Постановление Европейского Суда по правам человека от 10 мая 2007 г. Дело "Ковалев (Kovalev) против Российской Федерации" (жалоба N 78145/01) (Первая секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая секция)

Дело "Ковалев (Kovalev) против Российской Федерации"
(Жалоба N 78145/01)

Постановление Суда

Страсбург, 10 мая 2007 г.

Европейский Суд по правам человека (Первая секция), заседая Палатой в составе:

Х.Л. Розакиса, Председателя Палаты,

Л. Лукайдеса,

Н. Ваич,

А. Ковлера,

Э. Штейнер,

Х. Гаджиева,

Д. Шпильманна, судей,

а также при участии С. Нильсена, Секретаря Секции Суда,

посовещавшись за закрытыми дверями 5 апреля 2007 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 78145/01, поданной против властей Российской Федерации в Европейский Суд в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Российской Федерации Евгением Вячеславовичем Ковалевым 4 сентября 2001 г. 

2. Интересы заявителя представляла адвокат К. Костромина, практикующая в г. Москве. Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека П.А. Лаптевым.

3. Заявитель утверждал, в частности, что имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции в связи с отказом суда вынести постановление об этапировании его (заявителя) из исправительного учреждения, чтобы он мог принять участие в производстве по его жалобе на жестокое обращение со стороны сотрудников милиции.

4. 23 марта 2006 г. Европейский Суд признал жалобу частично приемлемой для рассмотрения по существу.

5. Заявитель и власти Российский Федерации представили по отдельности свои письменные замечания (пункт 1 правила 59 Регламента Европейского Суда).

Факты

I. Обстоятельства дела

6. Заявитель родился в 1973 году и проживает в г. Аксае Ростовской области.

7. Обстоятельства дела, как они представлены сторонами, можно кратко изложить следующим образом.

8. 13 ноября 2000 г. заявителя задержали три сотрудника милиции и доставили в Аксайский отдел внутренних дел, где предположительно избили его. Заявитель был помещен под стражу в рамках избранной меры пресечения.

9. 16 ноября 2000 г. заявителю было предъявлено обвинение в совершении разбоя организованной преступной группой. В тот же день прокурор Азовского района санкционировал заключение заявителя под стражу, и заявитель провел девять месяцев в следственном изоляторе ИЗ 61/1 в г. Ростове.

10. В июле 2001 г. заявитель написал письмо, очевидно, жалобу, в прокуратуру Ростовской области и передал ее администрации следственного изолятора для отправки почтой.

11. 22 августа 2001 г. Ростовский областной суд начал рассмотрение уголовного дела, возбужденного в отношении заявителя и четырех сообвиняемых. Заявитель и трое других подсудимых оспорили ранее данные ими показания, утверждая, что они получены под давлением, однако суд отклонил эти доводы.

12. 30 августа 2001 г. заявитель был признан виновным в участии в вооруженной организованной преступной группе и двух разбойных нападениях и приговорен к восьми годам и шести месяцам лишения свободы. Сообщники заявителя были также осуждены.

13. 17 сентября 2001 г. Управление исполнения наказаний Министерства юстиции Российской Федерации по Ростовской области проинформировало заявителя о том, что администрация следственного изолятора ИЗ-61/1 незаконно задержала на месяц отправление в прокуратуру его письма от июля 2001 г., и что виновные лица привлечены к дисциплинарной ответственности.

14. 19 февраля 2002 г. Верховный Суд Российской Федерации оставил приговор по делу заявителя без изменения.

15. В неустановленный день жена заявителя подала гражданский иск. От имени заявителя она оспаривала действия сотрудников милиции, утверждая, что ее муж был незаконно задержан и с ним жестоко обращались. Она требовала выплатить в пользу заявителя 2 900 000 рублей. Она также требовала этапировать заявителя из исправительного учреждения, чтобы он лично участвовал в процессе. 19 декабря 2001 г. Ростовский областной суд подтвердил ее статус в качестве истца в гражданском процессе и принял решение, что иск подлежал рассмотрению в том виде, в каком он был подан.

16. 13 марта 2002 г. Аксайский городской суд провел судебное заседание. Жена заявителя представляла интересы заявителя с помощью правозащитной неправительственной организации. В судебном заседании они повторили просьбу о доставке заявителя в зал суда, но суд постановил, что присутствие заявителя было необязательным, и отказал в его вызове в суд. Суд постановил, что рассмотрение вопросов, связанных с задержанием и содержанием под стражей, не входит в его компетенцию, поскольку они регулируются уголовно-процессуальными нормами, и указал, что в любом случае требования заявителя необоснованны. Все требования заявителя были оставлены без удовлетворения.

17. Жена заявителя подала кассационную жалобу, утверждая, что суд не уточнил, по каким причинам он отклонил жалобу на жестокое обращение. Она просила провести экспертизу и полное судебное исследование обстоятельств задержания заявителя. В качестве отдельного пункта она обжаловала отказ суда вызвать заявителя в суд и заслушать его личные показания.

18. 17 апреля 2002 г. Ростовский областной суд отклонил жалобу. В том, что касается отсутствия заявителя в судебном заседании, суд определил, что заявитель лично озвучил соответствующую жалобу во время рассмотрения его уголовного дела и что поэтому не было необходимости снова заслушивать его устные показания. В части, касающейся сути жалобы на жестокое обращение, суд кассационной инстанции оставил решение суда первой инстанции без изменения, указав, что доводы о жестоком обращении не были подтверждены никакими доказательствами.

Право

I. Предполагаемое нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции

19. Заявитель обжаловал то обстоятельство, что его не вызвали в суд для участия в рассмотрении дела относительно предположительно жестокого обращения с заявителем со стороны сотрудников милиции. Заявитель ссылался на пункт 1 статьи 6 Конвенции, который в части, имеющей отношение к настоящему делу, звучит следующим образом:

"Каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях_ имеет право на справедливое_ разбирательство дела_ судом_".

А. Доводы сторон

20. Власти ответили на эту жалобу следующими доводами:

"Что касается отсутствия [заявителя] на судебном заседании при рассмотрении жалобы на действия [сотрудников милиции], поданной его женой, то, поскольку на время подачи этой жалобы и ее рассмотрения [заявитель] находился под стражей, на основании доверенности и от имени [заявителя] в судебном заседании участвовала его жена. По мнению Верховного Суда Российской Федерации, право [заявителя] на непосредственное участие в рассмотрении жалобы судом нарушено не было.

Необходимо подчеркнуть, что [Аксайский городской суд] отказал в удовлетворении жалобы г-жи Ковалевой не по существу, а по процессуальному основанию_

_

Жена заявителя, Ковалева О.В., подала в [Аксайский городской суд] иск от имени своего мужа, утверждая, что ее муж подвергся жестокому обращению со стороны сотрудников Аксайского районного отдела внутренних дел Ростовской области. Рассматривая эту жалобу, [Аксайский городской суд] рассмотрел вопрос о вызове заявителя и его допросе во время судебного заседания. Таким образом, [Аксайский городской суд] решил рассмотреть вопрос в отсутствие заявителя_ Принимая такое решение, [Аксайский городской суд] исходил из следующего. Обстоятельства, на которые ссылалась Ковалева О.В., могли быть проверены путем проверки показаний, данных другими участниками процесса, а также исследования материалов дела [заявителя]_"

21. Власти Российский Федерации также сослались на определение суда кассационной инстанции, который оставил без изменения решение суда первой инстанции об отказе в вызове заявителя в суд и признал его оправданным в данных обстоятельствах.

22. Заявитель настаивал на своих требованиях, утверждая, что гражданские суды не провели справедливое судебное разбирательство и лишили его возможности озвучить доводы в подтверждение заявления о жестоком обращении.

В. Мнение Европейского Суда

1. Статус жертвы

23. Европейский Суд отмечает в первую очередь, что сторонами не оспаривается тот факт, может ли заявитель считать себя жертвой нарушения статьи 6 Конвенции в ходе судопроизводства, завершившегося 17 апреля 2002 г. Тем не менее, отмечая, что заявитель не являлся истцом в этом деле, Европейский Суд полагает необходимым рассмотреть этот вопрос, перед тем как переходить к сути жалобы.

24. Европейский Суд отмечает, что рассматриваемый иск был подан женой заявителя и ее статус участницы процесса был явно подтвержден Ростовским областным судом 19 декабря 2001 г. Согласившись со статусом жены заявителя, суды, тем не менее, не ограничили рамки дела аспектами, связанными лично с этой участницей процесса. В связи с этим важно отметить, что ее иск был принят к рассмотрению в том виде, в котором был подан, а именно о признании действий сотрудников милиции в отношении заявителя незаконными и о присуждении заявителю компенсации. Кроме того, как следует из замечаний властей Российский Федерации, этот иск рассматривался в соответствии с российским правом как поданный при явной передаче заявителем полномочий на это действие и от имени заявителя. Европейский Суд не видит необходимости отступать от толкования, данного национальными властями, и полагает установленным, что в данном судебном споре речь шла в первую очередь о правах и интересах заявителя, а не его жены.

25. Следовательно, заявитель может считать себя жертвой нарушения пункта 1 статьи 6 Конвенции.

2. Возможность применения статьи 6 Конвенции

26. Европейский Суд далее рассмотрит, могут ли рассматриваемые процедуры считаться определением гражданских прав и обязанностей заявителя. Согласно правоприменительной практике Европейского Суда, концепция "гражданских прав и обязанностей" не может толковаться только путем ссылки на национальное право государства-ответчика, но должна рассматриваться "автономно" по смыслу пункта 1 статьи 6 Конвенции (см. среди других примеров Постановление Европейского Суда по делу "Кениг против Германии" (K`nig v. Germany) от 28 июня 1978 г., Series A, N 27, pp. 29-30, §§88-89, Постановление Европейского Суда по делу "Бараона против Португалии" (Baraona v. Portugal) от 8 июля 1987 г., Series A, N 122, pp. 17-18, §42, и Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Ферраццини против Италии" (Ferrazzini v. Italy), жалоба N 44759/98, ECHR 2001-VII, §24).

27. Для вывода о том, что процедуры в данном деле касались "гражданского" права по смыслу статьи 6 Конвенции, Европейский Суд полагает достаточным тот факт, что предмет иска заявителя носил материальный характер и что итог национального судебного разбирательства являлся решающим для права заявителя на компенсацию (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Гоч против Турции" (Goc v. Turkey), жалоба N 36590/97, ECHR 2002 V, §4, см. также, mutatis mutandis, Постановление Европейского Суда по делу "Георгиадис против Греции" (Georgiadis v. Greece) от 29 мая 1997 г., Reports of Judgments and Decisions 1997-III, pp. 958-59, §§30-35, и Постановление Европейского Суда по делу "Вернер против Австрии" (Werner v. Austria) от 24 ноября 1997 г., Reports 1997-VII, p. 2508, §38).

28. В заключение, ничто не указывает на то, что рассматриваемый спор не был бы явным и не носил бы серьезный характер (см. для сравнения Решение Европейского Суда о приемлемости по делу "Скоробогатых против Российский Федерации" (Skorobogatykh v. Russia) от 8 июня 2006 г., жалоба N 37966/02).

29. Следовательно, пункт 1 статьи 6 Конвенции явно применим к судебному разбирательству в настоящем деле.

3. Соблюдение требований пункта 1 статьи 6 Конвенции

30. Хотя стороны в своих замечаниях не ссылались на какие-либо конкретные аспекты пункта 1 статьи 6 Конвенции, утверждения заявителя об отсутствии у него возможности участвовать в судебном заседании могут быть истолкованы в свете существующей правоприменительной практики Европейского Суда как отсутствие публичного судебного разбирательства и необеспечение состязательности процесса.

31. В том, что касается публичного характера судебного разбирательства, Европейский Суд повторяет, что эта гарантия была предназначена для защиты участников спора от риска того, что правосудие будет отправляться в тайне без контроля со стороны общественности. Она также являлась способом стимулирования доверия общества к судам, поскольку делала отправление правосудия более прозрачным и способствовала справедливому судебному разбирательству - характерной черте любого демократического общества (см. среди других примеров Постановление Европейского Суда по делу "Тирс и другие против Сан Мариино" (Tierce and Others v. San Marino), жалобы NN 24954/94, 24971/94 и 24972/94, ECHR 2000 IX, §92, и Постановление Европейского Суда по делу "Аксен против Германии" (Axen v. Germany) от 8 декабря 1983 г., Series A, N 72, p. 12, §25).

32. Европейский Суд ранее устанавливал, что лишение сторон гражданского судебного процесса возможности присутствовать в судебном заседании, как в случаях, когда речь шла о невызове сторон в суд, может нарушить право на "публичный и справедливый суд" (см. Постановление Европейского Суда по делу "Яковлев против Российский Федерации" (Yakovlev v. Russia) от 15 марта 2005 г., жалоба N 72701/01, §§19 et seq., Постановление Европейского Суда по делу "Грошев против Российский Федерации" (Groshev v. Russia) от 20 октября 2005 г., жалоба N 69889/01, §§27 et seq., и Решение Европейского Суда о приемлемости по делу "Мокрушина против Российский Федерации" (Mokrushina v. Russia) от 5 октября 2006 г., жалоба N 23377/02). В этих случаях суды рассмотрели дела фактически (de facto) в письменной форме, неправильно предположив, что стороны отказались от своего законного права присутствовать в судебном заседании.

33. Однако в данном деле Европейский Суд отмечает, что производство в Аксайском городском суде и впоследствии в Ростовском областном суде было и устным, и публичным. Жена заявителя присутствовала в заседаниях судов обеих инстанций и могла представлять доводы по делу в устном процессе. Принимая во внимание ее статус истца в этих судебных разбирательствах, нельзя утверждать, что судебные заседания были проведены в отсутствие стороны в процессе. Кроме того, представитель неправительственной организации, который помогал жене заявителя, также выступил перед судами. Если бы заявитель не находился в тюрьме, ничто не могло бы помешать ему присутствовать в судебном заседании и лично представить свои доводы. Следовательно, несмотря на отсутствие заявителя в зале суда, судебное заседание в данном деле было публичным по смыслу пункта 1 статьи 6 Конвенции.

34. Далее Европейский Суд повторяет, что право на справедливое судебное разбирательство, в частности принцип состязательности процесса и равенства сторон, требует, чтобы каждой стороне была предоставлена разумная возможность быть уведомленными о замечаниях или доказательствах, представленных противоположной стороной, и прокомментировать их, а также представить свои доводы в условиях, которые не ставили бы ее (сторону процесса) в менее благоприятные условия по сравнению с другой стороной (см. Решение Европейской комиссии по правам человека по делу "Х против Австрии" (X v. Austria) от 14 декабря 1972 г., жалоба N 5362/72, Collection 42, p. 145, и Постановление Европейского Суда по делу "МакМайкл против Соединенного Королевства" (McMichael v. United Kingdom) от 24 февраля 1995 г., Series A, N 307-B, §§17 и 27). Поэтому отказ выслушать свидетеля может в определенных обстоятельствах противоречить этому принципу (см. Решение Европейской комиссии по правам человека по делу "Картинг против Нидерландов" (Karting v. Netherlands) от 13 мая 1988 г., жалоба N 12087/86, приведенные выше Решение Европейской комиссии по правам человека по делу "Х против Австрии" (X v. Austria) и Постановление Европейского Суда по делу "МакМайкл против Соединенного Королевства" (McMichael v. United Kingdom).

35. Европейский Суд отмечает, что заявитель намеревался лично отстаивать свое утверждение о том, что он подвергся жестокому обращению, когда находился под стражей в органах внутренних дел. Однако его участие не посчитали необходимым, во-первых, на том основании, что он уже дал устные показания по поводу жестокого обращения суду, рассматривавшему его уголовное дело, и, во-вторых, поскольку утверждение о жестоком обращении не было подкреплено никакими доказательствами.

36. Европейский Суд не может согласиться ни с одной из линий рассуждения национальных властей. Во-первых, Европейский Суд отмечает, что во время судебного рассмотрения уголовного дела Ковалев Е.В. сделал заявления о жестоком обращении в попытке добиться исключения из доказательственной базы его признательных показаний об участии в разбойном нападении как полученных под давлением. Европейский Суд уже в нескольких случаях проводил различие между, с одной стороны, жалобами на жестокое обращение, сделанными в целях оспаривания доказательства по уголовному делу, и, с другой стороны, гражданским иском, направленным на установление факта жестокого обращения, рассмотрение которого может завершиться присуждением компенсации (см. Решение Европейского Суда о приемлемости по делу "Ксензов против Российский Федерации" (Ksenzov v. Russia) от 27 января 2005 г., жалоба N 75386/01, и Европейского Суда о приемлемости по делу "Слюсарев против Российский Федерации" (Slyusarev v. Russia) от 9 ноября 2006 г., жалоба N 60333/00). Поэтому простая ссылка на факт заявления Ковалевым Е.В. жалобы во время судебного разбирательства по уголовному делу являлась недостаточной для отказа заявителю в предоставлении ему возможности представить свои доводы по данному вопросу.

37. Относительно второго момента Европейский Суд отмечает наличие определенного противоречия между выводами судов о необоснованности жалобы и их отказом выслушать показания заявителя. В любом случае осуществление гарантий, содержащихся в праве на справедливое судебное разбирательство, не может зависеть от предварительной оценки судом иска как потенциально обоснованного. В этом отношении следует проводить различие между требованиями, которые не являются реальными и серьезными (см. приведенное выше Решение Европейского Суда о приемлемости по делу "Скоробогатых против Российский Федерации" (Skorobogatykh v. Russia), и выводы Европейского Суда в §§28 и 29 выше), и требованиями, которые, скорее всего, не будут удовлетворены из-за отсутствия доказательств. Учитывая, что иск заявителя был по своей природе основан большей частью на его личном опыте, его показания являлись бы важной частью представления дела стороной истца и, по сути, единственным способом обеспечить состязательность процесса. Поэтому, отказав заявителю в обеспечении его явки в суд, суды Российский Федерации не обеспечили справедливое рассмотрении его иска.

38. Следовательно, имело место нарушение права заявителя на справедливое судебное разбирательство, гарантированное пунктом 1 статьи 6 Конвенции.

II. Применение статьи 41 Конвенции

39. Статья 41 Конвенции гласит:

"Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

А. Ущерб

40. Заявитель требовал 10 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

41. Власти Российский Федерации оспорили требования заявителя, утверждая, что они касались жалоб заявителя на нарушение статьи 3 Конвенции, которые были признаны неприемлемым решением Европейского Суда от 23 марта 2006 г. По мнению властей, заявителю не следовало присуждать компенсацию ущерба.

42. Европейский Суд полагает, что заявитель должен был пережить страдания и переживания в результате отказа суда обеспечить его (заявителя) явку в судебное заседание по рассмотрению его жалобы на жестокое обращение. Европейский Суд считает, что причиненный заявителю моральный вред не может быть надлежащим образом компенсирован одним фактом установления нарушения. Следовательно, принимая решение на основании принципа справедливости, Европейский Суд присуждает заявителю 2 000 евро плюс любые налоги, которые могут быть взысканы с этой суммы.

В. Судебные расходы и издержки

43. Заявитель не требовал в установленные Европейским Судом сроки компенсации расходов, понесенных в национальных судах и при рассмотрении его жалобы Европейским Судом. Следовательно, Европейский Суд не присуждает компенсации по данному пункту.

С. Процентная ставка при просрочке платежей

44. Европейский Суд счел уместным, что процентная ставка при просрочке платежей должна быть установлена в размере предельной годовой процентной ставки по займам Европейского центрального банка плюс три процента.

На этих основаниях суд единогласно:

1) постановил, что заявитель может считаться "жертвой" по смыслу статьи 34 Конвенции;

2) постановил, что имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции;

3) постановил:

(a) что государство-ответчик в течение трех месяцев со дня вступления данного постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции должно выплатить заявителю 2 000 (две тысячи) евро в качестве компенсации морального вреда, подлежащие переводу в российские рубли по курсу на день выплаты, включая любые налоги, которые могут быть взысканы с этой суммы;

(b) что по истечении указанного трехмесячного срока и до произведения окончательной выплаты на указанную сумму начисляется простой процент в размере предельной годовой ставки по займам Европейского центрального банка плюс три процента;

4) отклонил остальные требования заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, и уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 10 мая 2007 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Секретарь Секции Суда

Серен Нильсен

Председатель Палаты Суда

Христос Розакис

В соответствии с пунктом 2 статьи 45 Конвенции и пунктом 2 правила 74 Регламента Европейского Суда к настоящему Постановлению прилагается совпадающее мнение судей Д. Шпильманна и Н. Ваич.

Совпадающее мнение судьи Д. Шпильманна, к которому присоединилась судья Н. Вайич

1. Я с некоторым сомнением соглашаюсь с выводом о том, что заявитель имел статус жертвы нарушения Конвенции.

2. Действительно, не совсем ясно, подала ли жена заявителя гражданский иск от своего имени или от имени заявителя. Ведь 19 декабря 2001 г. Ростовский областной суд подтвердил ее статус истца в гражданском процессе (см. §15 Постановления). В большинстве правовых систем статус жены заявителя был бы несовместим с принципом "Nul ne plaide par procureur" (никто не имеет право предъявлять от своего имени требования в защиту чужих интересов).

3. Однако поскольку стороны не оспаривают, может ли заявитель считаться жертвой нарушения статьи 6 Конвенции в судебном разбирательстве, завершившемся 17 апреля 2002 г., и, как следует из замечаний властей Российский Федерации, рассматриваемый иск считался в соответствии с правом Российский Федерации поданным при явной передаче заявителем полномочий на это действие и от имени заявителя, я убежден, по причинам, указанным в §§23 и 24 Постановления, что заявитель может считаться жертвой нарушения пункта 1 статьи 6 Конвенции.

4. Сомнительный процессуальный статус жены заявителя дает основания для дальнейшей неясности относительно существа дела. В §33 Постановления указано: "принимая во внимание ее [жены заявителя] статус истца в этих судебных разбирательствах, нельзя утверждать, что судебные заседания были проведены в отсутствие стороны в процессе".

5. Простыми словами, абсолютно неясно, кто считается "стороной в процессе": заявитель, его жена или они оба?

6. Тем не менее последствия этой неясности ограничены, поскольку, в любом случае, заявитель был лишен справедливого судебного разбирательства. В частности, его отсутствие в судебном заседании противоречило принципу состязательности процесса и равенства сторон по причинам, приведенным в §§34-38 настоящего Постановления.