Апелляционное определение СК по гражданским делам Московского городского суда от 16 мая 2018 г. по делу N 33-20462/2018

Судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда в составе председательствующего Ульяновой О.В.

судей Митрофановой Г.Н, Зельхарняевой А.И,

при секретаре Патове А.А,

заслушав в открытом судебном заседании по докладу судьи Митрофановой Г.Н. гражданское дело по апелляционным жалобам Стрижака А.В, Суховеева А.Б, Морохина И.Н. на решение Тушинского районного суда г. Москвы от 25 сентября 2017 года, которым постановлено:

В удовлетворении исковых требований Морохина И.Н, Суховеева А.Б, Стрижака А.В. к Общественной негосударственной некоммерческой организации Федеральной палате адвокатов Российской Федерации отказать,

УСТАНОВИЛА:

Морохин И.Н, Суховеев А.Б, Стрижак А.В. обратились в суд с исковыми требованиями к Федеральной палате адвокатов РФ о признании недействительными п.1 ч.2 ст.15, ч.2 ст.25 Кодекса профессиональной этики адвоката, мотивируя их тем, что они являются адвокатами, но 20.04.2017 г. восьмым Всероссийский съездом адвокатов в п.1 ч.2 ст.15, ч.2 ст.25 Кодекса профессиональной этики адвокатов были внесены изменения, в результате которых данные статьи были изложены следующим образом: - адвокат не должен употреблять выражения, умаляющие честь, достоинство или деловую репутацию другого адвоката либо авторитет адвокатуры (п.1 ч.2 ст.15 КПЭА); - в соответствии с Федеральным законом "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" решение Совета адвокатской палаты о прекращении статуса адвоката может быть обжаловано в суд в связи с нарушением процедуры его принятия лицом, привлечённым к дисциплинарной ответственности, в месячный срок со дня, когда ему стало известно или оно должно было узнать о состоявшемся решении (ч.2 ст.25 КПЭА); они считают, что данные положения противоречат действующему законодательству, нарушают их права как адвокатов, лишают возможности конструктивной критики и обжалования решений Совета адвокатской палаты о прекращении статуса адвоката по основанию отличному от нарушения процедуры его принятия. В связи с чем, истцы просили признать указанные пункты Кодекса профессиональной этики адвоката недействительными.

Представитель истцов в судебном заседании исковые требования поддержал.

Представитель ответчика в судебном заседании исковые требования не признал.

Истцы в судебное заседание не явились, о слушании дела были извещены.

Суд, руководствуясь ч. 3 ст. 167 ГПК РФ, счел возможным рассмотреть дело в отсутствие истцов.

Судом постановлено указанное выше решение, об отмене которого по доводам апелляционных жалоб просят истцы Морохин И.Н, Суховеев А.Б, Стрижак А.В, считая его незаконным и необоснованным; ссылаясь на то, что судом неправильно были установлены обстоятельства дела, выводы суда не соответствуют обстоятельствам дела; нарушены нормы материального права; суд не применил закон подлежащий приминению.

Проверив материалы дела, выслушав представителей ответчика по доверенностям Макаренко Н.Н, Арямову В.И. возражавших против доводов апелляционных жалоб, обсудив доводы апелляционных жалоб, судебная коллегия приходит к следующему.

Судом установлено и из материалов дела следует, что истцы Морохин И.Н, Суховеев А.Б, Стрижак А.В. являются адвокатами, состоящими в реестре адвокатов Кемеровской области; 20.04.2017 г. восьмым Всероссийский съездом адвокатов в п.1 ч.1 ст.15, ч.2 ст.25 Кодекса профессиональной этики адвокатов были внесены изменения, в результате которых данные статьи изложены в следующей редакции: адвокат не должен употреблять выражения, умаляющие честь, достоинство или деловую репутацию другого адвоката либо авторитет адвокатуры (п.1 ч.2 ст.15 КПЭА); - в соответствии с Федеральным законом "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" решение Совета адвокатской палаты о прекращении статуса адвоката может быть обжаловано в суд в связи с нарушением процедуры его принятия лицом, привлечённым к дисциплинарной ответственности, в месячный срок со дня, когда ему стало известно или оно должно было узнать о состоявшемся решении (ч.2 ст.25 КПЭА).

В обоснование доводов искового заявления представитель истцов ссылался в том числе на то, что данные изменения подлежат признанию недействительными, поскольку противоречат действующему законодательству и нарушают права истцов, как адвокатов, лишая их возможности конструктивной критики и обжалования решений Совета адвокатской палаты о прекращении статуса адвоката по основанию отличному от нарушения процедуры его принятия.

Разрешая дело по существу, оценив в совокупности доказательства, собранные по делу, установленные в процессе его разбирательства фактические обстоятельства, суд первой инстанции, руководствуясь, в том числе, ст.ст.3, 4, 36, ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ", ст.181.4 ГК РФ, ст. 123.16-1 ГК РФ пришел к выводу об отказе в удовлетворении исковых требований, поскольку в ходе судебного разбирательства нарушений действующего законодательства, включая ФЗ от 31.05.2002 г. N 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ", при утверждении данных изменений установлено не было.

При этом суд исходил из того, что сам факт наличия кворума, необходимого для утверждения оспариваемых изменений и принятия решений об их утверждении простым большинством голосов членов Всероссийского съезда адвокатов, истцами не оспаривался.

Кроме того, суд верно указал на то, что в соответствии со ст.36 ФЗ от 31.05.2002 г. N 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ" Всероссийский съезд адвокатов свободен в утверждении изменений в кодекс профессиональной этики адвоката, а положений запрещающих утверждать оспариваемые изменения действующее законодательство не содержит.

Доводы истцов о том, что внесение ответчиком изменений в оспариваемые положения не соответствуют принципу правовой определенности и препятствуют конструктивной критике суд признал несостоятельными, т.к. данные положения соответствуют ФЗ от 31.05.2002 г. N 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ", имеют недвусмысленную формулировку и допускают конструктивную критику без использования выражений, необоснованно умоляющих честь, достоинство или деловую репутацию другого адвоката либо авторитет адвокатуры

Также суд отметил, что внесённые в ч.2 ст.25 КПЭА изменения соответствуют ФЗ от 31.05.2002 г. N 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ" и принципу корпоративности, самоуправления адвокатуры, сохраняя за Советом адвокатской палаты полномочия по установлению факта неисполнения или ненадлежащего исполнения адвокатом своих профессиональных обязанностей перед доверителем, нарушения адвокатом норм кодекса профессиональной этики адвоката, незаконного использования и (или) разглашения информации, связанной с оказанием адвокатом квалифицированной юридической помощи своему доверителю, либо систематического несоблюдения установленных законодательством РФ требований к адвокатскому запросу, неисполнения или ненадлежащего исполнения адвокатом решений органов адвокатской палаты, принятых в пределах их компетенции.

Вместе с тем, в ходе судебного разбирательства было установлено, что в принятии решения 20.04.2017 г. восьмым Всероссийским съездом адвокатов об утверждении спорных изменений в п.1 ч.2 ст.15 и ч.2 ст.25 КПЭА истцы участия не принимали, членами ФПА не являлись, а потому суд пришёл к выводу, что нарушений прав истцов со стороны ответчика не имеется. При этом суд также указал на то, что поскольку истцы являются адвокатами, не входят в состав членов ФПА РФ, в связи с чем, прав на оспаривание корпоративных решений органов ФПА РФ не имеют ввиду отсутствия у них прав и законных интересов, подлежащих судебной защите путём предъявления настоящего иска.

Доводы истцов о возможном нарушении их прав при принятии Советом адвокатской палаты решения о прекращении их статуса адвоката суд не принял во внимание, поскольку указал, что данные обстоятельства существенного значения для рассмотрения дела не имеют, так как носят предположительный характер в связи с отсутствием решений о прекращении статуса истцов.

Поскольку каких-либо доказательств того, что оспариваемые изменения повлекли существенные неблагоприятные последствия для истцов и нарушение их прав, стороной истцов представлено не было; нарушений при утверждении п.1 чт.2 ст.15, ч.2 ст.25 Кодекса профессиональной этики адвоката в редакции от 20.04.2017 г. восьмым Всероссийским съездом адвокатов допущено не было, суд отказал в удовлетворении заявленных исковых требований в полном объёме.

Судебная коллегия с выводами суда первой инстанции соглашается в полном объеме и, проверив дело с учетом требований ст. 327.1 ГПК РФ, согласно которой суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе, представлении и возражениях относительно жалобы, представления, считает, что судом все юридические значимые обстоятельства по делу определены верно, выводы суда, изложенные в решении, соответствуют собранным по делу доказательствам, соответствуют нормам материального права, регулирующим спорные правоотношения.

Доводы апелляционных жалоб истцов не могут служить основанием к отмене или изменению решения суда, поскольку судебная коллегия считает, что суд первой инстанции правильно определилобстоятельства, имеющие значение для дела; с достаточной полнотой исследовал представленные по делу доказательства в их совокупности; дал им надлежащую правовую оценку; спор разрешилв соответствии с материальным и процессуальным законом.

Истцы не являются членом некоммерческой организации, об оспаривании решений органа которой ими заявлен иск. В силу положений п. 3 ст. 181-1 ГК РФ Морохин И.Н, Суховеев А.Б. и Стрижак А.В. не вправе оспаривать решения органа управления гражданско-правового сообщества, участником которого они не являются. Решения органов управления ФПА РФ по вопросу внесения изменений в указанные положения КПЭА не являются решениями, которыми разрешались вопросы о правах и обязанностях истцов.

Таким образом, доводы апелляционных жалоб не опровергают выводов суда, опровергаются исследованными доказательствами, сводятся к их иной оценке, не содержат обстоятельств, нуждающихся в дополнительной проверке, в связи с чем судебная коллегия приходит к выводу о том, что решение районного суда подлежит оставлению без изменения.

Оснований для отмены решения суда по доводам апелляционных жалоб не имеется.

Решение суда соответствует ст. 198 ГПК РФ.

Руководствуясь ст.ст. 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Хамовнического районного суда г. Москвы от 25 сентября 2017 года оставить без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: