Решение Европейского Суда по правам человека от 8 июля 2004 г. по вопросу приемлемости жалобы N 58391/00 "Геннадий Иванович Малинин (Gennadiy Ivanovich Malinin) против Российской Федерации" (Третья секция)

Европейский Суд по правам человека (Третья секция), заседая 8 июля 2004 г. Палатой в составе:

Г. Ресса, Председателя Палаты,

И. Кабрал Баррето,

Л. Кафлиша,

Б. Цупанчича,

Дж. Хедигана,

А. Ковлера,

А. Гюлумян, судей,

а также при участии В. Берже, Секретаря Секции Суда,

принимая во внимание вышеуказанную жалобу, поданную 15 марта 2000 г.,

принимая во внимание доводы, представленные властями Российской Федерации, и возражения на них, представленные заявителями,

заседая за закрытыми дверями,

вынес следующее Решение:

Факты

Заявитель, Геннадий Иванович Малинин, гражданин Российской Федерации, 1944 года рождения, проживает в г. Санкт-Петербурге. Власти Российской Федерации в Европейском Суде были представлены своим Уполномоченным при Европейском Суде по правам человека П.А. Лаптевым.

Обстоятельства дела

21 января 1988 г. мать заявителя, гражданка Малинина, передала в дар свой частный дом Выборгскому районному исполнительскому комитету Совета народных депутатов (орган местного самоуправления, существовавший в советское время) в связи с тем, что последний ранее предоставил ей две квартиры в городе.

31 мая 1989 г. Малинина подала иск в суд о признании сделки недействительной. Она заявила, что на момент совершения сделки она страдала от психического расстройства, и ее восприятие действительности было нарушено. Заявитель и новый владелец дома, Е., вступили в процесс в качестве третьих лиц.

По словам заявителя, между этой датой и 17 февраля 1992 г. Выборгский районный суд г. Санкт-Петербурга назначал 14 заседаний по делу. Десять из них были отложены по причине неявки ответчика и/или третьих лиц.

По информации, представленной властями Российской Федерации, 17 марта 1992 г. Малинина умерла. Процесс был приостановлен до момента выяснения процессуального правопреемника Малининой.

22 сентября 1992 г. (в меморандуме властей Российской Федерации указан 1993 год, что, по всей видимости, является технической ошибкой) суд признал заявителя процессуальным правопреемником Малининой. В тот же день (по утверждению заявителя, 2 ноября 1992 г.) была назначена посмертная судебно-психиатрическая экспертиза для определения психического состояния умершей Малининой.

5 мая 1993 г. процесс возобновился.

11 марта 1996 г. Выборгский районный суд г. Санкт-Петербурга удовлетворил иск заявителя и признал договор дарения дома недействительным. Решение не было обжаловано в кассационном порядке, и суд приступил к определению размера причиненного вреда.

4 июня 1997 г. президиум Санкт-Петербургского городского суда в надзорном порядке отменил решение суда первой инстанции от 11 марта 1996 г. и направил дело на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе. Решение было отменено, так как оно было вынесено в отсутствие ответчика.

Заявитель жаловался в различные органы, включая Генеральную прокуратуру и прокуратуру г. Санкт-Петербурга, на длительность судебного разбирательства по его делу. 3 марта 1999 г. прокуратура г. Санкт-Петербурга сообщила об отсутствии у нее полномочий по надзору за соблюдением судьями процессуальных сроков рассмотрения дел.

5 мая 1998 г. Российская Федерация ратифицировала Европейскую конвенцию о защите прав человека и основных свобод.

12 мая 1998 г. председательствующий судья удовлетворил ходатайство третьей стороны о представлении дополнительных документов, касающихся права собственности на дом, равно как и ходатайство заявителя о вызове в суд еще одного свидетеля. В этой связи рассмотрение дела было отложено.

19 августа 1998 г. судебное заседание было отложено по причине того, что дополнительные документы, касающиеся права собственности на дом, не были получены. У заявителя в этой связи был конфликт с председательствующим судьей. Заявитель был оштрафован за неуважение к суду.

12 ноября 1998 г. председательствующий судья был болен.

25 января 1999 г. представители ответчика и третьих сторон не явились в суд.

13 апреля 1999 г. слушание дела было отложено. По мнению заявителя, это было вызвано тем, что канцелярия суда не подготовила дело к судебному разбирательству. По информации властей Российской Федерации, председательствующий судья был болен.

28 апреля 1999 г. судебное заседание было отложено, поскольку заявитель подал жалобу в Генеральную прокуратуру Российской Федерации, которая истребовала дело из суда.

5 августа 1999 г. председательствующего судьи не было. По словам заявителя, судья находился на курсах повышения квалификации; власти Российской Федерации заявили, что судья участвовал в судебном заседании по другому делу.

5 октября 1999 г. суд удовлетворил ходатайство нового владельца дома о вступлении в процесс в качестве соответчика. Заседание суда было отложено в связи с отсутствием по уважительной причине адвокатов нового владельца дома.

18 ноября 1999 г. суд удовлетворил просьбу г-на Е. о необходимости проведения экспертизы для определения технического состояния и произведенного на момент проведения экспертизы усовершенствования спорного дома. Процесс был приостановлен на время, необходимое для проведения экспертизы. По утверждению заявителя, он заявил отвод председательствующему судье. Отвод был отклонен.

26 декабря 1999 г. Санкт-Петербургский городской суд отклонил жалобу заявителя на определение судьи о проведении экспертизы.

В неустановленный день экспертиза была проведена, и разбирательство по делу возобновилось.

16 октября 2000 г. суд объединил в одно производство иск заявителя к г-ну Е., одновременно выделив в отдельное производство дело по иску Выборгской районной администрации к заявителю и его родственникам.

24 октября 2000 г. суд заслушал стороны. Рассмотрение дела было отложено по ходатайству заявителя.

3 ноября 2000 г. Выборгский районный суд г. Санкт-Петербурга оставил без удовлетворения иск заявителя и подтвердил действительность договора дарения в 1988 году дома Малининой.

29 января 2001 г. Санкт-Петербургский городской суд, рассмотрев кассационную жалобу заявителя, оставил без изменения решение Выборгского районного суда г. Санкт-Петербурга от 3 ноября 2000 года.

В. Применимое национальное законодательство

Согласно статье 99 Гражданского процессуального кодекса РСФСР от 11 июня 1964 г. (действовавшего на момент событий) подготовка гражданских дел к судебному разбирательству должна быть проведена не позднее чем в семидневный срок со дня принятия заявления. В исключительных случаях по делам особой сложности, кроме дел, указанных в части второй настоящей статьи, этот срок мог быть продлен до двадцати дней по мотивированному определению судьи. Заседание суда по гражданскому делу должно состояться не позднее, чем через месяц после того, как завершено приготовление к заседанию.

Суть жалобы

Ссылаясь на Статьи 1, 6, 13, 14, 17 и 53 Конвенции, заявитель жаловался на длительность судебного разбирательства по его делу, инициированному иском его матери, а также на несправедливые решения национальных судов.

Право

Заявитель обжаловал чрезмерно продолжительное разбирательство и несправедливое рассмотрение дела по его иску о признании договора дарения дома его матерью недействительным. Суд считает, что эту жалобу следует рассматривать по пункту 1 Статьи 6 Конвенции, которая предусматривает следующее:

"1. Каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях_ имеет право на справедливое _разбирательство дела в разумный срок _ судом_"

(а) Власти Российской Федерации заявили, что продолжительность разбирательства была объективно оправдана тем, что заявитель и ответчик предъявляли друг другу дополнительные и встречные требования. Ответчик и третья сторона не являлись на судебные заседание. Несколько раз разбирательство было отложено по причине удовлетворения ходатайств заявителя и третьих сторон о представлении дополнительных доказательств. Наконец, заседания приходилось переносить по причине болезни или отсутствия судьи.

Заявитель утверждает, что затянутое разбирательство его дела несовместимо с пунктом 1 Статьи 6 Конвенции. Процесс затянулся на пятнадцать лет вместо одного месяца, установленного российским правом. Остальные доводы заявителя касаются его требований, которые были разрешены на внутригосударственном уровне.

Европейский Суд отмечает, что период, который следует принимать во внимание, начинается 5 мая 1998 г., то есть с даты признания Российской Федерации права на подачу индивидуальной жалобы. Тем не менее оценивая, насколько продолжительность рассмотрения дела была разумной после этой даты, необходимо учитывать стадию, на которой находилось дело в тот момент. Что касается указанной даты, то дело находилось в суде первой инстанции. Рассматриваемый период закончился 29 января 2001 г. вынесением Санкт-Петербургским городским судом окончательного решения по делу. Таким образом, согласно компетенции ratione temporis Европейский Суд может рассматривать период в два года, восемь месяцев и 24 дня.

Европейский Суд напомнил, что обоснованность срока судебного разбирательства может быть оценена в свете обстоятельств дела и с учетом критериев, установленных его прецедентной практикой, в частности, сложности дела, действий заявителя и соответствующих органов власти и значимости рассматриваемого вопроса для заявителя (см., среди прочих прецедентов, Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Фридлендер против Франции" (Frydlender v. France) по жалобе N 30979/96, § 43, European Court of Human Rights 2000-VII).

Европейский Суд полагает, что данное дело являлось сложным. Суды Российской Федерации столкнулись с требованиями нескольких лиц о подтверждении их права на оспариваемый дом. Несколько раз стороны вносили изменения и дополнения в свои исковые требования. Кроме того, они обращались с заявлениями о замене их процессуального положения. Один из осложняющих дело факторов заключался в том, что судам предстояло принять решение о договорной дееспособности лица, умершего вскоре после начала судебного разбирательства. Европейский Суд считает, что задача судов усложнилась в связи с наличием этих факторов, хотя Европейский Суд не признает, что сама по себе сложность данного дела достигла такого предела, что могла послужить оправданием общей продолжительности судебного разбирательства.

Что касается поведения заявителя, то необходимо отметить, что рассмотрение дела дважды откладывалось судом в связи с действиями самого заявителя: 28 апреля 1999 г. и 24 октября 2000 г., хотя последняя отсрочка составила относительно короткий период времени, равный двум неделям. Первое заявление об отложении дела повлекло более значительный перерыв в рассмотрении, составивший около трех месяцев. Поскольку заявитель не представил никаких объяснений, касающихся содержания его жалобы в Генеральную прокуратуру Российской Федерации и ее значения для судебного разбирательства по гражданскому делу, Европейский Суд пришел к выводу, что этот перенос рассмотрения дела может быть отнесен на счет заявителя.

Что касается действий властей Российской Федерации, то Европейский Суд отмечает, во-первых, что дело откладывалось 12 ноября 1998 г., 13 апреля и 5 августа 1999 г. по причине болезни или отсутствия председательствующего судьи. Период нерассмотрения дела составил немногим меньше пяти месяцев. Европейский Суд отмечает, что, как оказалось, наиболее длительным периодом, в течении которого ни от одной стороны по делу не поступало никаких подробных объяснений, был период с 18 ноября 1999 г. по 16 октября 2000 г. Как стало известно из меморандума властей Российской Федерации, в течение указанного времени проводилась экспертиза усовершенствования спорного дома, назначенная судом по заявлению Е. Европейский Суд напоминает в связи с этим, что бремя ответственности за отложение судебного разбирательства в ожидании заключения экспертизы возлагается исключительно на государство (см. Постановление Европейского Суда по делу "Капуано против Италии" (Capuano v. Italy) от 25 июня 1987 г., Series A N 119, § 32). Следовательно, эта задержка в рассмотрении дела, хотя бы частично, вменяется в вину властей Российской Федерации. За исключением указанного выше периода иных существенных временных периодов бездействия более не наблюдалось, судебные слушания назначались с регулярными промежутками, а ходатайства сторон рассматривались либо в тех же судебных заседаниях, в которых они были заявлены, либо в следующих. Европейский Суд также учитывает тот факт, что исковые требования заявителя и встречный иск ответчика рассматривались двумя судебными инстанциями.

Принимая во внимание все обстоятельства дела и всю сложность фактической и юридической стороны дела, а также учитывая стадию рассмотрения дела на момент вступления Конвенции вступила в силу для Российской Федерации, равно как и относительно короткие задержки в рассмотрение дела, которые так и не были аргументированы, Европейский Суд не считает возможным сделать вывод о том, что рассмотрение данного дела было чрезмерно продолжительным. Таким образом, Европейский Суд полагает, что требование о рассмотрении дела судом в "разумный срок" было соблюдено в настоящей ситуации.

Следовательно, жалоба является явно необоснованной и подлежит отклонению в соответствии с пунктами 3 и 4 Статьи 35 Конвенции.

(б) В той мере, в какой жалобу заявителя можно рассматривать как затрагивающую оценку доказательств по делу, включая показания свидетелей, Европейский Суд напоминает, что согласно Статье 19 Конвенции, основной обязанностью Европейского Суда является обеспечение соблюдения Высокими Договаривающимися Сторонами взятых на себя обязательств по Конвенции. Так, в задачу Европейского Суда не входит изучение ошибок по вопросам права и фактов, допущенных внутригосударственными судами, кроме случаев, когда такие ошибки могли повлечь нарушение закрепленных в Конвенции прав и свобод человека (см. Решение Европейского Суда по жалобе N 15085/02 "Секич и другие против Хорватии" (Cekic and others v. Croatia) от 9 октября 2003 г.). Более того, гарантируя право на справедливое судебное разбирательство, Статья 6 Конвенции не устанавливает правил ни по определению допустимости доказательств, ни по их оценке, поскольку это является предметом рассмотрения права конкретного государства и его судов (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по жалобе N 30544/96 "Гарсиа Руиз против Испании" (Garcнa Ruiz v. Spain), § 32, ECHR 1999-I).

Возвращаясь к обстоятельствам настоящего дела, Европейский Суд находит, что российские суды оценили факты и доказательства, представленные по данному делу, не допустив нарушения Статьи 6 Конвенции. Заявитель полностью мог представлять свое дело и оспорить доказательства. Все существенные доказательства были представлены. По делу состоялось публичное слушание в суде первой инстанции. Решения судов были должным образом обоснованы. Рассмотрев все представленные факты, Европейский Суд не нашел оснований для вывода о том, что разбирательство дела не было справедливым, как того требует Статья 6 Конвенции.

Таким образом, жалоба является явно необоснованной и подлежит отклонению в соответствии с пунктами 3 и 4 Статьи 35 Конвенции.

На этих основаниях Суд единогласно:

Объявил жалобу неприемлемой.

Секретарь Секции Суда

Венсен Берже

Председатель Палаты

Георг Ресс