Апелляционное определение СК по административным делам Московского городского суда от 18 декабря 2018 г. по делу N 33а-9578/2018

Судебная коллегия по административным делам Московского городского суда в составе

председательствующего Д.В. Шаповалова,

судей А.Н. Пономарёва, В.В. Лукьянченко,

при секретаре Л.Р. Зейналян,

рассмотрела в открытом судебном заседании административное дело по административному исковому заявлению Н.В. Коваль к судебному приставу-исполнителю Черёмушкинского ОСП УФССП России по городу Москве О.С. Балкиной о признании бездействия незаконным, восстановлении нарушенного права

по апелляционной жалобе Н.В. Коваль на решение Черёмушкинского районного суда города Москвы от 6 сентября 2018 года,

заслушав доклад судьи А.Н. Пономарёва,

установила:

Н.В. Коваль обратилась в суд с административным иском к судебному приставу-исполнителю Черёмушкинского ОСП УФССП России по городу Москве О.С. Балкиной, просила признать незаконные бездействие судебного пристава-исполнителя, на протяжении двух лет не принимающим должных мер к исполнению решения суда о взыскании в её пользу денежных средств с должника Д.А. Рожкова в счёт возмещения ущерба, причинённого преступлением, в результате которого погиб её ***.

Решением Черёмушкинского районного суда города Москвы от 6 сентября 2018 года в удовлетворении административного иска отказано.

В апелляционной жалобе Н.В. Коваль ставится вопрос об отмене решения, как незаконного.

Н.В. Коваль, судебный пристав-исполнитель Черёмушкинского ОСП УФССП России по городу Москве О.С. Балкина, Д.А. Рожков не явились. Судебная коллегия на основании статей 150, 152 КАС РФ нашла возможным рассмотреть дело в их отсутствие.

Заслушав доклад, проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в апелляционной жалобе, судебная коллегия пришла к выводу о наличии предусмотренных пунктами 1, 3, 4 части 2 статьи 310 КАС РФ оснований для отмены решения суда в апелляционном порядке: неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для административного дела; несоответствие выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам административного дела; нарушение или неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

При этом судебная коллегия исходит из следующего.

Конституция Российской Федерации признает и гарантирует каждому право на судебную защиту его прав и свобод как основное неотчуждаемое право человека (статья 17, части 1 и 2; статья 46, часть 1; статья 47, часть 1).

Именно конституционный принцип равенства - в силу своего универсального характера - оказывает, как неоднократно отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, регулирующее воздействие на все сферы общественных отношений и выступает конституционным критерием оценки законодательного регулирования не только прав и свобод, закреплённых непосредственно в Конституции Российской Федерации, но и прав, приобретаемых на основании закона.

В соответствии с этим в целях реализации прав лиц, участвующих в деле, а также возможности исполнения ими своих процессуальных обязанностей, закреплённых в статье 45 КАС РФ, суд в силу пункта 7 статьи 6, статьи 14 КАС РФ, проявляя активную роль, обеспечивает состязательность и равноправие сторон, не только проверяет, чтобы последние были извещены о месте и времени судебного заседания по правилам главы 9 КАС РФ, но и применительно к части 9, части 11 статьи 226, части 3 статьи 62 КАС РФ распределяет бремя доказывания между сторонами и устанавливает обстоятельства, имеющие значение для дела согласно нормам права, регулирующим спорные правоотношения.

Суд нарушил приведённые законоположения, поскольку не применил их целесообразно части 1 статьи 218, части 2 статьи 227 КАС РФ, согласно которым необходимым условием для отказа в удовлетворения административного иска, рассматриваемого в порядке главы 22 КАС РФ, является наличие обстоятельств, свидетельствующих о соответствии обжалуемого решения, действий (бездействия) административного ответчика требованиям действующего законодательства и соблюдение прав административного истца в результате принятия такого решения, совершения действий (бездействия). При этом на административного истца процессуальным законом возложена обязанность по доказыванию обстоятельств, свидетельствующих о нарушении его прав, а также соблюдению срока обращения в суд за защитой нарушенного права. Административный ответчик обязан доказать, что принятое им решение, действия (бездействие) соответствуют закону.

Такие условия для отказа в удовлетворении административного иска по данному делу в решении не установлены, а обязанность представить доказательства в подтверждение того, что бездействие отсутствует, судебным приставом-исполнителем не исполнена.

Из материалов дела усматривается, что Н.В. Коваль является должником по исполнительному производству, возбуждённому судебным приставом-исполнителем Черёмушкинского ОСП УФССП России по городу Москве 17 августа 2016 года в отношении должника Д.А. Рожкова, обязанного выплатить денежные средства в счёт возмещения ущерба, причинённого преступлением.

На 7 февраля 2018 года Д.А. Рожковым уплачено только *** р. вместо взысканных в пользу Н.В. Коваль денежных средств в размере *** р.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд пришёл к выводу о том, что 2 октября 2017 года судебным приставом-исполнителем вынесено постановление о временном ограничении на выезд должника из Российской Федерации, после 19 января 2018 года направлены запросы о наличии у Д.А. Рожкова счетов в банке, недвижимости в собственности, получении им пенсии и месте работы.

14 августа 2018 года судебный пристав-исполнитель составила акт, согласно которому Д.А. Рожков по месту своего жительства не проживает.

Этих действий, по мнению суда, достаточно для вывода о том, что судебным приставом-исполнителем принимаются все меры к исполнению решения суда.

Судебная коллегия сочла вывод суда первой инстанции надуманными, а имеющиеся в деле доказательства не получившими оценку по правилам статьи 84 КАС РФ. В то же время судебная коллегия согласилась с доводами апелляционной жалобы, направленными на отмену обжалуемого судебного постановления.

Как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации, исполнение судебного решения, в том числе вынесенного в пользу кредитора в случае нарушения должником гражданско-правового обязательства, по смыслу статьи 46 (часть 1) Конституции Российской Федерации, гарантирующей каждому судебную защиту его прав и свобод, следует рассматривать как элемент судебной защиты; соответственно, защита нарушенных прав не может быть признана действенной, если судебный акт или акт иного уполномоченного органа своевременно не исполняется, что обязывает федерального законодателя при выборе в пределах своей конституционной дискреции того или иного механизма исполнительного производства осуществлять непротиворечивое регулирование отношений в этой сфере, создавать для них стабильную правовую основу и не ставить под сомнение конституционный принцип исполнимости судебного решения (постановления от 30 июля 2001 года N 13-П, от 15 января 2002 года N 1-П, от 14 мая 2003 года N 8-П, от 14 июля 2005 года N 8-П, от 12 июля 2007 года N 10-П и от 26 февраля 2010 года N 4-П).

Эти требования согласуются со статьёй 2 Международного пакта о гражданских и политических правах, обязывающей государства обеспечить любому лицу, права и свободы которого нарушены, эффективные средства правовой защиты, а также с пунктом 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод в его интерпретации Европейским Судом по правам человека, полагающим, что исполнение решения, вынесенного любым судом, должно рассматриваться как неотъемлемая часть "суда" в смысле данной статьи и что право каждого на судебную защиту стало бы иллюзорным, если бы правовая система государства допускала, чтобы окончательное, обязательное судебное решение оставалось недействующим к ущербу одной из сторон (постановления от 19 марта 1997 года по делу "Хорнсби (Hornsby) против Греции", от 7 мая 2002 года по делу "Бурдов против России", от 27 мая 2004 года по делу "Метаксас (Metaxas) против Греции", от 29 марта 2006 года по делу "Мостаччуоло (Mostacciuolo) против Италии (N 2)", от 15 февраля 2007 года по делу "Райлян против России" и др.).

Поскольку в силу статьи 17 (часть 3) Конституции Российской Федерации осуществление прав и свобод человека и гражданина имеет в качестве своего объективного предела воспрепятствование реализации прав и свобод других лиц, причинение вреда их конституционно гарантированным интересам, федеральный законодатель, создавая условия, обеспечивающие равную судебную защиту прав кредитора (взыскателя) и должника (ответчика), должен исходить из того, что возникающие коллизии их законных интересов во всяком случае не могут преодолеваться путём предоставления защиты одним правам в нарушение других, равноценных по своему конституционному значению. В этих случаях права и законные интересы участников гражданского оборота должны получать соразмерную (пропорциональную) защиту на основе баланса конституционных ценностей. Применительно к нормативно-правовому регулированию разрешения судом коллизий интересов кредиторов и должников это означает, что установленные федеральным законодателем пределы возможного взыскания по исполнительным документам должны отвечать интересам защиты конституционных прав кредитора, однако они не могут затрагивать основное содержание конституционных прав гражданина-должника, существо которых ни при каких обстоятельствах не должно быть утрачено.

Данные правовые позиции сформулированы Конституционным Судом Российской Федерации в Постановлении от 14 мая 2012 года N 11-П.

Статья 2 Федерального закона от 2 октября 2007 г. N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" определяет, что задачами исполнительного производства являются правильное и своевременное исполнение судебных актов, актов других органов и должностных лиц, а в предусмотренных законодательством Российской Федерации случаях исполнение иных документов в целях защиты нарушенных прав, свобод и законных интересов граждан и организаций, а также в целях обеспечения исполнения обязательств по международным договорам Российской Федерации.

В силу статьи 4 того же Закона исполнительное производство осуществляется на принципах:

1) законности;

2) своевременности совершения исполнительных действий и применения мер принудительного исполнения;

3) уважения чести и достоинства гражданина;

4) неприкосновенности минимума имущества, необходимого для существования должника-гражданина и членов его семьи;

5) соотносимости объёма требований взыскателя и мер принудительного исполнения.

Согласно пункту 1 статьи 12, статье 2 Федерального закона от 21.07.1997 N 118-ФЗ "О судебных приставах" в процессе принудительного исполнения судебных актов и актов других органов, предусмотренных федеральным законом об исполнительном производстве, судебный пристав-исполнитель, среди прочего, принимает меры по своевременному, полному и правильному исполнению исполнительных документов.

Судебные приставы в своей деятельности руководствуются Конституцией Российской Федерации, настоящим Федеральным законом, Федеральным законом "Об исполнительном производстве" и другими федеральными законами, а также принятыми в соответствии с ними иными нормативными правовыми актами.

В соответствии с этим статьёй 36 Федерального закона от 2 октября 2007 г. N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" установлен двухмесячный срок со дня возбуждения исполнительного производства, в течение которого содержащиеся в исполнительном документе требования должны быть исполнены, а судебный пристав-исполнитель наделён рядом прав (часть 6 статьи 33, статья 64, статья 65, статья 67, статья 68), которые в силу статьи 12 Федерального закона от 21 июля 1997 г. N 118-ФЗ "О судебных приставах" (с изменениями) неразрывно связаны с возложенной на него законом обязанностью принимать меры по своевременному, полному и правильному исполнению исполнительных документов.

Согласно пункту 15 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17 ноября 2015 г. N 50 "О применении судами законодательства при рассмотрении некоторых вопросов, возникающих в ходе исполнительного производства" бездействие судебного пристава-исполнителя может быть признано незаконным, если он имел возможность совершить необходимые исполнительные действия и применить необходимые меры принудительного исполнения, направленные на полное, правильное и своевременное исполнение требований исполнительного документа в установленный законом срок, однако не сделал этого, чем нарушил права и законные интересы стороны исполнительного производства.

Доказательств соблюдения этих требований закона судебным приставом-исполнителем Черёмушкинского ОСП УФССП России по городу Москве не представлено.

В частности, судебным приставом-исполнителем не представлено доказательств, подтверждающих наличие в собственности должника транспортных средств, или принятие мер к исполнительному розыску должника и его имущества, временному ограничению на пользование должником правом управления транспортным средством, несмотря на то, что это предусмотрено статьями 65, 67.1 Федерального закона от 2 октября 2007 г. N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" в рамках исполнительного производства о возмещении ущерба или морального вреда, причинённого преступлением.

Одновременно суд необоснованно не принял во внимание, что с февраля 2018 года каких-либо исполнительных действий и мер принудительного исполнения судебный пристав-исполнитель практически не совершает.

Утверждения судебного пристава-исполнителя о том, что Д.А. Рожков не работает, голословны, и не объясняют причин, по которым судебный пристав-исполнитель, несмотря на то, что Д.А. Рожков не принимает мер к тому, чтобы стать на учёт в качестве безработного, не ставит вопрос о рассрочке или отсрочке исполнения решения суда, не решилвопрос о возможности взыскания с должника, не исполнившего решение суда добровольно, исполнительского сбора.

Не принято судом во внимание и то, что судебным приставом-исполнителем не учтены разъяснения, которые содержатся в Письме ФССП РФ от 17.12.2009 N 12/02-20758-АП "Об обращении взыскания на денежные средства, внесённые должником в качестве аванса на лицевой счёт, находящийся у оператора сотовой связи".

ФССП России по данному вопросу указало следующее.

При общей численности населения Российской Федерации более 140 млн. человек в настоящее время абонентами сотовой связи являются более 165 млн. человек, в то время как общее количество исполнительных производств, находившихся на исполнении в октябре 2009 года, составило около 39 млн. Таким образом, практически каждый должник может являться абонентом одного либо нескольких операторов связи.

Учитывая перспективность данного способа обращения взыскания на денежные средства, внесённые должником в качестве аванса на лицевой счёт, находящийся у оператора сотовой связи, судебному приставу-исполнителю в обязательном порядке необходимо проводить проверку наличия у должника (гражданина или организации) договоров с оператором сотовой связи, а также:

в целях обеспечения сохранности имущества вынести постановление о наложении ареста на имущество должника, запрете распоряжаться имуществом и блокировании денежных средств на лицевом счету должника, находящемся у оператора сотовой связи, в пределах суммы задолженности по исполнительному документу. Данное постановление не позднее следующего рабочего дня направляется операторам сотовой связи, осуществляющим деятельность на территории региона.

при поступлении достоверной информации о наличии у должника денежных средств, внесённых им в качестве авансового платежа на лицевой счёт, находящийся у оператора сотовой связи, обратиться в суд с заявлением об обращении взыскания на имущество должника, находящееся у третьих лиц, в порядке, установленном части 1 статьи 77 Закона.

после получения вступившего в законную силу судебного акта об обращении взыскания на имущество должника, находящееся у третьих лиц, вынести постановление о списании денежных средств должника с лицевого счета, находящегося у оператора сотовой связи, в пределах суммы задолженности по исполнительному производству.

Следовательно, пределы возможного взыскания по исполнительному документу, о которых говорится в судебных актах Конституционного Суда Российской Федерации, не исчерпаны, потому что возможно совершение иных исполнительных действий и мер принудительного исполнения судебным приставом-исполнителем, не затрагивающих основное содержание конституционных прав гражданина-должника, существо которых ни при каких обстоятельствах не должно быть утрачено.

Без соблюдения этих требования закона недопустим вывод суда о соблюдении прав взыскателя.

При таком положении решение суда подлежит отмене с вынесением по делу нового решения об удовлетворении административного иска.

Руководствуясь статьёй 311, пунктами 1, 3 4 части 2 статьи 310 КАС РФ, судебная коллегия по административным делам Московского городского суда

определила:

решение Черёмушкинского районного суда города Москвы от 6 сентября 2018 года отменить и постановить по делу новое решение, которым признать незаконным бездействие судебного пристава-исполнителя Черёмушкинского ОСП УФССП России по городу Москве по исполнению решения суда о взыскании с Д.А. Рожкова в пользу Н.В. Коваль денежных средств, возложив на судебного пристава-исполнителя, в чьём производстве находится исполнительное производство, обязанность принять меры, предусмотренные статьёй 2, статьёй 4 Федерального закона от 2 октября 2007 г. N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве".

Председательствующий

Судьи