных повреждений, исключающих для него возможность дальнейшего прохождения службы, единовременного пособия в размере пятилетнего денежного содержания из средств соответствующего бюджета с последующим взысканием этой суммы с виновных лиц (часть 3) и денежной компенсации в размере, превышающем сумму назначенной пенсии по указанным в данной статье основаниям, за счет средств соответствующего бюджета либо средств организаций, заключивших с милицией договоры (часть 4).

Денежная компенсация в возмещение вреда, причиненного здоровью, согласно Инструкции о порядке возмещения ущерба в случае гибели (смерти) или причинения увечья сотруднику органов внутренних дел или его близких (утверждена Приказом Министра внутренних дел Российской Федерации от 15 октября 1999 года N 805), выплачивается потерпевшему сотруднику органов внутренних дел ежемесячно при назначении ему пенсии по инвалидности, связанной с телесными повреждениями, иным повреждением здоровья, полученными в связи с осуществлением служебной деятельности (при исполнении служебных обязанностей) и ведущими к досрочному увольнению со службы в органах внутренних дел по болезни или ограниченному состоянию здоровья; выплата сумм в возмещение вреда производится финансовым подразделением (бухгалтерией) соответствующего органа внутренних дел в течение всего срока, на который установлена инвалидность (пункты 21 и 23).

Таким образом, при рассмотрении указанных споров судам края следует обратить внимание на правильное толкование части 4 ст.29 Закона Российской Федерации "О милиции" во взаимосвязи со статьей 1084 ГК РФ, с учетом положений указанного Постановления Конституционного Суда Российской Федерации, позволяющих признать неправильной сложившуюся ранее практику рассмотрения таких споров.

Другие социальные споры

Расходы, связанные с проездом сотрудника органов внутренних дел личным автотранспортом, при следовании к месту проведения отпуска и обратно, не подлежат возмещению. (Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за 2 квартал 2009 года).

В соответствии с частью 5 статьи 45 Положения о службе в органах внутренних дел Российской Федерации, утвержденного Постановлением Верховного Совета Российской Федерации от 23 декабря 1992 года N 4202-1 "Об утверждении Положения о службе в органах внутренних дел Российской Федерации и текста Присяги сотрудника органов внутренних дел Российской Федерации", сотруднику органов внутренних дел оплачивается стоимость проезда к месту проведения отпуска (лечения) и обратно. При этом каких-либо правил порядка осуществления такой оплаты законодателем не установлено.

Вместе с тем, пункт 15.7 Инструкции о порядке применения Положения о службе в органах внутренних дел Российской Федерации (утверждена приказом Министра внутренних дел Российской Федерации от 14 декабря 1999 года N 1038), предусматривает, что оплата проезда сотрудников к месту проведения очередного отпуска и обратно за счет средств МВД России производится по установленным нормам.

Такие нормы установлены Положением о возмещении расходов, связанных с перевозкой сотрудников органов внутренних дел, учреждений и органов уголовно-исполнительной системы, Государственной противопожарной службы, граждан, уволенных со службы из этих органов и учреждений, членов их семей, а также личного имущества, утвержденным Постановлением Правительства Российской Федерации от 30 сентября 2002 года N 716, в соответствии с п.5 которого Министерство внутренних дел Российской Федерации выдает воинские перевозочные документы сотрудникам, имеющим на это право, на проезд и провоз личного имущества железнодорожным, воздушным, водным и междугородным автомобильным транспортом перед осуществлением проезда и провоза имущества, а при приобретении указанными лицами проездных и перевозочных документов за свой счет понесенные ими расходы возмещаются в порядке, установленном Министерством внутренних дел Российской Федерации.

При этом в соответствии с п.1 Положения о порядке оформления, использования, хранения и обращения с воинскими перевозочными документами в системе Министерства внутренних дел Российской Федерации (утверждено приказом Министра внутренних дел Российской Федерации от 22 августа 2003 года N 667) воинские перевозочные документы выписываются сотрудникам органов внутренних дел, имеющим на это право, на проезд и провоз личного имущества железнодорожным, воздушным, водным и междугородным автомобильным (за исключением такси) транспортом общего пользования.

Порядок возмещения расходов, понесенных сотрудниками органов внутренних дел при приобретении проездных и перевозочных документов за свой счет, определен Инструкцией о порядке возмещения расходов, связанных с перевозкой сотрудников органов внутренних дел, военнослужащих внутренних войск, граждан Российской Федерации, уволенных с военной службы, и членов их семей, а также их личного имущества, утвержденной приказом МВД России от 22 августа 2003 года N 667.

При этом действующим правовым регулированием возмещение расходов сотрудников органов внутренних дел, связанных с проездом личным автотранспортом к месту проведения отпуска и обратно, не предусмотрено.

Отменяя решение Центрального районного суда г.Красноярска от 29 мая 2009 года, которым с ГУВД по Красноярскому краю взыскано в пользу Б. в возмещение расходов по проезду к месту проведения очередного отпуска и обратно 9582 рубля 45 копеек, (сумма, потраченная истцом на приобретение 364 литров бензина по пути следования на автомобиле из г.Владивостока, куда истец выехал в очередной отпуск, в г.Красноярск), судебная коллегия Красноярского краевого суда в определении от 19 августа 2009 года указала на отсутствие правовых оснований для возмещения произведенных истцом расходов на приобретение горюче-смазочных материалов при следовании к месту проведения отпуска или обратно на личном транспорте.

Суд вправе принять во внимание любые средства доказывания, предусмотренные гражданским процессуальным законодательством, в том числе и показания свидетелей при разрешении вопроса о размере заработной платы гражданина, исходя из которого рассчитывается среднемесячный заработок, необходимый для определения страховой части пенсии при оценке пенсионных прав граждан.

Согласно ст.1 Федерального закона от 17 декабря 2001 года "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" установление трудовых пенсий осуществляется в соответствии с указанным Федеральным законом, который не содержит каких-либо ограничений в способах доказывания получения заработной платы в определенном размере.

В силу ст.55 ГПК РФ обстоятельства, подлежащие доказыванию по делу, могут устанавливаться, в частности, с помощью показаний свидетелей.

Вместе с тем следует учитывать, что согласно части 1 статьи 57 ГПК РФ суд вправе предложить гражданину представить дополнительные доказательства, а также оказать содействие в их собирании. В случае невозможности подтверждения указанного обстоятельства иными доказательствами, кроме свидетельских показаний, суд оценивает свидетельские показания в том числе и на предмет их достоверности и достаточности (статья 67 ГПК РФ).

Отменяя решение Канского городского суда от 8 мая 2009 года, которым установлен факт получения Р. ежемесячной заработной платы на Канской фабрике ремонта и пошива одежды в период с июля 1980 года по июнь 1985 года (60 месяцев) в сумме 306 рублей 73 копейки, судебная коллегия в определении от 6 июля 2009 года указала, что суд первой инстанции, приняв во внимание показания трех свидетелей, работавших с Р. в указанный период, не выяснил, на чем основаны утверждения свидетелей о том, что Р. получала заработную плату в размере 306 рублей 73 коп. Иные доказательства (учетные карточки членов партии и партийные билеты, учетные карточки членов профсоюза и профсоюзные билеты, учетные карточки членов комсомола и комсомольские билеты, расчетные листки, другие документы, из которых можно сделать вывод об индивидуальном характере заработка работника), подтверждающие этот размер заработной платы, в материалах дела отсутствуют.

Судам также следует иметь в виду, что установление юридического факта должно отвечать требованиям статей 264, 265 ГПК РФ, но и требованиям части 3 статьи 263 ГПК РФ, исключающей возможность рассмотрения дела в порядке особого производства, в случае возникновения спора о праве. Поэтому в случае возникновения спора о праве на расчет пенсии из наиболее выгодного варианта среднемесячного заработка такой спор должен быть разрешен в исковом порядке.

В случае, если правоотношения, возникшие между сторонами, вытекают из законодательства о пенсионном обеспечении, то к этим правоотношениям не могут быть применены нормы Гражданского кодекса Российской Федерации, регулирующие исковую давность, так как данные правоотношения носят публично-правовой характер (п.1 и п.3 ст.2 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Отменяя решение Норильского городского суда от 6 мая 2009 года, которым Г. отказано в иске к Управлению Пенсионного фонда Российской Федерации (ГУ) в г.Норильске о возложении обязанности произвести перерасчет размера ее пенсии с учетом периода работы с 30 ноября 1978 года по 31 декабря 1985 года и с 1 января 1990 года по 4 ноября 1990 года с даты назначения пенсии, то есть с 9 февраля 2004 года и взыскании задолженности, судебная коллегия в определении от 6 июля 2009 года указала на необоснованный вывод суда первой инстанции о пропуске истицей общего трехгодичного срока на обращение в суд с иском, установленного ст.196 ГК РФ,

В силу положений пунктов 1 и 3 статьи 2 Гражданского кодекса Российской Федерации гражданское законодательство регулирует договорные и иные обязательства, а также имущественные и связанные с ними личные неимущественные отношения, основанные на равенстве, автономии воли и имущественной самостоятельности их участников. К имущественным отношениям, основанным на административном или ином властном подчинении одной стороны другой, в том числе к налоговым и другим финансовым и административным отношениям, гражданское законодательство не применяется, если иное не предусмотрено законодательством.

Педагогические работники образовательных учреждений (и, соответственно, вышедшие на пенсию педагогические работники, проживающие в сельской местности), пользуются правом на бесплатную жилую площадь с отоплением и освещением (абзац 3 пункта 2.1 Определения Конституционного Суда РФ N 322-О-П от 08.02.2007 года).

Отказывая Н. в иске к ООО "Управляющая компания "3.", администрации Березовского района Красноярского края, Красноярскому краю в лице Министерства финансов Красноярского края Российской Федерации в лице Управления федерального казначейства, Главного управления федерального казначейства Министерства финансов РФ по Красноярскому краю о признании незаконным начисления платы за жилое помещение и коммунальные услуги, Березовский районный суд в решении от 2 июля 2009 года указал, что положения ст.55 Закона РФ "Об образовании" от 10.07.1992 года N 3266-1, предусматривающей льготы педагогическим работникам, неприменима в отношении пенсионеров. Отменяя данное решение, судебная коллегия по гражданским делам Красноярского краевого суда в определении от 7 сентября 2009 года указала, что данный вывод суда противоречит смыслу ст.55 Закона РФ "Об образовании", предусматривающей право педагогических работников в сельской местности, рабочих поселках на предоставление им бесплатной жилой площади с бесплатным отоплением и освещением, правовой позиции Конституционного Суда РФ, изложенной выше.

Отменяя решение Шушенского районного суда от 16 июня 2009 года в части удовлетворения требований К. к ОАО "К." о взыскании расходов на электрическое отопление квартиры в размер 12 424 рубля, судебная коллегия по гражданским делам Красноярского краевого суда в определении от 23 сентября 2009 года указала, что такие коммунальные услуги как отопление и электроснабжение, являются самостоятельными услугами, направленными на достижение разных целей.

Право на бесплатное отопление жилого помещения путем использования электроснабжения (электробойлер), законом не предусмотрено.

Практика рассмотрения трудовых споров

В соответствии с п.1 части 1 статьи 22 ГПК РФ суды рассматривают и разрешают исковые дела с участием граждан, организаций о защите нарушенных или оспариваемых прав по спорам, возникающим из гражданских, трудовых и иных правоотношений.

Процессуальное законодательство не предусматривает право на изменение подведомственности разрешения спора в зависимости от договоренности сторон.

Определением Кировского районного суда г.Красноярска от 27 июля 2009 года отказано в принятии искового заявления А., Б. и других к ООО "Ф." о взыскании оплаты труда за выполнение строительных работ, компенсации морального вреда, в связи с подведомственностью спора арбитражному суду. Отказывая в принятии заявления, суд сослался на п.6.1 трудовых соглашений, приложенных истцами к исковому заявлению, согласно которому споры между сторонами рассматриваются арбитражным судом.

Отменяя данное определение, судебная коллегия по гражданским делам Красноярского краевого суда в определении от 14 сентября 2009 года указала на отсутствие предусмотренных процессуальным законом оснований на изменение подведомственности разрешения споров в зависимости от договоренности сторон.

В случае удаления суда в совещательную комнату в пятницу вечером решение по делу не может быть оглашено в понедельник утром. Судья не вправе покидать совещательную комнату, так как при этом нарушается тайна совещательной комнаты. В случае невозможности составления мотивированного решения в пятницу вечером суд должен в тот же день огласить резолютивную часть решения (статьи 194, 199 ГПК РФ).

Отменяя заочное решение Советского районного суда г.Красноярска от 30 марта 2009 года, которым с ООО "В." в пользу А, взыскано 38195 рублей 53 копейки, судебная коллегия по гражданским делам Красноярского краевого суда в определении от 17 августа 2009 года указала, что суд, в нарушение положений части 3 ст.157 ГПК РФ, статей 194 и 199 ГПК РФ, при рассмотрении настоящего дела удалился в совещательную комнату 27 марта 2009 года в пятницу, в понедельник 30 марта 2009 года в 11 часов была оглашена резолютивная часть решения суда, что свидетельствует о нарушении судом тайны совещательной комнаты.

Увольнение работников, являющихся членами профсоюза, по основаниям, предусмотренным пунктами 2, 3 или 5 части первой статьи 81 ТК РФ, производится с учетом мотивированного мнения выборного профсоюзного органа первичной профсоюзной организации в соответствии со ст.373 настоящего кодекса (часть 2 статьи 82 ТК РФ).

Отменяя решение Лесосибирского городского суда от 24 июня 2009 года, которым К. отказано в иске к отделу социальной защиты населения администрации г.Лесосибирска о восстановлении на работе, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда, судебная коллегия в определении от 12 августа 2009 года указала на необоснованность вывода суда первой инстанции о соблюдении работодателем процедуры увольнения истицы по п.3 части 2 статьи 81 ТК РФ - в случае несоответствия работника занимаемой должности или выполняемой работе вследствие недостаточной квалификации, подтвержденной результатами аттестации. Как следует из материалов дела, при проведении аттестации, которая послужила основанием для увольнения К., в состав аттестационной комиссии не включен представитель выборного профсоюзного органа соответствующей первичной организации, что является обязательным, в силу положений части 3 ст.82 ТК РФ. Кроме того, в материалах дела отсутствуют доказательства соблюдения процедуры учета мотивированного мнения выборного органа первичной профсоюзной организации, предусмотренной ст.373 ТК РФ, членом которой является истица.

Практика рассмотрения гражданских дел,
вытекающих из публичных правоотношении

Общие положения производства по делам, возникающим из публичных правоотношений, в суде первой инстанции изложены в главе 23 ГПК РФ.

В соответствии со ст.246 ГПК РФ дела, возникающие из публичных правоотношений, рассматриваются по общим правилам искового производства, за исключением особенностей, установленных главами 24-26 ГПК РФ и другими федеральными законами.

В этой связи, к производству этой категории дел применимо правило, согласно которому судья отказывает в принятии искового заявления, на основании пункта 1 части 1 статьи 134 ГПК РФ, если оно не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства, поскольку рассматривается и разрешается в ином судебном порядке.

В порядке главы 25 ГПК РФ суды не вправе рассматривать дела об оспаривании следующих решений, действий (бездействия), связанных с применением норм уголовного и уголовно-процессуального права, а также норм Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (далее - КоАП РФ), в частности, решений, действий (бездействия), совершенных указанными в статье 123 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее - УПК РФ) лицами и связанных с применением норм уголовного и уголовно-процессуального права при осуществлении производства по конкретному уголовному делу (включая досудебное производство).

В принятии таких заявлений необходимо отказывать на основании п.1 ч.1 ст.134 ГПК.

Если такое заявление принято к производству суда, то производство по делу должно быть прекращено по основаниям, предусмотренным ст.220 ГПК РФ.

Указанные положения закона неоднократно доводились до сведения судей Красноярского края. Несмотря на это некоторые судьи допускали нарушения норм процессуального права.

Так, З. обратился в суд с заявлением, в порядке главы 25 ГПК РФ, в котором оспаривал действия Красноярской транспортной прокуратуры по уничтожению копий процессуальных документов уголовного дела в отношении него, находившихся в надзорном производстве по данному уголовному делу.

Определением судьи от 23 июля 2009 года в принятии заявления З. отказано по тем основаниям, что оспаривание таких действий возможно лишь в порядке, предусмотренном ст.123 УПК РФ.

Отменяя определение, судебная коллегия по гражданским делам краевого суда обоснованно указала на неправильное применение судьей норм процессуального права.

Из заявления З. следовало, что им оспаривались действия должностных лиц Красноярской транспортной прокуратуры по уничтожению копий процессуальных документов по уголовному делу, находящихся в надзорном производстве, то есть действия, не связанные с применением норм уголовного и уголовно-процессуального права при осуществлении производства по конкретному уголовному делу (включая досудебное производство).

При таких обстоятельствах, оспариваемые З. действия должностных лиц Красноярской транспортной прокуратуры могли быть оспорены в порядке гражданского судопроизводства.

П. обратился в суд с заявлением, в порядке главы 25 ГПК РФ, об оспаривании действий и.о. начальника надзорного отдела Управления по обеспечению участия прокуроров в рассмотрении уголовных дел судами Прокуратуры Красноярского края и компенсации морального вреда в размере 300 000 рублей.

Свои требования заявитель мотивировал тем, что 27 августа 2008 года он направил в прокуратуру Красноярского края жалобу на ненадлежащее рассмотрение ранее поданного обращения на бездействия прокурора города Норильска, выразившиеся в отказе внести надзорное представление в Красноярский краевой суд. На это обращение ему дан ответ за подписью начальника надзорного отдела прокуратуры края, который, по мнению заявителя, не содержал достоверной информации о рассмотрении жалобы по существу обращения в соответствии с требованиями ст.10 ФЗ РФ "О прокуратуре РФ" и ч.1 ст.9 ФЗ РФ "О порядке рассмотрения обращений граждан РФ" N 59-ФЗ, что нарушает его конституционные права, гарантированные ч.2 ст.24, ч.1 ст.19, ст.33 Конституции РФ.

Суд прекратил производство по делу по мотивам того, что заявление П. подлежит рассмотрению в порядке уголовно-процессуального законодательства.

Определение суда отменено в связи с существенным нарушением норм процессуального права.

Согласно ст.254 ГПК РФ, гражданин вправе оспорить в суде решение, действие (бездействие) органа государственной власти, органа местного самоуправления, должностного лица, государственного или муниципального служащего, если считают, что нарушены его права и свободы.

Суд не учел, что П. оспаривал ответ и.о. начальника надзорного отдела прокуратуры Красноярского края от 24 сентября 2008 года на его обращение в прокуратуру Красноярского края, поданного 27 августа 2008 года. В качестве основания заявленных требований П. ссылался на нарушение прокурором требований закона, в том числе, Федерального закона "О порядке рассмотрения обращений граждан Российской Федерации. Оспариваемые действия подлежали рассмотрению в порядке гражданского судопроизводства по правилам главы 25 ГПК РФ. Таким образом, у суда не имелось законных оснований для прекращения производства по делу.

Как показала практика, из-за невнимательного отношения судей к содержанию поданных заявлений имели место случаи незаконного отказа в принятии заявлений.

Так, определением судьи отказано в принятии заявления Р. на бездействие должностных лиц РУВД Советского района г.Красноярска при расследовании уголовного дела.

Отказывая в принятии заявления по мотивам того, что данное заявление не подлежит рассмотрению в порядке гражданского судопроизводства. Однако судья не обратила внимания на то, что заявление Р. подано в порядке ст.ст. 123, 125 УПК РФ. При таких обстоятельствах у судьи не имелось оснований для отказа в принятии заявления в порядке п.1 ч.1 ст.131 ГПК РФ.

ГАРАНТ:

По-видимому, в предыдущем абзаце допущена опечатка. Слова "ст.131" следует читать как "ст.134"

К. обратилась в суд с заявлением, в порядке главы 25 ГПК РФ, об оспаривании бездействия Иланского транспортного прокурора, мотивируя свои требования тем, что прокурор не отреагировал на ее обращение по поводу неисполнения администрацией НГЧВ-3 ОАО "РЖД" решения Федерального суда Центрального района г.Красноярска от 03.11.2005 года о внесении записи в трудовую книжку и взыскании невыплаченной заработной платы. По мнению заявителя, прокурор не провел проверку по ее обращению.

Определением судьи от 07 мая 2009 года в принятии заявления отказано по тем основаниям, что заявление К. не подлежит рассмотрению в порядке гражданского судопроизводства.

Отказывая в принятии заявления, судья исходила из того, что, в данном случае, имеет место спор о праве между К. и НГЧВ-3 ОАО "РЖД".

Судом кассационной инстанции определение судьи отменено в связи с существенным нарушением норм процессуального права. Судья не обратила внимания на то, что К, оспаривала бездействие прокурора, выразившееся в ненадлежащем проведении проверки по ее заявлению о нарушении НГЧВ-3 ОАО "РЖД" трудовых прав.

Положения пункта 1 статьи 1070 и абзаца третьего статьи 1100 ГК Российской Федерации не исключают возможность возмещения гражданам вреда, причиненного незаконным административным задержанием на срок не более 48 часов, предусмотренным ч.3 ст.27.5 КоАП РФ. как мерой обеспечения производства по делу об административном правонарушении, влекущем в качестве одной из мер административного наказания административный арест, независимо от вины соответствующих органов публичной власти и их должностных лиц (Постановление Конституционного суда Российской Федерации от 16 июня 2009 г. N 9-П по делу о проверке конституционности ряда положений статей 24.5, 27.1, 27.3, 27.5 и 30.7 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, пункта 1 статьи 1070 и абзаца третьего статьи 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации и статьи 60 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан М.Ю.К., В.К.Р. и M.B.Ф.).

И. обратился в суд с иском к МУВД о компенсации морального вреда, причиненного незаконным задержанием, как мерой обеспечения в рамках дела об административном правонарушении. Постановлением мирового судьи от 16 марта 2009 года производство по делу об административном правонарушении в отношении И. было прекращено.

Суд отказал в удовлетворении исковых требований по тем основаниям, что задержание И. и содержание его в специальном помещении произведено в рамках административного законодательства, поэтому, независимо от того, что производство по делу об административном правонарушении было прекращено, действия сотрудников милиции по применению к заявителю административного задержания, являются законными.

Отменяя решение суда, судебная коллегия по гражданским делам Красноярского краевого суда обоснованно исходила из того, что положения пункта 1 статьи 1070 и абзаца третьего статьи 1100 ГК РФ не исключают возможность возмещения гражданам вреда, причиненного незаконным административным задержанием на срок не более 48 часов, предусмотренным ч.3 ст.27.3 КоАП РФ, независимо от вины соответствующих органов публичной власти и их должностных лиц, поскольку административное задержание по обусловливающим его природу ограничениям и последствиям для задержанного сопоставимо с административным арестом и задержанием как видами лишения свободы.

Отсутствие в тексте пункта 1 статьи 1070 и абзаца третьего статьи 1100 ГК Российской Федерации непосредственного указания на административное задержание не может означать, - по смыслу этих статей во взаимосвязи с частью 3 статьи 27.5 КоАП Российской Федерации и подпунктом "с" пункта 1 статьи 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, - что их действие не распространяется на случаи, когда право на свободу ограничивается в связи с административным задержанием на срок не более 48 часов как обеспечительной мерой при производстве по делам об административных правонарушениях, за совершение которых может быть назначено наказание в виде административного ареста.

Предоставленное кандидату право, закрепленное в п.2 ст.33 Федерального закона "Об основных гарантиях избирательных прав граждан и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации" от 12 июня 2002 года N 67-ФЗ и п.2 ст.23 Закона Красноярского края "О выборах в органы местного самоуправления в Красноярском крае", указать в заявлении о согласии баллотироваться кандидатом по соответствующему избирательному округу свою принадлежность к политической партии, обусловлено выполнением обязанности представить в избирательную комиссию документ, подтверждающий указанные сведения и официально заверенный соответствующим органом. Невыполнение кандидатом этой обязанности является нарушением порядка представления документов для регистрации кандидата и служит основанием для отказа в регистрации кандидата.

Кандидат, представивший в избирательную комиссию подписные листы с подписями избирателей несет ответственность за достоверность и действительность изложенной в подписных листах информации, в том числе, недостатки в изготовлении и оформлении подписных листов.

Решением Избирательной комиссии муниципального образования Краснотуранский район от 02 сентября 2009 года М. зарегистрирован кандидатом в депутаты Краснотуранского районного Совета депутатов по одномандатному избирательному округу N 3.

Считая решение избирательной комиссии незаконным, нарушающим равные избирательные права кандидатов, зарегистрированный кандидат в депутаты Краснотуранского районного Совета депутатов по одномандатному избирательному округу N 3 Т. обратилась в суд с заявлением об отмене названного решения.

Свои требования заявитель мотивировала тем, что оспариваемое решение принято с существенным нарушением норм Федерального закона "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации" N 67-ФЗ от 12.06.2002 г. и Закона Красноярского края "О выборах в органы местного самоуправления в Красноярском крае" N 8-1411 от 02.10.2003 г.

В частности, в заявлении о согласии баллотироваться кандидатом в депутаты Краснотуранского районного Совета М. указал, что он член партии "Единая Россия", однако, в нарушение требований п.2 ст.33 Федерального закона N 67, не представил в избирательную комиссию документ, подтверждающий указанные сведения и официально заверенные соответствующим органом политической партии.

М. представил в избирательную комиссию 3 подписных листа с 25 подписями избирателей в поддержку его выдвижения кандидатом. В нарушение требований п.3 ст.28 Закона края N 8-1411 подписные листы не удостоверены лицом, собиравшим подписи, в них не указаны фамилия, имя, отчество, дата рождения, адрес места жительства, серия и номер паспорта или заменяющего его документа, дата его выдачи, лица, собиравшего подписи.

Суд отказал в удовлетворении заявленных требований.

Решение суда отменено в связи с нарушением норм материального права.

Из дела видно, что 30 августа 2009 года М. письменно уведомил избирательную комиссию о согласии баллотироваться кандидатом в депутаты Краснотуранского районного Совета депутатов по одномандатному избирательному округу N 3, как кандидат, выдвинутый в порядке самовыдвижения. В заявлении он указал, что является членом партии Единая Россия". Документа, подтверждающего его принадлежность к политической партии "Единая Россия", М. к заявлению не приложил.

Согласно пункту 2 статьи 33 Федерального закона "Об основных гарантиях избирательных прав граждан и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации" от 12 июня 2002 года N 67-ФЗ, в заявлении о согласии баллотироваться по соответствующему избирательному округу, кандидат вправе указать в заявлении свою принадлежность к политической партии либо не более чем к одному иному общественному объединению, зарегистрированному не позднее чем за один год до дня голосования в установленном законом порядке, и свой статус в этой политической партии, этом общественном объединении при условии представления вместе с заявлением документа, подтверждающего указанные сведения и официально заверенного постоянно действующим руководящим органом политической партии, иного общественного объединения либо уполномоченным на то уставом политической партии, иного общественного объединения постоянно действующим руководящим органом структурного подразделения политической партии, иного общественного объединения.

Аналогичные положения предусмотрены п.2 ст.23 Закона Красноярского края "О выборах в органы местного самоуправления в Красноярском крае".

Из смысла названных норм законов следует, что предоставленное кандидату право указать в заявлении о согласии баллотироваться кандидатом по соответствующему избирательному округу свою принадлежность к политической партии обусловлено выполнением обязанности представить в избирательную комиссию документ, подтверждающий указанные сведения и официально заверенный соответствующим органом. Невыполнение кандидатом этой обязанности и непредставление указанного документа, является нарушением порядка представления документов для регистрации кандидата, предусмотренного вышеназванными нормами законов, что служит основанием для отказа в регистрации кандидата.

Как видно из материалов дела, в подтверждение своей принадлежности к политической партии "Единая Россия" М. предоставил избирательной комиссии для обозрения партийный билет члена этой партии.

В соответствии с Положением о партийном билете члена Всероссийской политической партии "Единая Россия", утвержденного решением Президиума Генерального совета этой партии от 15 апреля 2009 года, партийный билет является документом внутрипартийного учета, и не может считаться документом, официально заверенным постоянно действующим руководящим органом политической партии, иного общественного объединения либо уполномоченным на то уставом политической партии, иного общественного объединения постоянно действующим руководящим органом структурного подразделения политической партии, иного общественного объединения, как это предусмотрено п.2 ст.33 Федерального закона N 67 и п.2 ст.23 Закона края N 8-1411.

Таким образом, М, не представил в избирательную комиссию документ, необходимый для регистрации его кандидатом в депутаты.

Согласно пункту 8 ст.37 Федерального закона N 67-ФЗ, форма подписного листа и порядок его заверения устанавливаются законом.

Приложением N 1 к Закону края N 8-1411 установлена форма подписного листа и порядок его заверения. Согласно названному Приложению в подписном листе, в частности, указывается наименование муниципального образования и представительного органа муниципального образования. Все данные о лице, осуществлявшем сбор подписей (фамилия, имя, отчество, подпись лица, за выдвижение которого собраны подписи, и дата ее внесения), вносятся этим лицом собственноручно.

Из дела видно, что во всех подписных листах, представленных М. на регистрацию, отсутствуют требуемые законом сведения о лице, осуществлявшем сбор подписей.

В судебном заседании М. пояснял, что он сам осуществлял сбор подписей. Однако данное обстоятельство не освобождало его от обязанности указать в подписных листах сведения о лице, осуществлявшем сбор подписей.

Согласно пункту 8 ст.37 Федерального закона N 67-ФЗ, форма подписного листа и порядок его заверения устанавливаются законом.

Приложением N 1 к Закону края N 8-1411 установлена форма подписного листа и порядок его заверения. Согласно названному Приложению в подписном листе, в частности, указывается наименование муниципального образования и представительного органа муниципального образования, Все данные о лице, осуществлявшем сбор подписей (фамилия, имя, отчество, подпись лица, за выдвижение которого собраны подписи, и дата ее внесения), вносятся этим лицом собственноручно.

Из дела видно, что во всех подписных листах, представленных М. на регистрацию, отсутствуют требуемые законом сведения о лице, осуществлявшем сбор подписей. В судебном заседании М. пояснял, что он сам осуществлял сбор подписей. Однако данное обстоятельство не освобождало его от обязанности указать в подписных листах сведения о лице, осуществлявшем сбор подписей.

Вывод суда о том, что оспариваемым решением избирательной комиссией не нарушены права Т., поскольку она зарегистрирована на основании списка кандидатов. выдвинутого избирательным объединением Краснотуранского местного отделения Всероссийской политической партии "Единая Россия", а не путем сбора подписей избирателей, не основан на законе.

Согласно протоколу N 9 заседания местного политического совета избирательного объединения Краснотуранское местное отделение Всероссийской политической партии "Единая Россия" от 23 августа 2009 года Т. выдвинута кандидатом в депутаты Краснотуранского районного Совета депутатов как по общетерриториальному списку кандидатов в депутаты, так и кандидатом в депутаты по одномандатному избирательному округу N 3.

Решением Избирательной комиссии муниципального образования Краснотуранский район от 03 сентября 2009 года Т., зарегистрирована кандидатом в депутаты Краснотуранского районного Совета депутатов по одномандатному избирательному округу N 3.

Таким образом, решением избирательной комиссии о регистрации М. кандидатом в депутаты Краснотуранского районного Совета депутатов по одномандатному избирательному округу N 3, нарушены избирательные права Т., как кандидата по указанному избирательному округу.

Судом кассационной инстанции признан незаконным и необоснованным вывод суда о том, что в действиях М. не установлена вина в нарушении порядка представления документов на регистрацию и оформления подписных листов, поскольку отмена регистрации является мерой юридической ответственности, которая наступает при наличии виновных действий кандидата.

В Федеральном законе "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации" проведено различие между отменой решения избирательной комиссии о регистрации кандидата и отменой регистрации кандидата.

В соответствии с пунктом 6 ст.76 Федерального закона N 67 решение избирательной комиссии о регистрации кандидата может быть отменено судом, если будет установлено, что решение было принято избирательной комиссией с нарушением требований, предусмотренных пунктами 24-26 статьи 38 настоящего Федерального закона, иных требований, предусмотренных настоящим Федеральным законом, иным законом.

Отмена регистрации кандидата может быть отменена в случаях, предусмотренных пунктом 7 вышеназванной нормы закона.

Отмена регистрации кандидата является мерой ответственности (санкцией) за допущенные кандидатом нарушения в ходе избирательной кампании, которая применяется только при наличии вины кандидата.

В отличие от рассмотрения заявления об отмене регистрации кандидата, при рассмотрении заявления об отмене решения избирательной комиссии о регистрации кандидата суд не должен разрешать вопрос о вине кандидата в соблюдении требований закона на стадии представления документов для регистрации в избирательную комиссию. В данном случае суд должен проверить соблюдение кандидатом и избирательной комиссией требований закона порядка выдвижения кандидата, представления необходимых для регистрации документов, сбора подписей, а также законность принятия решения о регистрации кандидата.

Обзор подготовлен судьями краевого суда

Войтой И.В.

Киселевой А.А.

Прилуцкой Л.А.