Обзор судебной практики судебной коллегии по гражданским делам Забайкальского краевого суда за II полугодие 2011 года

I. Практика рассмотрения дел по спорам, возникающим из трудовых правоотношений

1. Судебная коллегия по гражданским делам Забайкальского краевого суда признала ошибочным вывод суда первой инстанции о пропуске ответчиком установленного ч.3 ст. 193 Трудового кодекса РФ месячного срока привлечения истца к дисциплинарной ответственности.

К., проходящий службу в должности заместителя начальника по кадровой и воспитательной работе ФКУ ЛИУ-4 УФСИН России по Забайкальскому краю, просил отменить пункт 1 приказа начальника УФСИН России по Забайкальскому краю в части предупреждения его о неполном служебном соответствии, снижения квалификационной категории на одну ступень и лишения ежемесячной стимулирующей надбавки к должностному окладу на 100%. Мотивировал это нарушением со стороны ответчика порядка привлечения его к дисциплинарной ответственности и отсутствием оснований для применения к нему дисциплинарного взыскания.

Суд первой инстанции исковые требования удовлетворил.

Судебная коллегия по гражданским делам Забайкальского краевого суда, отменяя указанное выше решение и направляя дело на новое рассмотрение, указала следующее.

В соответствии с п.2 Инструкцией об организации проведения служебных проверок в учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, утв. приказом ФСИН РФ от 17.03.2009 N 104 (далее - Инструкция), служебная проверка (далее - проверка) проводится в целях установления обстоятельств, причин и условий нарушения служебной дисциплины или законодательства Российской Федерации, допущенного сотрудниками, либо чрезвычайного происшествия в учреждении и органе УИС.

В пункте 4 этой же Инструкции указано, что задачами проверки являются: полное, объективное и всестороннее исследование обстоятельств, причин и условий совершения должностного проступка (чрезвычайного происшествия); установление круга лиц, причастных к совершению должностного проступка (чрезвычайного происшествия), свидетелей и пострадавших; определение тяжести проступка, выразившегося в неисполнении или ненадлежащем исполнении должностных обязанностей; выработка предложений о мере дисциплинарной или иной ответственности сотрудника, совершившего должностной проступок (чрезвычайное происшествие); выработка рекомендаций по организации и проведению мероприятий предупредительно-профилактического характера, направленных на устранение причин и условий, способствовавших совершению должностного проступка (чрезвычайного происшествия).

По делу установлено, что приказ УФСИН России по Забайкальскому краю от 30.05.2011 г., пунктом 1 которого истец К. - заместитель начальника по КиВР ФКУ ЛИУ-4 УФСИН России по Забайкальскому краю привлечен к дисциплинарной ответственности в виде предупреждения о неполном служебном соответствии с понижением квалификационной категории и лишением ежемесячной стимулирующей надбавки к должностному окладу на 100%, издан на основании заключения служебной проверки, утвержденного начальником УФСИН России по Забайкальскому краю 23.05.2011г.

Постановляя решение, суд исходил из пропуска ответчиком установленного ч.3 ст. 193 Трудового кодекса РФ месячного срока привлечения истца К. к дисциплинарной ответственности, ссылаясь на то, что совершенный истцом должностной проступок был выявлен при проведении контрольной проверки комиссией ФСИН России и доведен до сведения руководства УФСИН России по Забайкальскому краю справкой от 26.04.2011г.

С такой оценкой исследованных по делу доказательств судебная коллегия согласилась.

Из названной справки комиссии ФСИН России следовало, что служебная деятельность истца предметом проверки комиссии не являлась, его фамилия, как нарушителя, имеющего отношение к выявленным при проверке недостаткам в деятельности ФКУ ЛИУ-4 УФСИН России по Забайкальскому краю, не упоминалось, анализа его служебной деятельности применительно к выявленным нарушениям в справке не содержалось.

Следовательно, результаты контрольной проверки, доведенные до сведения ответчика 26.04.2011г., не содержали необходимых данных для установления состава должностного проступка в действиях истца. Причинная связь между ненадлежащим исполнением им должностных обязанностей и нарушениями в деятельности учреждения, в котором он проходил службу, установлена лишь служебной проверкой, назначенной приказом начальника УФСИН России по Забайкальскому краю от 20.05.2011г. Поведение данной проверки соответствовало задачам, указанным в приведенном выше пункте Инструкции.

Таким образом, привлечение истца к дисциплинарной ответственности состоялось в пределах предусмотренного законом срока, что не давало суду оснований для отмены пункта 1 приказа УФСИН России по Забайкальскому краю от 30.05.2011г. N 337 по мотиву пропуска ответчиком срока привлечения истца к дисциплинарной ответственности.

2. Увольнение истца по сокращению штата работников признано законным, поскольку организацией не могут быть предложены работнику вакантные должности в другой организации, не имеющей правопреемства по отношению к работодателю истца.

К. обратилась в Центральный районный суд г. Читы с требованием к ФБУ "Управление Сибирского военного округа" о восстановлении на работе и компенсации морального вреда.

Гражданское дело по иску Кислициной Т.С. было передано определением судьи Центрального районного суда г. Читы от 14 февраля 2011г. для рассмотрения по существу в Забайкальский краевой суд со ссылкой на то, что поднятые в нем вопросы могут потребовать исследования документов, составляющих государственную тайну.

Решением Забайкальского краевого суда от 29 марта 2011 года в удовлетворении иска К. отказано.

Определением Верховного Суда Российской Федерации от 3 июня 2011 года данное решение оставлено без изменения.

В ходе разбирательства дела установлено, что истец К. с 2003 года работала в составе гражданского персонала в Федеральном бюджетном учреждении "Управление Сибирского военного округа" (ранее именовавшемся Штаб Сибирского военного округа, а также Федеральное государственное учреждение "Управление Сибирского военного округа") на должностях бухгалтера управления связи штаба округа с июня 2003 г. по февраль 2005г.; ведущего бухгалтера управления связи штаба округа с марта 2005 г. по январь 2009г.; ведущего бухгалтера отдела планирования, организации, связи и применения АСУ управления связи штаба округа с 01 февраля 2009г.

Приказом командующего войсками Сибирского военного округа от 29 ноября 2010г. К. уволена по пункту 2 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации в связи с сокращением штата работников организации.

Истец полагала, что при её увольнении был нарушен установленный порядок расторжения трудового договора при сокращении численности или штата организации. В обоснование своих требований ссылалась на то, что ей не была предложена соответствующая её квалификации финансово-экономическая должность в новой финансовой структуре Министерства обороны Российской Федерации - в ФБУ "Управление финансового обеспечения Министерства обороны Российской Федерации по Забайкальскому краю".

В соответствии с пунктом 2 части 1 статьи 81 Трудового кодекса РФ, трудовой договор может быть расторгнут работодателем в случае сокращения численности или штата организации.

В силу части 3 статьи 81 Трудового кодекса РФ, увольнение по основанию, указанному в пункте 2 части 1 названной статьи, допускается, если невозможно перевести работника с его письменного согласия на другую имеющуюся у работодателя работу (как вакантную должность или работу, соответствующую квалификации работника, так и вакантную нижестоящую должность или нижеоплачиваемую работу), которую работник может выполнять с учетом его состояния здоровья. При этом работодатель обязан предлагать работнику все отвечающие указанным требованиям вакансии, имеющиеся у него в данной местности. Предлагать вакансии в других местностях работодатель обязан, если это предусмотрено коллективным договором, соглашениями, трудовым договором.

Согласно ст. 180 Трудового кодекса РФ, при проведении мероприятий по сокращению численности или штата работников организации работодатель обязан предложить работнику другую имеющуюся работу (вакантную должность) в соответствии с частью третьей статьи 81 названного Кодекса.

В положениях вышеназванных норм Трудового кодекса Российской Федерации в смысле, придаваемом им сложившейся правоприменительной практикой, предполагается обязанность работодателя предлагать сокращаемому работнику другую имеющуюся у данного работодателя в данной местности работу (вакантную должность), соответствующую квалификации работника, а при отсутствии такой работы - иную имеющуюся в организации вакантную нижестоящую должность или нижеоплачиваемую работу, которую работник может выполнять с учетом его образования, квалификации, опыта работы и состояния здоровья.

В ходе разбирательства дела установлено, что должности бухгалтеров отдела планирования, организации, связи и применения АСУ управления связи штаба округа, включая занимаемую истцом должность ведущего бухгалтера, были сокращены. Иные финансово-экономические должности в структуре названного управления отсутствовали.

На момент увольнения К. по сокращению штатов вакантных должностей в штате ФБУ "Управление Сибирского военного округа" не имелось, что подтверждается представленной ответчиком штатной расстановкой гражданского персонала до и после увольнения истца.

Условий о предоставлении вакантных должностей в подразделениях ответчика, расположенных в иной местности, трудовое соглашение сторон и коллективный договор не содержат.

Доводы истицы об обязанности работодателя предложить ей вакантную должность в штате ФБУ "Управление финансового обеспечения Министерства обороны Российской Федерации по Забайкальскому краю" отклонены, поскольку установлено, что ФБУ "Управление финансового обеспечения Министерства обороны Российской Федерации по Забайкальскому краю" не имеет гражданско-правовой правопреемственной связи с ФБУ "Управление Сибирского военного округа".

ФБУ "Управление Сибирского военного округа", выступавшее работодателем истца, является самостоятельным юридическим лицом и на момент рассмотрения спора в суде сохраняло данный статус.

Решений о ликвидации либо реорганизации ФБУ "Управление Сибирского военного округа" не имелось.

Соответственно, при увольнении по сокращению штата работников ФБУ "Управление Сибирского военного округа" истцу не могли быть предложены вакантные должности в ФБУ "Управление финансового обеспечения Министерства обороны Российской Федерации по Забайкальскому краю", не имеющим правопреемства по отношению к работодателю истца.

II. Практика рассмотрения дел по спорам,
возникающим из жилищных правоотношений

1. Отказ в приватизации жилого помещения, расположенного в общежитии, ранее принадлежавшем государственному предприятию и переданному в ведение органов местного самоуправления, признан незаконным.

А., действующая в своих интересах, а также в интересах своего несовершеннолетнего сына - К., 2009 года рождения, обратилась в суд требованиями о признании права собственности на жилое помещение в порядке приватизации, указывая, что они проживают в бывшем общежитии, занимают изолированную комнату. Данное помещение находится в собственности городского округа "Город Чита", куда было передано от ОАО "Российские железные дороги" в 2009 году. Поскольку передача здания общежития в муниципальную собственность повлекла утрату статуса общежития , она и сын получили право на приватизацию занимаемого жилого помещения, в чем администрация городского округа "Город Чита" неправомерно отказывает. А. просила признать за нею и сыном право общей долевой собственности на спорное жилое помещение.

Решением районного суда в удовлетворении иска отказано.

Отказывая в удовлетворении иска А. о признании за ней права собственности в порядке приватизации на жилое помещение, суд первой инстанции исходил из того, что статья 7 Закона "О введении в действие Жилищного кодекса РФ", не подлежит применению к спорным правоотношениям, поскольку общежитие, в котором расположено спорное жилое помещение, передано в муниципальную собственность от ОАО "Российские железные дороги" после введения в действие Жилищного кодекса РФ.

В кассационной жалобе истица А. просила решение суда отменить, указывая на то, что выводы суда противоречат правовой позиции Конституционного суда РФ, изложенной в Постановлении от 11 апреля 2011 года N 4-П согласно которой право на приватизацию жилого помещения имеют проживающие в таких жилых помещениях граждане, которым они были предоставлены на законных основаниях как работникам соответствующего государственного или муниципального предприятия - независимо от того, до или после введения в действие ЖК РФ эти граждане приобрели право пользования жилыми помещениями, а здание общежития передано в ведение органов местного самоуправления.

Отменяя решение суда первой инстанции и удовлетворяя требования истицы А. о признании права собственности на жилое помещение в порядке приватизации, судебная коллегия указала следующее.

В соответствии со статьей 2 Закона РФ "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации", правом на приобретение жилых помещений в собственность, обладают граждане, занимающие жилые помещения в государственном и муниципальном жилищном фонде, включая жилищный фонд, находящийся в хозяйственном ведении предприятий или оперативном управлении учреждений (ведомственный фонд), на условиях договора социального найма.

Согласно статье 7 Федерального закона N 189-ФЗ "О введении в действие Жилищного кодекса РФ" от 29 декабря 2004 г., условиями, в соответствии с которыми нормы Жилищного кодекса Российской Федерации о договоре социального найма могут применяться к жилым помещениям, расположенных в общежитиях , являются: их принадлежность государственным, муниципальным предприятиям или учреждениям, использование их данными учреждениями и предприятиями в качестве общежитий, и передача таких жилых помещений в ведение органов местного самоуправления.

Указания на то, что данные положения применяются только к отношениям по пользованию жилыми помещениями, возникших до момента их передачи в ведение органов местного самоуправления, вышеприведенная правовая норма не содержит.

В соответствии с Постановлением Конституционного Суда РФ от 11.04.2011 N 4-П "По делу о проверке конституционности статьи 7 Федерального закона "О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации" в связи с жалобой граждан А.С. Епанечникова и Е.Ю. Епанечниковой" введение в законодательство нормы статьи 7 Федерального закона "О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации", как указал Конституционный Суд Российской Федерации в Определении от 3 июля 2007 года N 425-О-О, было обусловлено задачей защиты прав именно тех граждан, которые после передачи органам местного самоуправления общежитий , ранее принадлежавших государственным или муниципальным предприятиям (учреждениям), выполнявшим в отношении указанных граждан функцию и наймодателя, и работодателя, оказались пользователями жилых помещений, принадлежащих другому наймодателю, не являющемуся их работодателем. Соответственно, распространяя на жилые помещения в общежитиях правовой режим социального найма и тем самым фактически предрешая вопрос о правовом режиме самих зданий, в которых они находятся, федеральный законодатель преследовал цель устранить неопределенность правовых последствий передачи этих зданий в ведение органов местного самоуправления.

Изменение правового режима таких жилых помещений обусловлено передачей зданий, в которых они расположены, в ведение органов местного самоуправления, когда проживающие в них граждане оказываются пользователями жилых помещений, принадлежащих наймодателю, который не является их работодателем. Сообразно с этим определяется и дальнейшая юридическая судьба правоотношений, возникших ранее в связи с наймом жилых помещений в общежитии.

Как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации (Постановления от 3 ноября 1998 года N 25-П и от 5 апреля 2007 года N 5-П, Определение от 15 мая 2007 года N 378-О-П), соблюдение конституционного принципа равенства, гарантирующего защиту от любых проявлений дискриминации, означает - помимо недопустимости установления в законе какого-либо различия, исключения или предпочтения, основанного на признаках расы, пола, религии, политических убеждений, национальной принадлежности, социального происхождения или каких-либо других обстоятельств, - запрет вводить такие различия в правах лиц, принадлежащих к одной и той же категории, которые не имеют объективного и разумного оправдания (запрет различного обращения с лицами, находящимися в одинаковых или сходных ситуациях). Исходя из этого государство должно гарантировать равенство прав граждан, находящихся в одинаковых условиях, в данном случае - проживающих на законных основаниях в жилых домах, ранее использовавшихся в качестве общежитий, независимо от даты передачи таких домов в ведение органов местного самоуправления (до или после введения в действие Жилищного кодекса Российской Федерации) и при условии законного вселения в жилое помещение и в тех случаях, если оно имело место после 1 марта 2005 года.

Таким образом, проживающие в таких жилых помещениях граждане, которым они были предоставлены на законных основаниях как работникам соответствующего государственного или муниципального предприятия (учреждения), - независимо от того, до или после введения в действие Жилищного кодекса РФ эти граждане приобрели право пользования жилыми помещениями, а здание общежития передано в ведение органов местного самоуправления, - с точки зрения правового статуса составляют одну категорию субъектов жилищных правоотношений и, следовательно, равным образом подлежат защите при реализации своего конституционного права на жилище.

Как следует из материалов дела и как установлено судом, спорное жилое помещение N 304 в доме 38 по улице Серова в г. Чите расположено в общежитии, ранее принадлежавшем ГУП "Забайкальская железная дорога", которое предоставило его в связи с трудовыми отношениями по договору найма специализированного жилого помещения матери истицы А. Истица и ее сын вселены и проживают в нем на правах членов семьи нанимателя.

После приватизации имущества федерального железнодорожного транспорта спорное общежитие относилось к жилищному фонду ОАО "Российские железные дороги", использовалось им в качестве общежития , а в 2009г. в установленном законом порядке было передано в муниципальную собственность, на основании распоряжения Мэра города Читы N 2816-Р от 10.11.2009г. (л.д.35-36).

В соответствии со статьей 7 Федерального закона N 189-ФЗ "О введении в действие Жилищного Кодекса РФ" от 29.12.2004 после передачи спорного жилого помещения в ведение органов местного самоуправления к отношениям по найму спорного жилого помещения, возникшим между истицей и администрацией города Читы должны применяться нормы Жилищного кодекса РФ о договоре социального найма жилого помещения.

Поскольку право на приватизацию жилого помещения истицей не использовано (л.д.9-10), правовых оснований для отказа А. в признании за ней и ее сыном права собственности в порядке приватизации на жилое помещение, расположенное по адресу: г. Чита, ул. Серова, дом 38, комната 304, у суда не имелось.

2. Статья 7 Федерального закона "О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации" позволяет распространять нормы Жилищного кодекса РФ о договоре социального найма на отношения по пользованию жилыми помещениями в домах, принадлежавших государственным или муниципальным предприятиям (учреждениям) и использовавшихся в качестве общежитий, лишь в случае, если граждане получили жилое помещение в общежитии в связи с трудовыми отношениями.

Ш. обратилась в суд с иском о признании права на приватизацию жилого помещения в общежитии. Истец ссылалась на то, что в 2004 году она была вселена в квартиру, расположенную в общежитии, которое являлось собственностью ОАО "Российские железные дороги" с 2004 года. Учитывая, что до создания ОАО "Российские железные дороги" общежитие находилось в федеральной собственности, истец полагала, что занимает жилое помещение по договору социального найма. В настоящее время общежитие передано в муниципальную собственность. Право на приватизацию ею не использовано.

Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения кассационным определением судебной коллегии по гражданским делам Забайкальского краевого суда, в удовлетворении иска Ш. отказано.

При этом суды исходили из того, что статья 7 Федерального закона от 29.12.2004 N 189-ФЗ "О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации", поскольку здание общежития, в котором находится спорное жилое помещение, передано в ведение органов местного самоуправления от законного собственника в лице ОАО "Российские железные дороги", получившего его в процессе приватизации имущества федерального железнодорожного транспорта. Кроме того, передача указанного здания общежития в муниципальную собственность имела место после вступления в силу Жилищного кодекса РФ (после 1 марта 2005 года), что также не позволяет применить к данным правоотношениям указанную выше норму закона и нормы Жилищного кодекса РФ о договоре социального найма.

Постановлением президиума Забайкальского краевого суда состоявшиеся по данному делу судебные акты отменены, дело направлено на новое рассмотрение в районный суд, внимание которого обращено на следующие обстоятельства.

В соответствии со статьей 7 Федерального закона от 29.12.2004 N 189-ФЗ "О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации", к отношениям по пользованию жилыми помещениями, которые находились в жилых домах, принадлежавших государственным или муниципальным предприятиям либо государственным или муниципальным учреждениям и использовавшихся в качестве общежитий и переданы в ведение органов местного самоуправления, применяются нормы Жилищного кодекса Российской Федерации о договоре социального найма.

Как указал Конституционный Суд Российской Федерации в своем Постановлении от 11.04.2011 N 4-П "По делу о проверке конституционности статьи 7 Федерального закона "О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации" в связи с жалобой граждан А.С. Епанечникова и Е.Ю. Епанечниковой" статья 7 указанного закона не соответствует Конституции Российской Федерации, ее статьям 19 (части 1 и 2), 40 (часть 1) и 55 (часть 3), в той мере, в какой содержащаяся в ней норма - по смыслу, придаваемому ей сложившейся правоприменительной практикой, - не допускает возможность применения норм Жилищного кодекса Российской Федерации о договоре социального найма к отношениям по пользованию жилыми помещениями, которые находились в жилых домах, принадлежавших государственным или муниципальным предприятиям либо государственным или муниципальным учреждениям и использовавшихся в качестве общежитий, если эти жилые помещения были предоставлены гражданам на законных основаниях после 1 марта 2005 года (даты введения в действие Жилищного кодекса Российской Федерации) и здания, в которых они находятся, переданы в ведение органов местного самоуправления также после этой даты.

Поэтому нельзя признать законным и обоснованным отказ в удовлетворении иска Ш. по основаниям, приведенным судом первой и кассационной инстанции.

Вместе с тем, исходя из пункта 3 Постановления Конституционного Суда РФ от 11.04.2011 N 4-П "По делу о проверке конституционности статьи 7 Федерального закона "О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации" в связи с жалобой граждан А.С. Епанечникова и Е.Ю. Епанечниковой", и, как указал Конституционный Суд Российской Федерации в Определении от 3 июля 2007 года N 425-О-О, введение в законодательство нормы статьи 7 Федерального закона "О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации" было обусловлено задачей защиты прав именно тех граждан, которые после передачи органам местного самоуправления общежитий, ранее принадлежавших государственным или муниципальным предприятиям (учреждениям), выполнявшим в отношении указанных граждан функцию и наймодателя, и работодателя, оказались пользователями жилых помещений, принадлежащих другому наймодателю, не являющемуся их работодателем.

Таким образом, статья 7 Федерального закона "О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации" позволяет распространять нормы Жилищного кодекса РФ о договоре социального найма на отношения по пользованию жилыми помещениями в домах, принадлежавших государственным или муниципальным предприятиям (учреждениям) и использовавшихся в качестве общежитий, лишь в случае, если граждане получили жилое помещение в общежитии в связи с трудовыми отношениями.

В материалах дела отсутствуют сведения о том, в связи с чем истцу прежним собственником было предоставлено жилое помещение в общежитии. Данное обстоятельство, имеющее юридическое значение для правильного разрешения дела, судом не выяснялось, на обсуждение сторон не ставилось.

Поскольку при рассмотрении дела судом допущены существенные нарушения норм материального и процессуального права, повлиявшие на исход дела, президиум нашел состоявшиеся судебные постановления, подлежащими отмене с направлением дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

3. Вывод суда первой инстанции о том, что положения ст. ст. 85-87, 89 Жилищного кодекса РФ к возникшим между сторонами спорным правоотношениям неприменимы, поскольку ответчики являются ни нанимателями квартиры по договору социального найма, а собственниками данного жилого помещения, признан правильным.

Администрация городского округа "Город Чита" обратилась в суд с иском о выселении ответчиков С. с предоставлением другого жилого помещения. В обоснование своих требований представитель истца ссылался на то, что жилое помещение, в котором проживают ответчики, в установленном законом порядке признано непригодным для проживания. Решением общественной комиссии по жилищным вопросам ответчикам были распределены квартиры, однако ответчики отказались выехать из занимаемой квартиры.

Суд первой инстанции в удовлетворении исковых требований отказал в полном объеме.

В кассационной жалобе представитель администрации городского округа "Город Чита" указал на необоснованность вывода суда о том, что предоставлением квартир взамен непригодного для проживания жилого помещения нарушены права ответчиков, поскольку предоставляемое жилое помещение не равнозначно ранее занимаемому. При предоставлении жилья администрация городского округа "Город Чита" исходила из того, что жилое помещение, в котором они проживают, признано аварийным и подлежащим сносу и действовала в целях содействия государству в обеспечении нормальных жилищных условий населению.

Судебной коллегией по гражданским делам не нашла оснований для удовлетворения кассационной жалобы.

В ходе разбирательства дела установлено, что ответчики С. собственниками квартиры, расположенной в жилом доме, который признан аварийным и подлежащим сносу.

Согласно протоколу заседания общественной комиссии по жилищным вопросам от 18 января 2011 г. ответчикам распределены жилые помещения, но они отказываются выехать в предложенные им квартиры.

При таких установленных в суде обстоятельствах, отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции руководствовался положениями ст. ст. 32, 85-87, 89 Жилищного кодекса Российской Федерации. При этом суд исходил из того, что положения ст. ст. 85-87, 89 указанного кодекса к правоотношениям сторон неприменимы, поскольку ответчики не являются нанимателями квартиры по договору социального найма, квартира принадлежит ответчикам С. на праве собственности.

Статьей 32 Жилищного кодекса Российской Федерации предусмотрен специальный порядок, предусматривающий возможность выкупа жилого помещения у собственника в случае признания многоквартирного жилого дома аварийным и подлежащим сносу. При этом предоставление другого жилого помещения возможно только по соглашению с собственником взамен изымаемого с зачетом его стоимости в выкупную цену.

Поскольку порядок, предусмотренный указанными нормами, истцом соблюден не был, судебной коллегией по гражданским делам признан обоснованным вывод суда первой инстанции об отсутствии оснований для выселения ответчиков.

III. Рассмотрение дел по спорам, возникающим
из обязательств вследствие причинения вреда

1. Заявленное отделением требование было мотивировано причинением имущественного вреда по вине ответчика. Поэтому в соответствии со статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации в предмет доказывания по данному спору входило наряду с другими обстоятельствами установление противоправности поведения причинителя вреда. Для чего необходимо было определить, несет ли ответчик ответственность за надлежащее состояние названного оборудования. Бездействие ответчика могло быть признано противоправным только при условии, что он в силу закона или договора была обязана совершить определенные действия, но их не совершил.

Отделение по городу Чите управления Федерального казначейства по Забайкальскому краю (далее по тексту - отделение) обратилось к В. с требованиями о возмещении ущерба.

В обоснование указало, что произошло затопление помещения истца. Причиной этому послужила неисправность находящегося в квартире ответчицы шарового крана. В результате были испорчены поверхности стен, потолков и пола (отделочные покрытия), пострадали документы, мебель и прочее офисное имущество.

Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения кассационным определением судебной коллегии по гражданским делам Забайкальского краевого суда, иск удовлетворен.

В ходе рассмотрения дела установлено, что помещение отделения было залито водой, протекшей из расположенной этажом выше квартиры В. Причиной затопления явился прорыв находящегося в жилище ответчицы запорно-регулировочного крана с фильтром грубой очистки на стояке холодной воды.

Привлекая В. к материальной ответственности, суды первой и второй инстанции исходили из доказанности факта виновного противоправного поведения ответчицы, выразившегося в непринятии мер к надлежащему содержанию своего имущества. При этом отвергли ее доводы об отнесении запорно-регулировочного крана к общему имуществу собственников многоквартирного жилого дома.

Президиум Забайкальского краевого суда не согласился с этими суждениями, как основанными на неправильном применении и толковании закона, отменил состоявшиеся судебные постановления, указав следующее.

Заявленное истцом требование мотивировано причинением имущественного вреда по вине ответчика. Поэтому в соответствии со статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации в предмет доказывания по данному спору входило наряду с другими обстоятельствами установление противоправности поведения причинителя вреда. Для чего необходимо было определить, несет ли ответчик В. ответственность за надлежащее состояние названного оборудования. Ее бездействие могло быть признано противоправным только при условии, что она в силу закона или договора была обязана совершить определенные действия, но их не совершила.

Наличие факта противоправного бездействия суды мотивировали тем, что собственник жилого помещения несет бремя содержания своего помещения.

Между тем, в соответствии с пунктом 5 Правил содержания общего имущества в многоквартирном доме, утвержденных постановлением Правительства РФ от 13.08.2006 N 491, в состав общего имущества включаются внутридомовые инженерные системы холодного и горячего водоснабжения, состоящие из стояков, ответвлений от стояков до первого отключающего устройства, расположенного на ответвлениях от стояков, указанных отключающих устройств, первых запорно-регулировочных кранов на отводах внутриквартирной разводки от стояков.

Таким образом, первый запорно-регулировочный кран на отводе внутриквартирной разводки от стояка, неисправность которого повлекла затопление помещения истца, относится к общему имуществу собственников многоквартирного дома.

В соответствии с частью 3 статьи 30 ЖК РФ, статьей 210 Гражданского кодекса Российской Федерации собственник несет бремя содержания принадлежащего ему имущества, если иное не предусмотрено законом или договором.

По смыслу этих норм, бремя содержания имущества может быть возложено на лиц, не являющихся его собственниками.

В силу части 1 статьи 161, части 2 статьи 162 ЖК РФ (в редакции, действовавшей на момент причинения вреда), надлежащее содержание и ремонт общего имущества в многоквартирном доме отнесены к компетенции управляющей организации при избрании такого способа управления.

Аналогичные нормы содержатся в пунктах 12, 13, 16, 42 Правил содержания общего имущества в многоквартирном доме, утвержденных постановлением Правительства РФ от 13.08.2006 N 491.

Поскольку В. в числе прочих собственников многоквартирного дома передала свои обязанности по осмотру, содержанию и ремонту общего имущества управляющей компании - ОАО "Служба заказчика", она (ответчик) не являлась лицом, ответственным за исправность запорно-регулировочного устройства.

Доказательств уклонения ответчицы от несения соответствующих денежных расходов на содержание и ремонт общего имущества (ст. 154, часть 1 статьи 158 ЖК РФ) в материалах не имелось.

Привлеченное в качестве третьего лица ОАО "Служба заказчика" не представило в суд сведений о перечне общего имущества, принятого на содержание и ремонт, ограничившись суждениями о нахождении крана в собственности ответчика В., и не отрицало того, что не осуществляло осмотра общего имущества в квартирах собственников.

Довод представителя истца о том, что фильтр грубой очистки входит в зону ответственности ответчика, президиум отклонил, так как фильтр вмонтирован в запорно-регулировочный кран и составляет с ним единое целое.

При таких обстоятельствах обжалуемые судебные акты признаны президиумом незаконными, подлежащими отмене с принятием нового решения об отказе в иске.

2. Существенное нарушение норм процессуального права судом апелляционной инстанции явилось основанием к отмене судебного постановления.

02.02.2009 С. обратилась к К. с требованием о взыскании стоимости восстановительного ремонта жилого помещения в сумме 76860 руб. 53 коп., мотивируя тем, что проживает на первом этаже, ответчица - этажом выше. В квартире последней с июня 2008 года производятся ремонтные работы, в результате которых происходит разрушение и затопление помещения истицы.

Решением мирового судьи судебного участка N 8 Ингодинского района от 28 марта 2011 года, оставленным без изменения апелляционным определением Ингодинского районного суда города Читы от 1 июня 2011 года, постановлено: исковые требования удовлетворить. Взыскать с К. в пользу С. в счет возмещения материального ущерба 48481 руб. 29 коп., расходы на проведение оценки 7000 руб., 2300 руб. возврат государственной пошлины, всего 57781 руб.

В надзорной жалобе, поступившей в отдел делопроизводства краевого суда 23 августа 2011 года, К. выражала несогласие с названными судебными актами, считая их незаконными.

Проверив материалы, обсудив доводы надзорной жалобы, президиум отменил апелляционное определение районного суда по следующим основаниям.

Согласно статье 387 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в порядке надзора являются существенные нарушения норм материального или процессуального права, повлиявшие на исход дела, без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.

Такие нарушения судом апелляционной инстанции были допущены.

Разрешая спор, мировой судья со ссылкой на статьи 15 и 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации исходил из того, что истицей подтверждены факты неправомерного поведения К. и сумма предстоящих затрат на восстановительный ремонт квартиры, а ответчицей не доказаны ее доводы об отсутствии факта затопления и неверном определении размера ущерба.

Представитель ответчика К., не согласившись с вышеприведенными выводами мирового судьи, подала апелляционную жалобу.

В судебном заседании от 01.06.2011 в обоснование возражений против иска и состоявшегося решения К. заявила ходатайства о приобщении к материалам дела видеозаписи квартиры С. от 1 августа 2008 года, документов о причинах затопления помещений в доме в 2004 и 2011 годах, а также о допросе работника управляющей компании Игнатьевой И.А., чьи показания, по утверждению представителя, могли опровергнуть довод истицы о протекании воды из квартиры К. (л.д. 236-241).

Согласно протоколу судебного заседания суд предложил стороне ответчика обосновать причины невозможности представления доказательств мировому судье, после чего оставил данные ходатайства без удовлетворения. Что касается допроса свидетеля, суд сослался на вероятностные ответы данного лица, которые не могут лечь в основу решения.

В соответствии с частями 2 и 3 статьи 327 ГПК РФ (в редакции, действовавшей на день рассмотрения спора) рассмотрение дела судом апелляционной инстанции проводится по правилам производства в суде первой инстанции. Суд вправе устанавливать новые факты и исследовать новые доказательства.

Отсюда следует, что закон наделял участвующих в деле лиц правом представлять новые доказательства вне зависимости от того, имели ли они такую возможность при разбирательстве дела у мирового судьи.

Кроме того, приведенные нормы разрешали установление новых фактов, допускали иную оценку доказательств, как имеющихся в деле, так и вновь представленных.

Что касается утверждения о вероятностном характере доказательств, то оно в силу статьи 67 ГПК РФ могло быть сделано только после всестороннего, полного, объективного и непосредственного исследования сообщенных свидетелем сведений.

Как отмечено выше, С. было заявлено требование о возмещении вреда со ссылкой на статью 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации. Согласно этой норме подлежит возмещению вред, причиненный имуществу потерпевшего.

Предметом доказывания по данному иску являются факт противоправных действий ответчика, наличие убытков и их размер, причинно-следственная связь между действиями ответчика и возникновением убытков. Указанные обстоятельства в совокупности образуют состав правонарушения, являющийся основанием для применения ответственности в виде взыскания убытков. Обязанность доказывания совокупности перечисленных условий возложена на истца (статья 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Это судом апелляционной инстанции не учтено, круг юридически значимых обстоятельств и правила о бремени доказывания до сведения сторон не доведены, хотя доводы апелляционной жалобы и объяснения представителя ответчика относительно решения мирового судьи касались этих вопросов непосредственно.

В апелляционной жалобе представитель К. обращал внимание на расхождение рукописного и печатного вариантов акта обследования помещения от 01.08.2008. Также указывал на то, что эксперт Б. производила осмотр квартиры С., результаты которого (состояние стен и потолков во всех помещениях, имеющиеся повреждения) отразила в своем заключении и с их учетом рассчитала стоимость восстановительного ремонта.

Какие-либо суждения относительно этих доводов в апелляционном определении отсутствуют, хотя законоположения главы 39 ГПК РФ не позволяют суду апелляционной инстанции выносить соответствующие судебные постановления без рассмотрения в полном объеме и оценки доводов апеллятора.

При таком положении президиум нашел обоснованным указание в надзорной жалобе на существенные нарушения судом апелляционной инстанции норм процессуального права, которые могли повлиять на исход дела. Эти нарушения могли быть исправлены только посредством отмены судебного постановления с направлением дела на новое апелляционное рассмотрение при полном соблюдении процессуального закона.

3. Апелляционное решение отменено, как не отвечающее требованиям статьи 198 ГПК РФ.

С. обратился к Е. с требованием о взыскании 46613 руб. в возмещение стоимости восстановительного ремонта жилого помещения, мотивируя тем, что на протяжении многих лет ответчик, проживающий этажом выше, топит его (истца) квартиру. Последний раз, 13 июля 2010 года, был устроен настоящий потоп, вода лилась ручьем по стене и со всех светильников. Сначала Е. был согласен возместить ущерб, но потом передумал.

Решением мирового судьи судебного участка N 25 Черновского района города Читы от 31 января 2011 года постановлено: иск удовлетворить, взыскать с Е. в пользу С. 46613 руб. в возмещение материального ущерба, 3798 руб. 39 коп. в возмещение судебных расходов.

Апелляционным решением Черновского районного суда города Читы от 20 апреля 2011 года решение мирового судьи отменено, в удовлетворении иска отказано.

В надзорной жалобе, поступившей 8 июля 2011 года, С. просил отменить апелляционное решение, считая его незаконным.

Проверив материалы, президиум отменил апелляционное решение, указав следующее.

В соответствии со статьей 387 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в порядке надзора являются существенные нарушения норм материального или процессуального права, повлиявшие на исход дела, без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.

Такие нарушения судом апелляционной инстанции были допущены.

Согласно статье 195 ГПК РФ решение суда должно быть законным и обоснованным.

Частью 4 статьи 198 ГПК РФ предусмотрено, что в мотивировочной части решения суда должны быть указаны обстоятельства дела, установленные судом; доказательства, на которых основаны выводы суда об этих обстоятельствах; доводы, по которым суд отвергает те или иные доказательства; законы, которыми руководствовался суд.

Статьей 67 ГПК РФ установлено, что суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

Это означает, что суд должен проанализировать представленные сторонами доказательства с отражением в решении результатов проведенной оценки.

Между тем при рассмотрении данного дела суд апелляционной инстанции уклонился от оценки имеющихся в деле доказательств (акта о заливе и объяснений лиц, его составивших; показаний эксперта и специалиста; подготовленных ими заключений с точки зрения полноты и доброкачественности исходного материала, поставленных вопросов и ответов на них), ограничившись немотивированным суждением о том, что экспертное заключение и заключение специалиста не подтвердили факт затопления квартиры N 65 из вышерасположенной квартиры N 69.

Также суд указал на непредставление С. доказательств вины Е. в происшедшем событии, хотя в соответствии с пунктом 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации обязанность доказывания отсутствия вины лежит на причинителе вреда, то есть на ответчике.

Изложенное свидетельствует о том, что районным судом не выполнены требования статей 67, 195 и 198 о всестороннем, полном и объективном исследовании всех доказательств в их совокупности. Поэтому апелляционное решение подлежит отмене с направлением дела в Черновский районный суд города Читы на новое апелляционное разбирательство.

При новом рассмотрении дела, исходя из предмета исковых требований, суду следовало с соблюдением требований части 2 статьи 56 ГПК РФ определить круг обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения дела; исследовать и оценить доказательства, представленные в обоснование требований и возражений, в их совокупности; принять законное и обоснованное решение по делу.

IV. Договорные обязательства

1. Несоблюдение письменной формы договора не лишало истца права ссылаться в подтверждение совершения сделки и ее условий на письменные и другие доказательства, за исключением свидетельских показаний.

14.01.2011 Б. обратился к Д. с требованиями о взыскании 29490 рублей, мотивируя тем, что в сентябре 2010 года он (истец) с личного участка собрал большое количество картофеля. Ответчик согласился закупить у него излишки урожая по 5 рублей за килограмм. 22.09.2010 Д. было сдано 5898 кг в 142 мешках на общую сумму 29490 рублей. Каких-либо претензий по качеству Д. не предъявил, но до настоящего времени расчет не произвел. При проверке сотрудниками милиции жалобы Б. ответчик выразил намерение заплатить 20000 рублей и отдать мелкий картофель на оставшуюся сумму. С таким предложением истец не согласился, так как оно было высказано только после его жалобы в милицию (л.д. 4-5).

Решением мирового судьи судебного участка N 34 Читинского района от 1 марта 2011 года постановлено: исковые требования удовлетворить частично. Взыскать с Д. в пользу Б. денежные средства в сумме 11745 руб., 469, 80 руб. - расходы по оплате государственной пошлины, всего 12214, 80 руб.

Апелляционным решением Читинского районного суда от 30 июня 2011 года решение мирового судьи отменено с принятием нового решения об отказе в иске.

В надзорной жалобе, поступившей в отдел делопроизводства краевого суда 29 августа 2011 года, Б. выражал несогласие с выводами судов, считая их не соответствующими материальному и процессуальному законам.

Проверив материалы, обсудив доводы надзорной жалобы, президиум отменил апелляционное решение и изменил решение мирового судьи по изложенным ниже основаниям.

Согласно статье 387 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в порядке надзора являются существенные нарушения норм материального или процессуального права, повлиявшие на исход дела, без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.

Такие нарушения судами были допущены.

Разрешая спор, обе судебные инстанции указали на недействительность договора купли-продажи картофеля по мотивам несоблюдения сторонами установленной статьей 161 ГК РФ простой письменной формы сделки.

Данный вывод основан на неправильном применении и толковании материального закона.

Согласно подпункту 2 пункта 1 статьи 161 ГК РФ должны совершаться в простой письменной форме сделки граждан между собой на сумму, превышающую не менее чем в десять раз установленный законом минимальный размер оплаты труда, а в случаях, предусмотренных законом, - независимо от суммы сделки.

Пунктом 1 статьи 162 ГК РФ предусмотрено, что несоблюдение простой письменной формы сделки лишает стороны права в случае спора ссылаться в подтверждение сделки и ее условий на свидетельские показания, но не лишает их права приводить письменные и другие доказательства.

Отсюда следует, что несоблюдение письменной формы упомянутого договора не лишало его юридической силы, а истца Б. - права ссылаться в подтверждение совершения сделки и ее условий на письменные и другие доказательства, за исключением свидетельских показаний.

Что касается пункта 2 статьи 162 ГК РФ о порочности сделки в случае несоблюдения при ее совершении простой письменной формы, то он применению в настоящем деле не подлежал, так как нормы параграфа 1 главы 30 "Купля-продажа" Гражданского кодекса Российской Федерации не содержат положений о недействительности названной сделки в случае несоблюдения соответствующей формы.

Отказывая в иске, суд апелляционной инстанции также сослался на непредставление истцом документального подтверждения фактов передачи ответчику 5898 килограммов картофеля.

При этом не учел правила пункта 1 статьи 55 ГПК РФ о том, что доказательствами по делу являются сведения о фактах, которые применительно к настоящему спору могли быть получены не только из письменных доказательств, но и из объяснений сторон, а также пункта 2 статьи 68 ГПК РФ, согласно которому признание стороной обстоятельств, на которых другая сторона основывает свои требования или возражения, освобождает последнюю от необходимости дальнейшего доказывания этих обстоятельств.

В судебном заседании от 1 марта 2011 года Д. подтвердил, что брал у Б. картофель в количестве 5898 кг по цене 5 рублей за один килограмм на общую сумму 29490 рублей (л.д. 27).

Замечания на протокол судебного заседания ответчиком поданы не были.

Так как данное признание по своему содержанию в полной мере совпадало с объяснениями истца, его было достаточно для полного удовлетворения иска.

При рассмотрении дела в апелляционном порядке Д. стал утверждать, что у мирового судьи наговорил много лишнего, так как был неадекватен. Что на него нашло, не знает. На самом деле картофель у Б. не брал, денег ответчику не должен (л.д. 88-89).

Однако считать эти объяснения достоверными не представляется возможным, поскольку ничто в материалах дела не указывает на то, что признание фактов было совершено Д. под влиянием обмана, насилия, угрозы или добросовестного заблуждения.

По смыслу пунктов 1 и 3 статьи 486 ГК РФ, продавец имеет право потребовать от покупателя оплаты переданного товара.

При таком положении заявленные истцом требования подлежали удовлетворению.

Поэтому апелляционное решение подлежит отмене, решение мирового судьи - изменению путем увеличения присужденной суммы основного долга до 29490 рублей, суммы государственной пошлины - до 1084 руб. 70 коп. (п.п. 1 п. 1 ст. 333.19 НК РФ).

2. Установив, что в силу своего состояния здоровья, преклонного возраста и фактических обстоятельств совершения сделки истец была введена в заблуждение относительно её последствий, суд признал договор дарения и последующий договор купли-продажи спорной квартиры недействительными.

З. обратилась с иском к К. и П. о признании недействительными договоров дарения и купли-продажи квартиры.

В ходе разбирательства дела установлено следующее.

Истец З. совершила сделку дарения, по условиям которой она передала в дар К. спорную квартиру. При этом истец полагала, что одним из условий договора является условие о её пожизненном содержании ответчиком.

Из квартиры З. не выехала, с регистрационного учета не снялась, продолжала проживать по этому адресу.

Являясь родственником З., К. общался с ней и после заключения договора, занимал у нее деньги, и после предъявления к нему претензий о возврате денег дал истице письменное заявление о прекращении сделки дарения.

После получения этого заявления истица обратилась к нотариусу и поняла, что совершила сделку дарения без включения в нее условия о пожизненном содержании.

Впоследствии она узнала, что К. продал квартиру П.

Просила суд признать недействительными договор дарения и договор купли-продажи квартиры по основаниям, предусмотренными статьей 179 ГК РФ.

В соответствии со статьей 179 ГК РФ сделка, совершенная под влиянием обмана, может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего.

В силу положений части 1 статьи 178 ГК РФ сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения. Существенное значение имеет заблуждение относительно природы сделки либо тождества либо таких качеств ее предмета, которые значительно снижают возможности его использования по назначению.

Удовлетворяя иск, суды исходили из доказанности истцом обстоятельств, свидетельствующих о недействительности сделки.

Из материалов дела установлено, что в отношении истца была проведена комплексная судебно-медицинская экспертиза, а затем повторная комплексная судебно-медико-психологопсихиатрическая экспертиза.

По мнению экспертов З. была склонна к легкому формированию заблуждений. В момент совершения сделки все действия истца были направлены на достижение избранной цели, но сама цель была сформирована несвободно, под влиянием несоответствующих действительности представлений о сущности сделки.

Кроме того, из содержания сделки купли- продажи следует, что право проживания истицы в квартире не было оговорено, равно как и обязанность продавца снять истицу с регистрационного учета, на котором она находится до настоящего времени.

К. и после заключения сделки купли-продажи формировал у истицы заблуждение относительно ее прав по сделке, утаил факт продажи квартиры, предоставил истице заявление об отказе от дарения.

При таких обстоятельствах, суд первой инстанции и кассационная коллегия пришли к выводу, что в силу своего состояния здоровья, преклонного возраста и фактических обстоятельств ее совершения З. была введена в заблуждение относительно последствий совершаемой сделки, поэтому договоры дарения и купли-продажи квартиры признаны недействительными.

V. Практика рассмотрения дел, касающихся реализации права на
присуждение компенсации за нарушение права на судопроизводство
в разумный срок или права на исполнение
судебного акта в разумный срок

1. Размер присуждаемой компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок по уголовному делу не подлежит исчислению во взаимосвязи с размером материального ущерба, причиненного совершенным преступлением, в силу того, что компенсация обладает отличной от убытков правовой природой.

А. обратился в Забайкальский краевой суд с заявлением о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок по уголовному делу.

Решением краевого суда требования удовлетворены, в пользу А. присуждена к взысканию за счет средств федерального бюджета компенсация за нарушение права на судопроизводство в разумный срок в размере 80000 рублей, решение обращено к немедленному исполнению.

Судом установлено, что общий срок судопроизводства по уголовному делу составил 4 года 4 месяца 4 дня.

Удовлетворяя требования А., суд первой инстанции, оценив собранные по делу доказательства, достаточность и эффективность действий органов предварительного следствия и суда, осуществляемых в целях своевременного рассмотрения дела, учитывая правовую и фактическую сложность дела, поведение участников процесса, пришел к выводу о том, что срок рассмотрения данного дела нельзя признать разумным, а действия органов следствия и суда - достаточными и эффективными.

При этом судом первой инстанции было учтено, что А., являясь потерпевшим в данном уголовном деле, со своей стороны занимал активную позицию, предоставляя органам следствия необходимые данные и документы.

Понеся значительные для него материальные потери и моральные страдания в связи с имевшим место в отношении него преступлением, А. был заинтересован в достижении правовой определенности в оценке действий обвиняемой и вынесении обвинительного приговора.

В сложившихся обстоятельствах отсутствие со стороны следствия и суда своевременных действий по расследованию и рассмотрению уголовного дела, а также явное бездействие следственных органов, выразившееся в неоднократном необоснованном прекращении производства по делу, не могли не повлечь переживание А. чувства несправедливости и правовой незащищенности.

Вместе с тем судебной коллегией по гражданским делам Забайкальского краевого суда при рассмотрении данного дела по апелляционной жалобе А. на решение суда первой инстанции были отклонены доводы заявителя о том, что определенный судом размер компенсации несоразмерен степени нарушения права А. на судопроизводство по уголовному делу в разумный срок.

Во-первых, суд установил продолжительность нарушения права на осуществление судопроизводства в разумные сроки, которая составила 2 года 10 месяцев 24 дня.

Во-вторых, в соответствии с пунктом 2 статьи 2 Закона о компенсации размер компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок определяется судом, арбитражным судом исходя из требований заявителя, обстоятельств дела, по которому было допущено нарушение, продолжительности нарушения и значимости его последствий для заявителя, а также с учетом принципов разумности, справедливости и практики Европейского Суда по правам человека.

Согласно пункту 49 совместного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации N 30/64 от 23.12.2010 "О некоторых вопросах, возникших при рассмотрении дел о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок" суду надлежит в каждом конкретном случае обеспечивать индивидуальный подход к определению размера компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок. В частности, размер указанной компенсации должен определяться судом с учетом требований лица, обратившегося в суд с заявлением, обстоятельств дела или производства по исполнению судебного акта, по которым допущено нарушение, продолжительности нарушения, наступивших вследствие этого нарушения последствий, их значимости для лица, обратившегося в суд с заявлением о присуждении компенсации. При определении размера присуждаемой компенсации суду следует также учитывать практику Европейского Суда по правам человека, размер сумм компенсаций вреда, присуждаемых этим Судом за аналогичные нарушения.

Как видно из материалов дела, суд присудил А. компенсацию за нарушение права на судопроизводство в разумный срок, принимая во внимание критерии, предусмотренные законодательством и разъяснениями, данными высшими судебными инстанциями: требования заявителя, обстоятельства дела, продолжительность нарушения, значимость его последствий для заявителя, принципы разумности и справедливости, практику Европейского Суда по правам человека.

Кроме того, размер присуждаемой компенсации не мог быть исчислен судом во взаимосвязи с размером материального ущерба, причиненного А. совершенным преступлением, в силу того, что компенсация обладает отличной от убытков правовой природой. Поскольку право на судопроизводство в разумный срок имеет публично-правовую природу, механизм расчета данной компенсации определяется только с учетом критериев, установленных Законом о компенсации и совместным Постановлением N 30/64, и не связан с разрешением вопросов о правах заявителя в иных правоотношениях. То есть, применительно к рассматриваемому делу, размер компенсации не может определяться величиной предполагаемого ущерба заявителя вследствие совершения преступления, для возмещения которого законодательством предусмотрен иной правовой способ.

2. Требование о выплате денежной компенсации за нарушение права на судопроизводство по уголовному делу в разумный срок признано обоснованным.

Потерпевшие Б. и др. обратились в Забайкальский краевой суд с заявлением о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок по уголовному делу.

Решением краевого суда требования удовлетворены, в пользу заявителей присуждена к взысканию за счет средств федерального бюджета компенсация за нарушение права на судопроизводство в разумный срок в размере 50000 рублей каждому, решение обращено к немедленному исполнению.

Судом установлено, что общая продолжительность судопроизводства по уголовному делу на день подачи заявления о присуждении компенсации составила 5 лет 8 месяцев 19 дней, из них период судебного производства - 4 года 10 месяцев 4 дня.

Разрешая спор, суд первой инстанции признал, несмотря на то, что дело отличается определенной фактической и правовой сложностью, многоэпизодностью состава вменяемого преступления, множественностью лиц на стороне потерпевших, значительным числом подлежащих допросу свидетелей, включая иногородних, указанные обстоятельства не являются достаточными для оправдания сложившейся длительности судебного разбирательства по нему в течение 5 лет и 8-ми с лишним месяцев.

При этом суд учел, что в ходе судебного производства дело по правилам суда первой инстанции рассматривалось трижды разными судьями, в последний раз - после отмены приговора судом кассационной инстанции. При этом приговор суда был отменен кассационной инстанцией по причине допущенных судебных ошибок и неполной оценки доказательств. Подготовку дела к направлению в суд кассационной инстанции, которая составила 7 месяцев, суд также счел нарушением разумного срока.

Кроме того, что в ходе рассмотрения дела имелись случаи отложения судебных заседаний, объявления перерывов на необоснованно большие промежутки времени: с 12.02.2007 на 17.04.2007, с 20.04.2007 на 15.05.2007, с 18.05.2007 на 31.07.2007, с 27.09.2007 на 23.10.2007, с 30.01.2008 на 12.03.2008, с 15.05.2009 на 11.06.2009, с 26.08.2009 на 20.11.2009.

При таких обстоятельствах суд первой инстанции, удовлетворяя требования заявителей, исходил из того, что действия районного суда по рассмотрению уголовного дела нельзя признать достаточными и эффективными, что привело к нарушению прав заявителей на судопроизводство в разумный срок.

Определяя размер компенсации в сумме 50 000 рублей каждому заявителю, суд учел конкретные обстоятельства данного дела, руководствовался принципом законности и справедливости, практикой Европейского Суда по правам человека.

VI. Практика рассмотрения дел о признании
недействующими нормативных правовых
актов полностью или в части

1. Установление и изменение вида разрешенного использования земельных участков осуществляется в рамках градостроительной деятельности органами местного самоуправления и не отнесено к полномочиям органов государственной власти субъектов Российской Федерации.

Заместитель прокурора Забайкальского края обратился в Забайкальский краевой суд с заявлением о признании недействующим подпункта 9.11.22 Положения о Департаменте государственного имущества и земельных отношений Забайкальского края.

Решением Забайкальского краевого суда от 21 октября 2011 года, оставленным без изменения определением Верховного Суда Российской Федерации от 11 января 2012 года, заявление заместителя прокурора удовлетворено.

Постановлением Правительства Забайкальского края от 08 июня 2010 г. N 233 было утверждено Положение о Департаменте государственного имущества и земельных отношений Забайкальского края (далее Положение).

В ходе разбирательства дела установлено, что оспариваемым подпунктом 9.11.22 Положения Департаменту государственного имущества и земельных отношений Забайкальского края предоставлено право при предоставлении земельных участков, находящихся в государственной собственности края, и земельных участков на территории города Читы, государственная собственность на которые не разграничена, принимать решения об изменении вида разрешенного использования земельного участка в соответствии с назначением расположенного на таком земельном участке здания, строения, сооружения, вид разрешенного использования, предельные (минимальные и (или) максимальные) размеры и предельные параметры которого не соответствуют градостроительному регламенту, за исключением случаев, если использование такого здания, строения, сооружения опасно для жизни или здоровья человека, для окружающей среды, объектов культурного наследия.

Удовлетворяя требования заместителя прокурора, суд исходил из того, что установление и изменение вида разрешенного использования земельных участков осуществляется в рамках градостроительной деятельности органами местного самоуправления и не отнесено к полномочиям органов государственной власти субъектов Российской Федерации. Предоставление Правительством Забайкальского края такого права Департаменту государственного имущества и земельных отношений Забайкальского края противоречит нормам федерального законодательства.

В соответствии с частью 3 статьи 3 Земельного кодекса Российской Федерации имущественные отношения по владению, пользованию и распоряжению земельными участками, а также по совершению сделок с ними регулируются гражданским законодательством, если иное не предусмотрено земельным, лесным, водным законодательством, законодательством о недрах, об охране окружающей среды, специальными федеральными законами.

Согласно пункту 2 статьи 7 Земельного кодекса Российской Федерации правовой режим земель определяется исходя из их принадлежности к той или иной категории и разрешенного использования в соответствии с зонированием территорий, общие принципы и порядок проведения которого устанавливаются федеральными законами и требованиями специальных федеральных законов. При этом возможность самостоятельного выбора любого вида разрешенного использования без дополнительных разрешений и процедур согласования предусмотрена при наличии зонирования территорий.

К полномочиям органов местного самоуправления статьей 11 Земельного кодекса Российской Федерации в области земельных отношений отнесено резервирование земель, изъятие, в том числе путем выкупа, земельных участков для муниципальных нужд, установление с учетом требований законодательства. Российской Федерации правил землепользования и застройки территорий городских и сельских поселений, территорий других муниципальных образований, разработка и реализация местных программ использования и охраны земель, а также иные полномочия на решение вопросов местного значения в области использования и охраны земель.

Согласно статье 1 Градостроительного кодекса Российской Федерации деятельность по развитию территорий, в том числе городов и иных поселений, осуществляемая в виде территориального планирования, градостроительного зонирования, планировки территории, архитектурно-строительного проектирования, строительства, капитального ремонта, реконструкции объектов капитального строительства относится к градостроительной деятельности.

Виды разрешенного использования земельных участков определяются правилами землепользования и застройки, устанавливаемыми в рамках градостроительной деятельности.

Порядок проведения градостроительного зонирования территорий регламентируется главой 4-ой Градостроительного кодекса Российской Федерации.

Согласно пункту 6 статьи 1 Градостроительного кодекса Российской Федерации градостроительное зонирование - зонирование территорий муниципальных образований в целях определения территориальных зон и установления градостроительных регламентов.

В соответствии с пунктом 1 части 6 статьи 30 Градостроительного кодекса Российской Федерации виды разрешенного использования земельного участка определяются в градостроительном регламенте, входящем в состав правил землепользования и застройки.

Исходя из положений статьи 31 Градостроительного кодекса Российской Федерации, правила землепользования и застройки разрабатываются применительно ко всем территориям поселений и городских округов. Применительно к межселенным территориям подготовка правил землепользования и застройки может осуществляться в случае планирования застройки таких территорий.

Статьями 6, 7 и 8 Градостроительного кодекса Российской Федерации разграничены полномочия органов государственной власти Российской Федерации, органов государственной власти субъектов Российской Федерации и органов местного самоуправления в сфере градостроительной деятельности.

Пунктом 6 части 1 статьи 8 Градостроительного кодекса Российской Федерации вопрос установления правил землепользования и застройки территорий муниципальных образований отнесен к исключительной компетенции органов местного самоуправления.

Приведенные выше нормы градостроительного и земельного законодательства согласуются с пунктом 20 части 1 статьи 14 и пунктом 26 части 1 статьи 16 Федерального закона от 06.10.2003 N 131-ФЗ "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации", по которым к вопросам местного значения поселений и городских округов относится утверждение генеральных планов поселения и городского округа, правил землепользования и застройки, утверждение подготовленной на основе генеральных планов поселения и городского округа документации по планировке территории.

2. Права детей-инвалидов на общедоступное и бесплатное дошкольное образование в муниципальных детских дошкольных учреждениях общего типа гарантируются расходными обязательствами субъектов Российской Федерации только в части финансового обеспечения образовательного процесса, включающего воспитание и обучение детей-инвалидов, но не их содержание (питание, отдых, присмотр и оздоровление).

Администрация городского округа "Город Чита" обратилась в Забайкальский краевой суд с заявлением о частичном оспаривании Закона Забайкальского края от 29 марта 2010 года N 346-ЗЗК "О наделении органов местного самоуправления муниципальных районов и городских округов Забайкальского края государственными полномочиями по воспитанию и обучению детей-инвалидов в муниципальных дошкольных образовательных учреждениях, а также по предоставлению компенсации затрат родителей (законных представителей) на воспитание и обучение детей-инвалидов на дому" (далее - Закон).

Решением Забайкальского краевого суда от 14 марта 2011 года, оставленным без изменения определением Верховного Суда Российской Федерации от 25 мая 2011 года, в удовлетворении заявления отказано.

Из материалов дела следует, что Закон наделяет органы местного самоуправления муниципальных районов и городских округов Забайкальского края государственными полномочиями по воспитанию и обучению детей-инвалидов в муниципальных дошкольных образовательных учреждениях, а также по предоставлению компенсации затрат родителей (законных представителей) на воспитание и обучение детей-инвалидов на дому (статья 1).

Закон предусматривает финансовое обеспечение исполнения органами местного самоуправления переданных государственных полномочий субвенциями из краевого бюджета в объемах, определяемых прилагаемой к Закону Методике расчета (части 1 и 4 статьи 5).

По мнению органа местного самоуправления, оспариваемая часть Закона, включая Методику расчета субвенций, не обеспечивает надлежащего объема финансирования переданного государственного полномочия, что противоречит положениям статьи 19 Федерального закона "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" (N 131-ФЗ).

Из доводов Администрации городского округа "Город Чита" в обоснование незаконности регионального акта следует, что субвенциями из краевого бюджета городскому округу должны покрываться не только затраты на дошкольный образовательный процесс, но и иные затраты, связанные с содержанием детей-инвалидов в муниципальных дошкольных образовательных учреждениях, включая мероприятия по обеспечению питанием, организации отдыха, развития и оздоровления.

Суд не согласился с данными доводами.

В силу положений подпунктов 13 и 13.1 пункта 2 статьи 26.3 Федерального закона "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации" (N 184-ФЗ), а также пункта 11 части 1 статьи 15 и пункта 13 части 1 статьи 16 Федерального закона "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" (N 131-ФЗ), статей 12 и 18, подпунктов 6.1 и 6.2 пункта 1 статьи 29, пункта 1 статьи 31, статей 52 и 52.1 Закона Российской Федерации "Об образовании" (N 3266-1), организация предоставления общедоступного бесплатного дошкольного образования в детских дошкольных учреждениях общего типа на территории муниципального района и городского округа относится к вопросам местного значения, финансируемым из муниципального бюджета.

Одновременно с этим, в силу статьи 18 Федерального закона "О социальной защите инвалидов в Российской Федерации" (N 181-ФЗ), предусматривающей создание условий для пребывания детей-инвалидов дошкольного возраста в детских дошкольных учреждениях общего типа, воспитание и обучение детей-инвалидов в дошкольных и общеобразовательных учреждениях являются расходными обязательствами субъекта Российской Федерации.

Преамбула Закона Российской Федерации "Об образовании" (N 3266-1) определяет образование как целенаправленный процесс воспитания и обучения в интересах человека, общества, государства, сопровождающийся констатацией достижения гражданином (обучающимся) установленных государством образовательных уровней (образовательных цензов).

Согласно утвержденному Постановлением Правительства Российской Федерации от 12 сентября 2008 года N 666 Типовому положению дошкольные образовательные учреждения реализуют общеобразовательные программы дошкольного образования различной направленности, обеспечивают воспитание, обучение и развитие, а также присмотр, уход и оздоровление детей в возрасте от 2 месяцев до 7 лет (пункт 3).

Таким образом, из анализа вышеприведенного федерального законодательства следует, что организация сети детских дошкольных учреждений общего типа, включая реализующие основную общеобразовательную программу дошкольного образования, относится к вопросам местного значения и финансируется соответствующим муниципальным образованием. При этом законодатель разграничил функции детских дошкольных учреждений по реализации образовательного процесса и организации услуг по содержанию в них воспитанников дошкольного возраста (обеспечению питанием, присмотром, уходом и оздоровлением). Исходя из этого, права детей-инвалидов на общедоступное и бесплатное дошкольное образование в муниципальных детских дошкольных учреждениях общего типа гарантируются расходными обязательствами субъектов Российской Федерации только в части финансового обеспечения образовательного процесса, включающего воспитание и обучение детей-инвалидов, но не их содержание (питание, отдых, присмотр и оздоровление).

3. Наличие закона субъекта Российской Федерации в сфере регулирования розничной продажи алкогольной продукции не порождает нормотворческих полномочий субъекта Российской Федерации на установление административной ответственности за нарушения в указанной сфере, поскольку правовые основы производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции в Российской Федерации определены федеральным законом, и в силу пункта 1 статьи 1.3 КоАП РФ, установление административной ответственности за нарушение обязанности по учету и декларированию объема производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции является полномочием федерального законодателя.

Заместитель прокурора Забайкальского края обратился в Забайкальский краевой суд с заявлением о признании недействующей части 2 статьи 48 Закона Забайкальского края от 02.07.2009г. N 198-ЗЗК "Об административных правонарушениях",

Решением Забайкальского краевого суда от 31 января 2011 года, оставленным без изменения определением Верховного Суда Российской Федерации от 13 апреля 2011 года, заявление заместителя прокурора удовлетворено.

Частью 2 статьи 48 Закона установлено, что уклонение от подачи декларации об объеме розничной продажи алкогольной продукции, либо несвоевременная подача такой декларации, либо включение в декларацию заведомо искаженных данных влечет наложение административного штрафа на должностных лиц в размере от двух тысяч до четырех тысяч рублей; на юридических лиц - от двадцати тысяч до сорока тысяч рублей.

Прокурор обратился с заявлением о признании названной нормы недействующей.

По его мнению, оспариваемая норма принята с превышением полномочий субъекта Российской Федерации, поскольку административная ответственность за нарушение порядка подачи декларации об обороте алкогольной продукции установлена статьей 15.13 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях.

Удовлетворяя заявление заместителя прокурора Забайкальского края, суд указал следующее.

Согласно пункту "к" части 1 статьи 72 Конституции Российской Федерации административное и административно-процессуальное законодательство находятся в совместном ведении Российской Федерации и субъектов Российской Федерации.

В соответствии со статьей 1.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (далее - КоАП РФ), законодательство об административных правонарушениях состоит из названного Кодекса и принимаемых в соответствии с ним законов субъектов Российской Федерации об административных правонарушениях.

В силу статьи 1.3 КоАП РФ в ведении Российской Федерации находится установление административной ответственности по вопросам, имеющим федеральное значение, в том числе, административной ответственности за нарушение правил и норм, предусмотренных федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.

На основании статьи 1.3.1 КоАП РФ субъекты Российской Федерации вправе устанавливать административную ответственность за нарушение законов и иных нормативных правовых актов субъектов Российской Федерации, нормативных правовых актов органов местного самоуправления.

Правовые основы производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции в Российской Федерации определяются Федеральным законом от 22.11.1995г. N 171-ФЗ "О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции" (далее по тексту - Федеральный закон N 171-ФЗ), которым, в том числе, устанавливается обязанность осуществления учета и декларирования объема производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции.

Соответственно этому, учитывая положения пункта 1 статьи 1.3 КоАП РФ, установление административной ответственности за нарушение обязанности по учету и декларированию объема производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции не относится к компетенции субъектов Российской Федерации, а является полномочием федерального законодателя.

На федеральном уровне административная ответственность за уклонение от подачи декларации об объеме производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции или декларации об использовании этилового спирта, либо за несвоевременную подачу одной из таких деклараций, либо за включение в одну из таких деклараций заведомо искаженных данных, предусмотрена статьей 15.13 КоАП РФ.

Поскольку диспозиция статьи 15.13 КоАП РФ не ограничивает административную ответственность за уклонение от подачи декларации об объеме оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции, либо несвоевременную подачу такой деклараций, либо включение в такую декларацию заведомо искаженных данных сферой оптового оборота и возможность привлечения по ней к административной ответственности лиц, занимающихся розничным оборотом алкогольной продукции, не исключает, то, соответственно, самостоятельное установление субъектом Российской Федерации в сфере розничного оборота алкогольной продукции административной ответственности за нарушения, тождественные предусмотренным статьей 15.13 КоАП РФ, является недопустимым.

Противное этому порождает правовую неопределенность и допускает произвол в правоприменительной практике.

Оценивая недопустимость такого нормотворчества, следует учитывать, что государственное регулирование производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции, примененное в Федеральном законе N 171-ФЗ, распространяясь на сферу рынка и имея целью защиту экономических интересов Российской Федерации, а также обеспечение правопорядка и общественной безопасности, затрагивает как вопросы федерального значения, установленные пунктами "е" и "ж" статьи 71 Конституции Российской Федерации, так и совместного ведения с субъектами Российской Федерации, предусмотренные пунктом "б" части 1 статьи 72 Конституции Российской Федерации.

Предоставленное статьей 6 и пунктом 5 статьи 14 Федерального закона "О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции" N 171-ФЗ субъектам Российской Федерации право введения на своей территории декларирования розничной продажи алкогольной продукции на своих территориях и установления порядка представления и формы деклараций о розничной продаже алкогольной продукции является производным от установленных названным Федеральным законом правил и норм, обязывающих осуществлять учет и декларирование объема производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции, запрещающих искажение и (или) непредставление в установленные сроки декларации об объеме производства или оборота такой продукции.

Положения статьи 6 и пункта 5 статьи 14 Федерального закона "О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции" N 171-ФЗ не наделяют субъекты Российской Федерации правомочиями по введению административной ответственности за искажение и (или) непредставление в установленные сроки декларации о розничном обороте этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции.

Следовательно, ссылки законодательного органа на факт введения в Забайкальском крае Законом Забайкальского края от 27.02.2009 N 149-ЗЗК "О регулировании розничной продажи алкогольной продукции, государственном контроле в сфере производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции, об основах профилактики алкоголизма" декларирования розничной продажи алкогольной продукции, подлежат отклонению, поскольку данное правовое обстоятельство не порождает нормотворческих полномочий субъекта Российской Федерации на установление административной ответственности за нарушения в указанной сфере.

Статья 23 Федерального закона "О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции" N 171-ФЗ, предусматривающая наделение органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации в пределах их компетенции полномочием по осуществлению государственного контроля за производством, оборотом, качеством и безопасностью этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции, соблюдением законодательства в этой области и условий, предусмотренных соответствующими лицензиями, также не предоставляет субъекту Российской Федерации права на введение административной ответственности в сфере декларирования оборота (розничной продажи) алкогольной продукции.

Таким образом, часть 2 статьи 48 Закона Забайкальского края от 02.07.2009г. N 198-ЗЗК "Об административных правонарушениях" противоречит вышеприведенным нормам федерального законодательства и свидетельствует о превышении нормотворческой компетенции субъекта Российской Федерации.

VII. Практика рассмотрения дел, связанных с применением Федерального Закона
РФ "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в
референдуме граждан Российской Федерации"

1. Суд общей юрисдикции может возложить на избирательную комиссию субъекта Российской Федерации обязанность сформировать временную избирательную комиссию, только в случаях, если соответствующая избирательная комиссия не назначит в установленный пунктом 8 статьи 10 Федерального закона РФ от 12.06.2002 N 67-ФЗ "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан РФ" срок выборы органов или депутатов либо если такая избирательная комиссия отсутствует и не может быть сформирована в порядке, предусмотренном Федеральным законом "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации".

Заместитель прокурора Забайкальского края обратился в Забайкальский краевой суд с заявлением о признании неправомочным состава депутатов Совета сельского поселения "Чарское" в связи со сложением депутатами своих полномочий; об обязании избирательной комиссии Забайкальского края сформировать в 10-дневный срок со дня вступления решения в законную силу временную избирательную комиссию сельского поселения "Чарское" в количестве не более 15 членов, с возложением на нее обязанностей по назначению в 10-дневный срок выборов депутатов Совета сельского поселения "Чарское".

Решением краевого суда от 13 сентября 2011 года требования заместителя прокурора удовлетворены частично: состав депутатов Совета сельского поселения "Чарское" в связи со сложением депутатами своих полномочий признан неправомочным, в удовлетворении требований о возложении на избирательную комиссию Забайкальского края обязанности по формированию в 10-дневный срок со дня вступления решения в законную силу временной избирательной комиссии сельского поселения "Чарское" в количестве не более 15 членов, с возложением на нее обязанностей по назначению в 10-дневный срок выборов депутатов Совета сельского поселения "Чарское" отказано.

При удовлетворении требований о признании состава депутатов Совета сельского поселения "Чарское" неправомочным суд исходил из того, что в силу положений части 1 статьи 35 Федерального закона от 6 октября 2003 года N 131-ФЗ "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" (далее - Федеральный закон 131-ФЗ) представительный орган муниципального образования может осуществлять свои полномочия в случае избрания не менее двух третей от установленной численности депутатов.

Частью 6 статьи 35 Федерального закона N 131-ФЗ предусмотрено, что численность депутатов представительного органа поселения определяется уставом муниципального образования и при численности населения от 1000 до 10 000 человек не может быть менее 10 человек.

Уставом сельского поселения "Чарское", утвержденным Решением Совета данного муниципального образования от 27 мая 2011 года N 3 (далее по тексту - Устав), установлено, что Совет состоит из 10 депутатов, избираемых на муниципальных выборах по мажоритарной системе по двум многомандатным избирательным округам (часть 2 статьи 31). В силу части 3 статьи 31 Устава Совет сельского поселения является правомочным при избрании в его состав не менее двух третей депутатов от установленной численности (в данном случае - 7 депутатов).

Согласно пункту 2 части 16 статьи 35 Федерального закона N 131-ФЗ полномочия представительного органа прекращаются в случае вступления в силу решения соответственно верховного суда республики, края, области, города федерального значения, автономной области, автономного округа о неправомочности данного состава депутатов представительного органа муниципального образования, в том числе в связи со сложением депутатами своих полномочий.

В ходе разбирательства дела установлено, что при установленной численности Совета сельского поселения "Чарское" в 10 депутатов, данный представительный орган состоит из 4 депутатов, что составляет менее двух третей от установленной численности, необходимой для осуществления Советом своей деятельности.

Оставляя требования заместителя прокурора в остальной части без удовлетворения суд исходил из следующего.

В соответствии с пунктом 1 статьи 20 Федерального закона N 67-ФЗ в Российской Федерации действуют следующие избирательные комиссии, комиссии референдума: Центральная избирательная комиссия Российской Федерации; избирательные комиссии субъектов Российской Федерации; избирательные комиссии муниципальных образований; окружные избирательные комиссии; территориальные (районные, городские и другие) комиссии; участковые комиссии.

В силу пункта 4 статьи 24 Федерального закона N 67-ФЗ полномочия избирательной комиссии муниципального образования по решению соответствующей избирательной комиссии субъекта Российской Федерации, принятому на основании обращения представительного органа этого муниципального образования, могут возлагаться на территориальную комиссию.

Постановлением избирательной комиссии Читинской области от 7 сентября 2007 года N 6/43-5, принятым в результате рассмотрения ходатайства Совета сельского поселения "Чарское", полномочия избирательной комиссии сельского поселения "Чарское" были возложены на Каларскую территориальную избирательную комиссию.

Согласно пункту 2 статьи 26 Федерального закона N 67-ФЗ территориальные комиссии действуют на постоянной основе.

Срок исполнения полномочий избирательной комиссии муниципального образования для территориальной избирательной комиссии Федеральным законом "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации" не ограничен.

В данном случае полномочия возложены на территориальную комиссию, как на государственный орган, действующий на постоянной основе.

Из объяснений представителя избирательной комиссии Забайкальского края установлено, что Каларская территориальная избирательная комиссия готова назначить и провести выборы.

В силу пункта 9 статьи 10 Федерального закона N 67-ФЗ соответствующий суд общей юрисдикции может определить срок, не позднее которого уполномоченный на то орган или должностное лицо, а в случае их отсутствия - соответствующая избирательная комиссия должны назначить выборы, а также может возложить на избирательную комиссию субъекта Российской Федерации обязанность сформировать временную избирательную комиссию, только в случаях, если соответствующая избирательная комиссия не назначит в установленный пунктом 8 вышеуказанного федерального закона срок выборы органов или депутатов либо если такая избирательная комиссия отсутствует и не может быть сформирована в порядке, предусмотренном Федеральным законом "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации".

Поскольку полномочия муниципальной избирательной комиссии возложены на Каларскую территориальную комиссию, которая должна назначить и провести выборы представительного органа сельского поселения "Чарское", требование прокуратуры Забайкальского края об обязании избирательной комиссии Забайкальского края сформировать временную избирательную комиссию муниципального образования оставлены без удовлетворения.

VIII. Процессуальные вопросы

1. Наличие обстоятельств, в силу которых ответчик освобожден от уплаты государственной пошлины, не снимает с него предусмотренной статьей 98 Гражданского процессуального кодекса РФ обязанности возместить судебные расходы стороне, в пользу которой состоялось решение суда.

Ф. обратилась к Ч., ФГУ "Земельная кадастровая палата", управлению Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Забайкальскому краю о признании отсутствующим права собственности, признании недействительными договоров купли-продажи, применении последствий недействительности сделок, взыскании процентов за пользование чужими денежными средствами, убытков, возложении обязанности об исправлении кадастровых ошибок в сведениях кадастрового учета, аннулировании регистрационных записей о праве собственности.

При подаче иска Ф. уплатила государственную пошлину в сумме 12497 рублей 19 копеек. По результатам разрешения спора ее исковые требования были удовлетворены в части. При этом с Ч. в возмещение расходов истицы по государственной пошлине взыскано 6248 рублей.

В обоснование такого вывода суд в мотивировочной части своего решения указал, что Ф. понесла затраты по уплате государственной пошлины в сумме 6248 рублей и что один из ответчиков - ФГУ "Земельная кадастровая палата" по Забайкальскому краю в силу закона освобожден от уплаты государственной пошлины.

В дальнейшем суд счел запись "6248" в мотивировочной части судебного акта опиской и исправил ее на "12497", не затрагивая резолютивную часть по мотивам невозможности изменения существа решения о распределении судебных расходов.

Президиум Забайкальского краевого суда пересмотрел решение в указанной части.

Согласно подпункту 1.2 пункта 1 устава (в редакции от 21.01.2005 N П/0008) федеральное государственное учреждение "Земельная кадастровая палата" по Читинской области является государственной некоммерческой организацией, созданной для исполнения функций, возложенных на Федеральное агентство кадастра объектов недвижимости по оказанию государственных услуг в сфере ведения государственного земельного кадастра и государственного кадастра объектов недвижимости, а также ведению государственного технического учета объектов градостроительной деятельности.

В соответствии с тем же подпунктом устава в редакции 07.07.2009 N 159 ФГУ "Земельная кадастровая палата" по Забайкальскому краю является государственной некоммерческой организацией, созданной для исполнения функций, возложенных на Федеральную службу государственной регистрации, кадастра и картографии по оказанию государственных услуг в сфере ведения государственного кадастра недвижимости, осуществления государственного кадастрового учета недвижимого имущества (т.2, л.д. 171).

В настоящем деле оспаривались действия ФГУ "Земельная кадастровая палата" по Забайкальскому краю, связанные с выполнением им функций государственного органа.

В связи с этим можно согласиться с доводом суда о том, что ФГУ "Земельная кадастровая палата" по Забайкальскому краю освобождено от уплаты государственной пошлины (подпункт 19 пункта 1 статьи 333.36 Налогового кодекса РФ).

Вместе с тем это обстоятельство не снимает с ответчика предусмотренной статьей 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации обязанности возместить судебные расходы стороне, в пользу которой состоялось решение суда.

Поэтому с ФГУ "Земельная кадастровая палата" по Забайкальскому краю, Ч. подлежит взысканию по 4165 руб. 66 коп. судебных расходов истца.

2. Решение вопроса об изменении одного вида разрешенного использования земельных участков на другой вид такого использования отнесено к компетенции органов местного самоуправления, следовательно, заявители, полагая, что действиями (бездействием) органа местного самоуправления нарушены их права, вправе оспорить такие действия в порядке главы 25 ГПК РФ.

С. и П. обратились в суд с заявлением об оспаривании бездействия администрации муниципального района "Читинский район" в порядке главы 25 ГПК РФ. Заявители ссылались на то, что являются собственниками земельных участков, относящихся к землям сельскохозяйственного назначения с видом разрешенного использования: для сельскохозяйственного использования. При обращении в администрацию с заявлением об изменении вида разрешенного использования земельных участков ответа по существу заявители не получили. Просили суд обязать администрацию устранить препятствия к осуществлении их прав, разрешив использовать земельные участки для ведения дачного хозяйства.

Суд первой инстанции, руководствуясь положениями части 3 статьи 247 ГПК РФ, заявление возвратил с разъяснением необходимости оформления искового заявления и подачи его по месту нахождения земельного участка.

Районный суд усмотрел наличие спора о праве, поскольку из имеющегося в материалах заявления ответа администрации следует, что согласно проекту территориального планирования на этих земельных участках предусмотрено размещение крестьянско-фермерских хозяйств. Данное обстоятельство свидетельствует о том, что администрацией оспаривается право заявителей на изменение вида разрешенного использования земельных участков, следовательно возникшие правоотношения подлежат разрешению в порядке искового судопроизводства судом по месту нахождения спорных земельных участков.

Судебная коллегия не согласилась с приведенными суждениями суда первой инстанции, указав следующее.

Согласно п. 3 ч. 1 ст. 4 Федерального закона от 29.12.2004 N 191-ФЗ "О введении в действие Градостроительного кодекса Российской Федерации" (далее - Федеральный закон N 191-ФЗ) до принятия в установленном Градостроительным кодексом Российской Федерации порядке правил землепользования и застройки, но не позднее 1 января 2012 г. решение об изменении одного вида разрешенного использования земельных участков и объектов капитального строительства на другой вид такого использования принимается главой местной администрации, за исключением случаев изменения одного вида разрешенного использования земельных участков на другой вид разрешенного использования земельных участков, предусматривающий жилищное строительство, а также случаев, предусмотренных п. 5 настоящей части и ст. 4.1 указанного Федерального закона, с учетом результатов публичных слушаний.

Таким образом, поскольку решение вопроса об изменении одного вида разрешенного использования земельных участков на другой вид такого использования отнесено к компетенции органов местного самоуправления, заявители, полагая, что действиями (бездействием) органа местного самоуправления нарушены их права, вправе оспорить такие действия в порядке главы 25 ГПК РФ.

Следовательно, определение судьи, которым создано препятствие в реализации имеющегося у заявителей права на обращение в суд, подлежит отмене, как незаконное и необоснованное, а заявление - принятию и направлению для рассмотрения в тот же суд.

3. Смерть одного из солидарных должников не является основанием для прекращения исполнительного производства в отношении другого солидарного должника

Л. обратилась в суд с заявлением о прекращении обязательства поручительства и прекращении исполнительного производства в отношении неё. Ссылалась на то, что она заключила с банком договор поручительства в счет обеспечения исполнения обязательства К. Вступившим в законную силу решением суда с заемщика К. и с неё в пользу банка взыскана задолженность по кредитному договору. При ходе исполнения решения суда судебным приставом-исполнителем взыскание обращено на пенсию и заработную плату Л. В настоящее время заемщик К. умер. Поскольку наследственного имущества он не имеет и его обязательства перед банком будут признаны прекращенными, полагала, что и её обязательства поручителя также подлежат прекращению.

Суд первой инстанции заявление удовлетворил.

Судебной коллегией по гражданским делам Забайкальского краевого суда отменено определение районного суда о прекращении исполнительного производства о взыскании с Л. в пользу банка задолженности по кредитному договору. При этом суд кассационной инстанции исходил из того, что к моменту рассмотрения судом вопроса о прекращении обязательства поручителя Л. имеется вступившее в законную силу решение суда, которое в силу статьи 8 ГК РФ является самостоятельным основанием для возникновения обязательства, и обязательно для исполнения (статья 13 ГПК РФ). Сторонами данного обязательства являются взыскатель и должник (пункта 1 статьи 308 ГК РФ, статьей 48, 49 ФЗ "Об исполнительном производстве"), в данном случае на стороне должника выступают солидарные должники. Смерть одного из солидарных должников не является основанием для прекращения исполнительного производства в отношении другого солидарного должника.

Судебная коллегия по гражданским делам

Забайкальского краевого суда