Бюллетень Европейского Суда по правам человека. Российское издание. N 4/2007

Бюллетень Европейского Суда по правам человека
Российское издание
N 4/2007

Редакционная: необходимые пояснения и краткие замечания

Вероника Милинчук - новый Уполномоченный Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека

То, о чем в последнее время так упорно твердили средства массовой информации, свершилось: Президент Российской Федерации Владимир Путин отправил 57-летнего Павла Лаптева в отставку с поста Уполномоченного Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека (далее - Уполномоченный), а на его место назначил 38-летнюю Веронику Милинчук.

Должность Уполномоченного была учреждена после присоединения России к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, когда Россия по условиям Конвенции признала юрисдикцию Европейского Суда по правам человека. В соответствии с положением об Уполномоченном, он назначается Президентом России из числа федеральных госслужащих, имеющих высшее юридическое образование и владеющих как минимум одним из официальных языков Совета Европы. Основной его задачей является защита интересов Российской Федерации при рассмотрении в Европейском Суде по правам человека дел по жалобам против Российской Федерации.

Первым Уполномоченным стал Павел Лаптев, которого Президент России назначил на эту должность в 1999 году. Он выходец из прокурорской системы, работал в юридической службе Президента СССР, юридическом отделе аппарата ЦИК России, правовом управлении аппарата Государственной Думы.

Причины отставки П. Лаптева не оглашали. Однако практически все средства массовой информации связывали его увольнение с "проигрышем Российской Федерацией многих дел в страсбургском Суде".

"Новая газета" задала вопрос: "Почему после 8 лет беспорочной службы российские власти решили отказаться от услуг Павла Лаптева?" И сама же ответила: "Отставка может быть результатом аппаратных интриг, происков конкурентов, мечтающих занять его место. Или - что более вероятно - российскому правительству надоело проигрывать в Страсбурге. По крайней мере, наблюдатели считают, что Лаптеву вменяют в вину именно сотню проигранных исков".

После отставки П. Лаптева и последовавших затем президентских решениях, стало ясно: журналисты, похоже, ошибались, что они тут же и признали. "Время новостей" так прокомментировала ситуацию: "Таким образом, стало ясно, что отставка г-на Лаптева, о которой начали говорить еще неделю назад, связана вовсе не с тем, что он проигрывал в Страсбурге дела (в этом плане к нему никаких претензий не предъявлялось), а с тем, что администрация президента, похоже, просто устала нести бремя ответственности за другие госструктуры, против которых выдвигают обвинения в нарушении прав и свобод россиян. Теперь этим будет заниматься Минюст".

Действительно, одновременно с указом о назначении В. Милинчук Президент России подписал и другой указ - "Вопросы обеспечения деятельности Уполномоченного Российской Федерации при Европейском суде по правам человека". Цитируем:

"1. Возложить обеспечение деятельности Уполномоченного Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека, ранее осуществлявшееся Государственно-правовым управлением Президента Российской Федерации, на Министерство юстиции Российской Федерации.

2. Министру юстиции Российской Федерации создать в структуре Министерства юстиции Российской Федерации аппарат Уполномоченного Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека..."

Такое решение, отмечают инициаторы указа в пояснительной справке, будет способствовать повышению эффективности деятельности Уполномоченного Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека, поскольку в соответствии с Указом Президента Российской Федерации от 13 октября 2004 г. N 1313 "Вопросы Министерства юстиции Российской Федерации" задача обеспечения защиты прав и свобод человека и гражданина возложена на Минюст России.

Из других официальных документов известно, что должность В. Милинчук будет приравнена к должности заместителя министра юстиции, а оклад нового Уполномоченного увеличится в несколько раз. Других подробностей по поводу организации работы Уполномоченного в Министерстве юстиции на момент подписания номера в печать не сообщалось.

О Веронике Владимировне Милинчук пока известно немного (журналисты даже сетуют, что не нашли ни одной ее публичной фотографии). Она родилась в 1969 году. В 1992 году окончила Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова, в 1994 году - юридический факультет Кубанского государственного университета, кандидат юридических наук. Тема диссертации "Взаимная правовая помощь по уголовным делам: общие условия оказания и формы, действующая практика и перспективы развития", которую она защитила в Москве в 2001 году. С 2001 года по февраль 2006 года она работала на различных должностях в международно-правовом управлении Генеральной прокуратуры и привлекалась в качестве эксперта в ряд международных организаций по линии ООН, в последнее время занимала должность заместителя директора НИИ проблем укрепления законности и правопорядка при Генеральной прокуратуре России, член экспертного совета Комиссии Государственной Думы по противодействию коррупции, является одним из авторов законопроекта "О конфискации имущества, полученного в результате террористической деятельности либо используемого для террористической или поддерживающей ее деятельности". В 2003 году ей присвоено почетное звание заслуженного юриста Российской Федерации.

Пожелаем Воронике Владимировне Милинчук удачи на новом для нее поприще!

По жалобе о нарушении статьи 2 Конвенции

Вопрос о правомерности применения силы

По делу обжалуется совершение российскими военнослужащими убийств на территории Чеченской Республики и ставится вопрос об эффективности расследования, проведенного властями по этому факту. По делу допущено нарушение требований статьи 2 Конвенции.

Эстамиров и другие против России
[Estamirov and Others v. Russia] (N 60272/00)

Постановление от 12 октября 2006 года [вынесено I Секцией]

Обстоятельства дела

Заявителями по настоящему делу выступают семеро граждан России, которые приходятся друг другу родственниками. До 1999 года они проживали в г. Грозном, Чеченская Республика. Заявители утверждают, что в феврале 2000 года российскими военнослужащими было совершено убийство пятерых членов их семьи и что властями не было проведено эффективное расследование их гибели.

Вопросы права

По поводу соблюдения требований статьи 2 Конвенции, что касается предполагаемой неэффективности расследования. Проведение расследования сопровождалось неоправданными задержками, хотя в случаях гибели при подозрительных обстоятельствах быстрота расследования имеет огромное значение. Эти необъяснимые задержки не только свидетельствуют о том, что власти не проявляли какой-либо инициативы в расследовании, но и представляют собой нарушение их обязанности действовать с надлежащей тщательностью и быстротой. Более того, властями не были предприняты важные меры: заявители, за исключением одного, не были допрошены; они не были признаны потерпевшими по данному делу и их не информировали о ходе расследования. Информация о ходе расследования была недоступна общественности; расследование не обеспечивало защиту интересов ближайших родственников убитых. Несколько раз оно приостанавливалось и возобновлялось, от надзирающих прокуроров неоднократно поступали указания на его недостатки и меры, необходимые для их исправления, однако эти замечания не учитывались. Таким образом, властями не было проведено эффективное расследование обстоятельств, связанных с гибелью родственников заявителей.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу допущено нарушение требований статьи 2 Конвенции (принято единогласно).

По поводу соблюдения требований статьи 2 Конвенции, что касается неисполнения государством своих обязательств по защите права человека на жизнь. В отсутствие обоснования необходимости применения военнослужащими смертоносной силы ответственность за гибель родственников заявителей может быть возложена на Российскую Федерацию.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу допущено нарушение требований статьи 2 Конвенции (принято единогласно).

По поводу соблюдения требований статьи 13 Конвенции. Проведенное властями расследование убийств было неэффективным, что лишило заявителей возможности использовать иные средства правовой защиты.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что по делу допущено нарушение требований статьи 13 Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить заявителям компенсации в размере от 2 до 70 тысяч евро в возмещение причиненного морального вреда.

По жалобам о нарушениях статьи 3 Конвенции

Вопрос о запрещении бесчеловечного и унижающего достоинство человека обращения

По делу обжалуются задержание пятилетней девочки, не сопровождаемой членами семьи, в транзитном центре, предназначенном для взрослых иностранцев, и условия ее последующей высылки из страны. По делу допущено нарушение требований статьи 3 Конвенции.

Мубиланзила Майека и Каники Митунга против Бельгии
[Mubilanzila Mayeka and Kaniki Mitunga v. Belgium] (N 13178/03)

Постановление от 12 октября 2006 г. [вынесено I Секцией]

Обстоятельства дела

В аэропорту г. Брюсселя властями Бельгии была задержана пятилетняя девочка, которая прибыла в сопровождении дяди из Демократической Республики Конго без документов, необходимых для въезда в страну. Отец девочки пропал без вести, и она следовала в Канаду к своей матери, получившей в этой стране статус беженца. Девочка была помещена в транзитный центр аэропорта для взрослых иностранцев, поскольку власти запретили ей въезд на территорию Бельгии и приняли решение о ее высылке из страны. Суд принял решение, согласно которому ее задержание противоречило Конвенции о правах ребенка, и предписал немедленно освободить ребенка. На следующий день она была выслана в Демократическую Республику Конго. В аэропорт девочку сопровождал социальный работник, на борту самолета за ней присматривала стюардесса. Однако никто их родственников не встречал ее в аэропорту, когда девочка прибыла на родину.

Вопросы права

По поводу соблюдения требований статьи 3 Конвенции, что касается задержания ребенка. Девочка, не сопровождаемая родителями, провела два месяца в центре, предназначенном для взрослых иностранцев, однако властями не было обеспечено присутствие квалифицированного лица, которое оказывало бы ей юридическую помощь или занималось бы ее воспитанием. Забота, которой она обеспечивалась, была недостаточна для удовлетворения ее потребностей. С учетом малолетнего возраста, статуса иностранной гражданки, незаконно пребывающей на территории чужой страны, и отсутствия членов семьи девочка находилась в крайне уязвимом положении. Однако законодательство страны не содержит специальных положений, которые могли бы применяться к ситуации с участием малолетнего иностранного гражданина, не сопровождаемого членами семьи. Хотя власти были призваны предупредить или исправить сложившееся положение, они не приняли надлежащих мер для исполнения своей обязанности обеспечить заботу о ребенке. Задержание девочки противоречит принципам гуманизма и должно приравниваться к бесчеловечному обращению.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в отношении ребенка по делу допущено нарушение требований статьи 3 Конвенции (принято единогласно).

По поводу соблюдения требований статьи 3 Конвенции, что касается душевных страданий и беспокойства, причиненных матери задержанием ее дочери. Единственной мерой, предпринятой властями Бельгии, было уведомление матери о задержании ее дочери и сообщение номера телефона для связи с ней.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в отношении матери, дочь которой была задержана, по делу допущено нарушение требований статьи 3 Конвенции (принято единогласно).

По поводу соблюдения требований статьи 3 Конвенции, что касается высылки ребенка. Власти не приняли мер для обеспечения надлежащего присмотра за ребенком до и во время перелета, а также после прибытия, и не учли, в каком положении может оказаться ребенок по возвращении на родину. Условия, в которых девочка была выслана, приравниваются к бесчеловечному обращению; осуществляя высылку, государство нарушило свою позитивную обязанность принимать требуемые меры и предосторожности в целях защиты прав человека. Власти не позаботились о том, чтобы сообщить матери о высылке дочери, и она лишь впоследствии узнала об этом.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в отношении обеих заявительниц по делу допущено нарушение требований статьи 3 Конвенции (принято единогласно).

По поводу соблюдения требований статьи 8 Конвенции. Задержание девочки и условия, в которых она была выслана из страны, представляют собой несоразмерное вмешательство в право заявительниц на уважение семейной жизни.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в отношении обеих заявительниц по делу допущено нарушение требований статьи 8 Конвенции (принято единогласно).

По поводу соблюдения требований пункта 1 статьи 5 Конвенции. Задержание девочки было произведено на основании закона, не содержащего специальных положений в отношении несовершеннолетних, поэтому она содержалась в центре, предназначенном для взрослых иностранцев, что не соответствовало крайне уязвимому положению, в котором она находилась. Ее право на свободу не было обеспечено надлежащим образом.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в отношении ребенка по делу допущено нарушение требований пункта 1 статьи 5 Конвенции (принято единогласно).

По поводу соблюдения требований пункта 4 статьи 5 Конвенции. При высылке девочки из страны власти не приняли во внимание то обстоятельство, что судом было удовлетворено ходатайство о ее освобождении. Таким образом, ходатайство оказалось безрезультатным.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в отношении ребенка по делу допущено нарушение требований пункта 4 статьи 5 Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить заявительницам компенсацию в размере 35 тысяч евро в возмещение причиненного морального вреда.

Вопрос о запрещении бесчеловечного и унижающего достоинство человека обращения

По делу обжалуется причинение беспокойства матери, ребенок которой подвергся задержанию за границей и последующей высылке в другую страну. По делу допущено нарушение требований статьи 3 Конвенции.

Мубиланзила Майека и Каники Митунга против Бельгии
[Mubilanzila Mayeka and Kaniki Mitunga v. Belgium] (N 13178/03)

Постановление от 12 октября 2006 г. [вынесено I Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела.)

Вопрос о запрещении бесчеловечного и унижающего достоинство человека обращения

По делу обжалуется назначение минимального условного наказания лицам, виновным в жестоком обращении с малолетним. По делу допущено нарушение требований статьи 3 Конвенции.

Оккали против Турции
[Okkali v. Turkey] (N 52067/99)

Постановление от 17 октября 2006 г. [вынесено II Секцией]

Обстоятельства дела

Заявителем выступает двенадцатилетний мальчик, который подвергся жестокому обращению в отделении полиции. В результате возбуждения по данному факту уголовного дела виновные сотрудники полиции были условно приговорены к минимальным срокам наказания. Требования заявителя о возмещении вреда были отклонены со ссылкой на истечение срока давности.

Вопросы права

В силу своего малолетнего возраста заявитель должен был пользоваться в процессе разбирательства дела повышенными гарантиями соблюдения его прав, но властями не было принято во внимание уязвимое положение, в котором он находился. Кроме того, в результате разбирательства дела остались безнаказанными лица, ответственные за действия, которые не совместимы с абсолютным запретом, предусмотренным статьей 3 Конвенции. При применении и толковании законодательства страны суд использовал присущую ему свободу усмотрения в целях смягчения наказания за особо тяжкие преступные действия вместо того, чтобы продемонстрировать их нетерпимость. Работа уголовно-правовой системы, подобная той, что была продемонстрирована в настоящем деле, не способна обеспечить необходимого воздействия в целях эффективного предупреждения преступлений подобного рода. В результате производства по уголовному делу не было устранено нарушение принципа, провозглашенного в статье 3 Конвенции.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что по делу допущено нарушение требований статьи 3 Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить заявителю компенсацию в размере 19 тысяч евро в возмещение причиненного морального вреда и определенную сумму в возмещение судебных издержек и иных расходов, понесенных в связи с судебным разбирательством.

Вопрос о запрещении бесчеловечного и унижающего достоинство человека обращения

По делу обжалуется отсутствие квалифицированной и своевременной медицинской помощи ВИЧ-инфицированному арестованному, страдающему эпилепсией. По делу допущено нарушение требований статьи 3 Конвенции.

Худобин против России
[Khudobin v. Russia] (N 59696/00)

Постановление от 26 октября 2006 г. [вынесено III Секцией]

(См. ниже изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте пункта 1 статьи 6 Конвенции - рассмотрение уголовного обвинения (вопрос о праве на справедливое разбирательство).)

Вопрос о правомерности высылки

По делу обжалуются условия высылки пятилетнего ребенка, не сопровождаемого родителями. По делу допущено нарушение требований статьи 3 Конвенции.

Мубиланзила Майека и Каники Митунга против Бельгии
[Mubilanzila Mayeka and Kaniki Mitunga v. Belgium] (N 13178/03)

Постановление от 12 октября 2006 г. [вынесено I Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела.)

По жалобам о нарушениях статьи 5 Конвенции

По жалобе о нарушении пункта 1 статьи 5 Конвенции

Вопрос о правомерности лишения человека свободы

По делу обжалуется содержание пятилетней девочки, не сопровождаемой членами семьи, в транзитном центре, предназначенном для взрослых иностранцев. По делу допущено нарушение требований пункта 1 статьи 5 Конвенции.

Мубиланзила Майека и Каники Митунга против Бельгии
[Mubilanzila Mayeka and Kaniki Mitunga v. Belgium] (N 13178/03)

Постановление от 12 октября 2006 г. [вынесено I Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 3 Конвенции.)

По жалобе о нарушении пункта 3 статьи 5 Конвенции

Вопрос о праве на освобождение до суда

По делу обжалуется невозможность ходатайства об освобождении до суда перед судом, проверяющим законность ареста или содержания под стражей лиц, обвиняемых в определенных преступлениях. По делу требования пункта 3 статьи 5 Конвенции нарушены не были.

Маккей против Соединенного Королевства
[McKay v. United Kingdom] (N 543/03)

Постановление от 3 октября 2006 г. [вынесено Большой Палатой]

Обстоятельства дела

6 января 2001 года заявитель был арестован, а на следующий день обвинен в разбое. 8 января 2001 года он предстал перед магистратским судом и ходатайствовал об освобождении до суда. Представитель полиции против освобождения не возражал. Судья, рассматривавший дело, отклонил ходатайство на том основании, что согласно Закону о терроризме 2000 года и Закону о Северной Ирландии (чрезвычайные положения) 1996 года он не вправе освобождать лиц, обвиняемых в определенных преступлениях. Заявитель безуспешно ходатайствовал о судебной проверке законности ареста в расчете на признание несоответствия указанного законодательства требованиям пункта 3 статьи 5 Конвенции. Он также подал заявление об освобождении в Высокий суд и был освобожден 9 января 2001 года.

Вопросы права

Судья, рассматривавший дело заявителя, имел юрисдикцию для проверки законности его задержания и содержания под стражей, а также наличия законных оснований для подозрения в совершении преступления, в котором он обвинялся. Судья также имел полномочия освободить заявителя в случае несоблюдения этих требований. Это обеспечивало удовлетворительные гарантии против злоупотребления властью и соблюдение требований пункта 3 статьи 5 Конвенции в части незамедлительного и автоматического судебного контроля со стороны надлежащим образом уполномоченного судьи. Вопрос об освобождении до суда являлся самостоятельным и обособленным и мог обсуждаться только после установления оснований для содержания заявителя под стражей в соответствии с законодательством страны и Конвенцией. Не предполагает злоупотребления или произвола тот факт, что приказ об освобождения выдан другим судом или судьей или что проверка зависит от обращения в Высокий суд. Адвокат заявителя подал такое обращение без помех или затруднений; дело заявителя не дает оснований полагать, что действующая система препятствует слабой или незащищенной стороне в использовании этих возможностей. Хотя, действительно, полиция не имела возражений против освобождения до суда, и если бы магистрат имел соответствующие полномочия, заявитель был бы освобожден днем раньше, Европейский Суд, тем не менее, находит, что дело заявителя было рассмотрено достаточно оперативно, и это повлекло его освобождение примерно через три дня после ареста.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что по делу требования пункта 3 статьи 5 Конвенции нарушены не были (вынесено 16 голосами "за" и одним "против").

Вопрос о продолжительности предварительного заключения

По делу обжалуется продолжительность предварительного заключения (пять лет и шесть месяцев), обусловленная задачей противодействия международному терроризму. По делу требования пункта 3 статьи 5 Конвенции нарушены не были.

Храиди против Германии
[Chraidi v. Germany] (N 65655/01)

Постановление от 26 октября 2006 г. [вынесено V Секцией]

Обстоятельства дела

Заявитель является лицом без гражданства, проживающим в Ливане. В 1990 году в отношении заявителя был выдан ордер на арест по обвинению в подготовке взрыва бомбы на берлинской дискотеке в 1986 году в сговоре с другими лицами с целью уничтожения американских военнослужащих. Вследствие нападения трое были убиты и 104 человека получили ранения. В 1996 году заявитель был экстрадирован в Германию из Ливана и заключен под стражу. Отклоняя ряд ходатайств заявителя об освобождении, германские суды пришли к выводу, что оставление его под стражей по-прежнему является соразмерным с учетом сохранения обоснованных подозрений против него, характера и степени тяжести совершенных преступлений и особого публичного интереса в преследовании подобных преступлений. Вместе с тем сохранялась опасность того, что заявитель скроется ввиду грозящего ему пожизненного лишения свободы, а также отсутствия постоянного места жительства или социальных связей в Германии. Поэтому цель содержания под стражей не могла быть достигнута с помощью альтернативных, менее жестких мер пресечения. После начала разбирательства суд провел 281 заседание, в среднем по два в неделю, и заслушал 169 свидетелей. В заседаниях, которые в среднем продолжались по пять часов каждое, участвовали пятеро обвиняемых, 15 их адвокатов, 106 соистцов, 29 их адвокатов и трое переводчиков. В ноябре 2001 года заявитель был осужден за пособничество и подстрекательство к убийству, покушение на убийство и организацию взрыва. Суд принял во внимание, что предварительное заключение заявителя и разбирательство продолжались дольше обычного, и распорядился исключить этот период из срока наказания в определенном соотношении.

Вопросы права

Вывод суда страны относительно чрезмерно длительного срока предварительного заключения заявителя не лишает последнего статуса жертвы нарушения Конвенции. Настоящее дело сопровождалось особенно сложным расследованием и судебным разбирательством, обусловленным широкомасштабной преступной деятельностью, связанной с международным терроризмом. Единственная причина пребывания в Германии заявителя, экстрадированного из Ливана в 1996 году, заключалась в предании его суду в связи с этими преступлениями. Государства, осуществляющие борьбу с терроризмом, могут сталкиваться с чрезвычайными сложностями. С учетом этого Европейский Суд принимает приведенные судами страны мотивы длительного содержания заявителя под стражей, поскольку нет оснований полагать, что компетентные судебные органы проявили недостаточную осмотрительность в ведении этого дела. При этих исключительных обстоятельствах продолжительность содержания заявителя под стражей не может считаться необоснованной.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что по делу требования пункта 3 статьи 5 Конвенции нарушены не были (принято единогласно).

По жалобам о нарушениях статьи 6 Конвенции

По жалобам о нарушениях пункта 1 статьи 6 Конвенции [гражданско-процессуальный аспект]

Вопрос о применимости по делу положений статьи 6 Конвенции

По делу рассматривался спор о праве на продолжение последипломного обучения по врачебной специальности, начатого в другой стране. Статья 6 Конвенции применима.

Кeк против Турции
[Kok v. Turkey] (N 1855/02)

Постановление от 19 октября 2006 г. [вынесено III Секцией]

Обстоятельства дела

Заявительница получила в Болгарии общее медицинское образование и начала прохождение последипломного обучения по врачебной специальности. Ее диплом был признан в Турции, где она работала врачом, однако период последипломного обучения по врачебной специальности в Болгарии не был засчитан в связи с несоответствием определенным критериям.

Вопросы права

По поводу применимости пункта 1 статьи 6 Конвенции. Заявительница ходатайствовала о разрешении продолжить медицинскую специализацию, которую она начала за пределами страны, с целью практиковать по данной специальности в Турции. Позднее она добилась отмены решения властей, которым ей было отказано в зачете периода пройденного последипломного обучения. Пункт 1 статьи 6 Конвенции применим.

По поводу соблюдения требований статьи 2 Протокола N 1 к Конвенции. Отказ властей зачесть период последипломного обучения по специальности, пройденного заявительницей в Болгарии, не может приравниваться в настоящем деле к ограничению ее права на образование.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что по делу требования статьи 2 Протокола N 1 к Конвенции нарушены не были.

Вопрос о применимости по делу положений статьи 6 Конвенции

По делу установлено отсутствие защищаемых прав, которые могли быть предметом спора в судебном разбирательстве о возмещении вреда, причиненного самоубийством военнослужащего запаса и отказом освободить заявителя, подлежащего призыву, от военной службы. Жалоба признана неприемлемой.

Кункова и Кунков против России
[Kunkova and Kunkov v. Russia] (N 74690/01)

Решение от 12 октября 2006 г. [вынесено I Секцией]

Обстоятельства дела

В 1984 году первый муж заявительницы, В. Кунков, был призван на военные сборы военнослужащих запаса, хотя у него было двое несовершеннолетних детей, а его жена была беременна. Позднее, в том же году, он был найден повесившимся. В 1998 году второй заявитель (сын заявительницы) был признан годным к военной службе, но несколько раз получал отсрочку от нее в связи с обучением. Заявители предъявили иск к военному комиссариату и Министерству финансов, требуя возмещения морального вреда, причиненного смертью В. Кункова. Кроме того, они требовали возмещения морального вреда, причиненного отказом военного комиссариата освободить второго заявителя от призыва на военную службу, что якобы препятствовало ему в поисках работы, продолжении учебы и обзаведении семьей. Заявители доказывали, что его следовало освободить от призыва на военную службу, поскольку его отец погиб во время прохождения военных сборов. Районный суд отказал в удовлетворении иска на том основании, что первое требование не было основано на законе. Суд также отметил, что Федеральный закон "О воинской обязанности и военной службе" предусматривает освобождение от призыва на военную службу в случае гибели родителя в связи с исполнением им обязанностей военной службы, в то время как отец заявителя покончил с собой. Кассационная жалоба была возвращена заявителям, поскольку они не устранили ряд ее недостатков. В жалобе, поданной в Европейский Суд, заявители утверждают, что их право на справедливое разбирательство дела было нарушено, в частности, судом не было отложено заседание, их представитель не был извещен о другом заседании, их кассационная жалоба была возвращена.

Европейский Суд отмечает, что первое требование, предъявленное заявителями в российский суд, касалось возмещения морального вреда, причиненного гибелью В. Кунькова во время военных сборов. В связи с этим Европейский Суд принимает к сведению вывод районного суда о том, что данное требование не было основано на законе, поскольку законодательство, которое действовало на момент гибели мужа заявительницы, не предусматривало возмещение морального вреда, а принятое впоследствии законодательство не имеет обратной силы. Поскольку в российском законодательстве отсутствует гражданское право, которое могло быть предметом спора, статья 6 Конвенции неприменима к данному судебному разбирательству.

Второе требование заявителей, по существу, было связано с отказом властей освободить второго заявителя от призыва на военную службу. Однако обязанность прохождения военной службы и, как следствие, право на освобождение от нее носят исключительно публично-правовой характер и, как таковые, не подпадают под действие статьи 6 Конвенции. В отношении вопроса о том, был ли спор "действительным и серьезным", Европейский Суд отмечает, что второй заявитель требовал возмещения вреда, причиненного отказом властей освободить его от призыва на военную службу, хотя не было установлено, что он имел право на такое освобождение. Российским судом не было установлено прямой связи между отказом и предполагаемым вредом, который, кроме того, остался недоказанным. Следовательно, защищаемое право, которое российские власти якобы нарушили, в данном споре отсутствовало, как и прямая связь между отказом и заявленным вредом. Более того, отсутствуют и доказательства причинения вреда. При таких обстоятельствах очевидно, что данный спор не был действительным и серьезным. Следовательно, пункт 1 статьи 6 Конвенции неприменим к данному делу.

Решение

Жалоба не совместима ratione materiae* (* Ratione materiae - "ввиду обстоятельств, связанных с предметом рассмотрения" (лат.), критерий существа обращения, применяемый при оценке приемлемости жалобы Европейским Судом.) с положениями Конвенции.

Вопрос о применимости по делу положений статьи 6 Конвенции

Обжалование участником ликвидируемого общества с ограниченной ответственностью мер, которые напрямую касались только капитала общества. Статья 6 Конвенции неприменима.

Потьис против Латвии
[Pokis v. Latvia] (N 528/02)

Решение от 5 октября 2006 г. [вынесено III Секцией]

Обстоятельства дела

Заявитель владеет долей в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью. В отношении общества была введена процедура судебной ликвидации и назначен ликвидатор. Заявитель, который не был согласен с некоторыми мерами, предпринятыми в процессе ликвидации, подал в суд заявление о признании недействительными решений собрания кредиторов и действий ликвидатора. В своем заявлении он оспаривал решение об увеличении уставного капитала общества, указывал на определенные недостатки утвержденного собранием кредиторов плана восстановления платежеспособности и ставил под сомнение полномочия ликвидатора. Заявление не было принято к производству.

Жалоба признана неприемлемой, что касается пункта 1 статьи 6 Конвенции.

По поводу применимости положений пункта 1 статьи 6 Конвенции. Латвийское законодательство не наделяет владельцев обыкновенных долей в уставном капитале общества правом участвовать в процедуре его ликвидации. Обжалуемая процедура затрагивала исключительно общество как юридическое лицо, но не заявителя. Хотя в отношении общества была введена процедура судебной ликвидации, оно не прекратило существования в качестве юридического лица и продолжало владеть принадлежащим ему имуществом. Меры, обжалуемые заявителем, имели отношение к капиталу общества, то есть самостоятельного юридического лица, а не к его собственному. Хотя ликвидационные мероприятия затрагивали имущественные интересы заявителя как участника общества, их влияние на него было косвенным и отдаленным, и поэтому такое влияние не может рассматриваться в качестве "имеющего решающее значение" для его имущественных прав.

Решение

Жалоба не совместима ratione materiae с положениями Конвенции.

Жалоба признана неприемлемой, что касается статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.

По поводу статуса жертвы нарушения Конвенции. Доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью приравниваются к имуществу. При обжаловании мер, принимаемых в процессе ликвидации общества, которое имеет статус самостоятельного юридического лица, или иного нарушения прав данного юридического лица, его участники не вправе требовать признания за ними статуса жертв нарушения прав, гарантированных статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции.

Вопрос о праве на доступ к правосудию

По делу обжалуется законодательное ограничение исполнения окончательного решения, вынесенного в пользу заявительницы.

По делу допущено нарушение требований пункта 1 статьи 6 Конвенции.

Еличич против Боснии и Герцеговины
[Jelicic v. Bosnia and Herzegovina] (N 41183/02)

Постановление от 31 октября 2006 г. [вынесено IV Секцией]

Обстоятельства дела

В 1983 году заявительница разместила сумму в немецких марках на двух сберегательных счетах в иностранной валюте в банке существовавшей тогда Социалистической Федеративной Республики Югославии (СФРЮ). В Боснии и Герцеговине сберегательные счета в иностранной валюте, открытые до распада СФРЮ ("старые" счета в иностранной валюте), были помещены под специальный правовой режим. Заявительница безуспешно пыталась изъять свои сбережения и в 1998 году получила решение суда, обязывающее банк выплатить все суммы, находившиеся на ее счетах, а также пеню и судебные издержки. Поскольку решение не было исполнено, Палата прав человека Боснии и Герцеговины установила в 2000 году, что Сербская Республика (административная единица в составе государства, несущая ответственность) нарушила конвенционные права заявительницы, и обязала ее исполнить решение без дальнейшей задержки. Решение не было исполнено. В 2002 году законодатель преобразовал денежные средства на валютных счетах заявительницы в публичный долг Сербской Республики. В 2006 году Босния и Герцеговина приняла на себя долг путем изменения законодательства. Эти и другие законы воспрепятствовали исполнению решений о выплате средств со "старых" валютных счетов.

Вопросы права

По поводу соблюдения требований пункта 1 статьи 6 Конвенции. Решение 1998 года, окончательное и вступившее в законную силу, не было исполнено. Оспариваемая ситуация продолжалась больше четырех лет c момента ратификации Конвенции Боснией и Герцеговиной и признания государством ответственности за долг, связанный с решением. Ситуация заявительницы значительно отличалась от большинства владельцев "старых" валютных счетов, в пользу которых не выносились решения о выдаче принадлежащих им средств. Выплата компенсации, присужденной судами страны заявительнице, даже с накопившимися процентами не станет значительным бременем и тем более не повлечет крах экономики, как утверждает государство-ответчик. В любом случае заявительнице не может быть отказано в извлечении выгоды из успешного разбирательства со ссылкой на предполагаемые финансовые трудности, испытываемые государством. Кроме того, имеются сведения о том, что решения о выдаче средств со "старых" валютных счетов были, скорее, исключением, чем правилом. Это подтверждается практикой бывшей Палаты прав человека, Комиссии по правам человека в составе Конституционного суда и Конституционного суда Боснии и Герцеговины. Хотя большинство "старых" валютных счетов могло быть закрыто до или в процессе распада бывшей СФРЮ и разложения ее банковской и денежной систем, на эти обстоятельства следовало ссылаться и подвергнуть их исследованию до окончательного разрешения спора судами страны. В случаях, когда суды страны окончательно разрешили вопрос, их выводы не должны ставиться под сомнение. При обстоятельствах дела заявительницы нельзя считать оправданными столь длительную задержку исполнения окончательного и вступившего в законную силу решения или вмешательство в его исполнение способом, предусмотренным законом 2006 года. Таким образом, по сути, ее право на доступ к правосудию было нарушено.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что по делу допущено нарушение требований пункта 1 статьи 6 Конвенции (принято единогласно).

По поводу соблюдения требований статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. С учетом обстоятельств настоящего дела вмешательство в право заявительницы на беспрепятственное пользование имуществом не является оправданным.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что по делу допущено нарушение требований статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить заявительнице компенсацию в размере 163 400 евро в возмещение причиненного ей материального ущерба и 4 тысячи евро - в возмещение морального вреда.

Вопрос о праве на доступ к правосудию

По делу обжалуется присуждение Конституционным судом компенсации, размер которой значительно ниже, чем суммы, присуждаемые Европейским Судом по аналогичным делам. По делу допущено нарушение требований пункта 1 статьи 6 Конвенции.

Томашич против Хорватии
[Tomasic v. Croatia] (N 21753/02)

Постановление от 19 октября 2006 г. [вынесено I Секцией]

Обстоятельства дела

Разбирательство о возмещении ущерба, возбужденное заявителем и его женой против государства, было приостановлено в связи с внесением изменений в закон о гражданских обязательствах в 1996 году. В 2004 году Конституционный суд установил нарушение прав заявителя на рассмотрение дела в разумный срок и на доступ к правосудию. Он обязал суд первой инстанции вынести решение по делу заявителя в течение года и присудил последнему компенсацию в размере 4 400 хорватских крон (около 600 евро).

Вопросы права

Размер возмещения, присужденного заявителю в судах страны, является явно необоснованным, составляя примерно 15% от сумм, обычно присуждаемых Европейским Судом по аналогичным делам против Хорватии. Соответственно, заявитель по-прежнему может считаться жертвой нарушения права на доступ к правосудию. Европейский Суд часто устанавливал нарушения этого права в делах, аналогичных настоящему.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что по делу допущено нарушение требований пункта 1 статьи 6 Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить заявителю компенсацию в размере 1 200 евро в возмещение морального вреда.

Вопрос о праве на доступ к правосудию

По делу обжалуется приостановление работы судов на территории Чеченской Республики в связи с контртеррористической операцией. Жалоба признана приемлемой.

Хамидов против России
[Khamidov v. Russia] (N 72118/01)

Решение от 23 октября 2006 г. [вынесено V Секцией]

Обстоятельства дела

По утверждению заявителя, в период с 1999 по 2002 год принадлежащее ему совместно с иными лицами недвижимое имущество было захвачено и повреждено федеральным подразделением милиции, участвующим в военной операции на территории Чеченской Республики. В течение 15 месяцев заявитель не мог получить доступа к правосудию в целях истребования имущества из незаконного владения, поскольку работа судов на территории Чеченской Республике была временно приостановлена в связи с проведением контртеррористической операции. Еще 16 месяцев потребовалось, чтобы исполнить судебное решение в отношении подразделения милиции. Заявитель предъявил иск о возмещении имущественного ущерба, причиненного его собственности, но суд решил, что им не был доказан факт захвата и повреждения имущества силами милиции. Заявитель со ссылкой на положения статьи 8 Конвенции жалуется на то, что захватом имущества было нарушено его право на уважение жилища, личной и семейной жизни. Кроме того, он жалуется в соответствии со статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции на то, что федеральным подразделением милиции была фактически экспроприирована принадлежащая ему собственность; на чрезмерную длительность исполнительного производства; на невозможность получения возмещения за ущерб, причиненный сотрудниками милиции его имуществу. Он также заявляет о нарушении статьи 6 Конвенции, в частности, тем, что он не имел доступа к правосудию с октября 1999 года по январь 2001 года, что исполнительное производство было чересчур длительным и что выводы, сделанные российскими судами, противоречили обстоятельствам дела. Наконец, заявитель жалуется в соответствии со статьей 13 на то, что внутригосударственные средства правовой защиты были неэффективны в его деле.

Решение

Жалоба признана приемлемой, что касается статьи 8 Конвенции и статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, а также статей 6 и 13 Конвенции (в части невозможности предъявить иск в суд на территории Чеченской Республики с октября 1999 года по январь 2001 года, промедления с исполнением решения суда и предполагаемыми недостатками судебного разбирательства о возмещении ущерба).

Вопрос о праве на доступ к правосудию

По делу обжалуется отказ в признании подсудности судам спора о праве использования религиозного здания. Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика.

Греко-католический приход "Тикванюл Маре" против Румынии
[Ticvaniul Mare Greek Catholic Parish v. Romania]

[Решение вынесено III Секцией]

(См. ниже изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 9 Конвенции.)

По жалобам о нарушениях пункта 1 статьи 6 Конвенции [уголовно-процессуальный аспект]

Вопрос о праве обвиняемого на справедливое разбирательство дела

По делу обжалуется участие заявителя в судебном разбирательстве посредством видеоконференцсвязи. По делу требования пункта 1 статьи 6 Конвенции нарушены не были.

Марчелло Виола против Италии
[Marcello Viola v. Italy] (N 45106/04)

Постановление от 5 октября 2006 г. [вынесено III Секцией]

Обстоятельства дела

Заявитель приговорен к пожизненному заключению за тяжкие преступления, связанные с деятельностью мафии. На апелляционной стадии он не был доставлен из тюрьмы в зал судебных заседаний для участия в разбирательстве, поскольку в тот период находился на усиленном тюремном режиме с ограничением контактов с внешним миром. Вместо этого ему была предоставлена возможность участвовать в разбирательстве посредством аудиовизуальной связи с залом судебных заседаний в соответствии с действующим законодательством.

Вопросы права

По поводу соблюдения требований статьи 6 Конвенции. Участие заявителя в разбирательстве посредством аудиовизуальной связи преследовало законные цели, предусмотренные Конвенцией, а именно защиты общественного порядка, предупреждения преступлений, защиты прав на жизнь, свободу и безопасность свидетелей и жертв преступлений, а также соблюдения требований "разумного срока" судебного разбирательства. Организация и проведение апелляционного разбирательства обеспечивали соблюдение прав защиты по настоящему делу. Заявитель был соединен с залом судебных заседаний посредством видеоконференцсвязи, позволявшей ему видеть присутствующих и слышать то, что говорилось в зале. Другие лица, судья и свидетели могли видеть и слышать заявителя. Он имел возможность делать заявления перед судом, и его право на конфиденциальные консультации с адвокатом не было нарушено.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что по делу требования пункта 1 статьи 6 Конвенции нарушены не были (принято единогласно).

По поводу соблюдения требований статьи 4 Протокола N 7 к Конвенции. Заявитель был судим в рамках двух последовательных разбирательств за незаконное хранение оружия. Однако хотя правовая квалификация обвинений, выдвинутых против него, в двух случаях была одинаковой, указанные преступления относились к различным периодам.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что по делу требования статьи 4 Протокола N 7 к Конвенции нарушены не были (принято единогласно).

Вопрос о соблюдении права обвиняемого на справедливое разбирательство дела

По делу обжалуется использование доказательств, полученных в нарушение статьи 3 Конвенции и в отсутствие адвоката. По делу допущено нарушение требований пункта 1 статьи 6 Конвенции.

Гeчмен против Турции
[Gocmen v. Turkey] (N 72000/01)

Постановление от 17 октября 2006 г. [вынесено II Секцией]

Обстоятельства дела

В конце декабря 1992 года заявитель был арестован и помещен под стражу в полицейском изоляторе. Находясь под стражей, он признал, что является членом Курдской рабочей партии и участвовал в незаконной деятельности. В соответствии с действовавшим в то время законодательством в период пребывания в полицейском изоляторе к нему не допускался адвокат. В январе 1993 года, при содержании под стражей за судом, заявителя осмотрел тюремный врач. Согласно заключению, составленному после осмотра, на теле заявителя выявлены многочисленные следы насилия (сниженная способность к движениям и боль в различных частях тела, множество синяков). В период разбирательства заявитель утверждал, что подвергался жестокому обращению в полицейском изоляторе, когда от него пытались получить признание. В 1999 году суд государственной безопасности* (* Суды государственной безопасности согласно турецкой конституции учреждаются для рассмотрения дел о преступлениях, посягающих на целостность государства, его территории и нации, свободный демократический строй или на Республику, а также преступлениях, связанных с внутренней или внешней безопасностью государства. В 2004 году сообщалось о планах упразднения подобных органов.) признал заявителя виновным в создании вооруженных групп с целью совершения преступлений против государства и приговорил его к 18 годам и девяти месяцам лишения свободы. Суд мотивировал приговор, в частности, показаниями других подсудимых по делу заявителя, заключениями экспертов и протоколами обысков, а также изъятием оружия и документов в жилище заявителя. Он также принял в качестве доказательства против заявителя его показания, полученные в период пребывания в полицейском изоляторе.

Вопросы права

Европейский Суд находит достойным сожаления, что до рассмотрения дела по существу суд государственной безопасности не дал оценку значению, которое должно придаваться признанию, полученному при содержании заявителя в полицейском изоляторе и оспоренному в суде. Предварительное рассмотрение такого рода позволило бы судам страны признать недопустимым использование незаконных методов для получения доказательств обвинения. Было очевидно, что обвинительный приговор заявителю был в значительной степени основан на оспариваемых заявлениях. Европейский Суд пришел к выводу, что процедурные гарантии, имевшиеся в настоящем деле, не предотвратили использование доказательств, полученных при условиях, которые составляли нарушение требований статьи 3 Конвенции в отсутствие адвоката и при нарушении права не свидетельствовать против себя.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что по делу допущено нарушение требований пункта 1 статьи 6 Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить заявителю компенсацию в размере 20 тысяч евро в возмещение причиненного ему материального ущерба и морального вреда.

Вопрос о соблюдении права обвиняемого на справедливое разбирательство дела

По делу обжалуется признание заявителя виновным в преступлении, совершение которого было спровоцировано правоохранительными органами. По делу допущено нарушение требований пункта 1 статьи 6 Конвенции.

Худобин против России
[Khudobin v. Russia] (N 59696/00)

Постановление от 26 октября 2006 г. [вынесено III Секцией]

Обстоятельства дела

В 1998 году негласная осведомительница милиции обратилась к заявителю с просьбой купить для нее наркотики. Последний согласился и приобрел на полученные от нее денежные средства 0,05 грамма героина. Когда заявитель вернулся на место, где он должен был передать наркотик, его задержали сотрудники милиции. На следующий день он был заключен под стражу по обвинению в незаконной торговле наркотическими веществами. Впоследствии срок содержания под стражей несколько раз продлевался, причем без указания судом какого-либо обоснования. На момент задержания заявитель страдал рядом хронических заболеваний, в том числе эпилепсией, панкреатитом, вирусным гепатитом B и C, а также различными психическими расстройствами. Кроме того, он был ВИЧ-инфицирован. Во время содержания под стражей заявитель перенес несколько серьезных заболеваний, в том числе корь, бронхит и острую пневмонию. Кроме того, у него было несколько эпилептических припадков. Его просьбы о проведении всестороннего медицинского обследования в месте лишения свободы или независимым врачом не были удовлетворены. Заявитель не присутствовал на судебном заседании, в котором было рассмотрено его дело. Его адвокат ходатайствовал об отложении заседания в связи с неявкой нескольких свидетелей, в том числе лица, продавшего заявителю героин, а также сотрудника милиции, участвовавшего в операции. Суд отказал в удовлетворении данного ходатайства и признал заявителя виновным в сбыте героина. С учетом заключения психиатрической экспертизы, согласно которому заявитель совершил преступление в состоянии невменяемости, уголовное дело было прекращено с применением к заявителю принудительных мер медицинского характера. Во время судебного разбирательства защита заявляла о том, что вопреки законодательству заявитель был спровоцирован на совершение преступления осведомителем милиции, и что признание вины было получено от него с применением принуждения, поскольку он находился в состоянии наркотической интоксикации и не мог воспользоваться юридической помощью.

Вопросы права

По поводу соблюдения требований статьи 3 Конвенции. Во время содержания под стражей у заявителя было несколько эпилептических припадков, но он не получил квалифицированной и/или своевременной медицинской помощи. Что касается психического состояния заявителя, он должен был сознавать, что в любой момент состояние его здоровья может резко ухудшиться, а медицинская помощь ему недоступна. Во время предварительного заключения властями не было обеспечено наблюдение за течением его хронических заболеваний и оказание требуемой медицинской помощи, что ухудшило состояние его здоровья и увеличило вероятность других заболеваний, а именно возвратной пневмонии. Кроме того, заявитель не имел возможности получать медицинскую помощь из других источников, а также пройти независимое медицинское обследование состояния здоровья. Более того, он был носителем ВИЧ-инфекции и страдал серьезным психическим расстройством. Это увеличило риски, связанные с любым из заболеваний, которыми он страдал во время содержания под стражей, и усугубляло его сильное беспокойство на этот счет. Таким образом, описанное положение приравнивается к унижающему достоинство человека обращению.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что по делу допущено нарушение требований статьи 3 Конвенции (принято единогласно).

По поводу соблюдения требований пункта 1 статьи 6 Конвенции. Заявитель не имел криминального прошлого, а сведения о его участии в торговле наркотиками, полученные от осведомителя милиции, носили лишь предположительный характер. Более того, он не получил какой-либо материальной выгоды от сделки. Из этого Европейский Суд заключает, что проведенная органами милиции операция не была нацелена именно на заявителя как на лицо, про которое известно, что оно занимается незаконной торговлей наркотиками, а, скорее, на любое лицо, которое согласилось бы приобрести героин для осведомителя. Для обеспечения добросовестной деятельности властей и ее соответствия цели защиты правопорядка необходима четкая и заранее известная процедура санкционирования следственных мероприятий, а равно надлежащий надзор за их проведением. Однако решение о проведении милицейской операции было принято простым административным решением органа, который впоследствии ее осуществил, а ее план содержал недостаточное количество сведений об основаниях и целях проведения планируемой "контрольной закупки". Более того, операция не подвергалась судебному или иному независимому контролю. В отсутствие всесторонних проверок, сопровождающих проведение операции, крайне важен был последующий судебный контроль. Тем не менее работники милиции, участвовавшие в "контрольной закупке", не были допрошены судом, хотя защита настаивала на этом. Лицо, которое продало наркотики заявителю, также не было допрошено. Кроме того, недоумение Европейского Суда вызывает тот факт, что не были заслушаны показания самого заявителя касательно имевшей место провокации по причине его отсутствия в судебном заседании. Таким образом, российский суд имел основания полагать, что имела место провокация преступления, но не исследовал имеющие отношение к делу фактические обстоятельства и вопросы права, позволяющие отличить провокацию от правомерных следственных действий. Более того, законы страны не должны допускать использование доказательств, полученных в результате провокации со стороны лиц, наделенных государственными полномочиями. Следовательно, судебное разбирательство, в рамках которого заявитель был признан виновным, не было "справедливым".

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что по делу допущено нарушение требований пункта 1 статьи 6 Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить заявителю компенсацию в размере 12 тысяч евро в возмещение причиненного ему морального вреда.

Вопрос о соблюдении права на публичное разбирательство дела

По делу обжалуется проведение закрытых слушаний в суде первой инстанции и апелляционном суде в соответствии с упрощенной процедурой, о которой ходатайствовал заявитель. По делу требования пункта 1 статьи 6 Конвенции нарушены не были.

Эрми против Италии
[Hermi v. Italy] (N 18114/02)

Постановление от 18 октября 2006 г. [вынесено Большой Палатой]

Обстоятельства дела

Разбирательство в отношении заявителя по обвинению в сбыте наркотиков проводилось, по его просьбе, в соответствии с упрощенной процедурой. Он был осужден в рамках состязательного закрытого судебного разбирательства. При рассмотрении дела в первой инстанции заявитель участвовал в слушаниях вместе со своими адвокатами. Он был уведомлен об апелляционном разбирательстве, находясь после осуждения в тюрьме и не участвовал в апелляционном слушании, а его адвокат возражал против рассмотрения жалобы в его отсутствие.

Вопросы права

Заявитель, которому оказывали юридическую помощь два адвоката, избранные им самим, должен был сознавать последствия своего ходатайства о рассмотрении дела в упрощенном порядке, в частности, что слушания в суде первой инстанции и апелляционном суде будут закрытыми. Поскольку упрощенная процедура имеет целью ускорение уголовного производства, закрытый характер слушаний не противоречил Конвенции.

Заявитель не принимал участия в апелляционном слушании. Однако его присутствие никоим образом не могло повлиять на квалификацию деяния, за которое он был осужден, поскольку апелляционный суд был не вправе утяжелить наказание, и разбирательство сводилось к рассмотрению доводов сторон, исключая представление доказательств или допрос свидетелей (в соответствии с упрощенной процедурой). Даже если учесть, что в уведомлении об апелляционном слушании не было указано на необходимость предварительного ходатайства заявителя о его доставке в зал судебного заседания, это должно было быть известно избранным им адвокатам. При этом заявитель не жаловался на недостаточную прилежность с их стороны, и их упущения не могут считаться очевидными. В дополнение к тому факту, что ходатайство об участии в апелляционном разбирательстве было подано с опозданием и лишь адвокатом, имеются иные данные о том, что заявитель не стремился к такому участию. Власти были вправе заключить, что заявитель имплицитно, но недвусмысленно отказался от использования права на участие в апелляционном слушании.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что по делу требования пункта 1 статьи 6 Конвенции нарушены не были (вынесено 12 голосами "за" и "пятью" против).

Вопрос о соблюдении права на устное слушание дела

По делу обжалуется неучастие в деле заявителя, уведомленного о времени и месте апелляционного слушания, которое власти расценили как отказ от использования права на участие в нем. По делу требования пункта 1 статьи 6 Конвенции нарушены не были.

Эрми против Италии
[Hermi v. Italy] (N 18114/02)

Постановление от 18 октября 2006 г. [вынесено Большой Палатой]

(См. выше изложение обстоятельств настоящего дела.)

Вопрос о соблюдении принципа равенства сторон

По делу обжалуется непредоставление документов, относящихся к расследованию Министерства обороны, которые были положены в основу решения о допустимости увольнения гражданского служащего из армии. По делу допущено нарушение требований пункта 1 статьи 6 Конвенции.

Аксой (Эролу) против Турции
[Aksoy (Eroglu) v. Turkey] (N 59741/00)

Постановление от 31 октября 2006 г. [вынесено IV Секцией]

Обстоятельства дела

Заявительница работала в армии в качестве медсестры, в должности, не требующей статуса военнослужащего. В апреле 1999 года, после служебного расследования, главный дисциплинарный орган Министерства национальной обороны решил уволить заявительницу за симпатии к незаконным формированиям и нарушение порядка путем ведения идеологической и политической работы. Она подала жалобу в Высший военный административный суд. При подготовке отзыва Министерство обороны в соответствии с действующим законодательством направило в этот суд дело об административном расследовании в отдельном конверте; заявительница копии не получила. В 2000 году Высший военный административный суд отклонил жалобу заявительницы на основании данных и документов, представленных Министерством обороны в конверте с грифом "секретно", и сведений, полученных в процессе административного расследования. Заявительница безуспешно обжаловала отказ раскрыть содержание дела о расследовании.

Вопросы права

Оспариваемые решения были приняты исключительно на основе документов расследования, отнесенных к "секретным", и эти документы имели решающее значение для исхода разбирательства. С учетом значимости разбирательства и характера документов и сведений, содержавшихся в материалах расследования, лишение заявительницы возможности представить свои возражения против них до вынесения решения высшим судом представляет собой нарушение ее права на справедливое судебное разбирательство.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что по делу допущено нарушение требований пункта 1 статьи 6 Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить заявительнице компенсацию в размере 6500 евро в возмещение причиненного ей морального вреда* (* Применимость пункта 1 статьи 6 Конвенции была подтверждена решением Европейского Суда о приемлемости жалобы от 3 ноября 2005 г. См. также принятые в тот же день постановления по делам "Гюнер Чорум против Турции" [Ghner Gorum v. Turkey] (N 59739/00) и "Кахраман против Турции" [Kahraman v. Turkey] (N 60366/00).).

По жалобам о нарушениях статьи 8 Конвенции

Вопрос о праве на уважение личной жизни

По делу обжалуется воспроизведение в решении о разводе выдержек из медицинского документа частного характера. По делу допущено нарушение требований статьи 8 Конвенции.

L.L. против Франции
[L.L. v. France] (N 7508/02)

Постановление от 10 октября 2006 г. [вынесено II Секцией]

Обстоятельства дела

При рассмотрении дела заявителя о разводе судья сослался на конфиденциальные медицинские документы, а именно на переписку между лечащим врачом заявителя и врачом-специалистом, содержавшую отчет об операции, которую перенес заявитель. Судья апелляционной инстанции включил выдержки из отчета в состав своего решения. Решение о расторжении брака было принято со ссылкой на вину заявителя. Заявитель обратился с ходатайством о юридической помощи с целью кассационного обжалования; когда в этом было отказано, он воздержался от жалобы.

Вопросы права

В ходатайстве заявителя о юридической помощи было отказано со ссылкой на отсутствие веских оснований для обжалования указанного решения. Европей-ский Суд пришел к выводу о том, что после такого отказа заявитель обоснованно отказался от передачи дела в Кассационный суд. Предварительные возражения о неисчерпании заявителем внутригосударственных средств правовой защиты отклонены.

По поводу соблюдения права заявителя на уважение личной жизни (воспроизведение выдержек из медицинского документа). Разбирательство между сторонами по вопросу развода не носило публичный характер, и положения, обязательные для третьих лиц, содержались только в резолютивной части решения; однако любой вправе получить копию мотивировочной части, не будучи обязан обосновать интерес, который она представляет. Медицинский документ имел второстепенное значение для судьи, и он мог прийти к тем же выводам, не привлекая его. Вмешательство судьи в личную жизнь заявителя не было оправдано с точки зрения фундаментальной важности защиты персональных данных.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что по делу допущено нарушение требований статьи 8 Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд счел, что признание факта нарушения Конвенции само по себе является достаточной справедливой компенсацией любого причиненного заявителям морального вреда.

Вопрос о праве на уважение личной жизни

По делу обжалуется невозможность оспорить судебное признание отцовства. По делу допущено нарушение требований статьи 8 Конвенции.

Паулик против Словакии
[Paulik v. Slovakia] (N 10699/05)

Постановление от 10 октября 2006 г. [вынесено IV Секцией]

Обстоятельства дела

В 2004 году заявитель пытался возбудить производство с целью отмены признания его отцовства, установленного в 1970 году. Он располагал новыми доказательствами в виде анализа ДНК, подтверждавшими, что не он является отцом ребенка. Генеральный прокурор уведомил заявителя, что поскольку вопрос о его отцовстве уже был окончательно разрешен судом, прокуратура не вправе повторно возбуждать производство с целью пересмотра дела. Заявитель безуспешно подавал жалобу в Конституционный суд.

Вопросы права

По поводу соблюдения требований статьи 8 Конвенции. Европейский Суд отметил, что законодательство не предусматривало способ, которым заявитель мог бы оспорить судебное признание его отцовства. Хотя Европейский Суд признал, что закон направлен на обеспечение правовой определенности и защиту интересов детей, следует учесть, что его дочери почти 40 лет, она имела собственную семью и не зависела от заявителя. Следовательно, общий интерес в защите ее прав на данной стадии в значительной степени снизился. Кроме того, она по собственной инициативе подверглась анализу ДНК и не имела возражений против отказа заявителя от отцовства. Отсюда следует, что отсутствие процедуры, позволяющей привести правовую позицию в соответствие с биологической реальностью, противоречило желаниям заинтересованных лиц и не отвечало чьим-либо интересам. Европейский Суд поэтому заключил, что правовая система страны не обеспечила уважение к личной жизни заявителя.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что по делу допущено нарушение требований статьи 8 Конвенции (принято единогласно).

По поводу соблюдения статьи 14 Конвенции, взятой в совокупности со статьей 8 Конвенции. Европейский Суд отметил, что в делах, в которых отцовство предполагалось, но не было установлено окончательным судебным решением, родители могли предпринять правовые шаги для оспаривания отцовства, но закон не учитывал особые обстоятельства дела заявителя, такие как возраст, условия жизни и отношение к делу его дочери. Следовательно, пропорциональность между целями, преследуемыми законодательством, и применяемыми абсолютными средствами не усматривается.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что по делу допущено нарушение требований статьи 14 Конвенции, взятой в совокупности со статьей 8 Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить заявителю компенсацию в размере 5 тысяч евро в возмещение причиненного ему морального вреда.

Вопрос о праве на уважение личной жизни

По делу обжалуется непредсказуемое возникновение вредных последствий хирургического вмешательства, связанных с психосоматическими тенденциями, которые не были известны до операции. Жалоба признана неприемлемой.

Троселье против Франции
[Trocellier v. France] (N 75725/01)

Решение от 5 октября 2006 г. [вынесено I Секцией]

Обстоятельства дела

В 1988 году заявительница перенесла под общим наркозом гистерэктомию в общественной больнице. Когда она пришла в себя, ее левая нога оказалась парализованной. Хотя до операции заявительница была трудоспособной, она могла теперь двигаться только на инвалидной коляске или на костылях. Заявительница возбудила производство в административном суде, председатель которого назначил медицинского эксперта. Последний в 1992 году составил заключение, в котором указывал, что небрежность врачей или организационные ошибки со стороны больницы не установлены, в то время как у заявительницы проявились психосоматические тенденции, о которых не было известно до операции и которые вызвали моноплегию* (* Моноплегия (греч., медицин.) - паралич одной половины тела. Малый энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона (прим. перев.).) психосоматического происхождения в послеоперационный период.

Заявительница обратилась в административный суд, возложив на указанную больницу ответственность за вредные последствия гистерэктомии, и просила о выплате ей компенсации за причинение вреда здоровью. Суд отклонил жалобу, указав, что причинная связь между операцией и параличом, на который ссылалась заявительница, не была установлена. Заявительница подала жалобу в апелляционный административный суд, в частности, утверждая, что больница не исполнила обязанности предоставить ей полную информацию о рисках, с которыми связана операция, и не установила предварительно, имеет ли она психосоматические тенденции. Административный суд отклонил ее доводы по обоим пунктам и оставил без изменений решение суда первой инстанции. Государственный совет* (* Во Франции систему органов административной юстиции возглавляет орган, именуемый "Государственный совет", который в судебном порядке рассматривает жалобы на действия и акты органов государственного управления и одновременно выступает консультативным учреждением при правительстве страны.) отклонил кассационную жалобу заявительницы. Он пришел к выводу, что апелляционный административный суд, констатируя отсутствие причинной связи между симптомами заявительницы и операцией и недостижение условий для возложения ответственности на больницу как объективной, так и ответственности за неосторожное причинение вреда, не исказил обстоятельства дела или заключение эксперта и обеспечил достаточное обоснование своего решения.

Жалоба признана неприемлемой, что касается статьи 8 Конвенции. Хотя заявительница не ссылалась на статью 8 Конвенции при рассмотрении дела французскими судами, последние, тем не менее, были обязаны проверить, несет ли руководство больницы ответственность за вмешательство в физическую неприкосновенность заявительницы и предполагаемую недостаточность информации, предоставленной ей перед операцией. Оба этих вопроса регулируются статьей 8 Конвенции. Соответственно, уважение прав, гарантированных статьей 8 Конвенции, входило, хотя бы имплицитно, в пределы рассмотрения дела судами страны; правовые доводы, выдвинутые заявительницей на этой стадии, относились к претензии, связанной с этими правами, и заявительница, по крайней мере, по существу, предъявила жалобу, с которой она впоследствии обратилась в Европейский Суд. Поскольку государство-ответчик имело возможность предоставить компенсацию в связи с предполагаемым нарушением, его возражения в связи с неисчерпанием внутригосударственных средств правовой защиты подлежат отклонению.

Принципы, сформулированные в прецедентном праве Европейского Суда в отношении права на жизнь (статья 2 Конвенции), обязывают Высокие Договаривающиеся Стороны создать эффективную судебную систему, которая позволила бы устанавливать причины смерти пациентов, находящихся под наблюдением медиков общественного или частного секторов, и принять законодательство, обязывающее общественные и частные больницы обеспечивать необходимые меры для защиты жизни пациентов. Эти принципы, несомненно, в равной степени применимы в том же контексте к серьезному вмешательству в физическую неприкосновенность, относящуюся к сфере действия статьи 8 Конвенции.

В настоящем деле заявительница прежде всего имела доступ к разбирательству, имеющему целью установить, несет ли ответственность бригада медиков, производившая операцию, и позволявшему в случае необходимости получить компенсацию за причинение вреда здоровью. Медицинский эксперт, назначенный председателем административного суда, и суды страны пришли к выводу, что операция прошла нормально, и исключили какую-либо вину или неосторожность медиков.

Что касается второго пункта, Европейский Суд уже подчеркивал значимость согласия пациента и необходимость того, чтобы лица, здоровью которых угрожает опасность, имели доступ к информации, позволяющей им оценить эту угрозу. Европейский Суд сделал из этого вывод, что Высокие Договаривающиеся Стороны обязаны принять необходимое законодательство, требующее от врачей учитывать вероятные последствия планируемой процедуры для физической неприкосновенности пациентов и информировать их об этом заблаговременно. Таким образом, если вероятный риск такой природы реализовался, в то время как пациент не был надлежащим образом информирован об этом врачами, и если, как в настоящем деле, врачи работали в общественной больнице, заинтересованное государство может быть признано непосредственно ответственным за нарушение статьи 8 Конвенции в связи с отсутствием информации.

В настоящем деле французское законодательство уже в период возникновения спора требовало от врачей предоставлять пациентам информацию; кроме того, заявительница не утверждала, что не получала информацию до операции. Представляется также, что такой интенсивный и продолжительный паралич, который перенесла заявительница, не являлся вероятным последствием операции такого рода. По мнению эксперта, проблема заявительницы имела психосоматическую природу. Нет оснований не доверять доводу государства-ответчика о том, что сфера психосоматических симптомов еще недостаточно изучена и что имевшиеся данные были основаны на предположениях, это делало затруднительным предъявление требования о том, чтобы они включались в качестве принципиального вопроса в состав информации, подлежащей раскрытию врачами. Хотя эксперт в настоящем деле отметил предрасположенность пациентки к такой реакции, он подчеркнул, что об этом не было известно до операции (этот факт учел также апелляционный административный суд). Жалоба признана явно необоснованной.

Вопрос о праве на уважение семейной жизни

По делу обжалуется передача под опеку детей многодетной семьи исключительно на том основании, что жилищные условия семьи являются неудовлетворительными. По делу допущено нарушение требований статьи 8 Конвенции.

Валлова и Валла против Чехии
[Wallova and Walla v. Czech Republic] (N 23848/04)

Постановление от 26 октября 2006 г. [вынесено V Секцией]

Обстоятельства дела

Заявители и их дети были разделены судебным решением, обязавшим поместить детей под опеку по месту жительства, вначале, в 2000 году, временно, а с 2002 постоянно, на том основании, что заявители переживают материальные затруднения и не имеют возможности обеспечить надлежащие жилищные условия для своих пятерых детей. В 2003 году старший ребенок достиг совершеннолетия. В апреле 2004 года двое младших детей были помещены в приемную семью. Решения об опеке в отношении двух других детей были отменены в феврале 2006 года, и они смогли вернуться к родителям.

Вопросы права

Решение об опеке в отношении детей заявителей было вынесено исключительно в связи с ненадлежащими жилищными условиями многодетной семьи. Согласно законодательству органы социального обеспечения были вправе осуществлять мониторинг жилищных и гигиенических условий заявителей и рекомендовать им шаги, которые они могут предпринять для самостоятельного преодоления ситуации, а также предложить решение их жилищной проблемы. Разделение семьи исключительно на основании ее материальных затруднений было несоразмерно суровой мерой.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что по делу допущено нарушение требований статьи 8 Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить заявителям компенсацию в размере 10 тысяч евро в возмещение причиненного им морального вреда.

Вопрос о праве на уважение семейной жизни

По делу обжалуется задержание и высылка пятилетней девочки, следующей к своей матери, получившей статус беженца в другом государстве. По делу допущено нарушение требований статьи 8 Конвенции (в отношении матери и ребенка).

Мубиланзила Майека и Каники Митунга против Бельгии
[Mubilanzila Mayeka and Kaniki Mitunga v. Belgium] (N 13178/03)

Постановление от 12 октября 2006 г. [вынесено I Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 3 Конвенции.)

Вопрос о праве на уважение семейной жизни

По делу обжалуется отказ в признании решения иностранного суда, разрешившего полное усыновление* (* При полном усыновлении усыновляемый теряет всякую связь со своей прежней семьей и записывается в брачное свидетельство супругов как их общий ребенок. Родительские права осуществляются обоими родителями в одинаковой мере.) несовершеннолетнего одинокой женщиной. Жалоба признана приемлемой.

Вагнер и J.M.W.L. против Люксембурга
[Wagner and J.M.W.L. v. Luxembourg] (N 76240/01)

Решение от 5 октября 2006 г. [вынесено I Секцией]

Обстоятельства дела

Перуанский суд выдал разрешение на полное усыновление трехлетнего ребенка одинокой жительницей Люксембурга. Ребенок и его приемная мать совместно проживают в Люксембурге, однако лишены возможности добиться признания решения иностранного суда. Их заявление об этом было отклонено на том основании, что люксембургское законодательство не допускает полного усыновления одинокими лицами.

Жалоба признана приемлемой, что касается статьи 6 Конвенции (в отношении права на справедливое разбирательство дела) и статьи 8 Конвенции в совокупности со статьей 14 Конвенции.

Вопрос о праве на уважение личной и семейной жизни

По делу обжалуются отзыв вида на жительство и установление 10-летнего запрета на пребывание в стране, повлекшие отделение заявителя от его сожительницы и двоих детей. По делу требования статьи 8 Конвенции нарушены не были.

Юнер против Нидерландов
[Uner v. Netherlands] (N 46410/99)

Постановление от 18 октября 2006 г. [вынесено Большой Палатой]

Обстоятельства дела

Заявитель, гражданин Турции, прибыл в Нидерланды в 12-летнем возрасте с матерью и двумя братьями для воссоединения с отцом. В 1988 году он получил постоянный вид на жительство. С 1991 года проживал с гражданкой Нидерландов, и у них родился сын. В 1992 году заявитель сменил место жительства, но продолжал поддерживать с ней и со своим сыном тесные отношения. В 1994 году заявитель был осужден за убийство и нападение и приговорен к семи годам лишения свободы. Ранее он был судим за насильственные преступления и нарушение порядка. Еще один сын родился у него в 1996 году. Его сожительница и сыновья посещали его в тюрьме, по крайней мере, раз в неделю. Оба его сына имели нидерландское гражданство и были им признаны. Ни сожительница, ни дети не владели турецким языком. В 1997 году заместитель министра юстиции отозвал постоянный вид на жительство заявителя и установил 10-летний запрет на его пребывание в стране в связи с приговором 1994 года. В 1998 году заявитель был выслан в Турцию.

Вопросы права

В постановлении Палаты, вынесенном шестью голосами "за" при одном "против", было установлено, что требования статьи 8 Конвенции по делу нарушены не были. Большая Палата (далее - "Европейский Суд") не ставит под сомнение тесные связи заявителя с Нидерландами. Однако следует учитывать, что заявитель прожил со своей сожительницей и первым ребенком сравнительно недолго, а со вторым сыном вообще не проживал совместно. Кроме того, Европейский Суд не может согласиться с тем, что заявитель прожил так мало в Турции, что к моменту его возвращения в эту страну не имел никаких социальных или культурных (включая языковые) связей с турецким обществом. Убийство и нападение являются достаточно серьезными преступлениями, и с учетом прежних судимостей заявитель мог считаться лицом, проявляющим преступные наклонности. Когда решение о запрете на пребывание в стране стало окончательным, дети заявителя были еще очень малы - шести и полутора лет, соответственно - и, следовательно, были способны к адаптации. Поскольку они имели нидерландское гражданство, они в случае, если бы последовали за отцом в Турцию, имели возможность возвращаться в Нидерланды регулярно для общения с другими членами семьи, проживающими там. При особых обстоятельствах настоящего дела интересы семьи перевешивались другими факторами. С учетом характера и серьезности преступлений заявителя и того обстоятельства, что запрет на его пребывание ограничивался 10 годами, Европейский Суд не находит, что при применении этой меры власти допустили слишком значительный перевес в пользу интересов государства. Таким образом, в высылке заявителя и запрете на пребывание в Нидерландах было установлено справедливое равновесие, пропорциональное преследуемым целям и потому необходимое в демократическом обществе.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что по делу требования статьи 8 Конвенции нарушены не были (вынесено 14 голосами "за" и тремя "против").

По жалобам о нарушениях статьи 9 Конвенции

Вопрос о соблюдении права на свободу религии

По делу обжалуется недобросовестный отказ в перерегистрации заявителя, повлекший потерю заявителем правового статуса. По делу допущено нарушение требований статьи 11 в совокупности со статьей 9 Конвенции.

Московское отделение Армии спасения против России
[Moscow Branch of the Salvation Army v. Russia] (N 72881/01)

Постановление от 5 октября 2006 г. [вынесено I Секцией]

(См. ниже изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 11 Конвенции.)

Вопрос о соблюдении права на свободу религии

По делу обжалуется отказ в разрешении использовать местную церковь для религиозных обрядов. Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика.

Греко-католический приход "Тикванюл Маре" против Румынии
[Ticvaniul Mare Greek Catholic Parish v. Romania]

[Решение вынесено III Секцией]

Обстоятельства дела

Заявителем по делу выступает местный приход греко-католической (униатской) церкви, запрещенной в 1948 году и вновь легализованной в 1990 году; ее имущество было конфисковано государством в 1948 году. С момента регистрации прихода религиозные обряды совершались в униатской церкви соседнего города или на дому у прихожан. В церковное здание своего села, которое использовалось православной церковью, приверженцы греко-католической церкви имели доступ только для совершения заупокойных обрядов и должны были платить за это налог. В 1996 году заявитель-приход предъявил иск к государству с требованием о возвращении церковного здания и земельного участка, на котором оно расположено. Местный православный приход также предъявил иск о признании права на то же здание. Оба иска были отклонены на том основании, что судам неподсудно рассмотрение споров об имущественных правах и праве использования религиозных зданий, которые относятся к исключительной юрисдикции совместного комитета, состоящего из представителей обеих церквей. Как следовало из решений судов, необходимым предварительным этапом является примирительная процедура в рамках совместного комитета, созданного специальным указом, и дело может быть передано в суд при условии, что примирительные переговоры не дали результатов. В 1999 году суд признал имущественные права заявителя в отношении нескольких участков земли, принадлежащих оспариваемому зданию униатской церкви, и обязал внести соответствующую запись в земельный реестр. До настоящего времени это решение не было исполнено. В 2006 году православный архиепископ передал заявителю-приходу право использования указанного церковного здания.

Процессуальное действие

Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика в отношении пункта 1 статьи 6 Конвенции, статьи 9 Конвенции, статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, взятых самостоятельно, а также в совокупности со статьями 14 и 13 Конвенции.

См. также дело "Греко-католический приход "Сымбэта Бихор" против Румынии" [Paroisse Greco-Catholique Sambata Bihor v. Romania] (жалоба N 48107/99), решение от 25 мая 2004 года, CLR N 64, р. 29.

По жалобам о нарушениях статьи 10 Конвенции

Вопрос о праве на свободу выражения мнения

По делу обжалуется осуждение заявителя за клевету в отношении архиепископа католической церкви. По делу допущено нарушение требований статьи 10 Конвенции.

Клейн против Словакии
[Klein v. Slovakia] (N 72208/01)

Постановление от 31 октября 2006 г. [вынесено IV Секцией]

Обстоятельства дела

В еженедельном журнале была опубликована статья заявителя, в которой он критиковал архиепископа Словакии, предложившего запретить прокат фильма по причине его кощунственного и богохульного характера. Статья содержала резкие выражения с сексуальным подтекстом. Заявитель также намекал на то, что при бывшем коммунистическом режиме архиепископ якобы сотрудничал с тайной полицией. Наконец, он призывал верующих покинуть католическую церковь, если они считают себя порядочными людьми, и назвал представителя церкви "людоедом". По заявлению двух ассоциаций в отношении заявителя было возбуждено уголовное дело, он был признан виновным в клевете по мотивам национальной, расовой, религиозной вражды и приговорен к штрафу или лишению свободы сроком на один месяц. Архиепископ, который вначале участвовал в деле в качестве потерпевшего, публично сообщил, что прощает заявителя, и отказался от участия в деле. Суды постановили, что заявитель допустил клевету в отношении высшего представителя римско-католической церкви Словакии и оскорбил группу граждан по признаку исповедуемой ими католической веры.

Вопросы права

Вопреки решениям судов Словакии Европейский Суд не убежден в том, что заявитель в своей статье дискредитировал и оскорбил католиков, даже если некоторые из них могли быть задеты критикой в отношении архиепископа и выраженным заявителем недоумением относительно причин того, что порядочные люди не покидают католическую церковь. Изложенное в резких выражениях негативное мнение заявителя относилось исключительно к архиепископу и не нарушало права верующих исповедовать религию и отправлять религиозные обряды, а равно не порочило содержание их веры. Более того, статья, опубликованная в еженедельнике с ограниченным тиражом, могла быть оценена лишь узким кругом представителей интеллигенции. Поэтому, несмотря на содержавшиеся в статье намеки c вульгарным сексуальным подтекстом и учитывая прощение архиепископом заявителя, осуждение последнего является неприемлемым при данных обстоятельствах дела.

Постановления

Европейский Суд пришел к выводу, что по делу допущено нарушение требований статьи 10 Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции Европейский Суд присудил выплатить заявителю компенсацию в размере 10 тысяч евро в возмещение причиненного ему морального вреда.

Вопрос о праве на свободу выражения мнения

По делу обжалуется наложение запрета на получение политической партией средств от иностранной организации, составляющих главный источник ее финансирования. Жалоба признана приемлемой.

Баскская националистическая партия - региональная организация "Ипарральде" против Франции
[Parti Nationaliste Basque v. Organisation RJgionale d'Iparralde v. France] (N 71251/01)

Решение от 5 октября 2006 г. [вынесено I Секцией]

(См. ниже изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 11 Конвенции.)

Вопрос о праве на свободу выражения мнения

По делу обжалуется осуждение заявителя за публикацию книги, пропагандирующей употребление наркотиков. Жалоба признана неприемлемой.

Палусинский против Польши
[Palusinski v. Poland] (N 62414/00)

Решение от 3 октября 2006 г. [вынесено IV Секцией]

Обстоятельства дела

В 1994 году заявитель выпустил книгу "Наркотики: путеводитель". На основании экспертной оценки содержания книги он был признан виновным в пропаганде употребления наркотиков и приговорен к 15 месяцам лишения свободы условно с двухлетним испытательным сроком и к штрафу.

Вопросы права

Даже с учетом того, что содержание написанной заявителем книги противоречило политике государства в области борьбы с наркотиками, Европейский Суд не может принять доводы государства-ответчика, согласно которым заявитель пытался использовать положения статьи 10 Конвенции как обоснование для осуществления деятельности, направленной на упразднение прав и свобод, признанных в Конвенции, в значении статьи 17 Конвенции. Его осуждение за пропаганду употребления наркотиков представляет собой правомерное вмешательство в право на свободу выражения мнения и направлено на защиту здоровья и нравственности граждан. Европейский Суд разделяет позицию польских судов, согласно которой книга содержала очень мало, если вообще содержала, информации о негативных последствиях употребления наркотиков или о возможной зависимости от них. В ней шла речь о том, как достать необходимые ингредиенты, как их приготовить и так далее. Оценка фактических обстоятельств дела польскими судами не может быть признана неприемлемой, кроме того, нельзя утверждать, что они не руководствовались стандартами, предусмотренными статьей 10 Конвенции. Принимая во внимание, что заявитель получил в результате публикации книги финансовую выгоду, такие меры наказания, как условное лишение свободы и штраф, не могут быть признаны несоразмерными. Таким образом, нельзя утверждать, что суды Польши злоупотребили значительной свободой усмотрения, которая присуща государству в сфере защиты здоровья и нравственности общества. Обжалуемое вмешательство в право на свободу выражения мнения может поэтому рассматриваться как "необходимое в демократическом обществе".

Жалоба признана неприемлемой как явно необоснованная.

По жалобам о нарушениях статьи 11 Конвенции

Вопрос о праве на свободу объединения с другими

По делу обжалуется недобросовестный отказ в перерегистрации заявителя, повлекший потерю заявителем правового статуса. По делу допущено нарушение требований статьи 11 Конвенции в совокупности со статьей 9 Конвенции.

Московское отделение Армии спасения против России
[Moscow Branch of the Salvation Army v. Russia] (N 72881/01)

Постановление от 5 октября 2006 г. [вынесено I Секцией]

Обстоятельства дела

В 1997 году вступил в силу новый закон (Федеральный закон "О свободе совести и религиозных объединениях"), согласно которому религиозные организации, созданные до 1997 года, были обязаны привести в соответствие с его положениями свои уставы и заново представить их для регистрации. В случае невыполнения этого требования в установленный срок организация подлежала ликвидации. В 1999 году отделению заявителя было отказано в перерегистрации. Управление юстиции г. Москвы обосновало отказ недостаточным количеством учредителей и отсутствием документов, доказывающих, что члены организации пребывают на территории Российской Федерации на законных основаниях. Кроме того, управление юстиции сообщило, что в соответствии с российским законодательством заявитель не может быть перерегистрирован в качестве религиозной организации, поскольку его наименование содержит слово "отделение", а учредители являются иностранными гражданами. Заявитель обжаловал отказ в районный суд. В процессе разбирательства дела управление юстиции утверждало, что отделению заявителя должно быть отказано в регистрации, поскольку оно является "военизированной организацией". Управление юстиции также ссылалось на незаконность использования слова "армия" в наименовании религиозной организации. Районный суд, согласившись с этими доводами, сослался в решении, в частности, на отсутствие в уставе заявителя необходимых указаний на вероисповедание и цели организации. При кассационном рассмотрении городской суд оставил в силе решение районного суда. Поданные заявителем в городской суд и Верховный Суд Российской Федерации заявления о пересмотре решения в порядке надзора были отклонены. Тем временем срок для перерегистрации религиозных организаций истек, и в 2001 году районный суд принял решение об исключении заявителя из государственного реестра юридических лиц.

Вопросы права

По поводу соблюдения требований статей 9 и 11 Конвенции. Европейский Суд проверил две основные причины отказа в перерегистрации, на которые ссылались российские власти, а именно, "иностранные источники" заявителя, а также внутренняя структура и религиозная деятельность. Европейский Суд не усматривает обоснованного и объективного оправдания различному отношению к российским и иностранным гражданам, с точки зрения их способности осуществлять право на свободу религии посредством участия в деятельности организованных религиозных общин. Более того, названные причины отказа не основаны на законе. Что касается вероисповедания и целей заявителя, то российским судам следовало, разъяснив применимые требования законодательства, дать заявителю четкие указания, каким образом необходимо подготовить документы для перерегистрации. Этого не было сделано. Соответственно, суды не могли указанным образом обосновывать отказ в регистрации. Кроме того, государство не вправе определять, правомерны ли религиозные взгляды или выражения, в которых они изложены. Хотя в отделении заявителя применялись звания, сходные с воинскими, и его члены носили униформу, нельзя всерьез утверждать, что оно выступало за насильственное свержение основ конституционного строя или подрывало целостность или безопасность государства. Соответствующие выводы российских властей не были основаны на фактических обстоятельствах. Не имеется доказательств нарушения заявителем российского законодательства или наличия у него целей, отличных от указанных в уставе. Такие выводы российских судов лишены доказательственной базы и носят произвольный характер. Таким образом, российские власти действовали недобросовестно и пренебрегли своей обязанностью сохранять независимость и беспристрастие по отношению к религиозной общине заявителя, отказав ему в перерегистрации. Следовательно, в данном случае имело место неоправданное вмешательство в осуществление прав на свободу религии и объединения.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что по делу допущено нарушение требований статьи 11 Конвенции в связи со статьей 9 Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить заявителю компенсацию в размере 10 тысяч евро в возмещение причиненного ему морального вреда.

Вопрос о праве на свободу объединения с другими

По делу обжалуется наложение запрета на деятельность политической партии, главным источником финансирования которой были средства, получаемые от иностранной организации. Жалоба признана приемлемой.

Баскская националистическая партия - региональная организация "Ипарральде" против Франции
[Parti Nationaliste Basque - Organisation RJgionale d'Iparralde v. France] (N 71251/01)

Решение от 5 октября 2006 г. [вынесено I Секцией]

Обстоятельства дела

Партия-заявитель является французским "отделением" Баскской националистической партии (EAJ-PNB), политической партии, созданной в соответствии с испанским законодательством, цель которой заключается в содействии баскскому национализму и его защите. В целях получения разрешения на сбор средств, в частности, поступающих от EAJ-PNB, партия-заявитель создала ассоциацию по финансированию в соответствии с Законом о финансовой транспарентности политической деятельности 1988 года. В 1998 году она обратилась в Национальную комиссию по счетам избирательных кампаний и финансированию политической деятельности (CCFP) за разрешением на работу ассоциации. Комиссия отклонила заявление, указав, что вышеупомянутый закон запрещает финансирование политической партии иностранным юридическим лицом, и с учетом незаконности финансирования, составляющего большую часть средств партии-заявителя, партия не вправе создавать ассоциацию в соответствии с законодательством. CCFP отклонила и повторное заявление партии-заявителя о пересмотре решения. Партия обратилась в Государственный совет* (* Во Франции систему органов административной юстиции возглавляет орган, именуемый "Государственный совет", который в судебном порядке рассматривает жалобы на действия и акты органов государственного управления и одновременно выступает консультативным учреждением при правительстве страны.) с заявлением об отмене решения. В своем решении Государственный совет ссылался, в частности, на запрет финансирования французской политической партии иностранным юридическим лицом. Отклоняя довод заявителя о том, что примененный закон несовместим со статьей 10 Конвенции, Государственный совет постановил, что законодатель, запрещая иностранным государствам и юридическим лицам предоставлять финансирование французским политическим партиям, стремился предотвратить возникновение отношений зависимости, чреватых ущербом для государственного суверенитета; подобная цель совместима с "предотвращением беспорядков", допускаемым пунктом 2 статьи 10 Конвенции.

Жалоба признана приемлемой, что касается статей 10 и 11 Конвенции, взятых самостоятельно и в совокупности. Хотя партия-заявитель не ссылалась на статью 11 Конвенции в судах страны, она недвусмысленно ссылалась на статью 10 Конвенции. Оба положения тесно связаны, особенно по отношению к политическим партиям, поскольку защита свободы выражения мнения для целей статьи 10 Конвенции является одной из целей свободы собраний и ассоциации, гарантированной статьей 11 Конвенции. Кроме того, партия-заявитель, в числе прочих доводов, утверждала в Государственном совете, что запрещение финансирования французских политических партий государством - участником Европейского Союза составляет серьезное препятствие для развития демократического общества. Партия недвусмысленно указала на тот факт, что финансирование со стороны Баскской националистической партии имеет решающее значение для ее деятельности, и утверждала, что оспариваемый запрет нарушало право ЕС. Наконец, в более общей форме вопрос финансирования политической деятельности партии-заявителя занимал главное место в разбирательстве на уровне страны. Соответственно, во внутригосударственном разбирательстве ставилось под сомнение уважение прав, гарантированных статьей 11 Конвенции, хотя бы имплицитно; правовые доводы, выдвинутые партией-заявителем на этой стадии, включали жалобы на нарушение этих прав, и заявитель обжаловал, хотя бы по существу, те нарушения, на которые он ссылался в обращении в Европейский Суд. Поскольку государство-ответчик имело, таким образом, возможность предоставить возмещение за нарушение, предполагаемое в обращении в Европейский Суд, его возражение, основанное на неисчерпании внутригосударственных средств правовой защиты, подлежит отклонению.

По жалобам о нарушениях статьи 14 Конвенции

Вопрос о запрещении дискриминации (в контексте статьи 8 Конвенции)

По делу обжалуется невозможность оспорить судебное признание отцовства в отличие от случаев предполагаемого отцовства. По делу допущено нарушение требований статьи 14 Конвенции в совокупности со статьей 8 Конвенции.

Паулик против Словакии
[Paulik v. Slovakia] (N 10699/05)

Постановление от 10 октября 2006 г. [вынесено IV Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 8 Конвенции.)

Вопрос о запрещении дискриминации (в контексте статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции)

По делу обжалуется лишение неграждан прав на пенсию в связи с периодами работы за границей. Жалоба признана приемлемой.

Василевский против Латвии
[Vassilevski v. Latvia] (N 73485/01)

Решение от 5 октября 2006 г. [вынесено III Секцией]

Обстоятельства дела

Заявитель является гражданином России, который проживает в Латвии с 1986 года, после того как отработал почти 30 лет в Китае и Узбекистане. Он проработал в Латвии свыше 10 лет, частично в интересах организации, имевшей местонахождение за пределами этой страны. В 1991 году Латвия повторно приобрела независимость. После распада Советского Союза в конце 1991 года заявитель, ставший апатридом, обратился за получением гражданства Российской Федерации и приобрел его. По достижении пенсионного возраста в 1998 году он обратился за назначением пенсии по старости в Латвии. Латвийские власти признали его право на пенсию только в связи с периодом работы в Латвии, не учитывая многолетнего периода работы в Китае и Узбекистане, в соответствии со статьей 1 переходных положений Закона о государственных пенсиях, принятого после приобретения Латвией независимости. Заявитель утверждал, что подвергся дискриминации по признаку гражданства, поскольку закон устанавливает, что периоды работы за границей могут приниматься в расчет только для граждан Латвии. Латвийские суды отклонили жалобы заявителя, придя к выводу, что закон применен правильно.

Жалоба признана приемлемой, что касается статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции и статьи 14 Конвенции.

Вопрос о запрещении дискриминации (в контексте статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции)

По делу обжалуется невозможность истребования из чужого владения имущества, изъятого германским рейхом и находящегося в бывшей ГДР, в отличие от имущества, находящегося в бывшей ФРГ. Жалоба признана неприемлемой.

Вебер против Германии
[Weber v. Germany] (N 55878/00)

Решение от 23 октября 2006 г. [вынесено V Секцией]

(См. ниже изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.)

По жалобам о нарушениях статьи 34 Конвенции

Вопрос о статусе жертвы нарушения Конвенции

По делу обжалуется отсутствие соразмерного возмещения в связи с чрезмерной продолжительностью разбирательства. По делу допущено нарушение требований статьи 34 Конвенции.

Грессер против Германии
[Grasser v. Germany] (N 66491/01)

Постановление от 5 октября 2006 г. [вынесено V Секцией]

Обстоятельства дела

В 1974 году заявитель предъявил иск об ответственности должностных лиц и потребовал компенсации от городских властей. В 1976 году его недвижимое имущество было продано с принудительного аукциона. После трех пересмотров дела иск о компенсации был отклонен. Разбирательство было прекращено по решению Федерального конституционного суда, полученному заявителем в 2003 г. В 2004 году в отношении заявителя было возбуждено производство о несостоятельности.

По жалобе заявителя в 2000 году Федеральный конституционный суд указал, что его право на эффективные средства правовой защиты, предусмотренные Основным законом, были нарушены в связи с чрезмерной продолжительностью разбирательства. В 2001 году заявитель предъявил новый иск об ответственности должностных лиц против властей земли с требованием о компенсации в связи с чрезмерной продолжительностью процесса. Это разбирательство в настоящее время еще продолжается.

Вопросы права

По поводу соблюдения требований статьи 34 Конвенции. Федеральный конституционный суд по существу признал нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции, однако был не вправе устанавливать сроки, давать указания о конкретных мерах для эффективного ускорения производства или присуждать компенсацию. Основание для иска заявителя об ответственности должностных лиц с требованием о компенсации сохранялось, поскольку разбирательство по поводу длительности процесса продолжалось, и в любом случае в рамках этого разбирательства заявитель не мог бы получить компенсацию морального вреда. Таким образом, не представляется возможным полагать, что германские власти обеспечили заявителю соразмерное возмещение в связи с нарушением его права на рассмотрение дела в разумный срок, и поэтому заявитель не утратил своего статуса "жертвы" нарушения Конвенции в значении, предусмотренном статьей 34 Конвенции.

Постановление

Предварительные возражения государства-ответчика отклонены (принято единогласно).

По поводу соблюдения требований пункта 1 статьи 6 Конвенции. Несмотря на сложность дела, общая продолжительность разбирательства (почти 29 лет в четырех инстанциях) свидетельствует, что нельзя считать, что суды по граждан-ским делам рассматривали дело с необходимым усердием, учитывая, что от этого зависела экономическая деятельность заявителя.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что по делу допущено нарушение требований пункта 1 статьи 6 Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить заявителю компенсацию в размере 45 тысяч евро в возмещение причиненного ему морального вреда.

См. также Постановление Большой палаты Европейского Суда по делу "Зюрмели против Германии" [Shrmeli v. Germany] от 8 июня 2006 г. (жалоба N 75529/01), CLR N 87, р. 33.

Вопрос о статусе жертвы нарушения Конвенции

По делу обжалуется присуждение Конституционным судом компенсации, размер которой значительно ниже, чем суммы, присуждаемые Европейским Судом по аналогичным делам. За заявителем признан статус жертвы нарушения Конвенции.

Томашич против Хорватии
[Tomasic v. Croatia] (N 21753/02)

Постановление от 19 октября 2006 г. [вынесено I Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте пункта 1 статьи 6 Конвенции.)

Вопрос о статусе жертвы нарушения Конвенции

Обжалование участником ликвидируемого общества с ограниченной ответственностью мер, которые напрямую касались только капитала общества. Жалоба признана неприемлемой.

Потьис против Латвии
[Pokis v. Latvia] (N 528/02)

Решение от 5 октября 2006 г. [вынесено III Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте пункта 1 статьи 6 Конвенции.)

В порядке применения статьи 35 Конвенции

В порядке применения пункта 1 статьи 35 Конвенции

Вопрос об исчерпании заявителем внутригосударственных средств правовой защиты (Франция)

Решение заявителя не передавать дело о разводе в Кассационный суд вызвано отклонением ходатайства о юридической помощи. Предварительные возражения государства-ответчика о неисчерпании заявителем внутригосударственных средств правовой защиты отклонены.

L.L. против Франции
[L.L. v. France] (N 7508/02)

Постановление от 10 октября 2006 г. [вынесено II Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 8 Конвенции.)

В порядке применения статьи 37 Конвенции

В порядке применения подпункта "с" пункта 1 статьи 37 Конвенции

Вопрос об оправданности продолжения рассмотрения жалобы

Совокупность обстоятельств, оправдывающих исключение жалобы из списка дел, подлежащих рассмотрению Европейским Судом. Жалоба исключена из списка дел, подлежащих рассмотрению Европейским Судом.

Ассоциация "СОС Аттента" и де Боэри против Франции
[Association SOS Attentats et de BoNry v. France] (N 76642/01)

Решение от 25 октября 2006 г. [вынесено Большой Палатой]

Обстоятельства дела

В качестве первого заявителя по делу выступает ассоциация, членами которой являются пострадавшие от терактов. Сестра второй заявительницы являлась одной из 170 погибших во время теракта против самолета французской компании, взорвавшегося над пустыней Тенер в 1989 году. В рамках разбирательства, начатого во Франции, шесть ливийских граждан, принадлежащих к ливийским спецслужбам или связанных с ними, были преданы суду присяжных в Париже и заочно осуждены к пожизненному лишению свободы с выплатой компенсации родственникам потерпевших. Вторая заявительница и ее семья получили вследствие этого определенную сумму.

В 1999 году заявители предъявили гражданский иск (plainte avec constitution de partie civile) к полковнику Каддафи в связи с причастностью к убийству и уничтожению имущества путем использования взрывчатого вещества, вызвавшего лишение жизни, во исполнение заговора, направленного на нарушение правопорядка путем запугивания или террора. Следственный судья пришел к выводу о наличии для этого оснований. По заявлению прокуратуры обвинительная камера* (* В составе каждого апелляционного суда имелись обвинительные камеры, выступающие в качестве органа контроля над предварительным следствием, в частности, за предварительным заключением обвиняемого, а также органа предания суду. Закон от 15 июня 2000 г. переименовал обвинительные камеры в "следственные камеры", подчеркнув тем самым их сущность органа контроля над действиями следственного судьи.) Парижского апелляционного суда, приняв к сведению иммунитет от преследования глав иностранных государств, постановила, что с учетом развития международного права этот иммунитет более не является абсолютным и не освобождает от ответственности в связи с преступлениями, являющимися предметом рассмотрения настоящего дела.

В 2001 году Кассационный суд отменил это решение и объявил его недействительным, указав, что в соответствии с международным правом эти преступления не охватываются исключениями из принципа иммунитета действующих глав иностранных государств, и основания для привлечения к ответственности в связи с жалобой заявителей отсутствуют.

В 2004 году ассоциация "Рассерженные семьи пострадавших на самолете DC-10 компании UTA!" ("Les familles du DC 10 UTA en colPre!") и ассоциация-заявитель, представлявшие семьи потерпевших, подписали соглашение с "Международным фондом благотворительных ассоциаций имени Каддафи". В соответствии с данным соглашением семьи 170 потерпевших должны были получить по миллиону долларов при условии "отказа от какого-либо гражданского или уголовно-правового разбирательства во французских или международных судах в связи со взрывом на борту самолета". Вторая заявительница до настоящего времени не согласилась на такой отказ. Первый заявитель принял на себя обязательство "не предпринимать каких-либо враждебных действий против Ливии, ливийских граждан или ливийских юридических лиц в связи со взрывом на борту самолета".

Жалоба признана неприемлемой в соответствии с подпунктом "с" пункта 1 статьи 37 Конвенции. О подписании соглашения 2004 года Европейский Суд был уведомлен после подачи жалобы. Таким образом, необходимо установить, требует ли это новое обстоятельство рассмотрения вопроса об исключении жалобы из списка дела, подлежащих рассмотрению Европейским Судом в соответствии со статьей 37 Конвенции. Соглашение не затрагивает разбирательства дела Европейским Судом, поскольку оно возбуждено против Франции. Следовательно, основания для исключения жалобы в соответствии с подпунктом "а" пункта 1 статьи 37 Конвенции отсутствуют, поскольку заявители недвусмысленно указали, что намерены ее поддерживать. Кроме того, упомянутое соглашение было заключено после решения 2001 года, которое, по мнению заявителей, нарушило их право на доступ к суду. В любом случае, соглашение не имело целью обеспечить заявителям доступ к французским судам. Соответственно, ключевой аспект непосредственной жалобы заявителей сохранил значение, что позволило Европейскому Суду заключить, что спор не был "урегулирован" в значении подпункта "b" пункта 1 статьи 37 Конвенции.

Что касается применения подпункта "с" пункта 1 статьи 37 Конвенции, заключение соглашения 2004 года в значительной степени объяснялось дипломатическими усилиями Франции и, безусловно, отвечало интересам членов семей потерпевших от теракта, что подтверждается фактом подписания этого соглашения ассоциациями, представляющими эти интересы, в том числе и ассоциацией-заявителем. В этой связи следует отметить, что соглашение обеспечивало выплату семьям потерпевших значительных сумм. Хотя вторая заявительница до настоящего времени отказывалась подписать отказ, являющийся условием выплаты, из заявлений ее адвоката на слушании в Европейском Суде следует, что причитающаяся ей в соответствии с соглашением сумма сохраняется в Банке официальных депозитов и что она примет окончательное решение с учетом выводов Европейского Суда по настоящему делу. Имеется также противоречие в позиции ассоциации-заявителя, которая, несмотря на принятое обязательство не возбуждать разбирательства против Ливии или ливийских граждан в связи со взрывом на борту самолета, по-прежнему требует от Европейского Суда продолжить рассмотрение жалоб, основанных на лишении родственников потерпевших доступа к такому разбирательству.

Наконец, следует учесть, что в 1999 году французские суды заочно осудили шесть ливийских граждан к пожизненному лишению свободы и обязали их выплатить компенсацию морального вреда семьям потерпевших, выступавшим в этом разбирательстве в качестве гражданских истцов. При рассмотрении дела Европейским Судом адвокат заявителей сообщил, что в этой связи гражданским истцам были выплачены различные суммы, в том числе и второй заявительнице и ее семье. В итоге заключение соглашения 2004 года, условия последнего и тот факт, что вторая заявительница получила решение по вопросу ответственности шести ливийских должностных лиц, являются обстоятельствами, которые в совокупности позволяют Европейскому Суду полагать, что продолжение рассмотрения заявления является неоправданным в понимании подпункта "с" пункта 1 статьи 37 Конвенции. Поскольку ни один фактор, касающийся уважения прав человека, как они определены в Конвенции, не требует продолжения рассмотрения заявления, Европейский Суд единогласно решил исключить жалобу из списка дел, подлежащих рассмотрению Европейским Судом.

По жалобам о нарушениях статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции

Вопрос о праве беспрепятственного пользования своим имуществом

По делу обжалуется невозможность обеспечения исполнения окончательного судебного решения о выдаче средств с "замороженного" валютного банковского счета. По делу допущено нарушение требований статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.

Еличич против Боснии и Герцеговины
[Jelicic v. Bosnia and Herzegovina] (N 41183/02)

Постановление от 31 октября 2006 г. [вынесено IV Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте пункта 1 статьи 6 Конвенции".)

Вопрос о праве беспрепятственного пользования своим имуществом

По делу обжалуются обязательные выплаты, возложенные на сельскохозяйственные кооперативы в соответствии с законодательством ЕС в связи с превышением молочных квот. Жалоба признана неприемлемой.

Сельскохозяйственный кооператив Майен и Молочный кооператив Мен-Анжу против Франции
[Cooperative des agriculteurs de Mayenne and Cooperative laitiere Maine-Anjou v. France] (N 16931/04)

Решение от 10 октября 2006 г. [вынесено II Секцией]

Заявителями являются два сельскохозяйственных кооператива, созданные, в соответствии с французским законодательством, один из которых занимается сбором молока и молочных продуктов, поставляемых фермерами - членами кооператива. Второй заявитель в действительности является юридическим лицом, принявшим функции первого заявителя по сбору молока. По результатам проверки соответствия деятельности первого заявителя законодательству ЕС, проведенной Национальным межпрофессиональным управлением по молоку и молочным продуктам (Onilait), первый заявитель был уведомлен о превышении им квот производства молока на 1988-1992 годы. В связи с этим Onilait предъявил первому заявителю требование об уплате значительной суммы в качестве штрафа за перепроизводство. Заявители просили административный суд отменить изданные Onilait постановления об уплате указанных сумм. Административный суд отклонил их заявление, сочтя необоснованным утверждение заявителей о том, что база для расчета взысканных сумм является недостаточно ясной. Заявители обжаловали решение в апелляционный административный суд, который оставил без изменения ранее принятые решения, в частности указав, что французское законодательство в этой сфере лишь вводит в действие правила ЕС и что соблюдение пункта 1 статьи 6 Конвенции не подразумевает изменения штрафов судом. Заявители подали кассационную жалобу в Государственный совет* (* Во Франции систему органов административной юстиции возглавляет орган, именуемый "Государственный совет", который в судебном порядке рассматривает жалобы на действия и акты органов государственного управления и одновременно выступает консультативным учреждением при правительстве страны.), ссылаясь, в частности, на то, что оспариваемые штрафы нарушали положения статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Государственный совет отклонил жалобу, придя к выводу, что апелляционный суд рассмотрел все доводы заявителей, которые, следовательно, нельзя считать оставленными без внимания, и не допустил ошибки в применении законодательства.

Жалоба признана неприемлемой, что касается статьи 6 Конвенции, поскольку основания для того, чтобы ставить под сомнение статус судов, рассматривавших дело в первой инстанции, отсутствуют, и Государственный совет предпринял реальную и тщательную проверку обжалуемых судебных актов. Жалоба признана явно необоснованной.

Жалоба признана неприемлемой, что касается статьи 7 Конвенции, поскольку в настоящем деле никто не был "осужден" в значении этой статьи. Жалоба не совместима ratione materiae* (* Ratione materiae - "ввиду обстоятельств, связанных с предметом рассмотрения" (лат.), критерий существа обращения, применяемый при оценке приемлемости жалобы Европейским Судом.) с положениями Конвенции.

Жалоба признана неприемлемой, что касается статьи 14 Конвенции, поскольку окончательные обращения заявителей в Государственный совет не содержали никаких доводов, составляющих жалобу о том, что система штрафов являлась дискриминационной. Заявители не исчерпали внутригосударственных средств правовой защиты.

Жалоба признана неприемлемой, что касается статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Вмешательство, заключавшееся в указанных штрафах, являлось оправданным с точки зрения статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, поскольку правовую базу оспариваемой меры составляло законодательство ЕС, устанавливавшее размер сумм, подлежавших уплате, и французские власти не имели каких-либо дискреционных полномочий в этом отношении. Кроме того, приверженность властей государств - участников Европейского Союза политике, направленной на стабилизацию молочного рынка, не только имело законное значение в обеспечении эффективности международного сотрудничества и надлежащего функционирования международных организаций, но также приносило непосредственную выгоду заявителям. Соответственно, по настоящему делу не усматривается явных дефектов в защите гарантированных Конвенцией прав, что опровергало бы презумпцию защиты этих прав законодательством ЕС. Жалоба признана явно необоснованной.

Вопрос о праве беспрепятственного пользования своим имуществом

По делу обжалуется невозможность получения компенсации за национализированное имущество в связи с продолжительным уклонением государства от издания в соответствии с законом нормативного акта, регулирующего этот вопрос. Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика.

Пикельный против Польши
[Pikielny v. Poland] (N 3524/05)

[Решение вынесено IV Секцией]

Обстоятельства дела

Предки заявителей владели фабрикой. В период Второй мировой войны они были помещены нацистами в концлагеря или гетто. Фабрика эксплуатировалась через управляющего, назначенного нацистами. Впоследствии она перешла под контроль и управление коммунистических властей. В 1948 году фабрика была национализирована в соответствии с законом 1946 года о национализации базовых отраслей хозяйства страны. Бывшие собственники не были уведомлены о переходе прав на их имущество и не получили компенсации за него. Однако семья заявителей продолжала числиться в земельном и ипотечном реестре в качестве собственников фабрики до начала 1990-х годов. В это время заявители предприняли безуспешные попытки добиться возвращения им земли и фабрики или компенсации за них. В 1992 году суд первой инстанции обязал внести в земельный и ипотечный реестр государственное казначейство в качестве собственника имущества. Жалоба заявителей была оставлена без удовлетворения в 1993 году.

В 2004 году министр экономики и труда уведомил заявителей о том, что нормативный акт, регулирующий вопросы материальной компенсации за национализированное имущество, еще не принят. Действительно, закон 1946 года предусматривал создание органа, рассматривающего требования о компенсации, и издание правил, устанавливающих принципы выплаты таких компенсаций. Однако правительство до сих пор не выполнило требований законодательства. Поэтому орган, который мог бы быть уполномочен действовать в отношении компенсаций или сопутствующих вопросов, отсутствует.

Процессуальное действие

Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика в отношении статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.

Вопрос о правомерности лишения имущества

По делу обжалуется отсутствие компенсации за фактическое занятие и последующий переход имущественного титула к государству на основании двадцатилетнего срока исковой давности. По делу допущено нарушение требований статьи 1 Протокола N1 к Конвенции.

Бeрекджиогуллари (Чeкмез) против Турции
[Borekciogullari (Cokmez) v. Turkey] (N 58650/00)

Постановление от 19 октября 2006 г. [вынесено III Секцией]

Обстоятельства дела

В 1990 году заявители унаследовали участок земли, используемый Министерством обороны под военную базу. В 1991 году они предъявили иск о компенсации, ссылаясь на то, что Министерство обороны не прибегло к процедуре экспроприации и не компенсировало им ущерб от незаконного занятия земли. В 1996 году суд установил, что министерство фактически занимало земельный участок с 1942 года, и отклонил иск в связи с истечением срока давности. Заявители ежегодно продолжали уплачивать земельный налог до решения суда 1998 года, в соответствии с которым право собственности на указанный участок перешло к государству. В 2003 году Конституционный суд отменил положение законодательства о сроке давности как неконституционное.

Вопросы права

В дополнение к выводам Конституционного суда Европейский Суд отметил, что оспариваемое положение законодательства не обеспечивало адекватной защиты землевладельцам, поскольку вынуждало их требовать компенсации в связи с лишением собственности, а не обязывало власти выплачивать ее автоматически. Кроме того, исчисление срока давности с момента фактического завладения позволяло властям извлекать выгоду из ситуации, существовавшей к моменту вступления в силу соответствующего закона. Вследствие применения соответствующего законодательного положения властями страны заявители утратили возможность возмещения ущерба в связи с лишением их титула. В отсутствие адекватной компенсации за имущество, указанное вмешательство, хотя и предусмотренное законом, не устанавливало справедливое равновесие между требованиями общего интереса и требованиями защиты основных прав человека.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что по делу допущено нарушение требований статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить заявителям компенсацию в размере 373 тысячи евро в возмещение причиненного им материального ущерба.

Вопрос о правомерности лишения имущества

По делу обжалуется невозможность истребования из чужого владения имущества, изъятого германским рейхом и находящегося на территории бывшей ГДР. Жалоба признана неприемлемой.

Вебер против Германии
[Weber v. Germany] (N 55878/00)

Решение от 23 октября 2006 г. [вынесено V Секцией]

Обстоятельства дела

В 1944 году германский рейх изъял земельный участок, принадлежавший отцу заявительницы для целей железнодорожного строительства, но не экспроприировал его. Впоследствии государственные железные дороги ГДР и после воссоединения германская государственная железнодорожная корпорация продолжали использовать участок. Отец заявительницы и после его смерти в 1994 году сама заявительница числились собственниками недвижимости в земельном реестре. Заявительница не платила налог на имущество в отличие от германской государственной железнодорожной корпорации. Переговоры между собственником и железными дорогами о приобретении земли несколько раз срывались. Заявительница предъявила иск об истребовании имущества из чужого владения, и региональный суд, и апелляционный суд удовлетворили ее требования. Руководствуясь договором о воссоединении и признавая формальное право собственности заявительницы, Федеральный верховный суд отменил эти постановления и отклонил ее требования. Федеральный конституционный суд отказал в принятии ее конституционной жалобы.

Вопросы права

Формальное право собственности заявительницы составляло "имущество" в значении статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Ее имущественные права уменьшились до такой степени, что вмешательство представляло собой фактически экспроприацию. Это вмешательство, предусмотренное Договором о воссоединении, имело целью защиту финансового благополучия ФРГ и поэтому отвечало "общим интересам". ФРГ, в принципе, не была связана обязательством возмещать ущерб, причиненный войной и падением германского рейха, в связи с которым ГДР не принимала мер в течение более чем 40 лет, и имела широкие пределы усмотрения при разрешении вопроса о возмещении подобного ущерба в отдельных случаях. Европейский Суд разделяет мнение Федерального верховного суда о том, что с учетом длительного отстранения семьи заявительницы от использования земли (в течение более чем 60 лет), имущественные права заявительницы значительно уменьшились и сводятся к чисто формальному имущественному титулу. В этой связи Европейский Суд отметил, что титул в земельном реестре как таковой не имел реального значения в социалистической экономике ГДР, и заявительница не имела имущественных обязательств, таких как налоги. Учитывая уникальную обстановку германского воссоединения и колоссальные задачи, стоявшие перед германским законодателем при рассмотрении сложных нерешенных имущественных вопросов, Европейский Суд заключил, что исключительные обстоятельства оправдывали отсутствие компенсации. Те же причины обеспечивают объективное и разумное обоснование в значении статьи 14 Конвенции для различного подхода к собственникам имущества, изъятого в период германского рейха. Такой подход, предусмотренный Договором о воссоединении, исключал иски об истребовании имущества из чужого владения, если имущество располагалось в новых землях (бывшей ГДР), в отличие от имущества, находившегося в старых землях (бывшей ФРГ). Жалоба признана явно необоснованной.

По жалобе о нарушении статьи 2 Протокола N 1 к Конвенции

Вопрос о праве на образование

По делу обжалуется отказ в признании обучения по врачебной специальности, начатого в другой стране, в связи с несоответствием определенным критериям. По делу требования статьи 2 Протокола N 1 к Конвенции нарушены не были.

Кeк против Турции
[Kok v. Turkey] (N 1855/02)

Постановление от 19 октября 2006 г. [вынесено III Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте пункта 1 статьи 6 Конвенции).

По жалобам о нарушениях статьи 2 Протокола N 4 к Конвенции

По жалобе о нарушении пункта 1 статьи 2 Протокола N 4 к Конвенции

Вопрос о праве на свободу выбора местожительства и на свободу передвижения

По делу обжалуется незаконное наложение штрафа на иностранного гражданина за отсутствие регистрации по измененному месту пребывания. По делу допущено нарушение требований пункта 1 статьи 2 Протокола N 4 к Конвенции.

Болат против России
[Bolat v. Russia] (N 14139/03)

Постановление от 5 октября 2006 г. [вынесено I Секцией]

Обстоятельства дела

По настоящему делу заявителем выступает гражданин Турции, который с 1998 по 2003 год проживал в Российской Федерации на основании вида на жительство, действительного до 4 августа 2003 года. В 2002 году он был оштрафован органом милиции за пребывание в квартире своего знакомого без регистрации по этому адресу. В мае 2003 года паспортно-визовая служба аннулировала вид на жительство заявителя на основании того, что он повторно нарушил законодательство в части обеспечения режима пребывания (проживания) иностранных граждан в Российской Федерации. Ему было предписано покинуть территорию Российской Федерации в течение 15 дней, но городской суд приостановил исполнение данного предписания до принятия Верховным судом решения по его заявлению о пересмотре дела в порядке надзора.

7 августа 2003 года несколько служащих Министерства внутренних дел и Федеральной службы безопасности, часть которых была в масках, вторглись в квартиру заявителя, надели на него наручники и препроводили на борт самолета, вылетающего в Стамбул. Они не назвали себя и не предъявили ордер на обыск или депортацию.

В октябре 2003 года Верховный суд Республики Кабардино-Балкария отменил решение органа милиции, принятое в 2002 году, а также решение городского суда, принятое в 2003 году, и прекратил производство по делу. В частности, он отметил, что городской суд, требуя доказать, что заявитель был в квартире своего друга в качестве гостя, нарушил принцип презумпции невиновности. Более того, дело об административном правонарушении было рассмотрено должностным лицом, не обладавшим юрисдикцией в отношении территории, где проживал знакомый заявителя. Одно это обстоятельство делало незаконным наложенное взыскание. Позже городской суд принял решение о продлении на пять лет вида на жительство заявителя.

По поводу соблюдения статьи 2 Протокола N 4 к Конвенции. Обязанность регистрировать в течение трех дней любую смену места пребывания в органах внутренних дел под угрозой применения мер административной ответственности, возложенная на заявителя, представляет собой вмешательство в право заявителя на свободу передвижения. Верховный суд отменил в надзорном порядке решение органа милиции, принятое в 2002 году, и последующие судебные решения на том основании, что дело в отношении заявителя было рассмотрено должностным лицом, действовавшим с превышением полномочий, и что суды возложили бремя доказывания на заявителя вопреки принципу презумпции невиновности. Обжалованная мера, тем не менее, противоречила закону.

Европейский Суд пришел к выводу, что по делу допущено нарушение требований статьи 2 Протокола N 4 к Конвенции (принято единогласно).

По поводу соблюдения требований статьи 1 Протокола N 7 к Конвенции. Хотя российским законодательством предусмотрен судебный порядок высылки иностранных граждан, заявитель был выслан без решения суда. Более того, он был выслан за пределы территории Российской Федерации в период, когда исполнение решения о его высылке было приостановлено в связи с рассмотрением его жалобы на аннулирование вида на жительство. Следовательно, решение о высылке заявителя противоречило закону.

Европейский Суд пришел к выводу, что по делу допущено нарушение требований статьи 1 Протокола N 7 к Конвенции (принято единогласно).

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить заявителю компенсацию в размере 8 тысяч евро в возмещение причиненного ему морального вреда.

По жалобе о нарушении пункта 2 статьи 2 Протокола N 4 к Конвенции

Вопрос о праве покидать страну

По делу обжалуется изъятие паспорта подозреваемого на период рассмотрения уголовного дела в течение более чем 10 лет. По делу допущено нарушение требований пункта 2 статьи 2 Протокола N 4 к Конвенции.

Фeльдеш и Фeльдешне Хайлик против Венгрии
[Foldes and Foldesne Hajlik v. Hungary] (N 41463/02)

Постановление от 31 октября 2006 г. [вынесено II Секцией]

Заявителям, в то время семейной паре, были предъявлены обвинения в умышленном банкротстве. Против г-на Фельдеша было возбуждено уголовное дело, и он был допрошен в качестве подозреваемого. Позднее к делу была привлечена и его жена. В 1994 году паспортное управление Министерства внутренних дел изъяло паспорт г-на Фельдеша до окончания производства по уголовному делу в качестве меры обеспечения его доступности для правосудия. Заявители были осуждены в 2006 году.

Европейский Суд отмечает, что запрещение г-ну Фeльдешу покидать страну действовало в течение примерно 10 лет, пока в мае 2004 года ему не было разрешено совершать поездки в пределах Европейского Союза на основании национального удостоверения личности. Запрет на поездки являлся автоматической бланкетной мерой неопределенной продолжительности и противоречил обязанности властей проявлять необходимую заботу о том, чтобы любое вмешательство в право покидать страну было оправданным и пропорциональным.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что по делу допущено нарушение требований пункта 2 статьи 2 Протокола N 4 к Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить заявителю компенсацию в размере 3 тысячи евро в возмещение причиненного морального вреда.

По жалобе о нарушении статьи 1 Протокола N 7 к Конвенции

Вопрос о правомерности высылки иностранца

По делу обжалуется высылка в отсутствие судебного решения, необходимого в соответствии с законодательством страны. По делу допущено нарушение требований статьи 1 Протокола N 7 к Конвенции.

Болат против России
[Bolat v. Russia] (N 14139/03)

Постановление от 5 октября 2006 г. [вынесено I Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 2 Протокола N 4 к Конвенции.)

По жалобам о нарушениях статьи 4 Протокола N 7 к Конвенции

Вопрос о запрещении двойной ответственности за преступление

По делу обжалуется правовая квалификация аналогичных обвинений в двух последовательных разбирательствах против заявителя, основанных на разных обстоятельствах. По делу нарушение требований статьи 4 Протокола N 7 к Конвенции допущено не было.

Марчелло Виола против Италии
[Marcello Viola v. Italy] (N 45106/04)

Постановление от 5 октября 2006 г. [вынесено III Секцией]

См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте пункта 1 статьи 6 Конвенции (уголовно-процессуальный аспект).

Вопрос о запрещении двойной ответственности за преступление

По делу обжалуется обособленное привлечение к ответственности за правонарушения, совершенные последовательно, направленные против разных лиц и различающиеся степенью тяжести. Жалоба признана неприемлемой.

Ашджи против Австрии
[Asci v. Austria] (N 4483/02)

Решение от 19 октября 2006 г. [вынесено III Секцией]

Федеральный директорат полиции привлек заявителя к ответственности за агрессивное поведение выражавшееся в том, что заявитель кричал и пытался выхватить свое водительское удостоверение у полицейского P. Региональный суд впоследствии осудил заявителя за попытку оказать сопротивление представителю власти и причинение тяжких телесных повреждений в связи с тем, что он завязал драку со служащей полиции М., которой он нанес травму ключами от автомобиля и которую бил по ногам.

Европейский Суд подчеркнул, что цель статьи 4 Протокола N 7 к Конвенции заключается в том, чтобы исключить повторность уголовного дела, по которому вынесено окончательное решение. Тот факт, что одно деяние может содержать несколько правонарушений, не противоречит статье 4 Протокола N 7 к Конвенции. Однако, если различные правонарушения, вытекающие из одного деяния, расследуются последовательно: одно после вынесения окончательного решения по другому, Европейский Суд должен проверить, имеют ли такие правонарушения одни и те же существенные элементы. В настоящем деле Федеральный директорат полиции привлек заявителя к ответственности за агрессивное поведение по отношению к полицейскому P. Региональный суд впоследствии осудил заявителя за попытку сопротивления представителю власти и за причинение тяжких телесных повреждений служащей полиции М. Поэтому дело заявителя следует отличать от дел "Градингер против Австрии" [Gradinger v. Austria] и "Оливейра против Швейцарии" [Oliveira v. Switzerland], в которых соответствующие заявители совершили по одному деянию, составлявшему различные правонарушения.

В настоящем деле рассматриваемые правонарушения были обособленными и последовательными. Если принять довод заявителя о том, что он наказан дважды в связи с одним и тем же деянием (а именно событиями, имевшими место во время спора с двумя полицейскими), Европейский Суд, применяя критерий, выработанный в деле "Франц Фишер против Австрии" [Franz Fischer v. Austria], находит, что два этих правонарушения различаются своими существенными элементами. Они были совершены последовательно, направлены против разных лиц и различались степенью тяжести. Даже если предположить, что в соответствии с принципами правосудия было бы более целесообразно судить заявителя в одном суде и в рамках одного разбирательства, это не влияет на соблюдение статьи 4 Протокола N 7 к Конвенции, поскольку она не исключает рассмотрение обособленных правонарушений различными судами. Жалоба признана явно необоснованной.

От редакции

Далее в "Information Note N 90 on the case-law of the Court. October 2006", перевод которого представлен в этом номере "Бюллетеня Европейского Суда по правам человека", расположены следующие разделы: "Другие постановления, вынесенные в октябре 2006 г.", "Уступка юрисдикции в пользу Большой Палаты" и "Постановления, вступившие в силу".

Редакция сочла целесообразным не приводить эти разделы, т.к. они содержат лишь наименование, номер жалобы и дату вынесения постановления с номером секции. При интересе к этой информации и минимальном знании английского или французского языков вы можете легко ознакомиться с ней на официальном сайте Европейского Суда по правам человека в разделе публикаций Informarion Note по адресу: http://www.echr.coe.int/Eng/InformationNotes/InformationNotesCMS.htm

Актуальная тема

Порядок обжалования вступивших в законную силу судебных постановлений в суд надзорной инстанции может быть изменен

В редакционной статье прошлого номера "Бюллетеня Европейского Суда по правам человека" мы коротко изложили суть Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 5 февраля 2007 г. N 2-П по делу о проверке конституционности положений статей 16, 20, 112, 336, 376, 377, 380-383, 387-389 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросом Кабинета министров Республики Татарстан, жалобами открытых акционерных обществ "Нижнекамскнефтехим" и "Хакасэнерго", а также жалобами ряда граждан.

В частности, Конституционный Суд постановил:* (* Полный текст постановления размещен на сайте Конституционного Суда Российской Федерации - www.ksrf.ru)

"1. Признать часть первую статьи 376 ГПК Российской Федерации не противоречащей Конституции Российской Федерации, поскольку предусмотренное ею право обжалования вступивших в законную силу судебных постановлений в суд надзорной инстанции, предоставленное лицам, участвующим в деле, и другим лицам, права и законные интересы которых нарушены этими судебными постановлениями, в системе действующего правового регулирования гражданского судопроизводства выступает в качестве дополнительной гарантии обеспечения правосудности судебных постановлений, если исчерпаны все имеющиеся возможности их проверки в обычных (ординарных) судебных процедурах.

2. Признать пункт 3 части 2 статьи 377 ГПК Российской Федерации в части, не допускающей обращение с надзорной жалобой (представлением) на вступившие в законную силу судебные постановления мировых судей и суда апелляционной инстанции в Судебную коллегию по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации не противоречащим Конституции Российской Федерации постольку, поскольку в системе действующего правового регулирования гражданского судопроизводства сужение возможностей надзорного обжалования указанных судебных постановлений связано с особенностями гражданских дел, отнесенных к подсудности мировых судей, и наличием апелляционных процедур проверки выносимых ими решений, и притом, что федеральным законодателем должно обеспечиваться соблюдение социально обоснованных критериев отнесения гражданских дел к подсудности мировых судей.

3. Признать взаимосвязанные положения частей 2 и 3 статьи 381 и части 2 статьи 382 ГПК Российской Федерации не противоречащими Конституции Российской Федерации, поскольку в силу конституционных принципов гражданского судопроизводства они не допускают произвольный отказ судьи, рассматривающего надзорную жалобу (представление), в истребовании дела и передаче его для рассмотрения по существу в суд надзорной инстанции, обязывают судью во всяком случае передать его в суд надзорной инстанции при наличии предусмотренных законом оснований для отмены или изменения обжалуемого судебного постановления и исключают вынесение им немотивированных решений по результатам рассмотрения надзорной жалобы (представления) и истребованного дела.

4. Признать положения части 6 статьи 381 и части второй статьи 383 ГПК Российской Федерации не противоречащими Конституции Российской Федерации, поскольку в системе действующего правового регулирования гражданского судопроизводства предполагается, что в соответствии с этими законоположениями председатель верховного суда республики, краевого, областного или равного ему суда, Председатель Верховного Суда Российской Федерации, заместитель Председателя Верховного Суда Российской Федерации принимают решения об истребовании дела и его передаче для рассмотрения по существу в суд надзорной инстанции только при наличии обращения лица, подававшего надзорную жалобу (представление), в такой же процедуре, в те же сроки и исходя из тех же оснований, которые установлены для решения соответствующих вопросов судьей при рассмотрении надзорной жалобы (представления), истребованного дела.

5. Признать статью 387 ГПК Российской Федерации не противоречащей Конституции Российской Федерации, поскольку в системе действующего правового регулирования гражданского судопроизводства предполагается, что в качестве существенных нарушений норм материального или процессуального права как предусмотренных данной статьей оснований для отмены или изменения судебных постановлений нижестоящих судов в порядке надзора могут выступать лишь такие ошибки в толковании и применении закона, повлиявшие на исход дела, без исправления которых невозможны эффективное восстановление и защита нарушенных прав и свобод, а также защита охраняемых законом публичных интересов.

6. Признать статью 389 ГПК Российской Федерации не противоречащей Конституции Российской Федерации в той мере, в какой предусмотренное ею правомочие Председателя Верховного Суда Российской Федерации, заместителя Председателя Верховного Суда Российской Федерации внести в Президиум Верховного Суда Российской Федерации мотивированное представление о пересмотре судебных постановлений в порядке надзора в целях обеспечения единства судебной практики и законности может быть реализовано только при наличии обращения заинтересованных лиц, по общим правилам главы 41 данного Кодекса, в том числе в пределах установленных частью 2 статьи 376, частью 1 статьи 381 и частью 1 статьи 382 сроков для обжалования в надзорную инстанцию, истребования дела и вынесения определения по результатам его рассмотрения, притом что Председатель Верховного Суда Российской Федерации или заместитель Председателя Верховного Суда Российской Федерации, внесшие представление, не могут участвовать в рассмотрении дела Президиумом Верховного Суда Российской Федерации.

Федеральному законодателю при реформировании надзорного производства, включая процедуры инициирования надзорного пересмотра судебных постановлений в Президиуме Верховного Суда Российской Федерации, надлежит - исходя из целей обеспечения единообразного применения закона и руководствуясь Конституцией Российской Федерации и настоящим Постановлением - конкретизировать порядок осуществления правомочия, предусмотренного статьей 389 ГПК Российской Федерации.

7. Выявленный в настоящем Постановлении конституционно-правовой смысл положений части 2, 3 и 6 статьи 381, части 2 статьи 382, части 2 статьи 383, статей 387 и 389 ГПК Российской Федерации является общеобязательным и исключает любое иное их истолкование в правоприменительной практике.

8. В настоящем деле Конституционный Суд Российской Федерации воздерживается от признания не соответствующими Конституции Российской Федерации части 1 статьи 376, пункта 3 части 2 статьи 377, частей 2, 3 и 6 статьи 381, части 2 статьи 382, части 2 статьи 383, статей 387 и 389 ГПК Российской Федерации в той мере, в какой ими предопределяются множественность надзорных инстанций, возможность чрезмерно протяженных по времени процедур обжалования и пересмотра судебных постановлений в порядке надзора, другие отступления от принципа правовой определенности.

Этим с федерального законодателя не снимается обязанность - исходя из требований Конституции Российской Федерации и с учетом настоящего Постановления - в разумные сроки установить процедуры, реально обеспечивающие своевременное выявление и пересмотр ошибочных судебных постановлений до их вступления в законную силу, и привести правовое регулирование надзорного производства в соответствие с признаваемыми Российской Федерацией международно-правовыми стандартами".

Буквально на следующий день после принятия указанного постановления, 6 февраля, прошло заседание Пленума Верховного Суда Российской Федерации, на котором принято решение о внесении в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации проекта федерального закона "О внесении изменений и дополнений в Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации", касающихся надзорной процедуры. Предлагаем познакомиться с позицией инициаторов законопроекта и оценить их аргументы.

Школы переходят на европейские правовые стандарты

Согласно подписанному руководителем Федеральной службы по надзору в сфере образования и науки (Рособрнадзор) Виктором Болотовым письму, школы не имеют права требовать от поступающих и их родителей справки о прописке или о наличии гражданства. Свое решение глава Рособрнадзора мотивировал практикой рассмотрения дел, связанных с нарушением прав детей на образование в РФ, в Европейском Суде по правам человека в Страсбурге. Самой Европейской конвенцией запрещен отказ от предоставления права на образование, так же как в соответствии с российским законодательством права и свободы граждан не подлежат ограничению на основании регистрации по месту жительства: Конституцией России провозглашено право каждого на образование, а Законом РФ "Об образовании" гарантировано право на образование независимо от места жительства.

Рособрнадзор указал на неправомерность включения в перечень документов, представляемых при приеме детей в образовательное учреждение, справки о регистрации в органах внутренних дел и наличии гражданства Российской Федерации. Руководителям школ и соответствующих региональных комитетов указано принять меры "по недопущению подобных нарушений международного и российского законодательства учреждениями образования и органами управления образованием".

Информация размещена на сайте www.echr.ru

Постановления и решения по жалобам против Российской Федерации*

(* Переводы полных текстов постановлений и решений по жалобам против Российской Федерации предоставлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека.)

Галина Богаткина против России
[Galina Bogatkina v. Russia]

Заявительница жаловалась на то, что незаконная регистрация продажи квартиры и отказ в удовлетворении ее заявления против регистрационных органов о возмещении вреда лишили ее значительной части собственности, а также на чрезмерную продолжительность рассмотрения ее дела.

Суд в очередной раз подчеркнул, что правила о приемлемости и оценке доказательств являются исключительным предметом регулирования национальным законодательством и национальным судом. А превышение закрепленных в национальном законодательстве сроков автоматически не влечет признание нарушения требования о "разумном сроке". В итоге Суд прекратил применение пункта 3 статьи 29 Конвенции и объявил жалобу Галины Богаткиной неприемлемой.

Анатолий Ермолаевич Трусов против России
[Anatoliy Ermolayevich Trusov v. Russia]

Заявитель жаловался на то, что судебное разбирательство по его иску о восстановлении надбавки к пенсии, взыскании удержанных сумм и компенсации убытков было несправедливым.

Суд не нашел никаких указаний на то, что судебное разбирательство или судебные решения, принятые национальными судам по данному делу, нарушили каким-либо образом требования справедливости судебного разбирательства по смыслу пункта 1 статьи 6 Конвенции и объявил жалобу неприемлемой.

Жигалев против России
[Zhigalev v. Russia]

Заявитель утверждал, в частности, что его право на беспрепятственное пользование своим имуществом было нарушено в результате отмены в ходе судебного разбирательства документов, удостоверявших его право на земельный участок, выделенный для формирования крестьянско-фермерского хозяйства "Луч".

Суд констатировал, что требования заявителя не имеют подтверждения ни в фактах, ни в праве, и единогласно постановил:

нарушения Конвенции в данном деле отсутствовали.

Коваленко против России
[Kovalenko v. Russia]

Заявительница Мария Андреевна Коваленко жаловалась на длительное неисполнение судебного решения о взыскании задолженности по выплате пенсии, вынесенного в ее пользу.

Суд постановил, что имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции и статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, и обязал государство-ответчика выплатить заявительнице 7177 рублей 20 копеек в качестве компенсации материального ущерба и 2700 евро в качестве компенсации морального вреда.

Волокитин против России
[Volokitin v. Russia]

Заявитель жаловался на длительное неисполнение судебного решения, вынесенного в его пользу, а также нарушение его права на свободное владение своей собственностью.

Суд констатировал нарушение статьи 6 Конвенции и статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции и постановил выплатить заявителю 2700 евро в качестве компенсации морального вреда.

Шамаев и другие против Грузии и Российской Федерации
[Shamayev and Others v. Georgia and Russia]

Заявители утверждали, что их выдача в Российскую Федерацию противоречила бы статьям 2 и 3 Конвенции. Они требовали приостановления процедуры по их экстрадиции из Грузии в Россию.

Европейский Суд констатировал нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции и статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции и постановил, что сам факт установления нарушения представляет собой достаточно справедливую компенсацию любого морального вреда, причиненного заявителю.