Постановление Европейского Суда по правам человека от 7 июня 2007 г. Дело "Загородников (Zagorodnikov) против Российской Федерации" (жалоба N 66941/01) (Первая Секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая Секция)

Дело "Загородников (Zagorodnikov)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 66941/01)

Постановление Суда

Страсбург, 7 июня 2007 г.

Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в составе:

Х.Л. Розакиса, Председателя Палаты,

А. Ковлера,

Э. Штейнер,

Х. Гаджиева,

Д. Шпильманна,

С.Э. Йебенса,

Д. Малинверни, судей,

а также при участии С. Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 15 мая 2007 г.,

вынес в тот же день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 66941/01, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Российской Федерации Сергеем Борисовичем Загородниковым (далее - заявитель) 31 января 2001 г.

2. Интересы заявителя были представлены А. Глушенковым - адвокатом, практикующим в г. Москве. Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека П.А. Лаптевым.

3. Заявитель утверждал, что его право на публичное судебное разбирательство было нарушено в ходе судебного разбирательства в Арбитражном суде г. Москвы. Он также утверждал, что в ходе указанного судебного разбирательства было нарушено его право на участие в судебном заседании.

4. 30 июня 2005 г. Европейский Суд объявил жалобу заявителя частично приемлемой.

5. Власти Российской Федерации представили дополнительные письменные замечания по делу (пункт 1 правила 59 Регламента Европейского Суда). Заявитель дополнительных замечаний по делу не представил.

Факты

I. Обстоятельства дела

6. Заявитель, 1967 года рождения, проживает в г. Москве. Заявитель является вкладчиком банка "Русский кредит", объявленного банкротом.

7. В 1998-1999 годах он выиграл два судебных разбирательства по искам к банку. Несмотря на вынесенные судебные решения в его пользу, заявитель не имел возможности вернуть свои капиталовложения. Заявитель неоднократно возбуждал производства против банка и обращался в различные органы государственной власти, участвовавшие в процедуре банкротства.

8. В апреле 2000 года кредиторы банка в количестве 188 900 человек объединились в ассоциацию и подписали соглашение между кредиторами и банком, направив его в Арбитражный суд г. Москвы для утверждения. 221 кредитор не согласился с условиями соглашения. Некоторые из них, в том числе и заявитель, представили свои письменные возражения в Арбитражный суд г. Москвы.

9. Арбитражный суд г. Москвы рассмотрел дело в ходе четырех заседаний: 10, 11, 14 и 25 августа 2000 г. Суд известил о судебном заседании 221 человека, которые возражали против условий соглашения, представителей ассоциации кредиторов и представителей банка. Так как заявитель получил извещение о судебном заседании только 14 августа 2000 г., он смог принять участие лишь в последнем слушании по делу. По утверждению заявителя, 15 августа 2000 г. судья отказался заслушать его замечания на том основании, что они были по сути схожи с замечаниями других кредиторов.

10. В период слушаний по делу вход в здание суда был ограничен. 10 августа 2000 г. сотрудник милиции, стоявший на входе в здание суда, не пустил 20-25 человек, желавших попасть в зал суда, но у кого не было повестки или документа, удостоверяющего личность. От 3 до 5 человек не смогли попасть на все последующие слушания по делу. На каждом заседании определенное количество мест оставалось свободным.

11. 15 августа 2000 г. Арбитражный суд г. Москвы утвердил соглашение, и заявитель обжаловал соответствующее определение суда.

12. 9 октября 2000 г. апелляционная инстанция Арбитражного суда г. Москвы оставила определение без изменения. Заявитель, принимавший участие в слушаниях, защищал свои интересы и подал письменные возражения. Не согласившись с определением, заявитель обжаловал его в связи с допущенными нарушениями материального законодательства Российской Федерации.

13. 1 декабря 2000 г. Федеральный арбитражный суд Московского округа отклонил жалобу заявителя, не установив никаких нарушений законодательства Российской Федерации. Заявитель, принимавший участие в слушаниях, защищал свои интересы и подал письменные возражения.

14. Доступ на заседания судов апелляционной и кассационной инстанций был также ограничен. Суды апелляционной и кассационной инстанций не обратили внимания на жалобу заявителя на то, что заседания по его делу не были открытыми.

II. Применимое национальное законодательство

15. Арбитражные суды утверждали соглашения в соответствии с Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации 1995 года (Федеральный закон от 5 мая 1995 г., N 70-ФЗ в редакции, действовавшей в рассматриваемый период). Статья 9 указанного кодекса предусматривала публичный порядок проведения слушаний:

Статья 9. Гласность разбирательства дел

"Разбирательство дел в арбитражных судах открытое. Слушание дела в закрытом заседании допускается в случаях, предусмотренных федеральным законом о государственной тайне, а также при удовлетворении судом ходатайства участвующего в деле лица, ссылающегося на необходимость сохранения коммерческой и иной тайны...".

16. В соответствии со статьей 115 кодекса арбитражный суд должен проверять, извещены ли надлежащим образом лица, не явившиеся в судебное заседание:

Статья 115. Заседание арбитражного суда

"...Судья, председательствующий в заседании... проверяет явку лиц, участвующих в деле, и иных участников арбитражного процесса в заседание... извещены ли надлежащим образом лица, не явившиеся в заседание, и какие имеются сведения о причинах их неявки...".

Право

I. Предполагаемое нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции

17. Заявитель утверждал, что судебное разбирательство по его делу не было открытым и что он был лишен возможности участвовать в заседании суда первой инстанции. Он сослался на положения пункта 1 статьи 6 Конвенции, которые в части, применимой в данном деле, предусматривают:

"Каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях... имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела... судом... Судебное решение объявляется публично, однако пресса и публика могут не допускаться на судебные заседания в течение всего процесса или его части по соображениям морали, общественного порядка или национальной безопасности в демократическом обществе, а также когда того требуют интересы несовершеннолетних или для защиты частной жизни сторон, или - в той мере, в какой это, по мнению суда, строго необходимо - при особых обстоятельствах, когда гласность нарушала бы интересы правосудия".

A. Право заявителя на публичное судебное разбирательство

18. Заявитель утверждал, что доступ в зал судебных заседаний в ходе разбирательства по делу в суде первой, апелляционной и кассационной инстанций был ограничен безосновательно. В зал судебных заседаний были допущены только те кредиторы, которые представили свои письменные возражения на соглашение с банком. Доступ представителей общественности, а также кредиторов, которые или не представили свои письменные замечания, или не получили своевременно извещение о судебном заседании, был запрещен. Заявитель утверждал, что отсутствие публичного судебного заседания нарушило прозрачность судебного разбирательства.

19. Власти Российской Федерации отметили, что указанные ограничения доступа в здание суда имели место в целях обеспечения порядка при отправлении правосудия в пределах разумного срока. Судебное разбирательство касалось не менее 188 900 человек, и допустить в судебное заседание всех было невозможно по техническим причинам. Следовательно, Арбитражный суд г. Москвы обеспечил в судебное заседание доступ 221 кредитора, которые возражали против соглашения с банком, представителей ассоциации кредиторов и представителей банка. Более того, судебные заседания по делу заявителя должны рассматриваться как публичные, поскольку желавшие принять участие в них должны были получить соответствующее разрешение в канцелярии суда.

20. Европейский Суд отмечает, что пункт 1 статьи 6 Конвенции предусматривает, что при определении гражданских прав и обязанностей "каждый имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела". Публичность судебного разбирательства защищает участников судебного разбирательства от тайного отправления правосудия без внимания со стороны общества; она также является одним из средств поддержания уверенности в суде. Посредством открытого отправления правосудия гласность способствует достижению цели, справедливого судебного разбирательства, по смыслу пункта 1 статьи 6 Конвенции, гарантия обеспечения которого является одной из основ демократического общества (см. Постановление Европейского Суда по делу "Озингер против Австрии" (Osinger v. Austria) от 24 марта 2005 г., жалоба N 54645/00, §44, с последующими ссылками).

21. Тем не менее требование о проведении публичного разбирательства содержит ряд исключений, что очевидно из самой формулировки пункта 1 статьи 6 Конвенции, содержащего следующие положения: "пресса и публика могут не допускаться на судебные заседания... когда того требуют интересы несовершеннолетних или для защиты частной жизни сторон, или - в той мере, в какой это, по мнению суда, строго необходимо - при особых обстоятельствах, когда гласность нарушала бы интересы правосудия". Более того, в соответствии с прецедентной практикой Европейского Суда даже в случае рассмотрения уголовного дела, когда гласность играет еще более важную роль, в некоторых случаях необходимо в соответствии со статьей 6 Конвенции ограничить открытость и гласность разбирательства с тем, чтобы, например, гарантировать безопасность свидетеля или оставить в тайне его имя, или обеспечить свободную циркуляцию информации и позиций в интересах правосудия (см. упоминавшееся выше Постановление по делу "Озингер против Австрии", §45).

22. Более того, ни указанное основание, ни сама природа положений пункта 1 статьи 6 Конвенции не лишает лица возможности добровольно отказаться, прямо или по сути, от своего права на публичное рассмотрение дела (см. Постановление Европейского Суда по делу "Яковлев против Российской Федерации" (Yakovlev v. Russia) от 15 марта 2005 г., жалоба N 72701/01, §19, с последующими ссылками).

23. Возвращаясь к обстоятельствам данного дела, Европейский Суд отмечает, что доступ в зал суда в ходе разбирательства по делу в суде первой инстанции в период с 10 по 15 августа 2000 г., а также в ходе рассмотрения дела судом апелляционной инстанции был ограничен. Сторонами не оспаривается то обстоятельство, что доступ в зал суда имели те кредиторы, которые представили свои письменные возражения против соглашения с банком. Общественности, а также кредиторам, не представившим свои письменные замечания или не получившим своевременно уведомления о судебном заседании, был ограничен доступ в здание суда. Европейский Суд отмечает, что власти Российской Федерации не доказали, что канцелярия Арбитражного суда г. Москвы действительно давала в рассматриваемые дни разрешение всем желающим принять участие в судебном заседании.

24. Следовательно, Европейский Суд не может принять довод властей Российской Федерации о том, что судебные заседания по делу заявителя в Арбитражном суд г. Москвы были публичными.

25. Далее Европейский Суд отмечает, что заявитель не выразил прямого отказа от своего права на проведение открытого судебного заседания. Что касается молчаливого отказа, Европейский Суд отмечает, что в соответствии с законодательством Российской Федерации заявитель имел право на проведение открытого судебного заседания по делу (см. выше, §15 настоящего Постановления). Следовательно, не существовало необходимости для подачи им ходатайства о проведении открытого судебного заседания (см. для сравнения Решение Европейского Суда по делу "Стрэг Дататянстер АБ против Швеции" (Strag Datatjanster AB v. Sweden) от 21 июня 2005 г., жалоба N 50664/99). Таким образом, заявитель не отказывался ни прямо, ни по сути от своего права на проведение открытого судебного заседания.

26. Власти Российской Федерации также сослались на законную цель, которая преследовалась возложением ограничения на общественный доступ в зал суда. Европейский Суд отмечает: несмотря на то, что рассматриваемое национальным судом дело затрагивало права нескольких тысяч человек, из материалов дела не следует, что в указанные дни здание суда было окружено толпами людей (см. выше, §10 настоящего Постановления). Европейский Суд полагает, что власти Российской Федерации не привели ни одного довода, способного убедить его в том, что разрешение доступа в судебное заседание общественности угрожало бы общественному порядку или повлияло бы на длительность разбирательства по делу.

27. Не было приведено причин, обосновывающих отказ в проведении открытого судебного заседания. Следовательно, в данном деле имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции.

B. Право заявителя на участие в судебном заседании

28. Заявитель утверждал, что 10, 11 и 14 августа 2000 г. он был лишен возможности участвовать в заседаниях Арбитражного суда г. Москвы, поскольку получил соответствующее судебное извещение только 14 августа 2000 г.

29. Власти Российской Федерации утверждали, что судебное извещение было отправлено 3 августа 2000 г. и что они не несут ответственность за его позднюю доставку почтовым предприятием. Более того, любые нарушения, допущенные национальными властями в ходе разбирательства по делу в суде первой инстанции, были исправлены в рамках рассмотрения дела судом апелляционной инстанции, где заявитель принимал активное участие.

30. Основным принципом, лежащим в основе применения статьи 6 Конвенции, является справедливость. Принцип равноправия сторон, то есть один из элементов самой концепции справедливого судебного разбирательства, требует, чтобы всем сторонам была предоставлена разумная возможность участвовать в судебном разбирательстве по своему делу в тех условиях, которые бы не ставили сторону в существенно невыгодное положение по сравнению с ее оппонентом (см. Постановление Европейского Суда по делу "А.Б. против Словакии" (A.B. v. Slovakia) от 4 марта 2003 г., жалоба N 41784/98, §55). Как уже установил Европейский Суд, принцип равноправия сторон был бы лишен смысла, если сторона по делу не уведомлялась о судебном заседании таким образом, чтобы иметь возможность участвовать в нем в том случае, если он или она решат воспользоваться своим правом на участие, предусмотренным в демократическом обществе (см., mutatis mutandis* (* Mutatis mutandis (лат.) - с соответствующими изменениями (прим. переводчика).), упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Яковлев против Российской Федерации", §19). Более того, с позиции Конвенции, судебное заседание может быть проведено с нарушением требования справедливости и статьи 6 Конвенции, даже при отсутствии доказательств действительной предвзятости (см. Постановление Европейского Суда по делу "П., С. и С. против Соединенного Королевства" (P., C. and S. v. United Kingdom), жалоба N 56547/00, §96, ECHR 2002-VI, с последующими ссылками). Наконец, Европейский Суд напоминает, что при решении вопроса о соблюдении требования справедливости судебного разбирательства в целях статьи 6 Конвенции он должен рассматривать судебное разбирательство в целом, в том числе и решение, принятое судом апелляционным судом (см. Постановление Европейского Суда по делу "С.Г. против Соединенного Королевства" (C.G. v. United Kingdom) от 19 декабря 2001 г., жалоба N 43373/98, §35).

31. В настоящем деле заявитель представил в суд свои письменные замечания на соглашение с банком и имел право участвовать в его заседании. Уведомление о времени и месте судебного заседания было получено им только 14 августа 2000 г., то есть три дня спустя после начала разбирательства. Действительно, на национальные власти не возлагается обязанность обеспечивать идеально функционирующую почтовую связь (см., mutatis mutandis, Решение Европейского Суда по делу "Фоли против Соединенного Королевства" (Foley v. United Kingdom) от 11 сентября 2001 г., жалоба N 39197/98); тем не менее национальное право требует, чтобы перед началом судебного разбирательства арбитражные суды проверяли, извещены ли надлежащим образом лица, не явившиеся в заседание (см. выше, §16 настоящего Постановления). В деле заявителя этого сделано не было. Следовательно, Европейский Суд не уверен в том, что Арбитражным судом г. Москвы была исполнена обязанность обеспечить участие заявителя в судебном заседании (см. Постановление Европейского Суда по делу "Мокрушина против Российской Федерации" (Mokrushina v. Russia) от 5 октября 2006 г., жалоба N 23377/02, §21* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 9/2007.)).

32. Далее Европейский Суд отмечает, что дело заявителя было рассмотрено в рамках судебного разбирательства, регулируемого положениями Арбитражно-процессуального кодекса Российской Федерации 1995 года (действовавшего в рассматриваемый период). В соответствии с указанным кодексом правосудие в арбитражных судах осуществляется судами трех инстанций, при этом задачей суда второй инстанции является рассмотрение дела по вопросам фактического и правового характера, а суда третьей инстанции - рассмотрение дела по вопросам правового характера.

33. Европейский Суд отмечает, что заявитель имел возможность принимать участие в рассмотрении дела апелляционной инстанцией Арбитражного суда г. Москвы и Федеральным арбитражным судом Московского округа. Он имел возможность делать заявления по делу и представил свои доводы в письменной форме.

34. При данных обстоятельствах Европейский Суд приходит к выводу, что жалобы заявителя в Арбитражный суд г. Москвы и Федеральный арбитражный суд Московского округа исправили несправедливость, которая могла иметь место в результате позднего извещения заявителя о заседании суда первой инстанции.

35. Следовательно, в данном деле не было нарушения пункта 1 статьи 6 Конвенции в отношении права заявителя на участие в судебном заседании.

II. Применение статьи 41 Конвенции

36. Статья 41 Конвенции предусматривает:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

37. Заявитель требовал 66 581 доллар и 33 цента США и 1439 рублей 90 копеек в возмещение материального ущерба и 25 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

38. Власти Российской Федерации утверждали, что между предполагаемыми нарушениями и требуемым возмещением материального ущерба отсутствует причинно-следственная связь. Власти Российской Федерации отметили, что требования заявителя о компенсации морального вреда являются необоснованными.

39. Европейский Суд не усматривает причинно-следственной связи между установленным нарушением и требуемым возмещением материального ущерба; следовательно, он отклоняет требования заявителя о возмещении материального ущерба. Тем не менее учитывая характер установленного нарушения в данном деле, он полагает, что заявитель испытал разочарование и чувство несправедливости в результате того, что заседание национального суда не было публичным. Европейский Суд установил, что заявителю был причинен моральный вред, который не может быть адекватно компенсирован самим фактом признания нарушения. Следовательно, основываясь на принципе справедливости, Суд присуждает заявителю 1000 евро, а также сумму любых налогов, подлежащих начислению на присужденные средства.

B. Расходы и издержки

40. Заявитель требовал 10 000 долларов США в возмещение судебных издержек, а также 10 855 рублей 31 копейку и 55 долларов и 21 цент США в возмещение расходов на почтовые услуги и услуги по предоставлению телефонной связи.

41. Власти Российской Федерации утверждали, что указанные расходы являются частично необоснованными.

42. Заявитель представил в Европейский Суд договор со своим адвокатом от 21 июля 2005 г., в соответствии с которым вознаграждение адвоката за представительство интересов заявителя в Европейском Суде составляет 10 000 долларов США, а также соответствующее платежное поручение от 23 августа 2005 г. Заявитель представил также почтовые квитанции и квитанции по оплате телефонных переговоров с Европейским Судом в размере 6 350 рублей 85 копеек и 55 долларов и 21 цента США, соответственно.

43. Европейский Суд напоминает, что расходы и издержки подлежат возмещению в соответствии со статьей 41 Конвенции, если будет установлено, что они были понесены действительно и по необходимости и были разумны по размеру (см., например, Постановление Европейского Суда по делу "Кляхин против Российской Федерации" (Klyakhin v. Russia) от 30 ноября 2004 г., жалоба N 46082/99, §131* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 7/2005.)). Учитывая характер нарушения Конвенции, а также тот факт, что представитель заявителя не представлял письменных замечаний по жалобе после того, как она был объявлена приемлемой, Европейский Суд присуждает заявителю 500 евро в возмещение расходов и издержек, а также сумму любых налогов, подлежащих начислению на присужденные средства.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

44. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна быть установлена в размере предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) постановил, что имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции в отношении права заявителя на публичное судебное разбирательство;

2) постановил, что в данном деле не было нарушения пункта 1 статьи 6 Конвенции в отношении права заявителя на участие в заседании Арбитражного суда г. Москвы;

3) постановил:

(a) что власти государства-ответчика обязаны выплатить заявителю в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции в российских рублях по курсу, который будет установлен на день выплаты, следующие денежные средства:

(i) 1000 евро (одну тысячу евро) в качестве компенсации морального вреда;

(ii) 500 евро (пятьсот евро) в качестве возмещения судебных расходов и издержек;

(iii) сумму любых налогов, подлежащих начислению на присужденные средства;

(b) что с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

4) отклонил остальную часть требований заявителя по справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении было направлено 7 июня 2007 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Серен Нильсен Секретарь Секции Суда

Христос Розакис Председатель Палаты Суда