Решение Европейского Суда по правам человека от 24 мая 2007 г. по вопросу приемлемости жалобы N 9839/03 "Кузнецова (Kuznetsova) против Российской Федерации" (Первая секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая секция)

Решение по вопросу приемлемости
жалобы N 9839/03
"Кузнецова (Kuznetsova) против Российской Федерации"

Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая 24 мая 2007 г. Палатой в составе:

Х.Л. Розакиса, Председателя Палаты,

Л. Лукайдеса,

Н. Ваич,

А. Ковлера,

Э. Штейнер,

Х. Гаджиева,

Д. Шпильманна, судей,

а также при участии С. Нильсена, Секретаря Секции Суда,

принимая во внимание указанную жалобу, поданную 10 марта 2003 г.,

принимая во внимание Решение о применении положений пункта 3 статьи 29 Конвенции и рассмотрении жалобы по существу одновременно по вопросу приемлемости и по существу,

принимая во внимание доводы властей государства-ответчика и ответные замечания, представленные заявителем,

посовещавшись, вынес следующее Решение:

Факты

Заявительница, Любовь Евгеньевна Кузнецова, гражданка Российской Федерации, 1957 года рождения, проживает в г. Волгограде. Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека П.А. Лаптевым.

Обстоятельства дела, как они представлены сторонами, можно кратко изложить следующим образом.

1. Разбирательство в арбитражном суде

Заявительница приобрела квартиру у частной компании. Впоследствии стало известно, что квартира находилась под арестом. 6 октября 1999 г. и 9 марта 2000 г. Арбитражный суд Волгоградской области признал сделку купли-продажи квартиры с заявительницей недействительной с момента совершения и признал право собственности на квартиру за С.

2. Судебное разбирательство по гражданскому делу

31 мая 2000 г. заявительница обратилась в суд с иском к первоначальному продавцу, требуя признать ее право собственности на квартиру. Решением от 28 июня 2000 г. Краснооктябрьский районный суд г. Волгограда удовлетворил требование заявительницы. Судебное решение вступило в законную силу.

3 октября 2000 г. судебное решение от 28 июня 2000 г. было отменено на том основании, что судом первой инстанции не было учтено решение Арбитражного суда Волгоградской области от 9 марта 2000 г. Судебное разбирательство было возобновлено.

Рассмотрев повторно требование заявительницы к первоначальному продавцу квартиры, 26 декабря 2000 г. Краснооктябрьский районный суд г. Волгограда прекратил судебное разбирательство в связи с неподведомственностью дела. 31 мая 2001 г. президиум Волгоградского областного суда возобновил судебное разбирательство. Своим определением от 13 июля 2001 г. Краснооктябрьский районный суд г. Волгограда прекратил разбирательство по делу, которое было вновь отменено в порядке надзора по аналогичным основаниям 24 августа 2001 г.

В период с 8 октября 2001 г. по 22 января 2002 г. и с 18 февраля по 27 марта 2002 г. судебные заседания переносились, и судебное разбирательство откладывалось по ходатайствам заявительницы. 4 апреля 2002 г. Краснооктябрьский районный суд г. Волгограда оставил без удовлетворения требование заявительницы о признании ее добросовестным приобретателем квартиры. Заявительница обратилась с кассационной жалобой в Волгоградский областной суд. После выполнения ею формальных требований дело было назначено к рассмотрению. 25 сентября 2002 г. рассмотрение жалобы было отложено до 9 октября 2002 г. в связи с болезнью заявительницы. 9 октября 2002 г. судебная коллегия по гражданским делам Волгоградского областного суда отменила решение Краснооктябрьского районного суда г. Волгограда от 4 апреля 2002 г. и направила дело на новое рассмотрение. Судебная коллегия установила, что районный суд оставил без рассмотрения некоторые требования заявительницы и имевшие отношение к делу обстоятельства.

В ноябре и декабре 2002 г. и январе 2003 г. судебное разбирательство было приостановлено по ходатайствам ответчика. Заявительница не оспаривала приостановление судебного разбирательства.

12 марта 2003 г. Краснооктябрьский районный суд г. Волгограда вновь отказал в удовлетворении требований заявительницы. 25 марта и 23 мая 2003 г. в судебное решение были внесены исправления. 30 июля 2003 г. судебная коллегия по гражданским делам Волгоградского областного суда отменила судебное решение от 12 марта 2003 г. и направила дело на новое рассмотрение в районный суд. 30 сентября 2003 г. судебное разбирательство было приостановлено до 28 ноября 2003 г. в связи с болезнью С. Судебные заседания, назначенные на 25 февраля и 3 марта 2004 г., были перенесены, поскольку председательствующий судья Т. был занят в судебном разбирательстве по другому делу или у него была назначена встреча в районной администрации.

31 марта 2004 г. Краснооктябрьский районный суд г. Волгограда приостановил судебное разбирательство по ходатайству другой стороны. 11 августа 2004 г. Волгоградский областной суд отменил определение от 31 марта 2004 года. 3 сентября 2004 г. Краснооктябрьский районный суд г. Волгограда оставил без удовлетворения как необоснованную необъективную жалобу заявительницы на действия судьи Т. и отложил судебное заседание по ходатайству другой стороны.

9 сентября 2004 г. Краснооктябрьский районный суд г. Волгограда признал недействительной с момента заключения сделку купли-продажи квартиры и обязал компанию-ответчика выплатить заявительнице 405 935 рублей. Судебная коллегия по гражданским делам Волгоградского областного суда оставила решение суда первой инстанции без изменений 3 февраля 2005 г.

3. Судебное разбирательство по иным вопросам

В ходе судебного разбирательства между первоначальным продавцом квартиры и третьими лицами, в том числе С., 8 декабря 2000 г. Краснооктябрьский районный суд г. Волгограда признал право собственности на спорную квартиру за С. Суд оставил без рассмотрения жалобу заявительницы на судебное решение от 8 декабря 2000 г., поскольку она не участвовала в этом судебном разбирательстве. По-видимому, заявительница не обжаловала отказ суда.

Суть жалобы

1. Заявительница жаловалась на то, что длительность судебного разбирательства по гражданскому делу о признании ее права собственности на квартиру была несовместимой с требованием "разумного срока", гарантированным пунктом 1 статьи 6 Конвенции. Она также утверждала, что судья Т. не был объективным и неправильно разрешил дело.

2. Заявительница утверждала, ссылаясь на статью 13 Конвенции, что в ее распоряжении не было эффективного средства правовой защиты в связи с чрезмерной длительностью судебного разбирательства по гражданскому делу.

3. Ссылаясь на статью 6 Конвенции и статью 1 Протокола N 1 к Конвенции, заявительница жаловалась на то, что государство не понесло ответственность за незаконную сделку с квартирой и что она не имела возможности обжаловать решение Арбитражного суда Волгоградской области от 9 марта 2000 г. и решение Краснооктябрьского районного суда г. Волгограда от 8 декабря 2000 г.

Право

1. Заявительница жаловалась на чрезмерную длительность судебного разбирательства по гражданскому делу в соответствии с пунктом 1 статьи 6 Конвенции, который предусматривает следующее:

"Каждый при определении его гражданских прав и обязанностей... имеет право на справедливое... разбирательство дела в разумный срок... судом...".

Власти Российской Федерации полагали, что судебное разбирательство завершилось 12 марта 2003 г. Они утверждали, что длительность судебного разбирательства была обоснована сложностью дела и частым обжалованием заявительницей в кассационном порядке судебных решений, вынесенных по делу. Заявительница, ее представитель и иные лица, участвовавшие в деле, часто не являлись в судебные заседания, что привело к затягиванию судебного разбирательства. Судебное разбирательство неоднократно приостанавливалось по ходатайствам заявительницы и стороны ответчика.

Заявительница утверждает, что судебное разбирательство неоднократно незаконно приостанавливалось, в частности, в 2001 и 2003 годах. Она признала, что некоторая задержка судебного разбирательства в Краснооктябрьском районном суде г. Волгограда, окончившегося судебным решением от 4 апреля 2002 г., имела место по ее вине.

Европейский Суд отмечает, что судебное разбирательство началось 31 мая 2000 г., когда заявительница обратилась в суд с гражданско-правовым требованием, и завершилось 3 февраля 2005 г. вынесением определения судебной коллегией по гражданским делам Волгоградского областного суда. Период с 28 июня 2000 г., когда было постановлено первое судебное решение, и 3 октября 2000 г., когда оно было отменено, не подлежит включению в общий срок судебного разбирательства (см. Решение Европейского Суда по делу "Маркин против Российской Федерации" (Markin v. Russia) от 16 сентября 2004 г., жалоба N 59502/00). То же можно сказать и о периодах с 26 декабря 2000 г. по 31 мая 2001 г. и с 13 июля по 24 августа 2001 г. Следовательно, судебное разбирательство длилось три года и почти десять месяцев. В течение указанного периода дело неоднократно рассматривалось судами двух инстанций.

Европейский Суд напоминает, что разумность срока судебного разбирательства подлежит оценке с учетом обстоятельств дела, а также в свете следующих критериев: сложность дела, поведение заявителя и компетентных органов государственной власти, а также важность для заявителя рассматриваемого вопроса (см. среди прочих Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Фридлендер против Франции" (Frydlender v. France), жалоба N 30979/96, §43, ECHR 2000-VII).

Европейский Суд полагает, что гражданское дело заявительницы было относительно сложным. Национальные суды должны были принять решения по спорным требованиям двух лиц, каждое из которых требовало признания права собственности на квартиру, и определить ответственность двух компаний. Тем не менее Европейский Суд не может согласиться с тем, что сама по себе сложность дела была такова, чтобы обосновать весь период судебного разбирательства (см. Решение Европейского Суда по делу "Малинин против Российской Федерации" (Malinin v. Russia) от 8 июля 2004 г., жалоба N 58391/00).

Что касается поведения заявительницы, Европейский Суд напоминает, что заявительница не может обвиняться в том, что она в полной мере воспользовалась средствами защиты собственных интересов, предоставленными национальным законодательством (см. среди прочих прецедентов Постановление Европейского Суда по делу "Соколов против Российской Федерации" (Sokolov v. Russia) от 22 сентября 2005 г., жалоба N 3734/02, § 38). Однако необходимо отметить, что несколько раз судебное разбирательство приостанавливалось, а судебные заседания откладывались в результате ее ходатайств. Европейский Суд приходит к выводу, что заявительница, по крайней мере частично, несет ответственность за задержку судебного разбирательства, имевшую место в период с 8 октября 2001 г. по 22 января 2002 г. и с 18 февраля по 27 марта 2002 г. Задержка рассмотрения дела судом кассационной инстанции по ее жалобе на решение Краснооктябрьского районного суда г. Волгограда от 4 апреля 2002 г. также имела место по вине заявительницы. И заявительница, и ее представитель неоднократно не являлись в судебные заседания. Наконец, Европейский Суд отмечает, что заявительница не обжаловала определения о приостановлении судебного разбирательства.

Что касается поведения властей Российской Федерации, Европейский Суд напоминает, что только задержки судебного разбирательства, имевшие место по вине национальных властей, могут лечь в основу решения о несоблюдении требования "разумного срока", гарантированного пунктом 1 статьи 6 Конвенции (см. Решение Европейского Суда по делу "Де Фурс Вальдероде против Чешской Республики" (Des Fours Walderode v. Czech Republic) от 4 марта 2003 г., жалоба N 40057/98). В данном деле Европейский Суд полагает, что власти Российской Федерации несут ответственность за общий срок судебного разбирательства, за исключением задержек, имевших место по вине заявительницы, что приблизительно составляет три года и пять месяцев. Европейский Суд отмечает, что дело неоднократно возвращалось в суд первой инстанции для нового рассмотрения и напоминает, что в принципе рассмотрение дела судами нескольких инстанции не лишает национальные суды обязанности выполнять требование "разумного срока" (см. Решение Европейского Суда по делу "Иванова против Российской Федерации" (Ivanova v. Russia) от 1 апреля 2004 г., жалоба N 74705/01). Тем не менее Европейский Суд не считает, что на общий период судебного разбирательства в данном деле оказали серьезное влияние какие-либо существенные задержки в результате, например, отказа суда первой инстанции исправить процессуальные нарушения, установленные в ходе судебного разбирательства, и повторно рассмотреть дело надлежащим образом (см. для сравнения Постановление Европейского Суда по делу "Угланова против Российской Федерации" (Uglanova v. Russia) от 21 сентября 2006 г., жалоба N 3852/02, § 34). В данном деле не было длительных периодов бездействия по вине органов государственной власти, за исключением задержки, имевшей место в результате приостановления судебного разбирательства 31 марта 2004 г. до начала сентября 2004 г. Напротив, судебные заседания назначались с нормальными интервалами, а ходатайства сторон рассматривались безотлагательно.

Принимая во внимание обстоятельства дела, Европейский Суд приходит к выводу, что требование "разумного срока" было соблюдено. Следовательно, данная часть жалобы является необоснованной и подлежит отклонению в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

2. Заявительница также утверждала, что в ее распоряжении не было эффективного средства правовой защиты в связи с ее жалобой на нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции, как того требует статья 13 Конвенции, предусматривающая следующее:

"Каждый, чьи права и свободы, признанные в настоящей Конвенции, нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в государственном органе, даже если это нарушение было совершено лицами, действовавшими в официальном качестве".

Европейский Суд напоминает, что статья 13 Конвенции гарантирует наличие на внутригосударственном уровне средства, необходимого для реализации прав и свобод, предусмотренных Конвенцией, в какой бы форме они ни защищались в национальной правовой системе. Таким образом, задачей статьи 13 Конвенции является требование предоставления национального средства правовой защиты для рассмотрения по существу "спорной" жалобы в соответствии с Конвенцией и предоставления соответствующей компенсации (см. Постановление Большой Палаты по делу "Кудла против Польши" (Kudla v. Poland), жалоба N 30210/96, §157, ECHR 2000-XI).

Учитывая изложенные рассуждения в отношении пункта 1 статьи 6 Конвенции, Европейский Суд приходит к выводу, что в данном деле у заявительницы не было "спорной" жалобы в соответствии с названной статьей (см. Постановление Европейского Суда по делу "Бойл и Райс против Соединенного Королевства" (Boyle and Rice v. United Kingdom) от 27 апреля 1988 г., Series A, N 131, p. 24, §54). Следовательно, жалоба заявительницы в соответствии со статьей 13 Конвенции является явно необоснованной и подлежит отклонению в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

3. Европейский Суд рассмотрел остальную часть жалоб, представленных заявительницей. Тем не менее, принимая во внимание имеющиеся в его распоряжения материалы дела, Европейский Суд установил, что остальные жалобы не содержат признаков нарушения прав и свобод, гарантированных Конвенцией и Протоколами к ней. Следовательно, они подлежат отклонению как явно необоснованные в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

На основании изложенного Суд единогласно:

решил прекратить применение пункта 3 статьи 29 Конвенции к настоящей жалобе;

объявил жалобу неприемлемой для рассмотрения по существу.

Серен Нильсен Секретарь Секции Суда

Христос Розакис Председатель Палаты Суда