Апелляционное определение СК по гражданским делам Московского городского суда от 12 декабря 2017 г. по делу N 33-43240/2017

Судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда в составе председательствующего Грибова Д.В.,

судей Лукашенко Н.И, Катковой Г.В,

при секретаре Марченко Е.В,

заслушав в открытом судебном заседании, проведенном с использованием системы видеоконференцсвязи по докладу судьи Лукашенко Н.И.

гражданское дело по апелляционной жалобе Е.А.И. на решение Басманного районного суда г. Москвы от 25 апреля 2017г, которым постановлено: в удовлетворении иска Е.А.И. к Банк "**" (ПАО) о признании договора об оказании услуг по продаже кредитных нот притворной сделкой, взыскании денежных средств по договору купли-продажи кредитных нот, процентов за пользование чужими денежными средствами, штрафа- отказать.

УСТАНОВИЛ:

Е.А. И. обратился в суд с иском к Банку "**" (ПАО) о признании договора об оказании услуг по продаже кредитных нот притворной сделкой, взыскании денежных средств по договору купли-продажи кредитных нот, процентов за пользование чужими денежными средствами, штрафа, мотивируя тем, что в ** г. ответчик предложил истцу приобрести кредитные ноты. При этом банк гарантировал выкуп при досрочном предъявлении бумаг к продаже. Для приобретения кредитных нот истец должен был обладать статусом квалифицированного инвестора. Для признания истца таковым банк предложил истцу заключить пять сделок купли-продажи ценных бумаг. В один день ** г. было заключено пять договоров на приобретение ценных бумаг и пять договоров по продаже этих же ценных бумаг. Данные сделки были заключены только с целью признания истца квалифицированным инвестором, являются притворными. Истец подписал все предложенные банком документы, так как банк убедил его, что договор купли-продажи кредитных нот по сути тоже самое что и договор банковского вклада, только с более высокой доходностью при идентичных рисках. ** г. между сторонами был заключен договор брокерского обслуживания. ** г. между сторонами был заключен договор об оказании услуг по продаже кредитных нот, принадлежащих клиенту. **г. между сторонами был заключен договор об оказании услуг по продаже кредитных нот, принадлежащих клиенту, на аналогичных условиях. Дополнительным соглашением N ** от ** г. цена выкупа кредитных нот на ** г. была определена в размере ** руб. ** коп. ** г. истец вручил ответчику заявление о намерении продать кредитные ноты. Банк отказал в выкупе кредитных нот. Претензия истца о возврате денежных средств от ** г. была оставлена без удовлетворения. Отказ в удовлетворении претензии является незаконным. Мнимые сделки по купле-продаже ценных бумаг являются ничтожными, не могут учитываться при присвоении истцу статуса квалифицированного инвестора. Банк ввел истца в заблуждение, убеждая, что заключаемый договор по сути является договором вклада. Истцу не были представлены ни договоры купли-продажи кредитных нот, ни договоры, свидетельствующие о том, что денежные средства истца были переданы по договорам субсидированного займа. В ** г. истец узнал, что лишился всех внесенных денежных средств. В результате применения схемы с кредитными нотами банк присвоил денежные средства истца путем аннулирования кредитных нот и погашения своих обязательств по займам. На правоотношения сторон распространяется Закон РФ "О защите прав потребителей". Отношения сторон необходимо квалифицировать как отношения по договору вклада, а договор купли-продажи кредитных нот - как притворную сделку, прикрывающую эти отношения. Истец не является стороной договора субординированного займа, на него не распространяются обязательства по данному договору.

В этой связи истец первоначально просил суд признать договор об оказании услуг по продаже кредитных нот, принадлежащих клиенту, N ** от ** г. притворной сделкой, прикрывающей собой договор банковского вклада; признать договоры от ** г. по приобретению у ответчика ценных бумаг и по продаже ответчику ценных бумаг мнимыми сделками; взыскать с ответчика денежные средства в размере ** руб. ** коп, проценты за пользование чужими денежными средствами в размере ** руб. ** коп, компенсацию морального вреда в размере ** руб. ** коп, штраф за несоблюдение в добровольном порядке требований потребителя, расходы по оплате юридических услуг в размере **руб. ** коп.

Заявленные требования в части взыскиваемых сумм истец неоднократно уточнял, в окончательной редакции просил суд взыскать денежные средства в размере ** руб. ** коп, проценты за пользование чужими денежными средствами - в размере ** руб. ** коп, а также просил взыскать расходы по оплате государственной пошлины в размере ** руб. **коп.

В судебное заседание истец, его представитель не явились, о времени и месте судебного разбирательства извещены надлежащим образом, ходатайствовали о рассмотрении дела в их отсутствие.

Представитель ответчика в судебном заседании исковые требования не признал по основаниям, изложенным в письменных возражениях относительно иска.

Представитель третьего лица - ЗАО "Управляющая компания "**" - в судебное заседание не явился, о времени и месте судебного разбирательства извещен надлежащим образом.

Суд постановилуказанное выше решение, об отмене которого просит истец в апелляционной жалобе.

Проверив материалы дела, выслушав объяснения представителей сторон, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия не находит оснований для отмены решения, постановленного в соответствии с фактическими обстоятельствами дела и требованиями действующего законодательства.

В соответствии со ст. 330 ГПК РФ, - основаниями для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке являются:

1) неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела;

2) недоказанность установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела;

3) несоответствие выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела;

4) нарушение или неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

При рассмотрении данного дела такие нарушения судом первой инстанции не допущены, поскольку, разрешая спор, суд первой инстанции правильно установилобстоятельства, имеющие значение для дела, и дал им надлежащую оценку в соответствии с нормами материального права, регулирующими спорные правоотношения.

** г. между компанией **, зарегистрированной в **, и Банк "**" (ПАО) было заключено соглашение о предоставлении субординированного кредита, в соответствии с которым при условии получения кредитором ** вырученных по облигациям (кредитным нотам) средств, кредитор обязался предоставить заемщику Банк "**" (ПАО) кредит в размере ** рублей.

К указанному соглашению было заключено дополнительное соглашение от ** г.

Эмитентом кредитных нот является компания **

Таким образом, данные кредитные ноты привязаны к субординированному займу, предоставленному компанией ** заемщику Банк "**" (ПАО).

Эмиссия указанных кредитных нот осуществлялась в соответствии с Глобальной программой выпуска долговых обязательств на сумму ** долларов США компанией **, Информационным меморандумом от ** г, составленным в отношении данной программы, дополнительным соглашением о цене, номер серии **.

Денежные средства по договору субординированного кредита в размере ** рублей были получены Банк "**" (ПАО) ** г, что подтверждается платежным поручение N **.

Срок погашения обязательств - ** г. (в редакции от ** г.).

В дальнейшем п родавцом кредитных нот являлась компания **.

Банк "**" (ПАО) в качестве брокера заключало сделки по приобретению инвесторами кредитных нот.

Аффилированность продавца ** и НБ "**" (ПАО) значения в рассматриваемых правоотношениях не имеет, конфликт интересов сторон не порождает, какие-либо неблагоприятные последствия для истца не повлекла и не могла повлечь.

** г. между Банк "**" (ПАО) и Е.А. И. был заключен договор брокерского обслуживания N **, в соответствии с которым брокер Банк "**" (ПАО) обязалось за вознаграждение от своего собственного имени, за счет и в интересах клиента совершать сделки в отношении кредитных нот, совершать все необходимые для исполнения договора действия в расчетно-клиринговой системе, а истец обязался выплачивать брокеру вознаграждение за оказанные услуги.

В рамках указанного договора истцу был открыт брокерский счет N **.

Первоначально приобретение кредитных нот было совершено НБ "**" (ПАО) на основании отдельного подписанного истцом поручения N ** на совершение сделок с кредитными нотами - на приобретение кредитных нот эмитента **, серия **, ISIN **, номинальной стоимостью ** руб. ** коп, в общем количестве ** штук. Процентная ставка по кредитным нотам составила **процентов в год.

Указанные кредитные ноты и договор от ** г. об оказании услуг по продаже указанных кредитных нот предметом рассматриваемого спора не являются.

На основании отдельного подписанного истцом поручения N ** на совершение сделок с кредитными нотами от ** г, были приобретены кредитные ноты эмитента **, серия **, ISIN **, в количестве ** штук, номинальной стоимостью ** руб. ** коп.

Сумма оплаты составила ** руб. ** коп.

Процентная ставка по кредитным нотам составила ** процентов в год.

Одновременно с приобретением кредитных нот ** г. и **г. между истцом, ответчиком и ЗАО "Управляющая компания "**" были заключены договоры об оказании услуг по продаже кредитных нот, в соответствии с которыми банк обязался на основании письменного поручения клиента продать кредитные ноты. В случае, если банк в течение ** рабочих дней с даты получения письменного поручения клиента не продаст кредитные ноты, ЗАО "Управляющая компания "**" обязалось приобрести кредитные ноты.

Разрешая спор, суд обоснованно признал доводы истца о том, что НБ "**" (ПАО) приняло на себя обязательства выкупить кредитные ноты, являются несостоятельными.

Дополнительным соглашением N ** от ** г. к договору об оказании услуг по продаже кредитных нот от ** г. была установлена цена выкупа кредитных нот в случае их предъявления к выкупу ** г. в размере ** руб. **коп.

** г. истец вручил ответчику заявление о намерении продать кредитные ноты в указанную дату в рамках договора об оказании услуг по продаже кредитных нот от ** г.

С учетом того, что обеспечением выплат по кредитным нотам являются субординированные кредиты, полученные Банк "**" (ПАО), подразумевает, что держатели нот являются кредиторами пятой очереди, что выполнение обязательств по кредитным нотам зависит от финансовой состоятельности банка.

В соответствии с подпунктами (**) и (**) пункта ** соглашения о предоставлении субординированного кредита от ** г, заключенного компанией **и Банк "**" (ПАО), в редакции дополнительного соглашения N **от ** г, в случае возникновения у заемщика оснований для осуществления мер по предупреждению банкротства, предусмотренных Федеральным законом "О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций" процентные доходы по кредиту заемщиком кредитору не возмещаются и не накапливаются путем прекращения полностью или частично обязательства заемщика перед кредитором по выплате суммы начисленных процентных доходов по кредиту. Заемщик покрывает убытки, следствием которых является возникновение оснований для осуществления в отношении заемщика мер по предупреждению банкротства, за счет прекращения полностью либо частично обязательства заемщика по возврату суммы основного долга по кредиту.

Поскольку обязательство эмитента по выплате денежных средств по кредитным нотам прямо обусловлено получением платежей от заемщика (банка), то в случае снижения нормативов достаточности собственных средств ниже установленного Банком России уровня кредитные ноты утрачивают какую-либо стоимость.

Приказом Банка России от ** г. N ** в отношении Банк "**" (ПАО) с ** г. введена временная администрация.

В связи с ухудшением финансового положения и снижением нормативов достаточности собственных средств ниже установленного Банком России уровня ** г. Банк "**" (ПАО) разместило на сайте информацию об аннулировании кредитных нот.

Учитывая изложенное, кредитные ноты истца ответчиком проданы быть не могли.

Суд правомерно исходил из того, что оснований для применения к рассматриваемым правоотношениям между брокером и клиентом Е.А. И. Закона РФ "О защите прав потребителей" не имеется, поскольку деятельность по совершению сделок с ценными бумагами, договоров, являющихся производными финансовыми инструментами носит рисковый характер, направлена на извлечение прибыли и не может быть признана деятельностью, направленной на удовлетворение личных (бытовых) нужд.

Доводы истца о том, что при заключении договора брокерского обслуживания, приобретении кредитных нот он не осознавал значения своих действий, смысла и правовых последствий заключаемых договоров, степень риска приобретаемого финансового инструмента, суд признал несостоятельными.

При подписании договоров брокерского обслуживания истец отдельным образом письменно и под роспись был уведомлен о рисках, связанных с операциями на рынке ценных бумаг.

В презентации кредитных нот было прямо указано, что обеспечением выплат по кредитным нотам являются субординированные кредиты, полученные Банк "**" (ПАО).

Конфликт интересов между истцом как владельцем кредитных нот и ответчиком как брокером и одновременно должником по обязательству, обеспечивающему действительность кредитных нот, отсутствует. Все стороны заинтересованы в финансовой состоятельности банка.

Доводы истца о том, что между сторонами фактически состоялся договор банковского вклада, суд признал несостоятельными.

Нарушений ст. 3 Федерального закона от 22.04.1996 г. N 39-ФЗ "О рынке ценных бумаг", Правил осуществления брокерской и дилерской деятельности на рынке ценных бумаг Российской Федерации, утвержденных Постановлением ФКЦБ РФ от 11 октября 1999 г. N 9, в действиях Банк "**" (ПАО) судом не усматривается.

В силу ст. ст. 51.1, 51.2 Федерального закона "О рынке ценных бумаг" рассматриваемые кредитные ноты могли приобретаться только квалифицированными инвесторами.

Доводы истца относительно того, что он не являлся квалифицированным инвестором, суд счел надуманными.

Согласно п. 4 ст. 51.2 Федерального закона "О рынке ценных бумаг" физическое лицо может быть признано квалифицированным инвестором, если совершило сделки с ценными бумагами и (или) заключило договоры, являющиеся производными финансовыми инструментами, в количестве, объеме и в срок, которые установлены нормативными актами Банка России, а именно, действовавшим на момент возникновения спорных правоотношений Положением о порядке признания лиц квалифицированными инвесторами, утвержденным Приказом ФСФР России от 18.03.2008 г. N 08-12/пз-н (владеет ценными бумагами и (или) иными финансовыми инструментами, общая стоимость которых составляет не менее 3 миллионов рублей и совершало не менее 5 сделок с ценными бумагами и (или) иными финансовыми инструментами в течение последних 3 лет, совокупная цена которых составила не менее 3 млн. рублей).

** г. истец подал в Банк "**" (ПАО) заявление о признании квалифицированным инвестором.

На указанный момент истец являлся собственником акций стоимостью свыше трех миллионов рублей, приобретенных у Банк "**" (ПАО) по пяти договорам купли-продажи ценных бумаг от ** г.

То есть, условия признания истца квалифицированным инвестором были соблюдены.

Истец был внесен в реестр квалифицированных инвесторов ** г, что подтверждается уведомлением от ** г.

Последующая продажа истцом акций факт регистрации не отменяет.

Таким образом, истец целенаправленно действовал как квалифицированный инвестор, а не как физическое лицо-вкладчик.

Квалифицированный инвестор, в отличие от потребителя, не может ссылаться на отсутствие специальных познаний для работы с финансовыми инструментами, неосознание рисков совершения операций с ценными бумагами.

Ссылки истца на ничтожность по принципу мнимости сделок купли-продажи ценных бумаг, которые были учтены при признании истца квалифицированным инвестором, суд счел не обоснованными.

Данные сделки были совершены и исполнены сторонами, что подтверждается выписками по счету ДЕПО.

Кроме того, конечной целью данных сделок было получение истцом возможности приобрести статус квалифицированного инвестора. Указанный результат был достигнут и использован истцом при приобретении кредитных нот. Таким образом, недобросовестность имела место прежде всего в действиях самого истца.

С учетом изложенного исковые требования Е.А. И. о признании договоров от ** г. по приобретению у ответчика ценных бумаг и по продаже ответчику ценных бумаг мнимыми сделками удовлетворению не подлежат.

Оснований для признания договора об оказании услуг по продаже кредитных нот, принадлежащих клиенту, от ** г. притворной сделкой, прикрывающей собой договор банковского вклада, также не имеется.

Кроме того, в рассматриваемом случае истцом пропущен срок, установленный п. 8 ст. 3 Федерального закона "О рынке ценных бумаг" (иск о применении последствий, предусмотренных пунктом 6 данной статьи - а именно, последствий совершения брокером сделок с ценными бумагами и заключения договоров, являющихся производными финансовыми инструментами, в нарушение требования пункта 5 статьи, в том числе в результате неправомерного признания клиента квалифицированным инвестором, являются:1) возложение на брокера обязанности по приобретению за свой счет у клиента ценных бумаг по требованию клиента и по возмещению клиенту всех расходов, понесенных при совершении указанных сделок, включая расходы на оплату услуг брокера, депозитария и биржи; 2) возложение на брокера обязанности по возмещению клиенту убытков, причиненных в связи с заключением и исполнением договоров, являющихся производными финансовыми инструментами, в том числе всех расходов, понесенных клиентом при совершении указанных сделок, включая расходы на оплату услуг брокера, биржи, - может быть предъявлен клиентом в течение одного года с даты получения им соответствующего отчета брокера о совершенных сделках).

Указанное обстоятельство является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении иска.

При таких обстоятельствах суд приходит к выводу об отказе в удовлетворении исковых требований Е.А. И. в полном объеме.

Довод жалобы о том, что к рассматриваемым правоотношениям между сторонами распространяется действие Закона РФ "О защите прав потребителей" несостоятелен, поскольку деятельность по совершению сделок с ценными бумагами, договоров, являющихся производными финансовыми инструментами, носит рисковый характер, направлена на извлечение прибыли и не может быть признана деятельностью, направленной на удовлетворение личных (бытовых) нужд.

Судебная коллегия также полагает, что на данные правоотношения не распространяется Закон "О защите прав потребителей" в силу следующего. Согласно преамбуле Закона "О защите прав потребителей" данный Закон регулирует отношения, возникающие между потребителями и изготовителями, исполнителями, продавцами при продаже товаров (выполнении работ, оказании услуг). Потребителем является гражданин, имеющий намерение заказать или приобрести либо заказывающий, приобретающий или использующий товары (работы, услуги) исключительно для личных, семейных, домашних и иных нужд, не связанных с осуществлением предпринимательской деятельности.

Аналогичное разъяснение содержится в пункте 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 г. N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей".

Таким образом, обязательным условием признания гражданина потребителем является приобретение таким гражданином товаров (работ, услуг) исключительно для личных (бытовых) нужд, не связанных с осуществлением предпринимательской деятельности.

В соответствии со статьей 1 Федерального закона от 22 апреля 1996 г. N 39-ФЗ "О рынке ценных бумаг" (далее - Закон о рынке ценных бумаг) данный Закон регулирует отношения, возникающие при эмиссии и обращении эмиссионных ценных бумаг независимо от типа эмитента, при обращении иных ценных бумаг в случаях, предусмотренных федеральными законами, а также особенности создания и деятельности профессиональных участников рынка ценных бумаг.

Исходя из обстоятельств, на которых основаны требования истца, им с Банком заключен агентский договор о приобретении для истца и за его счет на рынке по его поручению ценных бумаг с целью получения прибыли, договоры купли-продажи ценных бумаг заключались истцом с этой же целью. В соответствии со статьей 3 (пункт 1) Федерального закона от 22 апреля 1996 г. N 39-ФЗ "О рынке ценных бумаг" брокерской деятельностью признается деятельность по совершению гражданско-правовых сделок с ценными бумагами и (или) по заключению договоров, являющихся производными финансовыми инструментами, по поручению клиента от имени и за счет клиента или от своего имени и за счет клиента на основании возмездных договоров с клиентом.

Таким образом, ввиду рискового характера деятельности по совершению гражданско-правовых сделок с ценными бумагами и (или) по заключению договоров, являющихся производными финансовыми инструментами, такая деятельность не может быть признана деятельностью, направленной на удовлетворение личных (бытовых) нужд.

Доводы апелляционной жалобы истца о неправомерном признании квалифицированным инвестором путем заключение мнимых сделок купли-продажи акций, суд обоснованно признал несостоятельными, поскольку основанием для признания истца квалифицированным инвестором послужило совершение им не менее 5 сделок с ценными бумагами и (или) иными финансовыми инструментами в течение последних 3 лет, совокупная цена которых составила не менее 3 000 000 рублей, данные сделки были совершены и исполнены сторонами, конечной целью данных сделок было получение истцом возможности приобрести статус квалифицированного инвестора, который был достигнут и использован истцом при приобретении кредитных нот. При этом, последующая продажа истцом акций банку не свидетельствует о мнимости заключенных сделок, их недействительности, а потому не влечет признание статуса квалифицированного инвестора незаконным.

Доводы апелляционной жалобы о том, что присвоение статуса квалифицированного инвестора не могло произойти за один день, в день совершения сделок и зачисления акций на счет Депо истца, несостоятельны, поскольку данные действия не противоречат действующему законодательству, в том числе ст. 191 ГК РФ, поскольку совершение сделок и присвоение статуса квалифицированного инвестора не определено течением какого-либо срока.

Доводы апелляционной жалобы о мнимом характере сделок купли-продажи, в результате которых истец был признан квалифицированным инвестором, несостоятельны.

Согласно ст. 170 ГК РФ мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

Притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила.

В соответствии со ст. 166 ГК РФ сторона, из поведения которой явствует ее воля сохранить силу сделки, не вправе оспаривать сделку по основанию, о котором эта сторона знала или должна была знать при проявлении ее воли.

Заявление о недействительности сделки не имеет правового значения, если ссылающееся на недействительность сделки лицо действует недобросовестно, в частности если его поведение после заключения сделки давало основание другим лицам полагаться на действительность сделки.

Как предусмотрено ст. 168 ГК РФ за исключением случаев, предусмотренных пунктом 2 настоящей статьи или иным законом, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

Между тем, оспариваемые истцом сделки не только были заключены между сторонами, но и фактически исполнены с зачислением приобретенных истцом ценных бумаг на его счет ДЕПО.

Доводы жалобы о том, что суд пришел к неправильному выводу о пропуске срока для обращения в суд, не могут служить основанием к отмене решения, поскольку в силу п. 8 ст. 6 Закона "О рынке ценных бумаг" иск о применении последствий, предусмотренных п.6 ст. 3, может быть предъявлен клиентом в течение одного года с даты получения им соответствующего отчета брокера о совершении сделок. Истец заключил сделку по приобретению кредитных нот **г.

Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции.

Таким образом, при разрешении спора, судом первой инстанции верно определены юридически значимые обстоятельства дела, правильно применены нормы материального и процессуального права, собранным по делу доказательствам дана надлежащая правовая оценка, выводы суда в полной мере соответствуют обстоятельствам дела.

Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 19 декабря 2003 г. за N 23 "О судебном решении" разъяснил, что решение должно быть законным и обоснованным (часть 1 статьи 195 ГПК РФ). Решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (часть 1 статьи 1, часть 3 статьи 11 ГПК РФ). Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 - 61, 67 ГПК РФ), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

Эти требования при вынесении решения судом первой инстанции соблюдены.

Апелляционная жалоба не содержит правовых оснований, предусмотренных ст. 330 ГПК РФ, к отмене постановленного судом решения.

Учитывая изложенное, руководствуясь ст. ст. 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия,

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Басманного районного суда г. Москвы от 25 апреля 2017г. оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: